скачать книгу бесплатно
Чёрный с белым не берите
Нада Калина
Одинокая блогерша Ксюша работает фрилансером и увлекается масками. Мысль о самодостаточности долгое время спасает её, но однажды она чувствует, что проблему одиночества надо решать. Успешная переводчица Оксана, надменная красавица, окружена мужским вниманием. Но и ей в личной жизни не везёт. Девушек объединяет большой секрет, который они не раскрывают никому. Кто-то должен дёрнуть за верёвку, чтобы развязать узел, запутавший жизненный путь переводчиц в сложный лабиринт, и раскрыть тайну масок.
Чёрный с белым не берите
Нада Калина
Моей любимой подруге
Татьяне Матросовой посвящается
Редактор и корректор Вера Гетманова
© Нада Калина, 2023
ISBN 978-5-0060-4247-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1. Ксюша. Воскресенье
Ксюша: «Психологическая маска вечного Отличника вовсе не плоха. Человек всегда во всем пытается быть первым и лучшим. Такой работник просто незаменим».
Подписчик под никнеймом Конфуций: «У каждой маски есть оборотная сторона. У Отличника тоже – это вечная тревога и боязнь совершить ошибку. Всё же нужно искать причину, по которой человек надевает защитную маску, а она всегда связаны с личными травмами».
Ксюша: «Так ты считаешь, что маску носят люди, испытавшие психологическую травму?»
Конфуций: «Именно. Поэтому считаю, что тему нужно расширить: психологические маски и как с ними бороться. Нужно бороться с причиной, по которой человек решился предстать перед обществом в другом обличье».
Ксюша: «Подожди. Сегодня мы говорим о психологических масках, которые люди носят для защиты, для самоутверждения и для достижения корыстных целей».
Конфуций: «Всё это не исключает, а скорее, подтверждает, что человек, решившийся надеть маску, имеет внутренние проблемы. Маска не решает проблемы».
Ксюша: «Ну, ты загнул! Я утверждаю, что маски не мешают, а помогают человеку, вытягивают его из проблемной зоны, учат его жить по-другому».
Конфуций: «Какой бы ни была цель, истинные эмоции, чувства, переживания скрываются, а демонстрируется поведение, приемлемое или наиболее выгодное в данной ситуации. Маска всегда предполагает игру. Такая игра опасна. Когда-нибудь ты поймёшь это».
Ксюша завершила чат, вздохнула и развернулась в кресле к стене, увешанной масками. Маски – это её давняя страсть. В основном она приобретала их сама, поскольку немногие Ксюшины знакомые знали о её необычном хобби.
О масках, маскарадах и обо всём, что связано с историей, загадками и подоплёками масок, Ксюша, кажется, знала всё. Литература всякого рода, касающаяся предмета её увлечения, хранилась тут же на отдельной полке – всё читано-перечитано.
Все свои переживания и мысли, связанные с масками, Ксюша выражала в интернет-дневнике, недавно получившем название «блог», который вела уже второй год.
Компьютер у неё был не самый современный, но работал неплохо. А идею с дневником в пространстве мировой паутины ей подкинул немецкий айтишник Райнер, с которым она однажды работала целый месяц. Он по дружбе не только рассказал, но и показал других интернет-активистов, которые делились своими специальными знаниями с незнакомыми, но интересующимися людьми.
– Хочешь завести такую штуку в интернете? – спросил её немец. – Я тебе покажу как.
– Тут парни интересные вещи рассказывают и показывают, – неуверенно начала Ксюша. – А мне-то о чём говорить?
– А чем ты увлекаешься?
– Масками, – просто ответила она.
– Супер! – Райнер буквально рот раскрыл. – Небанальное хобби! Мне уже интересно. Заведёшь дневник – я первым на тебя подпишусь, если будешь что-нибудь вещать на немецком.
– Ой, я даже не знаю, – засомневалась Ксюша, – получится ли у меня?
– Сейчас сделаю тебе аккаунт и расскажу, как туда входить, как делать видеозапись, как вести чат, как публиковать посты…
– Чего-чего? – Ксюша скуксилась, потому что не поняла ни слова.
