Заигравшиеся чувствами

На верёвочных трассах капитан по правилам обязан идти предпоследним и смотреть, чтобы последний член команды не застрял один на испытании между двух деревьев. На каждом дереве есть небольшая площадка, на которой из соображений безопасности, может находиться максимум два человека. Поэтому все верёвочные трассы я вынуждена проходить под унижающие меня комментарии и крики Дроздова. Каких только обзывательств я не услышала в свой адрес! А учитывая, что остальные члены команды уже прилично ушли вперёд, Дроздов всё время меня подгонял, сокрушаясь о том, как я вообще попала с ними на соревнования. Да как будто я сама вызвалась на это безумие!

С горем пополам через боль в колене и жжение на ладонях, я кое-как прошла пять трасс и осталась последняя верёвочная – зиплайн. Она была прилично выше от земли и намного длиннее, чем тренировочная. Страх ползти с середины трассы окутал меня и не дал спрыгнуть вниз сразу же после того, как Артём залез на площадку в конечной точке. Дроздов начал на меня орать, и я была вынуждена кинуться в объятия своему позору. Подъезжая на скорости к концу зиплайна, я пыталась схватиться за верёвку, но не смогла и не сразу поняла, что так сильно обожгло мою ладонь и помешало улететь обратно до середины пути. Артём схватил меня за руку, не давая съехать вниз. Его прикосновение настолько выбило меня из колеи, что я чуть было не отпустила руку от неожиданности. Дроздов хотел подать мне верёвку, но я понимала, что это дохлый номер и, переступая через себя, сказала:

– У меня не получится самой забраться по верёвке, руки слабые. Мы только время потеряем.

Не надо вам знать ту нецензурную брань, которой покрыл меня Артём, но всё же помог подняться на площадку, слишком сильно дёрнув за руку. Я, не удержав равновесия из-за боли в колене, упала на него, сбив с ног. Это было кошмарно, потому что, ещё бы чуть-чуть, и мы бы слетели с площадки, а я даже не перестегнула карабины на петли дерева. К тому же, так не вовремя из-за невообразимой близости к Дроздову, меня накрыло воспоминание о недавнем поцелуе.

– Твою мать, Демидова! Ты что, даже на месте устоять не можешь? Быстро встань с меня!

Мне стало очень обидно и стыдно, я вскочила с Артёма и пыталась оправдаться:

– У меня что-то с коленом!

– С мозгами у тебя что-то! – грубо прокомментировал Дроздов и перестегнул свои карабины на лестницу, начиная спускаться вниз с дерева.

Я быстро последовала его примеру и так торопилась, что умудрилась случайно наступить ему на руку. Да, я знаю, что очень неуклюжа, а когда спешу, так вообще – тушите свет. Поэтому и хотела извиниться перед Артёмом за свою неаккуратность, но передумала услышав: «Пипец, ты слонище!»

– Козёл! – только и смогла крикнуть от обиды.

Дроздов теперь был на земле и со всех ног побежал дистанцию длиною три километра.

Когда я спустилась, он уже скрылся из виду, но я всё равно взяла себя в руки и начала бежать. На самом деле, бег на длинные расстояния – это то, с чем я обычно справляюсь. Тут главное – не останавливаться. Темп держать средний, периодически ускоряясь. У меня жутко болело колено, ныли руки, но злость и ненависть к Дроздову придали мне сил, и я старалась придерживаться своей обычной тактики. Когда бежать оставалось всего километр, и силы начали покидать меня, я увидела вдалеке бегущую в бордовой спортивной форме фигуру Ани. Ничего себе! Этот факт придал мне ускорения и открыл второе дыхание. В итоге, красная как рак со стучащим в ушах пульсом, я финишировала вместе с Аней, и судья зафиксировал время нашей команды. На миг мне показалось, что я увидела удивление на лице Артёма, но присмотревшись, поняла, что он, как всегда, смотрит на меня с неприязнью. Я почти упала на скамейку рядом с Егоровым, потому что мне было абсолютно всё равно, куда приземлиться, лишь бы отдышаться и дать колену отдохнуть. Рома глянул на меня с неприкрытым любопытством и сказал:

– Ничего себе ты отожгла, Демидова! Мы тебя минут через десять только ждали.

