скачать книгу бесплатно
Корова. Звезда концертов и радость детворы
1962.07. Подмосковье. Танцующая Корова
Выступления Коровы не только приводили в восторг детвору (до визга) и взрослых зрителей, но и вызывали подъём творческой мысли у исполнителей. В разные годы «ногами» Коровы были Женя Доценко, Рустэм Любовский, Стас Зимин, Юра Тыжнов, Валера Ириков.
Начинала Корова с русских танцев, но потом освоила модные, но не одобряемые властью рок-н-ролл и твист (мы сами смеялись до слёз). Задние ноги Коровы в исполнении Стаса Зимина радовали акробатическими элементами.
Выступления Коровы обрастали попытками подоить в саксофон Жоры Иванова и стихами Сергея Михалкова «На рынке корову старик продавал, никто за корову цены не давал…», которые в следующие годы читали Саша Филиппенко (тот самый – будущий известный театральный и киноартист), Миша Николаев.
Однажды по дороге даже организовали нашей Корове встречу с «родными». Но стадные бурёнушки как-то нервно отреагировали, не пожелали знакомиться, и пришлось ретироваться.
Рустэм Любовский (взгляд на концерт изнутри Коровы):
«Женя Доценко предложил мне танцевать задние ноги Коровы, и я согласился, хотя прежде, кроме вальса и танго на школьных вечерах, ничего не танцевал. На репетиции был отведён один день. Предлагаемые Женей «па» были довольно незамысловатыми, и мы быстро с ним нашли общий коровий язык. Сразу же после первых выступлений мы поняли, что этот танцевальный язык, включавший только музыку «Калинки», слишком ограничивает наш энтузиазм, и начали добавлять в танец элементы твиста и рока.
1960.07. Представляем Корову: Рустэм Любовский, Юрий Тыжнов, Анатолий Суколенов
Иногда жизнь сама подбрасывала нам элементы, которые в дальнейшем попадали в танец. Однажды мы выступали прямо в правлении какого-то совхоза сразу после его собрания. У одной стены комнаты сидели зрители на лавках, у противоположной выплясывала Корова, т. е. мы с Женей. Места было мало, и в какой-то момент Женя прижал меня к стенке, возле которой стояло несколько ящиков. Мне ничего не оставалось делать, как сесть на эти ящики и болтать ногами. Оживление в зале было необыкновенное. Естественно, мы включили эту находку в дальнейшие наши выступления.
Танец нашей Коровы всегда вызывал удивительную реакцию и шум в зале. Поскольку мы всегда фантазировали, то кто-то из ребят однажды предложил впустить Корову в тёмный зал через входную дверь за последним рядом. Ведущий со сцены увлёк слушателей очень эмоциональным прочтением басни, а Корова тихонько шла по тёмному проходу к сцене. Где-то на середине зала Корова останавливается и аккуратно и нежно кладёт голову на колени сидящей с краю паре. Реакция: от крика ужаса до дикого хохота соседей.
1961.07. Корова. Встреча со своими – родными представителями парнокопытных
Особым успехом Корова пользовалась у детей. В небольших сельских клубах они обычно сидели на корточках перед сценой, оперев на неё локти и голову. Во время танца ребята норовили ухватить Корову то за хвост, а то и за ногу. Особенно их радовало, когда Корова в конце танца в изнеможении падала на бок на краю сцены. Тогда они хватали её за рога, били по морде. В такие минуты Корова широко открывала пасть, высовывала большой красный язык и мигом слизывала внутрь шапку наиболее докучливого паренька. Очень это радовало всех мальчишек, кроме самого растерявшегося озорника.
1961.07. Концерт. Корова. На фото справа: что-то у Коровы с зубами (1961.02. Рустэм Любовский)
Но однажды… Танец начался, как это мы обычно делали, с дойки. Я (задние ноги) надувал резиновую перчатку и высовывал её наружу в положенном для коровы месте. На крики ведущего «Доить корову! Доить корову!» выскакивал Жора Иванов с саксофоном, подставлял его под вымя, а с другой стороны сам ведущий начинал доить перчатку за пальцы-соски. «Наполнив» саксофон «молоком», они убегали, а мы с Женей начинали танец.
