скачать книгу бесплатно
Тайна опозоренной жены
Кристина Юрьевна Юраш
Кария Гросс
Она умерла во время родов, а я попала в ее тело! Муж, увидев новорожденного, бросил меня, оставив без денег, содержания и даже кареты. Слуги разворовали поместье. На пороге стоит разгневанный незнакомец, требуя от меня ответа.А мне остается только открыть свой бизнес! Я нашла старинную шаль и вместе с верной служанкой пытаюсь разгадать ее секрет, чтобы суметь наладить производство таких же шалей! Если мне это удастся, то я стану очень богатой! Только где взять деньги на пряжу и нитки?
Кристина Юраш, Кария Гросс
Тайна опозоренной жены
Глава 1
– Я сделал все, что мог… Сообщите герцогу Ландару, что его бедная жена скончалась родовыми муками, – послышался надо мной старческий голос, полный сожаления.
Следом донесся громкий всхлип: “О, горе! Бедняжка!”.
И кто-то в голос заревел.
Мою руку подняли и положили мне на живот. Следом положили вторую.
Так, какому герцогу и что они собрались сообщать? О чем это они? Я даже не беременна! Мне банально не от кого!
Чьи-то руки прикоснулись к моим векам, оттягивая их вниз.
Какой плохой сон! Ну его нафиг! Брысь! Эля! Просыпайся!
Я попыталась отогнать плохой сон, требуя свой законный, хороший. Где мои знойные брюнеты, шепчущие слова любви? Где роскошные платья и выигрыш в лотерею? Мне спать осталось два часа. И я хочу, чтобы в эти оставшиеся до будильника два часа два знойных брюнета шептали мне о том, как любят меня и как я выиграла в лотерею миллионы.
Воцарилась тишина. Я успокоилась. Сейчас будет хороший…
– Нужно отдать распоряжение о погребении, – наконец произнес старческий голос.
Опять?
Я открыла глаза, видя, как на меня с застывшим на лице ужасом смотрят две женщины. Одна немолодая, вторая примерно моя ровесница. На постели сидит пожилой солидный мужчина в черном бархатном сюртуке. Рукава были закатаны, от чего виднелись белые манжеты.
Старик медленно повернулся, как вдруг подпрыгнул от неожиданности. Золотые очечки съехали так, словно вот-вот упадут и разобьются.
– Мадам?! – дернулся он. В его белесых глазах читался не то ужас, не то удивление.
– Вы кто? – прошептала я, сама пытаясь дернуться.
– Она жива! – радостно закричала старуха, растирая слезы на щеках. – Мадам Эльвина жива! О, боги! Это настоящее чудо!
Мужчина поправил съехавшие очки, щелкнул чемоданчиком и достал оттуда какую-то трубку. Он приложил ее в моей груди, поцокал языком, удивленно приподнимая седые брови. Потом проверил пульс и тут же сложил трубку в чемоданчик, щелкнув замком.
– Герцог хочет увидеть сына! – послышался женский взволнованный голос в открытую дверь.
И тут в дверь вошел мужчина, от которого сердце замерло в груди. Я даже приоткрыла рот от удивления, видя, пожирая глазами этот образ. Темноволосый, слегка растрепанный, глаза с какой-то поволокой, могучий, как Геракл, красавец застыл посреди комнаты. Служанка прятала собой таз, в котором лежали розовые тряпки, и пыталась бочком обойти его, чтобы юркнуть в дверь.
– Ваша супруга чувствует себя намного лучше! – уставшим голосом произнес старик. – Так что с уверенностью могу сказать, что хоть роды и были тяжелые, но прошли, можно сказать, успешно! И мать, и новорожденный живы!
Темноволосый красавец посмотрел на меня, а я поймала себя на мысли, что чувствую какое-то внутреннее волнение. Красивая могучая шея переходила в роскошный торс. Камзол был расстегнут, обнажив белоснежную сорочку, сквозь таинственную полупрозрачность которой угадывались рельефная грудь и пресс.
А этот взгляд темных, почти черных глаз! Он стоил тысячи взглядов! Он очаровывал сразу, как только касался тебя. Словно тысяча тоненьких невидимых иголочек, впивались в твое тело, вызывая какую-то сладкую дрожь, трепет и волнение. Рядом с таким красавцем хотелось казаться беззащитной маленькой девочкой.
– Я благодарен вам, доктор Саммерс, – произнес красавец, а нотки его голоса заставили по телу пробежать толпу мурашек. Низкий, бархатный, чуть с хрипотцой, он способен был соблазнить даже словом: “Здравствуйте!”.
Неужели он идет ко мне?
Сердце притаилось, а я видела, как красавец, подошел к кровати и взял мою руку, чтобы прикоснуться к ней поцелуем. В его опьяняюще – красивых глазах женское сердца способно было прочитать все, что оно хотело!
