Кто Я?

Орлова было не остановить, и каждый сейчас это понимал, слушая жёсткую речь от него, – ещё одна правда жизни! Судьи подкупаются, дела сливаются за недостатком доказательств, и реальные преступники гуляют на свободе и думают, чтобы эдакое новое противозаконное замутить, ведь всё равно можно уйти от уголовной и гражданской ответственности, за бабло! Люди разных национальностей с умелой подачки скрытых разжигателей толпами стреляют и рубят тесаками друг друга на улицах при свете белого дня, а неопытные или подкупленные блюстители закона ничего не могут доказать при стопроцентной очевидности того, кто виноват, и говорят по телевизору открыто, мол, не надо разжигать межнациональные и идейные конфликты, мол мы найдём виновных и посадим. А кого сажать-то? Если ты сам виноват, если это ты тайно от своего окружения проплатил эту акцию, в которой гибнут люди, кидая друг в друга камни, бутылки и лупя дубинками по голове друг друга?! Плевал я на это! Но ведь все хороши, и наши и ваши!

Разумов Антон было собрался возразить, но Орлов не унимался, – а наша молодежь? Ведь спивается дешёвыми просроченными коктейлями, которых, наверное, уже произвели больше чем обычную питьевую воду и продают их в каждой палатке со словами «на здоровье!», это ли не моральный нигилизм? Через пару лет у такого человека откажут почки и половой орган перестанет работать как надо, выстреливая жизнь в ту самку, которая скурилась бадяженным с сеном табаком, вследствие чего её репродуктивная система похожа на гниющий фрукт! И при рождении у ребёнка как обычно обнаружится куча врождённых дефектов и заболеваний, и он сам потом не будет рад, что его мама с папой таким воспроизвели на свет и умерли в агонии боли, не дождавшись его похода в институт от собственных болезней. А кто всю эту отраву производит? Наши же бизнесмены, живя в этой стране, потирая руки от количества прибыли с продаж, и покупая себе на радостях новеньких Lexus с блатными номерами и поддельной ФСБэшной корочкой!

Орлов вещал без устали, смотря на каждого агента и чувствуя, как его сердце сжимается от боли и печали за собственный народ, за весь Мир, а мозги наливаются холодной решительностью разметать эту отравляющую субстанцию по окраинам Вселенной. – Нужно немедленно перевоспитывать и спасать тех, кого ещё можно, и в срочном крупномасштабном порядке, невзирая на собственную мораль и совесть очищать общество от той плесени, которая сознательно и прогрессивно окутывает нашу страну, медленно и уверенно погружает её в болото! Пора бы уже страну на ноги поднимать, натерпелись уже, хватит! И так нужно делать с каждым государством, которое деморализуют и разлагают намеренно, подкладывая обществу мнимые интересы и ценности, которые ведут к истлению силы духа, веры в светлое независимое будущее и снижению интеллектуальной просвещенности!

Власов Олег положив руку на плечо Максима, который всем своим видом показывал неприязнь к ситуации, творившейся в стране, наконец-таки проговорил, – к твоему сожалению, агентство не вмешивается во внутриполитические и внешнеполитические события страны, мы не лезем в экономические процессы нашего государства, но…

Максим недовольно пробурчал, – наша хата с краю? Всё понятно…

Олег по-отечески посмотрел на юного агента и добавил, выдавая очередной секрет, – …но мы производим ротацию управленческого персонала, потихоньку и незаметно для неприятеля размещаем фигуры наша шахматной доске отечества, вычленяем и описываем круг лиц, которые привержены западной идеологии с целью держать наше государство на периферии возможностей и использовать её как сырьевую базу.

Орлов. усмиряя прыть и внутренний диссонанс, выдохнул, – слишком долго размещаете. Пока ваша хитромудровые… кхе, кхе партия будет за нами, половина зрителей передохнет.

Олег Игоревич уже более властным тоном ответил, – отставить панику! Максим, мы затеяли очень сложный проект, и называется он Противостояние. Всё то, о чём ты сказал сейчас, мы обязательно устраним, и всем нам придётся забыть о понятии отдых и взять на заметку слово критическая самоотверженность. Говорю открыто – будет масса провокации извне, на нас пойдут войной и погибнет много людей, гражданских, военных, спецов как мы, много людей общественной значимости и тайной, много плохих и как не печально хороших. При этом хаосе нужно будет действовать умело и интеллектуально взвешенно, хирургически точно, поочередно устраняя заражённые области и удаляя ненужные аппендиксы в общей системе.

