скачать книгу бесплатно
Женитьба дядюшки Жиля
Салма Кальк
Магический XVI век #4
Остаться без мужа и без денег, зато с тремя детьми – и не такое случается. Есть старый замок, правда, до него далеко. Есть брат и его друзья, они не дадут пропасть. Есть возможность нового брака… что? Замуж? Опять? Вот за него? И что теперь, что принц, а вы его вообще видели? Не хочу и не буду! Вернуться из дальних странствий в разорённый замок, провалить интригу, потерять давнего друга и невесту – можем, умеем, практикуем. Но говорят, есть одна подходящая магически одарённая дама из приличной семьи, не жениться ли на ней? Как не хочет? Так не бывает!
Салма Кальк
Женитьба дядюшки Жиля
Пролог. Кто-то, где-то и когда-то
– Хорошо придумал, молодец. И где же ты возьмёшь сильного мага, который согласится для тебя что-то делать? Сильные маги, как правило, богаты и могущественны, им не до твоих бед.
– Можно уговорить или заставить. Скажем, у вдовы вашего старшего есть очень перспективный в этом плане брат.
– Он сумасшедший. На него не так посмотришь – и уже, считай, нарвался. Они ж, говорят, недавно с друзьями Безье разнесли по камушку, ни ворот не осталось, ни привратной башни, всё сожгли, даже камни, слышал? Знаешь, куда он тебя пошлёт, если его спросить? А если второй раз спросить, то не только словами пошлёт, а ещё магической силой, и шпагой добавит, чтоб не сомневался!
– Ты как первый раз родился. Спрашивать надо с умом и подготовкой. Кто мне рассказывал, что он за сестрёнку свою беспокоится, и даже, вроде, кому-то из вас за неё рожу чистил?
– Ну. Было дело.
– Так сестрёнкой-то его и прижать. Она вообще где?
– Так он же её забрал. Мы ей сказали – уезжай к себе, она и убралась. Вместе со своим выводком. Ещё не хватало – кормить тут их всех!
– А она была вот прямо совсем бесполезная, да? Брат у неё – маг, а она что – пустышка?
– Да нет, тоже маг. Не боевой только. Она это, там, убраться, дыру зашить, ещё какую работу в доме сделать. Дом-то и подзарос, как она уехала! Ну и свет с теплом, и воду погреть умела. Такая, обычная.
– Обычная она ему! Ещё был бы сам магом, была бы обычная. А то сам никто, а туда же, магами разбрасывается! И что, говоришь, дети у неё? Тоже, поди, маги?
– Да три девки там, толку-то с них! Только у старшей какие-то способности и прорезались, и всё!
– Так лет немного, наверное. Дурак ты, и помрёшь дураком. Была бы она у вас дома – саму бы прижали, или детей её – и братец примчался бы её выручать, как миленький. А тут мы бы с ним и договорились. Да и вообще кто-нибудь из вас мог бы на ней жениться! Это раньше она девок рожала, а потом могла бы и мальчишек рожать. Магов, заметь.
– Да мне нельзя жениться, будто не знаешь.
– Так у вас там и кроме тебя ещё есть. Ты того, подумай. Я вообще терпеливый, но моё терпение уже кончается. Или плати долг – или находи мне мага, как хочешь. И сроку тебе на всё – десять дней. Понял?
– Понял…
Часть первая. Красавица и чудовище
1. Красавица
– Мамочка, что за чудовище приходило к тебе? – раздался громкий шёпот, и из-за большого кресла показались два юных личика.
Чепцы где-то потерялись, ой, нет, под креслом валяются, причёски растрепались, платья все в пыли, и это при том, что в Пале-Вьевилль всегда очень чисто, хоть здесь и живёт множество людей – если и меньше, чем в королевском дворце, то не слишком. Где девочки всегда находят столько пыли?
– Аделин, сколько раз я говорила тебе, что нельзя так говорить о незнакомых людях? А вдруг это принц? – усмехнулась Мадлен, больше, правда, про себя.
– Мамочка, ну какой же это принц? – не поверила старшая дочь. – Принцы красивые! А этот – только одет красиво, а сам-то страшный! Настоящее чудовище!
