скачать книгу бесплатно
Видать, пришло время возвращаться к разговорам о ненавистных лабутенах и урокам светских манер.
Но в этот раз судьба шагнула девочке навстречу. Два телефона зазвонили одновременно, у Риты и Анатолия Михайловича.
– Отец? – Девочка не сразу поверила своим глазам.
– И мне Славик звонит, – удивленно произнес дядя Толя. – Собираемся, ребята! Домой.
Глава 2,
в которой Рита и Даня делятся секретами друг с другом
– Спокойной ночи, малыш!
Отец вышел из детской.
Позади остались – гонка по пробкам, прощание с Даней и, наконец, встреча с отцом. Правда, очень скоро выяснилось, что папа приехал совсем на чуть-чуть… Но девочке это если и испортило настроение, то ненамного. Отец должен был уехать в командировку только послезавтра, а это означало, что завтра они будут вместе. Хотелось бы, конечно, провести день только вдвоем, поехать куда-нибудь далеко-далеко… Но даже если поездка не состоится – все равно, папа здесь, рядом!
Пора было ложиться спать, часы показывали половину двенадцатого. Но сон не шел, эмоции били через край. Конечно, можно было сыграть на синтезаторе ее встречу с папой. Как она мчалась по лестнице, как открыла ключом дверь. На миг кольнула тревога увидеть Нелли, но тут же сменилась радостью: все-таки отец! Рита бросилась к нему, обняла… Подняла голову, увидела свежий шрам на щеке. Хотела было спросить, откуда, но тут в прихожую выплыла мачеха… Все это можно было сыграть. Но играть пришлось бы украдкой, а Рите этого не хотелось. Ей оставалось только одно: потянуться к ноутбуку. Дождаться, пока тот загрузится – как назло он долго кряхтел, свистел и жужжал – и кликнуть скайп.
Данин ник горел зеленым.
«Не спишь?» – набрала Рита.
«Нет, – последовал немедленный ответ. – Сейчас позвоню».
На экране появился значок голосового вызова.
– Хорошо, что ты еще не легла.
Лучший друг выглядел испуганным. Таким его девочка видела впервые. Обычно Даня оставался спокоен даже тогда, когда Рите уже начинало казаться, что они не справятся с тем, что в очередной раз на себя взвалили.
– Что-то случилось, Дань?
Друг ответил не сразу. Долго так смотрел на Риту, точно изучал ее – и это после шести лет знакомства! Потом все же спросил:
– Тебе можно доверить тайну?
– О том, как ты залечишь свое лицо? – в тон ему ответила девочка. – Или еще о чем-то?
Но Данька покачал головой:
– Лицо – не моя забота.
«А голосовые связки вылечил сам», – хотела было возразить Рита, но не стала. Потому что удивилась по-настоящему:
– А чья тогда?
– Завтра скажу, – ушел от ответа парень. – По дороге в школу.
– Пойдет.
– Как всегда у твоего подъезда без пяти восемь? – уточнил Даня.
– Само собой. Отбой.
Ночью Рите приснился хорошо знакомый сон.
Девочка знала до последней детали, что увидит. Она ждала это видение.
Сосновый бор. Человек. Громадное, нет, исполинское дерево – гудит неспешную величавую симфонию. Опять какие-то люди… Огонь. Огонь тоже, как и громадное дерево, поет песню. Только слов не разобрать… Снова люди…
Каждый раз после этого сна Рита просыпалась и еще долго лежала с открытыми глазами, боясь упустить хоть каплю той атмосферы, что еще какое-то время оставалась в ней. Но потом, при попытке проникнуть в смысл увиденного, засыпала снова, и обычно без сновидений.
Однако в этот раз Рите приснился еще один сон: птица.
Птица влетела в окно – огромная, черная. Похожая на ворона и непохожая одновременно. Что-то в облике гостьи было чуждым, но что именно, Рита не смогла понять. Птица села прямо на подушку и уставилась на девочку немигающим взглядом. От птицы не исходило агрессии. Казалось, она просто изучает спящую.
Рите было очень интересно – зачем она понадобилась этому странному ворону? Девочка попыталась завязать разговор: «Как тебя зовут?»
Но ворон только развернул крылья… и исчез. Не слетел с кровати, а именно исчез!
Рита проснулась.
На подушке был след – точно такой, как в давешнем бетонном колодце. Рита, помедлив, соскользнула с кровати. Подошла к окну. То было приоткрыто самую-самую малость. Крыса, и та бы не просочилась, малютка-мышка – может быть…
И все равно, на раме тоже был тот самый след.
А на подоконнике не было.
– Странно, – сказала девочка.
Выглянула в окно. Светила неполная луна. Сквозь ветви липы горели притушенные городом звезды.
– Странно, – повторила Рита и на всякий случай закрыла окно.
Хотя очень любила свежий воздух.
* * *
С утра поговорить с отцом толком не удалось: он собрался ехать по магазинам с мачехой. В Москву.
«Можно подумать, что Зеленоград – не Москва, – с удивлением смотрела девочка на царственно собирающуюся Нелли. Мачеха вообще никогда никуда не спешила. – Как будто здесь своих торговых центров не хватает!»
Кроме того, эти вечные пробки! Зачем тратить уйму времени на то, чтобы дышать очень грязным воздухом?
– Мы вернемся к твоему приходу из школы, – по-своему истолковал взгляд дочери отец. – Привезем тебе что-нибудь. Не ревнуй.
От него так и фонило чувством вины.
Рита в ответ покачала головой. Какая еще ревность? Неужто папа не понимает, что она просто соскучилась?
– Все в порядке, пап, – обняла девочка самого дорогого человека на свете.
И чуть ли не бегом выбежала на лестничную клетку. Дожидаться лифта показалось долго. Рита прыгала сразу через две, а то и три ступеньки, торопясь скорее покинуть ставшую вдруг чужой для нее территорию. Но перед поворотом в холл с почтовыми ящиками девочка остановилась. Именно сейчас осознала: больно. Ведь она так надеялась провести с отцом целый день!
«Но так ведь бывает, – утешила сама себя Рита. – Ждешь одно, а получаешь совсем другое».
А боль не отступала. Папа отсутствовал без малого месяц. И уже завтра уедет – скорее всего, ни свет ни заря – и, должно быть, снова надолго. И ни за что уже не расскажет, где был. Почему такой загорелый. Откуда у него свежий шрам – пусть совсем небольшой, из тех, про которые пренебрежительно бросают: «Царапина!» Все достанется не ей, а этой противной кукле! А ей снова придется довольствоваться фотографией. И она опять не успеет сказать отцу о том, что от альпинистской веревки, по которой она удирала из дома, вот уже полгода как отрезано целых полтора метра – во время операции по спасению из проруби ушастого спаниеля.
«Кто знает, – мысль показалась неожиданно яркой и почему-то горькой на вкус. – Кто знает, откуда у меня эти способности? Может, потому что я просто хотела побольше знать о папе?»
Рита не знала ответа.
Совсем-совсем рядом терпеливо ждал Даня. Друг.
Рита шагнула ему навстречу. Вот уж кто ей всегда рад!
* * *
Даня, и правда, был рад. Но в его настроении ясно читалась грусть.
– Я до последнего надеялся, – тихо сказал он, – что ты позвонишь и скажешь: «Я в школу не иду». Привет, кстати.
– Привет… – невесело улыбнулась Рита.
Даня, как часто случалось, не только угадал ее заветные желания, но еще и озвучил их.
– Ладно, не кисни! – Парень, смущаясь, хлопнул Риту по плечу. Получилось неуклюже и оттого сильнее, чем он рассчитывал. – Это хорошо, что ты здесь. Нам надо обсудить вчерашние события. И вообще поговорить.
Так Рита узнала, что у Дани дома среди декоративных растений есть еще и лечебные. Как раз под Даниным матрацем растет некий подвид «дуба», обладающий самыми что ни на есть целебными свойствами.
– И перелом может залечить? – Девочка даже забыла про свои обиды. – Шутишь!
Но Даня шутить намерен не был.
– Может, но не все и не сразу. На сложный перелом неделя потребуется. А вот на этот несильный ожог, – он показал на уже здоровое лицо, – хватило полночи. Впрочем, я по часам не засекал, сама понимаешь.
Рита честно попыталась представить себе этот «дуб» под матрацем.
– А как же кислород? – не справилась она с задачей. – А листья? Не мнутся?
– Я его проветриваю, – усмехнулся Даня. Его взгляд вдруг сделался пронзительным: – На самом деле я хотел поговорить не об этом. Ты мне ничего рассказать не хочешь?
И вот тут Рита растерялась. Открыться, пусть и лучшему другу, как она вчера и собиралась – там, возле больницы… Но с чего начать?
Я вижу и слышу зверей и людей? Так их все видят и слышат.
Вижу с необычного ракурса, музыкально-энергетически-эмоционально? Пожалуй, что так. И не только видит и слышит. Рита подозревала, что способна на большее – просто пока не пришло время узнать, на что именно.
– Только в том случае, если ты мне расскажешь про себя, – все-таки дрогнула девочка в самый последний момент.
– То, что главнее дуба под матрацем? – Даня тоже выглядел неуверенным.
Видимо, ему тоже было что скрывать.
– То, что главнее дуба.
– Хорошо, – не очень оптимистично отозвался Даня. – Только, чур, не пугаться!
Ритин лучший друг оказался некромантом.
* * *
– То есть, некромантом? – Рита остановилась прямо посреди пешеходного перехода. – Армии зомби, разговоры с умершими духами, родовые скелеты в шкафу…
Девочка прекрасно понимала, что говорит глупости, почерпнутые из книг и обрывков сомнительных телепередач. Последние частенько смотрела Нелли и почему-то смеялась. Но Рита ничего с собой поделать не могла. Думать всерьез над признанием друга было гораздо страшнее.
– Типун тебе на язык, Ритка, – невольно рассмеялся Даня. – Оставь сенсации фантастам и журналюгам! Лечить могу, с того света вытаскивать – если умерший недалеко ушел.
– Так это ты тогда… В тот день…
Перед мысленным взором девочки встала картинка-воспоминание.
Парковый дуб – необъятный, замшелый.
Белый как молоко котенок. Как он забрался на такую высоту? Загнала собака?
Котенок пытается удержаться, впивается в кору розовыми коготками… Но порыв ветра срывает его, таскает по воздуху и изо всех сил швыряет на землю!
Даня бросается на колени, протягивает руку:
– Не уходи, малыш!
Сама Рита замерла поодаль, что-то мешает ей приблизиться.
А белобрысый Колька, их общий друг, наоборот, стоит рядом с Даней – расставив руки и ноги, как бы заслоняя товарища от всего мира…
– Ну ты даешь! – Рита даже огляделась, настолько ярко встал перед ней тот ветреный день.
Нет, почудилось. Воздух был прозрачным, звонким. Тихим. Котенок остался в прошлом. Равно как и Данин ответ на вопрос Риты: «Живучий просто попался».
– Ты только зверей можешь ожи… – Слово давалось с трудом, но Рита все-таки его додавила. – Оживлять?
Впрочем, страха у нее не было. И желания убежать куда глаза глядят тоже – от некроманта и его способностей общаться с мертвыми.
– Иногда и людей вывожу обратно, – спокойно ответил Даня, – если ушли недалеко. Пойдем-ка отсюда, кстати. А то сейчас загорится зеленый для машин, и нас с тобой задавят. В этом случае я нам помочь не смогу.
Ребята молча прошли остаток перекрестка.
