скачать книгу бесплатно
Даня, дядя Толя и Рита выстроились полукругом у земного мальчика. И-горр и двое в черных рясах встали возле висящего в корнях варра. Волхв Борилий оказался посредине.
«Что делать? – мелькнула паническая мысль у Риты. – Я же ничего не знаю!»
Она думала, что ей никто не ответит – все словно ушли в себя.
И ошиблась.
– Знать свою правду, Рита Орлова. – Голос Игоря звучал абсолютно бесстрастно. – Ту, о которой ты думала. Что на планете Земля «много таких жестоких».
– И чувствовать то, – сжал руку девочки волхв Борилий, – что ты чувствовала, когда вы с Данимиром кинулись мальчишку спасать. А теперь – тихо!.. Максим?
– Все готово. – Старичок коснулся посохом корешков над головой, и разлилась темнота.
Сначала ничего не происходило. Было тихо-тихо.
Рита, как ее и наставляли, принялась усердно думать – о том, что мальчик не виноват. То есть виноват, конечно. Но не до конца. Просто на Земле много жестоких детей. Они не ведают, что творят. Но они рождены для жизни.
Девочка как раз додумывала мысль о том, что почти все жестокие дети рано или поздно взрослеют, и к ним приходит желание защищать и кормить братьев наших меньших, когда из темноты проступила огромная серая воронка. Страшная, вращающаяся, она не принадлежала этому миру. Но она могла в себя затянуть.
Тут-то Рите и стало жутко. Очень жутко! Настолько, что она зажмурилась… Но воронка все равно стояла перед глазами. И тогда девочка решила последовать совету волхва – вспомнить самую первую встречу с мальчишкой. Сделав над собой неимоверное усилие, Рита увидела сквозь воронку: вот они с Даней заглядывают в колодец. Видят мальчика, стоящего по колено в кипятке…
Затхлый пар. Гладкие бетонные стены колодца. Под правой коленкой – маленький камешек… Больно. Рита склоняется ниже и… чувствует чей-то след.
Она четко знает, что здесь не было раненого варра. Мальчик попал в колодец сам. Но след-то есть! И тогда она решает посмотреть, куда он ведет.
Она встает на ноги, и камешек перестает жалить ее правую коленку. Идет по следу – в обход старого стадиона. Туда, где на трухлявой скамейке лежит большая черная птица. У нее сломано правое крыло и разрезан живот. Из полуприкрытого глаза катится крупная слеза… Рита бросается к ней – помочь!
Но ее что-то не пускает, тянет обратно.
Рита пятится назад и одновременно зовет на помощь. Это все, что она может сделать для беспомощной страдающей птицы…
Боль в левом плече – это она ударилась о металлический столбик ограды.
Рита не обращает на боль внимания, она продолжает звать на помощь… и видит, как пространство вокруг птицы разлетается радужными брызгами!
Из перехода выпрыгивает волхв Борилий. Его движения судорожные, наверное, он чужой для этой реальности. За ним появляется худой хмурый человек в рясе, он ступает уже твердо и уверенно. Хмурый бережно берет раненую птицу на руки.
– Всё.
Все? Рита открыла глаза.
Было темно – хоть глаз выколи. Но жуткая воронка исчезла!
Что это значит? Получилось?
Все живы?
– Максим, дружище! – Голос волхва Борилия хрипел. – Света бы нам. Мне сейчас не сдюжить.
– Сейчас, Кириллыч. Сейчас… Пальцы к посоху прилипли.
– А ты всей рукой двигай, старина. – Кажется, это был голос огромного волхва Терентия. – Так оно быстрее получится.
Внезапно стало очень шумно. Отовсюду сыпались шутки. Рита и хотела бы присоединиться к всеобщему веселью, но робела. Даня тоже молчал.
Но вот наконец зажегся красноватый свет. Стало видно: в корнях по-прежнему висят двое.
– Они живы? – осмелилась спросить у друга Рита.
– Да, оба. – Даня высвободил руку из сведенных, будто судорогой, пальцев девочки. – Мальчишка в поверхностной коме. Дерево его вылечит и пропитает добротой.
– А?..
– А потом его разбудят и отправят домой.
Но Рита хотела знать отнюдь не об участи мальчишки.
– О-гарр спит. – Игорь, пошатываясь, брел по направлению к ребятам. – Она практически здорова. Данимир… Данимир, ты станешь великим повелителем жизни и смерти. Рита… Рита, спасибо тебе.
Игорь почтительно наклонил голову… и упал бы, не подхвати его на руки дядя Толя.
– Очнется. – Старый друид, коснувшись посохом варра, нашел его состояние удовлетворительным. – Выспится и станет как новенький. Поднимаемся, друзья?