От волнения я даже не нашлась, что сказать.
– Я от всего сердца благодарю вас, мадам… – прошептал бархатный голос, а я напряглась и даже подалась вперед, видя, как его губы приближаются к моей бледной руке.
“Вот если сейчас зазвонит будильник, я разобью его об стену”, – скрипнула зубами я.
Мягкие губы коснулись моей руки, а я почувствовала, как внутри растекается тепло. Вот что он со мной делает?
– Принесите подарок для моей супруги! – произнес красавец, а я только сейчас заметила слугу, стоящего в дверях. Он бросился по коридору, а потом вернулся с красивым бархатным футляром.
Сильные руки раскрыли футляр, а я увидела сияющее ожерелье. У меня даже голова закружилась от такого подарка. Ничего себе!
– Это подарок за сына. Я заказал его специально для вас, – с нежной улыбкой произнес красавец, снова целуя мою руку.
Я смотрела то на раскрытый футляр, который лежал на одеяле, то на красавца.
Черт возьми! Я готова ради такого сна даже работу проспать!
– Ваш сын, господин! – прошептала молоденькая служанка, склонившись над колыбелью.
Красавец обернулся на голос и отошел от меня.
Меня смутило то, как служанка вымученно улыбнулась, бросив осторожный взгляд на красавца. Слуги переглядывались, бросая тревожные взгляд, то на красавца, то на меня.
Он шагнул к колыбели, склонился над ней и внезапно его лицо изменилось. Он резко повернул голову в мою сторону, а в его глазах читалось удивление, смешанное с брезгливостью.
Глава 2
– Все вон отсюда! – произнес он коротко и глухо. – Оставьте на с моей супругой наедине!
Что-то в его голосе пугало и заставляло подчиниться.
Служанки поспешили уйти. Доктор собрал чемодан, откланялся и тоже направился к двери. На ходу он бормотал прощание и какие-то рекомендации по поводу супружеского долга. Потом дверь закрылась.
– Мадам! – резко и недружелюбно произнес красавец, сверкнув темными глазами. – Как вы это объясните?
Он указал рукой на колыбельку.
– Вы сейчас о чем? – спросила я, удивленно.
Сон уже переставал мне нравиться. Напряжение росло в воздухе.
– Вы прекрасно знаете, о чем я! – резко произнес красавец, отшатнувшись от колыбели так, словно оттуда к нему тянулись щупальца.
– Так, объясните мне, в чем дело? – спросила я, немного не узнавая своего голоса. Интонации узнавала, а вот голос показался чужим.
– Не надо притворяться! – прорычал красавец, брезгливо отходя от колыбели. – Впрочем, не хочу слышать ни слова! Такого позора я вам не прощу!
Все, спасибо, сон посмотрела, пора на работу! У меня с утра планерка, так что не хочу на нее опаздывать. Я закрыла глаза, в надежде проснуться у себя дома.
– Мадам, я вас покидаю! – произнес звенящий холодной ненавистью голос, когда я готовилась услышать злополучный будильник. – На мое содержание можете не рассчитывать! После такого, я вас знать не знаю! Поместье я оставлю вам. Это – единственное. И больше ничего!
Я снова открыла глаза, видя, как разъяренный красавец стоит посреди комнаты. В его почти черных глазах полыхал огонь ненависти.
– Вы могли бы… – начала я, но меня перебили.
– С этого дня я не желаю вас видеть. И ваша дальнейшая судьба меня не интересует! – произнес красавец, а его глаза сверкали яростью. – Живите, как хотите! То, что лежит в колыбели, я отказываюсь признавать своим ребенком! Я не могу предъявить это обществу!
Его глаза злобно сверкнули, а ноздри свирепо раздувались. Мне кажется, он был близок к тому, чтобы что-то сломать! Причем, что-то в его взгляде подсказывало, что первым он готов сломать мою шею!
– Я немедленно уезжаю. Если будете писать письма, знайте, они сразу же полетят в камин! Я даже читать их не стану! – гневно выплюнул красавец, а я видела, как его грудь вздымается под сорочкой. – Так что можете не тратить бумагу! С этого дня вы для меня умерли!
Он развернулся и вышел из комнаты.
Я слышала отдаленный голос: “Собирайте вещи! Готовьте карету!”.
Из коридора доносился топот слуг, сбивающийся с ног.
Я попыталась встать, чувствуя в теле такую мучительную слабость, перерастающую в звенящую мигрень, и ноющую боль внизу живота. Болело все, начиная от солнечного сплетения до пупка, а потом боль сползала вниз.
Грудь была тяжелой и такое чувство, что горячей… Поясницу вообще хотелось отстегнуть.
