Дневник. Предназначение

Белла: Много вопросов, не так ли?

Она сидела на одной из трибун и смотрела в темноту, а после перевела взгляд на меня. На мгновение мне показалось, что она рада меня видеть, но стоило приблизиться и сесть рядом, как тут же стало неимоверно одиноко и больно, словно душу облили раскаленным железом. В груди образовался болезненный ком, который напоминал о себе с каждым вдохом. На самом же деле её лицо не отображало ни одной знакомой мне эмоции, а все, что я могла прочувствовать, только странные энергетические вибрации, вызывающие глубинные душевные реакции.

– Последний раз мы виделись с тобой именно здесь. До того как…

Белла: Да. Матч был удивительный, хоть и слегка омрачен твоими переживаниями. Мальчики давно просили меня сходить с ними на бейсбол, но я все как-то не находила времени. Постоянно пыталась гнаться за тем, от чего в свое время с таким рвением убежала – за своим прошлым, но как парадоксально. Я так много пропустила возможности просто пожить обычной жизнью, в погоне за своим прошлым, а в итоге именно к нему и вернулась. Вот почему так важно время, наше отношение к нему, наш настрой.

Пару минут мы просто сидели и молчали. Я пыталась не думать о том, что происходит в Городе, пока меня нет и как там Адам, а Белла просто смотрела вверх.

Белла: Но я рада, что все-таки смогла сходить с ними сюда. Знаешь, рождение новой жизни – это удивительное чудо, не с физической точки зрения, напротив, там все довольно примитивно и обычно, а с духовной, энергетической стороны. Рождение души в новом физическом теле – это не только образование новой энергетической связи, но и обновление старой. Ты наверняка слышала такое выражение, как: « Мы заново рождаемся вместе со своими детьми». Это выражение нужно понимать именно с тем смыслом, который был изначально в него вложен. Появление новой жизни, заставляет нас меняться, обновляться, открывать новые границы для нашей души, новые цели и возможности. Но сколько бы времени не прошло, как бы дети не росли и не отдалялись от нас, мы всегда остаёмся родителями своих детей.

Очередная пауза. Почему-то этот разговор заставил меня вспомнить о своих ребятах, с которыми я обещала поддерживать общение. Но стоило мне покинуть Землю, как спустя каких-то пару месяцев, я снова в гуще непонятных и опасных событий.

– Мы весь мир для своих детей.

Белла: С чего ты хочешь начать?

– С самого начала.

Белла: Мир не всегда был таким, каким ты его знаешь и привыкла видеть каждый день. Изначально, существовала лишь энергия: чистая, константная. Она занимала всё пространство бесконечности, если это можно было назвать пространством, а её границы бесконечностью. Частицы энергии отличались своей стабильностью и находились в состоянии стазиса. Именно эта способность энергии позволила людям создавать установки гибернационного сна – входить в состояние анабиоза. Но тогда, когда кроме этих частиц не существовало ничего, такое состояние было тупиковым путем для энергии, ведь отсутствовало развитие, а это прямой путь к стагнации. Хоть она, в любом случае, не могла погибнуть и исчезнуть, тебе ведь знаком закон сохранения энергии, в какой-то момент она начала остро ощущать необходимость в изменениях. Единственным вариантом было стать почвой для рождения новой жизни. Но чтобы исполнить задуманное, ей нужно было сжаться до размеров одного атома, что привело бы к детонации и выбросу всей массы изначальной энергии с хаотичным распределением атомов, образованием новых, слиянием, все то, что нам знакомо на сегодняшний день. Земляне называют этот момент времени – большой взрыв.

Но, как оказалось, проделать такую работу над собой не так то уж и просто. Представь, что тебе нужно сжать свое тело, соединив каждую клетку, до размеров атома, используя лишь силы своего внутреннего «я». Скажешь это не возможно? А я отвечу, нет ничего невозможного, все зависит от желания, возможности найдутся.

Концентрация бесконечной энергии в одной точке привели к самодетонации и большому взрыву – точке отсчёта начала образования и расширения этой вселенной, такой, какую вы её представляете или видите. На самом же деле, перед рождением вашей вселенной, образовались две полярности: положительная и отрицательная, материя и антиматерия, мои первые дети, которых многие знают, как Адама и Ева. Хоть они и были полными противоположностями, каждый из них имел в себе крупицу другого, ведь во время взрыва невозможно добиться полного разделения частиц, да и этого не планировалось.

