скачать книгу бесплатно
Сеть Петровского. Часть 2
Евгений Калачев
Вторая и заключительная часть романа, рассказывающего о 5 годах жизни нескольких студентов, в погоне за «лучшей долей» заигрывающих с законом в стенах своего вуза и за его пределами. Большая часть книги посвящена последним двум годам обучения главных героев в НГПУ, за которые развернулись самые драматичные для персонажей и университета события, членам «сети Петровского» предстояло узнать самую страшную тайну своего лидера и в полной мере понять истинную цену красивой жизни…
Сеть Петровского
Часть 2
Евгений Калачев
© Евгений Калачев, 2017
ISBN 978-5-4485-9281-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
***
Март 2013
– Здорово, пацаны! – сев в машину, Лукьянов поочередно пожал руки Кротову и Постовалову.
– Привет, коли не шутишь! – хмыкнул Роман, – что расскажешь хорошего?
– Что-то расскажу! – самодовольно пообещал Лукьянов, – я тут продолжал присматривать за нашим дорогим другом Петровским, чтобы он опять не натворил дел… так вот, наблюдал я, наблюдал и решил вбить фамилию нашего таинственного отморозка в поисковик…
– На хрена? – Кротов презрительно фыркнул, – он что, звезда или политик?
– Он – нет, – ответил Лукьянов, проигнорировав насмешку, – но по такому запросу, как «Нобельск, Петровский» паутина, кое-что все же выдает. Кое-что любопытное, Рома. Я «гуглил», потому что фамилия тогда показалась тебе знакомой, – Кирилл выразительно посмотрел на Романа.
– Ну, говори, раз начал! – Кротов развел руками.
– В общем, был в нашем городе, как выясняется, такой персонаж, как Алексей Петровский, – вкрадчиво продолжил Лукьянов, – или до сих пор есть, точно не знаю, статьи датируются, в основном, четырех-пятилетней давностью, есть и совсем древние, я их не читал. Только вот, что интересно, имя фигурирует не просто на официальном сайте какой-нибудь фирмы «Семеныч и сыновья», а конкретно в местных СМИ…
– И что теперь? – хмыкнул Кротов.
– А ты вбей «Нобельск, Петровский» и почитай! – обиженно заявил Лукьянов, – особенно советую последнюю статью, в которой светится этот Алексей Петровский, там очень интересные вещи написаны! Фамилия, Рома, кстати, не такая уж распространенная! Много ли Петровских найдется на весь наш маленький городок, как думаешь, Рома? – Кирилл прищурился.
– Думаешь, родственник? – Постовалов обернулся назад.
– Родственник! – фыркнул Лукьянов, – я все разузнал у нашего человечка в их замечательной организации! – Кирилл двусмысленно усмехнулся, – догадываетесь, какое у Петровского отчество?
– Алексеевич, понятное дело! – Кротов отмахнулся, – ну, такую информацию можно было узнать и, не заводя стукача в его шайке… хотя, конечно, Петровский, видимо, сильно достал всех, даже своих людей, раз они согласны стучать на него нам… дельное что-нибудь этот комнатный шпион сказал? – Роман обернулся и в упор посмотрел на Лукьянова.
– Да все по-прежнему, – Кирилл пожал плечами, – учатся потихоньку, ну, у Петровского и еще одного из их же кодлы кафешка своя около НГПУ, но мы это и раньше знали. Ну, такого сочного факта, чтобы за зад их ухватить, вроде, пока нет. Ну, наш стукач так говорит, по крайней мере. В остальном, вроде ничего лишнего Петровский пока себе не позволяет.
– Ладно, следите за ним, – кивнул Кротов, – стукач на тебе, Некит, тоже подключишься, если что…
– Оставил бы ты уже этого Петровского в покое! – Постовалов тяжело вздохнул, – не лезет он к нам больше и ладно… или ты так хочешь отомстить? – он заглянул другу в глаза.
– В первую очередь я не хочу, чтобы Петровский снова что-нибудь выкинул! – ответил Кротов, – что-то такое, что может навредить нам!
– Не похоже было, чтобы он собирался, – Постовалов пожал плечами, – думаю, он и сам рад, что мы разошлись. Вряд ли он захочет вновь с нами пересекаться…
– А это уже мы будем решать, захочет или нет! – Кротов нехорошо усмехнулся, – мячик-то теперь на нашей половине поля. И на Петровского у нас много чего есть…
– Если они не дураки, хвосты уже подчистили, – резонно возразил Никита.
– Увидим, чего раньше времени рассуждать! – Роман отмахнулся, – ну так что, Лукьян, расход? Я тебя больше не задерживаю! – он посмотрел на Кирилла и усмехнулся.
