Теневой след

– Трусишь? – тихонько спросил меня Алексей.

– Есть немного.

– Не боись, это проверка на вшивость. До зверофермы новичков никто не поведет. Посреди пути вас стеной выставят отходные пути охранять. Там спокойно обычно. Только, слышишь, тссс! Никому!

Так у меня и появился первый друг в отряде. Сталкер Алексей. И впервые за все время пребывания в Зоне мне стало чуточку спокойнее.

– Отряд, готовность! Через пять минут выступаем. Новичкам-удачи! – скомандовал Орехов и едва заметно мне подмигнул.

ГЛАВА 15 КОМАНДИРОВКА

Субботний день начался: подъём, мытьё посуды, оставленной с вечера, и звонок. Звонил мой старый знакомый Николай, которому я как-то помог оживить старенький ламповый усилитель. Он передал трубку телефона человеку с властным голосом. Ну, военный только и подумал я. «Никуда из дома не отлучаться, за вами заедет машина, на работу не звоните там предупреждены, сотовый оставьте дома». Вот дела, закрутилось в голове, куда я уже вляпался. Позвонил жене, подняла её мама и важно заявила: «Доча спит – будить не буду!» Вялотекущий конфликт четырнадцати лет совместной бездетной жизни не был исчерпан. Да вот и звонок в дверь и на пороге подтянутый старлей лет 36. «Да, староват он для такого звания, что за маскарад?» – мелькает мысль. Читаю повестку – сегодня, прямо сейчас «отдать долг Родине в ближнем зарубежье». «С чего такая спешка?» – спрашиваю старлея. «Нужен срочно специалист по старому ламповому оборудованию, работы на пару дней в „тридцатикилометровой зоне“, дадут только сухой паёк.» – звучит ответ. Да спасибо, обрадовал меня Николай и мысленно ему шлю подзатыльник. Оставляю сотовый на зарядку, выгребаю из холодильника замороженную курицу, из шкафчика – рулон фольги, пакет с приправами, упаковку йодомарина (о ренгенах помнить надо), мысленно прощаюсь с беспорядком дома, защёлкиваю замок и вот уже трясусь по дороге на «козле» с парой парней лет 26—27. Шофёр мрачно молчит, даже когда проезжали посты ГАИ, только опускал спокойно стекло и раскрывал своё удостоверение. Границу на таможне переехали, даже паспорта никто не проверил – секретность. Едем дальше мелькают надписи на украинском. Блокпост – колючка в два ряда, солдаты в незнакомой форме с автоматами «наизготовку», БТРы, таблички «мины» – что за страсти такие?

Приехали, вот и цель нашей поездки – наполовину присыпанный, серый, поросший желтоватой травой куб на поляне. Выходим из машины – шум леса, грибные запахи с чуть уксусным, странным, бросаются в ноздри. Мой старлей достал канистру бензина из машины и несёт её к двери сооружения, по дороге щёлкая серой коробочкой в руке. Вот тут то природа и услышала как ругаются военные – электронный замок не открывался. Вдоволь вспомнив здоровье строителей, смонтировавших замок, с помощью двух увесистых штанг с крючками, тяжёлую дверь мы открыли.

В бункере нас встретила тишина, лампочки светят тускло – читать газеты не выйдет. Старлей дал ключи от комнаты – туда сгрузили сухпай, бутылки с водой и канистру. За инструменты, пакет с документацией, белый подшлемник, с пришитыми чёрными ферритовыми бусинами, пришлось расписаться в журнале. Пожелав успехов в службе, назначив меня старшим и хлопнув дверью УАЗика, начальство укатило.

Чем может заниматься гражданский, призванный на сборы в отсутствие командира? Правильно – отдыхать и немедленно. Мои напарники тотчас же предложили загнать бензин в ближайшем посёлке (благо два километра по карте) и купить горячительного. Мои планы были другие, и я объяснил, что бензин им обломится… Дрались мы недолго и без успеха с обеих противоборствующих сторон. Пришлось идти в «самоволку» молодёжи с пустыми руками. Я на правах победителя завернул курицу в фольгу и стал жарить в муфельной печи – такого классного оборудования я уже давно не видел.

