скачать книгу бесплатно
«Ишь ты. Вот не подумала бы…»
– Надя, вы, конечно, знакомы с Откровением Иоанна Богослова, сиречь Апокалипсисом?
– Да, хотя в самых общих чертах.
– И как вам такая версия?
– Трудно сказать… Но правдоподобнее, чем пророчество. Во-первых, не верю я в пророчества, во-вторых, в таком духе Апокалипсис подгоняли и к Наполеону, и к семнадцатому году, и везде вроде сходилось… Что это за пророчество – безразмерное, как колготки, которое на любое историческое лицо натянуть можно?
– Вот-вот! Совершенно верно!
«Ну я и сказанула. Колготки – на лицо… Черномырдин отдыхает!»
– …да и своих забот у Иоанна в то время хватало. Всё равно как сейчас арабы плюнули бы на Израиль и ополчились на Испанию…
– Надя, я покорён! Вы в двух словах раздолбали всех этих дьяконов кураевых и прочих мракобесов! Считайте, что один положительный отзыв на вашу кандидатскую у вас в кармане!
«Мелкий льстец…»
– Какую ещё кандидатскую?
– По философии! Или по истории! А то и по психологии – скажем, «Роль толкователей Апокалипсиса в формировании… -э э-э… структуры управляемого общества»!
– Боже меня упаси! У меня ещё с вуза на истмат с диаматом аллергия!
– А что вы кончали?
«Ну, поехал… Сейчас общих знакомых найдёт…»
– …А доцента Нехаева помните?
– Ну конечно. Очаровательный дядька. Тупой, но добрый. Читал у нас диамат, кстати.
– Можете себе представить, ушёл в монахи. Где-то на Владимирщине подвизается. А проректор Шкурупий уехал в Израиль в девяносто третьем, а в девяносто пятом вернулся. Слишком там, говорит, евреев много… Знаете, в аэропорту Бен-Гуриона на прилёте висит плакат: «Не думай, что ты самый хитрый: здесь все – евреи!»
Где-то я эту хохмочку уже слышала… А, Мишка рассказывал. А он её в интернете откопал. Но всё равно смешно.
– А как вы, Надя, относитесь к Губерману?
– Хорошо. Весёлый дядька. Жизнь понимает.
– А вот:
Мой небосвод хрустально ясен
И полон радужных картин
Не потому что мир прекрасен,
А потому, что я кретин.
– Великолепно. Сразу видно, что кокетничает.
– Кокетничает? Ха-ха-ха-ха! Вы, Надя, не в бровь, а в глаз!
«Меня развлекают. Мне читают стихи. Мной восхищаются… Да меня же клеят!!! Шокинг.»
– А знаете, Надя, как посадить гостей?
– Ну…
– Надо внимательно слушать и всё-всё записывать!
– Хм… А-а-а! М-да… Юмор у вас, Саша…
– Что ж делать. Битьё, так сказать, определяет сознание. Живём мы с вами где? Правильно, в полицейском государстве. Что КПСС отодвинули на задний план – это ничего не значит. У рычагов власти те же люди или в крайнем случае их ставленники. Ничего в этой стране не меняется…
«Ну вот… Не люблю я, когда мою страну называют „этой“. Кстати, опять калька с английского. Англичанин или янки, говоря о своей родине, говорит „this country“. То-то всё больше наших интеллектуалов завели себе такую привычку. Но мы же не англичане. И, слава богу, не американцы.»
– …но в нашей стране всё же есть люди, которые не приемлют нового мирового порядка. Не могут. Холка под седёлку у них не годна, как говорится. И они будут бороться. За свободу, как бы пошло это ни звучало в наше циничное время.
– Вот как? Ну, Саша, чтоб вас посадить – даже и записывать ничего не надо…
– Но я же среди порядочных людей!
«Опять комплиман. Ох, как тебя, Надька, окучивают!»
– …Так вот, о слежке. Вы, Надя, пользуетесь кредитной картой?
– Конечно. Нам на неё зарплату перечисляют.
– И когда покупаете, картой расплачиваетесь?
– Ну да, бывает.
– Так имейте в виду, что где-то в недрах компьютеров ФСБ имеется файл, в котором все ваши покупки отражены! Записано место, время, сумма, что купили. И если понадобится, по этой информации о вас много чего узнать можно. Всё схвачено.
«Хм. Кому это интересно – сколько Надька Кавалерова купила тампонов с тридцать третьего мартобря двухтыщезатёртого года по нынешний день?»
– …отказаться от ИНН, нигде его не указывать, тем более что мы вырвали себе такое право! Платить только наличными! Нигде и никогда не давать о себе данных! Интернет – вообще особый разговор, только из интернет-кафе или через «левый» сотовый, и ни в коем случае не из дома. Регулярно заменять ящики. Никаких регистраций на сайтах. Помните, всё под контролем!
