Necrous-2. Судьба по сценарию

– Собираюсь поискать припасов сегодня. Давай посмотрим на карту, – сказал я , заходя в дом.

Рита отложила дела, достала карту и развернула её на столе, прижав со всех сторон посудой. Я подошол ближе, чувствуя приятный женский запах, вдохнул его. Но время торопило, и мы вместе стали изучать окрестности, изображенные на листе плотной глянцевой бумаги.

– Мы вот здесь, – сказала Рита, указав точку в лесной глуши необъятного лесного массива. – Если надумаешь собирать грибы и ягоды, то лучше всего идти в этом направлении. Там лесные просеки: везде малина и даже крыжовник. Ягоды дикие, поэтому мелкие, но, чтобы с голоду не помереть, подойдут, – развела руками она, усмехнувшись.

– Если соберешься охотиться на мелкую или крупную дичь, то отец обычно ходил в этом направлении, – она указала на карте огромный участок территории, где виднелись озера, горы и реки. – Если заблудишься, ищи какие-нибудь примечательные деревья, например, необычной формы. На таких отец в детстве оставлял для меня небольшие зарубки, указывающие направление к дому.

– Никогда прежде не был на охоте.

– Я тоже в этом ничего не понимаю, хоть отец и рассказывал много всяких историй. Можешь в мастерской посмотреть, – она указала рукой на дверь. – Там у отца куча всяких охотничьих брошюр и журналов.

– Хорошо, а что на счёт строительных материалов? Подошли бы доски, палки арматура и различный металлолом.

– Не знаю. Жерново сгорело, сам видел, – пожала плечами она, а потом, вспомнив что-то и улыбнувшись, добавила, – вот здесь есть село Усково, оно даже не на всех картах отмечено. Там что-то строили один год, а потом стройка встала, территорию обнесли забором и посадили сторожа, хороший дядька. Отец у него покупал кирпичи, доски и гудрон. Мы как-то раз ездили вместе, правда, с тех пор много времени прошло, не знаю, что там теперь. Всё, что нужно было знать, я узнал, поэтому, поблагодарив Риту, еще некоторое время поизучал карту, а затем, загрузившись в Ленд Крузер, отправился в путь.

Заехав поглубже в лес, я свернул с просеки и после недолгого плутания между деревьями, выехал на очень приятную опушку. Замаскировав машину в кустах, я надел резиновые сапоги, заправил в них штаны, затем обрызгали себя средством от клещей, которое досталось мне по наследству от старого владельца Ленд Крузера вместе с остальным снаряжением в автобоксе. Взяв с собой все необходимое, я вышел на центр опушки. Погода стояла просто прекрасная. На небе было ни облачка, солнце согревало, а легкий ветерок раскачивал деревья и траву. Лес дышал и шумел, словно разговаривая на непонятном для меня языке. Стоя посреди опушки, я вдохнул свежий воздух поглубже и стал думать о том, куда отправлюсь сегодня.

Несколько часов я бродил по лесу в поисках съедобных грибов. Здешний лес изобиловал растительностью, пригодной для пищи, нужно было только хорошо поискать. В этот раз моя добыча составила несколько десятков сырых грибов. Большая часть дня была уже позади, и до темноты оставалось не так много времени. Времени было много, и темнело стремительно. Я решил поскорее возвращаться в лагерь, а свои дела завершить в другой день. Без приключений добравшись до лагеря, я перетаскал всё, что смог добыть на склад, и приготовился к отдыху. Но прежде решил приготовить провиант. В мастерской я нашол дощечку, ножом проковырял ямку, затем выстрогал тонкую палочку и приступили к розжигу. Положив дощечку в место для костра, я навалил на неё сухой хвои, затем вставил палочку в желоб и стали долго и упорно ее крутить ладонями. Тонкая струйка дыма потянулась вверх, и хвоя начала тлеть. Кажется, у меня что-то начинает получаться. Собрав несколько сухих веток вокруг себя, я поломал их и подбросил в костер. Пламя немного усилилось, я бросил еще несколько веток и костер начал гореть хорошо. На складе сейчас были сырые грибы. На то чтобы почистить и развешать сушиться их все, времени потребуется 1 ч 36 мин. На засушку уйдет еще два дня, после этого я смогу получить готовый провиант и развешать сушиться новую партию. Усевшись у костра, я очистил и промыл все имеющиеся грибы. Затем развешал их на веревку между деревьев так, чтобы тепло от костра высушивало, но не могло сжечь их. Теперь в течение двух дней нужно стараться поддерживать костер, а потом снять высушенные грибы с веревки. Если все пойдет, как надо, с каждых двух единиц грибов я получу один готовый провиант.

