Между. Эпизод 2

– Я тебя потерял и уже было начал волноваться, – он подходит ко мне и аккуратно опускает руку мне на талию. Вижу разъярённый взгляд Дэймона, провожающийся этот жест.

– Все в порядке. Просто встретила старого знакомого, – слегка звенящим от напряжения голосом, отвечаю я, – это Дэймон…

– Рэй, я знаю, – Оскар перебивает меня.

– Что же, в таком случае мы не нуждаемся в представлении, – не скрывая отвращения отвечает Дэймон, – нравится покушаться на чужое, мистер Гердт?

Я посылаю Дэймону такой уничтожающий взгляд, что тот не хотя замолкает.

– Что простите? – Оскар переводит взгляд на меня. В его глазах немой вопрос, и я понимаю его смысл без единого звука.

– Думаю мистер Рэй что-то перепутал. Идем, Оскар. Если ты не против, я хотела бы вернуться в зал.

Я прижимаюсь к его груди, позволяя ему увлечь меня за собой. Ухожу не оборачиваясь. Мне не хочется знать, какая реакция следует за моими словами. До слуха доносится оглушительный грохот и звон бьющегося стекла, который тут же стихает за закрывшейся дверью тамбура. Все в духе Дэймона. А мне плевать. Это меня больше не касается. Партия выиграна. И надеюсь, на этом мы ставим жирную точку.

Глава 8

Я чувствую себя настолько разбитой, что оставаться здесь мне просто невыносимо. Прошу Оскара уйти раньше, и надо отдать должное его чувству такта и понимания, он не задает лишних вопросов.

Уже сидя в машине, каждый погруженный в собственные мысли, приходит полное осознание произошедшего. Понимаю не только я, но и Оскар. Я вижу это по его лицу, напряженно поджатым губам. Не решаюсь заговорить первая и с благодарностью выдыхаю, когда он начинает сам.

– Мия, я ведь совсем не глупый.

– Оскар, я…

– Нет, – он сдержанно останавливает меня, – я говорил тебе, что всегда приду на помощь, помогу во всем, о чем ты не попросишь. Но единственное, что в ответ я жду от тебя – честности. Я не претендую на твое внимание, и говорил, что сегодняшний вечер носит исключительно взаимовыгодный характер. Если то, что ты сделала… – он слегка понижает голос, – …если это было нужно для твоих целей, я не против. Только я должен знать, что это именно так, а никак иначе. Это понимание нужно уже для меня, чтобы я не расценил твой поступок, как сигнал…

– Оскар, прости, – я чувствую себя просто отвратительно. Мне не хватает смелости даже поднять глаза. Таращусь на свои сложенные пальцы, заливаясь краской стыда.

Оскар пожимает плечами.

– Не стоит. Значит, я не ошибся в своих выводах. Не извиняйся, я прекрасно понимаю, что ты чувствовала сегодня. Я сам через это прошел.

– О чем ты? – все еще не смотрю на него.

– Я про разрыв отношений. Это тяжело пережить и принять, и даже, казалось бы, когда тебе кажется, что все уже в прошлом, при малейшем случае нанесенная рана открывается и кровоточит.

– И когда же это закончится? – не вижу смысла что-либо дальше скрывать и отрицать.

Оскар поворачивается в мою сторону и сочувственно улыбается.

– Главное, что закончится. Со временем. Боль утихает, рана затягивается. Когда ты сама для себя решишь, что пора отпустить человека, вместе с ним уйдет и она. Душевные шрамы останутся, от них нет лекарства. Но рано или поздно ты будешь вспоминать об этом без сожаления. Все в твоей голове, – он стучит указательным пальцем по виску.

– Спасибо, Оскар, – я, наконец, решаю посмотреть на него. Вижу теплоту, которой светятся его глаза. Он испытывает жалость ко мне, это видно.

– Если хочешь, можешь выговориться. Даю слово, что из этого автомобиля ничего не выйдет.

Я усмехаюсь.