Удивительное чудо, лес, обычно полон криком птиц, но здесь такая странная тишина и этот кисловатый уксусный запах. Вышел прогуляться по окрестностям – одни поганки, нет съедобных грибов. Мухоморы, кем то покусанные, есть не заставишь. Двери бункера закрыл за собой, покопался в аккумуляторной. Странное дело было: ток на зарядку идёт, а батареи не заряжаются. Решил оставить поиск неисправности на завтра, на свежую голову. Глянул на свои кварцевые часы – стоят, вот не повезло – села батарейка. Залёг на кровать и задремал.

Проснулся от стука – пришли мои красавцы трезвые и побитые, видно, у них сегодня чёрная полоса. Пожелали спокойной ночи и завалились спать в ботинках и одежде. Завтра, с утра, спрошу под чью раздачу тумаков попали.

Среди ночи просыпаюсь от тупой боли в голове. Странная боль то накатывает, то отпускает. Мои новоиспечённые подчинённые мычат, ползают по комнате на четвереньках и тычутся в стены головами. Вот тут и стало страшно, ведь придушат, кто потом разберёт. От греха подальше привязал я их к кровати за руки и ноги. Чтобы головы не разбили, подшлемники натянул, вот они и успокоились. Сам уселся и думаю, что дальше делать буду.

Мои раздумья были прерваны странными звуками – снаружи кто-то настойчиво царапал дверь. Победило любопытство. Глянув в бронестекло двери я отшатнулся. Группа людей с провалившимися глазами, с впавшими щеками и в обрывках одежды тщетно царапая ногтями и грызя зубами, пыталась открыть стальную дверь. Да, я испугался по настоящему – такое в фильме ужасов вызвало бы смех, но здесь в лесу я остался практически один. Вдруг всё содрогнулось, небо покраснело, стремительно понеслись тучи, несколько молний ударили в молниеотвод и всё помещение заполнилось фиолетовым светом. От такого землетрясения устоять на ногах было невозможно. Всё, валюсь на колени и ползу глубже в бункер. В голове твердит одна мысль: «надо ползти, надо ползти, надо ползти, надо ползти». Не помню уже, как заполз в аккумуляторную, там в мерцающем свете схватил странный голубой шарик, катавшийся по полу. Едва оказался шарик в моих руках, головную боль как рукой сняло и потянуло опять на геройство, глянуть что там снаружи. Теперь перед входом стоял рыжий худенький парень в солдатских лохмотьях, лет восемнадцати. Он странно, полной грудью, широко расставив руки, глубоко дышал. Я увидел в вспышке грозового разряда, как на шее поблескивал его солдатский медальон. Всё прекратилось, как и началось. Тишина, звон в ушах навалились со всех сторон, да и парень куда-то пропал. Засовываю находку в нагрудный карман – будет память о поездке. Всё, теперь спать.

Проснулся когда солнце забралось высоко, отвязал одного и пока отвязывали другого, предложил прогуляться вместе в деревню, ведь всё заработало исправно. В ответ мои напарнички переглянулись испуганно и даже выйти из бункера наотрез отказались. Вот такая перемена произошла.

