Разум и чувство

Мистер Сворд, прекрасно видел положение вещей и, если в чём заблуждался, то это в причинах. Он не был уверен в своих чувствах к мисс Баттон и совсем не знал, что к нему чувствует она. Поэтому в подобных обстоятельствах он просто не знал, как поступить. Появившиеся слухи о его пикантных отношениях с Милисент привели к сплетне, неизвестно кем и для чего пущенной, о том, что его брак с младшей мисс Баттон вполне вероятен. Милисент, когда её о том спрашивали, мило краснела и смущалась, не подтверждая, но и не опровергая сплетен. Сам Ричард Сворд только отмахивался от подобных слов, считая их глупыми недоразумениями, которые исчезнут сами собой так же, как появились. Джулия, слыша эти сплетни, непонятно почему чувствовала какую-то грусть.

Отъезд по делам Джулии лишь подлил масла в огонь предположений, вызывая новые вымыслы и догадки. Хотя, к подобной нелепой ситуации он не имел никакого отношения.

Глава 12

Некоторое время отъезд Джулии прошёл незамеченным. Милисент отметила лишь, что ей стало свободнее общаться с мистером Свордом, а мистер Сворд был занят тем, что отбивался от навязчивого общества, объясняя и убеждая друзей, что жениться не собирается, и посещал биржу, чтобы приглядывать за своими внезапно появившимися капиталами и отдохнуть от навязчивой девицы. Поскольку у той посещение подобных мест вызывало скуку и ошеломление тем, в чём она совершенно не разбиралась.

В один из ставших редкими дней, когда он смог отделаться от Милисент во время спектакля в театре, он поспешил в дом Баттонов, чтобы навестить Джулию, принести ей извинения за их редкие встречи и отдохнуть в молчаливом обществе разумной сестры от легкомыслия, циничности и глупости младшей, её постоянной непрекращающейся болтовни и эгоизма. В былое время он был рад словоохотливости пустой девчонки, но со временем легковесность и бессмысленность её болтовни стала его утомлять, и он предпочитал спокойную тишину с Джулией нескончаемым пустым сплетням с Милисент.

Его встретила облачённая в привычный глубокий траур миссис Баттон. С того момента, как, придя в себя после своей горячки, она узнала о смерти мужа и ребёнка, миссис Баттон не снимала чёрных платьев с глухим воротом, чёрных шёлковых митенок и чёрного чепца с узкой лентой белых кружев. Столь же узкая лента окаймляла манжеты рукавов. Довершало картину огромное распятие на её монументальной груди, которое одним своим видом могло привести к покаянию толпу грешников. Весьма показательно, что всецело отдавшаяся во власть религии и пасторским наставлениям, она не пренебрегла католическими атрибутами: чётки не покидали её рук, а распятие – шею.

Чопорно заведя обязательный разговор о погоде и глубокомысленно кивая на банальные фразы, миссис Баттон не прекращала вышивать какое-то ужасающе огромное полотно с религиозным сюжетом. Благосклонно, но с недовольством на лице выслушав несколько нервно высказанную мистером Свордом надежду на здоровье, на его вопрос о Джулии она сурово поджала губы.

– Моя дочь очень пренебрегает приличиями. Не дело благовоспитанной леди якшаться с клерками, грязными рабочими, адвокатами и прочим сбродом. Это неженское дело. Она слишком пренебрегает своим долгом. Ей уже давно пора выйти замуж, а не носиться по всему графству как какому-то посыльному.

Она быстро взглянула на мистера Сворда. Тот перехватил её взгляд, заметив в нём неодобрение. Однако додумать, чем оно было вызвано – поведением Джулии или тем, что он медлит с предложением ей руки и сердца – он не успел, отвлечённый резкостью слов и оглушённый неожиданным отъездом девушки. Миссис Баттон вернулась к вышивке. Поспешно выразив согласие, мистер Сворд поинтересовался местоположением Джулии в данный момент.

– Она уехала в …шир. Какие-то проблемы со строящейся деревней рабочих. Уоркинг, кажется. Зачем ей понадобилось этим бедным людям строить целую деревню – не пойму. Когда-нибудь эта руда там закончится, и деревня не понадобится. Деньги, выброшенные на ветер.

Поговорив на общие темы ещё немного и получив адрес Джулии в …шире, мистер Сворд откланялся.

Выходя от миссис Баттон, мистер Сворд задавался вопросом, какую руду и какая компания разрабатывает в …шире, что там так срочно понадобилась мисс Баттон и строительство деревни. Он не слышал ещё ни о чём подобном на бирже. И уж точно не мог взять в толк, что там может делать мисс Баттон, чем она может помочь и что предпринять.

Он завернул на биржу и в контору, где мисс Баттон от имени отца и брата вела дела, чтобы выяснить этот вопрос. Но там ему никто не мог ответить. Только никем не подтверждённым слухом о какой-то железной дороге в той местности мистер Сворд и смог разжиться. Что повергло его в ещё большее недоумение – какая связь между разработкой руды, строительством деревни и возможной железной дорогой? Свои дела и дела своей семьи Джулия предпочитала вести сама, не посвящая в подробности посторонних. Каждому она поручала только отдельный участок работы, не заставляя углубляться в дела других клерков. Поэтому общее положение дел было известно только ей. И даже, если все клерки объединятся, они всё равно не будут знать всего. Потому что в делах принимали участие помимо них ещё и юристы, и инженеры, и механики, и мелиораторы, и строители. Заместителей и помощников у Джулии не было. Иногда ей помогал сеньор Кавальо, внося свежие идеи и проводя переговоры с особо ортодоксальными представителями деловых или рабочих кругов. Его присутствие, хоть он и был итальянцем, что вызывало надменные гримасы, было, всё же, предпочтительнее, чем её указания и распоряжения. Видеть в женщине руководителя ни один мужчина не мог себе позволить без урона для себя, своей чести и достоинства. Даже иностранец предпочтительнее, если он мужчина, чем деловая женщина. Тем более, когда она достигает успехов.

