скачать книгу бесплатно
В сиянии холода и важных дел от королевы Снежной
Не может разум ледяной согреть девичью нежность,
Блистают вечности кристаллы, навек сковав икры огня,
Живая истина из мрака, кометой в мрак хвостом маня.
К чему девице речь, за сладкий сеновал без кузнеца?
Чтобы потом с другой женой делить своих детей отца?
Какой бы вещей песни существо перед тобой не распевало —
Павлин-мавлин, пушистый хвост при бесноватости начала.
P. S. На власть над разумом разумных жён,
Решайтесь сами – я давно не претендую,
А неразумные, страдайте с теми, кто влюблён,
Раз так удобней телу, к боли – не ревную.
Поэт как хрупкий проводник без фальши
Матерных слов людям от своих муз,
А вы волнуйтесь, как хотите, дальше,
Балласт эти слова или полезный груз.
Песенка старого коня
Любовь и Нежность навсегда
Коней впрягают старость в сети,
Для Старости – невелика беда,
Не будь иных страстей на свете.
И бороздят мир пожилые кони,
Упрямо упираются копытами,
Покуда молодые топают в загоне,
С пустых идей башкой набитую.
Мерещатся им вспашки трудности,
Пугает тяжестью работа и заботы,
Мыслей про бедность, ворох глупостей.
А конь? Ему и в снах пахать охота.
Только свою ровней держите борозду,
Вам не грозит спасать избу пожаром,
Не тормозят конём, хватаясь за узду,
Он сам стоит, лишь называясь старым.
Короткое свидание с музой
Я буду тобой любоваться
Вдыхать ароматы тела,
И можем затем целоваться.
В объятиях крыл твоих белых.
В – игре! Или она висит в окне?
Ею уже не правит приложение,
Но крылья хоти сожжены в огне,
От коготков отточенных движения.
Играм страстей неважно положение,
Я больше в ней или она на мне,
Забытой духа анатомии строение,
От рваных ран на сердце и спине.
О любви чёрного барина к белой овечке
История любовная,
С хочу – но не могу,
Окончится в безмолвии
У мяса для рагу…
Сон парного шелкопряда
Лёгкий поклон посвящается всем воспарившим друзьям
Ещё вчера у него было два центра лёгкости, оперируя одним из них, он легко упаковывал зелень, листочек за листочком, а вторым научился сжимать время в тонкую невесомую нить и казалось, что и его гусеница пребывает на самой вершине гусеничного счастья.
И неожиданно критическая масса оказалась непреодолимой для живой гусеничности и с потерей былой лёгкости, жизнь обернулась неведомой доселе кукольностью, и пусть лапами можно ещё топать, как слон, но чашки уже вываливаются из рук, превращающимися в невесть что под одобрительное, что посуда бьётся к счастью и стало совсем непонятно куда уходит нить времени и срок твой наматывается или отматывается, а вместо центров лёгкости, под покровом из рёбер, сжимается и пульсирует вновь сформировавшийся центр тяжести.
Эта ночь показалась самой длинной за всё лето от последнего рождения, предусмотренного гарантиями Создателя, и следующим утром наступит очередь проснуться или живым камнем, или чешуйчатым пресмыкающимся, или чешуекрылым пернатым из калейдоскопа снов, следующих своей чредой в вечной борьбе центров тяжести и лёгкости.
И когда он научился оборачиваться в паутинку сам, а не как окружающие его соседи по стеклянной банке, успешно плетущие сети для других, он внезапно понял, что банка слишком тесна для свободных взмахов крыльями, оставаясь при этом слишком прочной для хрупких крыл, а взгляд вверх, откуда создатель, приоткрыв крышку, словно приглашая к полёту в загадочное застеколье, с любопытством взирал, как кто-то вновь отрастил крылья и вместо того, чтобы грызть себе подобных, сотрясает банку, закружил голову и не оставил другого выбора, кроме как – лететь.
Утро по Крылову
Смыть острый приступ невезения
Раствором из бриллиантов в зелени
И суть забытых времени и споров
В бриллиантовых косых заборах.
Диалог любящих сердец
– Не нравится отношение мира к тебе? Попробуй что-то изменить в себе.
– А я и изменяю, как умею. Только тебя это ещё больше раздражает.
***
Каждая женщина становится отдельной историей в твоей жизни, которою, при определённом умении слушать, удаётся превратить в сказку про тысячи с одной ночью, а если повезёт с чтением и перечитыванием, то и в роман с десятками тысяч рассветов. А справишься с буднями, то и конец случится сказочный, как жили счастливо и всё закончилось переходом в мир иной за один день.
***
– Рыбонька, просыпайся! Солнышко, вставай! Что глазищами очумелыми хлопаешь? Разлеглась, как коровище на дороге!
