скачать книгу бесплатно
– Кто же умеет чистить одежду магией?
– Да любой маг, я тоже умею, но я пока слабая и мне это сложно. Ну то есть пятно вывести могу, а вот если кто в лужу упадёт и весь изгваздается – я ничего сделать не смогу.
– Так ты тоже маг? – удивилась Лизавета.
– Да, – кивнула девочка. – Меня потому в орден и отдали – что со мной такой дома-то делать? Я из простой семьи, у нас детей в школу не посылают, и учителей нанимать не на что, а магии учиться надо, иначе она или изнутри тебя съест, или наружу вырвется, и ты всех вокруг покалечишь. А в ордене меня учат, им нужны маги, всё время – и для жизни, и для служения.
– И сколько тебе лет?
– Шестнадцать. Осталась бы дома – уже нужно было бы жениха искать. Но где бы родители нашли мне жениха?
– А чем занимаются твои родители?
– Отец ловит рыбу и морских гадов, на городской рынок и для ордена. Братья с ним, матушка и сёстры дома с младшими.
– Сколько же вас в семье?
– Восемь. Три брата, две сестры, я, и ещё младшие – брат и сестрёнка. А магом уродилась только я. Отец думал, что я не его дочь, хотел в канал выбросить, но дед, его отец, он тогда ещё жив был, запретил, и велел мага позвать. Маг сказал, что глупости это и я его дочь, и пусть он меня хорошенько кормит, а потом, как подрасту, в орден отдаст. Он так и сделал, когда мне исполнилось десять лет, и ему неплохие деньги заплатили, хватило на вторую лодку, а то у него только одна была.
Лизавета слушала и не находилась с ответом. Вот тебе, Лизавета Сергеевна, быт и нравы твоего нового обиталища. Радуйся, что от тебя что-то нужно, а то тоже в канал выбросят, и пикнуть не успеешь.
Ладно, можно попробовать переодеться. Но с нижним бельём нужно что-то решать.
– Ты поможешь одеться? – спросила она у девочки.
– Конечно, госпожа Элизабетта. Если что-то ещё нужно – вы говорите, господин Астальдо велел все ваши пожелания тут же исполнять.
Лизавета разулась, сняла джинсы и блузку. Носки решила тоже снять, попробовать эти их чулки. Против ожидания, они были связаны из тонкой пряжи и плотно обхватили ногу. Аттилия хитрым образом обвязала колено белой ленточкой. Затем также надели второй.
Рубаха сидела мешком, ну а как, скажите, должна сидеть широченная льняная рубаха?
– Скажи, а корсетов у вас не носят?
– Носят, а как же! Знатные дамы – те обязательно. А обычные люди, как матушка моя – ну, там просто надо в лиф платья вшить верёвку, вот так, – девочка показала на черное платье, – и плотно зашнуровать, и всё хорошо держится.
Её собственное платье было зашнуровано встык, видимо, грудь была небольшая.
Она помогла Лизавете надеть лиф и юбку, расправила все складки, ловко зашнуровала. Оказалось, что лиф сидит очень плотно, и даже немного не сходится. Но завязанная под горлом нижняя рубаха отлично скрывала всё, что было внутри. Затем Аттилия просунула её руки в рукава и завязала все тесёмки.
– А на ногах у вас тут что?
– Вот, – девочка приподняла подол и показала аккуратные коричневые туфельки на шнурках, с толстой кожаной же подошвой. – Но обувь нужно по мерке заказывать, это мы с вами поедем к мастеру, да хоть завтра.
– Ой, не знаю я про мастера, – Лизавета снова надела свои кроссовки. – У меня больные ноги и в обувь нужно класть особые стельки.
– Это вы господину Больто расскажете, и он сделает, как вам надо, – сообщила девочка.
Лизавета снова усомнилась. Тем временем на её голову был водружён чепец, Аттилия что-то поправила и отогнула наружу уголки.
Вообще оказалось неплохо. Хотелось посмотреть на себя в зеркало.
– Скажи, а зеркало только в ванной комнате?
– Да, но я попрошу, чтобы вам принесли сюда тоже.
– Скажи, а чем мажут лицо? Ну, чтобы кожа не обветривалась, например?
– О, для этого есть столько всяких средств! Это вам нужно в лавку госпожи Клары, она готовит разные притирания и духи, и торгует ими. Сегодня уже поздно, а завтра съездим!
– Съездим… как?
– На лодке, как же ещё?
Она на острове? Или где вообще? Ладно, это потом. Сейчас посмотреть, что вышло.