«Нет, беда с мужиком. Ка-анкретная мания преследования.»
– …А вам когда завтра на работу? Уже поздновато…
– Моя работа всегда со мной. Ноутбук, сотовый, модем – в общем, мобильный офис…
«Не понимает. Или делает вид, что не понимает. Ну, как хотите…»
– Ну ладно. Тогда счастливо оставаться, если ещё чаю захочется – с чайником справитесь, а мне пора бай-бай. Я человек подневольный, с утра опять в каменоломни.
– Вот-вот! Это очень важно – быть свободным! Когда все осознают это…
«М-мыслитель!»
Не сказать чтобы в эту ночь я прямо-таки лишилась сна. На следующий день вечернее чаепитие на кухне вообще как-то выпало из памяти. На за ужином отец вдруг спросил:
– Ну как тебе Саша?
– Саша? Какой? А, этот… Саша как Саша. Пижон и хвастун. Как все мальчишки.
– Ну, дочь моя, плохо ты в людях разбираешься! Ты просто не разглядела. Александр – человек неординарный. Настоящий талант, не побоюсь этого слова – гений! В нормальном обществе таких людей ищут, а найдя – на руках носят. Это только у нас они годами сидят в ассистентах кафедры!
Понеслось…
Я уже убрала со стола и вымыла посуду, а отец продолжал расхваливать молодого (ну, разве что по сравнению с ним!) гения (вот так, не больше и не меньше!), восходящую звезду свободной мысли, не уступающую Вернадскому, Жан-Поль Сартру и Ульянову-Ленину.
– Что-то никак твоя звезда не взойдёт, уж засиять бы пора, – попробовала я съязвить, но отец уже ничего не слышал. С ним это бывает. Начав излагать что-то свое, он просто перестаёт воспринимать всё, что этому противоречит. Не круглый стол ему нужен, а амвон. Кафедра проповедника, так сказать. Минбар, как в мечети. Я представила, как мой папочка возглашает: «Вперёд, к победе коммунизма!», и толпа валится лбом в пол, и прыснула.
– Что тут смешного? – возмутился отец. – Ты вся в свою мать, такая же недалёкая!
Спастись от дальнейшего мне удалось, лишь запершись в ванной.
Весь следующий день отец на меня дулся и разговаривал односложно, но потом, видимо, отошёл и вновь принялся осторожно расхваливать Седова, его многочисленные способности, ассоциативность его мышления и широту взглядов. Как узбек на рынке свои дыни. Цветисто и сладкоречиво. …Ну и на здоровье, пусть он там такой гениальный, мне-то что за дело?
А дальше… Дальше было – «чем дальше, тем страньше», так, кажется, говорила Алиса в аналогичной ситуации. В пятницу вечером перед парадным подъездом нашей конторы между «тойотой» генерального директора и «копейкой» электрика припарковался скромный «Фольксваген Туарег». И Саша Седов, небрежно прислонившись к капоту, поигрывал великолепной розой. И весь этот спектакль, как выяснилось, устроен ради меня… Эллочка с этой своей подругой из отдела кадров чуть не рухнули прямо в проходной, увидев, как передо мной галантно распахивают дверь шикарного авто. Так забавно было на них смотреть.
– Куда поедем, Надя?
Неожиданно как-то. Вообще-то я собиралась домой. Мужиков своих кормить…
– Пятница, вечер – и домой? Неужели они сами не накормятся? Это ведь не так сложно.
В чем-то он прав. Но мне не хочется абсолютно никуда. Очень не хочется. Там везде будут какие-то незнакомые люди. А главное, неясно, зачем всё это. В бескорыстный интерес к моей скромной особе что-то не верится, а в чем корысть – непонятно. Первая мысль, которая приходит в голову в связи с этим, как-то чересчур вульгарна.
– Ну, чего хочет женщина, того хочет бог. Поехали к дому, по дороге заедем в «Ашан», скажем. Посмотрим чего-нибудь к столу. Возьмём конфет и ананас…
Ну, пижон!
Предусмотрительный Саша захватил с собой и гитару. Дважды пижон, подумала я.
Дома нас встретила оглушительная тишина. Тимоша на мягких лапах неслышно возник посреди прихожей, внимательно оглядел Александра и удалился, покачивая хвостом. Больше никого. Так, значит. Приехали. По законам жанра (мелодрамы, естественно) будет открыта бутылка вина и зажжены свечи, и после первой, в крайнем случае после второй он приставать начнёт… Зачем мне это? Свернуть мероприятие – не нахожу способа сделать это достаточно тактично. Плыть по течению – скучно: то, что все мужики одинаковы, я и без него знаю. Ладно, будем действовать по обстановке. Может быть, отец скоро вернётся и ситуация разрешится сама собой.
Пока я так размышляла, Александр с пакетами в руках уверенно направился на кухню. Отступать некуда. Пока я расставляла на столе всю эту икебану, Александр принёс гитару. Потрогал струны, пошевелил колки. Звук у инструмента был очень неплохой – «Кремона», не хухры-мухры.
