Принцев.net

– Так что там с четырнадцатым?

– Твоя взяла, встретимся в субботу. В пятницу буду снова штудировать учебники. Совсем скоро вступительные.

– Ты все сможешь. Я так горжусь тобой… Ты даже не представляешь.

Шагнула вперед и до хруста сжала в объятиях. В тридцать менять свою жизнь решится не каждый. Стас не просто решился, он ее менял. Сначала, несколько лет назад, ушел со стабильной и любимой работы, потом стал участковым полицейским и начал усиленно готовиться, изучая все то, что раньше его вообще не интересовало. И вот – совсем скоро будет поступать на юридический. В груди перехватывало дыхание, стоило только вспомнить весь тот путь, который он прошел.

– Эй, малая, отцепись. Кости переломаешь, – и, отодвинув меня на расстояние вытянутой руки, продолжил: – Выпивка с тебя.

– Ну нет, Шепелев. Мы с тобой больше не пьем.

– Тебе с кем угодно, лишь бы не со мной, да?

И, одним движением преодолев расстояние между нами, впился щекоткой мне в ребра.

На мой смех в кухню прибежала мама. Увидев нас со Стасом в обнимку, как-то загадочно улыбнулась и сразу же вышла. Я обмякла в руках Шепелева:

– Ну вот, – обреченности в моем голове можно было только позавидовать, – опять сватать будут.

– Так, может, пора сдаться?

Мурашки снова скользнули по загривку, стоило только увидеть эту знакомую ухмылку и хитрый прищур серых глаз. Я почувствовала, как краска снова заливает лицо и, мысленно чертыхнувшись, спешно отвернулась, не забыв отвесить Стасу подзатыльник.

– Победители не сдаются.

– Прости, малая, но чет не вдохновило.

– Иди уже, только мешаешь, – буркнула в ответ, продолжая крошить яйца в салат. Так глупо я себя не чувствовала с тех самых пор, как застукала его в подворотне с какой-то размалеванной девахой. Тогда казалось, еще минута – и они сожрут друг друга, не оставив даже косточек на память. И я кинулась из этой подворотни с горящими щеками, а теперь молилась только об одном. Чтобы сейчас мои щеки оставались более-менее нормального цвета. Тогда легкий румянец вполне можно будет списать на обычную летнюю духоту.

Через полчаса все сидели за накрытым столом. Папка громко шутил и так же громко смеялся над своими же армейскими шуточками. И, надо признаться, чувство юмора у меня было папино: каждый раз прилетало обухом по голове всякому, кто не оценит. Поэтому Шепелев старательно ценил, а Юлька так же старательно делала вид, что ей смешно. Вот и теперь Стас гоготал над каждой шуткой, не забывая ухаживать за нашими мамами: то салатику подложит, то вина подольет. Неудивительно, что его мать смотрела на Шепелева с гордостью, а моя – с непотопляемыми надеждами. Но мы со Стасом никогда этих надежд не оправдывали. Странно, что они еще не скончались в страшных муках.

– Стасик, как дела на работе? Девушки есть? – мамины щеки покрылись хмельным румянцем, а глаза заблестели от выпитого.

– Есть, как не быть.

Серые глаза на миг скользнули взглядом по моему лицу. Я притворилась, что не заметила. Слишком странно чувствовала себя в последние дни и никак не могла понять, что творится с моими мозгами, которые рассыпались в труху всякий раз, как я ловила на себе взгляд друга.

– Красивые?

– Мам, ну какая разница?

– Мужчина не должен быть красивее своей женщины! – и вверх взметнулся наманикюренный указательный пальчик. Мать Стаса, тетя Люся, согласно кивнула.

– Ну да… – протянула я ехидно. – Мужчина должен быть чуть красивее обезьяны…

– На которой женился, – подхватил Шепелев, приобнимая меня за плечи. – Мартышка, ты выйдешь за меня?

– Страх потерял?

– Еще не поняла? Тебе от меня только в могилу.

От этих слов внутри что-то на мгновение замерло. Казалось, время замедлило бег, сердце приостановилось, и даже кислород застрял где-то между вдохом и выдохом. Потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и спокойно, с насмешкой ответить:

– Да, я знаю, что ты меня в могилу сведешь.

