Кронштадтский тупик

– Да есть у нас одна, – Елизавета скривилась, – учительница, блин, звезды она зажигает! То картошкой торговала, потом в школе работала, какой-то самой зачуханной, в районе Дамбы, а теперь, блин, Фабрику звезд открыла! По телику ее показывают, все шишки местные к ней на презентухи ходят, ученики ее, – Лиза добавила пару крепких слов, – в кино и сериалах мордами светят, – девица даже поперхнулась от злости, схватила и залпом выпила пол-литровую бутылку "Аква минерале". – Фамилия у нее самая простая была, то ли Чушкина, то ли Тютькина, а потом, блин, Амелиной заделалась! Графиня, блин! Тьфу! В школе работала, а в выходные в порту вертелась, – скривилась Елизавета, – с моряками шлялась. На зарплату-то учительскую не разгуляешься, а ей же, блин, хотелось жить красиво… Сейчас, блин, училку могут уволить за фотку в купальнике или за то, что она трусы покупает, а тогда, блин, всем пофиг было, что она мужиков в порту ловила! Мне Даня рассказывал, она, говорят…

– Лора Амелина-Фурштадтская? – догадалась Наташа. – Из школы "Райзинг"? – она вспомнила передачу, которую они с Беллой краем глаза смотрели по местному каналу. Фамилия "Амелина" была именно оттуда.

– Во, вам премию надо, что ее фамилию без запинки выговорили, – восхитилась Лиза, – во зафигачила, язык сломать можно! Да, она самая. Школу она основала, звезды зажигает, – повторила Архипова с застарелой злобой, – кузница талантов, как же!

– А разве нет? – спросила Наташа. – Это неправда, насчет выпускников, ставших знаменитыми на сцене или экране?

– Ха! – усмехнулась Лиза. – Это все сказочки, что любая босота может с улицы прийти, честно учиться на пятерки и потом на Манхэттене с Деми Мур делиться секретами! Лорка только блатных продвигает, чьих-то деточек, когда надо с родителями влиятельными законтачить, она и давай его сыночка или дочку продвигать! Ах, талант, ах, перспективы! Фи! Или тех, кто ей бабки хорошие подкинул. А если ни блата, ни денег – то ей угождать надо по-всякому, в задницу целовать! А если ни блата, ни денег, и в ножки ей не кланяешься – то вылетишь кувырком со всеми своими пятерками и талантами, и фиг тебе, а не Манхэттен! Там целая наука, как, типа, неугодного выжить: замечаний накидают, двояков поналепят – и коленом под зад: иди, мол, рылом не вышел… – в голосе Лизы прозвучала обида, и Наташа догадалась, что неспроста Архипова с такой яростью говорит о "Райзинге" и владелице школы. "Блата не было или денег? Или угождать Амелиной-Фурштадтской не захотела? Или просто способностей и усердия не хватало? Ты думала, что легко и без всяких затрат взлетишь в "звезды"? А не вышло. Без труда не вытащишь и рыбки из пруда, народная мудрость. Вот и злобится теперь. И наверное, потому она так восхищается своим Богданом: ведь он хотел заковать в наручники ненавистную "Тютькину или Чушкину", которая посмела исключить ее из школы. Если бы "Лорку" и впрямь повели под конвоем, Архипова считала бы это торжеством справедливости: мол, хозяйка "Райзинга" получила по заслугам за то, что не захотела сделать из Лизаньки суперстар!"

– Реально, так и есть, – словно прочитала ее мысли Лиза, – там страшные вещи творятся, в школе этой, мне Даня рассказывал, но без подробностей, сказал, типа, не мое дело…

– А зачем женщине такого уровня нанимать для расправы с неудобным человеком простого водителя? – задумчиво спросила Наташа. – У нее ведь есть и возможности, и связи для того, чтобы найти профессионального исполнителя.

– У нее спросите, – огрызнулась Архипова.

– И как могут быть связаны хозяйка школы актерского мастерства, и водитель автобуса?