1963.02. Юные зрители всегда рады пообщаться
Все шло как по маслу: хохот, тишина, взрыв хохота, тишина. И вдруг в последней трети танца – мощный взрыв хохота, который не прекращался уже до конца. Я растерянно взглянул в окошко и с удивлением увидел, что наши ребята за кулисами тоже хохочут, держась за животы и указывая на нас пальцами.
Под хохот зала мы, смущённые и ничего не понимающие, уходили со сцены. А всё оказалось до смешного просто. Нарочно не придумаешь! В какой-то момент мой ремень, поддерживающий штаны – ноги Коровы, развязался и его длинный конец вывалился наружу именно там, где недавно находилось вымя Коровы. На что походил дальнейший танец, можно было судить по реакции зала».
Февраль 1961 г. Подмосковье
1961.02. Подмосковье. Выбор пути при выходе из Долгопрудного: Леонид Лазутин, Андрей Фрейдин, Татьяна Фонарёва
Валерий Мандросов[8 - Мандросов Валерий Иосифович – выпускник 1964 г., участник агитпохода 1961 г. и вокального октета, к.ф.-м.н., доктор технических наук, ИПУ РАН.]:
«…Благодаря моральной поддержке Вити Дубнера я всё же решился принять участие в агитпоходе. Комиссар похода Лазутин Лёня построил нас. После его проникновенной напутственной речи мы на лыжах, навьюченные рюкзаками с собственными вещами и реквизитом, прямо с места сбора отправились в поход, уточнив в районе Долгих прудов по карте наш дальнейший маршрут.
Ночевали мы уже в деревенском доме в большой комнате, располагаясь голова к голове (с одной стороны девочки, с другой – мальчики) и прижавшись от холода друг к другу так тесно, что в процессе сна приходилось по команде дружно поворачиваться. Нормально выспаться в такой обстановке, по-видимому, ни у кого не получилось.
1961.02. Евгений Гриценко, Рустэм Любовский, Геннадий Новиков, Людмила Азбиевич, Тамара Бычкова, Людмила Махнова
Самыми тяжёлыми лыжные переходы были в метель, особенно на подъёмах и спусках. Тяжёлые рюкзаки оттягивали назад, что приводило к частым падениям. Особенно доставалось дамам. Вот почему за представительницей прекрасного пола шёл обычно мужчина, помогавший при случае подняться упавшей женщине. Но чаще всех кувыркался со своим тяжёлым, сильно оттянутым назад баяном Гена Новиков.
Конферансье на всех выступлениях был Лёня Лазутин. В лучших традициях жанра конферанса объявления о последующих выступлениях он сопровождал смешными импровизационными репризами. Так, перед танцем очаровательных Томочки Бычковой, к огромному сожалению рано ушедшей из жизни, и Люси Азбиевич он как-то объявил: «А сейчас перед вами с молдавским танцем выступят аспирантки кафедры волноводной оптики Тамара Бычкова и Людмила Азбиевич».
Тома Бычкова потом долго выясняла у Лёни, что это за специальность такая «волноводная оптика». Она была искрящимся, удивительно тёплым и доброжелательным человеком. Её голос с лёгкой хрипотцой и с лёгким южным акцентом, связанным, по-видимому, с тем, что она была из Пятигорска, звучит во мне до сих пор.
1961.02. «Ах, нет на свете краше – ай – маленькой Наташи…» – поют Леонид Лазутин, Всеволод Шарыгин, Рустэм Любовский, Андрей Фрейдин
Проникновенно читала со сцены стихи Константина Симонова Махнова Люся: «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…»
По жизни совершенно спокойная и уравновешенная почти до флегматичности, Люся буквально гипнотизировала слушателей. В каких бы сельских клубах она ни выступала, всегда после её выступления на несколько минут воцарялась гробовая тишина. Даже детвора замолкала. А затем раздавались бурные аплодисменты.
Сам Лёня Лазутин выходил с номером «Хирургия». Максимального успеха у зрителей Лёня достигал, когда он, облачённый в завязанный сзади халат, с громким притопыванием как бы вынимал аппендикс у лежащего на трёх стульях «больного», в роли которого был кто-то из ребят.
Всеволoд Шарыгин выступал с пользующейся особо тёплым приёмом русской народной песней «Ах ты, душечка, красна девица…».