В доме был настоящий бардак. До нашего приезда здесь явно никто не жил уже очень давно. Углы поросли паутиной, все вокруг было покрыто пылью, а воздух был влажный и вонючий, несмотря на то, что помещение уже вовсю проветривалось. Теперь у этого дома появилась женская рука, и скоро он должен был преобразиться. Рита, сидя у зеркала по-турецки, красила ресницы. Увидев меня, она дежурно улыбнулась и продолжила свое занятие. Соня, как и раньше, соблюдала постельный режим. Со слов Риты, любая активность для нее сейчас была губительна. Время близилось ко сну, и я уже во всю зевал. Поймав мой сонный взгляд, Рита сходила в свою комнату и принесла оттуда две подушки и плед.

– Ты не против поспать на диване? – спросила она, укладывая на него вещи.

– Это лучшее, что со мной сегодня случится.

– Правда, он не раскладывается…

– Все в порядке, спасибо, – успокоил я её, но она все равно мялась с ноги на ногу. Ей было неловко, что она будет спать на кровати, а я на старой скрипучей кушетке. – Мы можем иногда меняться…

– Спокойной ночи, – из последних сил вытолкав её из комнаты, я отправился к дивану, чтобы упасть на него лицом вниз. Забравшись на диван, я укрылся пледом и закрыл глаза. Тишина и усталость навалились на меня. Мышцы гудели после трудного дня, но я чувствовал удовлетворение от проделанной работы. Сон пришел быстро, но спали я беспокойно из-за ночных кошмаров. Всю ночь снилось, что я убегаю от мутанта по крыше дома и в итоге срываюсь с высоты десятого этажа

Я проснулся от приятного аромата. Ни свет ни заря Рита была на ногах, и за время, пока я пускал слюни на подушку, из запасов на складе приготовила вкусное рагу. Приведя себя в порядок, я вместе с остальными уселся за стол, плотно покушал и был полн сил для нового дня.

Прежде чем заговорить с Ритой, я заглянул в комнату к Соне. Она лежала в наушниках и когда увидела мою тень, быстро сняла их, спрятав под одеяло. Затем, когда поняла, что это я , а не Рита, изобразила на лице облегчение. Она улыбнулась и заговорщицки приложила палец к губам. Подмигнув в ответ, я прикрыл дверь в её комнату и направился к Рите, которая в этот момент уже сидела перед зеркалом, расчесывая свои длинные волосы.

– Сонечка спит? – заговорила она первой.

– Вроде да. Как она вообще? Поправляется?

– С переменным успехом, – горько сказала Рита. – Она то идет на поправку, то снова резкие смены настроения и тошнота. Ей нужны определенные лекарства, но вот какие именно, чтобы не навредить… Сначала необходимо поставить диагноз, исключить морфологические и структурные изменения в мозгу, а для этого нужно сделать томографию.

– Это вроде рентгеновский снимок? – спросил я , садясь рядом с ней.

– Можно и так назвать. Для него нужно специальное оборудование, которое есть не в каждой больнице… – она помолчала секунду, а затем, отмахнувшись от мыслей, добавила. – В общем, я что-нибудь придумаю, а ты пока помоги нам здесь обустроиться. Третьего числа выйдешь на связь с Константином Павловичем, там и видно будет… надеюсь, он все уладит, и мы сможем вернуться.

