Хозяин моей души

Дверь отворилась бесшумно. Лайнесс шла по коридору, вздрагивая каждый раз, когда рядом с ней загорался факел. На втором этаже все двери, кроме той, что вела в ее комнату, были закрыты и наверняка заперты на замок. Лайнесс поборола соблазн подергать ручки, опасаясь потревожить хозяина дома и нарушить правило.

Спустившись по крутой лестнице на первый этаж, она обошла его в поисках кухни, невольно отмечая, что обстановка в доме была хоть и мрачной, но очень богатой. Демон явно любил роскошь: вычурная деревянная мебель была достойна королевских покоев, повсюду были статуи и картины с жуткими сюжетами. Особенно Лайнесс впечатлило полотно, на котором был изображен мужчина без кожи.

Оно украшало библиотеку и было размещено так, что полные агонии глаза мужчины будто наблюдали за девушкой, в какую бы часть комнаты она ни пошла. Лайнесс как можно скорее вышла оттуда, хотя ей было любопытно посмотреть, какие книги читает демон.

– Скорее всего, они не лучше, чем эта картина, – заключила она и вернулась в столовую, где нашла небольшую дверь, которая вела на кухню.

Вместо факелов там горели десятки свечей, а на столе стояла корзинка с едой. Лайнесс с восторгом обнаружила там вяленое мясо, морковь, яйца и сушеный хлеб. А увидев рядом крынку с молоком, она едва не подпрыгнула от радости. Напившись и наевшись, она почувствовал себя лучше и осмелела настолько, что решилась выйти на улицу.

Сад был ухоженным и радовал глаз буйством цвета. Лайнесс вспомнила, как нянька с придыханием расписывала ей двор одного лорда, у которого ей довелось служить в молодости, и подумала, что тому саду из ее воображения не сравниться с тем, что она увидела здесь.

Во время неудачной попытки побега у нее не было времени осмотреться и оценить красоту, ласкавшую взор. Но сейчас она наслаждалась тем, как розовые лучи раскрашивали задний двор поместья. Глубоко вдыхая свежий воздух, Лайнесс медленно шла по извилистой дорожке, вымощенной плоскими камнями, стараясь не смотреть в сторону конюшни и не думать о побеге. Против воли она положила руку на шею, испугавшись, что невидимая удавка затянется от одной мысли о том, чтобы сбежать.

Кто мог знать, на что способен демон? Вдруг он может читать ее мысли?

– Если бы мог, то знал бы, что от меня ему никакого проку, – логично рассудила Лайнесс, решив, что Гис хоть и страшный и может колдовать, но все-таки не всемогущий.

Легче ей от этого не стало.

Чтобы отвлечься, она продолжила исследовать сад и вскоре оказалась у высокой живой изгороди, за которой шумела вода. Лайнесс обошла ее по кругу, пока не нашла место, где изгородь расступалась, образовывая проход в беседку, вырезанную из черного дерева.

Место полностью отражало своеобразные вкусы хозяина поместья: оно было красивым и одновременно пугающим. Все деревянные поверхности – сваи, лавки и столик – были покрыты замысловатыми рисунками, изображавшими чудовищ, от вида которых кровь стыла в жилах. Лучи заката пробивались сквозь туго сплетавшиеся лозы винограда, заменявшие беседке крышу, окрашивая все в алый цвет, и от этого чудовища казались еще более зловещими.

Лайнесс скорее пошла к небольшой арке в противоположном конце беседки, стараясь не думать о том, существовали ли все эти монстры взаправду или это плод больной фантазии Гиса. Хотелось верить во второй вариант, но, став пленницей демона, Лайнесс убедилась, что мир далеко не так прост, как ей всегда казалось.

Она нырнула в арку и оступилась, не заметив ступеньки. А когда ей удалось восстановить равновесие, ахнула от увиденной красоты. Перед ней была огромная купель, выложенная белыми плоскими камнями. Над прозрачной водой поднимался пар, и хотя над головой Лайнесс было открытое небо, воздух здесь был намного теплее, чем в деревянной беседке.

