скачать книгу бесплатно
– Ну что ты, звезда моя, – забормотал он. – Разве можно после встреч с тобой думать о какой-нибудь еще женщине. Если только по долгу службы. А ты же знаешь, что я отвечаю за всех отдыхающих. Вот мне и приходится за всеми следить, ты случайно не видела сегодня эту Оксану? Мне сказали, что она не пришла на завтрак.
– Я тоже не была на завтраке, – лукаво усмехнулась дамочка. – Но это вовсе не значит, что мне было плохо. Напротив, я была бы не прочь не пойти еще и на обед.
При этих словах она небрежно повела рукой, и махровое полотенце, которым она была укрыта, скользнуло вниз, обнажив грудь. Сделав вид, что ничего не заметила, любовница придвинулась вплотную к Махмеду и жарко прошептала ему на ухо:
– Если ты немедленно не пойдешь со мной, я умру.
Махмед был человеком добрым и смерти симпатичной дамочки отнюдь не желал. К тому же он понял, что просто так она не отвяжется, и единственный способ от нее избавиться – выполнить то, что она требует, и поскорей. Смирившись со своей участью, он подобрал ключи и пошел с ней к ее домику, дав себе слово не задерживаться там надолго.
Мы с Маришей за это время успели вытащить из кучи железа два подходящих прута, которые представляли собой часть разобранной декоративной ограды возле успешно разваливающегося кафе, и вернуться к бассейну. Просунув прутья в еле заметную щель, мы нажали на них изо всех сил.
– Налегай! – командовала Мариша. – Она подается, я чувствую.
Плита и в самом деле немного отошла в сторону, и вода с бульканьем начала просачиваться в образовавшуюся щель. Мы толкнули напоследок плиту подобранной по пути деревянной палкой, которая почти сразу же сломалась, но наши старания были вознаграждены, и вода побежала быстрей.
– Отлично! – удовлетворенно заметила Мариша, и мы с чувством выполненного долга отправились приводить себя в порядок, так как от всей этой возни наш грим несколько смазался.
Буквально через час мы были раскрашены с ног до головы разноцветными полосками и чешуйками. На купальники мы нацепили целые букеты травы и цветов, а сверху надели все блестящие предметы, включая пузырьки с лаком и пудреницы, которые имелись у нас с собой. Мариша раскрасила свое лицо на манер американских индейцев, а в ответ на мое робкое замечание, что ей предстоит изображать отнюдь не индианку, а русалку, лишь вызывающе хмыкнула. Наш наряд был довершен двумя огромными венками, которые преподнес нам Батяня. Такие же венки украшали головы всех подведомственных ему русалок. Для сооружения этих головных уборов, боюсь, пришлось всерьез обеднить местную флору.
Сам Батяня выглядел более чем колоритно. У него на подбородке была приделана роскошная борода, сооруженная из нескольких мочалок, а на голове возвышался покрашенный золотой краской гребень. На его груди была нарисована пасть, заполненная зубами, нуждающимися в срочном лечении от кариеса, а плавки стыдливо заменяла длинная синяя простыня, из-под которой выглядывали огромные розовые ласты.
– Класс! – дружно отметили мы, с восторгом оценив его труды.
Оксана на мероприятие не явилась, чем чрезвычайно разгневала нашего мучителя, которому и переодеваться не надо было, так здорово он смахивал на черта.
– Я не всех вижу, – заявил нам Махмед. – Кто-то нарушает режим. Вас сегодня меньше, чем было вчера.
– Сам виноват, – буркнула Мариша, усаживаясь на травку, пока Махмед отправился по домикам в поисках недостающих жертв.
Там он никого не нашел, так же как и связку запасных ключей, которая таинственным образом исчезла после общения с любвеобильной дамочкой. А без ключей проникнуть сквозь запертую дверь он был не в состоянии. Краска на наших телах под воздействием повысившейся температуры угрожала вот-вот поплыть, и размалеванная орда начала дружно требовать начала праздника, разнузданно дергая и щипая бедного Махмеда за разные болезненные части тела. Пришлось ему открывать праздник. Все прыгали словно сумасшедшие, должно быть, мы и правда слегка были не в себе от одуряющей жары и острой нехватки воды.