– Я тоже надеюсь, что Трофимыч, по крайней мере, прояснит ситуацию.

– Помнишь, когда мы сюда ехали, я показывала Зеленую гору, на которой еще было заброшенное здание? – дождавшись моего утвердительного кивка, она продолжила. – На связь лучше выходить оттуда. Отец не раз говорил, что только там ловит и сотовый, и рация.

– Хорошо, покажешь потом на карте, как туда проехать?

– Ладно, правда там придется немного пройтись пешком, на машине сильно близко не подъехать, – она замолчала, опустив глаза, и пауза немного затянулась.

– Расскажи, как у вас с Соней дела, ладите? – решил я сменить тему.

– Да, все здорово. Мы с ней похожи, она будто мое отражение в детстве. У нас даже схожесть в том, что мы обе не любим золотые украшения, предпочитаем серебряные, – Рита, пожав плечами, улыбнулась, а затем, укусив губу, добавила. – Последнее время, правда, характер показывать стала, но это нормально в её возрасте, и совсем не нормально жить так в её возрасте, вот в чем дело… Она замолчала, погрустнев, глядя на огонек керосиновой лампы. Я в очередной раз отметил, как сильно она выбивается из окружения. Ей бы в вечернем платье рассекать и смеяться с бокалом вина в руке, а не здесь в лесу со мной, наводить порядок в забытой лачуге. Будто прочитав мои мысли, её глаза намокли, и она облокотила голову на мойе плечо.

– Поскорее бы все это закончилось, – шмыгнув носом, сказала она. – я так хочу вернуться к своей старой жизни, которая, к слову, мне раньше так не нравилась.

– Понимаю тебя, – сказал я и попытался её обнять, но, почувствовав мою руку, она встала, вежливо отстранившись, и сказала, что пора вернуться к делам.

– Не забудь, 3-го числа связаться с Константином Павловичем , – сказала она, когда я собрался уйти.

Я зашол в комнату Сони и сел на кровать у её ног.

– Привет, – улыбнувшись, чуть слышно сказала она. Вид у неё был бледный и нездоровый. – Привет. Как ты себя чувствуешь? – я приложил тыльную сторону ладони к её лбу, но жара не было.

– Хорошо, но иногда не очень хорошо.

– Не переживай, в ближайшие дни я достану для тебя лекарства, и ты быстро пойдешь на поправку.

– Спасибо, – она опустила глаза. – я скучаю по маме и папе.

– Скоро все это кончится, и мы отправимся в Новосибирск. Уверен, они тоже скучают по тебе. Это было трудно говорить, а она это заметила. Соня стала теребить в руках уголок одеяла, стараясь скрыть намокшие глаза.

– Ты чего, малявка?

– Это все из-за меня… – хныкая, сказала она, закрыв лицо одеялом. Я встал с кровати и заботливо укрыл ее.

– Нет, Сонечка, ты тут не при чем. Скорее это все из-за меня, но я обещаю все исправить.

– Артем ,– окликнула она меня, когда я уже был у двери.

– Пообещай, что будешь возвращаться каждый вечер и не оставишь нас одних.

– Последнее время я щедр на обещания, – улыбнулся я ей. – я постараюсь тебя не разочаровать. Все, отдыхай. я вышел из комнаты и прикрыл дверь.

