Конверт для Монаха

Всё, детка, хватит,

Остановись: Уймись!»

И тут такая нарисовалась подстава:

Из-за угла выходит рекламная застава

Из-за угла выходит её папа

Смотрит на меня: грозно и упрямо».

Батон надавил на педаль газа и внедорожник, набирая скорость, помчался по ночной улице.

Возле бильярдной «777» остановился чёрный «Гелендваген, из которого вылезли Лом и Батон и вальяжной походкой зашли в заведение.

Внутри царила привычная атмосфера. Бандиты осмотрелись, размышляя, как им найти парня по имени Александр. Первым сообразил Батон – он быстро набрал данный Монахом номер и, увидев, как Саня берёт трубку, легко вычислил объект их поиска.

– Вон он, – сказал Батон, и бандиты направились к приятелям Макса.

Саня и Яков играли в американку, когда к ним подошли незваные гости.

– Это ты звонил по поводу конверта? – спокойным голосом Батон обратился к Сане.

– Да, я, – ответил он и протянул руку для приветствия. – Добрый вечер!

Батон, молча, пожал его руку, а затем и его приятеля. Парни протянули руки для рукопожатия Лому, но тот и глазом не повёл. Лом с наглой физиономией стоял, засунув руки в карманы. Это выглядело заносчиво. Парни, конечно, смутились, но внушительные габариты громилы заставили их проглотить занозу.

– Я так понимаю, это вы Монах? – спросил Саня.

– Нет, это не я.

Саня перевёл взгляд на Лома, предположив, что в таком случае Монах – это он.

– И не он, – поспешил сказать Батон, уловив его мысли.

– А где Монах? – вопрос Сани был предсказуем.

– Давайте поговорим об этом в другом месте, – предложил Батон.

– В каком? – насторожился Яков.

– Ну не здесь же нам вести разговоры, когда речь идёт о миллионе долларов.

Саня и Яков переглянулись. Слова Батона прозвучали весьма логично, действительно, не здесь же им выкладывать кучу денег.

Утро в загородном лесу было раннее и мрачное, шёл мелкий, противный дождь. Вокруг мокрые стволы деревьев. На земле покрытой прошлогодними листьями валялись поломанные ветром ветки и крупные чешуйки коры, а возле почерневшего пня и поваленного толстенного ствола берёзы виднелись коричневые шапки опят. Всё вокруг было серым и росистым. Царившая вокруг обстановка нагнетала тоску и предвещала нечто плохое.

Дрожа от страха и холода, Саня и Яков стояли возле сырой ямы, которую сами же и выкопали, а напротив их стояли Лом и Батон, наставив на своих жертв оружие. До смерти, напуганные, парни переминались с ноги на ногу на комьях раскопанной земли, которая уже успела превратиться в слизкую грязь. Рядом виднелась большая земляная куча, в которую были воткнуты две лопаты.

– Я же говорю, что настоящий конверт у Макса. Он дал нам его прочитать и всё, – испуганным голосом проговорил Саня.

– Мы просто хотели продать информацию, которую прочитали в письме… – залепетал Яков.

– Не вздумай говорить, что там было написано, – испугавшись, закричал Лом, не дав Якову договорить. – Иначе я сразу снесу тебе башку, – он взвёл курок револьвера.

– Раздевайтесь! – сказал Батон приказным тоном.

– Зачем? – удивился Саня.

– Стриптиз будете танцевать, – пошутил Батон.

– Думаешь, они умеют? – Лом воспринял его слова всерьёз.

– Лом, ты дурак, или прикидываешься? – Батон одарил приятеля недобрым взглядом, а затем, переведя взор на своих жертв, пригрозил: – Не заставляйте меня повторять дважды, – он снял Кольт» с предохранителя.

Парни быстро сняли с себя одежду, оставаясь стоять в трусах, носках и ботинках. Саня небрежно покидал свои вещи перед собой прямо в грязь, а Яков аккуратно сложив, продолжал держать в руках, прижав к груди.

– Слышь, ты, эксгибиционист, – бросай вещи! – проговорил Батон. – Или ты хочешь забрать их на тот свет?