Работая с айтишником, Ксюша быстро училась управляться с разными программами и приложениями на компьютере.
Свой блог она назвала «Времена и Маски». Она начала вести блог со страстью подростка. У неё скопилось столько материала и мыслей на тему «Маски», что она не боялась, что её посты могут закончиться. Новоиспечённая блогерша потихоньку делилась с миром своими познаниями, кроме того, она вставляла в свой дневник воспоминания или переживания из своей жизни, выбирая самое яркое.
Её утро всегда начинается с пробежки. Ксюша много лет не отходит от этой привычки. Тридцать минут активности на свежем воздухе гарантируют полное пробуждение и бодрость на весь день. Утро у Ксюши обычно не такое уж раннее, многие люди уже бегут на работу, а она наматывает круги по скверу, который находится через дорогу от её дома.
Сегодня пустынно – воскресенье.
Дома – душ и кофе. Потом Ксюша делает пост в своём блоге, иногда, как сегодня, чатится с подписчиками.
Она зашла в кухню, чтобы выпить второй кофе. Каждый раз, когда аппарат кипятит воду, он издаёт смешные животные звуки, а приступая к помолу кофейных зёрен, переходит на громкое аппетитное зажёвывание.
«Хамм-хамм-хамм» – громко заворчала кофемашина, в то время как кофеманка отрезала себе кусочек сыра.
Ксюша с чашечкой кофе в одной руке и с сыром в другой уселась в гостиной в любимом кресле. Утро – замечательное время для безделья, особенно в воскресный день.
Редкий случай, когда Ксюша в выходной день была дома. Работа вырывала её из жизни независимо от официальных выходных, иногда были командировки. Мужу в своё время не нравилось долгое отсутствие жены дома или её долгое сидение за компьютером, когда жену не трожь, потому что она зашивается. Он даже периодически пытался уговорить Ксюшу сменить работу, но она категорически отказалась.
– Я только на работе и живу! – в пылу кинула она мужу.
Теперь мужа у Ксюши нет. Но причиной развода была вовсе не Ксюшина работа. Это она ушла от мужа, его при этом не винила – слишком рано вышла замуж, ошиблась с выбором. Молодые женщины, как правило, гораздо тщательнее выбирают для себя ночную рубашку, чем мужа. Он не устраивал скандалов, не кричал, ни в чём не упрекал Ксюшу. Собрал вещи и ушёл. В ЗАГСе их развели быстро, детей у пары не было, имущественных претензий муж не предъявлял, оставил Ксюше двушку, которая и так принадлежала Ксюшиной маме.
Ксюша уже много лет одна. Задушевных подруг она не заимела, соседка не в счёт – её она всерьёз не воспринимала. С коллегами она общалась только на работе. А вот выходные дни она проводила в одиночестве.
Кота завести, что ли? Тогда придётся обращаться к соседке – кто ж его кормить будет, когда она в командировке.
Кофе предательски быстро кончился. Она подошла к зеркалу, вернее к зеркальной дверце платяного шкафа, и посмотрела на женщину, стоящую перед ней.
– Молчи, свет-зеркальце! Сама всё вижу! – вслух проговорила женщина в зеркале и отвернулась.
Ничего нового она в зеркале не увидит. Про себя Ксюша и так всё знала. Среднего роста, хорошая, не испорченная беременностью фигура, тонкие руки, ещё свежее лицо – без особой красоты, но и без бросающихся в глаза недостатков. Губы слишком тонкие, прямо ниточкой. Глаза, пожалуй, ничего ещё, если подкрасить. Вот волосы не очень густые и невнятного цвета, поэтому она сделала короткую стрижку и слегка подкрашивала их краской каштановых оттенков. Долгое время Ксюша была уверена, что её неудачи на личном фронте связаны с тем, что внешностью она не блистала. Этим же объяснялась её чрезмерная стеснительность, из которой она всю свою сознательную жизнь пыталась вырваться.