Наконец пришло время ритуального омовения. Все к этому времени дошли уже до той кондиции, когда особенно не соображаешь, что делаешь. Поэтому мысль о бассейне неожиданно пришлась по вкусу нашим русалкам. Может быть, потому, что они до сих пор не удосужились на него взглянуть. Мы с Маришей в душе поздравили друг друга с удачной, а главное, своевременно проведенной операцией.
– Надеюсь, там уже все вытекло, – догоняя меня, пробормотала Мариша.
– В любом случае в том, что там осталось, купаться они не захотят, – подтвердила я.
Когда мы подоспели к бассейну, самые шустрые из русалок уже стояли возле него, и на их лицах читалось откровенное недоумение. Мы с Маришей взглянули вниз и целиком разделили их чувства. Вместо мутной, чего скрывать, очень мутной и грязной воды бассейн заполняла отвратительная вонючая масса, состоящая из ила и на глазах разлагающихся частей неизвестных насекомых.
– Ну, кто самый смелый?! – жизнерадостно поинтересовался Махмед, подходя к бассейну, но еще не видя сюрприз, который мы ему приготовили.
– Купание отменяется, – мрачно сказал Батяня.
Махмед недоуменно взглянул на него и перевел взгляд на бассейн.
– Что это? – еле слышно прошептал он.
Выглядел он при этом неважно, весь побледнел и затрясся, я никак не думала, что он воспримет потерю воды в этой луже как личную трагедию и будет так переживать. Мне его даже жалко стало, так он страдал.
– Ничего страшного, – попыталась утешить его добрая, в сущности, Мариша. – Скоро дадут воду, и бассейн снова наполнится. А пока его не мешало бы почистить.
Наш инструктор перевел на нее полубезумный взгляд и протянул дрожащую руку в сторону обмелевшего водоема.
– Мне это кажется или все это видят? – спросил он.
– Ну, конечно, – похлопала его по плечу Мариша. – Все видят, а купание отменяется.
– Но там, там! – Он продолжал тянуть руку, которая стала совершать совсем уж судорожные движения. – Рука!
– Рука, – подтвердила Мариша. – Руки у всех есть, ничего страшного. Вам бы полежать немного с холодным компрессом. Вот увидите, вам сразу станет лучше.
– В бассейне чья-то рука, – завизжал Махмед. – Вы что, ослепли?
Его вопль заставил нас вглядеться в дно бассейна. И действительно, спустя несколько минут мы увидели то, что Махмед своим орлиным оком узрел в первый же момент. Из толстого слоя ила торчала перепачканная человеческая рука. Впрочем, сейчас она больше всего напоминала гнилую корчагу, поэтому не было ничего удивительного в том, что мы сначала не обратили на нее внимания. Зато теперь, несмотря на палящее изо всех сил солнце, я почувствовала, как по спине пробежал озноб, и мне мучительно захотелось оказаться как можно дальше от этого места. Мариша, судя по всему, испытывала отличные от моих чувства, потому что она сказала:
– Надо его оттуда извлечь и хорошенько отмыть.
– Зачем? – машинально поинтересовалась я. – Зачем его мыть?
– Чтобы посмотреть, кто это, – любезно пояснила мне моя подруга. – Если он, конечно, еще не целиком разложился. При такой жаре на это много времени не надо, тогда придется определять по зубным коронкам.
Содрогнувшись от такой возможности, я тихо отодвинулась в сторону, пока Батяня организовывал извлечение тела из ила и последующее его отмывание с помощью приготовленного на обед компота, так как другой жидкости на турбазе не оказалось.
– Тело отлично сохранилось, – с триумфом сообщила мне Мариша, которой в отличие от меня происходящее очень нравилось.
– Очень за него рада! – скривившись, как от уксуса, проронила я в ответ.
– Похоже, что оно пробыло в воде не больше нескольких часов, – продолжила Мариша. – Хочешь на него взглянуть? Не бойся, грязь с него уже смыли.
Я хотела сказать, что боюсь вовсе не грязи, а именно того, что под ней было скрыто, но тут я внезапно замерла с открытым ртом.
– Что с тобой? – испугалась Мариша. – На тебе лица нет.
– Несколько часов? – прошептала я. – Тогда выходит, что его убили уже после нашего приезда?