Каждый наш утренний выход на новые объекты начинался с задорной песни «Джон Брансбойт намазал лыжи один раз и поехал на Кавказ…», которую повторяли многократно, заменяя слова хлопками в ладоши. Эту песню мы на разные голоса исполняли стоя на лыжах и с рюкзаками на плечах. Она создавала близкую к эйфории атмосферу, которая после её исполнения вселялась в нас и заряжала на целый день перед утомительными переходами, после которых мы, как правило, голодные, по прибытии после нескольких лихорадочных минут подготовки выступали в сельских холодных малоблагоустроенных клубах.
1961.02. «Опять пуп сперли…» – Андрей Фрейдин. «Скрипка, нежно пела скрипка…» – Неля Фастовец, Геннадий Новиков
1961.02. «Ах ты, душечка, красна девица…» – Всеволод Шарыгин, Геннадий Новиков (баян). После концерта в клубе танцы. Евгений Доценко
Свои выступления мы начинали с песни «Нет на свете краше – ай – маленькой Наташи…», потом – Неля Фастовец с песней «Скрипка, нежно пела скрипка…» под аккомпанемент Гены Новикова. В те далёкие времена они были так похожи друг на друга, что их принимали за брата и сестру. И хотя у нас не было ни скрипки, ни скрипачей, Гена так старательно и нежно вёл аккомпанемент, который мягко сливался с нежным голосом Нели, что слушателям казалось, что ей аккомпанирует не баянист-любитель (Гена Новиков), а профессиональный скрипач. У нас же самих, в нашем коллективе большой популярностью пользовалась в очень душевном исполнении Нели песня «Ты далеко» с проникновенным, легко запоминающимся припевом.
Таня Фонарёва выступала в концертах с чтением стихов молодого, тогда ещё малоизвестного поэта Евгения Евтушенко, а Андрей Фрейдин – с интермедией Михаила Зощенко «Пуп спёрли…». Затем эта интермедия по наследству перешла выпускнику Физтеха, будущему народному артисту России Саше Филиппенко».
1961.02. Тамара Бычкова, Людмила Азбиевич, Неля Фастовец, Людмила Махнова. На фото справа: «Вперёд! Нас ждут!»
Закончив поход, на электричке по Савёловской железной дороге, взбудоражив своим громогласным пением соседей по вагону, мы возвращались на Физтех. И, незаметно доехав до станции Долгопрудная, млея от восторга от промелькнувших справа по ходу движения родных стен физтеховского общежития, под концовку популярной песни о многожёнстве «А-я-я-я-а-я-я-я, а-я-я-я-а-я-я-я, Магоме-е-е-ет!!!» выскочили на станции Новодачная.
Июль 1961 г. Агитпоход по Подмосковью
1961.07. Подмосковье. Ритуальный хоровод перед выездом: «Джон Брансбойт намазал лыжи один раз и поехал на Кавказ…»
1961.07. Р. Любовский, С. Солнышкин, Г. Новиков, С. Зимин, Э. Копылов, Ж. Морозов, В. Дубинин, С. Смирнов, А. Павлова, В. Ириков, Т. Воскресенская, Э. Скляренко, Ю. Курочкин, Н. Фастовец, Г. Иванов, Л. Перецман
Первый концерт агитпохода проходил после хорошего ливня. Прошлёпав по лужам босиком от места размещения до клуба, перед выходом на сцену тщательно моем ноги в тазике с водой.
В 1960—1962 годах концерты начинались выступлением оркестра народных инструментов. И долгие годы звуки антракта к четвёртому действию оперы Бизе «Кармен» вызывали у меня не ожидание трагических арий, а внутреннюю готовность к действию и какое-то щемящее чувство ностальгии.
1961.07. Ни минуты без творчества: Гена Новиков расписывает партитуру для оркестра. Справа – Рустэм Любовский с «Хирургией»
Геннадий Новиков:
«Ещё бы! Вспоминается… Антракт начинается с четырёх напряжённо-праздничных тактов, после которых следует резкий и сильный удар литавр – как выстрел стартового пистолета! Единственный удар на весь шедевр Бизе!.. В нашем оркестре все ударные инструменты заменяла единственная тарелка.
Попасть в такт было крайне важно, поскольку за этим ударом в начале пятого такта следовало пианиссимо. И что же? Добрая половина всех участников агитпоходов поиграла на этом инструменте.