Глава 8,
в которой Рите приоткрывают ее прошлое
– Неплохое у тебя начало. – Волхв потер виски. – Запоминающееся.
Рита и волхв Борилий сидели за огромным столом в холле корпуса друидов. Все остальные отбыли восвояси. Ушел огромный волхв Терентий, напоследок обдав всех присутствующих мельчайшей водяной пылью. Растаял в воздухе темный волхв Владимир – тот самый хмурый человек в рясе, которого Даня считал наставником.
Темными волхвами, насколько успела понять Рита, называли некромантов большой силы. Но все равно, от этих слов веяло чем-то таким… жутким и беспросветным.
– А этот… темный волхв Владимир, – решилась девочка задать мучивший ее вопрос. – Он хороший?
– Вполне, – улыбнулся волхв Борилий. – А еще он очень терпеливый учитель. У тебя будет возможность в этом убедиться.
На это Рита промолчала: вот Даня некромант, пусть он у темных волхвов и учится.
– Это само собой, – снова улыбнулся собеседник.
Тут-то Рита и вспомнила уже затертое последними событиями: Даня же сказал, что Борис Кириллович телепат!
– И это правда. – Волхв не спускал с девочки горящих сиреневых глаз. – Но обо мне как-нибудь потом. А сейчас поговорим вот о чем. Тебя пугает словосочетание «темный волхв». И в чем-то ты даже права… Но как ты думаешь, кто такой Данимир?
– Он что, того?.. – Рита затравленно оглянулась.
Но Даня уже уехал вместе с дядей Толей – по крайней мере, он ей так сказал. Неужели ее друг – темный? И, если он волхв, значит, умеет растворяться в воздухе, как тот мрачный Владимир?
– Умеет. – Волхв, не мигая, смотрел на Риту. – Знаешь, что произошло полчаса тому назад? Обычный на вид мальчик… Как ты его называешь? Данька?
– Сейчас уже Даней. Мы ведь уже большие.
– Понятно. – Глаза собеседника на миг окрасились в кислотные тона. – Так вот, обычный на вид мальчик Даня взял огромного дядю за ручищу и без всяких пассов открыл пространственный переход.
В ответ Рита только и смогла, что разинуть рот. Вот так живешь себе, живешь… Дружишь с человеком… И тут на тебе! С утра он, оказывается, некромант. А к вечеру и вообще – волхв! Причем темный.
И ведь не спросишь, как и откуда – глупый вопрос. И узнавать, куда телепортировались Даня и дядя Толя, тоже бессмысленно. Может, и к больнице, где дядя Толя наверняка оставил машину. Только вот, это было по большому счету неважно. Про дядю Толю можно будет расспросить когда-нибудь потом – кто он на самом деле и чем занимается. Сейчас Риту интересовал закадычный друг Даня, обычный мальчик из обычной школы, единственной отличительной чертой которого была склонность спасать все живое на своем пути.
– Но почему Даня не вылечил мальчишку прямо там, на стадионе? – наконец нашла, что спросить Рита. – Если он того… темный волхв!
– Думаю, он пытался, – пожал плечами собеседник. – Пытался незаметно для тебя, ведь ты помнишь, что о Заповеднике и магии нельзя говорить?.. Ага, вижу, что помнишь. Это хорошо. И вдвойне хорошо то, что ты была рядом с Данимиром на стадионе. Я думаю, именно из-за тебя Данимир не смог вытащить мальчишку из комы там, на месте.
Рита в ужасе воззрилась на собеседника:
– Почему хорошо?
– А ты уже забыла то, чему сегодня стала свидетелем? – вопросом на вопрос ответил волхв.
Больше ничего сказать Борис Кириллович не успел. Послышались легкие шаги. В холл вошел давешний старичок. Его летящая походка никак не вязалась с седой бородой.
– Ну здравствуй, Рита! – Оливковые глаза так и лучились добротой. – Теперь, после трудов праведных, можно и поужинать.
* * *
Ужин Рите понравился.
Никто не пичкал едой, зато можно было расспросить – и про стража Маню, и про домового, и про то, что такое этот нижний лазарет.
– Сила земли там, – сощурил оливковые глаза старый друид, добрый волшебник по облику и по сути, – и всего Дерева. А чтобы тебе понять… Посмотри-ка сначала вверх!
Рита взглянула: ствол, уходящий высоко-высоко. Светлячки – совсем разошлись, затеяли праздничную иллюминацию! Там и сям невесомыми тенями на ступенях винтовой лестницы сидят друиды. Отдыхают после долгого рабочего дня?
– Здесь легко, – улыбнулась Рита. – А внизу давит.