– Да и говорить особо нечего. Ты же сам понял, что случилось. Случился Дэймон Рэй. В моей жизни. И наши отношения привели к ужасным трагическим событиям. Не хочу об этом говорить, правда. Я слишком долго пыталась все забыть, чтобы сейчас опять возвращаться к этому. Просто его не должно было сегодня здесь быть! Он все испортил. А точнее я сама, моя слабость. Если бы я не позволила панике взять верх над собой…

Оскар качает головой.

– Тебе не в чем винить себя, Мия. Ты слишком многого хочешь. Я же говорю, это так быстро не проходит. Даже, если в какой-то момент ты себя в этом убедила. Тебе просто надо определиться – чувствуешь ли ты что-нибудь к нему или нет?

Я медлю. Этот простой и, казалось бы, очевидный вопрос, заставляет меня впасть в ступор. А чувствую ли я что-нибудь? Стоило мне его увидеть, меня словно пронзило молнией. Я могу сейчас соврать Оскару, соврать маме, Саше черт возьми, но от себя не скрыться. Я ненавижу Дэймона всем сердцем, но я так безумно желаю его, что это сводит меня с ума. Не знаю, что это, любовь, страсть, гнев, зависимость… я уже не различаю грани между этими чувствами. Просто мне нужен он. И сегодня я в этом убедилась окончательно.

Мое молчание красноречивее любого ответа. Оскар кивает.

– Когда ты определишься, тогда все встанет на свои места, – говорит он.

Мы подъезжаем к моему дому, и Оскар помогает мне выйти из машины.

– Спасибо за прекрасный вечер, – говорит он, держа меня за руки, – ты стала его украшением.

Невольно улыбаюсь, и следуя секундному порыву, обнимаю его, обвивая руками за шею.

– Спасибо!

Когда я отстраняюсь, то вижу вопросительный взгляд.

– Было бы за что…

– За поддержку и понимание. За то, что не осуждаешь меня. Ты замечательный человек!

Мы прощаемся, и я поднимаюсь к себе. Как только закрываю дверь, сразу обмякаю и сползаю на пол. Самообладание лопается, как перетянутая гитарная струна. Слезы душат меня, и я даю им волю. Хочу, чтобы с ними вышла вся горечь. Плачу навзрыд, от собственной беспомощности и глупости. Ну почему это происходит со мной! Я ведь почти справилась, я почти смогла начать жить заново. Жалость к себе незаметно переходит в злость. Снимаю и отшвыриваю туфли в сторону, будто они виноваты во всех бедах. Как я до такого дошла! Как я позволила себе стать такой жалкой, такой зависимой от мужчины!

Мне хочется кричать во все горло! Хочу снять платье, но заклинивает застежка. Тогда пытаюсь разорвать молнию, однако глухой стук в дверь останавливает меня. Не отдавая себе отчет, распахиваю ее настежь, полная решимости обрушить всю свою ярость на любого, кто окажется там. Застываю как вкопанная. Дэймон! Пламенный взгляд опаляет. Я слышу собственный пульс в висках. Он стучит отбойным молотком по оголенным нервам. Дэймон едва ли контролирует себя больше, чем я. Его грудь тяжело вздымается и опускается. Он словно зверь, готовый броситься в атаку. С минуту мы молча стоим друг напротив друга. Внутри что-то обрывается. В голове раздается щелчок и все вокруг перестает поддаваться какой-то логике. Он бросается ко мне, а я к нему.

Сильные руки обхватывают меня и сжимают в стальных страстных тисках. Дэймон впечатывает меня в стену, его губы находят мои, каждое его движение исполнено диким напором. Руки скользят по моей обнаженной спине, пальцы ласкают горящую кожу. Мне его мало! Я хочу большего! Безрассудство это или нет, все потом. Вся жизнь и весь остальной мир – потом. Мы должны насытиться друг другом сполна! Прямо сейчас!