– Да погоди ты! – горячо заговорил тот, – по поводу этого мужика, Алексея Петровского, который если не папаша нашего Костика, то я не Кирилл Лукьянов…
– Да может еще и не папаша, с чего ты взял, всякие совпадения бывают! – Кротов махнул рукой.
– Даже если так, набери в прямо сейчас то, что я сказал и прочти пару статей! – настаивал Кирилл, – достань телефон и набери, тебе трудно, что ли?
– Ладно, хорошо! – поняв, что Лукьянов не отстанет, Роман достал телефон, – Алексей Петровский, Нобельск…
Пару минут Кротов изучал то, что выдала «всемирная паутина» по его запросу. Затем цокнул языком.
– Ну, допустим, – констатировал он, – да, была такая птица… или есть. Теперь, по крайней мере, понятно, где я раньше слышал эту фамилию. Только здесь никакой информации о детях, Кирюша! – он вновь повернулся к Лукьянову и приподнял брови.
– Как и о семье вообще! – торжественно заявил тот, – а теперь прочти самую последнюю статью об этом Алексее Петровском, сделай одолжение! Нет, ты прочти, прочти! Три года назад, весна 2010-го! Ты почитай ту статейку, Рома и подумай! А то может, случайностей вообще не бывает?
Кротов вновь посмотрел на Лукьянова. Тот не отрывал от него выразительного взгляда.
11. Мосты Рубикона
– Олег Васильевич, Фролов все еще числится в списках кандидатов! – пожаловался Удалов, оглядевшись по сторонам и убедившись, что больше их никто не слушает, – не пора ли показать ему его настоящее место? Нет, я вам не указываю, вы не думайте, просто… – он с опаской посмотрел на проректора. Тот лишь ухмыльнулся и выпустил в воздух сигаретный дым.
– Покажем, Стасик, покажем! – пообещал Селиверстов, – будет тебе кресло президента профсоюза, не переживай так. Только не забывай, кто тебя в него посадил! – он нехорошо сверкнул глазами.
– Я все понимаю, – Удалов мрачно кивнул, – но Фролов…
– Фролов не будет на этой должности, да и в профкоме вообще! – отрезал Селиверстов, запустив сигарету в урну, – подожди ты пару дней, дай парню взвесить все «против» и «против»! – он вновь продемонстрировал ехидную усмешку и направился к машине, – сам откажется от этой гонки, вот увидишь! Сам только это время к нему даже не приближайся, понял? Лучше забудь, что у тебя вообще есть конкурент. А совсем скоро забудешь о нем на самом деле…
Говоря, Селиверстов быстрым шагом приближался к авто.
– А если он не откажется? – Удалов поспешно засеменил за проректором. Тот уже открывал дверь своего автомобиля и раздраженно обернулся к задерживавшему его Стасу.
– А если не откажется, намекну более прозрачно! – сообщил Селиверстов, – но я не думаю, что он настолько глуп, чтобы мне перечить. Короче, не парься Стасик! Сядешь ты в заветное кресло уже в конце апреля! Только помни доброту людей, которые тебе помогали! Не вздумай ее забыть…
С этими словами Селиверстов двусмысленно подмигнул и сел в свою машину. Удалов смотрел, как он трогается с места и выезжает с территории НГПУ куда-то по своим делам.
***
– Вот списки, которые вы просили предоставить! – Петровский выложил на стол альбомный лист с фамилиями, – здесь студенты выпускного курса, которые… скажем так, не хотят сильно мучиться на госэкзамене. Это очники. По заочному не отрабатывал, но и команды такой не было, – он ухмыльнулся, – кстати, я не поздравлял вас с должностью замдекана! Виктор Георгиевич, на чистоту, Карнаухов не мог сам обратиться с этим вопросом? – Петровский посмотрел на Фокина, который теперь занимал пост заместителя декана юрфака.
– Тихо, Петровский, не ори! – Фокин округлил глаза, – давай не будем бросаться фамилиями, тем более, в нашей ситуации!
– Да нет никакой ситуации, Виктор Георгиевич! – Петровский вновь ухмыльнулся, – все же все понимают. И Алексея Станиславовича я не осуждаю, пусть он не волнуется за это… и молчать буду, как рыба! Я ведь хорошо понимаю, ничего не бывает просто так, за лояльное отношение приходится отвечать встречной добротой! И то, что корпоративна этика у нас, тоже понимаю! – он осклабился, с интересом разглядывая Фокина.