Она – та, что забирает, дарит смерть, очищает, опустошает. Одним словом – разрушитель. Он – дарит жизнь, создаёт, заполняет. Он её обратная сторона или созидатель. У каждого свое предназначение и каждый владеет энергией вселенной в полной мере и бесконечном количестве, её знаниями, памятью. Но энергия не испарилась, дав жизнь Инь и Янь, она осталась существовать, являясь их источником, заполняя пространство нынешнего мира с помощью и независимо от них. Да, ты права, мы весь мир для своих детей, но, как я уже сказала, они так же открывают для нас новые границы, возможности, открывают нам мир по-новому.

Адам усердно создавал вселенную, заполняя её сосудами жизни – галактиками, оттачивая свои навыки и выполняя всю миссию. Ева же помогала ему избавляться от промахов и неудач. Работая в тандеме, они очень сблизились, но их сущность не подразумевала объединения, ведь такой вариант мог привести к аннигиляции. Всё вернулось бы в исходную точку и Адам понимал это, в отличие от Евы, пытался объяснить, а после отдалиться от нее и даже избегать. Он всегда видел в ней необходимость, ведь без смерти нет жизни, без беды – радости, без света – темноты. Он понимал её значимость и в не зависимости от её преобладающих отрицательных качеств, был убеждён в её благих намерениях. « Иногда мы делаем что-то плохое, ради чего то хорошего» – повторял он из раза в раз наблюдая за неприкрытой жестокостью Евы. Она же в свою очередь, жаждала быть как можно ближе к Адаму, а иногда казалось, что она хочет его проглотить, отчего постоянно пыталась продемонстрировать свое превосходство.

Не получив от Адама той любви, которой так желала, Ева решила все таки примерить на себя роль не предназначенную ей изначально: роль созидателя, в попытках доказать мне и Адаму, что его работа проста и даже смешна, а в какой то степени скучна.

Планету за планетой она заполняла расами, устроив из этого какую-то детскую забаву, манипулируя живыми существами, словно куклами. Со временем мы стали понимать к чему ведёт её работа. Расы становились кровожаднее, люди эгоистичнее и злее, на планетах царили самолюбование и безразличие, а в галактиках насилие и убийства. Всё плохое вытеснило всё хорошее настолько сильно, что Адам уже не в силах был помочь людям выделяющимся среди масс своей сердечностью и добродушием.

Когда терпение Адама кончилось, а эти игры с живыми существами достигли своего апогея, совместными усилиями нам пришлось очищать мир от скверны и грязи, созданными руками Евы. Но мы не могли просто так взять и начать всё с чистого листа, не обеспечив безопасность будущему. Уничтожить Еву нельзя, хоть и возможно, и я решила запереть её, образовав специальную энергетическую границу, которую могу удерживать сама или с помощью Адама.

После всего того, что она делала, какие беды натворила, сколько душ загубила, Адам ощущал свою вину и ответственность за происходящее, потому вызвался оберегать границу самостоятельно. Именно там, на той самой границе определяется основная концентрация космической энергии, помимо того, что там сталкиваются две противоположности. Сама граница мира считается импровизированным и бесконечным полем боя, последствия которого удерживает Адам.

Как только он уничтожил последнюю расу Евы – её любимиц валькирий, мир, наконец, начал приобретать яркие краски. Миллиарды лет он заново создавал галактики, разрушенные прежде Евой и её творениями, вселенные, а энергия, наконец, смогла обрести покой, пусть и не особо продолжительный, по меркам её существования.

– Почему так сложно? Создавать мужчину и женщину, которые могли полюбить друг друга, но не имеющих ни единого шанса быть вместе. Почему ни два мужчины или две женщины? Почему изначально не привить им ненависть друг к другу или, хотя бы отвращение?

Белла: Адам и Ева, изначально, бестелесные существа, как и я. Свою физическую оболочку, каждый определяет сам. Женщина, мужчина, совсем не важно. Возможно, тебе известна фраза: «Сердцу не прикажешь». Я не наделяю их телом так же, как и не наделяю чувствами. Для них я просто источник. А по сути каждый из нас всего на всего энергия в разной форме, содержании и назначении. Теперь ты наверняка понимаешь, почему Адам однолюб.