– Сразу уж и убили, – протянула Мариша. – Может быть, он сам свалился. Или у него случился сердечный приступ, или ногу судорогой свело, когда он полез купаться. Зачем сразу думать о плохом? Ну и что с того, что он в одежде? Может быть, он был человеком стеснительным и, опасаясь, что его кто-нибудь увидит голым, купался всегда в одежде. Не надо сгущать краски.
Но, к сожалению, права оказалась именно я. У мертвеца на спине с левой стороны отчетливо виднелось пулевое отверстие, которое и явилось причиной его смерти. Вряд ли он проделал его себе сам. Но это было еще не все. Пересилив себя и взглянув на лицо перевернутого к этому времени покойника, я невольно вскрикнула.
– Что?! – подскочил на месте Махмед, нервы которого пребывали в столь же плачевном состоянии, как и мои.
– По-моему, это тот парень, которого я видела в гостинице, – прошептала я, плохо соображая от ужаса.
В нормальном состоянии я сто раз бы подумала, прежде чем выдавать подобную информацию, но сейчас я за себя не отвечала, и последствия не замедлили сказаться.
– Где именно? – моментально поинтересовался Махмед, глаза которого загорелись дьявольским огнем.
– В соседнем номере, он выходил на балкон, когда был в гостях у Оксаны. – Я продолжала идти по неверному пути, упорно не замечая гримас, которые строила мне Мариша из-за спины Махмеда.
– Так! – многозначительно произнес он и умчался в неизвестном направлении.
Судя по всему, мои слова мигом вылечили Махмеда от шока, в который его поверг вид трупа на дне бассейна. Он отсутствовал очень недолго, скоро мы увидели его мчащимся вниз по каменной лестнице. В это время Мариша сердито объясняла мне, какого я сваляла дурака. Ведь мне же русским языком объяснили, что тот парень, которого мы видели в гостинице, умер, и это официально подтверждено и зарегистрировано. А я снова вылезла со своей самодеятельностью и только Оксану подставила. Последнее было близко к истине, Махмед нам это убедительно доказал.
– Где ваша подруга?
Это было первое, что он спросил у нас, когда немного отдышался после пробежки, и на случай, если мы чего не поняли, прибавил:
– Та аппетитная дамочка с белыми волосами, которая вчера была с нами на прогулке, где она? Это ведь Оксана? Так вот, в номере ее нет и кровать не разобрана. Выходит, что она не ночевала у себя. Это, между прочим, называется нарушением режима и карается снятием с маршрута! – гневно заявил он.
– Мы с ней не живем, – мрачно ответила Мариша. – У вас все номера двухместные, как бы мы втроем там уместились? Спросите у ее соседки.
– Нет у нее соседки! – в полном отчаянии заламывая руки, завопил Махмед. – Она одна попросилась жить. Но вы хоть помните, была она на ужине или нет?
– Какая разница, была или не была, – возразила я. – Если она отстала на прогулке и заблудилась в горах, то надо идти ее искать. А если она пошла в горы ночью, чтобы просто развеяться, то ее опять же надо отправляться искать, потому что в таком случае она явно не в себе и опасно надолго оставлять ее наедине с самой собой. А кстати, вещи ее на месте? Что из того, что убитый и Оксана знакомы? Зачем сразу же такие подозрения? Может быть, ей просто пришелся этот отдых не по вкусу и она отправилась домой?
При этом мы с Маришей дружно и выразительно посмотрели на Махмеда, надеясь, что он извлечет для себя урок из этого таинственного исчезновения.
– А может, тут и раньше случались подобные вещи? – вдобавок поинтересовалась у него Мариша.
– Случались, – нехотя подтвердил Махмед. – Но обычно люди сбегали на третий день пребывания, и трупы знакомых мы после их отбытия не находили.
– Вполне понятно, – шепнула мне Мариша. – Сбегали, когда терпение лопалось и до них доходило, что еще несколько дней в такой жаре и при полном отсутствии воды они не выдержат. Но у нас, похоже, другой случай. Сидеть нам тут до скончания века, пока милиция не найдет убийцу.
– Ее вещи в номере, – спохватился Махмед. – Значит, она никуда не сбежала. Но где же она в таком случае? Неужели и в самом деле в горах? Но как она могла в них заблудиться, если…
На этом месте, заметив жадный взгляд Мариши, с которым она смотрела ему в рот в надежде услышать что-нибудь интересное, он спохватился и произнес:
– Придется идти в горы на ее поиски.