Я молчу, потому что силы на исходе. Рома всматривается в моё лицо.

– Охренеть! На тебя в лесу росомаха, что ли, напала? Что с твоим лицом? – парень начинает смеяться.

– Отвали! – только и могу выдавить из себя я.

К нам подходит Николай Андреевич и, оценив мой внешний вид, бледнеет. Спрашивает, всё ли со мной в порядке. Я не скрываю от него, что у меня что-то с коленом. На просьбу учителя задрать спортивные штаны и показать колено, зачем-то закатываю обе брючины и замечаю, как теперь вскрикнула и побледнела Аня. Смотрю вниз и замираю от ужаса: мои ноги похожи на кровавое месиво с просветами из гигантских, почти чёрных синяков. Конечно, мне было больно, но выглядит всё намного хуже. Николай Андреевич тут же велит Егорову и Дроздову помочь мне встать и отвести в медпункт спортивной базы. Я сопротивляюсь и говорю, что могу идти сама, но поднявшись со скамейки понимаю, что одна нога меня почти не слушается, предательски сгибаясь в больном колене. Артём что-то недовольно бормочет себе под нос, а Рома, на удивление, молча берет под руку и помогает встать. Я висну на нем чуть ли не всем своим нелегким весом, но он, тем не менее, медленно шагает, таща меня за собой. На подмогу Егорову приходит Даниил. Несмотря на то, что он ниже меня ростом, силы этому пареньку не занимать. Николай Андреевич убегает куда-то вперёд, видимо, чтобы предупредить в медпункте о моем появлении. Артём так и остаётся стоять с Аней и Юлей. Кто бы сомневался, что он не сдвинется с места, чтобы помочь мне. Хотя в памяти всплывает момент, когда Дроздов поймал и вытащил меня на зиплайне. Но он, очевидно, сделал это в своих интересах, как капитан команды, который хотел победить.

Я благодарю Егорова и Шмелёва, посадивших меня на кровать в медпункте. Они, кивая, удаляются.

После тщательного осмотра медсестра утверждает, что все повреждения поверхностные. Однако, призывает не шутить с мениском в колене, ставит обезболивающий укол и по приезду домой советует обратится в травмпункт по месту жительства для рентгена. Девушка обрабатывает мои синяки, ушибы и ссадины, в том числе на ладонях, лице и отпускает в коридор, где меня дожидается Николай Андреевич. После укола я действительно не чувствую боль в колене и сообщаю учителю, что со мной всё хорошо, но нужно сделать рентген. Он долго что-то прикидывает в уме и решает отвезти меня в город в травмпункт, пока действует обезболивающее, а сам возвращается на спортбазу к ребятам.

Остаток дня я проторчала в травмпункте, выслушивая споры врачей о том, насколько опасно мое повреждение мениска, и нужно ли меня оперировать или достаточно будет комплекса лечебных процедур.

В итоге всё обошлось, и после курса физиотерапии и приема таблеток на больничном, я через две недели снова вернулась в школу. Тогда и узнала от Инны о том, что наша команда заняла второе место из десяти в соревновании среди районных школ.

Конечно, я понимала, что, если бы участвовала Алла, одноклассники взяли бы «золото», но для меня это – большое спортивное достижение. Хотя уверена, что Дроздов был недоволен таким раскладом. Хорошо, что мне плевать на его мнение. Лишь бы пореже видеть самодовольную рожу своего врага. Но у жизни свои планы на каждого из нас.

Глава 7

День самоуправления или День дублера – очередная прекрасная традиция этой школы, приуроченная ко Дню учителя. Одиннадцатиклассники разбиваются на группы по два – три человека и проводят уроки вместо учителей в классах начальной школы.