– Догадываюсь.

Белла: Не суди его. Тысячи гигалет он существовал наедине с одной женщиной, ощущал на себе её притяжение и чувства, но в итоге получил одно сплошное разочарование. Когда он увидел тебя, на том обложке, твою жертву, в нем что-то надломилось.

– Он знает о том, кто я?

Балла: Нет. Сразу после твоего самопожертвования он просил меня забрать у него эти знания, так как они приносили ему слишком много боли. Поэтому мне пришлось проредить его энергетический блок воспоминаний и почистить дух. Этот процесс проходит любой смертный, покинувший свое бренное тело, перед реинкарнацией и он довольно болезненный для души, но вы никогда об этом не вспомните, а вот Адаму приходилось проходить через это наживую. Вырезать душевные воспоминания мне приходится всем душам, но собственному дитя… Даже я ощутила то, что он чувствовал в тот момент. Не могу представить, насколько плохо ему было видеть твою гибель, что он готов был пройти через эктомию души, а точнее области, отвечающей за воспоминания. Когда кроят тело, эта боль, совсем несравнима с той, когда кроят душу.

– Прости, что перебиваю. Но все-таки, зачем ты удаляешь воспоминания? Почему так необходимо, чтобы мы забыли все свои прошлые жизни? Думаю было бы проще, если бы мы всё помнили. Это позволило нам не наступать на те же грабли…

Белла: Это называется жизнь и опыт, а не те же грабли. Ну, во-первых, основное большинство реинкарнирующих душ, сами просят меня об этом. Помнить всё, не значит иметь только опыт, это ещё и боль от потери, ошибок, промахов и сожалений, и поверь, мало кто готов жить с этим спокойно ещё одну жизнь. Для этого нужна большая сила воли и духа. Ну а во-вторых, невозможно начать новую жизнь не закончив прошлую. И в конце концов, даже после человеческой жизни мы можем родиться камнем. Ну и чем тебе помогут твои знания в новом долговечном теле?

– Ну да. В этом есть смысл.

Белла: Да? Спасибо.

Она удивлённо и слегка возмущённо посмотрела мне в лицо. А я кажется, ляпнула, что то совсем неуместное.

– Прости. Понимаешь, голову не покидают мысли об Адаме. Я беспокоюсь о нем. Продолжай. О чем ты там говорила?

Мои слова сменили гнев на милость, и на её губах появилась лёгкая успокаивающая и заботливая улыбка.

Белла: Я решила попробовать ощутить на себе, какого это, быть обычным смертным человеком, жить, чувствовать и умирать. Знаешь, когда смотришь, как рождается и развивается новая жизнь, когда умирая, возвращается, чтобы начать всё заново, начинаешь задумываться об этом прекрасном круговороте, проникаешься и заражаешься этой жизнью. Только сейчас, пройдя этот путь, я понимаю, насколько много отняла у Адама и Евы, когда не отправила их сразу в свободное плавание бесконечно сменяющихся реинкарнаций. Пусть вселенная потеряла бы массу времени, выглядела бы совсем не так как сейчас, не таких объемов и размеров, но хотя бы Адам мог быть намного счастливее.

– Неужели Еве совсем никак нельзя помочь? Не её воля быть такой, мы не выбираем какими нам родиться.

Белла: К сожалению именно её воля определяет степень её гнева. Посмотри на Аида, для тебя он должен быть явным примером того, как желание, сила воли и чувства влияют на становление внутреннего «я». Она избрала свой путь задолго до появление этого вида вселенной, почему и была изолирована. Всей своей энергией, всем духом, я бы хотела помочь ей, но она сама этого не хочет, в этом вся проблема.

– Что произошло на планете древних? Что заставило тебя бросить все и бежать оттуда на Землю?

Белла: Модификаторы вели активную охоту на технологии и умы, отличающиеся своей уникальностью и изобретательностью. Очевидно, если бы они добрались до меня, то получили бы доступ ко всем знаниям первозданной энергии, не исключено, что они могли бы догадаться и о моей сущности. Это все, непосредственно, подвергало опасности не только меня, но и всех кто был рядом, кто мне дорог, а возможно и всё живое во вселенной. Я не вправе так рисковать невинными людьми, потому отправилась туда, куда нет доступа ни одному инопланетному более развитому существу, чем я или мои дети, на планету Земля. Там завязалась наша с тобой дружба, там началась моя настоящая человеческая жизнь. Жаль, только ей не суждено было продлиться долго.