Кристина, стоя на трапе и так же переживающая разумом, душою и сердцем за то, что ей дорого, за тех, кого притесняют и намеренно уничтожают, выдала от себя, – друзья! Это всё философская лирика об утопизме, но отчасти он нужен нам. Действительно натерпелся и русский народ, и другие народы мира, которых притесняют в их же правах на благое и гармоничное существование в рамках определенного человеческого жизненного закона. Не за горами или открытая война между государствами, намеренно спровоцированная, с целью почистить общество и территорию от нас. Или же, как выразился Максим, простой люд поднимется с колен и пойдёт биться за то, что ему, простому человеку, невзирая на общественный статус, пачку денег в кармане, по сути, дорого – за свою семью, за свою любовь, за само существование на этой Планете!

Всё это было актуальным для современного времени и нужно было эти проблемы решать в срочном порядке. Но сейчас ей больше всего хотелось сесть в кресло и вылететь туда, где может находиться её любимый. Она ощущала в себе прилив силы, и эта энергия была готова расщепить на атомы любого, кто посмел бы встать между ней и Александром.

– Мы неотвратимо изменим Мир к лучшей ситуации, чем она сейчас есть, – кивнул Олег Игоревич, и, зайдя в уютное пространство пассажирского отсека он с надеждой в голосе заключил, вспоминая шахматную партию, начатую агентством С.Р.Т., – мы уже его меняем!

Команда погрузилась в самолёт.

Пассажирский отсек напоминал ряд сидений в кабинке американских горок. Только более комфортабельных. Три ряда сидений по два в каждом и одно впереди. Пассажирские кресла подстраивались под анатомию тела пассажира, и были выполнены в изогнутом футуристическом стиле.

Максим, севший в белоснежное кресло, ощутил, как его мягкая поверхность почти сразу же приняла форму его тела и слегка затвердела. Широкие ремни как на гоночных болидах были пристегнуты и готовы были удержать в сиденье человека при любых виражах, ускорениях и экстремальных торможениях. Интерьер кабины напоминало капсулу. Белая внутренняя поверхность обшивки походила на вид материала-ткани.

Когда все наконец-таки уселись в кресла и пристегнулись, кабина-капсула загерметизировалась и раздалось легкое шипение. Уши заложило и каждый выполнил приём Валсальвы, уровняв давление, зажав нос рукой и выдув воздух через зажатый нос. Барабанные перепонки напряглись, и, немного позевав ртом, всё пришло в норму.

– Для чего это? – спросил Орлов у Власова младшего, сидевшего впереди. Олег Игоревич повернулся в кресле, посмотрел на Максима и Кристину, вид которых был и сосредоточенным на необходимых приготовлениях и удивленным от технических решений, в которых был выполнен Шустры».

– Кабина герметизируется и здесь создается собственная постоянная атмосфера, – проговорил сзади Антон Сергеевич, наклонившись вперёд, – во избежание смерти от спазматической боли от перегрузок при смене высоты и скорости полета.

Екатерина Николаевна, сидевшая рядом со своим мужем, ткнула его локтем в бок и улыбнулась.

– Что? – обиженно спросил Антон Сергеевич, глядя на всех озорно, – разве не так?!

Олег Игоревич, глянув в большой дисплей, проговорил вслух, – Пегас, мы готовы. Неси нас на своих концептуальных крыльях, – и немного помедлив, улыбнулся и добавил, усмехнувшись, – покажи молодежи, на что способна эта птичка.

– Команда принята! Будьте готовы к переходу на сверхзвуковой режим, – послышался из динамиков электронный голос Пегаса.

– Зажигай! – прошептал Антон Сергеевич и ощутил едва уловимую вибрацию, разносившуюся волной по капсуле.

Шустрый купаясь в лучах лунного света, медленно отлетел от яхты на безопасное расстояние. Сделав полный оборот в горизонтальной плоскости, самолёт направил острый нос в небо и мгновенно начал увеличивать мощность работы сверхзвуковых двигателей.