– Нет, не похож он на принца, – авторитетно сообщила средняя дочь, Мари. – Принцы – не такие!
Уж конечно, обе они видели в своей жизни не так много принцев, чтобы судить уверенно, потому что из гостиной только что вышел самый настоящий принц. Племянник покойного короля Франциска, кузен покойного короля Генриха и дядя нынешнего короля Карла. Младший брат хозяйки дома, её высочества Катрин, герцогини Вьевилль.
Жиль де Роган – настоящий принц.
И стало быть, та, на ком он женится, станет настоящей принцессой.
И эта невероятная честь только что была предложена ей, Мадлен де Кресси, урождённой де Саваж, вдове неполных двадцати семи лет, матери трёх дочерей. А означенная Мадлен де Кресси, урождённая де Саваж, совершенно не понимала, что ей с этой честью делать.
– Дети, сколько раз я просила вас – не лазать под креслами и столами, и не подслушивать? Вас могут не заметить и чем-нибудь придавить. А подслушивать нехорошо.
– Но мамочка, как мы узнаем, что происходит? Ты же нам не рассказываешь! – возмутилась Аделин. – Мы ничего не знаем – ни сколько ещё тут жить, ни когда мы поедем к бабушке!
– Я сама не знаю, детка, – Мадлен обняла обеих дочерей. – К бабушке мы поедем, когда ваш дядя Жанно сможет нас сопровождать. А он далеко, и тяжело ранен, и я не знаю, когда мы теперь увидимся.
– А почему он ранен? Он с кем-то бился? – нахмурилась Аделин. – Он же непобедимый воин и могущественный маг!
– Увы, в спину могут подстрелить и непобедимого, и могущественного, – вздохнула Мадлен. – Он решал свои семейные дела, что-то там не сложилось с братом его супруги.
– Анжелики? – уточнила Аделин. – Она приедет к нам в гости? Она мне очень понравилась!
– И мне! – сообщила Мари. – Может быть, мы сами съездим к ней в гости? И она расскажет нам сказку! Никто больше не знает таких сказок!
Мадлен представления не имела, о чём таком рассказывала девочкам новоиспеченная супруга брата – по виду, сама девчонка девчонкой. Но эта девчонка отказалась от двух принцев и выбрала Жанно, и все говорили, что по любви. Да-да, принц Жиль де Роган и принц Анри де Роган, дядя и племянник, искали благосклонности этой девицы, и её богатого приданого, но – всё досталось Жану-Филиппу Саважу. И как так вышло, Мадлен не знала, у неё было не так много времени, чтобы поговорить обо всём с Жанно, когда они с Анжеликой приехали и забрали их с девочками из дома Ангеррана де Кресси, её покойного супруга. Потому что братьям того супруга она совершенно не нужна, зато дом на улице Сен-Этьен – нужен, и лучше уж жить под покровительством маршала Вьевилля, чем рассчитывать на милосердие мужниной родни.
Маршал Вьевилль – могущественный вельможа и сильный маг. Он женат на принцессе – тётке короля, его старший сын женат на принцессе – сестре короля. Его средний сын тоже женат на принцессе, но – сестре короля соседней Арагонии. Его младший сын – высокопоставленный служитель церкви. В его руках армия. Хорошо, что он знает Жанно Саважа с детских, можно сказать, лет, и хорошо к нему относится. Потому что в его доме – как за каменной стеной.
Господин маршал Вьевилль был очень добр к ней и детям, и сказал – она может оставаться у них, сколько потребуется. Позже прибыла его супруга, принцесса Катрин, и подтвердила – Мадлен де Кресси с детьми не стесняет их никак. Но… не свой дом он и есть не свой дом, а где свой? Замок Варансон, до которого две недели пути?
По-хорошему, нужно было бы найти каких-нибудь людей, которые путешествуют в ту сторону, и отправиться вместе с ними. В Варансон, или вовсе в Саваж – к матушке, вдовствующей графине Шарлотте, по которой Мадлен назвала младшую дочь. Но ей было страшно покидать безопасный дом Вьевиллей – мало ли, что ждёт снаружи? Еретики, изменники, да и просто воры и разбойники – одинокая женщина всегда представляет собой лёгкую добычу.