Услышав это, мы с Маришей изъявили горячее желание пойти вместе со спасательной группой искать нашу злополучную новую знакомую, но тут Махмед неожиданно снова показал свой норов, отказавшись взять кого бы то ни было из отдыхающих.
– Мало мне одной потери, так вы собираетесь мне еще нескольких на шею повесить! – верещал он, в праведном негодовании подскакивая на месте. – У меня жизни не хватит всех по горам разыскивать. Пусть сидят в своих домиках, наслаждаются покоем и носа не высовывают до тех пор, пока мы не вернемся. И если им так не терпится поучаствовать в этом деле, то пусть ждут милицию, а потом объясняются с ней.
Чтобы не нагнетать и без того раскаленную, хоть и было еще раннее утро, атмосферу, мы с Маришей сделали вид, что смирились со своей участью, и покорно отправились в свой домик. Из его окошка мы беспрепятственно могли наблюдать за отбытием поисковой группы, состоящей почти из всех работников турбазы.
– Повара тоже с ними, – поделилась со мной Мариша. – Значит, обеда не будет до их возвращения и нечего нам в таком случае тут высиживать. Не доверяю я этим мужикам. Хоть они русские, хоть негры. С них вполне станет добрести до ближайшего тенистого местечка и расположиться там для долгого и всестороннего обсуждения вопроса, где искать беглянку. Потом они утомятся от такой работы и решат немного перекусить. И этот перекусон продлится до вечера. А вечером они вернутся и заявят, что никого не нашли.
Я сразу поняла, куда она гнет, но истина дороже, и я со вздохом согласилась со своей подругой, что такая ситуация не только возможна, но и более чем вероятна.
– Поэтому мы должны проследить за ходом поисков собственными глазами, – подвела неутешительный итог Мариша. – В конце концов, это наш долг перед Оксаной.
Я лично не помнила, чтобы за последнее время одалживала хоть что-нибудь у Оксаны, но прогулка в горы мне казалась предпочтительней той духовки, которую по недоразумению здесь называли номером-люкс. Оставалось только эту прогулку обустроить таким образом, чтобы нас не углядел глазастый Махмед или его не менее глазастые приятели. А для этого следовало снова замаскироваться. Мы внимательно осмотрели друг друга и пришли к выводу, что наша раскраска подходит для этой цели как нельзя лучше. От жары узоры поплыли и краски смешались в некую цветовую гамму, которая удивительно сочеталась по тону с окружающим пейзажем.
– Еще немного зелени, и все будет просто отлично, – прощебетала Мариша, опрокидывая на меня баночку с зеленкой, прежде чем я успела возразить или просто предугадать, что она собирается делать. После этого она щедро насажала зеленых пятен на себя и осталась очень довольна.
– Запасливая ты моя, – злобно размазывая зеленку по волосам, которым досталось больше всего, прохрипела я.
– Немного ярковато, но ничего, сойдет, – критически осмотрев меня, заявила подруга. – Сверху присыплем землицы – и все будет в лучшем виде.
– Надо было йодом поливать, – сердито заметила я. – Он смывается за пару приемов, а зеленка сходит только вместе с кожей. А про волосы я просто не хочу думать. Что мне теперь, по твоей милости, весь оставшийся отпуск разгуливать с зелеными волосами?
– Во-первых, – заявила Мариша, – воды все равно нет, поэтому не важно, чем я нас облила, так как смыть это мы в ближайшее время не сможем. А во-вторых, йода у меня нет, поэтому не капризничай. Ты же мне сама твердила, что мечтаешь покраситься в зеленый цвет, забраться на дерево и изображать из себя дриаду.
– Когда это я тебе такое говорила? – разинула я рот, в то же время смутно осознавая, что под воздействием сильной дозы алкоголя и в самом деле могла ляпнуть нечто подобное.
– Как прочла «Властелина колец», так и ляпнула, – заявила мне Мариша, рассматривая себя в зеркальце. – И не притворяйся, что тебе не нравится. Мне, например, кажется, что тебе зеленый цвет к лицу.
– Когда кажется, креститься надо, – проворчала я, осторожно выглядывая наружу.
