скачать книгу бесплатно
Тетка в красном и мужик в трусах обрадовались.
– А дочку нашу тоже видела?
– Анька с ними была?
Нет, никакой девушки Фима не видела. Может быть, та сидела в машине? Но в машину очень плотно утрамбовали вещи, на заднем сиденье расположился ковер, пассажиров там не было. Спереди было всего два места, одно для водителя, другое для его компаньона.
– Не было девушки.
Ее слова вызвали негодование у мужа с женой.
– Как же не было, если должна была быть!
– Ты плохо смотрела!
Но Фима держалась стойко:
– Простите, но девушки не было!
– Должна была быть! – возмутились эти двое. – Иначе, кто разбойников в нашу квартиру пустил? Кто им нужные коробки указал? И ведь какая хитрая дрянь, дождалась, когда мы к переезду приготовились и все вещи у нас были уже упакованы. Им даже корячиться не пришлось, все уже готово для них было. И только и оставалось, что взять нужные коробочки, в которых самое ценное лежало, да и свалить под шум дождя!
– На машине, которую отец этой гадине – нашей доченьке купил на свои кровно заработанные. Да если бы мы знали, что она нас на первого попавшегося кобеля променяет, то никогда бы ей ничего не покупали.
– Вырастили дитятку!
– Как к родной всегда относились!
– Всю душу в нее вложили.
– А денег сколько на нее ушло! Сколько разных секций и кружков она посещала! Все оплачивали!
– Бальные танцы!
– Фигурное катание!
– Репетиторы!
– Иностранные языки!
– Учись, достигай своих целей, все условия тебе для этого созданы. Родители для тебя денег не жалеют. Нет! Только за мужиками и гонялась. Как иной мужик не может спокойно мимо юбки пройти, так и наша не могла мимо себя ни одни штаны пропустить. В десятом классе забеременела, в одиннадцатом – дурную болезнь подцепила. Еще хорошо, что вовремя спохватились, пролечили!
– Но, видать по всему, порок неисцелим!
Фиме было неловко слушать, как родители позорят и ругают свою дочь. Пусть эта Анька и была непутевой, но зачем же так ее грязное белье перед всем честным народом трясти. Вот уже и соседи позабыли про свои искореженные машины, думать забыли про упавшее дерево, стоят, рты разинули, слушают. Но если Фиме было неловко, то родители пропавшей вместе с ковром Ани никакой неловкости не ощущали. Они продолжали рассказывать, и постепенно нарисовалась примерная картина преступления, случившегося в их доме, пока над городом бушевала гроза.
Глава 2
Суть случившегося преступления была вот в чем. Муж с женой, родители бедовой Аньки, которых звали Лукерья Тихоновна и Георгий Прокопьевич Крючковы, имели похвальное обыкновение отходить на боковую очень рано. В семь часов вечера они вдвоем ужинали, а в восемь начинали готовиться ко сну. И в девять, самое позднее в половине десятого, уже крепко спали. Так было и сегодня.
– Пока Анька на кухне посуду после ужина перемывала, мы успели расстелить кровать и хотели лечь спать.
Участковый покачал головой.
– Вот вы свою дочь ругаете, – укоризненно произнес он, – а она у вас вон какая заботливая, посуду вызвалась вымыть.
– Так мы с мужем тоже удивились. Сроду за Анькой такого не водилось, а тут вдруг! Сначала-то мы обрадовались, а теперь понимаем, не радоваться нам надо было, а насторожиться. Но вы дальше слушайте, что было!
А дальше было следующее. Как раз в тот момент, когда супруги ложились в кровать, они услышали, как дверь их комнаты тихонько щелкнула, закрываясь на замок.
На этом месте участковый снова не выдержал и вмешался:
– У вас что же, и в квартире внутренние двери снабжены замками?
– Только в нашу комнату, – объяснил Георгий.
– Уходя из дома, мы всегда ее закрываем, – подтвердила его супруга. – А как же? Все ценные вещи хранились у нас в комнате. На Аньку-то положиться нельзя, несерьезная девка выросла, мужиков к себе в гости водит, а что у них на уме? Могут украсть, бывали уже случаи до тех пор, пока мы всех мер предосторожности не приняли и дверь к себе в комнату железную не установили.
– Как-как? – еще сильней удивился участковый. – Железную дверь установили? Прямо внутри квартиры?
– Да, в нашу спальню!
– Но это же… Наверное, не очень красиво.