Когда она была маленькой, дети не принимали её, не любили, обижали, сваливали на неё вину во всех проказах. В школе история повторилась, слишком скромных не любят, считают их убогими. Как несладко приходилось девочке, каким жутким и несправедливым кажется мир, когда ты изгой. В классе Ксюшу называли Молью за невзрачную внешность: русые волосы, заплетённые в плёточку-косичку, острый носик, бесцветные брови, глаза при всех остальных данных никто никогда не рассматривал, впрочем, они были серые, как её жизнь. Особенно остро Ксюша ощущала свою неказистость, когда девчонки вокруг начали приобретать миловидность, наливаться особым соком, оформляться. Она же оставалась угловатой, тощей, её непослушное тело и лицо никак не хотели хорошеть. Девочка замыкалась и уходила в себя, прячась, как улитка в домик. Она страдала молча, а когда делилась с мамой, та читала ей скучные лекции:
– Самое главное в человеке, доченька, это его внутренний мир. Ты – добрая и послушная девочка, хорошо учишься, умнеешь, значит, получишь хорошую профессию…
– Я не об этом, мама, – обрывала ей Ксюша, – Я некрасивая, меня никто не любит.
– Глупости. Ты… нормальная и тебя обязательно кто-нибудь полюбит.
Ксюшина мама была мало убедительной, Ксюша не верила ей, потому что та сама была серой мышью. Она не занималась собой, убирала волосы, такие же блёклые, как у Ксюши, в пучок, одевалась в безликие костюмчики.
– Мам, а почему ты не купишь себе красивое платье или костюм другого цвета, юбку какую-нибудь в яркую клетку? – спросила однажды Ксюша.
– А ни к чему мне. Я на работе в халате хожу, никто и не видит.
Мама работала в лаборатории старшим лаборантом. На работе её ценили – так она говорила. А вот отец, похоже, ни особенной любви, ни уважения к матери не испытывал и частенько запивал.
«Не потому ли мой папаша пил, – думала теперь Ксюша, – что счастья с мамой не ощущал?» Мать сама счастья не знала и Ксюшу быть счастливой не научила. Не была она ни симпатичной, ни мало-мальски привлекательной. Какая-то бесцветная была и безучастная. Она даже не ругалась с отцом, не упрекала его, только поплакивала тихо. Отец, когда не пил, был неплохим помощником, но, бесхарактерный и ведомый, он нуждался в волевом друге, исподволь искал наставника в жене, она же не соответствовала его ожиданиям. Для него самым лучшим выходом оказался запой.
«Хочешь изменить внешность, сделай умное лицо!» – услышала она как-то раз совет. «Я не хочу умное лицо, хочу красивое!» – всякий раз думала Ксюша, вспоминая это давнишнее наставление.
В подростковом возрасте Ксюша перед зеркалом пыталась мимикой изменить выражение лица. Она выпячивала и растягивала губы, таращила глаза, поднимала брови – ничего не менялось. Во всем облике проглядывалась Ксюха, которую никто не замечал и не любил.
Она и теперь боролась с Ксюхой в себе, победно вырываясь из тисков своей неуверенности. А вот любви в её жизни по-прежнему не было. Любил её один человек когда-то давно. Да и тот теперь, наверное, забыл её.
Полвоскресенья Ксюша провозилась с уборкой. Последние четыре дня она была слишком занята и по вечерам отдыхала. Приходилось наводить порядок в свободный от работы день. Хорошо, что комнат только две.
Пока намывала полы в квартире, размышляла, чем бы ей заняться, куда пойти. Позвонить маме, сходить за продуктами. А что ещё?
Она закусила губу – наряжаться не хотелось, значит, никуда она сегодня не пойдёт.
2. Оксана. Весёлый уголок
Оксана сидела за столом рядом с министром экономики области. Переводческая деятельность привела её в городские правительственные круги. Однажды блеснув языковой реакцией на областном форуме «Проминдустрия», она со временем стала приоритетным переводчиком и привлекалась к работе на высшем уровне довольно часто. При этом она работала на себя и принадлежала только себе, что делало её работу особенно привлекательной.
