скачать книгу бесплатно
– Да не знаю я! – выкрикнул тот, которого держал Петровский, – мало ли уродов на белом свете! Мы не били никаких девочек, честно, и ничего такого не слышали, пусти меня!
Петровский немного ослабил хватку.
– Хорошо, допустим! – сказал он немного тише, – вы хорошо знаете район, не говорите мне, что это не так! Значит, особо выделяющихся отморозков – тоже! Давай, вспоминай, какие персонажи обитают поблизости? Кто настолько отмороженный, что мог искалечить молодую девчонку? И вы вспоминайте! – он повернулся к друзьям избитого парня.
– Ну… – паренек задумался, – точно не скажу тебе, но есть такие на районе, есть…
– Кто?! – рявкнул Петровский, снова слегка встряхнув его, – имена, прозвища, места обитания! Выкладывай! Давай, от этого вся твоя дальнейшая жизнь зависит!
– Блин… – парень сглотнул, – ну кто… ну, Сева из двенадцатиэтажки теоретически мог, – сказал он, приподняв глаза.
– Побольше конкретики, что за Сева? – осведомился Петровский, пока не отпуская его.
– Мужик один местный, бухарь и нарк! – пояснил парень, – ну, в смысле, не конченый, а так… травка там, спайс, кристаллы… под приходом совсем отмороженный бывает, его стороной обходят. Здоровый, как лось, под сто кило весит! Сидевший он, короче… как раз бабу какую-то от… л вроде… – паренек замолчал.
– Какой кадр! – хмыкнул Петровский, – допустим, еще кто? Я не верю, что на весь ваш гадюшник одна отморозь! Давай, вспоминай! – рявкнул он почти в ухо.
– Ну, кто еще… – парень опять задумался, – блин, да я хрен знает! – он умоляюще посмотрел на Петровского. Но тот не отпускал. Кое-кто в гоп-компании тоже переглянулся.
– А эти… – еще один обратился к своим, – ну, близнецы-дембеля!
– А, да, кстати! – похоже, они, наконец, отыскали в уголках своего затуманенного алкоголем мозга полезную информацию.
– Продолжайте, продолжайте! – Петровский закивал, изображая искреннюю радость. Он все еще крепко держал свою жертву, правда, уже не за волосы, а за плечо.
– Да дембельнулись двое летом! – пояснил один из парней, – братья-близнецы. Они и до армейки взорванные были, а после… – он сделал характерный жест, – вообще башню унесло! Неадекваты, короче, полнейшие, с ними лучше не связываться! На флоте, что ли, служили где-то, не помню…
– И что, прямо бабу могли отметелить? – осведомился Петровский.
– Эти? – парни переглянулись, – эти да, могли…
– Нормальный расклад, – Петровский кивнул, – еще вспомните что? – он отпустил парня и достал из кармана две купюры номиналом в тысячу рублей, решив, что теперь пряник будет эффективнее кнута.
– Ну… – те, видимо забыли, что минуту назад их жестко прессинговали и теперь жадно смотрели на деньги, – ну, Васька еще разве только Косой…
– Что за Васька Косой? – Петровский отпустил парня к своим, продолжая сверлить всю компанию взглядом и держа деньги на виду, – типа шишку тут держит?
– Типа того, – пояснил «пострадавший», отряхиваясь от песка и поднимая с земли бейсболку, – компашка серьезная, все почти «спортики», в барах с ними никто не связывается, если кто залетный – в секунду метелят без разбора…
– Спортики и в барах зависают? – Петровский криво ухмыльнулся, – ладно, понял. Давайте теперь координаты ваших местных отморозков: Севы, дембелей, Васьки Косого, всех… где живут, где ошиваются…
Петровский потряс перед гоп-компанией деньгами. Те опять переглянулись.
– Только ты это… – опасливо сказал один из них, – не говори, что это мы тебе сказали…
– Заметано! – Петровский презрительно усмехнулся, – мы с вами вообще никогда не виделись!
Спустя пять минут информация о местах обитания всех «персонажей» была у Петровского на руках. Гоп-компания радостно попрощалась с ним и ретировалась пропивать «заработанные» деньги.
– Смотрю, стукачество процветает! – Соловей ухмыльнулся.
– Ну вот, информация есть, – задумчиво проговорил Петровский, – теперь можно переходить к небольшому блицкригу…
– Переходить к чему?! – Фролов вытаращил глаза, – Костик, ты здесь войнушку развязать собрался?! А не слишком круто, нет?