Прихватив половину курицы, три пачки галет и бутылку минералки двигаю по дороге. Лес изменился: в высокой траве слышался лёгкий топот множества лапок, и в месте брошенной кости устраивалась весёлая возня и писк. Вскоре эти грызуны стали бодро выпрыгивать из травы, двигаясь параллельно дороге, а самые смелые даже перепрыгивли лесную дорогу совсем рядом, под ногами. Вот тут я решил провести эксперимент: покормить с рук, приманив одного из них. Присев на корточки, поманил галетой мыша, ближе всех подобравшегося ко мне. Галетка была выхвачена стремительно, за ней вторая, третья. На четвёртой пробую погладить по жёсткой шерсти, в ответ – укус за палец. Стая запищала тревожно, я ругнулся и дёрнуло меня гладить – дикая природа всё же. Слизав капельки крови с прокушенного пальца, двигаюсь вперёд. Прошёл еще до опушки метров сорок, тут сидит мой обидчик и держит в зубах кусок желтоватого пенопласта. Трётся об ногу и оставляет на ботинке. Неужели решил поделиться добычей, ну ладно, хоть кровь промокну и то хорошо будет. Прикладываю, рана начинает чесаться нестерпимо и вдруг на прокушенных местах появляется розовая кожа – да это чудо, фантастика, спасибо мышь. Вот с таким сопровождением прибываю в посёлок.

Встречает тишина. Жилых домов мало. Людей нет, из колонки в ведро льёт вода, судя по размерам лужи, давно. Двери везде открыты, ни души, хоть бы какая корова замычала или свинья хрюкнула. Поток воды по-хозяйски, останавливаю и продолжаю поиски возле магазина. До него уже добрались мои мыши – хрустят сухарями, с полок сыпется сахар и крупа, дерутся за конфеты. Результат поиска не утешительный – рассыпанные деньги, брошенная кепка, несколько полиэтиленовых пакетов, мешок и два велосипеда. Да, странно это всё. На песке много следов: кто то прошёл, не поднимая ног. Остаётся проследовать туда, куда это всё двинуло.

На удивление, через полчаса, быстрой ходьбы увидел странную процессию, двигавшуюся по направлению к нашему бункеру по параллельной дороге. «В гости идут» – рассмеялся я. С опущенными руками как-то безвольно бредут, раскачиваются. Позади прихрамывая, негромко покряхтывая, шёл мой старый знакомый – рыжеволосый солдатик. Наконец я его получше рассмотрел. Такой худощавый, шея широкая, да и загорелый такой. Стоп, почему безвольно, возникают вопросы в голове. И вдруг слышу громко и отчётливо в голове «Брат, не иди за мной, это моя добыча». «Это шизофрения» – ставлю себе диагноз. Мысленно прощаюсь с остатками разума, но всё же перехожу на бег. В голове уже знакомое «надо догнать, догнать, догнать, догнать». Вот до солдатика осталось метров пять, он задышал как-то часто, стал руки поднимать, а в голове, как в сломанном приёмнике вдруг слышу шум, гул, визг, голоса. В общем крыша стремительно теряет гвозди, развернуться ко мне он не успел: приложил я ему прямо по макушке бутылкой с водой. Получилось, шум пропал, голова снова ясная. Люди, что шли перед ним, попадали, как мешки, лежат и не шевелятся. Добавил еще пару раз. Всё, уже не дёргается. Руки и ноги я ему связал быстро за спиной его же ремнём. Лежит красавец тихо, носом вниз, вот только шея у него странная: толстая и кожа красноватая, может на солнце сгорел. Пошёл смотреть на людей, да тринадцать человек вижу, уже шевелятся среди них две молоденькие девчонки, симпатичные. Пока раздумывал смотрю начинают сползаться ко мне, а у всех глаза закрыты. Всё, я понял: этот гад их и заставляет делать так, а со мной у него почему-то не выходит. Какая же злость взяла, и связал я его, а ему неймётся. Добавляю еще пару раз бутылкой по вместилищу разума. Кто сказал «пленных не бьют» – таких бьют и по-видимому только по голове. Первым встал на ноги дедуля и стал осматриваться кругом, за ним все остальные. Отдал бутылку – у всех пересохло в горле – и послал назад. Взваливаю на плечо пленного, килограмм так 40 (измельчала молодёжь), и двигаю к бункеру. Правда, по дороге, если возникали голоса в голове, тыкал бойца головой в сосну, для профилактики. Даже завернул ему голову оставшимся рулоном фольги, чтобы глупыми мыслями не отвлекал – помогло. Добрался почти без приключений. По дороге, в лесу, увидел пятно яркого жёлтого света. Как не пробовал схватить его источник, только руки исколол до крови.