Войдя в мастерскую Ритиного отца, я прикрыл за собой дверь. На верстаке, рядом с прочно прикрученными небольшими тисками, в пыли лежало множество инструментов и различных резаков по дереву. Здесь можно было найти все для чистки оружия и ремонта обмундирования. Кроме того был большой хороший чемодан с более крупными инструментами, швейные наборы и даже резиновые заплатки для надувной лодки. На стене, рядом с большим охотничьим луком, висел стеллаж с множеством мелких книжонок и буклетов на охотничью тематику. Здесь были описания животных, правила поведения в различных диких местностях и очень много информации по выживанию в лесу. Мне стоило на досуге ознакомиться с ними поближе, возможно, это упростило бы мое пребывание в дикой местности. Раз уж я был здесь, решил осмотреть состояние своего снаряжения. Выложив все на верстак, я пришол к выводу, что мои вещи и обмундирование в хорошем состоянии. На складе сейчас не было ни строительных материалов ни металлолома. металлолома. Взяв в охапку всю литературу, лежавшую на полке, я вытащил это добро в главную комнату и, завалившись на диван, стал изучать. Рита сначала в недоумении посмотрела на меня, но потом, пожав плечами, вернулась к своим делам. Следующие почти три часа я открывал для себя целый новый мир, о котором раньше даже не предполагал. Хищники, травоядные, птицы и мелкое зверье в лесу жили по своим удивительным законам. Я узнал много нового как о самом лесе и его обитателях, так и о правильном поведении человека в дикой природе. Я научился читать следы и имели представление о звуках, издаваемых животными. Понял, как сделать эффективные капканы и ловушки. Узнал о жизни диких медведей и о том, как лучше себя вести при встрече с ними; об укладе в стае волков и повадках волков-одиночек. Многие вещи теперь стали для меня понятны, и хотелось поскорее проверить полученные знания на практике. я прочитал, как пользоваться и обслуживать охотничий композитный лук, висящий в мастерской. Эта вещь вызвала у меня самый большой интерес. Спросив разрешения у Риты, я отнес лук в машину, твердо вознамерившись попробовать с ним поохотиться. Стрел было мало, и Рита попросила меня постараться не растерять их в лесу. Время пролетело незаметно и с пользой. Собрав книги в кучу, я вернул их в мастерскую. В этот день я пошол в лес и охотился до ночи, и вернулся домой. Пожелав всем спокойной ночи, я задул лампу и лег на диван. За закрытой дверью Рита шуршала вещами, укладываясь спать, а я пытался представить, что она сейчас делает. За этими мыслями я погрузился в крепкий сон.

Проснувшись, я отправился на кухню, чтоб заварить себе чай. Взяв в руки горячую кружку, я устроился возле окна, обдумывая планы на день.

– Привет, Артем , – вошедшая на кухню Соня подошла, чтобы обнять меня. – я кушать хочу, а Рита сказала, что придется потерпеть. – Она скорчила грустную гримасу.

– Ну, мелкая, тебя не прокормить! —я потрепал Соню по голове. – Будешь себя хорошо вести и Риту слушаться, принесу тебе сегодня вкуснятины!

– Ой, а можно мне конфет? я буду очень хорошо себя вести и пить все Ритины зелья, можно? – разошлась Соня, приближая свое лицо к моему максимально близко, видимо, в расчете, что у меня не получится отвертеться.

– Ну, конфет не обещаю, а вот ягоду в лесу вкусную найти можно! Ты какую больше любишь?

– Клубнику люблю, и вишню мне еще мама всегда летом покупала.

– А косулю пробовала когда-нибудь? —я постарался быстро перевести тему. – я читал в книге, что в таких лесах как этот, —я указал рукой в сторону окна, – они водятся.

– Неееее, – протянула Соня, – косуль нельзя есть, ты что, Артем . В комнату вошла Рита, и внимание ребенка переключилось на нее:

– Рита, а Артем сегодня вкуснятину принесет!

– Соня, будешь есть, что дадут! – построжилась Рита и забрала Соню делать какие-то компрессы.

За два дня развешанные грибы отлично высушились и, собрав их, я получил на несколько дней провианта. Теперь можно было развешивать на сушку новую партию грибо, в но прежде надо было приготовить сырое мясо которое могло привлечь хищников чем я и занялся. Потом вышел собирать грибы и ягоды, можно было и поохотиться но времени было в обрез, а в охоте самое важное это терпение. Вернувшись домой, я отнес в склад все вещи а сам приготовился ко сну.