Зеркало показало серьёзную даму, запакованную по всем правилам ренессансной моды. Даже её объёмы как будто смотрелись в этой одежде более гармонично, чем она привыкла. Да-да, было похоже на вторую половину шестнадцатого века, только силуэт подправить. Но подправлять силуэт Лизавета не хотела. Она хотела магазин чулок и нижнего белья.
По дороге в комнату их встретила госпожа Крыска.
– Господин Астальдо велел вам спуститься.
Надо же, велел.
– Что-то случилось? – поинтересовалась Лизавета.
– То есть, он приглашает вас поужинать с ним, – завершила Крыска.
8. Два дня назад
Астальдо спускался в темницу. Он понимал, что никто другой с предстоящим разговором не справится.
Винтовая лестница была узкой, ступени – скользкими. Впереди и сзади шли служки с факелами, но, честное слово, проще было вовсе закрыть глаза и спускаться на ощупь.
В конце концов, он – важная особа. И имеет право на любые капризы. В том числе – не любить темноту, маленькие помещения и тесные винтовые лестницы.
К счастью, лестница закончилась. К сожалению, она закончилась узким коридором с низким потолком. Брат Василио, что шел с факелом впереди, чуть ли не вдвое сгибался, чтобы не словить затылком очередное перекрытие. Астальдо в сравнении с ним был мал и хрупок, ему приходилось всего-то немного наклонять голову.
У нужной двери стояли часовые. Они поприветствовали Астальдо, как подобает, и один из них отпер тяжёлый замок на двери.
– Прошу вас, господин Астальдо, – отворил толстую деревянную дверь и с поклоном предложил войти.
Василио вошёл первым, и укрепил факел на стене.
Астальдо благословил часового и тоже вошёл.
Камера была маленькой, тёмной и вообще противной. Если потушить факел, то можно было разглядеть в стене дыру, ведущую под углом наружу, но толщина стены была такова, что и света почти не проникало, и воздуха – тоже.
Да-да, запах. Немытого тела и ведра с отходами. Куда ж без него.
Узник полулежал у стены на охапке соломы и молча смотрел на Астальдо – из сумрака только глаза и сверкали.
– Приветствую тебя, Фалько, – Астальдо кивнул узнику.
– И тебе не хворать, – кивнул узник.
– Не хочешь узнать, зачем я пришёл?
– Сам скажешь, – Фалько и в хорошие времена не говорил с ним вежливо.
– Скажу. Ты нужен мне, и я хочу дать тебе шанс.
– Нужен – тебе? Интересно, для каких тёмных дел, – усмехнулся узник.
– Для каких дел – расскажу. Мне нужен воин, который ещё и маг. И которому ничего не страшно в подлунном мире.
– И ты вспомнил, что внизу, в темнице очень удачно валяется моё бренное тело. Нет уж, давай начистоту: что ты от меня хочешь и что готов за это дать.
Хорошо. Начистоту – так начистоту. Ну, насколько это вообще возможно.
– Великий Герцог никогда не отпустит тебя на волю живым. Он и избавиться от тебя страшится, и знать, что твои ноги где-то топчут землю, ему тоже несладко. Поэтому он хочет, чтобы ты тихо и спокойно сгнил в орденской тюрьме.
Я на днях отправляюсь в паломничество. Непростое и очень важное и для Ордена Сияния, и лично для меня. Мне, и не только мне, понадобится телохранитель. Я выпущу тебя из тюрьмы, если ты согласишься стать на время паломничества этим телохранителем. И если наше дело увенчается успехом – то после отпущу тебя на все четыре стороны. К твоим кораблям и твоим сыновьям. Если тебе нужно взвесить всё и подумать – я понимаю, и приду завтра за ответом.
– Чего тут думать-то, – снова усмехнулся узник. – Только скажи – если я не соглашусь, то что?
– Останешься здесь. А если вдруг почтенный епископ Амброджо решит, что твоя смерть ему выгоднее твоей жизни – сам понимаешь. Опять же и господин Великий герцог тоже может в один прекрасный день так решить. Здесь ты рядом с ними обоими. Раз уж попался – лежи тут и жди чуда. А со мной ты хоть воздуха свежего глотнёшь.
– А вдруг ты врёшь? И наверху меня ждёт как раз палач, или… господин Великий герцог? – последние слова Фалько произнёс с явно слышимым отвращением.
– Твои оковы блокируют магию, но основы-то остались, – Астальдо наклонился и взял узника за руку. – Неужели ты не слышишь, что я искренен с тобой сейчас?
Подавать руку было рискованно, но Астальдо счёл риск оправданным.
Узник помолчал немного.
– Я вижу, что ты думаешь о чём-то очень важном и значимом для тебя, и я нужен тебе для успеха замысла. Что ж, будь по-твоему, я согласен. Ты прикажешь расковать меня?