На подходе к бункеру слышу, машина едет и вот уже остановилась. Тут из лесу я и вышел с солдатиком на плече. Подхожу, здороваюсь со старлеем, а он на глазах сереет лицом, одевает знакомую мне белую шапочку, бежит к машине и кричит в рацию: «Опасность пять, опасность пять, у нас связанный контролёр». «А я тогда кто – кондуктор?» – острю, увидев такую прыть военного. Шутки шутками, вот уже старлей мой падает на колени и схватился за голову. Всё контролёр, ты мне надоел своими штучками и бью ногой в голову – мой гуманизм ко всем братьям по разуму кончился.

Через двадцать минут прилетел вертолёт. Люди в ярко оранжевых костюмах и странных космических шлемах, бережно положили мою добычу в тяжёлый ящик из сероватого металла, погрузились и улетели. Мы остались одни. Собрались быстро, я свой шарик завернул в фольгу и тихонько положил в жестяную коробку. Аккумуляторы и прочее электронное оборудование работало исправно. Ехали мы назад молча, всё повторилось: солдаты, БТРы, таблички. Проверяли нас дозиметристы и ботинки пришлось выбросить: звенели от радиации. Взамен дали новые кроссовки и удивлялись, почему я в такой обуви такой «чистый». На работе за ударный труд дали премию. В семье всё наладилось. Проверил пенопласт и шарик – никакой радиации не излучается. В присутствии шарика отказывала электроника вся, кроме ламповой.

P.S. Теперь, когда у нас родилась дочь, я просто открываю жестянку и грохот музыки за стеной, у соседей, мгновенно умолкает. Отдают в ремонт свой музыкальный центр уже в пятый раз – так им и надо. Тем куском пенопласта редко лечусь сам, а других лечить опасаюсь.

ГЛАВА 16 ПУЛЯ

В Зону люди приходят по разным причинам: кто-то за приключениями, кто-то за богатством, а кто-то просто бежит от закона. Правда, как это не печально, многие находят в ней только смерть.

У неё была своя, не похожая на прочие, причина. Ей не нужны были богатства, адреналин или прочие вещи за которыми народ толпами пёр в эти проклятые края. Она пришла сюда за свои молодым человеком.

Артём Дутов окончив срочную службу так и не смог устроиться на гражданке и вот тут-то ему и пришла в голову идея заработать в Зоне. Так как службу он проходил в гарнизоне оцепления, то проблем с проникновением в Зону не было. Сначала всё шло хорошо и он регулярно писал письма на электронку и даже присылал деньги, но полгода назад связь с ним прервалась.

Лёгкий осенний ветер гонял листья по деревне. Пуля уже неделю сидела в деревне новичков на Кордоне, так как во время последней ходки она получила довольно серьёзное ранение в плечо и вынуждена была отлежаться. Пулей её прозвали не просто так, будучи кандидатом в мастера спорта по стрельбе, девушка легко могла дать фору многим опытным стрелкам в Зоне. Вот и сейчас она сидела на брошенной кем-то в незапамятные времена шине и любовалась на пулевые отверстия в мишени. Два в область сердца и два точно в лоб. Сгущались сумерки, Пуля глубоко вздохнула, посмотрела на небо и пошла устраиваться на ночлег.

Рано утром её разбудил ПДА который извещал о новом письме. Письмо было от Сидоровича. Наскоро позавтракав и собравшись девушка отправилась к торговцу.

– Короче, дело такое. Я тут недавно послал курьера передать кое-что Бесу на стоянку, туда-то он дошёл, Бес написал, что посылку получил, а вот обратно его уже три дня как нет. Как бы не случилось чего, недавно на подходах к Свалке бандитов снова видели. Били их били, а видать не всех перебили.