Всем нашим встречам разлуки увы, суждены,
Тих и печален хрустальный ручей у сосны,
Пеплом несмелым подернулись угли костра…
Вот и окончен маршрут, расставаться пора.
И на моей кухне как будто запахло костром, и время вернулось на двадцать лет назад.
– Саша, вы, наверное, ходили в походы?
– Я и сейчас хожу. Без этого нельзя – загниёшь, погибнешь. А вы, Надя?
– Это было давно. Ещё в прошлой жизни. Хорошо тогда было…
– А потом вы вышли замуж, и походы закончились.
– Да, так и было. Родился Антошка, и муж стал ходить уже без меня…
– …и встретил там другую. Я угадал?
– Да, слава богу, встретил! А то я неизвестно сколько ещё собиралась бы от него уйти. Дура была.
Спрашивать о его семейном статусе не буду: мужчины всегда понимают этот вопрос на удивление однозначно, несмотря на всё своё хвалёное аналитическое мышление. Впрочем, этого не потребовалось. Александр раскололся сам.
– Я со своей женой тоже познакомился в походе. И тоже не сложилось. Наверно, девушки для того и ходят в походы, чтобы найти мужа. Я прав, Надя?
– Александр, девчонки ходят в походы в поисках настоящего мужчины, а мальчишки – в поисках себя. Ну, и чтобы этого себя девчонкам показать. С лучшей стороны, естественно. Если подумать, поход – это ролевая игра. Каждый играет самого себя, но в лучшей версии. Все стараются быть порядочными и помогать друг другу. Потом возвращаются в город, и игра кончается. В обыденной жизни не у всех хватает сил её продолжать.
– Вы совершенно правы, Надя. Именно игра. Собственно, вся жизнь – игра… Ну, а взрослые люди ходят, чтобы спастись, хотя бы на время, от плодов цивилизации. Они нас когда-нибудь погубят.
Я изумилась:
Электричество? Горячая вода? Или гастроном на соседней улице?
– Да, да и ещё раз да! – взвился Александр. – Мы отвыкаем от реальных трудностей, заменяем их искусственными! Для нас самое опасное – это когда начальник недоволен! Ещё бы, ведь тогда не видать нам отпуска в августе! А если со включением отопления запоздают на неделю, мы так и мёрзнем в своих шикарных квартирах! А представьте себе, Надя, что сейчас выключится электричество. Это будет такой «последний день Помпеи»…
Хм. В конце концов, множество опытных специалистов занято именно тем, чтобы электричество не выключалось. А если вдруг выключится – чтобы побыстрей включилось снова. И пока каждый из них делает своё дело, есть надежда, что катастрофы не будет. Несколько лет назад была, помнится, серьезная авария, обесточило несколько районов Москвы. Ну и что? Никто не умер, никакие толпы мародёров не бродили по улицам. Потом подали напряжение – и все вернулись к своим делам. Не надо истерик. Если где-то чего-то нет из того, что обычно есть – значит, кто-то своих обязанностей не выполняет. Взять его за шкирку и потрясти.
– Если сейчас выключится электричество – я свечи зажгу. У нас есть.
– Вот как? А давайте…! – загорелся Александр.
Ну, вот и началось…
– Саша, если вы так не любите городскую цивилизацию – изящно уклонилась я, – может быть, перебраться в деревню, на природу?
– Нет!!! – отреагировал Александр с пугающей страстностью. – Это будет бегство от жизни, от борьбы! Когда-то, в молодости, я хотел уйти от цивилизации – в тайгу, чем дальше, тем лучше. Пытался собрать команду единомышленников, искал людей, старался в них разобраться. К счастью, не удалось.
– Почему? И почему – к счастью?
– Почему не удалось? Вовремя разобрался. Слаб человек, Надя. Те, кто на каждом углу рассказывал о своей любви к природе и свободе, оказались обыкновенными болтунами, сиречь трепачами. Поговорить на эти темы, потусоваться, чаю или водки попить в хорошей компании… Поплакаться в жилетку… Настроить планов… А как до дела доходит, так в кусты. И бывшая моя – в первых рядах…
Ах, вот оно что. Ну, так я её понимаю. Выдерживать идеологически зацикленного мужа – это нелегко. Но когда он свою идеологию начинает в жизнь проводить…! Недаром я всегда преклонялась перед жизненным подвигом Надежды Константиновны Крупской.
– …Вы не представляете, Надя, что творится вокруг. Нас, свободных и самостоятельно мыслящих людей, просто уничтожают физически. И если сбежать куда-нибудь в дебри Хабаровского края, то рано или поздно придут и туда. У меня недавно заболела мама…
– В Хабаровском крае? – съязвила я (довольно бестактно, но Александр, к счастью, не понял).