Утром меня разбудил приятный аромат, распространяющийся с кухни. Запах был настолько манящий, что сначала поднял меня с дивана, а уж потом разбудил. Рита во всю уже хозяйничала, и к тому моменту, когда я почистил зубы и умылся, стол уже был накрыт. Как всегда, за столом Соня была в центре внимания. Она то баловалась едой, то выдавала какие-то смешные умозаключения, которые Рита называла «перлами», и, как всегда, делилась своим бесконечным позитивом. Плотно покушав и убрав за собой посуду, я решил заняться делами.

Сегодня был тот самый день, когда нужно было попробовать выйти на связь с Трофимычем и узнать у него, что же все-таки произошло в Красном. Кто и зачем отдал приказ убить меня? Все ли в порядке у самого Трофимыча? Как там Стас в Новосибирске? Надежда на то, что все произошедшие – какое-то глупое и нелепое стечение обстоятельств, переполняла. Хотелось верить, что сегодня разрешатся все проблемы, правда, я знали свою «везучесть» и в глубине души понимал, что все не может быть так просто. Как и обещала, Рита показала мне на карте наиболее благоприятный маршрут к Зеленой горе. Правда, когда она говорила, что придется немного пройтись пешком, таща на себе тяжелую ДВ рацию и автомобильный аккумулятор, я не предполагал, что это самое «немного» почти километр по склону горы. Сама Зеленая гора была не очень-то зеленой. Высокое природное образование до половины поросло соснами и березами, а дальше, до самой вершины, было покрыто странной черной и сухой землей, больше похожей на угольную крошку. У подножья, куда удалось подъехать на машине, проезд был завален бревнами и переходил в узкую заросшую травой тропинку, на которую очень давно не ступала нога человека. Ржавая табличка, прибитая к бревнам гвоздями толщиной с палец, предупреждала о том, что существует вероятность оползней, и всячески предостерегала от проезда на транспорте. По обыкновению, тщательно спрятав машину среди кустов, взгромоздив на себя рацию и автомобильный аккумулятор, я отправился на вершину. Подъем оказался не таким сложным, как думалось у подножья, а открывшийся с вершины живописный вид на окрестные леса стал наградой. Глубоко вдохнув свежий воздух, мне захотелось что-нибудь крикнуть с вершины, но здравый смысл подсказывал об отсутствии в этом здравого смысла. Одноэтажное здание на вершине горы оказалось старой радиостанцией, построенной еще в советские времена с неизвестной мне целью. На чудом не обвалившейся крыше располагался два огромных металлических кронштейна, которые, вероятнее всего, когда-то удерживали две радиолокационных сетки, направленные в разные стороны. Внутри помещения не осталось ничего, кроме голых изрисованных стен. Даже оконные рамы отсутствовали, напоминая о себе разбитым пожелтевшим стеклом на полу. А самая старая запись «я здесь был» была оставлена неким Василием и датирована весной 1983 года. На крышу я поднялся по широкой лестнице и, расположившись на квадратной вентиляционной трубе, стал обустраиваться. Через несколько минут все было готово, и я включил рацию. В гарнитуре раздался треск радиопомех, и я сразу убавил громкость. Выйти на связь оказалось проще, чем я думал. Практически сразу в эфире нужной мне частоты появилась тишина, а затем чей-то голос ответил, что нужно немного подождать. Спустя еще несколько минут, в наушниках я услышал знакомый голос Трофимыча:

– Артем , дружище! Это ты? Приём!

– Здорово, Трофимыч, – ответил я и, предвидя его следующий вопрос, добавил, – у меня все нормально. Жду от тебя новостей. Приём.

– Да ничего у тебя не нормально, – опуская приветствия, выдохнул он. – Рита добралась до тебя? Приём.