– Ты на что, сукин сын, намекаешь, обидеть хочешь?
– Как на что – местами священное в каждой семье существо, местами кормилица, а в глазищах и умище, и мировая скорбь, все помещается. Просыпайся уже, а то лёгкость утренняя уйдёт вместе с росой, я сказку тебе расскажу.
Каждое очередное перерождение души приближает даже гусеницу чуть ближе к бабочке. Недавно одна знакомая птица рассказала историю про обаятельную, тонкую одинокую гусеницу. Она переползала с ветки на ветку, с дерева на дерево, с цветка на цветок, в поисках самого сладкого сока и самых вкусных листьев. На ее пути попадались то другие гусеницы, то слизняки, то гады ползучие. Многие из них звали ее в свои сады, соблазняя самыми изысканными вкусами.
– О-ля-ля, – повторяла она, – я сама знаю какой лист мне хочется пожевать, – отгоняя гадов и слизней.
И вдруг вспыхнуло яркое солнце, а мы знаем, что многое происходит в самый солнечный день. И гусеничка увидела бабочку, порхающую с цветка на цветок, она показалась ей ожившим цветком. Её лапки как будто оцепенели, такого чувства она никогда ещё не испытывала, но она почувствовала, что уже никогда не сможет оставаться прежней. Она сжалась в маленький серый комок и с тоской поглядывала по сторонам, есть уже не хотелось, да что там есть, не хотелось жить, и она закрыла глаза.
– О-ля-ля! Проснись! – Гусеничка открыла глаза и увидела перед собой бабочку, обнявшую её крыльями.
– Хочешь, будем летать вместе? – спросила бабочка.
– Я не умею, – хотела сказать гусеничка и вдруг увидела, что у неё есть крылья.
– Летим! – радостно воскликнула она, взмахнув ими.
– Оля! Проснись! Посмотри, какое солнечное утро, давай вместе послушаем пение птиц! Я принёс нам мороженое и кофе! – требовательно звучал сильный мужской голос, и сильные руки крепко сжимали плечи.
– Да, милый, ещё секундочку, – нежно потягиваясь, прошептала она.
– А как ты узнал про мороженое?..
– Я – хочу…
Мир и его радости
Сын божий рёк без тени сожаленья,
Важен урок по бисером плетенью.
– Вы бисер свой поберегите,
И им вокруг напрасно не мечите.
Секрет свой о вилянии хвостом,
Я не оставлю для потомков на потом.
Делился Мир секретом позитива:
– Хвостом смахнуть пыль с негатива,
А есть печалям место и причины,
Их все отмыть настоем от кручины.
***
– Нельзя, фу, рядом! Как не стыдно?
Поводок обрывается, и Мир делает несколько стремительных кругов и возвращается, виновато виляя хвостом и с озорным блеском в глазах:
– Я знаю теперь, как не стыдно, только сказать не могу, намордник мешает.
***
У Мира несколько градаций проявления чувств от радости общения с окружающим его миром.
Он может лениво вильнуть хвостом, повернувшись животиной к небесам и ко мне для лёгкого почесона, или, улыбнувшись, завалиться на спину, подставив под руку тёплую лохматую пузятину с явственно проглядывающей сквозь белую шубку нежной розовой кожей, усыпанной темными солнечными пятнами.
Он может, подпрыгнув от избытка чувств, обежать вокруг дома, вернуться, лукаво улыбаясь во всю ширь собачьей морды, чтобы получить звонкий чмок в холодный нос и затем пойти отхлебнуть воды, поглядывая из-под лохматой чёлки:
– Ну а вкусненькое мне будет сейчас?
Для Мира пока малодоступно одно из главных умений – овладеть собственным языком. Он бы тогда нам и про хвост свой рассказал, и что его хозяин – сам порядочный прохвост.
И тогда он смог бы стать величайшим сказочным псом, потому что большинство живущих в мире людей не интересует, почему тебе было плохо, но миллионы готовы отдать всё, чтобы узнать, отчего тебе было так хорошо.
Дюжина
Где проходит мера между много и мало? В ДоСтаТочно? Для тех кто способен сдюжить. Правила определения направления на плоскости, расположенной на спине панциря черепахи из сказок. Следовать очевидным правилам небесных законов. Небесная твердь.
Молочная река в кисельных берегах, чем не Млечный Путь? А путеводная звезда в ручке ковша Малой Медведицы? Когда слегка сдвинешь взгляд чуть левей Большой Медведицы… То можно разглядеть нашу пРародину образующую это созвездие, Сварга, Небесный Крест. Может, поэтому, когда мы глядим на звёздное небо, на нас накатывает лёгкая грусть. Правда, Наш звездолёт по имени Солнце, по-видимому, ещё не скоро вернёт всех своих космонавтов обратно домой к Небесному Ирию, через круги врат. И Не беЗпокойте уже Бога, своими молитвами.
