скачать книгу бесплатно
S.I.: Разумеется, есть. Например, Валаам, или Соловки. А недавно в неприступной тайге на Алтае нашли семью староверов, которая прожила вдали от людей 50 лет…
P.G.: 50 лет изгнания… 50 лет заточения или пустыни. А ведь по сути дела и я был обречён на это…Я такой же пустынник, как и ваши иконописцы. Как и ваш Рублёв и Феофан Грек, я искал ответы на вопросы своего времени.
S.I.: Поговорим ещё о Рублёве и о его «Троице». Вот ещё один великий поэт и художник, который задолго до вас пытался достучаться до мировой совести в одичавшем человечестве. Я вам уже говорил о нём и показывал его знаменитую «Троицу». Вы тогда в первый раз пришли в изумление… Что теперь, немного подумав, вы могли бы сказать современным европейцам и их ведущим специалистам по живописи.
P.G.: Для меня, как и тогда, так и теперь, ясно одно: великие и гениальные поэты (и художники в одном лице) как появлялись на земле, так они и будут появляться.
И это не зависит от их времени, эпохи, их философских воззрений, мироощущения и от Академий. Да, я теперь вижу, что и до меня моё поэтическое видение ваши иконописцы использовали! Они его направили совсем в другое русло, но от этого их иконы не стали менее художественными и поэтичными. Более того, они стали даже более выразительными, с глубоким философским подтекстом! Одна ваша «Троица» вобрала в себя и Византию, и раннее христианство, и раннее Возрождение! Рублёв умел забираться высоко в облака и обобщать! Пойди я этим путём, я бы не прошёл мимо Эль Греко. Для меня это ясно как дважды два. Я не подозревал, что так в древности можно было пользоваться цветом, его почти акварельной прозрачностью, графичностью, гармоничностью, философским подтекстом и насыщенностью. По-моему, яичные темперы Рублёва по звучности цвета больше даже ближе Винсенту Ван Гогу, чем мне. Но ближайший родственник Рублёву и Феофану Греку, разумеется, я. И это не обсуждается! Это же самое обо мне бы сказал и Рублёв! Он бы так же задумался, как и я, и так же, как и я, только развёл руками. Ответ на всё это сближение надо искать не у нас, а на небе. Это нам обоим дано, даже для нас это загадка… Наслаждайтесь этой загадкой, сближайте нас или разделяйте, но вы от этого уже не уйдёте никуда! Потому что наше художественно поэтическое видение нас породнило навсегда. И с этим уже ничего не поделаешь. Как там говорится в Библии:
у Отца Моего обителей много…
Вот и у нас, как художников, много таинственного, поэтического, общего. Это трудно понять разумом, это надо просто чувствовать.
Зазеркалье
(иронические заметки)
Мне приснился странный сон: яркий, красочный.
У меня захватывало дух от увиденного: вчера весь день я наслаждался книгой о Сезанне, я наслаждался его живописью. А ныне во сне мне всё повторилось, как в зазеркалье.
Мне приснился Прованс, городок Экс, гора Св. Виктории, мастерская Сезанна и, разумеется, его чудо-полотна. Мне приснились поля и прекрасные слова, принадлежащие, кажется, Амбруазу Воллару: «Когда едешь в городок Экс на юге Франции, начинает казаться, что ты едешь по полотнам Сезанна». Прекрасно!
Но мне в моём поразительном сновидении приснилась ещё одна вещь. Мастерская Сезанна с широкими окнами, его фигура (почему-то в берете), два или три яблока, неподвижно лежащие, как мумии, на белой скатерти, небольшой кофейник и какой-то слишком болтливый человек, неприятный голос которого нарушил тишину. Это был Альфред де Вильи, он вёл опрос знаменитого художника (а я почему-то присутствовал здесь и записывал). Есть у меня одна большая слабость: не надеясь на память, я всегда и всюду записываю… Теперь я стал записывать даже во сне! Но я рад, я почти счастлив тем, что мне пришлось увидеть Поля Сезанна хоть и во сне. Я хотел его обнять и объясниться в любви. Но Сезанн избегал всякого прикосновения к себе… Я совсем забыл об этой странности гения, отошёл, сел в уголке и продолжил записывать. Вскоре вопросы к Сезанну перешли в вопросы ко мне (к этому моменту я снова сидел в мастерской в Москве, в руках у меня была всё та же книга «Сезанн», и в конце её были те самые вопросы де Вильи и мои ответы на них…).Вот так накладка! Но чего только не бывает с нами во сне! (Не привожу ответы Сезанна, потому что они общеизвестны.)
1. В: Какой Ваш любимый цвет?
О: Синий. Но теперь я всё более склоняюсь к красному.
2. В: Ваш любимый запах?
О: Запах розы или лаванды, когда ими наполнена ванна…
3. В: Какой цветок вы находите самым прекрасным?
О: Розу, это самый благородный и самый отзывчивый на заботу рук, прекрасный цветок.
4. В: Какое животное вызывает у вас наибольшие симпатии?
О: Собака, но теперь я всё более склоняюсь к кошке, которая спит.
5. В: Какой цвет глаз и волос вы предпочитаете?
О: Чёрные, очень тёмные (светлые волосы и голубые глаза мне напоминают о предательстве).