– Да чтоб его на зоне прибили, – жалостно взвыла Архипова, начиная сморкаться в очередной ароматный платочек, – урод! Его дочурка, лягушка бездарная, тоже намылилась актрисой стать, но ведь тупая же и страшнее Аленки, вот и пролетела. Говорят, с горя квасит не просыхая на пару с папашкой. От него жена свалила, он до сих пор бухает, и дочка такая же…

"Да, словно мухи тут и там, ходят слухи по домам, – вспомнила песню Высоцкого Наташа, – это уж точно. Вот уже и из Василисы алкоголичку сделали…"

Наташа помнила недавний скандал вокруг памятника народной героине в Нововоронеже. Из-за какой-то деформации металла лицо девушки получилось пугающим, и после шквала негодующих обращений граждан скульптуру демонтировали. Но сравнить с этой "Аленкой" Василису можно было только от большой злости или невеликого ума. И работница автомастерской на алкоголичку не была похожа. Детство Наташи прошло в Крыму, на родине виноградников и агрофирм, и любителей горячительного девушка научилась распознавать с детства.

– Так ее папаша все подкаты делал, – шипела Лиза, – хотел, чтобы его лягушку в школу взяли, готов был Лорке ноги мыть и воду пить. Небось, она ему и закинула: мол, уберешь Даню, будет твоя чучела в кино, он и побежал, из штанов выскочил! Думал, реально все шито-крыто будет. Да Бог шельму метит, – злорадно сказала девица, – говорят, когда от ментов убегал, навернулся, весь переломался, башкой долбанулся, лежит теперь овощем и под себя делает. Мамаши в садике с утряка терли, – пояснила Елизавета.

Наташа поразилась тому, какие изменения претерпевает информация, переходя из уст в уста. В армии приказ или доклад, который надлежало передать через несколько звеньев, повторялся дословно. А кумушки вроде Архиповой любили способ передачи информации, который мама называет "Не дослышит, так добрешет". Состояние Егора Степанова опасений не внушало, вывих ему вправили, а инфаркт не подтвердился. А местное "сарафанное радио" уже разнесло весть, будто он "лежит овощем и ходит под себя".

– А что произошло у вашего друга с дочерью Степанова? – спросила Наташа. – Я слышала в парке, что Степанов спросил: помнишь, мол, мою дочь? А Гусев ответил: пусть радуется, что легко отделалась. О чем они говорили?

– Без понятия, – пробормотала сразу побледневшая Елизавета, отводя глаза. – Реально, чесслово, мамой клянусь, не знаю. Все она врет, сроду бы Даня на такое уродище не позарился…

Наташа внимательно посмотрела на Архипову. Похоже, девушка что-то знает и боится своей осведомленности. И из нее сейчас слова не вытянешь.

***

– Она что-то знает, – сказала Наташа, рассказывая Белле о встрече с Елизаветой. – Но боится до оторопи. Вот только не знаю, чего. Или кого. О хозяйке артистической школы она вывалила мне полный набор сплетен местного агентства ОБС, о Василисе наврала с три короба, а когда я спросила о конфликте Гусева со Степановыми, замолчала, как обрезали, и начала клясться, что ничего не знает.

– Позже прижмем ее еще раз, – сузила черные цыганские глаза Белла. Свою яркую экзотическую красоту она унаследовала от бабушки-цыганки. – Посмотрим, долго ли она против меня продержится.

– Конечно, хозяйка актерской школы не "заказывала" Гусева Степанову, – вслух размышляла Наташа, – мы видели, что встреча была случайной и Егор Павлович не ожидал увидеть Богдана в парке. Другое дело, что он не жалеет о случившемся и говорит, что Гусев слова доброго не стоил. И по словам Елизаветы, получается, что гибель бывшего оперативника из местных органов на руку Амелиной.

– Ходили какие-то слухи, связанные с ее школой, – припомнила Белла, – но я не вникала. У меня тогда роман с Вяземским кипел и бурлил, а потом история с тобой началась… Не до того было, чтобы новости местные отслеживать. Ничего, сейчас инфу нарыть нетрудно, в наш век высоких технологий, – жизнерадостно сказала Измайлова, – в одном только открытом доступе много интересного можно выудить, а если еще знать кое-какие потайные закутки интернета… Да и при помощи адвокатской "ксивы" легко разговорить нужных людей и убедить их в том, что человек человеку друг и друзьям надо помогать. Жизнь такова, что на всякий случай адвоката лучше не огорчать: вдруг завтра понадобится!

Пока Белла звонила своим знакомым из нужных ведомств, Наташа включила лэптоп и зашла в поисковик. Сайт "Райзинга" ничем не отличался от сайта любого другого специализированного учебного заведения: информация, контакты, форум, онлайн-приемная, реклама… Навицкая забила в поисковик имя владелицы школы. Интересно, что правда и что ложь в эмоциональном рассказе Архиповой? Неблагополучное детство, торговля овощами, "подработка" в торговом порту… Конечно, обозленная Лизавета могла и приврать. Но эта ложь была перемешана с правдой…

"Девичья фамилия: Чумишкина", – прочитала Наташа и хмыкнула; хоть в одном Елизавета не солгала. Такую фамилию любая женщина захочет поменять. Так, что там дальше?