Теперь следовало избегать не только сотрудников турбазы, но и всех остальных ее обитателей. По такой жаре с ними вполне мог случиться сердечный приступ, особенно если неожиданно вынырнуть у них под носом из-за угла дома. А зачем нам еще один труп? Да к тому же этот уж точно будет на нашей совести. Однако нам удалось прокрасться мимо домиков незамеченными. Во всяком случае, испуганных воплей нам вслед не неслось. Основная часть отдыхающих собралась у бассейна в ожидании прибытия милиции. Сверху нам было видно, что труп уже целомудренно прикрыли покрывалом, и теперь он выглядел совсем не страшно, особенно если смотреть на него с дальнего расстояния. А мысль, что с каждой минутой мы будем от трупа все дальше и дальше, окончательно примирила меня с прогулкой в горы. Но не бывает в жизни полного счастья. Вот и в этот раз.
– Куда эта поисковая группа подевалась? – недовольно обратилась ко мне Мариша. – Я их не вижу, не слышу, и хуже всего то, что даже их следов нигде нет.
Я огляделась по сторонам и поняла, что подруга права. Вокруг возвышались деревья настолько редкие, что сквозь них окрестности просматривались на многие сотни метров. Но никого, кроме нас, на этой отлично просматриваемой местности видно не было. И дымом костра, если предположить, что они уже расположились на привал, не пахло.
– И куда нам теперь? – оскорбленно поинтересовалась у меня Мариша.
– Это я хотела спросить у тебя, – парировала я.
– Думаю, что раз мы никого не видим, то можем выбрать любой маршрут и пойти в любую сторону, – робко предложила Мариша.
– И заблудиться, как и предсказывал Махмед, – поддержала ее я. – А потом нас с тобой заподозрят в причастности к убийству. Знаешь, ведь такое бывает, когда находят свежий труп. Все в один миг попадают под подозрение, а если кто-то вдобавок пытается сбежать, то его хватают без лишних слов и даже мысли не допускают, что сбежать он пытался по каким-то личным причинам, а вовсе не из-за того, что является убийцей. А у тебя еще и орудие убийства имеется, автомат ведь у тебя под подушкой хранится. Или я ошибаюсь?
– Ну, знаешь! – возмутилась Мариша. – Если бы я пришила этого типа из автомата, то, во-первых, сбежалась бы вся турбаза, так как про автомат с глушителем я что-то не слышала, а во-вторых, труп был бы весь изрешечен дырками, а в нем всего лишь одно-единственное отверстие.
– Это тебе не поможет, – я продолжала настаивать на своем. – И вот еще что странно: почему это Махмед наладился за Оксаной именно в горы? Мало ли где она пропадает, взрослый человек, в конце концов.
– Хорошо, а что ты предлагаешь? – рассвирепела Мариша.
– Предлагаю пройти тем же путем, по которому мы шли вчера. Во всяком случае, он ничем не хуже всех остальных, – мирно предложила я.
Мариша скорчила недовольную мину и с этой миной отправилась в предложенном направлении. Однако очень скоро мы начали подмечать некоторые несоответствия между вчерашним пейзажем и сегодняшним.
– Тебе не кажется, что ручей выглядит как-то не так? – не выдержав, я первой подала голос.
– Ручей как ручей, но бревно через него точно не то, – пробурчала в ответ Мариша. – Можешь радоваться – мы заблудились.
– По-моему, это именно ты прикладывала все силы к тому, чтобы мы заблудились, – возмутилась я. – А теперь пытаешься свалить вину на меня.
Так, вяло переругиваясь, мы продолжили свой путь вдоль ручейка. Мариша очень верно заметила, что любой ручей должен куда-то впадать, в то время как дорога вполне может закончиться тупиком.
– И к тому же без пищи человек может прожить много дней, а без воды всего ничего, – добавила она, видимо, в качестве утешения. – Если смотреть на это с другой стороны, то нам еще и повезло – гуляем тут в прохладе, и воды у нас сколько душа пожелает, а наши товарищи парятся сейчас возле трупа, который уже наверняка начал попахивать, и ждут милицию, которая тоже озона не добавит.
Тут Мариша неожиданно остановилась и замолчала.
– Что? – испуганно прошептала я.
– Шаги, – таинственно произнесла она. – Слышишь?