– Дима, у меня одного сейчас дежа вю? – Петровский скривился, – такое чувство, что ты когда-то уже задавал мне этот вопрос.
Он посмотрел на остальных, ожидая поддержки. Однако все были серьезны и, похоже, абсолютно не разделяли его радости по поводу предстоящей акции.
– Петровский, – Сергей сердито посмотрел на него и первым озвучил то, о чем думали все, – я, конечно, поддерживаю твое желание заступиться за слабого. Но… тебе не кажется, что нас банально маловато?!
– А он прав, Костик! – Логинов тоже мрачно кивнул, – я ведь сам больше года жил на этих берегах. И отморозки тут попадаются конкретные, да и держатся крупными стаями…
– Струсили? – Петровский злобно прищурился, глядя на своих парней.
– Ты задолбал, никто не струсил! – рявкнул Фролов, – только не ты ли вчера отучал Анькиного хахаля от самоубийственных идей?! И что, теперь сам делаешь то же самое? – он яростно смотрел приятелю в глаза. Петровский вновь криво усмехнулся.
– А я что, предлагал драться всемером на толпу? – осведомился он.
– Так посвяти нас в свои планы, Бендер! – крупный Фролов надвинулся на него, – что мы будем делать? Обнародуем компромат? Сдадим ментам? Подбросим наркотики? Давай, всем будет интересно послушать! – он посмотрел на остальных ребят, которые тоже ждали от Петровского разъяснений.
– Во-первых, не ори на всю улицу! – одернул тот, – во-вторых, нет. Никаких хитро выдуманных схем на этот раз не будет. Не тот случай. Акция будет чисто силовой. И состоится она послезавтра ночью, – он окинул взглядом всех, – дело опасное и грозит серьезными проблемами с законом. Я не могу гарантировать, что кого-нибудь с одной из сторон не покалечат или вообще не убьют…
Петровский сверкнул глазами. Фролов при упоминании смертельной опасности шумно сглотнул.
– Поддержка у нас будет! – продолжал Петровский, – со своей стороны я обеспечу. Серега, Джамал, нам с вами тоже надо будет перетереть по этому поводу…
– Понял, куда ты клонишь, даже не проси! – отрезал Макаров, сверкнув глазами, – сам пойду, но никого с «рукопашки» в эти разборки втравливать не буду!
– Твое право, – Петровский не стал спорить, – Джамал?
– Ну, пяток надежных бойцов точно впишется, – тот пожал плечами, – а там видно будет…
– Нормально, – Петровский кивнул, – короче так, пацаны. В виду серьезной опасности ситуации я никого не смею принуждать. Я даже не требую ответить сейчас. Просто те, кто хочет участвовать послезавтра в девять вечера должны быть у гаражного массива в юго-западном округе, место знаете все. Там будет точка сбора, там же все получат свои инструкции. Если сделать все быстро, должно пройти гладко…
– Ну-ну! – Фролов недоверчиво покачал головой.
– Костян, а если мы ошибаемся? – спросил Соловей, – если никто из этих отморозков не имеет к этому отношения? Ты не думал, что могут быть просто залетные?
– Да нет, – за Петровского ответил Славик, – залетные здесь – это почти невероятно. Кто-то из местных, факт, по этой же причине сама Аня боится что-либо рассказывать. Дело в другом, Костя, как ни крути, но это жесть… – он грустно посмотрел на Петровского.
– Что-то мне подсказывает, что ты-то как раз не отступишь, – тот прищурил один глаз.
– Я имею право не отвечать сейчас, сам сказал! – Славик невесело усмехнулся в ответ.
– Чистое безумие! – Фролов сплюнул на землю и направился к своей машине.
***
– Не помешаю? – Петровский заглянул в кабинет. Семенов посмотрел с легким удивлением, но все равно приветственно кивнул.
– Заходи, Константин, я тут как раз проверяю ваши контрольные. У тебя что-нибудь случилось?
– Ну, все что могло случиться конкретно со мной, случилось уже давно, – Петровский ухмыльнулся и сел на свободный от бумаг стул, – но у меня, как бы это сказать… есть проблема. Точнее, ситуация, в которой я не знаю, как поступить… и посоветоваться мне не с кем, – он опустил взгляд и уставился на преподавательский стол, – потому что в последнее время все словно говорят на разных языках. И каждый гнет свою линию. А понимания давно нет. Ни у меня с людьми, ни у них между собой…
– Вавилон, – заметил Семенов, посмотрев на Петровского и сложив на груди руки.
