скачать книгу бесплатно
– Черт… – промолвил Йохан.
Друзья пошли домой, а я заехал к Беккерам. Впервые увидел Мелани в халате: он был темно-синего цвета и удачно подчеркивал ее прелестные глазки.
– Привет! – сказал я. – Классное платье!
– Клос! – она подбежала и обняла меня. – Я так рада тебя видеть!
– И я тебя, Мелани!
– Как у тебя дела?
– Неплохо! Вчера встречались с Лис, – быстро ответил я. – Я по делу, Мелани. Мне сейчас звонил твой отец, просил забрать кое-что, – тут я понял, что забыл номер дела. – Э-э-э…
Мелани улыбнулась, убежала в комнату Энгеля и вышла через минуту с папкой в руках.
– Вот, – сказала она. – Папа звонил мне тоже; он знал, что ты забудешь!
– Как мило, – ответил я растерянно.
– Счастливо, Клос! Последи за папочкой!
– Хорошо, Мелани! Не переживай! – ответил я, сел в машину и поехал в Даунтаун.
По дороге в участок мне снова позвонил Энгель.
– Клос, езжай-ка ты лучше сразу на место преступления. Хайнц уже там – тебя ждет, так что, черт возьми, давай побыстрее!
– Да, герр комиссар! Куда ехать?
– Карбон, Вильгельмштрассе, дом 44.
– Понял, скоро буду.
Я чуть не заблудился в поисках дома номер 44. Карбон полон улиц: дороги раскинулись по району словно паутина, везде были улицы и дворики, улицы и дворики – и ничего больше! На маленьких дорогах, и без того забитых припаркованным транспортом, все время были пробки.
Наконец я приехал на место преступления. Возле жилого многоквартирного дома, на асфальте, прямо посреди дороги лежало тело. Вспышки фотоаппаратов и мигалок спецтранспорта слепили глаза. Кругом царило мрачное напряжение, стояла тишина, разбавленная тихим шепотом и щелчками фотоаппаратов. Полицейские делали снимки, некоторые записывали показания очевидцев в блокнот. Увидев Хайнца в автомобиле – он разговаривал по телефону – я подошел к полицейской машине. Хайнц заметил меня, сбросил вызов и вышел наружу.
– Привет, дружище! – сказал он мне.
– Привет! Ну, рассказывай. Что тут случилось?
– Корбл. Его убили. Тело обнаружили полчаса назад. Вон та девушка возвращалась домой из магазина и увидела силуэт человека, лежащего на асфальте. Он не двигался, она подошла проверить пульс. Увидев кровь, тут же позвонила в участок. У Корбла три ножевых ранения, раны глубокие, задеты жизненно важные органы. Он был в розыске, насколько ты помнишь. Кажется, его просто устранили…
Хайнц посмотрел на небо, затем поднял указательный палец вверх и произнес:
– Улики!
Я внимательно посмотрел на него. Хайнц полез в машину и достал оттуда окровавленный нож в пакете.
– Нож! – гордо сказал мой друг.
– Нож? – непонимающе переспросил я.
– Нож.
– Они с нами что, играют?
– Не знаю! Осталось снять отпечатки!
– Думаешь, они там будут?
– Конечно, нет, – пожал плечами напарник. – Но проверить-то надо.
Незнакомые мне полицейские прошли в подъезд – опрашивать жильцов. Я внимательно осмотрел все вокруг: мертвое тело бывшего детектива Корбла лежало на сыром асфальте. Как его убили? Что здесь происходило? Мы с Хайнцем принялись составлять картину преступления.
***
Корбл возвращался домой. Высокий и худощавый, он был закутан в свой серый плащ. Лицо почти полностью скрывал шарф; торчал лишь длинный, словно вороний клюв, нос.
Корбл торопился – он почти бежал. Посмотрев по сторонам, остановился, глубоко вдохнул. Подъезд был уже близко… Черная тень мелькнула справа, возле машины; Корбл, задыхаясь, со всех ног побежал вперед.