– Да, она со мной. Приём.

– Какого хрена она не вернулась тогда? Приём.

– Ну, там по дороге случилось кое-что. Мутант напал, машину перевернул, но все живы. У Сони, правда, сотрясение мозга, Рита говорит, тяжелое. Приём. Некоторое время в эфире было молчание, и я представлял себе, как там, в Оплоте, Трофимыч ругается матом, но через несколько секунд снова послышался его нарочито спокойный голос:

– Ладно, понял тебя. Позаботься о них. Соня и так на твоей совести, а за Риту головой отвечаешь. Понял?

– Принял, Трофимыч. Скажи мне, что там по моему вопросу? Какая муха их там, в Красном, укусила? Приём.

– Подождать придется, Артем . Сейчас здесь много всего происходит. Мы, можно сказать, в наступление идём. Под мое ведомство еще два взвода поступило, плюс тяжелая техника, есть задачи по захвату стратегически важных объектов. В Кемерово, говорят, так вообще, почти батальон перебросили, блокпосты на межгороде вернули. В общем, муравейник зашевелился, так сказать, назревает что-то серьезное… Приём.

– Продолжай, я слушаю.

– Ага, хотел убедиться, что ты тут еще, – Трофимыч откашлялся и продолжил. – Не знаю, где ты, но, наверное, и сам видишь, что с погодой что-то творится. То дождь, то ураган, а гроза вообще не заканчивается. Как только немного распогодится – лечу в Новосибирск, на общий сбор, там и узнаю, чего по твоему вопросу. Приём. Я взглянул на север горизонта, и, действительно, небо в той стороне было черным и пасмурным.

– Когда на связь выходить? Приём.

– Так… сегодня у нас -е… третье я думаю, числа после пятнадцатого . Приём.

– Принял Трофимыч. Это… спасибо тебе, друг. Приём.

– Да не за что еще, главное, о девках позаботься. Приём. я собирался было заканчивать сеанс связи, но вдруг вспомнил про Стаса, отца Сони, который, потеряв со мной связь, наверняка, места себе не находил.

– Трофимыч, сделай еще доброе дело, свяжись со Стасом в Красном, скажи, что с нами все в порядке. Приедем, как только сможем, и не говори, наверное, о том, что меня ищут. Приём.

– Уже связывался, Артем . Хорошо, что напомнил. Не пускают его на связь выходить. Друг мой тамошний сказал, что под арестом Стас. Что случилось, до конца не знаю, но мой человек сказал, что ничего серьезного, просто в баре с каким-то «гавриком» подрался по синей волне. На месте буду, все узнаю и помогу, чем смогу. Приём.

– Да что же за беда–то… бл*ть! – выругался я не в эфир, а затем, глубоко вдохнув, ответили Трофимычу. – Понял тебя, буду ждать новостей после 15-го числа. Заканчиваю сеанс связи. Приём. Некоторое время в эфире была тишина и помехи, никто не отвечал, но вскоре снова послышался прерывистый голос Трофимыча.

– Обожди, Артем , сейчас я тебе… – в эфире опять раздался треск, и несколько минут мне никто не отвечал. Когда я уже не ожидали услышать ответ, рация снова ожила. – Артем ! я так понимаю, ты в сторону Кузни убрался. По трассам сейчас патрули ходят, бандюгов гоняют, у них твоя ориентировка есть, так что запоминай внимательно… В 7-го в Киселевск не суйся , там будет отряд Романова базироваться.

– В эфире послышался треск и какое-то бормотание, а затем снова заговорил Трофимыч. – Дальше, в Кузне, убежище Северное, 10-того , тоже туда не суйся , попадешься военным – тебе несдобровать. Ну, и еще одно – 13-того в Прокопьевске Витя будет, из Белово который, помнишь? Он там по каким-то своим делам, так вот тоже ему на глаза лучше не попадайся, он человек военный, и приказ у него есть, так что лучше не рискуй. Все понял? Приём.