Сидорович прочистил горло и продолжил.

– По сути-то дело плёвое, но нету у меня сейчас людей. Не сопляков же этих посылать, а ты в Зоне уже почти год, не один десяток ходок за спиной, выручи старика, а? Разведать бы надо где он, да как. А то ведь он от Беса мне тоже кое-что нёс.

«Вон оно дело-т о в чём! Ну и жук же ты, только о наживе и думаешь» – подумала Пуля, а вслух бросила – Хорошо, мне нужны патроны и кое-что из провизии.

Это всё равно было лучше чем просиживать в деревне, к тому же за последнее время она нисколько не продвинулась в поисках своего молодого человека, а так глядишь и подзаработает на снарягу, да патроны, чтобы снова пуститься на поиски.

Денёк был редкостно хорошим для Зоны, слегка припекало солнышко, ветра почти не было, ещё бы поющих птичек добавить и совсем можно забыть, что ты в кишащей всякими тварями Зоне. Рана почти не тревожила девушку, артефакты буквально творили чудеса и на месте пулевого отверстия был лишь небольшой шрам. Миновав блокпост военных на мосту и подмигнув напоследок одному из бойцов, Пуля вышла к дороге на свалку. Боец скривился, сплюнул и про себя послал девушку подальше. В его памяти ещё свежи были воспоминания, как девушка опозорила его перед сослуживцами, когда тот пытался пристать к ней. Удар в пах, затем коленом в лицо и захват кисти. Ещё неделю все прикалывались над ним, потому что лицо бравого солдата украсили два симпатичных фингала, да и тот факт, что здорового мужика так уделала девчонка не мог не стать поводом для шуток.

Сталкеры не любили эту дорогу, вот и сейчас Пуля заметила, что её преследует стая слепых псов, голов 6, но подойти пока боятся. Выпустив небольшую очередь по кустам девушка прибавила шагу. В этот раз Чёрный сталкер был на её стороне и она избежала стычки с псами, которые видимо решили, что такая добыча им не по зубам и развернувшись ушли восвояси.

– «Я даже и не знаю, чем помочь. Курьер просто передал посылку, переночевал у нас и пошёл обратно. Правда есть одна странность, часовой говорил, что видел как парнишка свернул в сторону депо, видимо хотел артефактов поискать, а потом там заварушка какая-то была, но мы внимания не обратили тогда. Мало-ли кто в Зоне стреляет».

Бес, предводитель отряда нейтралов, который закрепился на стоянке, говорил уверенным спокойным голосом, он был наслышан о Пуле и давно хотел завербовать её к себе в отряд.

– «Слушай, а у меня к тебе предложение есть. Можешь и нам помочь и сама глядишь чего узнаешь. Тут неподалёку бандосы что-то типа лагеря организовали, обчищают сталкеров. А позиция у них, блин, неудобная, так просто не подлезешь. Так вот, ты бы прикрыла моих парней огнём из снайперки, а там глядишь и „языка“ взять получится да расспросить, не у них ли курьер наш. Винторез самолично выделю для такого дела. Нам ведь тоже такие „соседи“ не нужны».

«Ох и хитрый же ты мужик, Бес. Снорк с тобой, когда выдвигаемся?» – Пуля уже почувствовала азарт предстоящей операции. Стрелять в людей она не боялась, ей помогала её установка- люди были лишь мишенями в тире к которым она так привыкла.

На следующее утро Пуля лежала на мокрой траве с винтарём в руках и тихонько материла сырость и всю Зону вместе взятую. Утренний туман рассеялся и теперь вся земля была покрыта росой, а комбез пусть и не пропускал влагу, всё равно становился влажным и противным.

И вот от Беса пришло сообщение что всё готово. В плен было решено взять главного из этой шайки. Именно ему Пуля должна первому прострелить ноги, а затем просто прикрывать бойцов Беса, пока они будут обходить вражескую позицию. Прицел. Мишень. Выдох. Плавный спуск. Щелчок.

