В когтях безумия

Яр по пути домой зашел в магазин, где на кассе его обсчитали, а когда он это заметил, его попросили удалиться, после отказа удалили с помощью специально обученных людей. Злой и обиженный на весь этот прогнивший мир он шел и пил сок, а мысленно слал проклятья каждой продажной инстанции, всем тем людям, которые не хотят, а вернее уже не могут, жить по совести и лишь раннее, жаркое, летнее солнце дарило надежду на перемены. Он подошел к своему дому, как и всегда его ящик и лужайка были заброшены предложениями о покупке дома.

– Горите синим пламенем, треклятые торгаши, – с ненавистью в голосе сказал он и стал собирать бумажки. – Хотя будет и с вас прок, спасибо за бумагу, буду печку ей топить.

С охапкой бумаг он поднялся на крыльцо, дверь заскрежетала, шестеренки завертелись, засовы отворились, он вошел домой и выдохнул, руки его разжались и все бумаги выпали.

– Мой дом – моя крепость! – произнес он и закрыл дверь.

Довольный тем, что он снова в своей прекрасной обители, и все невзгоды остались вне ее, он расслабился и с улыбкой побрел в зал, чтобы отнести бумагу к печке. Он зашел в зал и увидел двух мужчин в черных похоронных костюмах, хотел было бежать, развернулся и тут же врезался еще в одного. Численный перевес с атакующей стороны. На его лице не было страха, лишь боль и разочарование, что теперь его святая обитель опорочена, и больше не осталось для него святых мест на этой бренной земле. Его скрутили, надели мешок на голову, связали руки, вкололи усыпительное. Он ни проронил ни слова, не сопротивлялся ни на миг.

– Это точно он? – спросил один похититель другого.

– Точно.

– Странно, даже не сопротивлялся, как будто знал, что мы за ним придем.

– Не бери в голову это точно он – Яр Белорукий, сын Бахадира, грузи его и поехали.