Слова не нужны. Быстрым порывистым движением он спускает верх моего платья вниз. Пока его грубые поцелуи касаются моих плеч, ключиц, руки пытаются разделаться с молнией. К черту все! Подаюсь ему навстречу, выгибая поясницу. Дэймон рычит в ответ, и я слышу треск рвущегося атласа. Платье волнами падает вниз. На секунду окунаюсь в его черные глаза, настолько глубокие и затуманенные слепым желанием, что не могу различить зрачков. Пока он торопливо снимает свою рубашку, я вожусь с его ремнем на брюках. Пальцы дрожат и не слушаются, так сильно я спешу заполучить его. Наконец, бляшка звякает, и штаны тоже летят вниз. Наши губы не отрываются друг от друга, воздуха не хватает, но лучше задохнуться, чем хоть на мгновение оторваться.

– Моя! – рычит Дэймон, или мне это просто кажется. Он подхватывает меня под зад и сажает себе на пояс. Чувствую его член, упирающийся мне в промежность. Секунда – и мы на кровати. Дэймон вдавливает меня в матрас всем своим весом. Мои пальцы повторяют контуры его рельефных мышц, когда я обнимаю его широкую спину. У нас нет ни терпения, ни желания предаваться ласкам, я ощущаю почти физическую боль от потребности в нем. Двигаю бедрами навстречу, заставляя Дэймона ускориться. Он знает, что я уже готова, борется с собой, но его терпение тоже изменяет ему. Он спускает боксеры и я замираю в предвкушении. Дэймон шумно втягивает ртом воздух, сгибает мою ногу и одним быстрым движением входит в меня. Ахаю от забытого ощущения наполненности внутри. Его член двигается рывками, не давая мне ни секунды привыкнуть к нему. Рэй стискивает пальцами мое бедро, другой рукой придерживает лицо, не позволяя отвернуться. В то время, как его язык терзает мой рот требовательными поцелуями, член продолжает вбиваться все глубже и мощнее. Я ловлю его ритм, но то, с каким безжалостным напором он обрушивает на меня свою страсть, делает мои попытки беспомощными. Понимая это, перестаю пытаться сдерживать его движения. Запрокидываю голову, отдавая себя и свое тело полностью в его власть, громко стону. Это распаляет Дэймона еще больше. Он ускоряется, берет меня снова и снова, выходит и наполняет с еще большим исступлением. Я не могу думать ни о чем, кроме нашей близости. Единственное, что звучит в моей голове – это его жаркое дыхание и осознание, что он трахает меня! Трахает со всей грубостью, на которую способен. И я сама хочу этого! Больше всего на свете! Более того, я подначиваю его на это, своим полным повиновением. Горячие приливы окончательно мутят рассудок. Я кричу, приближаясь к финалу, и Дэймон убыстряет движения. Каждый удар, каждый стон уносит меня все дальше от реальности.

– Ах! – я выгибаюсь всем телом ему навстречу, взрываясь оргазмом. Дэймон подтягивает мои бедра выше, несколько последних рывков и он кончает следом. Ощущаю его горячие потоки внутри себя. Был ли он верен мне все это время?.. Боже, все это потом, сейчас я просто не могу собрать себя в одно целое. Обмякаю, и тут же Дэймон сгребает меня в свои крепкие объятия. Мы лежим рядом, пытаясь отдышаться. Мы оба не произносим ни слова. Не хочу открывать глаза, пусть этот момент продлится вечно. Дэймон прижимается губами к моему лбу. Его дыхание становится ровнее, хоть сердце все еще учащенно бьется в груди. Прислушиваюсь к этим до боли родным звукам… Стук звонкий и равномерный, он уносит меня в спокойный, полный умиротворения сон.