Нога бандита взорвалась красным фонтаном и тот упал с криками на землю. Одновременно с этим по растерянным людям был открыт плотный огонь. Шансов не было никаких. Люди Беса сработали чётко. Пленного решено было допросить на месте. Смотреть на это у Пули желания не было поэтому она осталась недалеко от своей лёжки, контролируя территорию, а заодно проверяя сеть на наличие каких-нибудь зацепок или же просто интересных фактов. Пришли некрологи о шести бандитах, которых только что изрешетили парни Беса. На всю округу разносились крики раненого, ребята пытали со знанием дела. Вдруг хруст ветки привлёк внимание девушки, но обернуться она успела и холодная сталь ножа прислонилась к её горлу.

«Тихо, брось ствол и не рыпайся!» – голос был хриплый, но тем не менее не вызывал никакого отвращения.

«Твою мать, надо ж было так прохлопать!» – пронеслось в голове девушки. Даже если попытаться привлечь внимание отряда она не жилец, факт, надо было что-то придумать.

Бандита сгубила жадность, он слегка ослабил давление на нож, когда пытался перехватить ствол из рук Пули, вот тут-то она и воспользовалась ситуацией. Поднырнула по руку, удар кулаком в пах и отточенным движением вырвала из ножен штык-нож и всадила по самую ручку в тело противника. Бандит, явно не ожидавший такой прыти, сначала уставился на нож, торчащий из него, потом на девушку и упал.

А рядом на колени упала Пуля, слёзы градом лились из её карих глаз. На ПДА упало сообщение, но она не торопилась читать его. Та секунда, что незнакомец смотрел ей в глаза, она уже всё сказала.

«Артём „Хриплый“ Дутов, Свалка, ножевое ранение».

ГЛАВА 17 Я САМ СЕБЕ

Хромой осторожно крался в сторону брошенной зверофермы в Тёмной Долине. Там он собирался устроиться на ночлег, уже темнело, а ни один здравомыслящий сталкер, как известно, ночью не ходит. Мало того, что ночью Зона кишит ночными хищниками, так в темноте ещё и в аномалию влететь можно.

Разведя костёр и поужинав консервами, Хромой сидел у костра и смотрел на пляшущие угольки. Ходка определённо удалась, хабар он взял приличный и уже завтра к вечеру сможет продать его Бармену за приличные деньги. Беспокоило сталкера лишь одно обстоятельство- кто-то неотступно следовал за ним. Каждый раз, когда Хромой казалось бы замёл следы и прилично оторвался, инкогнито давал знать, что он рядом.

Такое уже было с Хромым, в прошлой жизни, до Зоны. Там на Большой земле его знали как Николая Алексеева, но это была другая жизнь и Хромой всячески пытался забыть её и всё, что с ней было связано. А связано было не так уж и много. Родителей он потерял в автокатастрофе будучи подростком, потом детдом, затем армия. Ещё будучи мальчишкой Николай любил одиночество, отшельничество. Наверное поэтому ему было в некоторой мере комфортно здесь, в Зоне, где никто не лез в душу и можно было оставаться наедине с собой. Так задумавшись Хромой весьма неосмотрительно и уснул.

Сталкер тенью просочился в помещение зверофермы. В углу ещё тлел костёр, возле которого спал человек. Неизвестный, ступая мягко, как кошка, подошёл к нему.

– «Это он, ошибки быть не может».

Как раз в тот момент, когда из кобуры показался «Форт» неподалёку раздался рык кровососа. Спящий сталкер проснулся и схватив автомат осмотрелся.

Пусто. Никого

«Надо бы сменить место, а то ещё попаду на ужин» – подумал Хромой. Остаток ночи он так и не сомкнул глаз сидя на высоком дереве, растущем рядом с комплексом. Чувство, что за ним следит неизвестный снова не покидало его.