Дело в том, что исполнителя единственного удара по тарелке приходилось менять после каждого выступления – все они настолько напряжённо ждали момента удара, что практически никто не мог попасть в такт.
Зрители не замечали, но для участников агитпоходов это было предметом переживаний и шуток».
1961.07. Дуэт: Лев Перецман, Николай Кузнецов. Справа – «Крокодил, крокодил, он по улице ходил…»: Гена Новиков, Юрий Курочкин
1961.07. На лавочке: Лев Перецман, Рустэм Любовский, Александр Кочкин, Неля Фастовец, Эдуард Копылов, Юрий Курочкин, Алла Павлова, Вячеслав Смирнов, Роберт Касимов, Валерий Ириков, Владимир Дубинин, Геннадий Яковенко
Юрий Курочкин:
«Те из нас, кто сразу не находил у себя особенных талантов (это я про себя), становились или начинали фотографами агитбригады. Это означало, что во время концертов и репетиций мы проводили съёмки, а вечером, когда все артисты отправлялись спать, разводили свои растворы, проявляли пленки, высушивали их и печатали фотографии – чаще всего в совершенно не приспособленных для этого помещениях. Ложились спать под утро, а вставали вместе со всеми и по мере сил участвовали в оформлении выпуска нашего «Агитпривета».
1961.07. Ежедневный «Агитпривет»: Юрий Курочкин, Боб Федосов, Лев Перецман, Слава Смирнов. «Агитпривет» и Стас Зимин
1961.07. Ежедневный «Агитпривет»: Таня Воскресенская, Слава Смирнов
Мы уезжали, «Агитпривет» оставался на память – около свежего выпуска ещё до нашего отъезда собирались люди, рассматривали фотографии, делились впечатлениями, искали себя среди зрителей и по-детски радовались, если находили. Во время переезда в новое место мы дремали, если дорога была скучной, а чаще бодрствовали, опасаясь пропустить что-нибудь интересное на пути. В следующей точке нашего маршрута всё повторялось, так что к концу похода выматывались изрядно».
1961.07. Русский танец на природе: Таня Воскресенская, Валерий Ириков, Эмма Скляренко, Слава Смирнов
1961.07. Оркестр: Слава Солнышкин, Жора Иванов, Стас Зимин, Боб Федосов, Коля Кузнецов, Саша Кочкин, Гена Яковенко. На фото справа – русский танец: Слава Смирнов, Эмма Скляренко, Валерий Ириков, Таня Воскресенская
1961.07. Неля Фастовец. На фото справа: репетиция, Неля Фастовец со струнным оркестром
1961. 07. Репетиция: Гена Новиков, Валя Валиева, Алла Павлова, Гена Яковенко. На фото справа: Алла Павлова с оркестром. Слава Солнышкин, Жора Иванов, Саша Кочкин, Гена Яковенко
1961. 07. Подмосковье. В автобусе
Конец ноября 1961 г. Агитпоход в Звенигород
1961.11. Татьяна Воскресенская, Вячеслав Смирнов, Эмма Скляренко, Валерий Ириков, Людмила Азбиевич, Александр Филиппенко, Неля Фастовец, Рустэм. Любовский, Алла Павлова, Тамара Бычкова, Николай Кузнецов, Вадим Шевченко
1961.11. Подмосковье. В горку. Справа: Азбиевич Люся, Слава Солнышкин
В конце ноября состоялся непродолжительный местный агитпоход в Звенигородский район, видимо, связанный с какими-то агитационными мероприятиями.
Уже здорово подморозило, и не один раз пришлось подталкивать наш институтский автобус в горку.
1961.11. Подмосковье. Мастер – класс Володи Бутова (ударник) Саше Филиппенко
1961.11. Николай Кузнецов, Света Солодченкова. Справа – оркестр: Слава Солнышкин, Жора Иванов, Боб Федосов
1961.11. Алла Павлова со струнным оркестром: Лев Перецман, Геннадий Новиков, Эдуард Копылов
В этом походе первый раз участвовал Саша Филиппенко. Сидя рядом с ним в автобусе, я слушала, как первокурсник Саша увлечённо рассказывает о своей главной роли в школьном спектакле «Двадцать лет спустя». Слушала с интересом, но чуть снисходительно, всё-таки была уже на втором курсе, сама в школе участвовала в этом спектакле, да и в агитпоходе второй раз – чувствовала себя опытным участником танцевального коллектива с Эммой Скляренко, Валерой Ириковым[9 - Ириков Валерий Алексеевич, выпускник 1965г., участник агитпоходов 1961—1964 гг., д.т.н., профессор, зав. кафедрой инновационного менеджмента МФТИ и Российского нового университета, академик РАЕН, Заслуженный работник Высшей школы.] и Славой Смирновым[10 - Смирнов Вячеслав Александрович, выпускник 1963 г., участник агитпоходов 1961—1962 гг.,д. ф.-м. н., в.н.с., Институт проблем химической физики РАН].