Глава 9

Открываю глаза. На улице уже сереет от предрассветных сумерек. Дэймон еще спит. Он лежит на животе, широко раскинув руки в стороны. Одна крепко обвивает меня за талию. Осторожно, чтобы не разбудить его, выскальзываю из его объятий и иду в душ. Мышцы во всем теле отзываются приятной слабостью, ноги словно ватные, и слегка дрожат. Забираюсь под горячие струи воды и закрываю глаза. Совершенно ни о чем не хочу думать. Сладкое послевкусие этой ночи заставляет меня отсрочивать самобичевание.

Я понимаю, что стоит только ночи уступить права дню, все проблемы, все то, о чем мы молчали, позволяя сегодня себе любить друг друга, вылезут наружу, и с удвоенной силой обрушатся сверху. На меня, на Дэймона, на нас обоих.

Меня отвлекает резкий звонок телефона.

– Черт! – быстро выключаю воду, заворачиваюсь в полотенце и беру трубку. На том конце провода радостный щебет Саши.

– С добрым утром, соня! Мы уже 10 минут стоим на пороге. У нас по графику субботний чай! Открывай давай!

– Саша, стой, подожди!! – но все мои слова улетают в никуда. В трубке раздаются размеренные гудки. Какого черта! Бестактности этой девушки нет предела. А я не восприняла тогда предупреждение Глеба всерьез. Оказывается, он не шутил о чрезмерной «общительности» своей девушки. Не могу сдержать мучительный стон. Что делать? В моей постели по-прежнему Дэймон. Нет времени долго думать. Набрасываю тонкий шелковый халат, поправляю волосы и выскальзываю из ванной комнаты. Кто бы сомневался! На всю квартиру раздается монотонный стук в дверь. Быстро бросаю взгляд на пустую кровать. Где Дэймон? Черт! Черт! Черт! Почему я чувствую себя будто девчонка, застуканная неожиданным приездом родителей за чем-то непристойным. В конце концов, я у себя дома! Еще раз окидываю взглядом комнату. Дэймон словно сквозь землю провалился! Значит, он ушел… что ж, может оно и к лучшему. Определенно. Быстро отпираю дверь. Саша подобно урагану бросается мне на шею. Она прыгает на пороге, оглушая нас с Глебом восторженным писком.

– Доброе утро!! Привет привет привет! Ну почему так долго? Уже 10, разве можно так бессовестно и бездарно тратить время! На сон… пфф, ничего кошмарнее не придумаешь!

Глеб сконфуженно стоит чуть позади Саши. В его глазах читается явная мольба о прощении.

– Мия, я правда ничего не мог поделать! Она порывалась заявиться к тебе ночью, но все же я уговорил ее дождаться до утра.

Я по-прежнему стою в дверях, окончательно сбитая с толку.

– Посреди ночи? Зачем?

Саша взвизгивает еще громче и протягивает мне руку, на безымянном пальце которой красуется обручальное кольцо с поблескивающим камешком в круглой оправе.

– Ооо! – округляю глаза. До меня доходит с чем связано ее перевозбуждённое состояние.

– Да, да! Я, наконец, получила официальное предложение руки и сердца! Разве это не прекрасно?!

– Весьма! – я вздрагиваю от голоса за своей спиной. Однако, судя по лицам Глеба и Саши, они шокированы куда больше меня. Дэймон обнимает меня за талию и властно притягивает к себе. Замечаю, что на нем лишь брюки, он обнажен по пояс. Мне хочется стереть его самодовольную ухмылку, но я не хочу устраивать сцену перед новоиспеченными женихом и невестой.

Саша первая выходит из оцепенения.

– Так ты не одна! Как неловко… Почему ты не сказала!! – она понижает голос до шепота, но выглядит это немого забавно, так как все прекрасно ее слышат.

– Если бы ты дослушала меня, а не отключала телефон раньше времени, то ничего подобного бы не произошло, – отвечаю я.

– Ну и раз вы здесь, не вижу смысла оставаться дальше на пороге. Надо отпраздновать вашу помолвку, – неожиданно говорит Дэймон, и я ошарашенно оборачиваюсь на него. Мне это послышалось? Кто этот человек? Что стало с вечно серьезным и мрачным мистером Рэем?