Раздался характерный глухой щелчок, и, вспенив поверхность воды большим всплеском, Шустрый стремительно понёсся в небо, при этом закручиваясь по спирали.

– Т-в-в-о-о-о-ю-ю-т-о-о-о-м-а-а-а-ть!!! – разнёсся верещащий голос Максима, и по пассажирской капсуле прокатился смех.

Робот Арес, стоявший на палубе в полутьме, наблюдал цифровым взором за удаляющимся самолётом, регистрируя постоянное увеличение его скорости и высоты.

Когда оптического и цифрового зума перестало хватать для визуального контакта, Арес окинул звёздное небо объёмным цифровым взором, сфотографировал звёздную карту неба, занеся её в общую базу данных. Затем робот посмотрел на Луну. Её почти полная фаза сияла белым светом. Где-то там, на поверхности другой планеты точно такие же роботы из данной серии занимались сбором конструкции первой постоянной лунной базы.

Передав через систему спутников приветствие своим собратьям, и, получив от них добрые вести, Арес, склонив голову. Он медленно зашагал по палубе и скрылся в просторных и роскошных помещениях яхты.

Наружное освещение погасло, и Странник в свете Луны едва ли не слился с поверхностью моря. Высокотехнологичное судно развернулась, приняв от ЭКС новые координаты пункта назначения и суть следующего задания. В это время в срочном порядке пара агентов покидала Колумбию по завершению очередной дерзкой операции и Peregrinus отправился в путь принимать очередных гостей, сотрудников агентства Современных Революционных Технологий.

Где-то в атмосфере.

Белоснежный и обтекаемый потоками воздуха Шустрый нёс пассажиров на высоте в двадцать два километра над уровнем моря. Находясь в тропосфере самолёт не испытывал перегрузок, связанных с турбулентностью и конвекцией, вызывающей формирование облаков, циклонов и антициклоном. Тем был хорош полёт на высоте и отличался от полета в стратосфере, где зачастую и возникали многие проблемы, связанные с перегрузками летательного аппарата.

Забор кислорода был достаточным для дыхательной системы пассажирской капсулы и бесперебойной работы сверхзвуковых двигателей. Система охлаждения корпуса справлялась со своими обязанностями, остужая корпус самолёта до оптимальной полётной температуры.

Робот Пегас, сидевший в кабине пилота, не чувствующий перегрузок и не нуждающийся в кислороде, принимал, анализировал, обрабатывал и отправлял данные, вносил корректировки в полёт и созерцал однообразное пространство за кабиной пилота цифровым и расчётливым хладнокровным взором.

Где-то в Океании.

Остров.

Ближе к полудню.

– Как же так получается, что такую красоту никто до сих пор не обнаружил? Не раструбили по Би-Би-Си, или не взорвали сенсацией всё научное археологическое сообщество? – вслух спросил Сокольский, глядя на каменных идолов и большой древний каменный город, местами разрушенный от стихии, а местами по большей части отлично сохранившийся. – Почему здесь мы наблюдаем безмятежность и единение древности с природой, а не таблички с надписями: «Проход запрещен ввиду раскопок», и прочее? Почему?

– Не знаю. Пока у меня нет ответа… – тихо промолвила София, окидывая панораму древнего города, расположенного в низине у подножья горы, города, скрываемого высоченными дикорастущими пальмами и деревьями, – нужно время и анализ, чтобы потихонечку сложить целостность разрозненной мозаики, которая творится у тебя, да и у меня в голове. Но ты прав – как люди могли пропустить такое? Напрашивается два ответа. Или его ещё никто вообще не обнаружил, или город обнаружили те, кто владеет этим островом на праве собственности с начала великих географических открытий, и продолжают скрывать его от глаз общественности, намеренно!

До этого момента минуло пару часов, с тех пор как София и Александр выдвинулись с опушки, где ночевали возле каменного идола и весьма отдалённо определили его историю. Люди, ведомые пантерой, не могли не отметить красоту окружавшего их острова. Тропический рай для влюбленных романтиков, и только. Высокие пальмы, растения разных размеров, форм и оттенков окружали их повсюду. Птицы, летающие над верхушками пальм, попеременно горланили мелодии, одним им известные, но приятные для человеческого слуха.