Так как этой участи всё равно было не избежать, то я восприняла идею с энтузиазмом и вместе с Дашей и Инной, готовилась провести четыре урока в третьем «А» классе. Мы с девочками уже начали знакомиться с ребятами, когда в класс вошла Лариса Геннадьевна.

– Арина, подойди ко мне, пожалуйста! – она махнула рукой в свою сторону. – Девочки, а вы продолжайте вести урок.

Даша и Инна кивнули.

Чувствую, ничего хорошего неожиданное появление классного руководителя не предвещает.

– У меня не получается проследить за тем, как сегодня будут вести уроки в четвертом «В» Дроздов и Егоров. Поэтому я хотела попросить тебя помочь им. Сама понимаешь, оставлять этих двоих с учениками нельзя.

Ну вот, что я говорила?! Это реально жутко бесит. Чуть что идёт не по плану, так сразу: «Арина, помоги!» Похоже, я козёл отпущения в этом классе. Точнее, коза. Мда, звучит отстойно…

И ведь обязательно надо именно к этим двоим в подмогу меня отправлять. К хренову Дроздову и к чёртову Егорову! Которые сами ни на что не способны, и за ними надо следить. Просто смешно! Я скоро начну материться вслух прилюдно.

– Они сейчас в кабинете номер пятнадцать – игнорируя моё молчание, продолжила Лариса Геннадьевна. – Тут девочки и без тебя справятся!

Шумно вдыхая и выдыхая воздух, я подхожу в пятнадцатому кабинету и беспардонно открываю дверь. Кажется, моё появление отвлекло учеников от вещания Егорова.

– Ты что здесь забыла? – сразу же отреагировал Дроздов, окинув меня своим яростным взглядом.

Я проигнорировала его и встала перед классом, обратившись к ученикам:

– Меня зовут Арина Алексеевна, и сегодня я буду вашим учителем…

– С чего это ты взяла?! Это наш с Ромычем класс! – угрожающе повысив голос, перебил меня придурок Артём.

– Все вопросы к Ларисе! – уверенно ответила, даже не взглянув в его сторону. И продолжила. – Итак, класс, на какой странице учебника вы остановились с вашим учителем в прошлый раз?

Я подошла к Роме и демонстративно забрала у него книгу. Он лишь усмехнулся и, уступив место у учительского стола, сам сел за пустую последнюю парту.

Дроздов не стал брать пример с друга и нарочно постоянно перебивал меня, вставлял своё слово, путал и критиковал перед учениками. Детей это веселило, а я теряла их внимание и начинала злиться.

Но окончательно я поняла, что дети не воспринимают меня всерьёз, когда попросила кого-нибудь из них привести пример такой формы взаимодействия между организмами, как хищник и жертва. Один из мальчишек выкрикнул прямо с места:

– Он и ты!

Показал пальцем сначала на Дроздова, потом меня и прокомментировал:

– Он – хищник, а ты – жертва.

Я стояла в ступоре, понятия не имея, как реагировать на такое заявление, а Артём, тем временем, начал смеяться в голос. Его раздражающую радость мгновенно подхватил Рома. И дети.

Так, соберись Арина, это всего лишь малыши!

– Во-первых, не «ты», а Арина Алексеевна…

– А ты разве такая взрослая, что уже замужем? – беспардонно перебил меня всё тот же нахальный мальчишка и победно улыбнулся.

– Нет. Но есть такая вещь, как уважение старших… – я была сбита с толку, и речь моя уже больше напоминала неубедительное оправдание.

– Ей не светит выйти замуж! – вдруг на весь класс заявил Дроздов, сопровождая свою фразу идиотским смешком.

Будь он проклят!

– Почему? – недоуменно вмешался в нелепую дискуссию другой ученик. – Я вырасту и возьму её в жены!

– Поверь, ты, когда вырастишь и посмотришь на неё – сразу передумаешь! – пролепетал Артём сквозь приступ смеха и картинно прикрыл лицо ладонью.

Шут!

– Не передумаю! – упрямо пробубнил мальчишка, преданно глядя мне в глаза.

Мой ты хороший! Это я про ученика, разумеется.