6. В: Какая добродетель, на ваш взгляд, самая главная?
О: Преданность, благородство.
7. В: Какой порок вы ненавидите больше всего?
О: Мещанство, жадность, тупость.
8. В: Какое ваше любимое занятие?
О: Срезание мозолей или выдёргивание волос из ноздрей (другое пока не приходит в голову).
9. В: Какой способ расслабиться для вас приятней всего?
О: Прогулка на природе, дальняя прогулка, например в Серебряный бор.
10. В: Ваш идеал земного счастья?
О: Любовь, дружба, гармония.
11. В: Какая участь кажется вам наиболее плачевной?
О: Неизлечимая болезнь, типа лейкемии…
12. В: Позвольте спросить, сколько вам лет?
О: Я несоверш…(Без ответа.)
13. В: Какое имя вы стали бы носить, если бы вам предоставили возможность выбора?
О: Я его уже ношу, Виктор.
14. В: Какой момент вашей жизни самый прекрасный?
О: Детство.
15. В: Какой момент вашей жизни был самым трудным?
О: «Геморроиада» – период болезни после неквалифицированного вмешательства врачей с 1987 г., этот поэтический период в моей жизни, сравнимый с поэмой.
16. В: С чем вы связываете вашу главную надежду?
О: Надежда на Бога.
17. В: Верите ли вы в дружбу?
О: Нет. Но я её буду ждать до конца дней. Я также буду всегда жаждать любви. Я человек не злой, способный глубоко и верно любить.
18. В: Какое время суток для вас наиболее приятно?
О: Я – сова, ночь.
19. В: Какой из исторических персонажей наиболее симпатичен вам?
О: Если поэт, то Пушкин, если полководец – Суворов, а если художник – Рублёв.
20. В: А среди литературных или сценических героев?
О: Гринёв, Печорин, старосветские помещики.
21. В: В какой местности вы предпочли бы жить?
О: В Москве или на Кубани (в станице).
22. В: Ваш любимый писатель?
О: Пушкин, Гоголь, Лермонтов, я их одинаково люблю.
23. В: Ваш любимый художник?
О: Леонардо да Винчи, Веласкес, Гойя, Ван Гог.
24. В: Ваш любимый композитор?
О: Моцарт, Бетховен, Вивальди, Рахманинов.
25. В: Какой девиз вы бы себе взяли, возникни в этом необходимость?
О: Надо сделать себя! (Сделать в Боге, в природе.)
26. В: Что, по-вашему, является шедевром природы?
О: Если конечная цель, то это мозг человека, если качества – справедливость.
27. В: О каком месте вы храните наиболее приятные воспоминания?
О: О полях на Кубани, близ двух курганов.
28. В: Какое ваше любимое блюдо?
О: Жареная картошка с растительным кубанским маслом. Смотрите, мы в единственном пункте сходимся с Сезанном!
29. В: На чём вы предпочитаете спать, на жёстком или на мягком?
О: Люблю жёсткое, люблю спать на полу (в жаркие дни) без простыней и покрывала.
30. В: К какому из иностранных народов вы относитесь с наибольшей симпатией?
О: К испанцам. Испания как страна меня притягивает больше всего.
31. В: Как вы относитесь к своему характеру?
О: Плохо. Это характер скорей «фомушки-сыча» и затворника, а не великого человека и философа.
32. В: Вы счастливый человек?
О: Счастливым или сильно несчастным человеком я себя назвать не могу. В этом смысле я что-то среднее между самым плохим и самым хорошим.
33. В: Вы бы могли выпрыгнуть с 5-го этажа, чтобы доказать что-нибудь Москве или московской элите?
О: Нет, ломать мне ноги незачем. И потом, глупо доказывать что-то, например слепому, если он этого не видит, или глухому, если он не слышит.
34. В: Вы верите, что ваше эссе «Прежде и потом» написано в здравом уме?
О: Верю. Это самая главная правда, на которую меня сподобил Бог.
35. В: Вы справедливый человек?
О: Да, я думаю, что это так. Но у каждого человека правда своя, и я не берусь это утверждать.
36. В: Самая большая утрата в вашей жизни?
О: Утрата цвета в живописи.
37. В: Вы пробовали покончить с собой?
О: Нет, это глупо.
38. В: Если бы можно начать свою жизнь заново, что бы вы изменили в ней?
О: Всё: я несовершенный человек, грешный, я многое упустил в этом смысле, формула П. Иванова: «Надо сделать себя!» – это теперь и моя формула (сделать в Боге, природе).
39. В: Вы верующий человек?
О: Да, я верующий.
40. В: Для вас Бог – это абстрактное понятие или очень близкое, даже родное?
О: Во-первых, Бог знает и видит меня, и этого мне достаточно.
41. В: Вы бы хотели, как и Сезанн, перебраться снова на юг, на Кубань? Это ассоциируется у вас с Провансом?
О: Кубань – это не Прованс, хотя мне приятно об этом думать. А я далеко не Сезанн, особенно теперь, когда мой цвет в мозгу и на палитре загублен…
42. В: ?
О: ?
43. В: Ваш любимый транспорт?
О: Велосипед.
В: Ваша любимая обувь?