– Невероятно, – выдохнула девушка, погрузив руку в воду, которая, вопреки ее опасениям, оказалась очень теплой.

Место завладело Лайнесс. Она во все глаза смотрела на статуи, украшавшие купель. Шесть из них были вырезаны из белого мрамора и изображали красивых девушек. Они были голыми до пояса и опирались руками на края купели, а ниже живота уходили под воду. Вместо ног у них были рыбьи хвосты, которые изгибались, образуя под водой выступы, на которых можно было сидеть. Еще шесть статуй из черного камня напоминали полулошадей-полурыб с чешуйчатыми хвостами. Они будто застыли, встав на дыбы, у самого края купели, а из их ртов лилась вода. Ее тихое журчание умиротворяло, прогоняя тревоги и страх.

Живая изгородь, окружавшая купель, дарила уединение и скрывала от посторонних глаз. На ближайшей к спуску в воду лавочке лежали стопка простыней, блюдце с душистым мылом и гребень. Сначала Лайнесс подумала, что демон приготовил это для себя, а потом заметила белую женскую сорочку и тонкую накидку бледно-сиреневого цвета.

Он знал, что она придет сюда, и оставил это для нее?

Лайнесс нахмурилась, пытаясь понять, зачем Гис изображает радушного хозяина, если в том нет никакой нужны. Он мог силой и магией заставить ее сделать все, что хочет. Неужели и правда старается быть милым соседом, как и обещал? Или просто пытается усыпить ее бдительность?

В любом случае идея купаться под открытым небом казалась странной и неприличной. И все же соблазн был велик. Хотелось погрузиться в воду и смыть с себя этот день. Лайнесс зажмурилась, решаясь, а потом быстро разделась и зашла в купель. Вода тут же окутала тело, лаская кожу, словно нежный шелк. Лайнесс казалось, что вода похожа на теплую перину после грелки, на объятия любимой няньки перед сном, на что-то родное из детства. Она расслабляла тело и дарила покой душе.

Лайнесс приблизилась к одной из статуй полуженщины-полурыбы, которая выглядела как живая. Красивые черты лица, высокая шея, плавные изгибы тела и даже мраморный хвост очаровывали. Лайнесс села на плавник хвоста, как на лавочку, и со стыдом подумала, что магия не так и плоха, если с ее помощью можно создать нечто настолько прекрасное.

Впервые в жизни она купалась, не думая о том, что вода скоро остынет и надо налить в лохань еще одно ведро. И уж точно никогда она не могла себе позволить просто сидеть в воде, а не поскорее натираться мылом, чтобы смыть с себя грязь. А сейчас она сидела, болтая ногами и любуясь стремительно теряющим краски небом, в котором вот-вот зажгутся звезды.

– Наслаждаешься вечером?

Лайнесс застыла как изваяние и не сразу смогла заставить себя обернуться на голос Гиса. Тот как ни в чем не бывало спускался по ступенькам, беззастенчиво глядя на нее. Дыхание перехватило, будто невидимый ошейник снова сжал горло, а потом Лайнесс соскользнула в воду.

– Пожалуйста, подождите, я сейчас уйду! – крикнула она, пытаясь прикрыться волосами и одновременно двигаться в сторону выхода из купели.

– Ты мне не мешаешь.

– Стойте! Подождите, я уйду!

– Ну уходи. Мне-то чего ждать? – пожал плечами Гис, расстегивая рубашку.

Лайнесс замерла, не зная, что и сказать. Взгляд сам собой остановился на спине демона. Она впервые видела обнаженного мужчину, и даже в полутьме зрелище ее заворожило – спина демона была идеальной, как у мраморной статуи, которую Лайнесс видела в саду. Развитые мышцы перекатывались под белой гладкой кожей, на которой не было ни единого шрама.