До всенародной известности Александра Филиппенко пройдёт много лет, но стихи Твардовского о Василии Тёркине и рассказы Зощенко в его исполнении, особенно под баян Гены Новикова, впечатляли и запоминались надолго.
1961.11. Венгерский танец: Валерий Ириков, Эмма Скляренко, Вячеслав Смирнов, Татьяна Воскресенская
На сайте Леонида Лазутина «Старый Физтех» в 2002 г. появилась запись:
«Уважаемые Друзья, случайно попал на Ваши странички в Интернете и был потрясен. В истории Физтеха была агитбригада, которая в 1960—61 (?) годах прошла лыжным походом по глухим районам Рязанской области, случайно она попала в мою Клепиковскую среднюю школу. После встречи с членами агитбригады Евгений Ларкин – тогда выпускник нашей школы, решил поступать в МФТИ, ему были высланы учебники (конечно же Ландсберг!) и он поступил на Физтех.
Для нашего маленького города, который жил единой семьей, это стало самым ярким событием 1961 года, моя мама решила, что я также буду поступать в МФТИ (а был я тогда в 6 классе). Так вот, в 1965 году я поступил в МФТИ. Благодаря Вашему давнему походу по моей Рязанской области (в моей школе учился Сергей Есенин) для меня открылся Физтех. Спасибо Вам и всем участникам той агитбригады, Владимир Петрухин. 27 Aug 2002».
Февраль 1962 г. Казахстан, Омск, Павлодар
1962.02. Казахстан. Дорожная жизнь. В самолёте среди пассажиров: Л. Перецман, В. Смирнов, Ж. Морозов, Ю. Тратас, В. Любченко, Э. Скляренко, Г. Иванов. Справа – руководитель похода Геннадий Новиков
Первый дальний агитпоход: самолёт Москва – Омск, далее самолётом до Павлодара, летим низко, в окнах видны заснеженные кусты, сидим на боковых лавках, при рывке слетаем в хвост самолёта.
Руководитель похода – строгий и ответственный Гена Новиков. Попала в поход, только предъявив по его категорическому требованию справку от врача. Причины были: на ледяной дорожке у Лабораторного корпуса проверила головой крепость ворот. Справка у Гены до сих пор хранится, правда, справка липовая, получена у молодого районного врача путём отчаянного кокетства и мелкого шантажа. Прописанные и купленные лекарства выкинула, выходя на лётное поле к самолёту. Условия жизни в походе были достаточно суровы, требовали не только творческого напряжения, но, наверное, именно поэтому, вернувшись из похода, о бывших серьёзных неприятностях даже не вспоминала.
Юрий Курочкин:
«Началось всё в декабре, ещё после поездки в Звенигородский район. Тогда Валера Митрофанов сказал, что теперь можно отправляться и в Красноярский край.
Так возникла идея. В неё не очень-то поверили, но понравилась она всем. А когда началась сессия, идея стала осуществляться. Мы хотели поехать подальше и готовы были сделать для этого всё что угодно. Начались разговоры во Всесоюзном обществе по распространению политических и научных знаний, потом в ЦК ВЛКСМ, и, наконец, было решено: агитбригада МФТИ на две недели вылетает в Казахстан, в Павлодарскую область Целинного края.
1962.02. «…Такая корова нужна самому»: Эмма Скляренко, Александр Филиппенко, Владимир Любченко. Справа – после обеда: Саша Филиппенко
С этого момента у членов бригады не стало свободного времени. Между экзаменами готовились лекции на политические и технические темы. Нужно было отремонтировать инструменты, подготовить радиотехнику и фотоматериалы, достать костюмы для танцоров, постирать форменные рубашки, получить рюкзаки и спальные мешки и сделать ещё тысячу дел вплоть до раздобывания походной посуды. Скоро уже всё институтское начальство узнало о нашей поездке и помогало нам, чем могло.