Мадлен надеялась на то, что Жанно решит все свои семейные дела, и что-нибудь придумает. Он никогда не отказывал ей в помощи, наверное, поможет и тут. Но… Друг Жанно, его преосвященство Лионель де Вьевилль, сказал – он выздоравливает, но рана была тяжёлой, его спасли только потому, что вовремя переправили порталом аж в Фаро, а там – лучшие целители, какие только вообще могут быть. Мадлен очень слабо представляла, где находится Фаро, понимала только, что – далеко, даже дальше родного Саважа. И что Жанно, когда поднимется на ноги, не прибежит первым делом решать её сложности – у него теперь есть свои.
Почему-то Мадлен думала, что сможет справиться сама. Уедет в Варансон – как-нибудь, и будет там тихо жить с детьми. Но с ней к Вьевиллям отправились только три служанки – её горничная Одиль, нянька младшей, Шарлотты, Луиза, и Николь, воспитательница старших девочек. Четыре женщины и трое детей отправляются через всё королевство? И далеко ли они уедут?
Конечно, новое замужество было бы достойным выходом. Это свой дом, это какая-никакая защита, это обеспечение. Но…
2. Чудовище
Его высочество Жиль де Роган – принц, придворный маг короля Карла Девятого и прочая – сидел в гостиной доставшегося от отца столичного дома возле камина, поглаживал своего огромного кота и размышлял.
Всю свою жизнь, то есть – последние без малого тридцать лет, примерно с шестнадцати – он прожил сам по себе и сам за себя. И неплохо прожил, что там – грех небеса гневить. И искренне думал, что или так и помрёт, сам-один, да ещё на чужбине, или вернётся, и…
Что там было, в этом «и», он никогда не задумывался. Вернётся со славой, и получит всё, что таким, как он, причитается – и по праву рождения, и за его собственные заслуги и подвиги.
Но вышло иначе.
Здесь, дома, приключения и подвиги Жиля де Рогана в удивительных дальних странах не интересовали ровным счётом никого. Никто не спешил к нему с деньгами, почестями, приглашениями в гости – и просто не спешил. Ему самому пришлось напомнить о себе и родне, и старым приятелям.
Родня – две сестры, одна вдовая, другая замужняя. У вдовой Анриетты тоже не было никого, она тихо жила в замке покойного мужа, еле таскала ноги после магического истощения, но на судьбу не роптала. Замужняя Катрин наоборот – являла собой образец супруги, матери и бабушки, да-да, шестеро детей обоего полу, и уже столько же внуков, если не больше, и это ещё младшего сына отдали церкви, а две младшие дочери пока не замужем. Ещё был племянник Анри, сын старшего брата Франсуа, уже покойного, молодой человек девятнадцати лет, наследник фамилии Роганов и владелец приличных богатств.
В общем, семья как-то жила все эти годы без него, и неплохо жила, на самом-то деле. Более того, и Катрин с мужем, герцогом Вьевиллем, и Анриетта вполне искренне приглашали погостить – пока сам не обустроится. Но Жилю не хотелось гостить, он снова хотел сам.
Увы, городской дом и замок Акон, доставшиеся ему по завещанию отца, принца Людовика, являли собой нечто, не очень-то подходящее для столь высокородной особы. И он совсем не представлял, с какой стороны браться за эту свою новую жизнь – хоть обратно на Восток беги, да только здоровье уже не то, и не ждут его там. Здесь не ждали, а там – и подавно.
Жилю было проще придумать интригу и историю, чем нанять прислугу, он так и сделал. И изрядно напортачил – с той интригой. Правда, в итоге всё равно остался в выигрыше – потому что обрёл дочь.
В своих странствиях Жиль иногда подумывал, что вот неплохо было бы – если бы был у него сын. Или – сыновья. С ними можно было бы заниматься магическими искусствами, вместе придумывать те самые истории и интриги, и добывать какие-то блага земные. Но жизнь распорядилась так, что на родине у него отыскалась дочь – прелестная взрослая девушка, маг-целитель, и не только целитель. Жиль в первый момент всё равно что ещё раз по голове получил, потому что представления не имел – что делать со взрослой дочерью. Что с ними вообще делают, с дочерьми – замуж выдают?
