скачать книгу бесплатно
Принцесса в лопухах
Маргарита Южина
Доморощенный детектив Аллочка Неверова втягивает своих родных в раскрытие очередного преступления. Погибла Виолетта, старшая дочь их знакомого богача Кирилла Назарова, и, хотя милиция считает происшествие несчастным случаем, у Аллочки сомнений нет: это убийство. Назаров несколько лет тому назад женился на очаровательной Жанне, подарившей ему дочку Машеньку. Многие прочат в преступники вторую жену Кирилла. Но мачеха души не чаяла в падчерице. И вдруг, не успела Аллочка развернуть бурную деятельность по поискам преступника, кроткая Жанна сделала ноги…
Маргарита Южина.
Принцесса в лопухах
Глава 1
С больной головы на здоровую
Аллочка, пухлая спелая дамочка чуть старше сорока, кокетливо вышагивала рядом с худощавым, прыщавым мужчиной и игриво хохотала после каждого его слова.
– И, главное, я ему еще говорю... осторожненько так намекаю: «Николай Николаич, когда вы, извиняюсь, мне зарплату надбавите? Мне нужно лечить язву!» А он мне: «А зачем ее лечить? Она у вас совершенно здоровая!» Идиот!
– Хо-хо-хо! Я с вас просто поражаюсь... – все сильнее прилипала Аллочка к костлявому плечу кавалера и нещадно строила ему глазки. – Сигизмунд Николаевич, вы такой уморительный! Ну почему? Почему вы не выступаете на эстраде? От вас с одного вида умереть можно!
Хохмач виновато бегал глазками по сторонам и только грустно пожимал плечами. Вообще-то, он жаловался Аллочке, что уже десятый раз в месяц просит прибавки жалованья, а начальник в одиннадцатый раз повышает заработок своей секретарше. А это в принципе большое несчастье и унижение, когда тебе выписывают такую зарплату. И совершенно ничего уморительного он сказать не хотел. А уж умирать «с его вида» – и вовсе свинство! Прыщавый джентльмен хотел было даже обидеться, но Аллочка так сильно теребила его рукав, что сие не получалось.
– И что? – весело заглядывала она в глаза кавалеру. – И что вы еще ему сказали, мой искристый юморист?
– Главное, я ему говорю: «Мне нужен хороший уход!» – откровенно намекал Сигизмунд на то, что Аллочка ему этот уход и обеспечит. Причем совершенно бесплатно, по доброй, так сказать, воле. – А он мне: «Простите, но я за вами никак не могу ухаживать, у меня есть законная жена и любовница!» Паразит!
– У-ха-ха-ха! – старательно веселилась дама и мусолила рукав кавалера. – Ой, ну расскажите же! Расскажите еще что-нибудь о вашем начальнике!
Однако кавалер ничего поведать не успел – к парочке быстро подошла женщина в сером пальто, насильно сунула в руки растерянному Сигизмунду погребальный венок и зло сверкнула глазами:
– Чтоб вы сдохли вместе со своей кралей!..
Сигизмунд Николаевич поспешно ухватил эту красоту – он ужасно уважал непредвиденные подарки, однако взгляд его тут же уперся в черную ленту: «Я тебя в последний раз предупреждаю! Готовься к смерти».
Галантный кавалер вздрогнул, заморгал и резко развернулся к подруге.
– Аллочка, это вам передали, – с силой всунул он даме подношение.
– Мне-е? – продолжала кокетничать Аллочка. – А мне кажется, это вам... вероятно, поклонница...
Шаловливо сложив накрашенные губки бантиком, женщина с силой пихнула венок обратно. Сигизмунд, часто и прерывисто дыша, прятал руки за спину – брать венок он не хотел ни в какую.
– Ну, берите!! Вам же передали! Его можно выгодно продать!! – уже весьма грубо оттолкнула подарок Аллочка. – И вообще! Где? Где эта баба, которая всучила вам эту пакость?!