Каждое движение причиняло неимоверную боль, но я взяла себя в колготки и с усилием поднялась с кровати. Едва не окосев от боли, увидев мушек перед глазами, я тут же присела, чтобы попытаться прийти в себя.
– Давай, ты сможешь! – сглотнула я, чувствуя, как меня качает. Ноги сводило, боль становилась ярче. Опираясь то на на балясину кровати, то на шаткий столик, то на спинку кресла, где кто-то забыл полотенце, я пробиралась к колыбели.
Мне начинало казаться, что оттуда вот-вот покажется щупальце. Или клешня. Я мысленно готовила себя к тому, что там лежит как минимум чужой. Иначе, что могло вызвать у красавца такую реакцию?
До колыбели оставалось всего несколько шагов, а я оперлась о подоконник, чувствуя, как боль заставляет руки дрожать. Оттуда открывался вид на широкую дорогу и красивый сад. Внизу стояла карета, вокруг которой суетились люди, цепляя на нее багаж.
Красавец стоял и отдавал приказы, нервно поправляя манжету.
Я перенесла вес на руки, видя, как приготовления закончены. Красавец уверенными шагами направился в карету, даже не взглянув на дом. Через пару секунд карета тронулась и понеслась по дорожке между аккуратными кустами кремовых роз, отбивая звонкий ритм.
– Но! – крикнул кучер, вставая на козлах, а карета уносилась в тенистую аллею, скрываясь за зеленой листвой.
Вздохнув, я поползла в сторону колыбели. На мгновенье я увидела отблеск на стене. В отражении мелькнула незнакомая мне красивая молодая женщина с растрепанными темными кудрями и карими глазами. Она была бледной, как привидение. И щурилась на меня так же, как я щурилась на нее.
Я едва доползла до нее, цепляясь за нее рукой. Колыбелька качнулась, а я потеряла равновесие, сползая на ковер. Предприняв усилие, за которое нужно срочно давать премию, я встала и склонилась над колыбелью, ожидая увидеть все, что угодно, но увиденное меня заставило обалдеть.
Глава 3
На меня с интересом смотрел очаровательный голубоглазый малыш с золотистыми кудряшками. Глаза у него были необычные. Словно синее небо с первыми проблесками звезд…
Он скуксился, словно косточка персика, покраснел и заплакал. Я осмотрелась, не зная, что делать… А потом поняла, стараясь взять на руки ребенка.
“Только бы не уронить!”, – пронеслось в голове, когда я прижимала к себе теплый хнычущий комочек.
Его нужно покормить.
Тянущая боль заставила меня выдохнуть.
Я опустилась в кресло, ойкая от боли и стала расшнуровывать рубашку. Это был мой первый опыт материнства! Даже во сне!
– Тише, – прошептала я, чувствуя, как мое дыхание колышет золотистый пушок на голове малыша.
Справившись с завязками и кружевом, передо мной встала дилемма. А какой лучше?
Я решила начать с левой. Малыш не понимал, что я от него хочу, а потом ка-а-ак понял и зачмокал.
– Фыф… – втянула я воздух сквозь стиснутые зубы, чувствуя очень странное и немного болезненное ощущение. Потом вроде бы стало терпимо. Я успокоилась, видя, как ребенок самозабвенно ест.
“Это сон!”, – подумала я, глядя на кроху, который высвободил маленькую ручонку и толкал ею грудь. Маленькие пальчики с ямочками ерзали по мне, пока я терпеливо сидела и ждала, когда малыш поест.
Я рассматривала роскошный интерьер. На каминной полке стояли золотые часы. На стенах висели картины в золотых рамах, дорого обставленная комната пестрила всяческими безделушками, красивыми и явно дорогими!
Внезапно дверь открылась, а я увидела старую служанку.
– Мадам! Вы что делаете?! – всплеснула она руками.
– Кормлю, – удивилась я.
– Нельзя! Грудь тогда обвиснет! – захлопотала старушка. – Я нашла хорошую кормилицу!
Я была слишком слаба, чтобы сопротивляться, когда в комнату вошла румяная девушка и тут же забрала у меня ребенка.
– Грудь надо обмотать, чтобы она не обвисла! – хлопотала старушка. – Лучше ложитесь в кровать! Вам еще рано вставать!
Мой взгляд увидел, как девушка кормит ребенка, а меня уже вели в сторону кровати, укладывая на нее. Я ничего не понимала.
Слабость застилала глаза, когда на меня обрушилось одеяло. Сейчас мне казалось, что меня придавила сверху железобетонная плита.
– Отдохните, – послышался голос старушки, а я понимала, что отдохну даже без команды, проваливаясь в густую черноту.
Внезапно, в этой темноте, меня обуял страх. Страх того, что я сейчас проснусь у себя в квартире по звону будильника, а крошечный комочек останется совсем один, без мамы и без папы…
А что если я проснусь у себя дома?