Александр, шедший за пантерой, кажется, немного расслабился, и, опустив карабин, неспешно шагал, оглядываясь по сторонам на красоты дикой природы. София, замыкающая крохотную колону, крепко сжимала карабин, руководствуясь главным правилом агента – никогда не теряй бдительность, даже когда ты остаешься один на один с собой в запертом помещении.

Её сощуренные от яркого солнца карие глаза метались по окружавшему их пространству, а мозг ежесекундно анализировал происходящее вокруг.

И вот пантера вывела их на холм, с которого можно было обозревать панорамой весь древний затерянный город.

– Может здесь зарыт древний клад и наш с тобой удел раскрыть эту тайну? – пространным тоном проговорил и улыбнулся Сокольский, и окинул каменные далёкие за большой городской стеной строения разнообразной формы, в некоторых местах поросшие до середины мхом и дикорастущими цветами.

– Ага… два клада! – ответила София, и, посмотрев на юношу в цветастых шортах с чёрным карабинов в руках, усмехнувшись нежно добавила, – идём, потомок Индианы12. Нужно спуститься и посмотреть, что к чему. А вообще-то нужно что-нибудь съесть и взобраться во-о-он туда!

И София протянула последнее слово и указала пальцем на большую гору со скалами, возвышающуюся вдалеке, – оптимально для полного обзора. Не удивлюсь, если здесь есть люди и человеческие строения. Но я ошиблась, когда сказала, что остров большой. Похоже, он по размеру куда больше чем я себе представляла изначально.

– Если так, он отмечен на карте, и о нём по-любому знает цивилизованный мир! – уточнил юноша, начав медленный спуск с холма, аккуратно ступая ногами в траву и любуясь живописной долиной и древним каменным городом.

– Это ещё не факт! – ответила София, хитро улыбнувшись, и вспомнила предпоследнюю операцию и то, как АНБ пыталось тщательно скрыть полузатонувший остров в Тихом Океане, и найденные на нём следы разумной человеческой деятельности, насчитывающие более сорока тысяч лет до Рождества Христова.

Немного подумав, она, следуя за юношей, агент добавила – в мире, Александр, масса неизведанного, особенно в акватории Мировом Океане. Уйма островов опустилось под воду в связи с катаклизмами, цунами, тайфунами и прочими стихийными бедствиями, творившими бесчинства на протяжении десятков и сотен тысячелетий. Что-то стиралось с лица планеты случайно, что-то намеренно, – и, смотря на загорелую и местами поцарапанную спину юного агента с амнезией, загадочно улыбнулась и прошептала про себя, – а что-то скрывается и посей день.

То, что замалчивалось и пряталось АНБ от своих собственных американских граждан и от мирового сообщества, и то, что узнала София до вылета на операцию на Карибах, заставило сейчас в разгар тропической жары и полудня почувствовать холодок и мурашки, пробежавшие по телу. Вылетев на задание, которое завершилось провалом для АНБ, София намерена была переиграть в то, что должна была сделать в итоге – вернуться в истинный дом, при этом прихватив с собой информацию о проекте Наследие. Проект, который АНБ прятало тщательным образом долгие годы.

София превосходно сделала своё дело, используя всевозможные и все доступные для этого средства, порой выходя за рамки морали. Но сейчас перед ней стояла более важная задача в её списке приоритетов – выжить любой ценой, не умереть напрасно, унеся на тот свет бесценные знания.

Спуск не отнял много времени.

Оказавшись на широкой солнечной поляне, простирающейся по всей долине с дикорастущими пальмами, кустарниками и деревьями, перемежевавшимися с сочным ковром из более мелкой растительности, пара молодых людей двинулась к стенам каменного города.

Идя по низкорастущей траве, Сокольский, ощущая нескончаемые потоки палящих солнечных лучей и жару, давящую на организм как похмелье, посмотрел вперёд изучающим взором и нахмурил брови. Метрах в сорока от них возвышалась пара каменных идолов высотой чуть меньше десяти метров. Одна статуя была едва заметно наклонена ко второй, и походила на застывшую в вечном падении Пизанскую башню.