– Вот смотрю на тебя, Петровский, и не могу понять, серьезно ты или издеваешься… – медленно проговорил тот, – ты наглый, Константин. Не таким я тебя запомнил, когда ты пришел ко мне впервые, совсем не таким…
– Ну, так времена меняются, Виктор Георгиевич! – усмешка не сходила с лица Петровского, – люди адаптируются… к среде, в которой вынуждены обитать! – язвительно добавил он. Он прекрасно понял, что под «впервые» Фокин подразумевал совсем не их первую встречу на занятиях.
– В общем, ты не маленький, все понимаешь, да? – подытожил тот, не желая продолжать разговор, – думаю, тебе не стоит объяснять, что это не тот случай…
– Где я мог бы поиметь свое! – с улыбкой закончил за него Петровский, – нет, Виктор Георгиевич, я все понимаю, не мой уровень! И чужого мне не надо. Вы не переживайте, все будет в лучшем виде! И Алексею Станиславовичу передайте, чтобы не переживал! Ну, я пойду? – он поднялся со стула.
– Иди, – Фокин кивнул, – понадобишься – тебя найдут…
– Жутко звучит! – хмыкнул Петровский, – в общем, я все понял, сообщу, как они будут готовы…
– Добро, – нехотя ответил Фокин, – давай, Петровский, иди, у меня дел куча…
Петровский одарил преподавателя еще одной змеиной усмешкой, сродни той, которая была на лице того, когда они впервые говорили на подобные темы, после чего покинул его кабинет.
***
– Ладно, скоро пара начнется, сколько я должен за обед? – Макаров вытер губы салфеткой и достал из кармана брюк кошелек.
– Убери! – Логинов с улыбкой отмахнулся, – еще не хватало, чтобы мы в своей же кафешке со своих деньги брали!
– Слав, ты пойми правильно, я не в курсе, чем я так приглянулся Петровскому, но мне не надо, чтобы ко мне было какое-то особое отношение! – Сергей очень серьезно посмотрел на Славика.
– А его и нет, – Логинов пожал плечами, – но мы со своих денег не берем. Ни с кого. Так что расслабься, Серег! – он снова улыбнулся и откинулся на спинку стула.
– Своих, – повторил Макаров очень тихо и мрачно, – даже это слово меня уже пугает. Словно это банда какая-то. Хотя, наверное, так оно и есть. Слав, между нами, только не подумай, что я к чему-то призываю… ты-то как попал? Вроде взрослый, умный, не нуждаешься… или тоже поймали на чем-то? Нет, я ни о ком не хочу говорить плохо, тем более за глаза. Просто… просто все это очень опасно. Все, что творит Петровский, все, к чему он призывает других. И, если честно, это по-настоящему пугает меня…
Сергей замолчал. Славик отхлебнул сок и поставил стакан на стол, не сводя при этом внимательного взгляда со своего собеседника.
– И меня пугало, – кивнул он, – и сейчас пугает. Я тоже не собираюсь обсуждать кого-либо за спиной, скажу только одно, Сереж: я вижу, что у тебя есть свой взгляд на жизнь. И я уважаю это, потому могу предупредить лишь об одном: постарайся сохранить свою позицию и свой уклад. Хотя бы внутри себя. Костик… он не плохой, нет. Но он слишком уверен в том, что его мнение о людях, об устройстве жизни и мира вообще – единственно правильное. И еще он пытается переубедить людей из своего окружения. Тех, кто с ним не согласен. И методы переубеждения… в общем, ты сам уже все видел, – Славик вновь взял стакан и отхлебнул из него еще немного, – я считаю Костю другом и всегда буду за него, даже если где-то с ним не согласен, это вообще только мое. Просто хочу предупредить тебя: не заблуждайся по поводу его отношения к себе. Просто ты другой, полярно другой. Костик это видит и уделяет тебе внимание, где-то больше, чем остальным. Понимаешь… он хочет, чтобы ты был с ним согласен… чтобы все, кто плывет с ним в одной лодке, были согласны… улавливаешь? – Логинов внимательно посмотрел на Сергея.
– То есть, он пытается сломать меня? – уточнил Макаров, приподняв брови.
– Переубедить, – поправил Славик, – доказать тебе, что в отношении основных жизненных принципов прав он, а не ты. Ну а то, как он смотрит на мир, думаю, ты и сам понял, не ребенок уже…
– По законам волчьей стаи, что тут не понять, – Макаров вздохнул, – Слав, я все равно не понимаю. Я ему должен, серьезно должен, у меня выхода нет. Но ты почему с ним водишься? Ты же видишь, какой он!