– Да! – вытянул шейку Сигизмунд Николаевич, потом вдруг куда-то уставился и очень фальшиво воскликнул: – Ой! А вон и моя женушка, Аллочка, она гуляет с моей мамочкой! Дико извиняюсь, но спешу вас покинуть...
Отважный ухажер отлепился от руки подруги и мгновенно перебежал через дорогу. Аллочка только увидела, как его тощая спина ввинчивается в толпу прохожих.
– Трус... – презрительно скривила она губы. – Можно подумать, я не знаю, что он катастрофически не женат! Еще не известно, кому из нас всучили этот презент!
Она аккуратно устроила венок возле пивного ларька и твердым шагом направилась к своему дому – кавалер постыдно сбежал, а одной гулять не имело смысла.
Домой Аллочка вернулась раздраженной, в препакостном настроении, и даже веселый гомон домочадцев ее не насторожил.
– Вот! – плюхнулась она на стул в кухне. Возле плиты колдовала Гутя – старшая сестрица, и именно ей принесла свое горе незадачливая невеста. – Вот я так и знала! И этот сбежал! Слушай, Гутя, кого ты мне все время поставляешь? Что за материал у тебя такой некачественный? Где отборный, породистый жених, я тебя спрашиваю? Ты бережешь его для богатой особы? Вспомни, что ты – моя кровная сестра. И устыдись! И вообще, я уже созрела для серьезного, далеко идущего романа. Я даже готова родить дитя. Осталось только отца найти...
Гутя работала свахой, считалась знатоком своего дела, имела отличную репутацию. Но свою родную сестрицу вытолкать замуж она уже который год была не в состоянии. И, естественно, была вынуждена ежедневно выслушивать все претензии младшенькой сестренки.
– Аллочка, а чем тебе Сигизмунд не приглянулся? – оторвалась от кастрюли Гутя. – Очень интеллигентный, серьезный молодой человек... Возьми и роди от него, если уж ты приготовилась...
– Во-первых! – подскочила Аллочка. – Он никакой не молодой! У него уже пятка на темечке светится. Плешь. Во-вторых. У него повышенная прыщавость. В-третьих... В-третьих – зачем мне такой уродливый ребенок? Ты этого Сигизмунда видела? Это же морской конек, вид сбоку. Он весь в бородавках, в прыщах... Нет, если идти за него замуж, я потерплю, у него все-таки квартира. Но тогда ребенка надо рожать от кого-то другого. И в самых главных: он – негодяй! И мерзавец, потому что сегодня он меня бросил! Негодяй! Я уже это говорила?..
И она откровенно всхлипнула, успев затолкать в рот только что испеченную плюшку.
– Погоди... – опешила сестра. – Как это? Тебя бросил Сигизмунд? Но... он же сам меня просил найти ему хоть какую-нибудь женщину! Пусть будет уродина, старуха, но все же не одному жить... Признавайся, что ты ему сказала? Только не виляй!
Аллочка горестно метелила плюшки, и глаза ее с каждой минутой становились все печальнее.
– Ничего я ему не рассказывала. Ему кто-то венок в руки сунул, наверное, его с какой-то могилки свистнули, а там черная ленточка и надпись золотом... ну, этот... слоган-то... «Я тебя в последний раз предупреждаю! Готовься к смерти!» И все – сбежал мужик!
– Так, может быть, он и побежал... к смерти готовиться? – осторожно предположила Гутя, но тут же сама себя одернула: – Хотя, зачем же ему готовиться? Он ведь не к нотариусу двинул...
– Гутя! – снова взвилась Аллочка. – Вот ты мне скажи! Отчего это меня постоянно преследуют всякие ненормальные? А твоя дочь Варька – психолог, между прочим. Никак не собирается помочь родной тетке? Вы хотите моей погибели, да?! Варвара! Пора уже, наконец, прекратить это безобразие! Я хочу найти этого писаку. И покарать! Он сегодня спугнул моего жениха!
Аллочка лукавила, когда на улице она говорила: «неизвестно, кому» предназначался веночек. Она догадывалась, что прощальный букет с ленточкой передали именно ей, а не трусоватому Сигизмунду, потому что подобные послания ей уже приходили. Неизвестно кому вдруг пришло в голову, что Аллочка задолжала ему крупную сумму денег, и с недавних пор ее нещадно терроризировали. Сначала звонили по телефону и заунывно тянули: «Отда-а-а-ай мои де-е-е-ньги!» Аллочка, конечно же, не отдавала – еще чего! У нее и своих-то никогда не было, а тут – чужие чьи-то! Что за дурь? А потом ей стали приходить эпистолярные сюрпризы. То письмо, где во весь развернутый лист шла корявая надпись: «Отдай деньги, сволочь!», то газеты с таким же текстом, а то и телеграмма: «Срочно отдай деньги жди смерти!». Причем кто-то явно сэкономил на союзе – было неясно: «Отдай деньги И жди смерти», или: «Отдай деньги ИЛИ жди смерти»? Сначала это ее немного нервировало, но после того, как Варька, племянница Аллочки, а по совместительству домашний дипломированный психолог, объяснила, что так долго никто не стращает – понадобилось бы, давно б тетю убили, – Аллочка немного успокоилась. А уж когда Сигизмунд Николаевич стал приглашать ее на свидания, женщине и вовсе стало не до странных записок и звонков.
Дело в том, что все сестры Аллочки давно и удачно выскочили замуж, и только сама Аллочка да еще ее старшенькая сестрица Гутя так и тонули в океане одиночества. Хотя Гутя – это понятно. Дело в том, что другие сестры, собственно, повыходили замуж за бывших Гутиных мужей. Нет, это только на первый взгляд все кажется запутанным, а на самом деле... дело довольно-таки простенькое. Гутя – Гутиэра Власовна, предпоследняя из славных отпрысков семейства, – очень рано унеслась из родной деревушки в город, где моментально и выскочила замуж. На свадьбу приехала старшенькая сестрица, Марта, и так ей приглянулся Гутин муж, что она сразу же после свадьбы его и увела. Сестрица осталась с мужем, а Гутя – с маленькой дочкой. С Варькой. Однако легкий нрав девушки Гути привлек к ней нового супруга, и она совсем уж было утешилась, но... постаралась незаботливая родня. Поведение сестры-разлучницы в деревне резко осудили, и, дабы Гуте легче было строить отношения и чтобы маленькая Варька не мешалась под ногами у нового мужа, к ней в город была направлена следующая сестрица – Майя. Но и тут родственные отношения спасовали перед любовью – Майечка, как потом она сама объясняла, так прикипела сердцем к молодому супругу сестры, что не смогла удержаться – взяла и увела окаянного красавца. Гутя не отчаивалась и снова вышла замуж. Но, видно, в деревне тоже не отчаивались – тут же была «выслана» очередная сестра, Декабрина, которая не стала ломать традиций, прилежно охмурила третьего Гутиного супруга и взяла его фамилию. И когда в деревне осталась только младшенькая – Аллочка (по паспорту – Февралина), Гутя решила с замужеством завязать. Она просто поставила сватовство на деловые рельсы и стала зарабатывать на этом деньги. Но каково было Аллочке?! Так обломать ее надежды! Конечно, девушка не стала высиживать в деревне, ожидая коня с принцем, она заявилась к Гуте и потребовала причитающегося ей жениха. Но, несмотря на то, что в каталоге у Гути имелись женихи на любой вкус, Аллочке отчего-то никак не удавалось встретиться с тем единственным, который отважился бы повести ее в загс. А если кого-то и удавалось заманить на свидание, так с ним непременно что-то случалось. Аллочка уже совсем отчаялась встретиться со своей второй половинкой, как вдруг в каталоге Гути обнаружился скромный офисный сотрудник Сигизмунд Николаевич. И сегодня у Аллочки с ним было второе свидание. (На первом она прослушала подробную лекцию о внутренних органах кавалера: что и как у него болит, а также – какие суммы надо наскрести для его полного излечения.) Второе свидание начиналось куда как веселее, и вот надо же – подвернулась эта баба с веночком!
Аллочка решила раз и навсегда поставить в этом деле точку. Пора, наконец, наказать возмутителя спокойствия.
– Варвара! – закричала из кухни Аллочка. – Немедленно нарисуй мне психологический портрет этого террориста!.. Гутя, ты возле чайника-то не крутись, сбегай, позвони Сигизмунду и скажи: ты его сегодня таким способом проверяла на благородство. И добавь, между прочим, что завтра, ровно в семь, у него будет еще одна попытка. Давай, звони, а то я так перенервничала, так перенервничала... Гутя!! А что, вчерашний борщ Фома уже доел?! Ну ничего нельзя в холодильнике оставить, буквально ничего, хоть с кастрюлей на свидание отправляйся...
Гутиэра Власовна уже сидела возле телефона. Не то чтобы она охотно подчинялась командам младшенькой сестрицы, просто все домочадцы давненько метали о том счастливом дне, когда спровадят Аллочку кому-нибудь в законные жены, потому что ее изысканный характер мог довести кого угодно до продолжительной депрессии.
Варвара отважно вышла из своей комнаты и, несмотря на загруженный рабочий день, терпеливо продолжала работать психологом – теперь уже дома.
– Аллочка... – тоном сотрудницы бюро ритуальных услуг начала девушка, – расскажи подробно, что сегодня тебя так взорвало? Отчего такое настроение? Почему ты пришла со свидания так рано и совсем нерадостная? Обычно ты сверкаешь, как новенькая копейка, до того момента, пока не сбежит жених. Неужели сегодня он уже удрал?
– Позорно драпанул, – прищурилась Аллочка. – Прямо с первого свидания! Паразит! Хотя нет – со второго...
– Быстро... – задергала бровками племянница. – Это говорит о том, что жених сегодня пошел умный.
– Это говорит о том, что трусливый пошел женишок! Дохленький! – накинулась на девчонку Аллочка. – Этот Сигизмунд как получил венок, так сразу и смотался! Еще и наврал с три короба, что женат! Да кто за него пойдет? Кроме меня... Что ты моргаешь, Варька? Я к тебе обращаюсь официально – нарисуй мне портрет типа, который мне эти послания отправляет!
Варя замахала руками:
– Погоди, погоди, Аллочка! Ну зачем рисовать-то, когда ты сама можешь вспомнить! – И снова у Варьки взгляд сделался немного больным, как подобает и как свойственно психологам. – Припомни, пожалуйста, как выглядел человек, который передал тебе... Кстати, а что он на этот раз передал? Газету? Письмо?
– Вено-о-о-ок! Ну кому я тут ору?
Пришлось Аллочке подробно, с выражением, рассказывать племяннице, как и что произошло сегодня, на втором свидании.
В это время Гутя у телефона заливалась соловьем:
– ...Конечно, это была Аллочкина шутка! Вы же умный мужчина, неужели не догадались?.. Ах, вы не настолько умный? Что-то в этом духе я и подозревала... Да нет, ничего, просто я говорю: кто же будет ухаживать теперь за вашей больной печенью? Наша Аллочка – исключительная сиделка! Она специально обучалась долгие-долгие годы...
– Гутя! Я не собираюсь быть сиделкой! – на секунду оторвалась от рассказа Аллочка. – Нет, я, конечно, могу посидеть, но только возле умирающего миллионера. И только в качестве законной жены. И чтобы завещание по полной форме!
– Вот видите! – радостно воскликнула Гутя. – Она уже готова сидеть у вашей постели! Если хотите, она завтра же придет, чтобы облегчить ваши страдания!..
– Гутя! Он же нищ, как церковная крыса!! – рванулась к телефону сестра, но ее удержали крепкие руки Варьки.
– Итак, Аллочка, не отвлекаемся! – сурово произнесла племянница. – Как выглядела эта женщина? Она была высокая? Низкая? Брюнетка? Блондинка?
Аллочка ошалело посмотрела на Варьку:
– Варя! Какая мне разница?! Пока мы баб обсуждаем, моя родная сестра выталкивает меня в вечные сиделки к этому нищему скупердяю Сигизмунду! А он, между прочим, даже пирожок мне купить не догадался. Я чуть с голоду не опухла. Гутя!
Гутя уже отошла от телефона, на лице ее блуждала загадочно-довольная улыбка.
– Ну-у, Аллочка, – замурлыкала сестра. – Можешь меня благодарить! Завтра Сигизмунд будет ждать тебя вечером, дабы загладить свою вину. Он назначил свидание возле шестой поликлиники.
– А почему не возле морга? – буркнула Аллочка. – И вообще – мне хотелось бы принца... А этот Сигизмунд... Ты хочешь вытолкать меня за первого встречного!
Гутя с дочерью протяжно вздохнули – начинался ежедневный спектакль под названием «Никто не любит бедную сиротку. Чем жить в такой нелюбви, лучше перебраться на вокзал». Причем у сиротки имелись вполне здоровые родители, но ехать к ним в деревню несчастной даже не приходило в голову.
Варька бегом смоталась в свою комнату и притащила здоровенного кота Матвея – только ему удавалось излечить вечную невесту от тоски. Аллочка и сейчас уткнулась в морду сонного котяры, и ее завывания стали тише на два тона – кот не переносил громких звуков: он царапался.
– Матюша-а-а... Ну почему я не родилась кошкой, а? Жила бы себе в деревне, спала на сеновале, гоняла мышей и была бы абсолютно счастлива!
– А что тебе сейчас мешает? – внезапно появился в дверях муж Варьки Фома. – В деревне! На сеновале! За мышами! Сказка!
Мать и дочь быстро переглянулись. Теперь уже вечер грозил превратиться в маленький смерч.
– Аллочка, – вдруг всплеснула руками Гутя. – Что же я молчу? Нас Назаровы на день рождения пригласили. Я сразу хотела тебе сказать, да ты меня перебила!
– Когда? Когда идти? – встрепенулась Аллочка и тут же забыла и о Фоме, и о Сигизмунде. – Матюша, ты пока на диванчике полежи, а то нам на день рождения... Гутя! Куда ты задевала мое выходное платье? Варя! Чур, я надену твой палантин!
Назаровы были людьми очень приятными. Первой познакомилась с ними Гутя: несколько лет тому назад к ней обратился весьма состоятельный господин и попросил выдать замуж его престарелую матушку. Матушка не могла перенести того, что сынок вырос, его уже не требовалось воспитывать, и всяческие команды маменьки повзрослевшее дитятко выполняло без особого рвения, а частенько и вовсе отказывалось. Очень любезно, но отказывалось. Старушка явно угасала. И Гутя, можно сказать, спасла положение – выдала старушку очень быстро и удачно. Может быть, еще и потому, что сынок – Назаров Кирилл Андреевич – давал за маменькой нешуточное приданое: квартиру и обещание ни в чем ей не отказывать. На эту роскошь слетелось так много желающих, что пожилая женщина смогла отловить действительно ценный экземпляр – избранник подчинялся безоговорочно, боготворил супругу каждую минуту и безвозмездно пользовался ее финансами. Как бы там ни было, почтенная дама на старости лет приобрела любящего супруга, а сын – долгожданное спокойствие.
Долгие годы это спокойствие нарушала жена самого Кирилла Андреевича. Женщина пристрастилась к алкоголю, забросила мужа, забыла о дочери и все быстрее опускалась на дно. Кирилл Андреевич развелся. Дочь воспитывал один, на женщин больше не надеялся. Узнав об этом, Гутя подсуетилась – не ожидая, пока к ней обратятся, свела Кирилла Андреевича с милой, замечательной Жанночкой. И за это Кирилл просто не знал, как сваху благодарить. Жанна была тридцати лет от роду, с прелестным лицом, имела ангельский характер, да к тому же весьма скоро подарила мужу дочку Машеньку – существо совершенно очаровательное. Кирилл Машеньку просто обожал. Да и не только Кирилл. И сама Жанна, и старшая дочь, Виолетта, души не чаяли в крохе. Машеньке в эту субботу исполнялось три года, и вот уже больше трех лет в семье Назаровых царили любовь, забота о ближнем и понимание. Благодарный клиент сделал Гутю крестной матерью, перезнакомил своих женщин с Аллочкой, Варькой и Фомой, и теперь Назаровы и Неверовы дружили семьями.
Ходить к Назаровым Аллочка просто обожала. Если Варька сразу убегала к Жанне и молодые женщины там целый вечер шуршали журналами, если Гутя мгновенно прилипала к Машеньке, а Фома усаживался рядом с хозяином и за бутылочкой пивка вяло спорил о политике, то Аллочка сразу же неслась в бильярдную. При виде роскошного стола с темно-зеленым сукном, на гнутых ножках из красного дерева, Аллочка просто немела. Вообще-то, она и раньше неровно дышала к бильярду, еще дома, в деревенском клубе. Но господи ты боже мой! Разве можно было сравнивать тот бильярд с этим! В клубе шары напоминали обгрызенные яблоки, сукно порвалось и было небрежно прибито гвоздями, кии давно потерялись, и деревенские мужики не гнушались гонять шары черенками от лопат. В деревне к бильярду Аллочка пристрастилась вовсе не из-за самой игры, а... честно говоря, потому что там собиралось больше всего мужиков. Это и привлекало. А здесь... Правда, Аллочка еще не разузнала всех правил игры, редко попадала в цель и долго искала – куда убегают из лузы забитые шары? Но ей активно помогала Виолетта, старшая дочь Кирилла. Девчонка не хохотала над неуклюжей Аллочкой, а только махала рукой:
– А, ерунда, получится, – и снова принималась учить гостью.
Аллочка настолько пристрастилась к игре, что буквально бредила кием, лузами и шарами. К тому же шофер Кирилла Андреевича неоднократно посматривал на Аллочку. И даже один раз подмигнул. Правда, в тот момент он был пьян в зюзю. И все же, все же...
Поэтому сейчас, услышав о приглашении на день рождения, дама всполошилась не на шутку:
– Гутя! Мне нужны деньги! А сколько времени? Я успею сбегать купить себе новые колготки?
– Аллочка... – попыталась успокоить ее сестра. – Назаровы нас ждут только в субботу. Но ты можешь... заняться спортом! Чтобы привести себя в форму. Тебе и надо-то всего пять-десять килограммов сбросить...
Аллочка с готовностью кивнула и унеслась к себе в комнату, громко шлепая тапками. Гутя с Варькой выдохнули – теперь можно было спокойно заниматься своими делами, Аллочка будет приседать часов до одиннадцати.
Вскоре из комнаты Аллочки и в самом деле послышалось активное сопение, кряхтение и даже кряканье. Потом кряканье перешло в мерный храп, и Гутя, заглянув к сестре, увидела, что та сладко спит, устроившись возле кровати на цветастом коврике.
– М-да... – протянула Гутя. – Аллочка сегодня перенервничала... А этому Сигизмунду!.. Если он опять сбежит!..
На следующий день у Варьки был выходной. Честно говоря, она и работала-то всего три дня в неделю, зато отдавалась делу с душой. Остальное же время девушка занималась чтением нужных книг, ждала с работы мужа и наводила в доме порядок, что в ее понимании считалось элементом изучения семейной психологии. Фома убежал в свою клинику, а Гутя с утра пораньше полетела устраивать чье-то очередное личное счастье. Поэтому ничто не мешало племяннице с тетушкой заняться серьезным делом.
– Аллочка, я вчера всю ночь размышляла... – задумчиво жевала Варька вчерашние мамины булки. – Я смогу тебе нарисовать портрет.
Аллочка еще не вполне проснулась, но после Варькиных слов отчаянно захлопала ресницами:
– Варь, только ты меня нарисуй такой стройненькой и такой... блондинкой, а волосики длинные, до пояса, сможешь? А ножки чтоб так – опс! От бедра! От коренных зубов! И лицо чтоб красивое!.. – захлебывалась пожеланиями тетушка и вдруг насторожилась: – А с чего это тебя на портреты потянуло? И почему это я первая? Ты лучше на маменьке своей попробуй.
Варька, выпучив глаза, возмущенно смотрела на тетку:
– Аллочка! Ты уже все забыла, что ли? Я ночи не сплю, а ты забыла?! Какие волосики? Какие зубы с ногами?! Я психологический портрет террористки нарисовала! Словесный!
– А-а-а... – разочарованно протянула тетка. – Ну давай... хоть что-нибудь...
– В общем, так, – оживилась Варька. – Скорее всего, это молодая девушка. Я бы даже сказала – девчонка, ученица. У нее постоянно нет денег, она насмотрелась глупых фильмов, и те сделали свое черное дело – девочка уверена, что можно запугать любого, и этот самый «любой» сразу же выложит ей все деньги. Девочка еще не знает, каково это – самой зарабатывать, думает, это легко! – Варька в запальчивости даже глаза прикрыла. Но вдруг скисла. – Хотя... Кому я говорю? Можно подумать, ты сама когда-то работала...
– Но зато я смотрела, как другие работают! – искренне возмутилась Аллочка. – Давай, рассказывай, что у тебя еще?
Варька с минутку подумала – стоит ли, но потом решила, что результаты анализа тетка просто обязана знать.
– Девочка не стала выискивать богатую молодую особу, из которой, вероятно, вытрясти деньги не удалось бы. Она выбрала неуклюжую, недалекую женщину, с неразвитой мускулатурой, безвкусно, но прилично одетую, по чьему лицу видно – она не великого ума...
– Кого это она выбрала? Она же мне пишет! – напомнила Аллочка.
– Я о тебе и говорю. Девочка уверена, что именно этого человека она без труда запугает и получит деньги. Заметь – она ни разу не указала сумму, какую следует отдать. То есть – отдай любые деньги.
– Кому? – ехидно сощурилась Аллочка. – Кому я отдам? Нет же никого! Только записки, а в них ни адреса, ни имени – кому их нести-то?
– М-да... – задумалась Варька и потянула ко рту пустую кружку.
– И вообще, ерунда этот твой портрет, – категорично заявила Аллочка. – Я, конечно, не рассмотрела женщину, которая мне венок всучила, но точно говорю – она уже давненько из школьного возраста выскочила!
Варька вдруг блеснула глазами:
– Стоп! Я все поняла! Это... вовсе не тебе венок предназначался! Это для твоего Сигизмунда! Просто у него завелась какая-то женщина, она его страстно любит и не хочет, чтобы он с тобой встречался! Вот и шлет ему всякую пакость!
– А зачем она мне звонит? – вспомнила Аллочка прошлые звонки.
– Как это – зачем? Затем, чтобы ты отстала от ее кумира!
– Господи, Варька... – уныло проговорила Аллочка. – Ты сама-то этого Сигизмунда видела? Кумира! Да ему на блошином рынке грош цена... Это уж я так, из жалости женской с ним согласилась встретиться, а другая... Да кому он на фиг сдался?