– Ох, дорогой вы наш, Арсений Петрович, пожили бы вы с нашей доченькой, еще не так бы запели. Это же горе горькое, а не дочь!
– Если бы мы в свое время знали, что такое из нее чудо-юдо вырастет, нипочем бы не взяли к себе в дом!
Прозвучало это так, словно у родителей был какой-то выбор.
– Другого ребенка бы себе выбрали.
– Благо выбор был огромный! Бери – не хочу!
Участковый в третий раз поднял руку:
– Так Аня у вас приемный ребенок?
– Приемыш! – подтвердила женщина. – Но вырастили-то мы ее как родную!
– А она знала? Вы ей говорили, что вы ее удочерили?
– Упоминали при ней постоянно, ясное дело, как же без этого? Должна была помнить, что мы к ней с добром. Особенно когда не слушалась, всегда ей говорили: помни, девочка, добро, которое мы тебе сделали. Только не очень-то это помогало! Неблагодарная она оказалась девка.
– Вот уж знали бы, другую взяли. В стране отказников в детских домах полным-полно. Выбирай любого ребенка! Так нет же, выбрали Анечку. Подкупило, что сама беленькая, глазки голубенькие, чисто ангел. А посмотрите, что из этого ангела выросло! Лучше бы мы другого ребенка взяли, – подтвердил мнение жены и ее мужчина в трусах.
– Была там еще одна девочка, рыженькая, очень она мне приглянулась, так нет же, мой уперся, не хочу рыжую, хочу блондинку. Вот теперь и носимся с этой бляндинкой.
– Тише ты! – шикнул муж на супругу. – Сама знаешь, почему Аньку взяли.
– Почему-почему, потому что родни ни у тебя, ни у меня нету. Племянники бы хоть были, а так в старости и опереться не на кого.
– Ну да, поэтому, конечно.
Но жена его все еще не унималась:
– А ведь воспитатели предупреждали нас насчет Анечки. Говорили нам, что у нее дурная наследственность. Что мать ее от наркотиков померла, а до этого все панели в городе обтерла. А уж про биологического отца девчонки никто и знать ничего не знал. У ее матери небось столько кобелей побывало, что папашу среди них отыскать – проще иголку в стоге сена!
– Ну что ты мелешь! – рассердился мужик. – Ведь не знаешь, что за люди были ее родители.
– И ладно бы Аня благодарной выросла! Нет, не было в ней такого! Как с четырнадцати лет по мальчишкам начала бегать, так и не останавливалась. Хорошо еще, что без наркотиков дело обошлось.
– Это мы надеемся, что обошлось. Но сдается мне, что уже и до этого дошло. Родительские гены все-таки дали о себе знать!
– Воспитывали как принцессу, а выросла шалава!
– Бездельница и потаскуха!
Серафиме было очень неприятно все это слушать. Она искренне не понимала, зачем эти двое позорят свою дочку? Ну пускай их Аня не идеальна, пускай у нее имеются отдельные недостатки, местами даже очень крупные, но скажите, кто из нас лишен их? У каждого за душой найдется какой-нибудь грешок. Если поискать у самих родителей в шкафу, то нашелся бы не один скелет. Просто у Ани все ее грехи были напоказ, вот что сильней всего возмущало ее родителей. И еще, скорей всего, Аня не желала работать, иначе давно бы уже съехала от своих сварливых родителей в отдельную квартиру.
И Фима подумала: до чего странно, что Аня до сих пор не нашла способ, чтобы уйти от родителей. Если кавалеров у нее было пруд пруди, неужели ни один не пригласил ну не замуж, но хотя бы к себе пожить? Пусть даже на время, все лучше, чем постоянно слышать брань приемных отца с матерью.
– Сучка нам в дочки досталась!
Участковый Арсений поморщился.
– Вы бы так не поносили свою дочку-то, – вполголоса произнес он. – Вернется – как ей тут будет жить?
И он показал глазами на соседей, которые суетились возле своих покореженных машин и, конечно, слышали каждое слово родителей Ани.
– А все и так знают, каково нам с нашей доченькой жилось! Весь дом в курсе ее похождений. Пробы на ней негде было ставить! Уж в тюрьму бы ее хоть посадили за тунеядство! Так нет же, отменили такую статью! Чем они думали там, интересно мне знать? Теперь кто хочешь может не работать!
Арсений пожал плечами:
– Насчет законодательных инициатив – это не ко мне. Давайте лучше разбираться с вашим заявлением. Значит, вы утверждаете, что вас обокрали?