Такое же недоверие и у остальных. Замечаю, как бледнеет лицо Глеба. До этого момента я не особо обращала на него внимания. Ну конечно! Он наверняка узнал своего босса. Дэймон же говорил про обстоятельства, которые вынудили его вернуться в «City».

Я мягко высвобождаюсь из рук Дэймона и открываю дверь шире. Утро обещает быть интересным.

– Проходите, – говорю я, но Глеб протестующе машет рукой.

– Не стоит, Мия. Мы, пожалуй, зайдем в другой раз. Ты же занята!

Вижу, как борется с собой Саша. Судя по ее виду, ей очень хочется принять мое предложение, но Глеб непреклонен.

– Позвони, как будешь свободна, – жалобно тянет она.

– Хорошо.

Я с облегчением выдыхаю, когда закрываю за ними дверь. Что не скажешь о Дэймоне. Он явно не слишком обрадован такому исходу. Я понимаю, в чем дело, стоит мне взглянуть на него. Он боится. Боится остаться со мной наедине. Этот страх неизвестности явно читается в его глазах.

– И что мы теперь будем делать? – осторожно спрашивает он. Мне так непривычно видеть его таким неуверенным, и сбитым с толку.

– Ты хочешь услышать это от меня?

– Ну, я определенно знаю, что хочу сказать. Но прежде, хочу выслушать тебя.

Мне хочется рассмеяться и расплакаться одновременно. Серьезно? Я должна говорить первой, а он прибережет свои мысли на потом? Не пойдет.

– Нет, Дэймон. Ты вчера заявился на пороге моей квартиры, значит тебе и начинать.

– Я… – он медлит, опуская взгляд.

– Да Боже мой, Рэй! – я выхожу из себя. Мне нестерпимо хочется покончить с этим, – о чем мы можем говорить? Этой ночью мы совершили ошибку!

– Черта с два, Мия! – Дэймон тоже повышает голос. Невольно ловлю себя на мысли, что он чертовски прекрасен в таком взвинченном состоянии. Мне опасно на него смотреть. Отворачиваюсь, чтобы не попасть в плен его власти надо мной. Дэймон горячится все больше, – ты сколько угодно можешь говорить, что мы не должны были встречаться, что нам лучше порознь, чем вместе, но хватит обманывать себя!

– Я в отличие от тебя никого не обманывала!

– Я тоже!

– Все твои слова с самого первого дня нашего знакомства – чистая ложь!

Дэймон поджимает губы. Ему стоит колоссальных усилий держать свой гнев под контролем.

– Я тебе не врал! Да, я что-то не говорил, о чем-то умалчивал, но лишь для того, чтобы оградить от ненужных переживаний.

Я не сдерживаю нервный смех.

– И посмотри, к чему это все привело! – мои руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

– Да, я виноват! Я виноват, что позволил подобному произойти с тобой! Я виноват, что не остался рядом! Я должен был быть с тобой! И все это время, пока был далеко от тебя, пребывал в аду!

– Ты не знаешь, что такое ад… – я всхлипываю, но тут же беру себя в руки, и вытираю накатившиеся на глаза слезы, – ты понятия не имеешь каково это, застрять в собственном теле, когда сознание отчаянно цепляется за единственный путеводный маяк – веру в то, что тебя там снаружи кто-то ждет. Я была там, Дэймон, я держалась наплаву только благодаря твоему голосу, твои слова грели меня в той непроглядной тьме.

– Мия, прошу тебя, – глаза Дэймона стекленеют, он протягивает мне руку, – умоляю, позволь быть рядом.

– Нет! Ты этого не заслуживаешь. Ты просто предал меня, мои чувства. Я не знаю, к чему была твоя показательная игра, предложение уехать с тобой. Все слова любви, все твои обещания, выходит это – ничто. Ради тебя, я согласилась оставить все, что было мне дорого. Это я согласилась на все твои компромиссы, согласилась быть с тобой несмотря ни на что. А что я получаю взамен? Твое бегство. При первой же возникшей трудности.