Мы все соТворцы, если постаРаемся не лениться. Кстати, у плывущих по небесной тверди даже время исчислялось в летах. И астролябия в руках Ивана-дурака, называющего её луком, время от времени пускающего из неё стрелы в лягушек.
И эта странная привычка считать дюжинами; -), а ведь пальцы загибать было проще. Шаги современной науки. От плоской Земли до плоской вселенной.
Лента Мебиуса тоже плоская с одной стороны. Она говорила ему, свет очей моих, он вторил ей, душа моя. Он видел путь к звёздам и прокладывал его, она ему верила, любовалась новыми открытиями и прибирала в банке паутину. Из журнала одной банки, бортовой номер. И734324294757 из А в Б, лета 31 от сотворения банки… А Чужие, они извечно пытаются отложить свои яйца в твоей банке.
Как отлетают звездолёты? Совсем не так как отбывают с вокзалов поезда, хотя и путь в космос первым прокладывает поезд, подвозящий ракету на стартовый стол.
На шум, производимый поездом, влияет каждый вагончик со свойственным только ему стуком колёсных пар и ложечек в чайных стаканчиках, но это мало влияет на то, куда его тащит локомотив, а затем и локомотив ничего не значит.
Тренировка образного мышления? Есть очень простые приёмы. Например, читать книги вверх ногами или в зеркальном отражении. Сложней научиться переворачивать страницы без помощи рук. Летом в метро можно тренироваться на татуированных розах на чужих плечах, заставляя взглядом их шевелить лепестками.
Толочь воду в ступе с вашей стороны беЗсмысленно? Кстати, первоначально ступа (санскр. stupa) – это символ мироздания… а без воды, как пелось в песне про Волгу, и шагу не ступить, а уж писать по ней вилами, так этим таинством владели только настоящие волхвы… Хотя если внимательно приглядеться к храмам, та же сфера, тот же квадрат, те же ступени, то же слабое деревце жизни, тянущееся к свету под солнцем и луной, прорастающее единовременно в трёх Мiрах, те же брызги воды… Нет воды, завари чай, но помни, что всё-таки размешивать чай по этикету, пить воду через трубочку придумали недруги человечества! Ведь так приятно закрутить будущий напиток ложечкой в стремительный поток спиралью и любоваться вихрем в стакане и пить потом эту воду, принявшую структуру Вселенной, отхлёбывая из блюдца поверхностной, почти молекулярной плёнкой, самых прочно связанных силой поверхностного натяжения частиц.
Осталось одно, всё наполнить смыслом и прибить очередной щит к вратам Царьграда… Или принять смерть да хоть от кота своего, если нет коня.
Другое дело – коньяк. С количеством звёздочек на этикетке, начинаешь понимать, что ценник на коньяке – не самое главное. Зло охотно использует инструменты добра в своих целях. А добро опасается даже пригрозить кулаком…
Кстати, пригрозить – это крайняя мера, иначе, пустив в ход кулаки на расправу со злом, добро превращается в тыкву… Или заканчивается интернет и тогда целого Мирки мало? Когда неожиданно оказываешься на необитаемом другими острове, понимаешь, что вот сбылась твоя детско-книжная мечта, ты один на своём острове, созданном по твоим мечтам и чертежам, посреди безбрежного океана снега и льда. С исполнением заветных желаний синьор РобИванСон. Можешь сидеть и перечитывать записки из бутылок, выброшенных из океана на твой берег…
«Как вы там, дорогие?» – это, наверно, пишет Пятница…
«Папочка, я тебя люблю!» – так написать может только дочь…
И под поднявшийся с океана ветер проглатываешь комок одиночества застрявший в горле, и встаёшь, и идёшь кормить попугайчиков, щебечущих за окном, и понимаешь, что и целого Мирки – это очень много… И что интернет снова заработал…
Аборигенская шутка
Бумеранг всегда возвращается в голову той руки, что его запустила и только мастерство думать о возможных последствиях позволяет руке перехватить его обратно.
Вороны. Обычно они катаются просто на лапах. Но жизнь меняется. Сегодня видел, как ворона летела и время от времени говорила: «Карр» – и делала при этом в полёте кувырок. Пора нам уже придумывать компьютеры для братьев наших меньших? Может, тогда они смогут объяснить людям, кто на этой планете действительно разумные?
Разумные существа живут, так чтобы не разрушать природу и в единстве с ней, а предки часто рисовали животных с головой, как у человека, или людей с головами животных. А как ещё на плоской картинке образно изобразишь, что у нас с ними почти одинаковые или очень похожие души? И как они дальше из поколения в поколение будут передавать легенды, об очередной волне неразумных на Земле.