Но в открытом доступе по официальным каналам информации было мало. Скупые сведения о работе преподавателем географии и биологии в средней школе 16 квартала и кратковременное замужество с корифеем петербургской сцены и режиссуры, обласканным всеми властями Вячеславом Фурштадтским. Молоденькая учительница из Кронштадта стала последней любовью убеленного сединами артиста и режиссера, и якобы, чувство было взаимным. Тогда же, перед свадьбой, Лора и сменила неблагозвучную фамилию на Амелину, а после свадьбы прибавила к ней звучную фамилию мужа. "Райзинг" она открыла в родном городе, исполняя последнюю волю мужа. Вячеслав очень хотел открыть училище для юных талантов, жаждущих играть на сцене или в кино, но не успел…

Наташа открыла страничку о Вячеславе Фурштадтском в Википедии и покачала головой. История далеко не оригинальная, когда знаменитый (и состоятельный) мужчина на склоне лет встречает молодую чаровницу, и у них вспыхивает страстный роман, а потом – "картина "Неравный брак" вживую", – как говорит острый на язык Ефим. Через шесть лет после свадьбы Лора осталась вдовой и единственной наследницей мэтра питерского искусства. Наташа решила, что более подробную информацию об этом лучше поискать по "каналам сплетен". Она смотрела в юности фильм "Люди в черном" и хорошо запомнила поучение агента Кея: лучшие источники оперативной информации – "желтая пресса". И ведь прав был киногерой!

В официальном сегменте Интернета мелькали все больше хвалебные или явно проплаченные материалы о школе, интервью с ее руководством, преподавателями и успешными выпускниками. Не найдя ничего интересного на первой странице, Наташа перевернула ее. "Обычно считается, что самая полезная информация всегда выходит первой. Но не в этом случае. Мне нужны именно слухи, кривотолки, скандалы. Надо просмотреть их и отделить пироги от мух. Нес потолка же Архипова взяла все, что вывалила мне! Она обмолвилась, что в школе происходили "страшные вещи". И непритворно испугалась, когда я начала задавать слишком неудобные вопросы. Надо поискать в других источниках, может, там я узнаю, в чем причина столкновения Гусева со Степановыми и владелицей "Райзинга"…"

Наташа просматривала вторую страницу. Там были или неполные совпадения, или молодежные форумы, на которых обсуждались школа и методика преподавания.

А вот и упоминание о торговле овощами в юности. "Вечно сдачу недодавала, – делились воспоминаниями люди, якобы помнящие юную Фурштадтскую, – недовешивала внаглую. Бывало купишь пять кило картошки, дома перевесишь: всего четыре! Ты к ней, а она в ответ: может, вы дома килограмм отсыпали себе в суп, а теперь права качаете. И не докажешь ведь ничего…" Кто-то поведал о том, что в начале лихих 90-х Лора, тогда еще Чумишкина, увлекалась платными уроками. Делалось это по виртуозно отработанной методике. Выбранную жертву Чумишкина заваливала двойками и замечаниями: "Ленив, невнимателен". А потом вызывала в школу родителей. Напугав их перспективой второгодничества и ПТУ после восьмого класса, она предлагала помощь; разумеется, небескорыстно.

"Да она ходила упакованная по полной, и прикид имела, и украшения, – сказала одна из комментаторш темы, – еще хвасталась перед коллегами: мол, надо уметь правильно жить, и все у тебя будет в любое время".

Наташа хорошо помнила, о чем идет речь. Она училась в школе как раз в те самые 90-е годы и знала, что многие учителя так подрабатывают к своей невеликой зарплате – дают частные уроки или открыто объявляют сборы денег: на подарки, утренники, ремонты класса и так далее. Наташе пришлось наблюдать в восьмом классе, как ее соседку по парте, тихую пугливую девочку, дочь матери-одиночки, классная руководительница затравила из-за того, что та не может вносить свою долю. Зарплата санитарки в больнице в те годы была такова, что мать и дочь жили чуть ли не впроголодь, а о том, что такое новая одежда или обувь, вообще забыли, покупая самые дешевые вещи в секонд-хенде. Выражений учительница не выбирала, почти каждый раз доводя девочку до слез. Одноклассники же корчились от смеха. Наташа уже в детстве была борцом за справедливость и однажды не выдержала, встала из-за парты и возмущенно высказала все, что думает об этой травле и о том, что ее товарищи смеются вместо того, чтобы заступиться за одноклассницу. В те годы власть учителя в классе была практически неограниченной; о правах человека и тем более – ребенка слыхом не слыхивали, и учительница оторопела, получив такой отпор от ученицы, а одноклассники пристыженно затихли, пряча глаза. Наташа и в отрочестве не признавала непротивленческих постулатов "Плетью обуха не перешибешь" или "А что тут поделаешь, она же власть, надо смириться". Скандал был громкий, но Наташе удалось найти управу на злобствующую педагогиню.