Дэймон опускается на стул и роняет голову на руки. Его дыхание становится тяжелым и прерывистым. Ему больно? Вот и отлично! Пусть побудет на моем месте.

Неожиданно он заговаривает совсем тихо, так, что я вынуждена прислушиваться, а потом и вовсе подойти ближе.

– Я знаю, что заслужил все, что ты говоришь. Даже больше. Мне жаль, что так произошло. Но я уже говорил тебе, по-другому быть не могло. Пока я занимался похоронами Йена, на горизонте появилась Вайз. Я узнал о ней совершенно случайно, когда в очередной раз пришел к тебе. Я предупреждал персонал больницы, что если к тебе пустят кого-то без моего ведома, им не поздоровится. Круг посещений – близкие родственники и я. На этом все. Я не мог рисковать. Я не знал, как охватить все и сразу. Мне необходимо было завершить дела с перевозкой Картера, организовать похороны Йена, следить за твоим состоянием. И я старался не опускать руки, пока твоя мать…

– Что моя мать? – стараюсь придать своему голосу твердость, но он все равно дрожит.

– Она была в курсе про попытку Шарлотт попасть к тебе. Я не смог объяснить, какие цели она преследовала. Но думаю, не трудно догадаться, что далеко не справиться о твоем здоровье. Твоя мать взяла с меня обещание, что я больше не подвергну твою жизнь опасности, что я оставлю тебя в покое. Ведь все это случилось из-за меня.

Я отворачиваюсь. Силы на исходе. Горячие слезы льются по щекам, но я упорно вытираю их, чтобы Дэймон не видел. Меня достаточно жалели. Не хочу жалости еще и с его стороны.

– И ты так просто согласился?

– Нет, – Дэймон поднимает голову. Я чувствую его тяжелый взгляд у себя на спине. Я знаю, что он внимательно смотрит на меня. Обхватываю себя руками и стараюсь дышать спокойно и ровно, несмотря на душащие рыдания.

– Я бы ни за что не согласился уйти, если бы доктор не сказал, что у тебя наблюдается положительная динамика. Только после того, как я убедился, что тебе и правда становится лучше, я принял это решение. Если ты думаешь, что оно далось мне легко, то ошибаешься. Все время, что я находился за тысячи километров от тебя, мой разум был здесь. Все отчеты о твоем состоянии сперва приходили ко мне, и лишь потом твоей матери. Когда мне позвонили, и сказали, что ты очнулась, я думал, что сорвусь, пошлю все к черту и прилечу к тебе.

– Но снова что-то помешало тебе? Очередной форс-мажор? – я пытаюсь пробудить злость в себе, но она давно сложила оружие и капитулировала, оставив меня один на один с пробудившимися чувствами.

Дэймон неслышно оказывается рядом.

– Можно сказать и так… – я чувствую его легкие прикосновения к своей коже. Он осторожно опускает ладони мне на предплечья, утыкается носом в волосы. Его горячее дыхание окончательно отключает мой рассудок.

– Интересно, этот твой «форс-мажор», заставивший тебя передумать возвращаться, доставил тебе достаточно удовольствия, чтобы ты забыл обо мне?

Дэймон напрягается. В следующую секунду он резко разворачивает меня к себе и поднимает мое лицо наверх, так, чтобы я смотрела прямо ему в глаза.

– Я никогда не забывал о тебе, ни на секунду. И мне больно слышать, что ты думала будто это так. Но все же, я благодарен случаю, что не вылетел тогда к тебе, как и собирался…

Я зло стискиваю зубы.

– Не сомневаюсь в этом.

– Не сомневайся! Благодаря этому, сейчас я могу быть рядом с тобой, не боясь, что это повлечет за собой разрушительные последствия! – Дэймон берет мою руку в свою, и не смотря на мои решительные попытки противиться этому, опускает ее себе на грудь. Пытаюсь вырвать запястье, но он еще сильнее удерживает мои пальцы, ведя их по рельефной мышце вниз, к торсу.