Жакетта оказалась племянницей его приятеля Флориана де Безье и начинала в камеристках у его дочери Анжелики, а потом уже добрые люди помогли ей развить свой немалый дар. Она наполнила жизнью и замок Акон, и мрачный городской дом, и Жиль, прямо сказать, привязался к ней мгновенно и накрепко. Она играючи решала все непонятные вопросы со слугами, с поставками продовольствия, с мелким ремонтом – что в Аконе, что в столице. Он попытался ответить в силу своего разумения, но Жакетта наотрез отказалась от замужества за каким-нибудь из принцев. Принцев много, нашли бы подходящего. Но оказалось – прелестная дева влюблена в нищего виконта де ла Мотта.
Правда, при ближайшем рассмотрении нищий виконт оказался не так плох – он был изрядно одарён свыше магической силой и прилежно учился ею пользоваться, время от времени устраивая разные каверзы, на некоторые из них у самого Жиля в том же возрасте не хватило бы ни сил, ни выдумки. Звался он Орельеном, вырос при племяннике Анри, а теперь перебрался к Жилю следом за Жакеттой. Парень к ней весьма неровно дышал, и с восторгом слушал рассказы Жиля о дальних странах и магических приключениях – ему они пришлись очень даже по нраву. Более того, он был готов поучиться у Жиля тому, чего пока по малолетству не умел сам.
Так что у его высочества вдруг оказалась подопечная молодёжь – дочь и жених дочери. Жениху, правда, хотелось что-нибудь дать – ну там, земли, или замок какой поприличнее, потому что где они потом будут воспитывать его, Жиля, внуков? А что рано или поздно народят, сомнений не было.
В общем, нужно было как-то устраиваться в жизни. И по представлению зятя, герцога Вьевилля, Жилю было предложено очень своевременно освободившееся место придворного мага. Прежний запятнал себя участием в заговоре против королевской фамилии, оказался организатором беспорядков в ночь святого Бонифация и был убит во время штурма королевского дворца, туда ему и дорога. А Жиль думал-думал – ещё не хватало, он и придворная должность, скажете тоже! – и согласился.
А далее хотелось бы расширить семью. Дочь – это чудесно, но она уже почти что замужем, и вообще собралась отправиться в Фаро – учиться целительству, и не только. И Жиль эту идею, страшно сказать, одобрял – потому что понимал всю необходимость полного и своевременного магического образования. Это стихи можно не писать, и песенки не петь, а магии, если уж свыше дана, надо учиться. И чем больше дано, тем серьёзнее учиться. Поэтому – пусть отправляются, только поженить бы их сначала.
И неплохо бы самому найти жену. Совсем неплохо – магически одарённую жену. Правда, магов в принципе меньше, чем обычных людей, и не во всех семьях готовы признаваться, что их дочери – маги, но можно ведь найти? Просто чтобы вероятность рождения магически одарённых детей была выше. Так-то у него, конечно, получилась неплохая дочь даже и при том, что мать её магом не была, а если бы была?
Анжелика де Безье, на которую он, было, нацелился, стала женой графа Саважа – и ни один здравомыслящий человек не будет становиться между этими двумя сумасшедшими. Да и не был Жиль до конца уверен, что ему нужна жена, которая в припадке гнева плавит железные ворота и каменные стены. Саважу же – самое то, что надо.
Но эта самая Анжелика и предложила ему вариант, который он, подумав, решил попробовать осуществить. У Саважа имелась сестра, точнее, там был целый выводок сестёр, и все, как одна, маги, и все замужние. Кроме самой младшей, которая овдовела в недавних беспорядках, и осталась одна против троих братьев покойного мужа, желавших её дом и что-то ещё из её имущества. Саваж определил её в дом к маршалу Вьевиллю – пока, до каких-нибудь лучших времён. А потом его невероятная во всех отношениях супруга придумала – а не хотите ли, господин Жиль, взять в жёны магически одарённую даму из приличной семьи? У дамы уже есть три дочери, и старшая из них – вполне себе маг, пока не понять, какой, но маг же. Так что глядишь, и вам родит ещё парочку этих самых магов, будете воспитывать.