Мы могли бы препираться еще долго. Каждый, кто мало с нами знаком, думал, что мы ругаемся, стоило только ему услышать наши пререкания. Но родители знали, что подколки и язвительные шуточки – наш стиль общения, поэтому просто терпеливо наблюдали, лениво потягивая из бокала остатки красного полусладкого.

– У него на работе, может, и нет девушек, а вот моя Катюшка глаз на Стаса положила, – вдруг выдала тетя Люся, стрельнув по мне нечитаемым взглядом.

– Катюшка? Что еще за Катюшка?! И что она, лучше Верунчика, что ли?

Мама выпрямилась, принимая воинственную позу. Мы с Шепелевым переглянулись, приготовившись к очередному спектаклю на тему “лучше Веры женщин нет, надо срочно женить на ней Стаса”.

– Секретарем у нас в школе работает. Стас как-то меня с работы забирал, так она увидела, потом вопросами закидала, – тетя Люся приосанилась, – до сих пор про него спрашивает. Даже как-то кексы домашние передавала.

– Кексы? – Шепелев задумался. Между бровей пролегла морщинка, которую вдруг так нестерпимо захотелось разгладить пальцами, что даже руки зачесались.

– Ну помнишь, шоколадные с работы приносила?

– А… Ну да, было дело. Вкусные, зараза! – И Стас широко улыбнулся. – Мишка, конечно, лучше всех, но ее кексы вышли бы точно несъедобными.

– Это еще почему?

Сердце как-то неприятно царапнуло. Пусть я особо не славилась талантом к готовке, но и откровенно несъедобные вещи никогда не готовила.

– Потому что ты влюблена в меня по уши! Точно бы пуд соли в тесто вбухала.

Ладони снова зачесались, но теперь от желания заехать одному наглому индивиду по смазливой его физиономии. Слава богам, что Стас снова сморозил чушь – мои мозг и сердце наконец-то синхронизировались. Шепелев – придурок. Никогда в такого не влюблюсь. Можно дышать дальше.

– Как же хорошо, что Катюшка любит тебя меньше. Значит, у меня все еще есть шанс.

– Ну не знаю, не знаю… – в бархатистый голос снова пробились хриплые нотки, когда Стас, игнорируя родителей, медленно наклонился к моему лицу, остановившись в паре сантиметров от уха. – А вдруг она гораздо красивее обезьяны? Не боишься упустить шанс?

– Увижу вместе – убью на месте, – так же томно прошептала в ответ, полуопустив ресницы.

Родители наблюдали за нами с затаенным ожиданием. Не знаю, на что они рассчитывали в этот раз, но мы с Шепелевым, встретившись взглядами, лишь расхохотались, нарушив атмосферу.

– Ну вы и артисты, – улыбнулся папа, почесав затылок. – Дочка, неси торт. Потом веселиться будете.

– Так точно! Есть “нести торт”!

– Мишка, я помогу.

И Стас, подскочив со стула, отвесил шутливый поклон. Все снова было как всегда, на своих местах. И этого стало легче.

Глава 12. Юлька

Я заканчивала последние приготовления, когда в дверь затрезвонила Мишка.

– Мать дорогая! У нас сегодня званый ужин с аристократами? – изумилась подруга, заглянув в комнату.

Я подбоченилась и, любовно оглядывая плоды своего труда, заявила:

– Нет, просто я отличная хозяйка и безмерно рада видеть свою лучшую в мире подругу. А ты – дуй мыть руки, пока я добрая!

Буркнув что-то в ответ, Мишка все же послушно потопала в ванную.

Сегодня “нашу пятницу” проводим у меня, так как у Мишки, по ее словам, дома творился кавардак, будто туда наведался цыганский табор. Потому пришлось включить режим гостеприимной хозяйки и проявить радушие.

Стол и правда радовал глаз: мое фирменное миндальное печенье, салат “Гранатовое кольцо”, запеченная курица с картошкой, ну и немного вкусных мелочей под настроение…

– Там у двери пакет с выпечкой из новой пекарни, разбери его пока! – пытаясь перекричать звук воды, сообщила подружка.