– Но почему в этот раз тебе пришлось уйти навсегда? Может ты могла бы помочь нам с Евой.

Белла: Потому и ушла, чтобы помочь. Да и бежать было уже некуда, и желания бежать уже не было. Я боялась за своих детей. Но сейчас я знаю, что ты поможешь всем нам.

– Помогу? Но как? Ты дала мне камень, но я даже не знаю, как им пользоваться! Да что уж, я даже не знаю что это за камень. Я видела что-то похожее ранее, когда Адам был духом, но там их было 7 штук.

Белла: Вкратце – это энергетические элементы, образовавшийся после большого взрыва, которые позволяют поддерживать жизнь и баланс во вселенной и противоположностях. Каждый из камней отражает тот или иной вид энергии, но их влияние на реальность относительно, как относительно время, пространство, материя. Довольно сложно и углубляться в нюансы нет смысла, запомни главное, тот камень, который у тебя, позволит вернуть Еву обратно за границу мира.

– Он исчез в моей руке, как я…

Белла: Он знает, когда придёт время. Доверься ему и исполни свое предназначение, как когда-то я исполнила своё. Не важно чем придётся пожертвовать, какую боль испытать, важно понимать ради чего ты это делаешь, ради кого.

– Почему ты этого не можешь сделать?

Белла: Я не могу принять чью-то сторону. И добро и зло одинаково необходимо, а судить собственных детей родитель не вправе, да и суд его всегда будет предвзятым. Я не могу это сделать, хоть и понимаю насколько это необходимо. Может показаться, что я трус. Использую любого, тебя, Адама, чтобы выполнить грязную работу, но я не в силах наказать свое дитя.

– Я тебя понимаю.

Очередная пауза заставила меня задуматься о времени, которое может быть утеряно, пока я нахожусь здесь.

– Белла если ты не можешь этого сделать, то почему не Адам? Только не говори, что он…

Белла: Он жив, но я с трудом его ощущаю, потому не могу вырвать его дух на контакт со мной. Он будто в какой-то наглухо забитой коробке.

В этот момент я поняла, о чем она говорит, и это напугало меня ещё сильнее. Нужно возвращаться, как можно скорее и помочь Адаму, ведь если он на самом деле в куполе, который глушит его силы, то все время внутри проходит для него невыносимо болезненно.

– Что конкретно мне нужно сделать?

Белла: Коснуться камнем её сердца. Зои. Главное, что у тебя есть сейчас – это любовь. Любовь к детям, к друзьям, к Адаму. Она поможет тебе.

На мгновение она замерла, а в её глазах промелькнул страх и паника.

Белла: О нет! Эпиос! Зои, похоже, тебе нужно торопиться! Похоже, пошёл последний раунд.

В её глазах смешались чувства счастья и грусти, а взгляд был направлен мне за спину. Её руки легли мне на плечи, а глаза посмотрели в мои. Они уже были полны слез, но пока те не находили выхода.

Белла: Помни, ты должна коснуться камнем её сердца, чтобы тебе это не стоило, ради будущего, ради всех кто тебе дорог, ради своих детей и моих детей.

Тут она дала волю своим эмоциям и расплакалась, будто передо мной сидит вовсе не создатель, бог, как его не называй, а простая женщина, мать, которая потеряла своих детей, но не потому, что они ушли в другой мир, а потому что ушла она сама.

Обернувшись, я увидела Эпиоса и Беллу, которая уже направилась ему навстречу. Его душа словно миллиарды объединённых в одну субстанцию, искрящихся частиц, парила в воздухе, освещая все, находящееся рядом. Отдаляясь от центра, частицы тухли, как маленькие огоньки, превращаясь в черную, густую материю, обволакивающую всю душу вокруг. Они крепко обняли друг друга и исчезли, будто их здесь никогда и не было. Но как Эпиос попал сюда? О нет! Нет! Нет! Только бы это было не так!

Я провалилась вглубь себя, заставляя сознание покинуть это место и вернуться в Город как можно скорее. С трудом я открыла глаза.

Глава 10. Момент, когда все решилось.