Глава 27

Подгорный город вальдау

Рези оказалась права, пока они морозили зад на голых камнях, Яр нежился в белых простынях на мягкой перине. Его поселили в самую верхнюю комнату центральной башни, хотя под землей верхние и нижние этажи весьма относительны. Если считать от центра земли, то да, на самом верхнем этаже, если же считать от уровня земной поверхности, то в точности до наоборот. Яр пока еще не понял или не вспомнил чем обязан такому теплому приему от главного военачальника самого крупного повстанческого центра. Однако он узнал имя военачальника, что в значительной степени облегчало общение с ним и сняло некоторые подозрения, ведь было бы крайне подозрительно, что столь высокий гость не знает даже имени своего боевого товарища. Военачальника звали Феанор. Добрейшей души вальдау, не понятно, как он в принципе мог стать солдатом и, тем более, военачальником. Большой, постоянно улыбающийся сквозь густую бороду и усы, вечно подшучивающий над стражниками, казалось, что в лучшем случае он может возглавить отряд кондитеров, нежели грозную армию вальдау. Однако действительность была иной. Среди солдатни ходило бесчисленное количество баек и историй, некоторые приукрашены, некоторые и вовсе выдуманы, но всех их объединяло одно. В пылу битвы Феанор часто терял голову и под крик, разрывающий облака, он сбрасывал свои доспехи, оставляя только наручи. Воплощение настоящего ангела смерти, истинный берсеркер из древних легенд. Сейчас же он больше походил на захмелевшего корчмаря. Сразу после входа под гору они разделились со стражниками, несшими пленников в темницу. Феанор же повел своего товарища проводить экскурсию по подземному городу, что было очень кстати, Яр ничего не знал об этом месте, как бы ни пытался показать обратное. Они долго шли по узкому тоннелю, да, в случае осады, эту крепость взять будет невозможно, в узком проходе каждый защитник крепости будет приравниваться к сотне нападающих. За время пути им трижды отворялись разные крепостные ворота: из камня, из металла и внутренние из дерева с дублирующей решеткой. Яр надеялся, что за деревянными воротами уж точно откроется нечто такое, от чего челюсть упадет на пол, но всем его ожиданиям не было суждено сбыться. За последними воротами была лишь только очередная развилка. Как сказал Феанор, три из четырех ходов вели прямиком в казармы и в случае внезапного нападения, вероятность которого ничтожно мала, неприятели точно наткнутся на казарму вооруженных до зубов горняков. Феанор повел Яра во второй с права ход, оттуда приятно тянуло сыростью вперемешку с грибным супом. Как и следовало ожидать, ход был длинный с множеством отворотов, но Феанор не счел нужным о них рассказывать. Это значило, что-либо там ничего нет, либо там есть слишком много, о чем говорить не следует. Так или иначе, они продолжались двигаться вперед, и вскоре погибшие ожидания Яра вновь воскресли и оправдали себя. Да, это было воистину монументально и богато. Огромный грот – сюда бы с легкостью могло поместиться несколько Варл вместе с предместьем. Стены грота были сплошь в янтаре, падающий на них свет причудливо отражался по всему своду, преломляясь и искажаясь, создавая впечатление медного улья. Вдоль стен тянулись широкие спиральные тропы, уходящие в темные тоннели горы. В центре грота был высечен из камня настоящий дворец, но в отличии от стен он отдавал холодным серебряным светом. Феанор сказал, что дворец построен в месторождении высокосортного серебра. После всех событий таким образом было решено поднять моральный дух жителей. Власть имущие вальдау думали, что, построив город в месторождении дорогого металла, они смогут показать народу, что они, народ, не сломлен и даже в самые темные времена они способны творить настоящие произведения искусства. У дворца было множество высоких башен, которые соединялись с второстепенными, верхними тоннелями висячими мостами, если посмотреть вверх, то можно было представить, что мы в логове огромного паука. В этих башнях были установлены лебедки, которые поднимали и опускали грузы и горняков на разные по высоте уровни грота. Система механизмов была устроена так, что даже маленький ребенок, крутя ручку лебедки, с легкостью мог поднять с десяток солдат на самый верхний уровень. Главное тело дворца было выполнено в форме усеченного конуса, на вершине которого была обустроена сторожка для контроля за всеми ходами. Нельзя было точно сказать сколько этажей в этом здании, окна были повсюду и на разных уровнях, объединяло их только то, что все они были обрамлены серебряными самородками. Из дворца, через подвалы уходило еще несколько эвакуационных тоннелей, куда они вели – неизвестно, но судя по названию, вели они в безопасное место. По одному щелчку пальцев Феанора, главные ворота дворца отворились. Да, внутри дворец выглядел еще более величественно, чем снаружи. Бесчисленное множество утонченных элементов декора, казалось бы, откуда у грубых и неуклюжих вальдау может быть такой изысканный вкус и ремесленники такого высокого ювелирного мастерства. Для Яра стало откровением, что это был не дворец в традиционном понимании этого слова. Во дворце, как правило, живет королевская семья, слуги и приближенные. Здесь же жили все вальдау, которые находились под горой. Это большой муравейник в горе, обжитой, теплый и уютный. После увиденного можно было смело предположить, что план власть имущих вальдау о поднятии духа жителей удался. Даже нищий пьянчуга в пятом поколении поверил бы, что он королевских кровей, если бы жил в этом, без преувеличения, храме.

– Нам прямо по коридору, мимо всех жилых хат и наверх по винтовой лестнице, – направил Яра Феанор.

Боже, одна эта винтовая сияющая лестница стоила всех богатств Варлы. Насколько же люди глупы. Людская ненависть изгнала настоящих творцов с их родной земли. Люди не понимают, что они отнюдь не стали хозяевами ни своей жизни, ни тем более страны, а потеряли намного больше, чем приобрели. Люди считают себя венцом творения в то время, как на самом деле являются настоящими паразитами, которые живут на результате чужого труда. Алчность, зависть, жадность, лень и презрение – главенствующие качества людей. Почему они такие? Чего им не хватает, зачем они разрушают и развращают этот мир? Неужели они не догадываются, что вальдау не отступят? За четверть века они отстроили надежнейшее укрытие, находящееся достаточно близко к людским поселениям и городам. Люди неизбежно проиграют. Люди находятся в упадке. Все их доблестные воины только и делают, что устраивают облавы, нападая на мирных жителей и ведя на эшафот женщин и детей. Хочется верить, что упадок не распространился дальше Моссадора, что это все внутренние дела и проблемы, а люди других стран еще способны бескорыстно любить, делать добрые и великие дела.

Феанор открыл двери в покои Яра на ближайшие дни. Комната была не в сравнение скромной к дворцу или той же лестнице. С простой мебелью и декором, но просторная. Необходимый минимум для жизни и никакой роскоши.