– Ну да, – тот поднял глаза, – в каком-то смысле и так…
Семенов тоже опустился на стул напротив и сделал вопросительный жест руками.
– Ты хочешь посоветоваться со мной, Константин? – уточнил он.
– Получается, что так, – Петровский несколько раз медленно кивнул, – плохого вы уж точно не посоветуете. В общем, да, я не знаю, как поступить и хочу спросить у вас…
– Спрашивай, – разрешил Семенов, – попробую тебе помочь…
Петровский сделал глубокий вдох, параллельно собираясь с мыслями.
– Антон Алексеевич, – начал он, упор глядя на преподавателя, – вот вы как считаете: разве зло можно оставлять безнаказанным?
– Вот как! – хмыкнул Семенов, – обширный вопрос задаешь, Константин. Я понимаю, что вряд ли могу ждать от тебя конкретики, но, может быть, объяснишь хоть немного более популярно?
– Даже не знаю, как… – Петровский покачал головой, опять пытаясь собрать мысли в кучу, – ну, допустим, случилось зло. Большое зло. Зло в отношении того, кто вообще этого не заслуживает, но он же и не способен дать адекватный отпор, понимаете? – Петровский взглянул на преподавателя и, убедившись, что тот внимательно слушает, продолжил: допустим, можно наказать это зло. Я могу наказать это зло! – он опять заглянул Семенову в глаза, – но в процессе могут вновь пострадать люди. Ну… те, кто захочет помочь мне сделать это. И я не знаю, как быть. Кто-то говорит, что нужно остановиться и отпустить. Я вот так не считаю. И еще я прекрасно понимаю, что даже предоставляя людям выбор, я все равно играю на их гордости, фактически не оставляя шансов для отказа, – признался он, собравшись с духом, – ну… как-то так…
Петровский замолчал. Семенов барабанил пальцами по столу и тоже пока не спешил с ответом. Он встал и прошелся по кабинету, в конечном итоге остановившись у окна.
– Да, Константин, – произнес, наконец, Антон Алексеевич, – вопрос действительно непростой. С одной стороны, судя по тому, что ты рассказал и я даже, возможно, догадываюсь, о чем идет речь, это не твоя война, – он посмотрел на Петровского и сделал небольшую паузу, – с другой, один очень сильный человек, слишком известный, чтобы называть его имя, сказал примерно так: «Я бы мог не обратить внимания на выпад в свой адрес. Но никогда бы не прошел мимо, если бы на моих глазах обижали того, кто не способен себя защитить»…
– То есть, нужно действовать? – уточнил Петровский, глядя на преподавателя.
– В первую очередь, Костя, – Антон Алексеевич опять вернулся на свое место, – важно понять, ради чего ты или те, кто собирается помогать тебе, хотите сделать то, что сделаете. Если ради мести, удовлетворения собственных амбиций и гордыни – думать забудь. Это путь в никуда…
– Ну… а если нет? – Петровский приподнял брови, – понимаете, ведь если оставить зло безнаказанным, оно распоясается окончательно и завтра ее вообще убьют… блин! – он осекся и опустил глаза, поняв, что сболтнул лишнего.
– Если ты действительно хочешь защитить слабого, – продолжал Семенов, не акцентируя внимания на просчете Петровского, – тогда имеешь право решать сам. И отвечать тоже будешь сам. В индивидуальном порядке. И каждый, кто принимает то или иное решение, тоже в первую очередь отвечает сам. Вы все взрослые, Костя. Ты понял, что я хотел донести? – он внимательно посмотрел на Петровского.
– Да, – тот поднялся со стула, – кажется, я вас понял. Спасибо, что выслушали!
***
– Костя, куда ты собрался? – строго спросила Марина, во все глаза глядя на Петровского.
– Марин, дела… – уклончиво ответил он, накидывая пиджак. Он старательно избегал встречаться с ней глазами, отлично зная, насколько хорошо та его чувствует.
– Дела, на ночь глядя? – осведомилась она.
– Ну да, всякое бывает, ехать надо, – Петровский кивнул, – Мариш, не бойся, никого у меня, кроме тебя, нет. Клянусь тебе, что еду не по бабам! – он остановился и, улыбнувшись, посмотрел на нее.
– Знаю, что не по бабам, – тихо ответила Марина, – я тебя знаю, Костя, очень хорошо знаю. А еще вижу, когда у тебя что-то не так. Скажи, мне, что произошло?