Вокруг, почему то, все так же тускло, но уже не абсолютно темно. Спиной я ощутила лёгкий холод, которым, как оказалось, отдавал бетонный пол. Я очнулась в небольшом темном помещёнии с лестницей, ведущей наверх, конец которой упирался в небольшой закрытый наглухо люк. Со всех сторон меня окружали голые, наводящие панику, стены. Не было ни постели, ни окон, ни вентиляции. Неужели я снова в какой-то тюрьме? Где я оказалась и как?

Немного осмотревшись, внимательно изучив каждый уголок, моё внимание, наконец, привлёк тот самый люк в потолке. На вид, он кажется довольно массивным, а значит, наверняка, тяжёлым, но больше меня смутил не его вид, а то, что из под него пробивались. Проморгавшись, я встала, собрала все силы и направилась вверх по лестнице. Полет сознания за пределы тела, не важно, в свое ли прошлое или специально созданное место, довольно выматывающий и энергозатратный процесс. А учитывая тот факт, что я виделась с самим создателем, а в это время моё тело куда-то переместили, возвращение обратно и адаптация проходит ещё и болезненно. Каждая ступенька давалась мне с трудом, но превозмогая боль и усталость, я, наконец, добралась до самого верха. Моё зрение меня не подвело, из всех щелей вокруг люка сочилось яркое, голубое сияние. Только когда я покинула помещёние, то поняла, что меня заперли в тайнике, но более объёмом и в самом центре купола, в исследовательском центре.

Я пыталась собрать все мысли в одну кучу, не смотря на выжимающую силы боль и растерянность. Пока я находилась вне тела, кто-то переместил меня в исследовательский центр, создал в центре купола, прямо в полу тайник больших размеров, чтобы мне хватило воздуха в нем, и переложил меня туда. Похоже Эпиос хорошо постарался над тайником, чтобы меня наверняка не нашли, а я наверняка выжила. Но где же тогда Лиан и все остальные? Эпиос! Зачем всё это было нужно?

Возле купола, оперевшись на пульт управления, лежало бездыханное тело человека, который похоже дважды спас мою жизнь. Все0таки мои самые страшные догадки оказались правдой! Эпиос мёртв!

В паре метров от него, в луже зелёной, болотной жижи, лежало тело модификатора. Даже их кровь смердела. Только спустя пару минут, я, наконец, начала понимать, что за ужас происходит и что за трагедия произошла, пока я отсутствовала. Эпиос скрыл меня от этих узурпаторов ценой своей жизни. Второй человек, который не заслужил такой участи, отдал свою жизнь, ради моей! За что? Душу разрывало на части от боли, которая своей силой затмевала обычную, физическую. Я не тот человек, ради которого стоит идти на такие жертвы.

Спины коснулся тёплый и знакомый до мурашек ветер. Адам? Резко я обернулась и увидела того, кого не ожидала увидеть. Передо мной стол Ковчег. Чёрный костюм, покрытый символами, напоминающий человеческий и любимый мною силуэт Адама, но внутри точно никого не было.

Ковчег: Ты проснулась. Это очень хорошо.

– Он погиб защищая меня?

Ковчег: Да. Он знал, на что шёл, как и каждый из тех, кто был рядом с тобой. Не стоит винить себя за чужой выбор.

Всеми силами я пыталась держать себя в руках, но дрожь в руках унять так и не удалось. Нужно попытаться собраться и сделать все, чтобы смерти близких мне людей не были напрасными.

– Все погибли? Гелицио, Виктория! Как они попали сюда?

Пальцем я указала на труп модификатора.

Ковчег: Они прилетели буквально пару часов назад. Каким-то образом им удалось обойти орбитальную защиту. С недавнего времени я отчётливо ощущаю усиливающуюся отрицательную энергию и преобладание антиматерии. Вероятно, Еве помогли выбраться из-за границы, а она помогла модификаторам попасть в Город.

– Неужели они пришли за мной? Почему вы не разбудили меня? Где остальные?

Ковчег: Думаю забрать тебя, была их основная цель, но не единственная. К счастью, после того, как древние перебрались на эту планету, в их арсенале разработок особо не прибавилось, поэтому воровать и грабить здесь нечего. Разбудить тебя нам бы не получилось, даже если бы попытались. Астральное путешествие само по себе довольно опасное, а резкое пробуждение опасно вдвойне. Остальные, вероятнее всего, живы, но их нет здесь.