Лайнесс вышла из оцепенения, лишь когда Гис расстегнул штаны.

– Вы… вы будете обнажаться передо мной? – возмутилась она, отворачиваясь.

– Предлагаешь мне мыться в одежде? – весело уточнил демон. – Если тебе что-то не нравится, можешь уйти.

По плеску воды Лайнесс поняла, что он спустился в купель. Услышав щелчок пальцами, она зажмурилась, ожидая, что он сотворит что-то жуткое. Например, опять попробует утопить ее, как в их первую встречу в бане.

Но ничего ужасного не произошло. Воздух наполнился ароматом жасмина, а когда Лайнесс все-таки осмелилась открыть глаза, то увидела, что вокруг купели стоят сотни зажженных свечей.

– Зачем… зачем вы зажгли свечи? – пролепетала Лайнесс.

– Чтобы тебе было удобнее меня рассматривать, – усмехнулся Гис, дав ей понять, что знает, что она его разглядывала. – Я не против, можешь продолжать.

От его слов Лайнесс покраснела до кончиков ушей. Сердце стучало как бешеное, а ноги будто приклеились к каменному полу. Она не могла заставить себя повернуться к демону, не могла выйти из купели, выставив свое тело ему на обозрение. Стояла и холодела от ужаса.

– Я вас не рассматривала, – наконец выдавила она.

Раздался всплеск, а потом Гис проплыл мимо нее под водой, преодолев за пару гребков всю купель. Вынырнув у противоположного края, он откинулся на бортик и уставился в ночное небо, не проявляя к девушке ни малейшего интереса.

Лайнесс решилась обернуться и тут же увидела, что страшные узоры и раны от ножей исчезли без следа. Кожа была такой же гладкой, как и на спине. Будто ничего не было.

– Совсем не рассматриваешь, – хохотнул демон, перехватив ее заинтересованный взгляд.

– Просто удивилась, что ваши раны пропали.

– Чтобы меня убить, нужно нечто большее, чем пара отравленных ножей, – заметил Гис, продолжая изучающе смотреть в ее желтые глаза.

Лайнесс порадовалась, что над водой клубится пар, создавая хоть какое-то прикрытие ее наготе, которая по-прежнему смущала. Стоило ей хоть на секунду задуматься о том, что она совсем голая, как в горле пересыхало от стыда. И поэтому она постаралась думать о чем-то другом. Например, о том, кто и зачем ранил демона.

– У вас много врагов? – осторожно поинтересовалась она.

– Достаточно, чтобы не скучать.

– Вам нужны враги, чтобы не скучать?

– Иногда враги, иногда что-то другое, – загадочно ответил демон.

Прежде чем Лайнесс успела задать следующий вопрос, Гис оттолкнулся от края купели и подплыл к ней. Лайнесс закрыла руками грудь и уставилась ему в лицо, боясь опустить взгляд ниже и увидеть то, что порядочной девушке видеть не полагалось.

От пронзительного взгляда демона внутри что-то екнуло. А его последняя фраза нервировала – мало ли какие развлечения он предпочитал? Вдруг попытается сделать с ней что-то непристойное?

Лайнесс заливалась краской, мучительно подбирая слова. Наконец, она решила просто вернуться к их разговору, потому что молчание невыносимо затянулось.

– Что другое? – выдохнула она, чувствуя, как внутри все сжимается в ожидании ответа.

– Головоломки, – после небольшой паузы ответил Гис. – Мне нравится играть и разгадывать загадки. Меня это веселит. Чем сложнее игра, тем лучше. И сейчас, Лайнесс, мне очень интересно узнать, кто ты такая и зачем нужна оборотням? Какова твоя роль в этой партии?

– Думаете, у меня есть какая-то роль? Вы же видите, я обычный человек. До вашего появления я даже никогда не покидала окрестностей дома Виллайо.