– Тут везде грязь, – ответил Яков будто оправдываясь.

Саня посмотрел на Якова, как на слабоумного, не понимая, зачем печься о вещах, если жить им осталось всего несколько минут.

– Они тебе больше не понадобятся, – сказал Батон.

Яков взглядом нашёл местечко посуше и аккуратно положил туда вещи.

– Ну, ты тупой! – Лом с насмешкой посмотрел на Якова. – Вон же сучок в дереве торчит, мог бы на него повесить.

Батон закатил глаза от такой тупости напарника, но продолжать дискуссию не стал. Он изучающим взглядом осмотрел Якова, а затем спросил:

– Ты кто по национальности, еврей?

– Россиянин.

– Ну, точно – еврей. Я не про гражданство спрашиваю, а про твою национальность.

– Еврей я, – ответил Яков трясущимися губами.

– То-то и видно. Лезь в свою могилу, – Батон показал пистолетом на вырытую яму.

– Зачем? – испугался он.

– Хочу, чтобы ты спрятался от меня, – он навёл на него свой «Кольт».

Якову ничего не оставалось, как повиноваться. Ёжась от холода, он снизу в верх смотрел на бандитов испуганными глазами, ожидая своей дальнейшей участи.

– Полей его из своего краника, – Батон обратился к Сане.

– Что? – не понял тот.

– Помочись, говорю, на него.

На лице Лома засияла довольная улыбка. Такая сцена ему показалась забавной.

– Хотите убить – убивайте, но я не буду этого делать, – сказал Саня и, набравшись смелости, добавил: – Будь ты проклят, националист несчастный.

Яков с благоволеньем посмотрел на Саню.

– Хорошо, – Батон понимающе покивал головой, а затем дал команду Якову: – Вылезай.

Саня подал приятелю руку и помог вылезти из ямы.

– Ты настоящий друг! – стуча зубами, сказал Яков с неистовой благодарностью.

После того, как еврей выбрался на поверхность, Батон подошёл к Сане и столкнул его яму.

– Закапывай его, – сказал Батон, смотря на еврея.

Яков посмотрел на воткнутую в кучу земли лопату, но взять её не решался.

– Больше повторять не буду, – с этими словами Батон наставил на него пистолет и для устрашения пальнул над его ухом.

В критический момент, когда жизнь Якова зависела от его правильного выбора, он, не колеблясь, решил, что собственная жизнь дороже, чем чужая. «А вдруг мне подарят жизнь?», – с надеждой подумал он и, схватив лопату, принялся закапывать товарища.

– Ты что делаешь, Яков! – заголосил Саня, но тот и ухом не повёл. – Вот ты мразь!

Сжимая в руках оружие, Лом и Батон с улыбкой на лице наблюдали, как Яков заживо закапывал приятеля, которого только что называл другом.

– Достаточно, – произнёс Батон, а затем, проявляя милость к Сане, сказал: – Вылезай.

Саня самостоятельно выбрался из ямы и с ненавистью уставился на Якова.

– Теперь ты понял, почему я ненавижу евреев? – свой вопрос Батон адресовал Сане.

– Понял, – дрожа от холода, ответил тот.

– А теперь, трахни его.

– Что?! – лицо Сани перекосилось от дикого возмущения. – Вы это серьёзно? – «Да они просто отморозки».

– Вполне.

– Можете меня убить, но я не буду этого делать, – он отказался наотрез. «Я не гомосек, чтобы…».

– Хорошо, – спокойным голосом произнёс Батон. – Тогда я, то же самое предложу твоему другу. Яков, скажи: – ты готов на такой подвиг или тоже откажешься?

Яков задумался.

Взглянув на Якова, Сане хватило секунды, чтобы догадаться, какие мысли витают в его голове. «Лучше уж я, чем меня»:

– Стойте, стойте! – спохватившись, заголосил Саня. – Хорошо, я согласен.

– Отлично! – сказал Батон, а после обратился к приятелю: – Ну, чё посмотрим порнушку?