Тень настигла его на половине пути: черноту ночного неба разбавила красная кровь. Несколько ударов ножом пронзили тело продажного полицейского – он даже не успел закричать. Тень бросила нож рядом и скрылась за домом, в то время как Корбл упал на асфальт и вскоре скончался.
***
Приехали медики: они погрузили тело на носилки и повезли его в бюро судебно-медицинской экспертизы.
– Ну и работенку нам кто-то подкинул…
– Точно! Ладно, не впервой…
Мы с Хайнцем сели в машину и молча поехали в участок. Там нас встретили Мориц, Ханк и Энгель.
– Давай сюда папку, – с порога сказал Энгель.
Я молча протянул ее ему в руки и уселся на свое рабочее место. Энгель сел за стол Хайнца и принялся листать дело Райнхольда, а я начал оформлять новое дело под названием «Корбл Гросс». Хайнц пошел в лабораторию – снять отпечатки с ножа. Мориц с кем-то ругался по телефону, затем кинул телефон на кресло.
– Черт возьми, не дадут кофе выпить. Давай, Ханк, одевайся! Выезжаем в доки. Там рыбаки выловили труп женщины.
Ханк без эмоций закрыл игру «шахматы» на своем компьютере и пошел к шкафу с верхней одеждой.
Энгель затушил сигарету в пепельнице.
– Черт знает что, – сказал я вслед удаляющимся силуэтам Ханка и Морица.
– М-м-м? – промычал Энгель. – Ты почему стал так много ругаться, Клос?
– Я не могу больше на это смотреть!
– Я тебя понимаю, Клос! Но ты ничего с этим не поделаешь. Мы уже обсуждали это.
– Они не боятся ни тюрьмы, ни суда, ни полиции, ни самого Дьявола! Для них правосудия просто не существует! Нужны иные меры…
– Например? – коротко и с какой-то издевкой произнес комиссар.
– Смертная казнь, – на полном серьезе ответил я.
Энгель достал из ящика сигару и закурил.
Я продолжил:
– Даже Библия упоминает о смертной казни! Она допускает лишение жизни человека через побиение камнями, повешение и сожжение. Их всех надо убивать, Энгель! Это единственный путь очистить общество. А страх станет сдерживающим фактором. Почему среднестатистический человек не крадет телефон с витрины магазина? Что говорит в нем? Мораль? Воспитание? Кара. Потому что есть камеры, которые следят, и закон, который накажет. Страх неотвратимости наказания. Уберите наблюдение и наказание, и мы утонем в преступлениях!
– Клос, а ты знаешь, для чего на самом деле была нужна смертная казнь?
– М?
– С древних времен в крови общества играет жажда публичных жертвоприношений. Все эти охоты на ведьм и их сжигание, казни за особо тяжкие преступления, гладиаторские бои… Люди хотят видеть подобные зрелища!
Комиссар сделал длинную паузу, затем продолжил:
– Если ты идешь по улице и видишь пожар, наблюдаешь, как пожарные забираются в горящее здание, ты, вместе с остальными зеваками непременно будешь ожидать чьей-нибудь смерти, я в этом убежден. И не надо спорить, вы хлопаете спасателям-пожарным, а сами в глубине души жалеете, что ничего страшного не случилось! Каждый человек таков – в глубине своей души! На автогонках с замиранием сердца зритель ждет, когда кто-нибудь разобьется! Толпа – вся трибуна ждет, ради этого туда и ходит! Каждый человек! Каждый! Хлеба и зрелищ! Даже если он никому в этом не признается. Даже если он себе в этом не признается.
– Но…
– Нет, Клос! Смертные казни – плохое решение! Это лишь породит новые проблемы.
– Герр Энгель…
– Да не перебивай ты! – прикрикнул на меня комиссар. – Дай мне договорить!
Я притих.
– Много лет назад в нашей стране традиционной смертной казнью было отсечение головы. Сжигали за поджоги – вот такая ирония. Четвертовали за измену. В конце 1980-х в ГДР отменили смертную казнь. Отменили все виды, даже гильотину и расстрелы. В ФРГ смертная казнь была отменена еще раньше – в 1949 году. Значит, были основания ее отменить? Ничего в этом мире не происходит просто так, запомни это! Мы же строим гуманное общество, черт его подери. Смертная казнь не решала тех проблем, о которых ты говоришь.