– Вот именно, – растянул слова в улыбке Гис, приближая свое лицо к ее. – Обычно хорошо прячут то, что очень ценно. А тебя скрывали почти восемнадцать лет.

– Всему есть логичное объяснение, – настаивала Лайнесс, в десятый раз пытаясь донести, что очень далека от демонических игр, оборотней и прочей нечисти. – Мой отец…

Гис резко прижал два пальца к ее губам, заставляя замолчать. Сердце Лайнесс стукнуло в груди особенно громко и гулко.

– Твой скудный ум меня утомляет и злит, – спокойно сказал демон. – Прими тот факт, что у обычных людей не бывает желтых глаз. В тебе есть искра хаоса. Тот отпечаток, что вложил мой брат Нуар, создавая ваш род.

– Мой ум не скудный. – Лайнесс дернула головой, убирая его пальцы с губ. – Сами сказали, что, будь я оборотнем, не вышла бы из магического круга.

– Это верно. Поэтому мне и интересно, кто ты на самом деле. Подозреваю, что не просто разменная монета.

– Вы упомянули, что ваши слуги придут и скажут, кто я и зачем вам, – вспомнила Лайнесс, стараясь не думать, что он с ней сделает, если она все-таки окажется разменной монетой в дьявольской игре.

– Они должны вернуться в течение двенадцати дней. То есть до полнолуния, – хмуро ответил Гис. Ему не нравилось то, как смело стала вести себя смертная. Слишком много болтает. – Но мы не будем скучать до их появления, а тоже поищем ответы. Идем!

Гис резко схватил ее за руку и потащил к ступеням, чтобы выйти из купели. Осознав, что сейчас они оба голые выйдут наружу, Лайнесс стала изо всех сил упираться.

– Подождите! Что вы делаете? Отвернитесь, мы же оба голые!

Демон обернулся к ней, зверея от злости. Его зрачки снова вытянулись, а верхняя губа приподнялась наверх, обнажив кончики клыков.

– Меня не интересует, насколько ты одета или раздета. Желтоглазые не вызывают у меня ничего, кроме стойкого отвращения. Твоя нагота меня не волнует. Запомни это, Лайнесс.

Лайнесс потеряла дар речи от его слов. С одной стороны, это вселяло надежду, что он ничего ей не сделает. С другой стороны, было обидно слышать, что она вызывает отвращение.

Выйдя из купели, она за долю секунды надела сорочку прямо на мокрое тело и тут же закуталась в накидку. Гис же по щелчку пальцев стал сухим и одетым.

– Куда мы идем? – спросила Лайнесс, когда Гис двинулся к выходу из беседки.

– Побольше узнаем о тебе.

– Будет больно?

Гис внимательно посмотрел на нее. Можно было пошутить и припугнуть. Или сказать, что ему все равно, будет ли ей больно от его экспериментов. Но вместо этого он просто качнул головой, без слов обещая, что не сделает ей больно.

Он с изумлением поймал себя на том, что впервые не хотел быть жестоким к творению Нуара. И это было странно. Лайнесс не сделала ничего, чтобы заслужить его благосклонность. Наоборот, она воплощала собой все то, что он презирал: слабость, трусость, скуку. А еще она оборотень – одного этого было достаточно, чтобы насладиться ее страданиями.

И все же он зачем-то пообещал, что не сделает ей больно. Возможно, просто устал слушать гул ее перепуганного сердца? А может, не хотел измываться над настолько слабым и беззащитным существом?

Или, быть может, этот аномальный оборотень зажег в нем интерес.

– Аномальный оборотень, – Гис замер, разрезав тишину своим открытием.

– Что? – Лайнесс тоже остановилась, вздрогнув от его слов. – Что это значит?

– Что скоро будет очень весело.