– В смысле нет здесь? А где они? Ты чувствуешь Адама? Все время меня не покидает ощущение страха за него.

Ковчег: Остальных забрали. Я не чувствую созидателя. Не могу сказать точно, где он. Но знаю наверняка, если бы с ним что-то случилось, то нас бы здесь уже не было. Если мы все живы, значит и он жив.

– Они оставили Эпиоса здесь, одного?

Ковчег: Нет. Он был не один, но внезапное нападение модификаторов заставило всех разделиться. Мне удалось уберечь одного из твоих друзей, но местонахождение других, так же как и Адама, точно определить не могу.

– Одного? Кого? Где?

Он немного отстранился от меня, словно готовясь к чему-то неожиданному. А я все ещё была немного растеряна. Костюм распахнулся, и их него выпало бессознательное тело Лиана. Все произошло и в самом деле неожиданно и довольно быстро, но увиденное меня, несомненно, обрадовало.

– Он жив?!

Ковчег: Да. Его жизненные показатели в норме. Небольшое сотрясение лишило его сознания, но это не критично. После продолжительного сна и хорошего отдыха он будет, как новенький. Стоит оставить его здесь?

Я осмотрела его лицо, ощупала пульс. От шока и лёгкой паники я будто не услышала, о чем говорил ковчег, и решила сама удостовериться в состоянии друга. Он единственный, кто наиболее уязвим здесь, поэтому именно его я была рада увидеть сейчас, хотя это не умоляло моего беспокойства за остальных, за Адама.

– Да. Занеси его в купол. Там безопаснее, чем где либо, а учитывая то, что на нем нет костюма, считай, он абсолютно беззащитен. Я обещала вернуть его домой! Он должен выжить!

Пока ковчег относил тело Лиана за стены купола, я подошла к телу Эпиоса. Надеюсь, сейчас ты по-настоящему счастлив, рядом с ней. И, надеюсь, ты не держишь на меня зла. Я сделаю всё возможное, чтобы избавить этот мир от тех, кто уничтожил всё, что вам было дорого, убил все ваши надежды и мечты, ваших родных и друзей. Обещаю, я исправлю нашу с Адамом ошибку, которую побоялась решить в прошлой жизни, и больше никто не умрёт из-за меня! Пусть лучше это буду я!

– Кажется, меня не было всего пару минут.

Ковчег: Всё произошло быстро и неожиданно, почти сразу после твоей астральной телепортации. Виктории и её войнам удалось защитить Город, бросив все энергетические ресурсы хранилищ, а мощности, без сомнения, там достаточно велика. Твои Друзья с Ман отправились ей на помощь, в том числе и Аид, но пришлось его долго убеждать в том, что в хранилище ты не менее защищена, чем рядом с ним.

– Значит, древним удалось отразить нападение?

Ковчег: Не без многочисленных жертв.

Мы подошли к двери. Ноги были будто скованны в толстые, железные доспехи, а от сильной усталости и не возможности окончательно дать организму прийти в себя после астрального путешествия, мышцы тела охватывали кратковременные судороги.

То, что я увидела на улице, заставило в слезах рухнуть на одну из ступенек, ведущих в исследовательский центр. Город было не узнать. Улицы, те самые, красота которых несравнима ни с одними из прежде встречавшихся мне, были усыпаны камнями от частично разрушенных домов. Под толстым слоем пыли и пепла не возможно было разглядеть ни одного растения. Животные в страхе метались их угла в угол, а кто-то просто забился вглубь развалин, издавая звуку ужаса и боли. Небо затянуто густыми, похожими на грязную пену, облаками. Не видно было ни одного человека, будто все разом куда-то пропали. В то же время не было ни одного трупа и это, несомненно, заставляло задуматься.

– Где все? Город словно пустой, хоть и разрушенный.

Ковчег: Древним не впервой спасать свою расу от геноцида, поэтому они изначально спасли всех жителей Города, перед тем, как вести боевые действия. Людей вывезли ещё перед твоим возвращением. Адам предупредил Гелицио в тот момент, когда вы с ним были на корабле, но не уточнял причину такой спешки, так как сам не был абсолютно уверен в истинности своих ощущений.

– Неужели всё это из-за меня? Разрушенный Город, смерть Эпиоса и похищение всех, кто мне дорог?