Правда, Анжелика глянула на него сурово и сказала – чтоб даже и не думал даму заставлять или привораживать. Говорит, мол, что если крутой – так пусть идёт и ухаживает, сумеет очаровать – будет его, ну а не сумеет – сам дурак. Вот прямо этими словами и сказала, паршивка такая. А супруг её, брат потенциальной невесты, только стоял рядом и посмеивался, и кивал – правильно, мол, говорит, Мадлен у нас хорошая, принуждать её ни к чему не нужно, а более всего – к замужеству. И поскольку тот Саваж обещался с сестрой поговорить, то Жиль подумал – и согласился.
И даже согласился дать магическую клятву, что не будет принуждать и привораживать. А сейчас уже думал – не поторопился ли? Может, обошлись бы без той клятвы – ну, как-нибудь?
Правда, вышло всё не так, но когда оно выходит так? Помянутый Саваж получил два арбалетных болта в спину при штурме замка Безье – родственные отношения бывают весьма сложными и запутанными. И выжил только благодаря тому, что его ближайшие друзья – дети герцога Фаро, и один из них – искусный портальщик, он и переправил умирающего к тамошним целителям практически мгновенно. А целители там отличные.
Но Жилю-то пришлось справляться самому!
Он заглянул в гости к родичам – посмотреть на даму, что она из себя представляет-то? Дама оказалась на вид очень молода, даром, что три дочери, стройна и хорошо сложена, выглядела скромно и строго, глаз не поднимала, и разве что из-под чепца торчал завиток медно-рыжих волос. Откровенно говоря, в ней не было ничего особенного. Но почему-то Жиль думал о ней целый вечер, и потом ещё половину ночи, и утро – прежде, чем решиться на разговор.
Решился, называется. Вдовушка глянула сурово – ему, правда, показалось, будто обожгла – и сказала, что не думала пока о повторном замужестве. Что ему оставалось? Только попросить не отказывать ему сразу и в лоб, а дать, что называется, шанс. Позволить навещать её и беседовать с ней. И потом, позже, спросить ещё раз. На это уже ей было нечего возразить, она и не возразила, вздохнула только. И сестрица Катрин утверждает, что нет там никакого поклонника, это у неё самой что-то в голове. Эх, женщины, вечно у них что-то в голове.
Жиль вдруг понял, что не знает – а что им вообще надо-то, женщинам? Он ещё не стар, сорок шесть – это не старость, особенно для мага. Зятю-маршалу за шестьдесят, а его старым никто не назовёт. Что лыс – ну, так вышло, мог бы быть золотистым блондином вроде любого из племянников-Вьевиллей, да и был – до определённого момента. Хром – ну тоже невелика беда, верхом-то ездит, как дай бог всякому здоровому. И то Жакетта, его золотая девочка, ему ногу неплохо подлечила, можно на неё опираться почти без боли и иногда – даже без посоха.
Да и вообще, он принц и Роган. И уже не первая такая вот особа ему – ему! – отказывает, и даже не вторая – он-то знает, что на самом деле Анжелики де Безье было две. И ни одной он не глянулся. И теперь вот ещё госпожа Мадлен.
Эх, шла бы речь о паре ночей – не посмотрел бы на запрет, воспользовался бы магией, хотя бы в самом начале. Но он-то хочет не на пару ночей, да и госпожа Мадлен ему, откровенно говоря, приглянулась, с ней бы попробовать по-настоящему.
Значит, придётся понимать, как оно вообще, когда по-настоящему.
3. Почему она?
Мадлен не могла уснуть до полуночи – думала о странном предложении Жиля де Рогана. Откуда на её голову взялся один из первых вельмож королевства? Где подвох? Потому что поверить в то, что она заинтересовала его сама по себе, не выходило никак.
Когда она впервые услышала о нём? Зимой, когда весь королевский двор обсуждал его возвращение из дальних странствий и таинственное завещание его брата? Или раньше?
Да ничего она не знала.
То есть как, знала, конечно, что существуют в природе Роганы. Как королевская семья, как Вьевилли, как Рокелоры, как Марши, в конце концов – всё это примерно про одно. И одного даже знала лично – потому что братец Жанно каким-то образом в своих дальних странствиях сдружился с целым одним Вьевиллем, и потом уже, по возвращению, через него – с его кузеном Роганом. Тому Рогану Жанно их с мужем даже как-то представил – звали его Анри, и был он весьма юн, ещё младше Жанно, а тот у них в семье самый маленький.