Глава 4. Сделка

Лайнесс разбудил шум на улице – кажется, ржали лошади. Неужели к демону приехали гости? Или…

Откинув одеяло, Лайнесс подбежала босиком к большому окну и едва не подпрыгнула от возбуждения. Ворота поместья были распахнуты, а во двор въехала нагруженная телега. Возницу было не разглядеть – тело укутано в плащ, а лицо скрывала шляпа.

Сердце забилось от волнения. Неужели это приехал слуга Гиса? Можно ли ей спуститься вниз и узнать причину своего заточения? Или пока лучше не высовываться?

Лайнесс прошла к чаше с водой, стоявшей на высоком столике, и принялась умываться, размышляя, как ей быть.

Она провела в доме демона уже три дня. За это время Гис показал себя куда лучше, чем в первую встречу, – больше не издевался над ней, не угрожал и не пытался допрашивать. Они не пересекались после того, когда он голой вытянул ее из купели и назвал аномальным оборотнем.

В тот вечер он привел ее в библиотеку и усадил в кресло, а сам принялся бормотать на незнакомом языке. В воздухе вокруг него вспыхивали руны и символы, которых Лайнесс не понимала. Гис не обращал на них внимания, только сильнее хмурился, а она не находила себе места от волнения. Ей было страшно, что демон ее обманет и сделает что-то ужасное. Когда он резко встал, она вздрогнула, но Гис лишь прошел к одному из стеллажей и взял толстую книгу, обтянутую белой кожей.

Лайнесс дышала через раз, боясь шевельнуться, пока демон страница за страницей изучал книгу, время от времени заинтересованно поглядывая на нее. Это пугало, но Лайнесс утешала себя тем, что, раз он не знает, зачем она ему, вряд ли убьет.

Они просидели в библиотеке до утра. А затем ни с того ни с сего Гис сказал, что они закончили и ей пора спать. Лайнесс с облегчением встала с кресла, собираясь уйти, но потом произошло кое-что, что третий день не удавалось выкинуть из головы.

Гис возник у нее на пути в дверях библиотеки. Она даже не заметила движения – он будто вышел перед ней из воздуха.

– Последнее подтверждение моих догадок.

Он схватил ее за плечи и резко притянул к себе, склонившись к ее лицу. Лайнесс обмерла, не в силах сделать вдох, когда Гис прижался своими губами к ее, а потом его клыки царапнули ее нижнюю губу, пустив кровь. Лайнесс дернулась от боли, а демон тут же ее отпустил. Отступив в сторону, он с задумчивым видом слизнул ее кровь со своих губ.

– У тебя чистая кровь, – бросил он и растаял у нее на глазах, словно мираж.

Лайнесс не знала, что ее оскорбило больше. То, что это был самый отвратительный первый поцелуй из всех возможных, или то, что он назвал ее кровь чистой с таким недовольством в голосе, будто она была в чем-то виновата. Она никак не могла взять в толк, зачем он это сделал.

Почему нужно было кусать ее губы? Почему именно кровь? И что было бы, сочти он ее кровь нечистой?

Все эти вопросы крутились в ее голове, и, возможно, она бы даже осмелилась их озвучить, но демон к ней больше не подходил. Лайнесс была уверена, что он все время в доме, но куда бы она ни пошла, они не пересекались. Зато повсюду были следы его присутствия. Она замечала новые книги на столике в библиотеки и кубки с недопитым бренди, которые появлялись в самых неожиданных местах, а потом бесследно исчезали. А еще Гис оказался весьма радушным хозяином: на кухне всегда была еда, у купели ее ждали чистые простыни и мыло, а в комнате свежая одежда.

Лайнесс не ожидала, что демон может быть таким заботливым. Хотя можно ли было считать это заботой? Она пленница в его доме.

– С другой стороны, он мог запереть меня в подвале и не кормить, – проворчала Лайнесс, вспомнив жуткую дверь в подвал, которая всегда была закрыта.