– Гы-гы-гы!!! – оскалился Лом. – Давай!

«Нет – эти парни не просто отморозки, они конченые ублюдки», – подумал Саня.

«Они ведь шутят» – надеялся Яков. Но бандиты не шутили. У них вообще юмор был специфический.

Спустя несколько минут Яков стоял, прикрывая одной рукой обнажённый пах, а другой, держался за свою задницу. Саня стоял рядом и тяжело дышал.

– Надеюсь, мы преподнесли вам хороший урок, что читать чужие письма нехорошо, – проговорил Батон и с силой ткнул дулом «Кольта» в лоб Якова.

– Да-а! – выдавил тот стуча зубами.

Батон убрал пистолет во внутренний карман, оставив на лбу жертвы красный вдавленный кружок.

– Счастливо оставаться! – сказал Лом, и отморозки, направились к своей машине. В их планы не входило убивать парней; им было велено просто проучить любопытных, что они и сделали.

Униженные и трясущиеся от страха холода Саня и Яков смотрели на удаляющиеся спины своих похитителей, всё ещё не веря, что их оставили в живых. И только, когда бандиты исчезли за стволами деревьев, оцепенение немного отпустило их.

– Ты зачем это сделал, гой поганый? – Первым заговорил Яков, которого колотила дрожь, а из глаз катили слёзы.

– А что надо было ждать, когда ты это сделаешь со мной? Жаль, что я раньше не понял какая ты гнида.

– Саня, пообещай мне, что про это никто не узнает, – умоляющим голосом попросил Яков.

– Нет уж, пусть все знают.

– Послушай меня, я… я… не хотел…

– Нет, ты хотел, – перебил его Саня, – ты бы закопал меня живьем. Глаза б мои на тебя не смотрели. Педик долбанный! – последнее слово Саня произнёс с особым акцентом.

Наклонившись, Саня принялся поднимать с земли свои вещи.

– Педик, значит, – тихо проговорил Яков, и, поймав пакостную мысль, покосился на валявшуюся рядом толстую ветку.

Яков взял в руки палку, и пока приятель отряхивал поднятые вещи, со всего размаху заехал ему по затылку. Саня мешком рухнул на землю и замер. Испугавшись, Яков, подскочил к упавшему товарищу и, видя, что тот не подаёт признаков жизни, стал бить его ладонью по щекам, надеясь, привести в чувства, но тот лежал неподвижно. Яков приложил палец к его запястью и, не нащупав пульса, понял, что тот мёртв.

– Что я наделал, Господи! Я ведь не хотел его убивать! – Яков в отчаянии схватился руками за волосы и разрыдался, как малое дитя. – Меня теперь посадят! А-а-а!!! – завопил он в истерике.

сегТоропясь в город «Гелендваген» нёсся по гладкому шоссе, вдоль которого по обе стороны уже желтел смешанный лес. В салоне, как обычно, играл рэп. Лица бандитов не выдавали ни одной эмоции. Выполнив порученное дело, Батон достал телефон и набрал номер Монаха:

– Алло, босс!

– Конверт у вас? – с ходу спросил Монах густым басом.

– У них не было конверта.

– Как не было?! Делайте, что хотите, но найдите мне конверт.

– Я всё понял, босс.

Внедорожник промчался мимо дорожного указателя: «10 км», означавшего оставшийся до города километраж.

Глава 7

Среда

Ночь кончилась, и солнце медленно поднималось над городом, озаряя бледным светом мокрые от дождя, деревья, кусты, высотки и прочие постройки. Серый рассвет заглянул в окно рабочего кабинета Макса, который сидя за компьютером, стучал по кнопкам клавиатуры. На столе стояла кофейная чашка и пустая тарелка с хлебными крошками. Он несколько раз ударил по клавиатуре, затем отодвинул её от себя и с чувством облегчения откинулся на спинку кресла. Всю ночь напролёт он проработал на компьютере и теперь настал долгожданный отдых.

– На сегодня хватит! – сказал Макс уставшим голосом и, взяв со стола кофейную чашку, сделал глоток. Откинувшись на спинку, он заложил руки за голову, закрыл глаза и пустился в размышления о последних событиях.