Наташа открыла следующую ссылку. А вот история о том, как Лора воевала с родственниками мужа за его наследство… Почти детективный роман. Надо сохранить в читалку и детально ознакомиться. "Ну и щучка!"

– Ну и фрукт, – почти в унисон ее мыслям сказала Белла, опустив телефон. – Уфф, ухо онемело!

– Узнала что-то?

– Да. Василиса действительно училась в "Райзинге" два года. А потом была отчислена по состоянию здоровья. В 2014 году. А Гусева осенью того же года перебросили в Питер, сняв одну звездочку с плеч.

Она замялась, вертя в руках золотую зажигалку с гравировкой, подарок мужа.

– И еще, Наташ, – после паузы сказала она, – ходит слух, будто бы Василису отчислили не из-за болезни, а из-за того, что на нее собирались возбудить уголовное дело… Специально сделали официальную версию такой, чтобы не портить девушке биографию.

– А из-за чего? – изумилась Наташа.

Белла посмотрела на часы.

– Думаю, через час узнаю, – сказала она, – представляешь, человек, на которого я вышла по своим каналам, оказался моим бывшим одноклассником! Он сейчас занимает высокий пост в местных органах, и назначил мне встречу в "Норде" на Ленина!

Белла остановилась перед зеркалом, поворачиваясь то в фас, то в профиль и потряхивая роскошной копной черных волос. Выгнувшись, чтобы посмотреть на свое отражение со спины, Белла продолжала:

– В школе он все время дразнил меня Атаманшей, помнишь мультик о Бременских музыкантах? Там разбойничьей шайкой руководила очень экзотичная дама… Все предлагал "взять карты в руки, погадать на короля". Интересно, что он сейчас скажет!

– Белла, я не на острове в Голубой лагуне росла и тоже в детстве любила мультики, – улыбнулась Наташа, – и разбойников из "Музыкантов" помню. А что это ты так прихорашиваешься? Видел бы тебя Ефим.

– А пусть Коржик посмотрит, какова сейчас "бяка-бука", – Белла придирчиво перебирала "махрушки" для волос, – вот наградил же Бог гривой, все заколки ломаются! Хожу с махрушками, как девчонка!

– Зато махрушки у тебя очень стильные, – успокоила ее Наташа.

– Летом бы обруч надела, – Белла стянула волосы в тяжелый "хвост" алой "махрушкой" с золотыми стразами, – тот, из Каталонии… Смотрится – шикардос! Но сейчас, под шапкой, он все равно съедет. И будет у меня прическа "я упала с самосвала"…

– А разве у твоей киношной тезки не такая? – поддела подругу Наташа, зная, что Белла – многолетняя фанатка эпопеи о Гарри Поттере.

– Это было бы слишком даже для меня, – ответила Белла, – я все же на деловую встречу иду. Ну, как?

В алом свитере и узких черных брюках, с умело нанесенным "золотистым" макияжем Измайлова выглядела очень эффектно.

– Думаю, что твой Коржик пожалеет о том, как дразнил тебя в школе, – ответила Наташа. – Выйдем вместе. Я попробую толкнуться в "Райзинг", провести разведку на местности. Он как раз неподалеку от проспекта…

– Да, нам по пути, – ответила Белла. – Только вот застанешь ли ты там кого-нибудь?.. Сейчас все больше по дистанту учатся, и праздники на носу, может, школа уже закрыта.

– Попытка не пытка, – Наташа провела расческой по коротким густым волосам. – Пошли. До "Норда" не так уж и близко, а до Андреевской – еще дальше.

– А мы по Макаровской угол срежем, – Белла щедро обшикалась горьковато-терпкими духами, – да и к тому же, я, как дама, имею право опоздать на четверть часа!