– Сегодня отдыхай, а завтра я отведу тебя в твою кузницу, наверняка руки так и чешутся раздуть кузнечные меха, а?

– Еще спрашиваешь, ха! Конечно! Жду не дождусь завтрашнего дня, – солгал Яр, выглядело это неправдоподобно, но Феанор был так рад встрече, что поверил этой неумелой лжи.

«Кузница? Меха?», – повторил про себя Яр, – «Я, очевидно, многого не знаю, или не помню, надеюсь, это помнят мои руки».

Яр быстро уснул впервые за долгое время, не чувствуя на себе вины и совсем позабыв о друзьях. Дворец вальдау его зачаровал и успокоил. Наверное, это и к лучшему. Может быть. Скоро узнаем.

Глава 28

Мастер Бахадир

Стук в дверь. Яр с испуга подскочил на кровати, схватившись за лежащую на тумбочке ложку, словно она была мечом.

– Яр, ты проснулся? – раздалось за дверью.

Яр успокоился, положил ложку на место, быстро надел рубаху, штаны и побежал открывать дверь. Ничего удивительного. За дверью стоял Феанор, как всегда довольный и улыбающийся.

– Вижу, что только проснулся, ладно, зайду чуть позже, одевайся, умывайся, сегодня будет насыщенный день.

Яр покорно кивнул, закрыл дверью, направился к умывальнику, промыл глаза, надел недостающую одежду и выглянул в окно дворца. Затем поймал себя на странной мысли.

«Странно, зачем подземному дворцу нужны окна, куда смотреть-то? В гору?»

Действительно. Однажды проснувшись в подземном городе и выглянув в окно, волей не волей, ты ожидаешь ощутить на своей коже теплые солнечные лучи восходящего солнца или хотя бы прохладу и сырость после предрассветного тумана. Здесь же было что-то свое, третье, что-то, что нельзя было сравнить ни с чем обыденным, оттуда, с поверхности. Прохлада – да, сырость – тоже, но все это было другое… Грот освещался великолепно, приятно играя переливами медового света, отражающегося в огромных кристаллах янтаря, но он никогда не заменит чистого неба над головой и горных пейзажей заходящего солнца. Вальдау это помнили и спешили вернуться туда, откуда их прогнали. Они были едины в своем порыве, а зная, что творится в городах, какое там беззаконие, сколько там угнетенных, какая пропасть между бедными и богатыми, можно было с уверенностью сказать, что вальдау своего добьются.

В дверь снова постучали. Яр зашнуровал второй башмак, засунул за пазуху летопись и направился к дверям. Он дал себе слово, что ни сведет с этой книги глаз, даже если ему их выколют, и теперь держал это слово. Перед самим собой.

– Оделся, превосходно, пойдем покажу тебе, где можно отведать настоящей мужской еды!

Яр вновь молча кивнул и направился вслед за Феанором. Он не мог однозначно описать своего состояния. То ли он еще не проснулся, то ли за эту ночь что-то изменилось. В его душе царил покой похлеще того штиля, в который они попали по пути с Глокты. Феанор как всегда громко что-то говорил, размахивал руками, видимо, вспоминал какое-то сражение, перескакивая с поля брани и топоров на дубовый стол с выпивкой. Когда он обращался к Яру, тот покорно кивал и со всем соглашался. Такой ответ вполне устраивал Феанора, и они продолжали путь к настоящей мужской еде. А! А вот, кажется, уже можно было поблагодарить Феанора за компанию и ускорить шаг, пахло действительно вкусно.

– Ну, что скажешь? – Феанор гордо выкатил грудь.

– Запеченный свиненок? На завтрак?

– Вижу, что тебе понравилось, налетай.

Яр осторожно подошел, взял нож со стола, вырезал себе кусок окорока.

– Ты что? Шутишь? Он весь твой! Его нужно съесть целиком!

– Боюсь, я не осилю, – задумчиво ответил Яр.

– Ха! На то и нужны друзья, чтобы выручать в беде! – Феанор придвинул стул и набросился на поросенка. Он как будто бы специально спровоцировал своего товарища на такой ответ. Видимо, местные повара и поварихи уже внесли Феанора в черный список обжор и болтунов.

Вскоре Яр при совсем скромной поддержке Феанора покончил с поросенком. Яр был шокирован этим безграничным гастрономическим потенциалом своего провожатого. Поварихи, в отличие от Яра, никак не отреагировали на этот подвиг и лишь искоса смотрели на откинувшегося бородача и что-то бубнили себе под нос…

– Вы всегда так завтракаете? – осторожно спросил он Феанора.