– Тебе это ничего не напоминает? – спросил юноша Софию. Та вертела головой словно локатором, отчего её волосы так и развивались локонами по сторонам, придавая девушке еще большую естественную красоту и сексуальность.

– Очень похоже на главные врата, – ответила девушка и обнаружила, что от каменных идолов расходятся стены, высотой метров пять-шесть, сложенные из плотно прилегающих друг к другу каменных блоков в стиле кирпичной кладки. Эти стены были скрыты высокими кустарниками, пальмами и прочей растительностью, надёжно окутавшей стену за прошедшие века.

– Маскировка что надо! – предложила София, – со спутника сложно будет распознать эти строения. Да и спутники не часто висят над этой местность.

Ещё стоя на холме, она заметила местами разрушенные и потрескавшиеся, а местами целые каменные блоки огромной стены, по форме походившие на идеальный восьмигранник, внутри которого и располагался загадочный потерянный город.

– Уж слишком правильное расположение входа относительно равноудаленности стен, сходившихся в углах, – подметил Сокольский, шагая и внимательно смотря на различные каменные изваяния, видневшиеся вдали за центральными воротами. Остановившись неожиданно, юноша с карабином в руках только сейчас заметил большие высеченные лица идолов. То, что они изображали, издалека сложно было рассмотреть, но сейчас.

– Это что, прикол местных аборигенов? – промолвил Сокольский с недоверием, глядя на исполинские каменные статуи.

– Не думаю, что ради забавы древние каменщики или те, кто вот это сделал, – промолвила София, оглядывая попеременно каменных исполинов и показывая пальцем на головы идолов, – ради забавы заморочились и стали бы высекать долотом эти формы.

– Везде они! Как в старых добрых легендах… – сказал Александр, стоя лицом к идолам, ощущая гнетущий солнцепек и тропическую жару, давящую на голову. Осматривая каменную голову, кардинально отличающуюся от человеческой, Сокольский неожиданно погрузился в подсознание.

…серая металлическая комната правильных размеров, вся усыпанная странными неизвестными памяти символами, как будто бы выплавленными на гладкой поверхности. Лёгкая вибрация, ощущаемая в затылке, в районе соединения мозга с позвоночником и голубое облако пульсирующего света, парившее в пространстве строго в середине металлического склепа.

Вдруг облако голубого сияния начало материализовываться в чёткие плавные формы и перед ним предстал трёхметровый…

Смутное, внезапно возникшее воспоминание прервал утробный нечеловеческий крик, издаваемый откуда-то сзади.

Парочка от испуга резко обернулась и замерла. Пока они стояли и любовались работой древних мастеров, канувших в лету тысячелетия назад, им, ничего не подозревающим, на встречу из глубины пальмовой рощи неслось около двух десятков зараженных людей, одетых всё в те же оранжевые комбинезоны.

Очередную партию намеренно выпустили на охоту, проверяя то, на что способен противник, ради которого пришлось устроить межконтинентальный перелет, потратив приличные финансовые и людские ресурсы. Но у вышестоящих людей с высоко извращенным интеллектом был свой собственный план на эту парочку.

– Шляпа! – прошептал Александр, моргая и смотря на то, как кричащие и бегущие в нелепых ломаных движениях безумцы спускаются с холма.

– Причём полная! – добавила София, и, приняв стойку для стрельбы, вскинув чёрный карабин, прицелилась и выстрелила.

Едва заметное облачко пламени выплеснуло из нарезного ствола пулю, и та, разрезая жаркое пространство со свистом, крутясь вокруг своей оси, спустя секунду впилась в голову одному из впереди бегущих зараженных.

Объект непроизвольно откинулся и упал замертво, примяв под собой траву. София едва заметно улыбнулась и начала отстреливать одного за другим бежавших на них безумцев. Одни бежали, другие падали от полученных в голову пуль. Третьи спотыкались об застреленных, кричали ещё громче, и, вставая, неуклюже двигались дальше.

Не прошло и пяти секунд после первого выстрела, как София заметила, что и Александр, приняв позу для стрельбы, начал укладывать одного безумца за другим прямыми попаданиями в голову. Те в последних судорогах падали на залитую солнцем травянистую землю долины.