– Что ты делаешь? – я не понимаю, что он хочет от меня, но тут же осекаюсь, чувствуя на его гладкой коже странный рубец в виде неровного выпуклого шарика. Невольно отстраняюсь, чтобы посмотреть, что это. Дыхание Дэймона сбивается. Провожу кончиком пальца по довольно свежему розовому шраму.

– «Форс-мажор», – пожимает он плечами в ответ на мой вопросительный взгляд. Эта сука подстрелила меня.

Я вздрагиваю. Мне резко становится нечем дышать. Дэймон отступает от меня на шаг назад. Вижу, что ему не хочется говорить об этом.

– Благодаря этому, Шарлотт там, откуда выйдет не скоро.

До меня в полной мере доходят слова Дэймона. В него стреляли…

– Ей следовало бы целиться чуть выше, чтобы наверняка покончить со всем этим дерьмом!

Мне не хватает воздуха, не могу заговорить.

Дэймон отворачивается от меня и начинает собираться. Он надевает рубашку и медленно застегивает пуговицы.

– Не знаю, зачем я рассказал тебе все это. Мне не хочется, чтобы это было оправданием моего поступка, меня не надо жалеть, да и я не заслуживаю этого. Просто мне хочется, чтобы ты перестала считать меня ублюдком, тем, кто бросил тебя на грани жизни и смерти. Мне противна одна мысль, что ты все это время так думала обо мне.

Я беспомощно заламываю пальцы. Вот он надевает пиджак и подходит к двери, ища глазами свою обувь. Он уйдет. Сейчас он уйдет! Почему я молчу?

– Дэймон? – пересохшие губы едва слушаются меня. Он поднимает на меня слегка покрасневшие глаза. Меня трясет от бушующих внутри чувств.

– Я не была на грани жизни и смерти. Все это время, с той самой минуты, как я открыла глаза, я была мертва. До вчерашнего вечера… И, если ты сейчас снова уйдешь… я вряд ли смогу справиться с этим снова.

– Это значит, что ты?.. Что я?.. – Дэймон замирает и смотрит на меня полным недоверия взглядом, – что я могу рассчитывать на твое прощение?

Нервно сглатываю и едва заметно киваю.

– Возможно… если постараешься.

Дэймон ме медлит ни секунды. Он бросается ко мне и заключая в объятия, поднимает над полом. Обхватываю его лицо руками и жадно впиваюсь в губы. Возможно, я снова обожгусь, или пожалею, но разве та жизнь, полная ежедневной боли и ломки самой себя, лучше, чем то, что может у нас получиться? Определенно нет. Рядом с ним я чувствую себя живой, и если неведомые силы дали мне еще один шанс, после той аварии, то я хочу воспользоваться им в полной мере.

Глава 10

– Я не могу поверить, – задумчиво обвожу рваные кромки шрама от пули. Только ближе к вечеру мы, наконец, переводим дыхание. Это похоже на слепое наваждение. Я даже представить не могла, как сильно скучала по Дэймону. Мне не нужны слова, чтобы понять – он тоже скучал по мне. Мы наслаждаемся этим долгожданным моментом. Можно ли было предположить, что все так обернется? Вряд ли… Но все же, я сильнее прижимаюсь к Дэймону и вдыхаю запах его кожи. Боже, как мне не хватало этого. Дэймон гладит мою спину, то и дело спускаясь к пояснице, минуя границу приличия. Всякий раз, когда он так делает, я ощущаю легкую дрожь по телу.

– Просто не могу поверить, что она стреляла… в тебя, – в голове никак не укладывается, что я могла потерять Дэймона, вот так, по-настоящему. Осознание того, что он в порядке, хоть и далеко, скрашивало мои угрюмые мысли в те дни, когда я заставляла себя ненавидеть его за то, что он оставил меня.