Сегодня губернатор устраивает званый ужин для большой делегации Земли Бранденбург. В одной из шести групп делегации работала Оксана и вместе с группой она была приглашена на мероприятие. На ужине её переводческие услуги будут не нужны. У губернатора своя переводчица.
Переводчица даже не мечтала, что официально освобождённая от своих прямых обязанностей, на званом ужине для иностранцев будет спокойно есть и пить.
Сидеть за ужином рядом с представителями администрации Оксана тоже не собиралась, планировала затеряться в массе приглашённых. Но по привычке она пришла на мероприятие заранее. На свою беду она попалась на глаза почётному гражданину города Яхонтову, все последние дни сопровождавшему группу строителей, с которой работала Оксана.
– Идите сюда! – громко позвал её Яхонтов с другого конца длинного стола. Тот нескромно занял место во главе стола, вернее очень близко к губернаторскому столу, где предполагались места для почётных гостей. Глубокий пенсионер Яхонтов, которого, как киношную Шурочку из бухгалтерии, когда-то выдвинули на общественную работу в городских масштабах и теперь никак не могут задвинуть, обладал завидной активностью, всегда везде участвовал и присутствовал, много говорил, сам себе давая слово, и уже утомил немецких строителей разного ранга и переводчицу.
Тем не менее Оксана не имела права не реагировать и заспешила к пенсионеру-активисту, думая, что нужна для разговора. Тот пытался что-то узнать у представителя немецкой стороны.
– Товарищ не понимает, – обратился он к Оксане.
– Какой он вам товарищ? – Оксана вполголоса сделала замечание Яхонтову. – Никаких товарищей здесь нет. Это господин Гюнтер Шикерманн, руководитель Управления по международным связям Земли Бранденбург. – Она ожидала, что пенсионер заохает и сникнет, потому что влез не туда, куда надо, но тот, нисколечко не смутившись, пытался усадить высокопоставленного господина Шикерманна, довольно симпатичного мужчину с приятным баритоном, рядом с собой.
– Садитесь рядом Оксана, – продолжал управлять Яхонтов, указывая на место справа. – Это наша переводчица, – представил он её сидящим и стоящим рядом.
– Павел Андреевич, я сегодня вечером не работаю. Придёт другой переводчик, – настойчиво защищалась Оксана.
Она обошла губернаторский стол, приставленный поперёк к основному длинному столу, чтобы не садиться рядом с назойливым почётным строителем, и хотела пройти дальше, но тут представительный мужчина в чёрном костюме пригласил её сесть, отодвинув стул. Оксана села и с ужасом обнаружила, что сидит прямо рядом с губернаторским столом только с другой стороны от Яхонтова. Мужчина в чёрном костюме сел рядом с Оксаной, но за губернаторский стол, за которым уже сидел министр экономики Берлина и управленец-международник Шикерманн. С немцами высокого ранга Оксана уже пересекалась на пресс-конференции у мэра города, где она делала перевод.
Она на всякий случай поинтересовалась у сидящего рядом гостя, кто этот чиновник в чёрном костюме за столом губернатора.
– Это министр экономического развития нашей области, Крутецкий Алексей… э-э, отчество забыл, – гость поправил галстук, – а меня зовут Антон Владимирович, можно просто Антон.
«Господи! А это кто? – подумала Оксана, скривив губки. – Зачем он здесь?»
– Я главный энергетик автомоторного завода, – продолжил гость. – А вы?
– Оксана Анатольевна, – она сделала паузу, потом добавила, – переводчица.
Тут в зал вошёл губернатор со свитой и крупными шагами двинулся вдоль длинного стола в свой красный угол. Рядом семенили его заместители и довольно живо шла переводчица Яна Павловна.