– Она что, не доверяет моей еде? Да если бы хотела отравить – давно бы это сделала, – проворчала я, занося в комнату внушительный пакет, от которого недурно пахло.

– Я все слышала!

– Я не сомневалась! – продолжила ворчать я, разбирая принесенную провизию.

В пакете лежали круассаны, пирожки и булочки. Куда нам это все? Таким темпом мы обе в дверь скоро боком пролезать будем. И Костику разонравлюсь еще.

При воспоминании о вчерашнем вечере губы сами по себе расползлись в улыбке.

– И чего это мы тут сияем, словно дискошар? Неужели булкам так радуешься?

Вытирая на ходу руки об синие джинсы, в комнату зашла подруга. Для кого полотенце придумали, называется?

– Да во-о-от…– счастливо вздохнула я. – Парня нашла…

Мишка плюхнулась на диван, схватила круассан и объявила:

– Походу нас ждет вечер очередных сопливых историй. Короче, наливай и побольше, подруга.

Я закатила глаза и пошла на кухню доставать бутылку.

– Тебе коньяк или игристое? – крикнула я, озадаченно глядя в свой мини-бар.

– Коньяк?! – раздался изумленный вопль подруги.

– Понятно. Игристое так игристое, – вынесла вердикт и достала прохладную бутылку, покрытую крошечными каплями воды.

Ну а что? Вдруг когда-нибудь наши отношения с Костиком выйдут на новый уровень, и он придет ко мне в гости. Надо же его будет чем-то угощать. Вооружен – значит, защищен.

– А вот и наша гарантия веселья сегодня! – объявила я, торжественно внося открытую бутылку в комнату.

– Я с вами точно сопьюсь, – буркнула Мишка, забирая протянутый мною бокал.

– Не говори ерунды. На дворе лето, отдых. Раз-два в неделю можно. А ты там когда пила в последний раз?

Подруга, сделав небольшой глоток, проговорила:

– Вчера…

Я ошарашено на нее посмотрела. Она пожала плечами, продолжая опустошать бокал и заедать это все круассаном:

– День рождения папы. Я же говорила тебе.

– Точно! – хлопнула себя по лбу. – Прости, запамятовала. Как все прошло?

В ожидании ответа, я схватила первую попавшуюся булочку и придвинулась поближе к Мишке. Хоть опробую то, на что променяла подруга мою еду.

– Да как обычно: папа разряжал обстановку своими байками и шуточками, мама пыталась найти мне жениха, а Шепелев вообще уже почти женат.

– Что? – я поперхнулась. Отложив злосчастную булку подальше, уставилась на подругу круглыми глазами.

Она пожала плечами.

– Да какая-то Катюша ему пироги да кексики готовит. Авось, так и женит на себе.

Я внимательно на нее посмотрела. На щеках Мишки появился едва заметный румянец. Она, может, и старается сделать вид, что ей все равно. Но видно, что ее это грызет.

– А ты как к этому относишься? – осторожно спросила я. Не любит подруга, когда начинаю намекать на очевидные вещи.

– А я к этому никакого отношения и не имею. Хочет жениться – пожалуйста. Флаг ему в руки.

Я вздохнула. Дурында она, и Стасик ее – тоже.

Вдруг подруга резко выпрямилась и, видимо, желая сменить тему, спросила:

– Так что там с новым парнем? Обычно ты с порога мне все выбалтываешь, а тут тянешь. Выкладывай давай.

На столике завибрировал телефон. Даже не глядя, я поняла, кто это.

– Мишка, я быстро!

Та вскинула бровь, провожая меня взглядом, полным ехидного любопытства. Ну да, все она поняла. Как всегда.

Я захлопнула за собой дверь, плюхнулась на кровать и, не успев даже выровнять дыхание, уже приняла вызов.

– Привет, – выдохнула, стараясь не выдать свою радость. Хотя пальцы предательски вжались в одеяло.

– Хм… – голос Костика невозможно не узнать. По позвоночнику будто ток прошелся. – Если б я не позвонил, ты вообще бы обо мне вспомнила?

Я закатила глаза. В его голосе звучала ирония. Скорее всего, сейчас в шоколадных глазах играют чертики, а губы растянуты в лукавой улыбке. Знает же, что думаю о нем круглосуточно.