Расстреляв половину обоймы, София опустила дымящийся ствол чёрного карабина и оглядела поляну, усыпанную телами. Машинально поменяв опустошенный магазин на полный, София обратила взгляд на юношу и нехотя заключила, – сначала один инфицированный, затем двадцать. С нами или играют, или проверяют нас.

Сокольский, с учащенным сердцебиением посмотрел на Софию взволнованным взором и проговорил, – ты слышишь?

– Что? О чём ты? – переспросила София и передёрнула затвор карабина, поправив свободной рукой тёмные волосы, налипшие на влажное лицо. Солнце жгло кожу и Софии казалось, что будет ещё жарче. Она как в воду глядела.

Вдруг, так же неожиданно, как и безумцами, на вершине холма раздался настолько мощный рёв, что птицы взлетели с пальм и кустарников, расположенных у стен города и полетели прочь от этого места. Пантера Кэтти, до этого метавшаяся возле ног Александра и Софии пустилась во всю прыть прямиком сквозь древние ворота в каменный город. София и Алекс переглянулись, и, очередной рёв, прокатившийся по долине и вызвавший прилив леденящего страха душу заставил их передернутся.

– Что будем делать? – прошептала София, машинально напружинившись, словно чёрт в табакерке, готовый в любой момент вырваться. Попутно скользя цепким взором от удивленных глаз Александра на холм и пальмовую рощу, из которой не так давно вышли они, София добавила, – нужно уйти с открытого пространства!

– Бежим в город, там и укроемся! – протараторил очевидное Сокольский, и быстренько попятился спиной к высоченным идолам, стоящим на страже у входа в затерянный каменный город.

– Нужен план! – проговорила София, посмотрев юноше в глаза и ища поддержки.

Будучи профессионалом, она не испытывала такого страха перед проблемами, в основном носившими лицо человеческое. Действия человека всегда можно проанализировать, просчитать, предугадать и опередить его поступки, выпады и нейтрализовать их. Но перед лицом дикой природы и неизвестного она испытала нормальный человеческий страх.

– П-п-против этого? – прошептал Александр, остолбенев и побледнев в одну секунду. Он коротко кивнул в сторону рощи и крепче сжал карабин в руках, – сомневаюсь, что у нас есть время на стратегическое планирование!

София как-то скептически посмотрела на юношу в красно-синих шортах в цветочек и, переведя взгляд в сторону пальмовой рощи, сразу же почувствовала то, как заныло внизу живота, а её тревожный колокольчик стал разрываться на миллионы частей, крича ей в ухо. Но нет, это был не он, это был Александр, это он кричал.

– Бежим! – ещё раз прошептал Сокольский, глядя на Софию, которая завороженно смотрела в сторону холма, где бездвижно стояло оно, и озирало долину и поляну, усеянную трупами в оранжевых комбинезонах.

Оно приметило двух живых людей, стоящих недалеко от входа в каменный город. Видя движение и жизнь, чуя плоть и кровь на расстоянии нескольких десятков метров, их запах и страх, трёхметровое создание, эксперимент генной инженерии, побочный неудавшийся продукт, рассвирепел пуще прежнего.

Огромные налитые кровью и дикостью глаза, размером с мяч для гандбола моргнули ресницами. С клыков, размерами напоминающих львиные, потекла тёмно-зеленая слюна. Издав утробный рык, слышимый теми живыми людьми оно пришло в движение.

– Валим! – снова прошептал юноша, глядя на получеловека-полуобезьяну трёхметрового роста, и аккуратно тронул Софию за руку.

Та резко одернулась, и, сглотнув комок подкатившего страха, кивнула и прошептала, – дайка мне сумочку дорогой!

– Что ты задумала? – усомнился юноша, снимая котомку с плеча и наблюдая за тем как нечто ужасное, покрытое местами волосами, шрамами и мощной мускулатурой тело начало медленно спускаться с холма. Это безумное создание остановилось, посмотрело на трупы, на них, живых людей свирепым взором и резко бросилось бежать к входу в каменный город.

– Подстава! – выпалила София, и, выхватив из рук Александра сумку, бросилась бежать со всех ног в каменный город, огибая кусты с цветами и зеленеющие папоротники.

Долю секунды Сокольский стоял на месте и ничего не понимал, глядя на то, как София быстро удаляется, а к нему, диким животным рыком несётся это чудище.