Яна Павловна долгие годы работала в администрации области. Ходили слухи, что она серый кардинал при губернаторском «дворе», то есть не только знает, но и некоторым образом влияет на развитие городских движений через «отцов города» и вокруг них. Оксана была лет на тридцать моложе Яны Павловны, и это было её единственным моментом, которым она могла гордиться в сравнении с коллегой. Та была довольно грузной, убирала волосы в старомодную прическу-ракушку, на всех официальных встречах появлялась в одном и том же сереньком костюме с разными однотонными блузками неброских оттенков. «Серый цвет – нулевой!» – думала молодая модная переводчица. В профессиональном же смысле Яна Павловна была на неимоверной высоте и имела все возможные преференции.
Модница Оксана вопреки всем правилам «придворного» и переводческого этикета одевалась ярко и выглядела подчас вызывающе. Жгучие чёрные волосы всегда стильно уложены, яркий макияж, чуть затемнённые очки по моде, броские украшения, костюмы и комплекты одежды для работы – деловые, но по последней моде. Не то чтобы переводчица не знала, как следует одеваться обслуживающему персоналу – а переводчики по большому счёту относятся к обслуге. Просто в какой-то момент молодая женщина, почувствовав свою силу как специалист, позволила себе отходить от общепринятых правил. Она начала выходить за рамки дозволенного постепенно и довольно робко, прибавляя понемногу лишний элемент во внешности. В какой-то момент она ощутила себя королевой, а не обслуживающим персоналом. Она поняла, что ей многое прощалось, учитывались её заслуги – всегдашняя готовность работать внеурочно и в авральных условиях, её умение выходить из неловких ситуаций, складывать нужные предложения на нужном языке, когда оратор, которого она переводила, путался и не мог подобрать слова. Да что уж там, Оксане дозволялось в кулуарах высказывать свое мнение, а это было высшим проявлением доверия со стороны их «величеств».
Мероприятие началось с застольной речи губернатора, который дал старт ужину – зазвенели бокалы, застучали вилки. Какое-то время народ занимался поглощением пищи. Потом пошли тосты с обеих сторон. Яна Павловна аккуратно переводила речи, едва прикасаясь к еде.
«Слава богу, сегодня не я!» – радостно думала Оксана, отпивая красное вино из бокала с золотой каймой по краю.
Вечер перешёл в ту фазу, когда подвыпившие гости стали шумно общаться и разбились на множество жужжащих компаний.
Тут заскучавший министр экономики с российской стороны решил заговорить с министром из Берлина, а с кем же ещё. Оксане пришлось переводить. Посылов скучнее она давно не слышала. Министр Крутецкий знакомил своего коллегу с экономикой области в цифрах: он говорил о занимаемой площади, о населении, о распределении экономических сфер по разным регионам и всё в процентах, метрах, километрах и килограммах.
«Ну я нашла, где сесть!» – сетовала про себя переводчица. С числами в немецком языке и так всё непросто – они читаются шиворот-навыворот, а тут после бокала вина и без возможности где-то записать цифры Оксана замаялась. Она даже рассердилась на своего министра за выбранную тему для частного разговора. Немецкий же министр был настроен по-иному, он рассеянно реагировал на презентацию от Крутецкого и вставлял невпопад сентенции, не связанные с экономической темой.
При всём том, говорить хотелось не только министрам. Господин Шикерманн, сидевший рядом с губернатором, на границе, разделявшей стол на две половины, обратился к Оксане с вопросом, означает ли золотой ободок на бокале уровень количества вина, которое положено выпить за один раз. Она, не раздумывая, ответила: «Русскому человеку не нужны никакие ободки на бокалах. Русский и так знает меру!» Шикерманн заулыбался пуще прежнего, поднял свой бокал и, глядя на ближний круг за губернаторским столом, объявил немецкое «цум воль!» «За здоровье!» – перевела Оксана и подняла бокал. Оба министра послушно повторили тост как мантру, каждый на своём языке.
Всё это время энергетик Антон ждал удобного момента, чтобы заговорить с переводчицей. Губернаторский стол, по всему было видно, его не интересовал, а вот яркая симпатичная женщина, ставшая объектом внимания маленькой компании от губернатора, его волновала. Оксана сидела, повернувшись лицом вправо, то есть к министрам, которым приходилось переводить. А Антон, сидящий слева, осторожно дотрагивался до её руки, чтобы завязать разговор.