– Ничего особенного, кое-что надо решить в кафе, – ответил Петровский, опять норовя покинуть квартиру.
– Нет у тебя никаких дел в кафе! – отрезала Марина, догоняя его в прихожей. Петровский посмотрел на нее. Она не верила, это было видно. Но и сказать ей, куда едет на самом деле, он не мог, он точно знал, что не пустила бы. Умерла бы сама, но не пустила…
– Мариш! – ласково начал он, – ну я тебе обещаю, все будет хорошо! – Петровский взял ее лицо своими руками, – веришь мне? Веришь? – он посмотрел ей в глаза.
– Это ты мне почему-то не веришь! – прошептала она, – а ведь я не давала поводов! Куда ты идешь, Костя? Что происходит в твоей жизни? – ее глаза увлажнились. Петровский понял, что еще чуть-чуть, и она заплачет. Он хотел поцеловать Марину губы, но та вырвалась и отстранилась.
– Марина, – он набрал полную грудь воздуха и стиснул зубы, чувствуя, как внутри волнами поднимается злоба, – я должен ехать. Надо помочь хорошему человеку. Ничего страшного или смертельного в этом нет, но и подвести его я не могу…
– А меня можешь? – очень тихо спросила Марина. Она все чувствовала.
– Все. Будет. Хорошо, – отчеканил Петровский, – просто поверь мне…
– Как я могу верить, когда ты все время что-то скрываешь? – сказала она, – я очень за тебя боюсь, понимаешь? Ты постоянно пропадаешь неизвестно куда, занимаешься непонятно чем, я очень боюсь, что с тобой что-то случится! – она почти закричала.
– Ничего со мной не случится, – ответил Петровский, опять начиная заводиться, – Марина, мне правда пора. Поговорим с тобой утром…
– Утром? – она изумленно подняла брови, – ты что, уходишь на всю ночь?
– Я не знаю, как надолго ухожу! – ответил он уже намного громче, глядя на Марину почти со злобой, – Марина, мне нельзя опаздывать, перестань, пожалуйста, меня задерживать! – он яростно сверкнул глазами
– Да иди, куда хочешь! – с обидой выпалила она.
Петровский молча кивнул и выскочил за дверь.
– Костя, я не то хотела сказать! – опомнившись, она выскочила вслед за ним, – я не то имела в виду, остановись!
– Все хорошо, я не умею обижаться! – отозвался тот, быстро спускаясь по лестнице, – спать ложись, утром поговорим! – с этими словами он быстро миновал два пролета и покинул подъезд. Марина сделала тяжелый вздох и, прислонив руки к лицу, сползла вдоль стены.
***
Сюда съехалось множество машин. Наверное, сверху массив, не привыкший к такому оживлению, напоминал гнездо светлячков из-за света фар да фитильков сигарет. Все присутствовавшие переговаривались между собой, бродили туда-сюда, кто-то нервничал, кто-то наоборот смеялся и находился в приподнятом настроении…
Петровский окинул взглядом собравшихся. Все его люди, само собой, пришли. Был и Макаров. Пришел один, как и обещал днем, но пришел, не остался в стороне. Костомаров, как и всегда, оказал серьезную посильную поддержку. Вместе с ним приехал ЧОПовец Женя Колокольцев и с десяток его коллег – все, как на подбор, крепкие, подготовленные ребята. Также Костомаров подтянул сюда пяток своих коллег, которые, по крайней мере, на первый взгляд тоже производили серьезное впечатление. Еще на двух машинах приехали боксеры из зала, в который ходил Джамал – всего семь человек, восемь, считая самого Джамала. Петровский еще раз посмотрел на переговаривавшихся между собой участников предстоявшей этой ночью акции и повернулся к Костомарову.
– Твои все здесь? – уточнил он.
– Все, – Иван утвердительно кивнул.
– Джамал тоже говорит, все собрались, – задумчиво проговорил Петровский, закуривая, – ну, и моя гвардия вся в сборе, соответственно…
Костомаров ухмыльнулся в сгущавшейся темноте.
– Ты уж извини, Ванек, что накануне отправки в армейку втягиваю в такое… – начал Петровский.
– Да нет проблем! – тот похлопал друга по спине, – волноваться надо тебе. Я-то как раз отыграю сегодняшнюю партию, да свалю на годик в какую-нибудь часть под «Зажопинском»! А там уж точно все уляжется, так что я здесь страдаю меньше всех! – он улыбнулся Петровскому, – если сегодня жив останусь!