Выяснив, что в …шире у Джулии есть небольшой недавно купленный дом, называвшийся незатейливо Уиллидж, куда она поселила немногочисленную старую прислугу, мистер Сворд собрал свои вещи и выехал, одолеваемый ещё большим количеством вопросов. На его счастье он избежал встречи с Милисент, которая, увлечённая соблазнением некоего офицера в театре, ослабила своё внимание к мистеру Сворду, уверенная, что теперь-то уж он от неё никуда не денется. Заметив, что он улизнул от неё, она, не досмотрев спектакль, на который пришла, чтобы продемонстрировать новое платье, которое смогла выпросить у сестры, в ярости вернулась домой. Встреча с маменькой её не порадовала: та начала попрекать её за транжирство, распущенность и тщеславие, приводя цитаты из псалмов и библии, а под конец недовольно сообщила, что мистер Сворд был, интересуясь Джулией, и уже ушёл. Милисент бросилась к себе в комнату и со злости разбила несколько безделушек. На шум вошёл её брат, который в этот день навещал мать и решил остаться на ужин. Видя рассерженную сестру, мечущуюся по комнате, он спокойно подошёл к кувшину с водой и опрокинул его на голову Милисент. Переждав её дикий визг, он спокойно сказал:

– Не прекратишь капризы – поедешь в деревню. Будешь сидеть там, в лесной сторожке под замком. Твоё поведение давно желает лучшего. Удивляюсь, как тебя здесь терпит наша мать. И Джулия.

– Плевать я хотела на Джулию! – воскликнула Милисент, топнув ногой. Вода стекала по её лицу, и она смахивала струйки. – Госпожа Финансистка! Мисс Корпорация! Леди Бизнес-совершенство! – издевательски кривлялась она. – Рыба снулая, вот она кто! Строит из себя господа бога, а сама не видит, что у неё под носом делается! И вы все вокруг неё прыгаете, как дрессированные собачки!

Она на секунду передохнула. Брат с интересом смотрел на неё, ожидая, что она ещё скажет.

– Мать! – с новой силой закричала Милисент. – Раньше это была матушка, а теперь ходячая проповедь добродетели! Это как я могу вытерпеть их обеих! Никто меня не любит! Все только поучают и запрещают! Я такая несчастная! – Она разразилась слезами и кинулась к дивану. Несколько минут её плечи содрогались в рыданиях на подлокотнике.

Её брат подождал, но, видя, что конца этому не близится, он негромко, но чётко спросил:

– А что ты сделала для других? Что ты сделала для того, чтобы иметь развлечения, платья, драгоценности? Ты разбила дрезденскую пастушку. А кто её купил? Кто её сделал? Ты её разбила, уничтожила, а хоть каплю труда ты в неё вложила? – Милисент в изумлении приоткрыла рот: каплю труда? что он такое говорит? Даже её сестра – эта недостойная особа, которая имеет наглость работать, не говорила таких речей, весьма смахивавших на взгляды социалистов – словечко, которое Милисент запомнила, когда краем уха слышала беседы своей сестрицы, словечко, вызывавшее ужас у всех благовоспитанных англичан. – Ты всё время тратишь не свои деньги и испытываешь родных своими жалобами и капризами. А когда к тебе относятся так, как ты того заслуживаешь, ты начинаешь кричать, что тебя не любят. Если бы тебя не любили, тебя бы вышвырнули на улицу: живи, как хочешь. Если тебе что-то не нравится – дверь открыта.

Он повернулся, чтобы уйти. Милисент зарыдала ещё пуще.

– И запомни, – холодно сказал он в дверях, не обращая внимания на её спектакль. – Если я ещё раз услышу, увижу или узнаю, что ты продолжаешь себя так вести, как до сих пор, я не посчитаюсь ни с чем и либо выдам замуж за первого, кто подвернётся, или отправлю в монастырь, подальше от сюда. Желательно в Новый Свет, к дикарям. Это моё последнее слово. Ты его слышала. Больше я повторять не буду.

Он взялся за ручку и вышел. Милисент ещё некоторое время повсхлипывала, а потом, видя, что зрителей не прибавляется, задумалась. Менять своё поведение она ни в коем случае не хотела – она слишком любила себя и всё, что могло бы принести ей радость или удовлетворение. Но и жить в четырёх стенах монастыря где-то в глуши или подвергаться опасностям в фортах Нового Света ей совсем не хотелось. Пренебрегать словами брата вовсе не следовало: очень он изменился после женитьбы на итальянке. Она стала перебирать варианты выхода из создавшегося положения. Работать, как сестра, она считала вульгарным, шокирующим и ужасающе неприемлемым. В чём была солидарна со своей матерью, не догадываясь об этом. Всё время просить денег у брата, когда он недвусмысленно заявил, что этого делать не следует – безумие, а у сестры – унижение. Разговаривать с матерью – бесполезно. Богатых подруг, за чей счёт можно было бы жить, у неё нет, а на молодых людей, которые бы теряли голову от любви к ней и осыпа

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.