Даже знать не хотелось, для чего было укреплять ее железными полосами, которые крест-накрест покрывали все полотно двери. И почему на потускневшем металле были въевшиеся бурые пятнышки, подозрительно похожие на засохшую кровь.

Лайнесс вытерла лицо от воды, снова думая о странном поведении Гиса. Ей не верилось в то, что демон способен на великодушие. Скорее, это затишье перед бурей. Почему-то на ум приходило воспоминание, как Лесли, повариха из дома Виллайо, кормила кур, приговаривая, что чем они будут жирнее, тем наваристее выйдет бульон.

Он явно узнал о ней что-то важное. И ей хотелось знать, что именно и как это повлияет на ее дальнейшую судьбу. Что такого он прочел в белой книге?

Вчера вечером, набравшись храбрости, она зашла в библиотеку и стала перебирать книги, надеясь найти хоть что-то полезное. Но страницы были либо пустыми, либо исписаны незнакомыми символами, а книгу в белом переплете она и вовсе не нашла. Зато ее не покидало ощущение, что освежеванный мужчина с жуткой картины за ней следит. А может, через его полные боли глаза за ней наблюдал Гис. Эта мысль так испугала Лайнесс, что она поскорее заперлась в своей комнате и проворочалась в кровати до рассвета, пока наконец не забылась тревожным сном.

И вот сейчас кто-то впервые приехал во владения демона. Лайнесс снова приблизилась к окну. Мужчина, что правил телегой, теперь выгружал из нее бочонки, глиняные бутыли, корзины и ящики. Гис стоял рядом и что-то ему говорил. Лайнесс не могла слышать их разговор, но по тому, как подрагивали плечи мужчины, можно было подумать, что он смеется. А легкая улыбка на губах демона только подтверждала эту догадку. Выглядел он крайне довольным. А еще был одет явно не по погоде.

Гость демона кутался в шерстяной плащ, то и дело поправляя шляпу, которую так и норовил сорвать ветер, а Гис словно и не замечал холода. Лайнесс против воли отметила, что он был очень красив. В белоснежной рубашке с подкатанными до локтей рукавами, черных штанах, заправленных в черные сапоги, он скорее напоминал пирата из сказки, чем демона. А небрежно растрепанные темные волосы лишь придавали его образу озорства. Сейчас он не казался ни злым, ни жутким. Наоборот, явно был в отличном настроении.

– О чем же они говорят?

Лайнесс заколебалась, не решаясь открыть окно, – она уже знала, каким переменчивым может быть настроение Гиса. Если он узнает, что она пыталась подслушать, может наказать.

Пальцы легли на шею, словно пытаясь нащупать незримый ошейник, напоминая, как страшно, когда не получается сделать вдох. Лайнесс успокоила себя тем, что не пытается сбежать.

– А про окна он ничего не говорил, – убеждала она себя, аккуратно отодвигая задвижку, надеясь, что Гис не услышит, как она открывает окно.

Но он услышал. Демон запрокинул лицо вверх и уставился на замершую у приоткрытой створки Лайнесс. Она быстро вдохнула, боясь, что на шее затянется удавка, но Гис не стал ее наказывать. Вместо этого он хитро улыбнулся и подмигнул, заставив сердце Лайнесс пропустить удар, а затем сказал что-то своему собеседнику. Так тихо, что Лайнесс не удалось услышать даже с открытым окном.

Мужчина бросил разгружать телегу и последовал за демоном в глубь сада. Лайнесс проводила их взглядом, отметив, что, хотя незнакомец брел медленно, прихрамывая на левую ногу, голова в синей шляпе с птичьим пером была высоко поднята. Гис шел вровень с ним, сдерживая свой размашистый шаг. Со стороны они смотрелись как старые друзья.

Этот мужчина точно не был слугой. Но кто же он? Тоже демон? И о чем они говорили? И почему Гис казался таким довольным?