С рассветом Хромой выдвинулся в сторону Бара. Осторожно обходя аномалии, которых здесь было огромное количество он чуть было не прохлопал псевдоплоть, поджидающую его в кустах. Вообще-то эти твари весьма трусливы и редко открыто нападают на людей, но судя по истощённому виду этой особи, она была очень голодна и поэтому решилась на подобные действия.

Плоть хрюкнула что-то неразборчивое и ринулась в атаку. Отпрыгнув с линии атаки Хромой выпустил короткую очередь в тварь. Пули вошли в мягкое тело, но это плоть не остановило и она снова бросилась на сталкера, норовя пронзить его своими острыми передними лапами. Но не тут то было, Хромой выхватив «Форт» и начал всаживать пули одну за одной в самое слабое место псевдоплоти – её единственный глаз. После пятой пули плоть истошно взвыла и повалилась на бок. Надо было торопиться. Скоро здесь соберутся падальщики, которые и сами не прочь иной раз закусить человечинкой.

К вечеру, как и планировалось, Хромой достиг Бара. Сбагрив весь хабар и получив за него аж двадцать тысяч, сталкер пополнил запасы и отправился спать. Бар – одно из немногих мест в Зоне, где можно немного расслабиться. За безопасностью здесь следят парни из Долга, так что можно практически не опасаться, что тобой закусят во сне или из ниоткуда прилетит бандитская пуля. Хромой, будучи верен себе и своим привычкам, выбрал для ночлега место на отшибе, оборудовав в старой водонапорной башне что-то вроде лежанки.

– «Теперь можно и отдохнуть».

Как можно тише ступая по лестнице наверх поднимался неизвестный. При свете луны слегка поблёскивал «Форт» с глушителем. Спустя мгновение он уже стоял напротив спящего Хромого.

«Нельзя всю жизнь убегать» – сказал незнакомец и поднял ствол. Это было его ошибкой. Хромой открыл глаза и выжал курок Абакана, с которым он не расставался даже ночью. Очередью незнакомца откинуло к лестнице. Хромой поднялся и только сейчас смог разглядеть лицо незнакомца… он смотрел ему в глаза и вдруг его осенило….он смотрел в свои собственные глаза. Он упал на колени и начал хватать воздух в предсмертных мучениях.

В сеть упало сообщение – «Николай Хромой Алексеев. Бар. Огнестрельное ранение».

ГЛАВА 18 ЧЕРНЫЙ ВОРОН

Ааа ты не ве-е-е-ейся чоооорный воро-он

Над мае-е-ею голово-о-ой!

А ты добы-ы-ычи не дождесся!

Черный ворон, я не твой!

Семен отложил гитару и дрожащими руками подбросил в костер последнее полено. Огонь живо набросился на добычу, как крысы на зазевавшегося сталкера-одиночку, мигом опоясав сухой сук красноватыми языками. Принеся жертву богу огня, Семен почувствовал некоторое облегчение – как ни призрачна была защита, все-таки огонь еще с древних времен служил человеку символом уюта и защиты от диких животных. Хотя какие там дикие животные! Наши далекие пещерные предки не строили ядерные реакторы и уж тем более не взрывали их. У них никогда не было такой опухоли на поверхности планеты, которая противилась существованию в ней человека всем своим существом. Тут даже древняя магия огня перестает успокаивающе воздействовать на разум, начинают медленно, противно шурша по извилинам, ползти в голову всякие жуткие мысли. У тебя из снаряжения остались только топорик для рубки дров да пачка осветительных капсул, а где-то совсем рядом – в кустах, за спиной, а может быть, уже внутри твоего тела крошечной змейкой затаилась опасность, аршина для которой еще не придумали. Быть может, ты вообще сидишь на пеньке, вокруг которого число «пи» становится равным восьми, и сам не ощущаешь, как твое тело бешено видоизменяется под влиянием парадоксально искаженной константы.