На улице Наташа рассказала Белле анекдот:

– Запыхавшаяся дама подбегает к парковому сторожу: – Вы не видели тут моего мужа? Мы договорились встретиться в беседке два часа назад, но я слегка припозднилась! – Как выглядит ваш муж, мадам? – спрашивает сторож. – Думаю, синий от злости!"

Белла рассмеялась:

– Ну, это чересчур даже для меня… Но когда приходишь раньше и ждешь кавалера, прыгая по морозу, действительно чувствуешь себя дурой… ай, Навицкая, я же не тебя имела в виду! Ну, ты мне ответишь за этот снежок!

Сверкая и переливаясь, наспех скатанный снежный шарик рассыпался по черному пальто Наташи.

– Вот тебе! – звонко рассмеялась Белла и отряхнула от снега свой пуховик.

– А потом, – добавила она, – зайду к Архиповой. Ты ее расшевелила и, думаю, я смогу ее дожать, пока она в растрепанных чувствах!

***

В сумке у Беллы зазвонил телефон. Измайлова остановилась, отыскивая его, и в открытый ридикюль тут же посыпались крупные снежинки. Зловредный гаджет все не находился, продолжая распевать голосом Земфиры:

– Сказки мои любимые не читаешь, мне на ночь,

И я топаю на крышу.

Холодно, голо, антенны качает,

Последний троллейбус в депо не встречают…

– Что, Измайлова, наконец-то я приохотила и тебя к нормальной музыке, – сказала Наташа, наблюдая за поисками. – Все лучше, чем попсню всякую фиговую ставить…

Белла еще раз чертыхнулась; песня из сумки оборвалась на полуслове.

– Ладно бы еще прежние телефончики, размером с зажигалку, – проворчала Измайлова, – это они вечно терялись, но куда может завалиться в сумке такая здоровая дура, как смартфон? Да я часто меняю рингтоны, под настроение. В Питере перед отъездом у меня был "Петербург – Ленинград".

Телефон наконец-то нашелся. На экране Белла увидела пропущенный вызов Алексея Строкова и тут же перезвонила ему.

– Мы в больнице, – сообщил юный адвокат, – Василиса привезла отцу продукты и все необходимое. Нас не пустили, а все покупки сейчас проверяют и санитайзером обрабатывают.

– Ясно, – ответила Белла, – что-то еще?

– Да. Нам сказали, что мы зря такие торбы привезли – Егора Павловича хотят завтра-послезавтра перевести в СИЗО, в Колпино или Горелово…

– Они что, авадакедавра, совсем отшиблись?!

От гневного вопля Беллы стайка подростков, хохочущих около Мареографа, изумленно примолкла и уставилась на Измайлову.

– Ну, – забормотал Алексей, – следователь считает, что Егор Павлович может находиться вне стационара, его состояние не внушает опасений, и дальнейшее пребывание в больнице не обязательно… Завтра суд, будут меру пресечения избирать.

– Спасибо, Алексей, что сообщили, – голос Беллы опасно понизился на одну октаву. Так обманчиво затихает ураган перед тем, как взвыть в новом, свирепом, порыве, ломая деревья и круша дома. – Где? Во сколько?

– В суде, на Карла Маркса, в десять часов, зал номер… Число присутствующих в зале ограничено.

– Ясен пень. Удобная вещь этот коронак; под него что угодно спишется. Ладно… Теперь я тоже официально работаю с этим делом, и пусть только попробуют не пустить меня в зал! Я им тогда устрою танцы с волками на льду! Сами под суд пойдут!

***

– Молодо-зелено, – Белла убрала телефон в сумку, – всему его учить надо. Минский спешит поскорее спихнуть Степанова в изолятор потому, что не хочет заморачиваться перед праздником. В СИЗО ведь за заключенного отвечают работники ФСИН, а пока Степанов в спецблоке больницы, ответственность лежит на следователе. А Минский не хочет, чтобы, случись что, ему шею намылили. И плевать ему, что у человека были тяжелый вывих и подозрение на инфаркт – лишь бы до праздника сбагрить обузу и спокойно гулять в выходные.. А этот лопушок Алеша – нет, чтобы вспомнить, чему его учили в вузе, давай сразу мне звонить, задавать извечные вопрос "что делать". А если бы не я? Ладно, я им завтра в суде задам чертей, – зловеще пообещала Белла.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответила Наташа, – и согласна с тобой: просто варварство – отправлять человека из больницы в изолятор, когда он еще встать не может. У меня тоже бывали вывихи, и я знаю, что это такое. Хоть бы пару недель дали ему отлежаться!