– Герр Энгель, мне кажется… все дело в том, что последнее время смертная казнь не вселяла страх в людей.
– То есть?
Я сделал небольшую паузу.
– Я хочу сказать, что вы правы. В целом. От казни мало толку, если преступник ее не боится. Страх должен лежать в основе, быть фундаментом смертной казни.
– Да прекрати ты этот бред! Так ты хочешь жестоких казней? Как в Средневековье? С пытками и мучениями? Во времена Адольфа Гитлера, например, были такие казни. Повешение, гильотина, расстрел, газовые камеры. Этими камерами уничтожали людей – массово в концентрационных лагерях! Без суда. Там же казнили и немцев – противников режима. Кто не с нами – те против нас. Как только режим введет смертную казнь, так сразу начнутся повальные казни неугодных. Мы это уже проходили. И не только в нашей стране, смекаешь, о чем я? У власти автократ, начинается война, возможно, даже не одна, под это переписываются все законы, пропаганда работает двадцать пять часов в сутки, как и заводы с оружием, вводится военное положение и отменяются выборы. Привет, диктатура! Вот это ты хочешь? Таких казней? Клос, а если казнят невиновного? Или ты веришь, что наша судебная система идеальна?
– Нет, но…
– Клос, Клос, Клос… Учись приспосабливаться к Системе. Держи свою задницу по ночам дома и не ввязывайся в авантюры – вот и весь рецепт! Хотя тебе это не грозит – ты полицейский. Мой тебе совет: хочешь спокойной жизни – увольняйся из полиции и иди продавать сахарную вату. Идеального общества быть не может! Исправляешь одно – появляются новые проблемы. Тут же. Еще более серьезные. Понимаешь?
– Понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, Клос! Ты еще молод, и в тебе играет кровь.
Герр Энгель встал и прошелся вокруг стола.
– Знаешь, Клос… Ты стал так похож на своего отца…
– У тебя и черты лица его, и напор в своих мыслях, желаниях и стремлениях. Он свое мировоззрение как щупальца устремлял на людей вокруг – заражал их своими взглядами. Да, он умел убеждать. Извини, но упертость твоего отца разрушила вашу семью. Теперь ты хочешь уничтожить себя? Остынь, Клос. Живи как живется и не мечтай об утопии. Не трать энергию впустую.
«Упертость? Что он, черт возьми, несет?» – подумал я.
Открылась дверь – это Хайнц вернулся из лаборатории.
– Короче, установить принадлежность отпечатков не удалось! – огорченно развел он руками.
– Еще бы, – ответил я.
На этом наш разговор с комиссаром закончился.
Ближе к утру вернулись уставшие Ханк и Мориц. А я поехал домой и всю дорогу размышлял над словами Энгеля.
Дома я улегся спать, поставив будильник на два часа дня.
***
Меня разбудил телефонный звонок. Это была Мелани. Я взял трубку и закрыл глаза, пытаясь одновременно досматривать сон и говорить по телефону, но ничего не получилось.
– Спасибо, что разбудила!
– А тебе спасибо за «шикарный» сарказм, Клос!
– Так что ты хотела, Мел?
– Гутен морген, Клос!
– Мелани, давай по делу, не издевайся!
– Извини, не злись, – в трубке послышался ее смех. – Клос, хватит спать, отвези меня в торговый комплекс.
Не успел я ей ответить, как она, словно оправдываясь, продолжила свою безжалостно убедительную речь:
– Понимаешь, у меня вечером свидание. И я хочу купить кое-что из одежды и сходить в салон красоты… Ну пожа-а-а-а-алуйста!
– Хорошо, хорошо, я заеду через полчаса.
– Спасибо, Клос. Кстати, я уже готова!
Я положил трубку. Десять утра! Да она что, издевается? С большой неохотой я встал и открыл глаза, стоя возле зеркала. Провел рукой по трехдневной щетине. Затем умылся, почистил зубы, оделся и поехал к Мелани. Она уже ждала на пороге. На ней было прекрасное синее платье – ее любимое.