И в связи с этим Анри Мадлен и услышала про его родственника, Жиля.
Болтали, что тот давным-давно рассорился с остальным почтенным семейством и отправился восвояси, или что он совершил что-то такое, за что собственный отец, принц Людовик, брат короля Франциска, выгнал его из дому и запретил возвращаться. Мадлен не знала, сколько правды было в тех россказнях, но историю эту притащил в дом младший брат мужа, Жан-Люк, который единственный из всех четверых братьев Кресси имел придворную должность – под началом главного ловчего. Он и сообщил – что Жиль де Роган явился ко двору, потрясая каким-то завещанием, и требовал часть имущества своего покойного брата, отошедшего ныне к племяннику, тому самому Анри.
От Мадлен тогда ещё потребовали рассказать, что она знает про того Анри – ведь это друг её брата! Но поскольку за разговоры с друзьями брата с неё в этой семье всегда весьма строго спрашивали, она только плечами пожала – по имени знаю, и в лицо, потому что видела, да и всё.
Позже до Мадлен долетали разве что отголоски – например, когда тот самый Анри прибыл ко двору с невестой, Анжеликой де Безье, они с мужем подходили познакомиться – Жанно зазвал. И просил быть внимательными и смотреть в оба – мало ли что, всё же родичи, а чего ждать от того Жиля – никто не знал. Но о том же он просил и сестрицу Мари с мужем, бароном Эспри. То есть, шума было много, а самого Жиля Мадлен и не видела. Надеялась – когда вся эта история завершится, Жанно придёт в гости, сядет в гостиной и всё-всё ей расскажет. Он-то в самом центре событий! И Мадлен тогда ещё не понимала, насколько в центре событий.
А потом случился заговор еретиков в ночь святого Бонифация – маршала Мартена, короля Рокелора и всякой местной швали, которой лишь бы побунтовать. Жанно предупредил Мадлен, а она – всех четверых братьев Кресси, ну да кто ж будет её слушать? Потащились все четверо, посмотреть, что там происходит, и вдруг удастся себе что-нибудь под шумок добыть, а вернулись – втроём. Нет бы, как тот же барон Эспри, уехать с семьёй из столицы! Замок Кресси невелик, зато находится недалеко, всего-то полтора дня пути, уехали бы и отсиделись. Но Жан-Люку, следующему за её Ангерраном, очень уж хотелось что-нибудь в тех беспорядках себе приобрести. Вот и приобрёл – старшинство в роду. И немногочисленное фамильное имущество.
Мадлен не знала, что б она делала, если бы не Жанно, который вдруг нашёлся, и вдруг оказался в столице, и только услышал её – как сразу же сказал, что сейчас приедет. И приехал – со своим ближним человеком Марселем, охраной и молодой женой. Мадлен бы сама не поверила, если бы ей кто сказал, что Жанно женился, потому что… это было не про него. Потому что любая, кого он замечал, была его и так, безо всякой женитьбы. А тут ещё и не просто жена, а бывшая невеста того самого принца Рогана, та самая девица де Безье!
Девица де Безье, то есть теперь графиня де Саваж, при близком знакомстве выглядела престранно. Нет, она была красавица, это Мадлен заметила ещё при дворе. И одета роскошно – как же, богатая невеста, на шее жемчуга стоимостью как весь замок Кресси, и пояс золотой, как пол-Саважа. Но – бойкая, языкастая, глядит дерзко, а Жанно смотрит, слушает и умиляется. Наверное, и вправду влюбился.
В тот день они очень помогли – стоило ей только рассказать, что с ней и как, и они оба сказали – нечего здесь оставаться, нечего надеяться на милость Жан-Люка или Гектора, или Оноре. Пока – поедем к господину маршалу, а потом – будет видно. Что-нибудь придумаем.
И пока Мадлен собирала вещи, новоиспеченная невестка ещё и за детьми приглядывала – собрала их в кучу, села вместе с ними на ковёр и сказки рассказывала. Да так, что девочки до сих пор помнят. За что ей, конечно, спасибо.