– Считают, видите ли, что, если угрозы для жизни нет, то пребывание в стационаре не нужно, – возмущалась Белла, – авадакедавра, других слов у меня просто нет!

Они вышли на проспект Ленина и ускорили шаг. В спину со стороны Биржевого канала бил холодный ветер, проникая даже под теплую одежду, за шиворот и пытаясь добраться до ушей под шапки.

Увидев впереди уютно переливающуюся яркими огнями витрину "Севера", Белла остановилась, чтобы отряхнуться от снега и достать маску.

– Странные ограничения, – заметила Наташа, – без маски в кафе не пустят или обслуживать откажутся. Но ведь чтобы съесть заказ, ее все равно придется снять… И где тут логика?

– Фима ответил бы в рифму, – фыркнула Белла, – он тоже эти "намордники" высмеивает нещадно. Разве ты не знаешь последние новости, Навицкая? Оказывается, короныч, как добропорядочный зомби или вампир, активируется исключительно после 22 часов. До этого времени он ничем не угрожает посетителям общепита, тем более если они уже сделали заказ!

– Диалог двух собак на площадке для выгула, – пошутила в ответ Наташа. – "– Смотри, все люди в намордниках! – Да-а! Поймут теперь, каково нам!".

Они рассмеялись.

– Народ не унывает, – комментировала Белла, – так же остер на язык. И правильно, нечего вешать нос!

– Народное творчество нравится мне больше, чем юмор в СМИ, – заметила Наташа. – Все эти опухшие от безделья "ответственные граждане" в мятых "семейках"; девицы в стрингах и масках, "второй медовый месяц" и "очереди за маткапом к 2021 году", и шуточки насчет того, что карантин ввели для прироста рождаемости… Произошел естественный отбор: неудачные шутки забылись через несколько дней, а когда кто-то удачно сострит на злобу дня, эта шутка повторяется, запоминается и, может, войдет в историю народного фольклора. Белла, это не твой ли школьный антагонист у окна?

– По времени вроде он. А внешне узнать трудно. Я его уже лет 15 не видела.

За столиком у расписанного елочками, снежинками и оленями окна кафе-кондитерской восседал представительный мужчина в твидовом костюме, джемпере и очках, что-то просматривал в телефоне и размешивал сахар в чашечке с кофе. Потом он посмотрел на часы и выглянул в окно.

– Андрюха, – прошептала Белла, увидев его анфас, – кто бы мог подумать! А я думала, что он все такой же трясолоб, как в школе.

– Он теперь занимает высокий пост, – Наташа тоже с интересом рассматривала мужчину в твидовом костюме, – а это на многих влияет. Ноблесс оближ. До встречи!

За ее спиной звякнул колокольчик. Белла скрылась за дверью "Севера". Наташа слегка позавидовала ей: до Андреевской улицы, где находилась школа "Райзинг", нужно было еще дойти. И вспомнила, что в прошлом году пропустила двадцатилетний юбилей со дня окончания школы. Пришлось звонить и поздравлять одноклассников по скайпу из Воркуты, где они с Улановым участвовали в сложной многоходовой комбинации, помогая Ефиму вывести на чистую воду ключевого свидетеля обвинения в очередном запутанном процессе… "Пара сумасшедших трудоголиков, – думала Наташа о себе и муже, – у нас ведь в ноябре была пятая годовщина свадьбы. И что? Тоже по скайпу друг друга поздравляли. Витя умчался на процесс в Магадан, а я сидела в архиве, работая над очередной книгой с экскурсом в историю Петербурга… А встречу выпускников этой весной отменили. Может, в новом году уже можно будет провести мероприятие. Скайп и зум – это не то, что живое общение…"

Наташа увидела впереди величественный трехэтажный особняк с эркером и колоннами и сразу узнала его; именно этот фронтон появился в начале передачи о школе актерского мастерства… Золотые буквы "Rising", декорированная россыпью золотых и серебряных звезд, ярко светилась даже через белую муть и ранние зимние сумерки.

Наташа потопотала ногами на ступеньках, сбивая с сапог снег, поднялась по щетинистому покрытию гранитного крыльца и позвонила в домофон.

***

– Извини за банальность, но как тесен мир, – Андрей Корин поднялся навстречу Белле. – Ко мне обращается сотрудница великого и ужасного Когана и оказывается моей одноклассницей!