Последний Смысл

– С одной стороны – это прекрасно, а с другой – печально. Прекрасно, потому что существенно облегчает нам задачу…

– А в чем печаль?

– В том, что таких граждан мало.

– Мало?

– Если ты посмотришь вокруг, то увидишь сплошные заросли многодетных. Рожают детей: пятерых, шестерых, семерых. Одного за другим. Потом старшие дети воспитывают младших. Граждане обрастают теми, кому небезразлична их жизнь. Ненужными для нашей работы родственными связями. Лишними глазами и ушами. Ты понимаешь, на что я намекаю? – лицо Обезуса наливалось одним из пунцовых оттенков.

– Господин начальник… – успокаивающим тоном проговорил Кавус.

– Что, господин начальник?! Как работать в таких условиях? Как подчищать за собой? Ты представляешь, сколько нужно людей, чтобы убрать за собой все следы? Раньше ведь как было: произошел сбой – гражданина вывозим и после работаем с двумя-тремя его близкими. А сейчас – слишком много становится у всех этих самых близких, с которыми потом нужно работать! Контролеров же больше не становится! – почти кричал рот на пунцово-бордовом лице Обезуса.

– Должен вас предупредить, что затрагиваете опасную для Гетто тему… Если продолжите… Буду вынужден передать эту информацию «Центральному Посреднику».

– Передавай или не передавай, а ситуация остается опасной. У нас перенаселение. А кругом Изоляция… – Обезус откинулся на спинке стула. Этот диалог начинал его утомлять.

– Не заставляйте меня… – фактически прошипел Кавус.

– Ладно, забыли.

– Спишем на переутомление.

– Ага, не каждый выдержит спать на рабочем месте столько, сколько я.

Начальник Обезус даже как-то криво улыбнулся после этих слов. Кавус выждал несколько секунд и спросил:

– Указания будут?

– Сплошь и рядом. За это можешь не беспокоиться.

– Готов выполнять.

– Но сначала несколько вопросов.

– Слушаю.

– Отклонения в его роде были?

– Один случай – у деда по материнской линии, но тогда эти проблемы с «Личными Посредниками» не считались уникальными, – спокойным голосом начал объяснять Кавус. – Технологии находились на экспериментально зачаточном уровне. Психика потенциально опасных граждан сильно и часто конфликтовала с системой. Граждане пытались вмешиваться в ее работу, ведь тогда «Центральный Посредник» предоставлялся всем в виде импланта.

– И что дальше?

– Потом потенциально опасные граждане в основном сходили с ума или выдворялись в Изоляцию и там теряли рассудок.

– Еще какие-то аномалии случались?

– В остальном род абсолютно чист, стандартен и всячески безвреден для Республики Гетто.

– Допустим, что это погрешность, но исключать другого развития событий не будем.

– Конечно, – сказав это, Кавус инстинктивно начал подниматься.

Обезус еле заметным жестом усадил его на место:

– Кто уже стал свидетелем странностей этого Алиуса? Проще говоря, кто с ним сегодня общался?

– Врач и санитар в лечебнице. Его друг – Фортис. Приемный сын Ювенс. Я.

– Причем тут ты. Ты – контролер. А вот по поводу граждан список неполный.

– Я кого-то упустил?

– Мы должны исключить любую теоретическую возможность. Поэтому список нужно дополнить учителем младшей школы, который напал на объект.

– Есть…

– Добавь туда всех, кто его потом избивал или наблюдал за избиением. Не забудь посетителей питейной.

– Так точно.

– С его другом, приемным сыном, учителем и медиками поработают в изоляторе. Для остальных – щадящий режим. Отправим в лечебницу, где подправят настройки их «Личных Посредников».

– А что делать с ним самим?

Обезус внезапно перешел на сухой официальный тон:

– У вас нет доступа к этой информации. И у меня его тоже почти нет. Я сейчас являюсь только лишь исполнителем поступающих сверху указаний.

– Понял. Могу идти? – Кавус встал.

– Можешь, но сначала слушай, – Обезус так же внезапно избавился от официоза. – После твоего сообщения сотрудники уже осмотрели территорию у его дома и сам подъезд. Времени у нас мало. Завтра он из очень опасного может превратиться в чрезвычайно опасного.

– Понял…

– Поэтому строго следуем регламенту. Ты свою работу выполнил. На трое суток отправляешься домой. Спишь и всячески отдыхаешь.

– Меня отстраняют от дела?

– Мы строго следуем протоколу и регламенту, не забывай. Ты выступил в роли ретранслятора. Это достаточно напряженная для организма и психики роль. Нужен покой, а само дело передается в Республиканский отдел контроля.

– Теперь ясно, – в голосе Кавуса проскользнула едва заметная досада.

– Раз ясно – выполняй, – скомандовал Обезус.

Семнадцать. Деловой Центр

Длинные и мощные гребки рассекали воду в бассейне. Мышцы работали, как механизм машины. Они держали ритм: вдох – гребок – выдох.

Только широкие плечи и часть спины нарушали идеальную гладь воды, разрушая ее спокойствие.

Умная система пентхауса периодически сигнализировала через динамики о его состоянии. Ежедневная утренняя тренировка уже подходила к завершению, как вдруг в ее привычный ход ворвалось срочное сообщение. Грависа через 43 минуты ждали в Башне номер два Делового Центра.

Он остановился у края и поднялся из воды. Его словно высеченный из графита профиль гармонично вписывался в интерьер. Сила, заточенная в теле атлета, еще только начинала успокаиваться после интенсивной тренировки. Холодные глаза оставались спокойны. Взгляд, привыкший к объективному анализу, выражал уверенность. Мозг был готов к ежедневному расчленению реальности на причины, следствия и последствия.