– Нет, ты что, – Феанор махнул рукой, – только по праздникам, это ведь вредно.

– А. Понятно, а где скотину выращиваете?

– Охотимся или конфискуем в деревнях.

– Воруете?

– Конфискуем, а не воруем, – Феанор набрал в грудь побольше воздуха и оперся рукой на стол. – Ты думаешь, если эти мерзавцы загнали нас под землю, то правда смогут лишить нас всего, что мы любим? Ха! Шиш! – Феанор показал фигу. – Выходим и возвращаем себе то, что по праву наше.

– А потом обратно под гору… – Яр потупил взгляд.

– Ты давай оставь эти мысли. Я знаю, что тебе нужно, пойдем.

Вновь Яр покорно кивнул и направился за Феанором. Картина повторилась. Феанор шел впереди, размахивал руками и что-то говорил, а Яр был погружен в себя, но почему-то, в отличие от предыдущих дней, его ничто не тревожило – пустота. Они покинули дворец и направились к одному из тоннелей.

– Мы пришли, проходи. Это твоя кузня!

Яр не проявил никаких эмоций. Обычная кузня, все простенько: горнило есть, меха, наковальня, бочка холодной воды, инструменты, склад болванок, верстак, точильный камень. Яр обернулся к Феанору, тот поймал его взгляд.

– Понял, ухожу, как закончишь, дорогу назад ты знаешь, – Феанор быстро зашагал прочь от кузни.

«Я не то имел ввиду», – подумал про себя Яр. – «Ладно. Посмотрим».

Он прошелся по кузне. В дальнем углу стояла стойка с оружием. Разное, ни одно не похоже на другое, каждое уникально по-своему, но это были исключительно топоры и секиры – излюбленное оружие вальдау. Яр решил примерить оружие, покрутил его в руках – идеально сбалансировано. Попробовал второе, третье – превосходно. Тут он заметил гравировку. «Бахадир». Точно такая же, как и на его оружии. Выходит, что его топор родом из-под этой горы. Круг замкнулся.

«Но Феанор сказал, что это моя кузница… О боги!», – думал про себя Яр. «Нужно это выяснить наверняка, но чуть позже. Если все-таки это я, то…» – Яр подошел к мехам, стал раздувать огонь в горниле. Тлеющие угли разгорались, огненные прожилки становились все толще и вскоре превратились в маленькое закатное солнце. Такое же красное и такое же горячее. Он раскалил болванку, сделал удар молотом по заготовке, еще удар. Из-за пазухи выпала летопись, он небрежно пнул ее под верстак. Кажется, что сейчас он вот-вот нарушит свое же слово, но весь смысл его существования сейчас был в ударах молота по раскаленному металлу. Стук, звон, летят искры. Перевернуть. Стук, звон, снова искры. Охладить. Шипящая вода.

– Смотрю, ты вспоминаешь. Я увидел дым из кузницы, – откуда не возьмись, появился Феанор.

Яр повернулся к нему. В одной руке молот, во второй – незаконченное изделие, в глазах азарт и страсть, то, чего не было с самого начала путешествия. Прошло время страхов и волнений. Пустота, которую он нес все свое пребывание под горой, заполнялась с невероятной скоростью. Словно река, прорвавшая плотину, умения и воспоминания мчались в его сознании. Волнующий миг. Бесконечно приятный.

«Я дома», – подумал про себя Яр.

– Дай-ка посмотрю, что у тебя получилось, – Феанор протянул руку, Яр в ответ – заготовку, – неплохо для первого раза после такого долгого перерыва, тем более, что ты только начал и, наверняка, доведешь все до ума, – Яр одобрительно покачал головой. – Не хватает только твоего излюбленного клейма, ну и заточки, – Феанор взглядом указал на верстак со стамесками. Яр будто зачарованный направился к верстаку, выбрал стамеску, взял киянку. Раздались мелкие, но частые постукивания. Через пару мгновений на полотне топора красовалась надпись: «Бахадир», точно такая же, как и на остальных топорах в стойке.

– Что значит эта надпись? – медленно, с паузами, спросил Яр.

– Что? Ах-ха! – Феанор рассмеялся, – ну ты даешь, это же имя твоего отца! Ты столько раз говорил, что он научил тебя всему, что ты умеешь! Правда, после того, как он погиб при восстании в Крокатуне, ты просил не затрагивать эту тему, – Феанор потупил взгляд и виновато почесал лысину.