И вот оформлены командировки, заполнены лекторские путёвки, сказаны напутственные речи во всех руководящих организациях, и самолёт Ту-104 уносит нас в тёмное небо.
Вылетели около часа ночи 30 января. Огромная машина движется мягче, чем электричка, и половина бригады, утомлённая последними сборами и экзаменами, засыпает в мягких креслах под монотонный гул двигателей. Под нами проплывают огни больших городов. Мы разгуливаем по самолёту, пытаемся заглянуть к лётчикам, заходим к стюардессам и знакомимся. Появляется гитара, затем из багажного отделения извлекается контрабас и что-то ещё, и начинается первый концерт, о котором можно смело сказать, что он прошёл на высоте.
Три часа пролетели незаметно. Неожиданно внизу появляется земля. Быстро приближается бетонная дорожка. Нас начинает слегка потряхивать – это значит, что самолёт уже катится по омскому аэродрому.
1962.02. Оркестр: Жора Иванов, Слава Солнышкин, Володя Карпухин, Гена Яковенко. Справа – венгерский танец: Таня Воскресенская, Слава Смирнов
1962.02. Дорожная жизнь. В автобусе: Алла Павлова, Таня Воскресенская
Ан-2 в сравнении с Ту-104 кажется трамваем. Винт ревёт. Генке Новикову не хватило места, и он сидит на полу в дверях кабины лётчиков. Мы расположились на откидных сиденьях вдоль бортов, и рюкзаки лежат у наших ног. Держаться не за что. Машина начинает разбег, и мы валимся друг на дружку. Ещё два часа полёта с одной остановкой – и мы в Павлодаре».
Условия для концертов были разные. В Павлодаре выступали на огромной сцене с оркестровой ямой. В начале концерта вдруг погас свет. Публика привычно ждала продолжения концерта, но пауза затянулась, артисты по студенческой привычке развеселились и в темноте уронили Нелю Фастовец в оркестровую яму. Испуг был нешуточный, но когда наконец включили свет, концерт был продолжен в полном объёме.
Средства передвижения по морозной казахской степи – закрытый фургон с печкой, которую топили каменным углем, и трубой (голове жарко и дымно, ногам холодно) и холодный автобус, который перевозил инструменты, костюмы и наиболее морозоустойчивых участников.
1962.02. Казахстан. Танцы на высоте. Баян – Гена Новиков. Справа – лекция: Валерий Цой
К выступлению клубы старались протопить, но к началу концерта не всегда была плюсовая температура, и уже в Москве, поёживаясь, я не раз вспоминала, как трудно было заставить себя несколько раз за концерт сменить свитер и брюки на шёлковое платье для танца и натянуть сапоги, ехавшие в холодном автобусе. Ещё сложнее приходилось нашим соловушкам Неле Фастовец и Алле Павловой (иногда выступали в валенках); простуды не приветствовались, но, что интересно, и не очень наблюдались.
Надолго запомнилось выступление в огромном цехе по ремонту тракторов. Зрители так и располагались на тракторах, а артисты выступали на площадке – большом козырьке над входом, вернее, въездом в цех на уровне второго этажа. Всё было хорошо и весело, но когда в какой-то момент русского танца пол площадки начал колебаться в такт музыке и ноги стало невозможно оторвать от пола (как будто приклеились), внутри пробежал холодок. Как-то доплясали, но на венгерский танец с выпадами нас не выпустили, чтоб не выпали со сцены.
Из местного колорита: бешбармак (в переводе – «пять пальцев») – половина барашка на огромном блюде (однажды был и из конины) и тонко раскатанное тесто, сваренное в бульоне. Сколько удовольствия! Ели, как и полагалось, пятью пальцами, сидя на полу за очень низким столом.
Однажды русская семья пригласила переночевать девушек к себе: русская печь, наконец, горячая вода, спали на нескольких перинах почти сидя.
1962.02. Русский танец: Таня Воскресенская, Эмма Скляренко, Слава Смирнов, Валера Ириков. Справа – Неля Фастовец, Гена Яковенко
Юрий Курочкин:
