скачать книгу бесплатно
Жиль вернул парня ногами на пол, но подумал, что если будет нужно – приподнять и встряхнуть можно всегда.
– Как тебя зовут? – спрашивал тем временем племянник обманчиво мягким голосом.
– Андре, – проговорил тот. – Андре Туссен.
– И откуда ты взялся на наши головы, Андре Туссен?
– Случайно, – начал было тот, но поперхнулся и закашлялся.
– Знаешь, Андре, кто я? Королевский дознаватель. А это знаешь, кто? – племянник кивнул на Жиля. – Королевский маг. Нам врать бесполезно. Говори, как есть.
Как есть оказалось мутно. У этого Андре Туссена был старший брат, а у брата – закадычный друг, и этот-то друг проживал и работал в Пале-Вьевилль – чистил и растапливал камины. Поэтому-то Андре смог проникнуть во дворец и передать Луизе, няньке на службе у госпожи де Кресси, что их с девчонкой очень ждут в доме на улице Сент-Этьен. И пообещать вознаграждение – если она с ним по доброй воле пойдёт и девчонку приведёт. А для чего то братьям де Кресси – про то ему неведомо, он человек маленький, всего-навсего ходит за конём господина Жан-Люка, и то его пока ещё не насовсем взяли и обещали в шею выгнать, если вдруг что не так.
А когда пойманный закончил говорить, то Севиль, начальник охраны, добавил:
– А ведь помянутый Жан-Люк де Кресси тут был, недавно только ушёл. Говорил с госпожой Мадлен, чего-то от неё хотел, кажется – чтоб к ним домой вернулась. Вроде угрожал под конец, так говорят те, кто был поблизости.
– И госпожа Мадлен пошла с ним говорить? – нахмурился Жиль.
– Пошла, – подтвердил начальник охраны. – Но не одна, а с дочкой вашего высочества.
О, и здесь Жакетта помогла, необыкновенная девочка, за что только господь наградил его такой чудесной дочерью!
– Значит, госпожа Жакетта обладает сведениями из первых рук, – заключил племянник. – С ней бы поговорить, а потом уже – с госпожой Мадлен. Не нравится мне вся эта деятельность господ де Кресси. Сами, можно сказать, выставили за порог вдову своего брата со всеми детьми, а теперь передумали? Как-то нехорошо это выглядит, да и является таким же, наверное.
– А с этим что делать? – кивнул Севиль на пленника.
– В подвал? – нахмурился Жиль.
– А зачем он нам в подвале? – усмехнулся племянник. – Ещё и кормить там его, паразита. Давайте лучше отпустим. Его не били, синяков и ссадин нет, вернётся он без девочки – вот пусть господа Кресси и думают, как он отсюда ушёл, что нам рассказал, а о чём смог умолчать. Можно ему даже небольшую денежку дать.
– Вы коварны, – усмехнулся Жиль.
– Какой есть, – поклонился племянник.
Когда за Андре Туссеном захлопнулась дверь наружу, Лионель сказал:
– И слежку за ним, немедленно.
Севиль кивнул, отдал распоряжение – и двое его людей выскользнули на улицу.
Теперь можно было разговаривать с дамами.
Жакетта пришла в гостиную сестрицы Катрин, где уже расположились и Жиль, и Лионель. Вежливо приветствовала тётку и кузена, оглядела Жиля, приложила два пальца к его правому виску. Очень своевременно – вернувшаяся было боль поутихла.
– Госпожа Жакетта, чего хотел от нашей гостьи болван Кресси? – сразу взялся за дело Лионель.
– Чтобы она вернулась домой. И он не обманывал – ему в самом деле этого хотелось, – усмехнулась Жакетта. – А госпоже Мадлен – вовсе нет. Что-то он говорил о том, что в доме без неё плохо, что её готов взять за себя любой из его младших братьев, и что он желает найти жениха для старшей дочери госпожи Мадлен, Аделин. Наверное, потому, что у девочки бесспорные магические способности. И под конец вправду угрожал – говорил, что сейчас с ней по-доброму, а больше так не будет. Госпожа Мадлен от всего отказалась и ушла, а его вывели.
Жиль просто кипел – какова наглость! Мало того, что эти насекомые вообще поднимают глаза на госпожу Мадлен, так ещё и пытаются ею командовать! Он жалел, что сам не видел этого де Кресси – чтобы уже показать ему, на каком он свете, и где на этом свете его место по праву рождения.
Лионель оставался спокоен – истинный церковник. И дознаватель.
– Благодарю вас, госпожа Жакетта, за подробный рассказ. Нужно будет отдать приказание – чтобы никого из Кресси и близко к дому не подпускали. Мы не желаем их здесь видеть. А сейчас, я думаю, нужно поговорить с госпожой Мадлен. Родич, вы со мной?
Жиль подумал, что ему очень хочется пойти и поговорить с госпожой Мадлен. Но он предполагал, что вряд ли она обрадуется, увидев его – после вчерашнего-то. Поэтому…
– Я вчера поступил с ней не слишком благородно, – вздохнул Жиль. – И сегодня разве что передал свои извинения.
Жакетта улыбнулась.
– Она их приняла.
– Вот и хорошо. Нет, если возникнет необходимость – я готов помочь ей любым возможным для меня образом. Но – только если возникнет необходимость.
– Пусть так, – усмехнулся племянник, – я буду иметь это в виду.
18. Неожиданное предложение
Луиза причитала. Одиль ругала братцев Кресси всех разом и каждого из четверых по отдельности, и живых, и покойного. Николь стояла с вытаращенными глазами, схватившись за голову и разинув рот. Шарлотта и Мари облепили Мадлен с разных сторон, и отцепить их можно было только под страхом смерти. Аделин сидела на полу, выпускала осветительные шарики и приговаривала: этот дядюшке Оноре по лбу, а этот – дядюшке Гектору за шиворот, а этот – дядюшке Жан-Люку в задницу. Мадлен не удержалась, рассмеялась, хоть и понимала – нельзя, с Аделин станется что-нибудь такое повторить в людях, и ещё сестёр подучить. Но так хотелось уже просмеяться или проплакаться – после всего, что обрушилось на неё за последние два дня. Или две недели. Или даже чуть больше… Но – не сейчас.
Мадлен смотрела и понимала, что у неё нет сил прекратить всё это буйство чувств вокруг. Поэтому просто смотрела, слушала – и немного смеялась.
– А почему только дядюшке Жан-Люку в задницу? Всем им в задницу, – со знанием дела громко сообщила всегда самая воспитанная из девочек, Мари.
И надо же было, чтоб именно в этот момент постучался и вошёл его преосвященство де Вьевилль! Оглядел хаос вокруг. Камеристки замолкли, Шарлотта сильнее вцепилась в юбку Мадлен, Аделин от неожиданности уронила все свои шарики на пол.
Его преосвященство собрал их в ладонь и подмигнул Аделин.
– Госпожа Аделин, вы позволите мне зайти?
– А… да, – кивнула дочь. – Заходите.
– Девочки, ступайте, нам с его преосвященством нужно поговорить, – Мадлен попыталась быть суровой, но кажется, у неё не вышло.
Правда, помогла Одиль – собрала всех, больших и малых, и увела в комнату девочек.
– Госпожа Мадлен, с вами и детьми всё в порядке? – друг Жанно смотрел участливо.
– Да, благодарю вас, – торопливо кивнула Мадлен. – Располагайтесь, пожалуйста.
– Непременно, – улыбнулся тот. – Расскажите, что случилось сегодня. Я уже знаю кое-что, но пока не понял, кто всё это затеял и для чего.
– Да я сама не поняла. То есть понятно, конечно, что дом у них зарос, потому что некому слугами командовать, а сами они не разбегутся, ну так для этого можно нанять управляющего! А нет денег – ну, придумать, где добыть. Пойти на службу к кому-нибудь – кто знатнее или богаче, в конце концов. Я-то зачем!
– К вам они привыкли, наверное, им сложно вообразить кого-то нового в своём доме. А вы, как я понимаю, решали все их насущные хозяйственные вопросы.
– Верно, – кивнула Мадлен. – Но раз уж на то пошло, Гектор или Оноре могут найти себе жён, уж наверное кто-нибудь может польститься на их благородное происхождение!
– Да и Жан-Люк тоже, – кивнул господин Лионель.
– Он – нет. Вы не знаете этой истории? – рассмеялась Мадлен.
– Нет, представления не имею, что там. Рассказывайте, госпожа Мадлен.
– Он как раз женился тем самым образом, около четырех лет назад. На незнатной, но богатой девице. Эдмонда – так её звали – принесла недурное приданое, но – в деньгах. Она надеялась на блестящую придворную жизнь, и думала, что милостью его величества её капитал преумножится, но всё оказалось совсем наоборот – на четверых де Кресси её денег было не так уж и много, потому что они как с цепи сорвались – понеслись заказывать себе новые наряды, покупать коней, играть в кости и карты, и что там ещё можно делать. Даже на ремонт городского дома не хватило, хоть я об этом и говорила, но кто бы меня слушал! И когда за пару лет от тех денег не осталось ничего, да так, что Жан-Люк заложил даже её жемчужные бусы, она взяла свои оставшиеся украшения и те деньги, что смогла найти в доме, и сбежала. Кажется – с кем-то из приятелей Жан-Люка по службе у графа де Февра.
– Ничего себе история, – качал головой господин Лионель. – И что сказал по этому поводу господин Жан-Люк?
– Он был в ярости, – вздохнула Мадлен.
Почему-то все подумали, что в этом побеге виновата Мадлен, хотя они с Эдмондой даже и не дружили особо. Ангерран запер её в спальне, два дня не позволял её кормить и не давал видеться с девочками, а Шарлотта была ещё совсем крошкой, ей и двух лет не исполнилось. Если бы не Жанно, который заинтересовался, почему она не отвечает по магической связи, и явился к ним домой это выяснить – кто знает, сколько бы Мадлен так просидела. Жанно братья де Кресси боялись, поэтому выпустили её и тут же попрятались – чтобы не схлопотать, с его тяжёлой рукой они к тому моменту были знакомы – все четверо. Он против них обычно даже магией не пользовался – говорил, нет нужды.
Хорошо, что на свете есть Жанно. И его друзья.
– Знаете, госпожа Мадлен, у меня есть для вас предложение. Не отказывайтесь сразу, подумайте, – сказал господин Лионель. – У меня есть охотничий дом, он в полутора днях пути от столицы и очень хорошо защищён. Во время беспорядков там останавливались их величества, сейчас там гостит королева Рокелора с ближними дамами. Я предлагаю вам отправиться туда и некоторое время там побыть. У меня не бывает никакой светской жизни, там тихо, спокойно и очень уединённо. Вас и ваших девочек там никто не потревожит.
Что? Принять покровительство господина Лионеля? Вроде и нет в этом ничего предосудительного, всё же, он – лицо духовное, но… Вот прямо в его дом? С девочками?
– Но наверное… это не слишком удобно?
Он рассмеялся.
– Как говорит ваш брат, госпожа Мадлен, спать на потолке неудобно, простыни на пол валятся. И ещё кое-что делать – там же.
Ох, Жанно может сказать, это точно. Мадлен не удержалась, представила, рассмеялась.
Кажется, именно этого ей и не хватало – она смеялась и никак не могла остановиться, а потом ещё и заплакала. Господин Лионель взял её за руку и держал – просто держал, Жанно бы сделал так же. Нет, Жанно бы ещё обнимал и гладил по голове, а рыдать на груди у высокопоставленного духовного лица…
Впрочем, господин Лионель всё понял правильно, и Мадлен с удивлением обнаружила себя именно что рыдающей у него на груди. Отстранилась.
– Простите меня, ваше преосвященство.
– Не за что вам просить прощения, дорогая госпожа Мадлен. На вас обрушилось столько, что не всякий закалённый воин вынесет, а вы переносите все удары судьбы с большой стойкостью. Поэтому – подумайте.
Мадлен в растерянности взглянула на него. Лионель де Вьевилль – её ровесник, но – как будто старше даже и своего дяди-принца. От него пахло тайнами, загадками, большой властью, и где-то под всем этим дремала ещё и сила – большая сила, как у Жанно. Угрозой или чем ещё сомнительным или странным, подобно дяде-принцу, от него не пахло совсем.
– Я скажу вам… вечером. Хорошо? – пробормотала она.
– Хорошо, – улыбнулся он. – Не торопитесь, подумайте.
Совершенно светски поцеловал ей руку, стремительно поднялся и ушёл.
Мадлен умылась, вернула на голову свалившийся давным-давно чепец и пошла проведать девочек. Они смирно обедали – Николь командовала, а Луиза рассказывала им какую-то поучительную историю про трёх поросят, один из которых жил в домике из соломы, второй – из веточек, а третий – из камня. И когда волк пришёл съесть всех троих, они спаслись только благодаря каменному дому третьего брата. Так может быть, ей тоже надо отправиться в каменный дом и в нём переждать и волков, и непогоду, и что там ещё бывает?
Для уверенности она ещё попробовала вызвать по магической связи Жанно, и у неё получилось. Он был бодр, хоть и бледен, очень рад её слышать, и тут же велел рассказывать все новости. Она рассказала – всё, без утайки, о визите Жан-Люка и о предложении Лионеля – тоже. Жанно сказал не думать ни мгновения и соглашаться – дом отличный, дорога безопасная, её там не найдут никакие де Кресси, а там уже и он приедет, и будет видно, что дальше.
И только когда они завершили разговор, Мадлен поняла, что ни слова не сказала о хромом принце и его сватовстве, потому что проклятые Кресси отодвинули всё это далеко-далеко. Ладно, ещё успеется. Они это ещё обсудят.
19. Размышления
Лионель де Вьевилль, младший сын королевского маршала, коадьютор Льенского архиепископства и королевский дознаватель был рад, что жизнь подкинула ему очередную загадку. Конечно, дел хватало и без того – и всякие мелочи, ежедневно происходящие при дворе, и дела графства Безье, требующие постоянного участия. И ещё в охотничьем доме гостит её прекрасное величество Маргарита, кузина Марго, и её хорошо бы навещать хотя бы пару раз в неделю. Она, конечно, уверяет, что совсем не скучает, но Лионель ей не верил – недаром её двор считался самым весёлым из всей королевской семьи. Уж конечно, ей не хватает привычных развлечений.
Но история с госпожой Мадлен и братьями де Кресси тоже требовала внимания и участия.
Конечно, в Пале-Вьевилль будет усилена охрана, и посторонних внутрь не пустят, даже если они чьи-то там друзья или, не приведи господь, родичи, кузены или малые дети. Но какова наглость-то – попытаться увести ребёнка с нянькой, можно сказать, на глазах у всех!
Когда Лионель допрашивал пойманного Андре Туссена, он поставил на него невидную простому человеку магическую метку – обычная слежка обычной слежкой, а самому тоже не лишним будет иметь возможность проследить – и, может быть, подслушать. Скажем, разговор того самого Туссена с его хозяином Жан-Люком Кресси, за конём которого парень, как оказывается, приглядывает. И даже если Туссен вернётся в дом на улице Сент-Этьен не сразу, от него ведь всё равно захотят доклад – где был, что делал, почему не преуспел. И если Лионель что-то понимал в людях – захотят как можно скорее.
В общем, так и произошло. Туссен из Пале-Вьевилль подался вовсе не к де Кресси, а домой, и стал уговаривать старшего брата куда-нибудь его спрятать, потому что де Кресси, мол, и сами впутались во что-то непотребное, и его туда же затянули. А он человек честный, бога гневить не хочет, и нарываться на Вьевиллей не хочет тем более, потому что он не дурак, и что де Кресси против Вьевиллей? И похоже, Вьевилли сильно заинтересованы в той вдове, что сбежала от де Кресси, так что пусть Жан-Люк сам с ними и бодается, если совсем страх потерял.
Всё это Андре Туссен изложил старшему брату и попросил найти ему какое-нибудь убежище, чтоб отсидеться – потому что найти могут как Кресси, так и Вьевилли. И если Вьевилли хотя бы знают, что он хотел им напакостить, но не успел, то Кресси не в курсе, как он попался. С другой стороны, могли бы и подстраховать его как-нибудь – в конце концов, не в домик лесника отправили, а в гнездо могущественных магов, могли бы и о какой-никакой защите позаботиться.
Лионель слушал и усмехался – надо же, какой сообразительный малый, просто сокровище! Только каким местом раньше-то думал, когда согласился проникнуть в то самое гнездо могущественных магов – своей головой или задницей коня Жан-Люка де Кресси?
До конца дня Лионель ещё узнал, что означенные де Кресси встревожились, когда Туссен не явился на улицу Сент-Этьен. Сначала Жан-Люк послал в дом его матери кого-то из своих людей, но тому не открыли, а потом – явился сам, да с отрядом, и пригрозил, что разнесёт дом по камушку, если его не пустят на порог. Пустили только после того, как тот поклялся именем своей матери, что не причинит вреда семейству Туссен, и – только его одного.
Жан-Люк сначала просто спросил – чего это его конюх не явился, как положено, работать – или его, как и обещали, выгнать взашей? Да ещё пустить слух, что приворовывает, чтобы его потом ни в один приличный дом не взяли?
Правда, тут за Андре вступился старший брат, и прямо сказал – что нечего парня в своих тёмных делах использовать, а особенно – против магов, против магов пусть господа де Кресси сами идут, раз такие смелые. Или, может, у них какая защита есть? Так надо было Андре ту защиту дать, прежде чем посылать его в рассадник магических чудовищ. Это ж надо было додуматься – сопляка отправить без ничего в дом маршала Вьевилля, да там даже последняя амбарная крыса магией владеет, это ж всем известно!
И похоже, что тот старший брат объяснял свою позицию не с голыми руками, потому что Жан-Люк как-то прямо удивительно не возражал. Вдруг пошёл на попятный, сказал, что вопросов к Андре не имеет. И вообще предпочёл бы, чтоб тот вернулся работать – потому что кто-то должен смотреть за его, Жан-Люка, конём. И может быть ещё за конями других братьев. Что это – желание отомстить на своей территории? Недостаток прислуги? Или ещё что-то, о чём Лионель пока не имеет никакого понятия?
Но ясно, как день, что нужно копать дальше. Следить за этим парнем, Андре – хотя бы ещё пару дней, следить за особняком Кресси – кто туда приходит, к кому и зачем, и за самими братцами Кресси тоже бы последить. За Жан-Люком – особенно. Лионель прямо жалел, что не застал его в Пале-Вьевилле и не одарил такой же меткой, как и его конюха. Но впрочем, не исключено, что он ещё появится на горизонте, там и поглядим.
И ещё как будто было что-то сказано, что-то важное, у Лионеля осталось ощущение, будто он это упустил. С другой стороны, если и в самом деле важное – ещё вылезет.
А пока – отправить госпожу Мадлен подальше от столицы и от двора. Упускать её из виду совсем не хотелось – всё же, какая-то тёмная с ней история, поэтому – нельзя ей ни в её Варансон, ни к госпоже вдовствующей графине в Саваж. Лучше уж поблизости, чтоб если что – далеко за ней не бегать.
Опять же, у дядюшки Жиля к ней, кажется, пробудился нешуточный интерес. А она, бедняга, отродясь ничего подобного не видела ни в девичестве, ни в замужней жизни, вот и пугается. Матушке прямо забавно смотреть, как всё это происходит – надо же, Жиль де Роган взялся играть по правилам, в его-то возрасте. Ничего, не маленький, разберётся. Оба они разберутся. Если Лионель что-то понимает в людях, то – у дядюшки очень неплохие шансы, просто нужно дать прекрасной даме возможность перевести дух. А то сначала такие перемены в жизни, а теперь – и вовсе хаос, тут не до ухаживаний и не до кавалеров, даже если обычных.
А дядюшку Жиля счесть обычным было никак нельзя.
И Лионель надеялся, что сестра Жанно сможет эту необычность оценить, и не просто рассудком оценить, а даже и влюбиться.
И отчего бы не помочь необыкновенному родичу и не очень-то счастливой красивой даме, сестре дорогого друга?
Лионель посмеялся, что становится похож на матушку – та тоже хочет, чтобы все вокруг были счастливы. И кузен Анри, и тот же Жиль, и Жанно Саваж, и его сестра.
Сестра, кстати, подумала – и согласилась принять его приглашение. Лионель подозревал, что решиться ей помог как раз Жанно, который не мог прибыть и присмотреть за всем лично, равно как и поставить на место зарвавшихся родичей Мадлен, но понимал, что в доме Лионеля её не достать.
Раз так, то можно вспомнить и о своём странном счастье, которое скрывалось от супруга в том самом охотничьем доме. И попросить Орельена помочь с порталом – для скорости.
20. Легенды и жизнь
Записку принесла доверенная служанка прекрасной Антонии. В ней значилось заносчивое: «Если вы любите меня так, как говорите, и как обещают мне ваши глаза, то вы найдёте путь для того, чтобы воссоединиться со мной».
Из сожжения записки Жиль устроил целое представление – для той горничной, конечно. В его руках полыхало пламя, оно меняло цвет, и в конце от желтоватого клочка бумаги не осталось даже пепла. Другое дело, что Жиль мог восстановить эту записку в любой момент… но о том ни прекрасной Антонии, ни её горничной знать было не обязательно.