– Немедленно, – кивнул Астальдо.
Он постучал, дверь тут же открыли. Повинуясь кивку, один из охранников – маг-предметник – снял с узника блокирующие магию кандалы. Тот с ворчанием пошевелился.
– Если всё так, как ты говоришь – то баню мне, цирюльника и девку. А потом пожрать. И чтоб имущество моё вернул, и оружие.
– Без девки обойдёшься, в баню тебя проводят. Ужинать придёшь ко мне.
– Вот там ты и расскажешь мне, во что вляпался сам и во что втягиваешь меня.
9. Лизавета читает книгу
Лизавета вошла в уже знакомый кабинет.
На улице темнело, в изящных, по виду серебряных канделябрах горели свечи. Канделябры Лизавете понравились, она б не отказалась от парочки таких в своё музейное хранилище, а хранила она как раз металл, в том числе драгоценный. С драгметаллом морока, конечно, пробирная палата, ювелирная экспертиза и всё вот это вот, но зато хотя бы есть ощущение, что у тебя встречаются и приличные экспонаты, а не только то, что до помойки почему-то не дотащили.
Ой, ладно. Тут за столом не один Астальдо, лис с бархатным голосом, но и ещё какой-то левый мужик. Правда, увидев Лизавету, оба оторвали зады от стульев.
– Госпожа Элизабетта, я буду рад, если вы присоединитесь к нам за трапезой, – Лис кивает ей на стоящее между ними кресло.
Второй мужик отодвигает это кресло, приглашая её сесть.
–Добрый вечер, господа, – Лизавета благовоспитанно кивает обоим. – Спасибо за приглашение.
– Госпожа Элизабетта, это господин Фалько, мы с ним давно знакомы. В нашем путешествии он будет вашим телохранителем. Он отличный воин и сильный маг.
Чего? На кой ляд ей телохранитель?
Лизавета взглянула на мужика. Высок и крепок – выше и крепче Лиса Астальдо. Одет в чёрную бархатную куртку, она забыла, как такие называются. Из-под куртки торчит рубаха – воротник и манжеты, белоснежные, с чёрной вышивкой. Штаны тоже бархатные, чуть за колено. Никаких излишеств не наблюдается, очевидно – не придворный. Ниже – вроде, чулки. И мягкие кожаные башмаки на шнурках. Вышивка по бархату серебрится в свете свечей, цепь на груди – тоже. На пальцах – кольца. Гладкие, и одно с синим небольшим камушком, вроде – золотое. Волосы чёрные, вьющиеся, коротко стриженые. Глаза тоже тёмные какие-то, но в полумраке не разглядеть, смотрят внимательно, цепко.
– А это госпожа Элизабетта, она наша гостья издалека, – тем временем продолжал знакомство Лис Астальдо.
Что-то у них тут прямо зверинец. Крыска, Лис и… Сокол, что ли, раз Фалько? Ну да, похож, есть что-то и в разлёте бровей, и в посадке головы, и во взгляде. Видела Лизавета однажды охотничьего сокола. Красивая птица, но близко не подойдёшь, того и гляди – клюнет. Этот тоже может… клюнуть.
– Насколько издалека? – прищурился Сокол Фалько.
– Весьма и весьма, – отрезал Лис Астальдо.
– Но госпожа знает наш язык? – продолжал щуриться Сокол.
– Магический обряд, – пожал плечами Лис. – Госпожа Элизабетта, что вам предложить?
Лизавета оглядела стол и увидела небольшой прозрачный кувшинчик. Из него так знакомо пахло!
– Кофе? – не поверила она. – У вас есть кофе?
– Я не знаю, что такое кофе, – улыбнулся Лис. – Мы пьём напиток из измельчённых и заваренных зёрен арро. У нас они не растут, их привозят с Востока торговцы, вроде нашего с вами друга, – и он кивнул на Сокола.
Тот усмехнулся.
– Было дело – возил. Теперь другие справляются.
Ага, так Сокол – торговец? Или… пират? Лизавета не знала, почему так подумала. Вид у него был – как из кино про шестнадцатый век, и герой непременно отрицательный. Такой, знаете, обаятельный мерзавец, которого в финале положительный герой убьёт в долгом зрелищном поединке. Только вот Лис на того положительного героя не тянет никак, он на фоне Сокола – нежное тепличное растение. Хоть и маг.
Раздумья прервал голос Лиса:
– Вы хотите попробовать арро? Потом долго не сможете уснуть, не боитесь?
– Не боюсь, – замотала головой Лизавета.
Дома она пила много кофе, и уже даже успела подумать, каково ей будет здесь. А здесь, оказывается, ещё ничего!