– Что ты ржешь, умалишенный? – обратилась к Дроздову. – Думаешь кто-то адекватный выйдет замуж за такого гнусного типа, как ты?

– Брэйк! Вы чего тут устраиваете? – вмешался Рома, когда мы с Артёмом уже стояли друг напротив друга с явным намерением перейти на более тяжелые оскорбления. – А ну – ка, идите отсюда и остыньте!

Теперь уже Егоров отобрал у меня учебник и указал нам с Дроздовым на дверь.

– Итак, класс! Я сам вам приведу пример пар «хищник – жертва»: гепард и антилопа, орёл и суслик… – Рома взял ситуацию в свои руки, перетягивая внимания класса на себя.

Как ни странно, но мы с Артёмом послушно вышли из кабинета. Сначала придурок, потом я. Однако снова сцепились в коридоре.

– Что ты себе позволяешь? Какого черта унижаешь меня перед детьми?

– Всего лишь сказал правду. Я не виноват, что она тебе глаза колет! – ответил этот самодовольный индюк.

– Я тебя ненавижу! Ты самый ужасный человек из тех, кого я знаю! – от души крикнула я.

Видимо, слишком громко и не вовремя.

– Что тут происходит?

К нам, пугающе стуча каблуками, направлялась директриса.

Вот, блин!

И тут произошло то, чего я никак не ожидала – Дроздов неожиданно обнял меня за плечи и с фальшиво – приветливой улыбкой на лице поздоровался.

– Здравствуйте, Римма Юрьевна! Всё в порядке. Мы с Ариной обсуждаем план следующего урока для четвертого «В».

Силы моей злости сейчас хватило бы, чтобы оттолкнуть придурка и сбить с ног, но инстинкт самосохранения в последнюю секунду просигнализировал в мозг, что конфликт с руководством намного более опасен.

Я натянуто улыбнулась и подыграла этой мерзкой мужской особи.

– Извините, если шумели! Очень уж ответственно подошли к своей роли дублёров.

Со стороны мы наверное смотрелись комично, и, кажется, директриса не купилась.

– Помнится, вы двое не особо ладили, а сейчас ведёте вместе урок и обнимаетесь?

– Что было, то прошло. Сейчас мы с Аришей дружим! – внезапно выдал Дроздов, для убедительности прижимая меня ближе, и улыбнулся какой-то приторной улыбочкой.

Я молча кивала головой как китайский болванчик.

– Вот и хорошо! Обсуждайте свой план потише! – сказала Римма Юрьевна и, попрощавшись, удалилась в сторону своего кабинета.

Мы с Артёмом сразу же отпрыгнули друг от друга и поморщились. Дроздов с самодовольной ухмылочкой на противном лице демонстративно начал отряхивать руку, которой только что обнимал меня. Как будто я грязь для него! Как же ненавижу!!!

– Вот кретин! Боишься, значит, не получить аттестат?

– Кто бы говорил! – усмехнулся этот дегенерат и зашёл обратно в класс.

Я немного постояла в коридоре, чтобы успокоиться, и тоже последовала его примеру.

На удивление, у Егорова без нас отлично получалось вести урок, и я тихо пристроилась на задней парте, наблюдая за учениками со стороны.

Слава богу, оставшиеся три урока прошли спокойно. Я не вмешивалась в учебный процесс, а лишь тихо следила за тем, как общаются с детьми Рома и Артём. Собственно, это от меня изначально и требовалось.

После звонка с чувством выполненного долга, я свалила домой вместе с четвероклашками.

Глава 8

У меня в последнее время начало создаваться стойкое впечатление, что Высшие силы или Вселенная, кому как нравится называть, постоянно надо мной потешаются. И при этом громко и мерзко хихикают. Это же Демидова, ей не привыкать! Она всё стерпит! Ну а как иначе вы можете объяснить тот факт, что сегодня на уроке обществознания учительница решила разделить нас на пары для сдачи совместной проектной работы по темам, причем деление она произвела подряд по списку фамилий в журнале, назвав ко мне в пару Дроздова Артёма.