Эта фраза мгновенно вернула боевой настрой родителям Ани.
– Так и есть! Обокрали!
– Все ценные вещи из дома вынесли. Что похуже оставили, что получше забрали. Фарфор старинный, от бабушек достался, шелковые скатерти с вышивкой, дед из Германии привез, кружевные занавески – еще прабабка их у известной кружевницы заказывала, ручная работа, ценности нынче немыслимой.
– Что-нибудь еще?
– Сколько угодно! – воскликнули родители в один голос и стали с упоением перечислять: – Бронза! Серебро! Хрусталь! Да не советский и не чешский, а еще с дореволюционных времен. Картины! Книги! Снова обращу внимание, что не современные книжонки, которые никому и даром не нужны, а старинные солидные фолианты в кожаных переплетах. Прижизненное издание Льва Толстого, первый том с его личным автографом.
– Ого!
В голосе участкового послышалось уважение. Да и сама Серафима прибалдела от перечня богатств, которыми обладали эти двое. Он в трусах-семейках, она в костюме с рынка. А дома антиквариата – как в музее. Какие-то подпольные миллионеры! А так ведь посмотришь на них и не скажешь, что у этих двоих найдется чем заплатить за булку хлеба в магазине.
– Кроме того, пропала коллекция марок.
– Как? – ахнула тетка, схватившись за левую грудь. – И коллекция тоже?
– Да, Лушенька, и коллекция тоже, – мрачно ответил ее муж.
– Что за коллекция? – поинтересовался участковый. – Ценная?
– Еще бы не ценная! Мы ничего пустяшного в доме не держали! – высокомерно ответила ему женщина. – Анна одна лишь никчемная. А коллекцию эту уже пять поколений в моей семье собирали. И три поколения в семье у мужа.
– Я что-то тут не понял. Три или пять?
– Изначально было две коллекции – одна моя, вторая у моего мужа, у Гоши. Но вскоре после того, как мы с ним поженились, то объединили эти две коллекции в одну.
– Теперь понятно, – кивнул Арсений. – А вот у моего отца тоже было несколько альбомов с марками. Но когда мама попыталась оценить их, то оказалось, что большинство марок не имеет ровным счетом никакой ценности.
– У нас все иначе! – высокомерно произнесла Лукерья и подтянула слегка сползшие с ее полных бедер брюки. – У нас коллекция стоит не один миллион!
– Не один? А сколько?
– На данный момент только ее стоимость приближается к трем миллионам.
– Ничего себе! Неплохая такая коллекция. И говорите, еще много ценных вещей пропала?
Участковый проявлял к этому делу все больший и больший интерес. И Фима его понимала. Одно дело – искать загулявшую девицу, и совсем другое, искать девицу, умыкнувшую у своих приемных родителей кругленькую сумму ценностей.
– Позвольте, – спохватился Арсений, – а почему вы считаете, что именно ваша дочь причастна к краже из вашей квартиры?
– Так я же рассказывала, когда вы меня перебили. Когда замок в двери щелкнул, то нам это показалось странным. Кинулись к двери, стали стучать и кричать Анне, чтобы открыла.
– Сначала-то мы думали, что дверь сама как-то захлопнулась, хотя и не вполне понимали, как такое могло приключиться. А потом дошло до нас: дверь на ключ закрывается, сама захлопнуться не могла. Не иначе как снаружи нас кто-то запер. А кто это мог быть, если в квартире, кроме нас и Ани, никого не было?
– Она это! Ясное дело, нас заперла, а сама со своими сообщниками ящики вниз и перетаскала!
– Мы хоть и заперты были, а мужские голоса слышали.
– Сообщники нашей дочурки в квартире орудовали!
– Когда мы из комнаты выскочили, то сразу поняли, что нас обокрал человек, хорошо разбирающийся в том, что имело ценность в наших коробках, а что нет! Только Анька знала, в каких ящиках упаковано то, что стоило особенно дорого, а в каких ящиках у нас были сложены вещи попроще. Те, что попроще, остались стоять. А те, что были более ценными, и особенно те, которые было легко унести, те исчезли!
Фиме почему-то вспомнился многострадальные ковер, дважды побывавшей в уличных лужах, и она спросила:
– Скажите, а пропавший у вас ковер тоже был какой-то особенный?
Ей показалось, что этот вопрос смутил родителей Анны, они даже переглянулись между собой.
Но потом Лукерья все же ответила:
– Обычный ковер. В магазине мы его купили во время путешествия в Иран.