– Принял, Трофимыч, не соваться в Прокопьевск, избегать поездок в Киселевск, не ногой в убежище Северное. Спасибо… Приём.

– Ну, наверное, и все… Ещё, кстати, мутанты стали не только по ночам охотиться, но и в плохую погоду тоже вылезают теперь, будь осторожен там, береги девчонок, удачи тебе. Конец связи.

– Конец связи, – подтвердилияи пометили себе, что следующий выход на связь после 15-го числа.

Спуск с вершины горы дался гораздо легче, чем подъем по сыпучему склону. Установив на место аккумулятор,ядовольно быстро вернулись обратно в свое убежище. Припарковав машину,язашли в дом и не сразу увидели Риту, так как она была в комнате с Соней.

– Артем , принеси воды с улицы, – сказала обеспокоенная Рита, увидев меня. – Там ведро с чистой водой стоит, увидишь.

– Что случилось?

– Артем , быстрее, пожалуйста, – она была бледна и встревожена, поэтому я поспешил на улицу, отыскав пластиковое ведро с чистой водой, принес его в дом. Рита попросила налить воду в таз, который стоял у её ног, и только теперь я увидел Соню. Девочка лежала в кровати с закрытыми глазами и красным лицом, покрытым испариной. На лбу Сони лежал холодный компресс из мокрого полотенца, она постоянно ворочалась и что-то неразборчиво шептала в бреду.

– У неё снова приступ, – тихо сказала Рита, меняя влажный компресс. – С каждым разом все сильнее. Если не начать лечение, это может перерасти в хроническую форму, её жизнь превратится в сущие мучения с частыми мигренями и обмороками.

– Что нужно делать, ты только скажи, я все сделаю.

– Я не знаю… вернее, знаю, но не представляю, как сейчас это можно сделать, – её руки тряслись, а глаза намокли.

– Не бывает безвыходных, ситуаций, – сказал я и взял её за плечи, слегка встряхнув. – Какие лекарства нужны? Подумай, я все достану.

– Нужно сделать томографию мозга и, исходя из её расшифровки, поставить диагноз, назначить лечение. Если сейчас дать не те лекарства, мы можем сделать только еще хуже. – Рита совсем расклеилась и разрыдалась.

– Но где, блин, сейчас сделаешь томографию? Все больницы похожи на скотобойни, а аптеки разворованы так, что даже лампочек в люстрах не осталось, какие уж там лекарства… Вместе с Ритой я еще долго сидел возле Сони. Когда приступ закончился, и Соня наконец уснула, я вышли из комнаты, и Рита тихонько прикрыла за собой дверь.

– Извини, что я так… себя… – Рита робко указала большим пальцем в сторону комнаты Сони. – я подумаю, какие лекарства нам нужны, и что можно сделать. Когда соберешься в город на поиски, я скажу свои мысли. Лучше, конечно, ехать с утра, тем более, тучи на горизонте. – Хорошо. Но сначала я позабочусь о том, чтобы у вас было все необходимое в мое отсутствие, —сказал я и вышел на улицу.

– Нужно пополнить припасы еды – подумал я и отправился в лес. Весь этот день я потратил в поисках пищи, нашол много грибов и ягод и даже поохотился на мелкую дичь. Вернувшись домой положив все найденные вещи в склад, я довольный собой отправился спать.

Утром дом полнился ароматами еды и каких-то неизвестных мне приправ. Не понятно, как ей это удается, но Рита могла легко встать еще засветло и заниматься приготовлением еды. Я бы так точно никогда не смог. Почистив зубы и обрызгав водой из умывальника заспанную Соню, мы все вместе уселись за стол и хорошо покушали. Последней закончила, как всегда, маленькая привереда, снова вытаскивала из еды специи и зелень, ворча себе под нос о лишних ингредиентах в кулинарии Риты.