– И давно я запретил говорить на эту тему?

– Дык сразу же, после восстания и запретил. Я тогда думал, что ты молодой, забудешь и отпустишь, но ты ни в какую, очень злился, когда кто-то начинал говорить про твоего отца или вообще вспоминать о том дне… А ведь как не вспоминать-то, все вокруг только для того, чтобы этот день переиграть…

– Ясно. Так знай. Ничего не изменилось.

– Понял, – Феанор выставил вперед ладошки и демонстративно шагнул назад. – Эй, а что это за книга под столом?

Яр встрепенулся. Книга? Книга!

– Это моя книга, я ее принес с… с поверхности, она очень важная, аккуратно.

– Ага, важная, именно поэтому она у тебя лежит под верстаком.

Через мгновение Феанор потерял дал речи, челюсть его отвисла, единственное что он мог делать это двигать головой и вопросительно смотреть то на Яра, то на книгу.

– Я нашел ее в заброшенной библиотеке или лаборатории, я не знаю точно что это было. Там еще было живое, синее пламя.

Феанор так и продолжал бегать глазами от книги до Яра.

– Это же… Древняя летопись с начала времен, посмотри на язык, на таком говорили много веков назад! – наконец оттаял Феанор. – Я знаю, что нужно делать, быстрее, за мной.

Феанор рванул с места, как заправский спринтер, Яр небрежно бросил свое изделие и помчался вслед. Они вбежали во дворец к бесконечно прекрасной лестнице, вниз по ней, через огромный колонный зал, на стенах которого висели все сохранившиеся портреты владык Моссадора, страны вальдау. Покинули зал, дальше по коридору с тусклым освещением, вместо канделябров факелы держали воинственные статуи воинов-вальдау. Двустворчатые, высокие ворота. Они вбежали в зал поменьше – зал Славы. Зала переливалась мятно-зеленым светом, огромные вкрапления изумруда делали свое дело, рассеивая свет факелов. Смотрелось очень изящно и зловеще. Здесь находились все сохранившиеся реликвии народа вальдау. Статуи великих воинов, мудрых правителей, куча безделушек, трофейного оружия и самое главное – хранитель. Хранитель народной мудрости, звали его Арау. Вальдау преклонных лет, седые волосы и борода, обвисшая кожа на лице, длинные неаккуратные брови, нестриженные ногти, добрые и мудрые глаза.

– Хранитель, – пытаясь отдышаться, заговорил Феанор, – летопись начала времен, вот она! Нашлась!

Арау изобразил удивление, насколько это было возможно изобразить под маскирующими эмоции морщинами. Феанор протянул летопись.

– Невозможно, – медленно говорил Арау, – мы думали, что утратили ее навсегда!

– Да! А Яр ее нашел в какой-то заброшенной башне, – Феанор выглядел пятилетним мальчиком, скачущим вокруг матери, которая не хотела давать ему конфеты, пока тот не заправит кровать и не почистит зубы.

– Расскажи мне, юноша.

– Это была не башня. Но да, это была башня, – Яр был возбужден не меньше Феанора и путался в мыслях, – Старая библиотека или лаборатория. Она была не далеко от горного тракта из Варлы. Мы вышли на стаю клыкачей, они что-то выносили оттуда, но в мешках мы обнаружили только перегной и всякую мелкую живность. Внутри были огромные стеллажи со свитками… И голубое пламя! Холодное, голубое пламя, – уточнил Яр, – мы там заночевали, но на утро произошел пожар, удалось спасти только эту книгу. И то потому, что огонек ее защищал… Знаю, звучит глупо, но это была…

– Правда, – перебил его хранитель. Я знаю. Огонек – такой же хранитель, как и я. Если бы не он эта библиотека не дожила бы до наших дней, – хранитель говорил необычайно быстро для своего возраста, чего нельзя было предположить по его внешнему виду. – Долгое время эти библиотеки были скрыты от людских глаз, но магия уходит, и вместе с ней разрушаются защитные чары. Вы оказались в нужном месте в нужный час. Книга могла бы навсегда исчезнуть попади она в руки клыкачей. Их не интересуют мирские судьбы, они бы даже не поняли ценности своей находки… – Арау резко обернулся. В его глазах блеснул такой же синий огонек, как там в светильнике.

– Это была Магия? – осторожно спросил Яр

– Магия? Глупец! Магия уже давно ушла из нашего мира! – еще больше помолодел Арау.