Подошёл момент, когда губернатор начал презентовать горячее блюдо, которое как раз внесли официанты – индейку в облепиховом соусе. Яна Павловна, отдохнув немного, пока не было речей, снова вынуждена была включиться в работу. Классная переводчица, думала Оксана, её как будто и не видно, а губернатор за счёт своевременного и качественного включения переводчицы смотрится достойно. Прямо по Гоголю: «Переводчик должен быть как стекло, такое прозрачное, что его не видно».
Что касается качеств переводчика, то Оксана Яне Павловне не уступала. Практику она в своё время проходила в Германии, она была единственной со всего курса студенткой, удостоенной такой привилегированной возможности. В Лейпцигском университете Оксана набралась теоретических знаний по лингвистике и чуть было не ступила на научную стезю. Язык входил в её голову как будто сам собой, она жадно заглатывала лексику, легко впитывала особенности произношения, часто подражая собеседникам. Среда оказалась такой плодоносной, что вернувшись в любимую альма-матер, студентка с лёгкостью сдала экзамены по всем языковым предметам и закончила учёбу с отличием. Девушка быстро осознала, что имеет все качества для переводческой работы.
Став весьма неплохой переводчицей, Оксана продолжала расти и учиться. Тут Яна Павловна стала для неё образцом – она поражала Оксану способностью улавливать на слух довольно длинные сентенции и не терять при переводе ни единого слова. Вот это да! – подумала Оксана, впервые заметив во время работы эту особенность переводчицы, тут ей самой есть над чем работать, есть к чему стремиться.
Шикерманн неожиданно спросил у Оксаны, действительно ли соус к индейке сделан из облепихи и где её выращивают в России. Вопрос был надуманным, но переводчица пространно ответила на него, театрально разводя руками.
Снова наступила пауза, так как гости принялись за поедание горячего. Антон предпринял несмелую попытку завоевать внимание Оксаны, но она окатила его таким уничижительным взглядом, что он даже через её очки почувствовал жгучие искры и тут же ретировался, уткнувшись в тарелку с индейкой. Потом министры снова активизировались, и Оксане снова пришлось переводить. Российский министр уже потерял нить разговора и инициативу, а министр Берлина перешёл на берлинский диалект и стал рассказывать что-то весёлое. Переводчица в мужской компании цвела розовым цветом, который особенно ярко смотрелся на фоне её чёрных волос. Министр Крутецкий со временем раскрепостился и позволил себе посмеяться. Международник Шикерманн отчаянно строил Оксане глазки. Ей стало жарко, но выйти из-за стола она не решилась, только посмотрела в зеркальце, чтобы удостовериться, что губы у неё по-прежнему накрашены. Красотка научилась, принимая пищу, не съедать помаду.
Через некоторое время она сделала вывод, что компания, в которую нечаянно попала, несмотря на то, что находилась за одним столом, слишком разнородная, нескладная, но забавная. Джентльмены пытались привлечь её внимание, а не общаться между собой, поэтому изречения, которые ей приходилось переводить, были отрывочны и не связаны друг с другом. Министр-соотечественник пытался держать ситуацию под контролем, как будто кто-то следит за ним или ему нужно перед кем-то отчитываться. Но и он временами забывался и предлагал вниманию какой-нибудь замшелый анекдот. В целом, Оксана расслабилась: неофициальный перевод частных разговоров за общим шумным столом дело житейское, не то, что пресс-конференция в присутствии операторов-телевизионщиков с постоянно работающими камерами – как под дулом пистолета…
Тут берлинец распорядился налить вина и выступил с тостом:
– Предлагаю выпить за наш весёлый уголок! – и, подмигнув переводчице, добавил: – Переведите.
Оксана чуть не прыснула: весёлый уголок – это два министра-экономиста, руководитель управления по международным связям Земли Бранденбург и она, переводчица!
3. Ксюша. Светка
Ксюша курила на балконе. Тут раздался звонок в дверь.