* * *

– Вы впервые пригласили меня в свой дом, мастер Гис, – улыбнулся Анжело, прогуливаясь в садах демона за поместьем. – Чем обязан такой чести? Ваш слуга болен?

– Син уехал по делам, – дернул уголком губ Гис, замедлившись, чтобы прихрамывавший старик шел спокойно. – Мне приятно, что ты быстро ответил на мое письмо и приехал.

– Вы послали ворона. К тому же скверно воспитанного, – с деланым возмущением ответил Анжело. – Тяжело медленно отвечать, когда за тобой летает жуткая птица и орет дурниной. Мастер Гис, вам нужно больше слуг, чтобы доставляли письма и выполняли поручения. С людьми дела иметь лучше, чем с птицами.

– Я бы поспорил, Анжело. В моем случае ворон надежнее.

– Как скажете, – пожал плечами старик. – Должен заметить, ваши владения прекрасны. Я всегда подозревал, что вы знатный дворянин, – он окинул сад восхищенным взглядом, заметив, что тут цветут такие растения, которых он и не видел раньше. – И тем удивительнее мне привозить бочки с бренди – напитком бандитов, пьяниц и убийц.

– Но я – бандит, пьяница и убийца, Анжело, – весело усмехнулся демон.

– Отбросьте шутовские манеры, мастер Гис, – заворчал старик. – За столько лет я видел в вас лишь честь, смелость и хорошее воспитание.

– Ты плохо меня знаешь.

– Я знаю достаточно, мастер Гис. – Анжело вдруг остановился и внимательно посмотрел в фиолетовые глаза демона. – И мы можем долго вести светские беседы и спорить о мирских мелочах, но зачем вы пригласили меня на самом деле? Явно не ради доставки бренди, вина и еды. Чем я могу вам помочь?

Гис мгновенно стал серьезным и не мигая уставился на человека. За столько лет Анжело ни разу не спросил, почему Гис не стареет, как может творить невероятные вещи и почему его глаза горят фиолетовым огнем. Старик давно должен был догадаться, кто стоит перед ним. «Отродье дьявола» – так клеймили в столице всех, кто попадал под подозрение в использовании черной магии. За меньшие «фокусы» Анжело должен был сдать Гиса под стражу, чтобы ему отсекли голову на глазах у толпы. Но двадцать пять лет прошло со дня знакомства, а Анжело ни словом, ни делом не выказал страха или неприязни. Напротив, Гис чувствовал, что по-настоящему нравится старику. И это все еще не переставало его изумлять.

– Ты понимаешь, кто я, Анжело? – спросил Гис, внимательно наблюдая за его реакцией.

– В день, когда мы пожали руки, я понял, что вы особенный, – лицо Анжело сморщилось, когда на губах появилась искренняя улыбка. – Я знаю, что вы не обычный человек. Но я уважаю чужие секреты, и вам нет нужды называть мне себя.

Гис в который раз поразился ему. Еще ни один смертный не заставлял такого, как Гис, уважать себя. Если бы Гис имел привычку заводить друзей, Анжело стал бы первым. Он по-своему привязался к нему за эти годы.

– Почему ты никогда не боялся меня? – не смог сдержать любопытства демон. – Тебе удалось невозможное – получить мою благосклонность. Этого не добивались даже вернейшие из моих слуг.

– Мастер Гис, – старик прикрыл глаза, отдаваясь воспоминаниями. – Я никогда не говорил о своем прошлом, да вы и не спрашивали. С самого детства я видел такое… Я не боюсь смерти. И меня не напугать ни чертом, ни богом, ни адскими муками. Да, звучит самонадеянно, и за такие слова церковь покарала бы меня, но меня действительно тяжело напугать. Страх умер во мне много лет назад.

– Что с тобой произошло? – прищурился демон, подумав, что, если хоть один враг Анжело из прошлого еще жив, он достанет его из-под земли и подаст старику его голову на серебряном блюде.