– Но, мастер, я правда видел своими глазами.

– Я знаю, – снова медленно и томно ответил Арау, повернулся спиной к гостям, величаво встал у аналоя и открыл книгу.

– Что в ней написано, мастер? – нетерпеливо спросил Яр.

– О, мой юный друг, там история мира с начала времен, множество знаний, которые мы не в силах понять и, конечно же, магия.

Глава 29

История мира

«От сотворения Мира в Звездном Храме суша была яко кольцо вокруг священного озера Баториан. И была мирно поделена между всеми народами, да так, чтобы никто в обиде не остался. Великому народу вальдау досталась гористая местность, чтобы могли они яко муравьи исследовать гору и найти сердце Суши. Людям отошли равнинные и плодородные земли, чтобы могли они сеять и собирать урожай, потому как были они пахарями искусными, но никак не воинами. Темным людям достались песчаные земли без каких бы то ни было изысков и красот, дабы те могли постичь смысл бытия, были они аскетами и мудрецами. Детям леса достались просторы Дойейтайна, многолетние деревья станут им наставниками на пути познания всего живого. Народу ветров была отведена суша с крутыми обрывистыми скалами, чтобы могли они будто птицы вить в них гнезда, всегда оставаясь во владениях своего праотца – ветра. Кочевому народу досталась ровная суша, чтобы можно было смело смотреть вдаль и не видеть никаких преград. В центре же суши, как уже говорилось, находилось священное озеро Баториан. Все народы поклялись во что бы то ни было сохранить его первозданную чистоту и святость. Вода – источник всего живого, поэтому следовало хранить ее пуще собственной жизни. Посему было определено назначить хранителей. Каждый народ направил одного, наиболее искусного и умелого. После их стали называть народом баториан. Хоть и не было такого народа, хоть и не было в их внешности ничего схожего, однако общей была цель и служение ей. Им открылись все тайны мира, но были они лишены дара речи, дабы не повадно было заблудшим душам пытать и преследовать хранителей, надеясь заполучить великие знания. Во все времена люди жаждали знаний, ведь знания – это власть.

Покуда шесть народов благочестиво хранят свою клятву, будет пребывать мир во всем мире, не будет вражды и войн, будет счастье и достаток. Однако природа разумной жизни такова, что хочется всегда заглянуть за горизонт или взлететь как можно выше, и не важно, сколько это будет стоить и что можно лишиться самого главного и святого – жизни. Рано или поздно это должно было случиться и это случилось. Много раз. Но первым и, пожалуй, главным, камушком, повлекшим за собой смертоносную лавину, стал один отшельник из Таллесая. Летопись умалчивает его происхождение, однако легенды гласят, что был он не от мира сего. Выделялся он даже среди своих собратьев. Алчный и жадный, отнюдь не любознательный, он хотел стать властелином этого мира. Амбиции и личная выгода руководили им. Говорят, он достиг такой силы, что смог частично постичь тайные знания баториан самостоятельно, не общаясь ни с кем из них. Но и этого ему стало мало, и отправился он к колыбели жизни – озеру Баториан. Он не знал, что будет делать с этими знаниями, если сможет их заполучить, ему просто хотелось ими обладать. Он смог добраться до озера и заполучить доверие баториан, ведь он обладал воистину уникальными знаниям для представителя шести народов-хранителей. Баториане сочли его появление знамением и на совете старейшин решили его обучать. Старейшины были очарованы таким рвением и способностями юного таллесайца и не смогли разглядеть в нем скрывающуюся за маской дружелюбия жадность и алчность. Баториане обучили его контакту разумов для общения мыслью, а не словом. Затем отшельник постиг и многие другие тайны, но все они были пеплом по сравнению с магией. Он был первым из народов-хранителей, кто стал постигать магию. Вскоре он овладел ей без остатка и собирался покинуть озеро, но баториане указали на его место – здесь, среди них. Тогда и случилась первая Великая вражда в этом мире. Баториане пытались его остановить, но темные сущности, ширящиеся в тенях, почуяли своего господина и придали отшельнику сил. С каждым нанесенным магическим ударом он становился только сильнее. Баториане были вынуждены отступить в священный храм, защиту которого не смог пробить даже ведомый ненавистью отшельник. Ему пришлось на время отказаться от своих затей. Уходя, он наносил огромные разрушения, оставляя за собой выжженную землю.