А потом Жанно с супругой уехали, сначала – куда-то, где прятали его величество, потом в Лимей, потом в Безье, и где-то там они стакнулись с тем самым Жилем. Мадлен не отказалась бы узнать подробности, но – это станет возможным, когда Жанно вылечат. Когда он встанет на ноги и вернётся в столицу из далёкого Фаро.
Своими глазами Мадлен увидела его высочество только вчера. Он пришёл на обед к сестре и зятю, и она сначала не поняла вовсе, для какой такой надобности её вытащили из комнаты, где она занимала младших девочек, ещё до обеда. А там – представили гостю.
Гость оказался высок и строен, но абсолютно лыс, и смотрел так – будто хочет съесть заживо. И ощущение от него было такое, что глаз поднимать от тарелки не хотелось, а только зажмуриться и бежать. А ещё Мадлен присмотрелась – боже мой, у него ж пальцев на левой руке не хватает! Безымянного и мизинца. И ходит он с посохом. Наверное – старый… Хотя что, покойному Ангеррану было чуть за сорок, и брюхо у него было побольше, и ходил он хоть и без посоха, но с боку на бок переваливался. И ещё у него пахло изо рта, потому что зубы не чистил, как с детства не приучили, так и она не смогла приучить. От принца Рогана не пахло ничем недозволенным, или она не подходила так близко и не принюхивалась – опасалась. Вообще нюх у неё всё равно что звериный, так странно вывернулись в ней магические способности, и сильные запахи Мадлен переносила с большим трудом. Но – могла обнюхать человека и составить о нём какое-то впечатление.
В Жиле де Рогане она не унюхала ничего особенного. Просто – одежда, немного пот, немного лошадь. То есть – несмотря на хромоту, перемещается он верхом. Наверное, это ему в плюс. Но было там что-то, не запах, не вот прямо запах, а какое-то ощущение… в её представлении это ощущение было связано с сильной и мощной магией. Наверное, в ней всё дело, а в чём ещё-то?
Мадлен пыталась вспомнить – а какого цвета у него глаза? Не вспоминалось. Помнилось только, что страшные. Или – смотреть ему в лицо страшно. Потому что как впился в неё теми глазами… Никто на неё так не смотрел, даже пьяные братья Ангеррана. А этот… видимо, раз принц, то всё можно. И смотреть, как будто нелюдь – тоже.
Кто его вообще знает, где его носило, по каким таким чужедальним землям, и что он там вообще делал. Ну да, сильный маг – это даже Мадлен понятно, хоть она сама и не может похвастаться особой магической силой, у них в поколении вся сила досталась Жанно, и правильно это – потому что он мужчина и глава семьи, ему нужнее. И что теперь, раз принц и сильный маг, то всё можно? Вот зачем она ему – немолодая вдова с тремя дочерьми?
И придумать ответ на этот вопрос Мадлен не смогла, как ни старалась.
4. К сестрице в гости
Жиль отправлялся из королевского дворца, но – не домой, а к сестрице Катрин. Или даже к её супругу – нужно было с ним кое-что обговорить, важное для обоих. Катрин на вызов ответила и сообщила, что богоданного супруга где-то с утра носит, но к ужину с большой вероятностью принесёт домой, так что пусть братец Жиль направляется прямо к ним и даже не раздумывает. Отлично.
Дочь сообщила, что допоздна задержится у наставника, целителя Сен-Реми. И что Орельен сопроводит её домой, они уже договорились. Нет, больше никого не надо, если что – они отобьются.
Жакетта уродилась в Роганов – прелестная блондинка с голубыми глазами, и слышать от неё вот это «мы отобьёмся» Жилю было непривычно. Но – девочка бывала в бою и умеет отбиваться. Точнее, отбиваться будет Орельен, он в бою неплох, а она – держать ему щит. Они умеют, тренировались. Жакетта жалеет, что племянника Лионеля нет в столице – с ним, говорит, были очень толковые тренировки. И ещё с графом и графиней Саваж. Ну да, графиня Саваж ей подружка. Ладно, вернётся Лионель в столицу – надо будет попросить, пусть заглядывает к ним иногда. Или привозить Жакетту в Пале-Вьевилль.