– Примерно так, – кивнул дед. – Тяжелых больных мы лечим внизу. Ваш И-горр находится в другом лазарете.
Он поднял руку и показал куда-то в середину ствола посохом, превратившимся в указку с встопорщившимися листочками.
Рита попыталась было рассмотреть: что там? Но ничего, кроме двух друидов, невесть как уместившихся на одном уступе, не обнаружила.
– Тебе, наверное, интересно узнать, – волхв с улыбкой наблюдал за девочкой, – как друиды здесь живут?
Конечно, Рите было интересно это. И многое другое. Но, признаться, ее куда больше интересовало собственное будущее. А вот вдруг волхву покажется, что она неспособна к магии, и он отправит ее домой? К Нелли Павловне под крылышко?
– Никакой Нелли Павловне я тебя не отдам, – пролил бальзам на сердце девочки телепат, – и думать забудь про такие глупости! А вот где тебя поселить, это вопрос… Может, рядом со мной?.. Друже Максим? Сможете прирастить к соседней избушке пару комнатенок?
Рита навострила уши: что значит прирастить комнаты? Уж не напутал ли чего волхв Борилий?
– Легко, – поднялся друид. – Пойдем, Рита. Заодно посмотришь, как мы работаем.
Волхв оказался прав: друиды комнаты именно растили.
Открыв от изумления рот, Рита смотрела, как дедов посох, обернувшись этакой лианой, ползет по зеленой травке, раскладывая сосновые шишки по периметру обещанных «комнатенок».
Как становятся друиды по углам, как заводят протяжную песню на неведомом языке.
Как шишки пускают светлые росточки, и те ползут по всем возможным направлениям – в землю, вверх, друг к дружке…
– Насмотрелась? – неслышно подошедший волхв едва не напугал девочку. – Это долгая работа, почти на всю ночь. Пойдем пока ко мне в кабинет, поговорим.
Так Рита узнала, что родилась в Заповеднике.
* * *
Какое-то время девочка молчала – просто не знала, что сказать. А в сознание стучались неумолимые факты. Вечно преследовавшее ее ощущение, будто она что-то забыла. Сны-симфонии – про Дерево, про сосновый бор. Неповторимое по интонации Гошино: «Явилась – не запылилась!» Рита на всякий случай подняла голову вверх. Вдруг домовой и сейчас там, под балкой?
Но нет, под потолком никого не было.
Рита посмотрела налево. Каминный огонь по-прежнему переливался непривычными глазу тонами. Ощутила себя в кресле, в котором сидела – то было необыкновенно уютным. Втянула ноздрями воздух – стены еле уловимо пахли нагретыми солнцем соснами…
Кстати, о стенах!
– А Заповедник как-то отделен от обычного мира? – выпалила Рита.
На самом деле это было не так уж и важно для нее, просто молчание уже начало тяготить.
А Заповедник оказался отделен от мира высоким бетонным забором. Попасть в него можно было не только через ту избушку-портал, как это сделала Рита, но и через ворота.
– Вы ведь ехали по дороге? – спросил волхв. – Да, вижу, по дороге. Потом свернули и оказались на автостоянке. Если бы проехали по дороге еще метров триста, то уперлись бы в ворота.
– Ага. – Рита не знала, как продолжить беседу.
Сказать, что пространственный переход, по которому она попала в Заповедник, похож на переход ее собеседника? Или вот волхва Терентия? Только у Терентия переход состоял из воды, а местный имел иную стихийную природу?.. Но не это сейчас волновало ее, и собеседник-телепат наверняка об этом знал. Но как озвучить то, о чем страшно было даже подумать?
И тогда Рита пошла проверенным путем – спросила о том, что имело хоть какое-то значение: почему отец боится Маню? Наверняка волхв знал ответ на этот вопрос.
Однако волхв всеведущим не был:
– Не знаю, Рита. Слава прекрасно знает Маню, а она – его. А боится Слава… Может быть, потому, что Слава у нас все больше по металлу? А деревья с металлистами не очень дружат, знаешь ли. А Маня очень сильная, поверь. Возможно, поэтому Слава ее и опасается – чисто инстинктивно.
– А я сразу поняла, что Маня классная, – пробормотала Рита.
– И ты права. – Волхв вдруг пристально так посмотрел на девочку…
И та неожиданно для самой себя решилась на откровенность: если она здесь родилась, то почему жила в Зеленограде? Не способна к настоящей магии? Только на то и годится, чтобы с Маней переглядываться?
– Так не пойдет, Рита, – покачал головой волхв. – Ты совсем-совсем не виновата в том, что жила в Зеленограде. Просто в Заповеднике одно время было очень неспокойно. Тебе стало небезопасно здесь находиться.