– Потому что друзей не продают, – коротко ответил Славик, – а иногда еще и не выбирают, как родственников. А Петровский, с какой стороны не зайди, мне друг. И так будет всегда. И, если уж он хочет ходить по краю, я постараюсь быть рядом с ним… чтобы он хотя бы не грохнулся вниз в критический момент! – на этих словах Логинов широко улыбнулся.
– Ты хороший человек, Слава, – оценил Сергей, – хочется надеяться, что он тебя ценит.
В ответ Логинов лишь пожал плечами.
***
– Смотрите, чтобы больше такого не было! – некурящий Асхат отогнал от себя сигаретный дым. Трое второкурсников, стоявших напротив него, усиленно «травились».
– Мы поняли! – хмуро ответил один из них.
– Я серьезно! – повторил Асхат, немного повысив голос, – если вам идут навстречу и гарантируют зачет, это не значит, что надо всей группой забивать на пары. Вы думайте, что делаете! Второй раз пустая аудитория и препод в шоке! А если проверка из деканата? Или еще откуда похлеще?
– Да, Асхат, мы все поняли, – повторил тот же второкурсник.
– Надеюсь на это, – тот коротко кивнул.
В этот момент к парковке подъехала темно-серая машина. Асхат обернулся на гудок. Этот агрессивного вида кроссовер на днях приобрел Петровский в местном салоне за кругленькую сумму. Он махнул рукой студентам, спустился вниз по ступенькам и сел в машину.
– Привет! – Петровский пожал ему руку, – что там у тебя?
– Да ничего особенного, второй курс немного зарвался, – отмахнулся Асхат, – узнали, что им поставят зачет по Веденееву и забили на пары, причем всей группой…
– Ну, ты сделал внушение? – Петровский усмехнулся.
– Дал втык, чтобы так не борзели всей группой пропускать, – ответил Асхат, – кстати о борзоте. Посетил бы пару раз Фокина для приличия… понимаю, что все равно отдавать, но все же… сам вот сегодня сходил на его пару.
– Нет, – Петровский ухмыльнулся, вспоминая вчерашний разговор, – к Фокину я точно на занятия не приду, просто прими, как факт. Ладно, не в этом суть…
– Да, кстати, о сути, – Асхат мгновенно посерьезнел, – слышал, что у Фрола проблемы…
– Да, причем серьезные, – Петровский мрачно кивнул, – целый проректор. Я догадывался, что Удалов просто так не сдастся, но не думал, что у него завязки так высоко. Проявляет разнообразие в методах устранения конкурентов, падла… – он несильно ударил кулаком по приборной панели.
– В смысле, разнообразие? – не понял Асхат.
– Да так, забудь! – поняв, что сболтнул лишнего, Петровский быстро переключился, – ситуация серьезная, вот в чем соль. И как ее решать – я не знаю. Интересно, конечно, что за дела были у Удалова с проректором по воспитательной работе. Но к нему теперь не подкатишь…
– На пушечный выстрел подходить нельзя! – хмыкнул Асхат, – проблемы будут. Настучит же сразу…
– Это как минимум, – согласился Петровский, – а может, под всех нас копать начнут. Не должны, конечно, все-таки не мы одни греемся, есть люди и повыше в нашей лодочке. Но у Фрола проблем опять будет немерено, это к бабке не ходи. Из профсоюза его будут выживать правдами и неправдами…
– От меня-то чего хочешь? – улыбнулся Асхат.
– Мыслей, чего же еще! – ответил Петровский, – ты у нас, как ни крути, самый башковитый! Помнишь, как лихо тогда с Касаткиным развод придумал?
– Не льсти! – отмахнулся Асхат, – а как же Славик?
– Славика я уже напряг, но ему сейчас особо не до этого, – сказал Петровский, – почти все дела кафешки сейчас на нем. Да и сессия на техфаке у третьего курса замороченная. Так что думать, Асхатик, в основном, нам с тобой.
– Я так понимаю… – начал Асхат, расплывшись в хитрой усмешке, – что отступление на этом фронте – опять не вариант?
– Только в самом крайнем случае, – Петровский покачал головой, – не хочу уступать этому ублюдку Удалову.
– Не хочешь уступать ты, а проблемы будут у Фрола, – резонно заметил Асхат, – понимаешь, что его могут просто подставить? Серьезно подставить! – он выразительно посмотрел на Петровского.
– Понимаю, – тот мрачно кивнул, – а что предлагаешь, дать заднюю?
– Для начала предлагаю хотя бы считаться с мнением самого Фролова, – твердо сказал Асхат, – если что начнется, достанется больше всех ему. Ему то оно надо?