«Олю похитили из-за конверта, и пока конверт у тебя, твоя девушка будет у них в залоге, – говорил внутренний голос. – Нужно действовать Макс, пока ещё не поздно!».

Неожиданно зазвонивший смартфон прервал монолог Макса и он резко, распахнул глаза. Парень осторожно взял со стола телефон, словно он может взорваться.

– Да! – спросил он в трубку, но в ответ была тишина.

Макс посмотрел на часы, на них было 08:32.

– Я должен найти Олю! – вслух произнёс он, и одним глотком допил остывший кофе. – Надо обратиться в полицию! – он принял решение, поднимаясь из-за стола.

Большие круглые часы, висевшие в кабинете следователя, показывали десять минут одиннадцатого, когда Макс прибыл в полицейский участок, чтобы написать заявление. В небольшом кабинете за столом, на котором лежали какие-то бумаги и пачка сигарет, сидел следователь Степанов и смотрел на разместившегося напротив него Макса. Возле стены стоял шкаф с архивом, рядом стол, а в углу продавливал пол тяжёлый сейф. На одной из стен висела карта города, а на другой портрет президента Владимира Путина.

– Вот вам листок и ручка, пишите заявление, – сказал следователь, подавая Максиму канцелярские принадлежности.

Всего год назад старший лейтенант Вова Степанов работал обычным следователем в районном отделении полиции, но благодаря большой раскрываемости преступлений, он получил звание капитана и был переведён работать в следственный комитет. Этот властолюбивый человек строил свою карьеру, презирая все моральные принципы. Сострадание, честь, порядочность, и другие подобные качества ему были чужды. Жизненный девиз этого беспринципного карьериста был такой: «Всё ради должности и звания».

Через несколько минут Макс возвратил следователю листок:

– Вот, пожалуйста, моё заявление.

Прочитав текст, капитан задумчиво почесал затылок, а затем поинтересовался:

– А почему вы решили, что вашу девушку похитили?

– Я же написал, что мне звонили и угрожали, что если я прочту письмо, её убьют. Вернее, случится несчастье.

– Кто звонил?

– Не знаю.

– А где письмо?

– Оно у меня в кармане.

– И что там? Угрозы?

– Я не знаю.

– Вы хотите сказать, что не знаете, что в письме, из-за которого, по вашему мнению, у вас похитили сожительницу?

– Да.

– Вы решили со мною пошутить? – Лицо следователя исказилось в злую гримасу.

– Поверьте, мне не до шуток, – серьёзным тоном сказал Макс.

– Мне тоже, – ответил Степанов тем же тоном. – Разрешите взглянуть, что в конверте, – он протянул руку, но видя, что Макс не собирается ничего ему давать, добавил: – Иначе я не смогу вам помочь.

– Хорошо, – колеблясь, ответил Макс. – но обещайте, что не накинетесь на меня с кулаками.

– С чего это вдруг?

– Имею горький опыт.

– Даю слово офицера, если только там не написано: пошел ты на хрен, дурак или нечто подобное.

В какой-то нерешительности Макс достал из внутреннего кармана пиджака конверт и подал следователю, который вынул из него письмо и внимательно прочёл, а после с изумлением уставился на Макса.

– Мгу, мгу! – прокашлял капитан и официальным тоном заявил: – Я должен оставить это письмо у себя.

– Как это у себя? Зачем?

– Это необходимо, для дела.

– Нет, я не дам вам его, – запротестовал Макс.

В этот момент Макс услышал, как открылась дверь кабинета, и он обернулся. Каково же было его удивление, когда он увидел того самого фээсбэшника.

– Вы! – изумился Макс – Откуда?!

Следователь кинул на Макса удивлённый взгляд и принялся наблюдать за ним, что же будет дальше.

Оперативник сделал несколько шагов и остановился в паре метров от Макса. Всё это время Макс не сводил с него взгляда, следя за каждым его движением. Макса мучил вопрос: «Как «фээсбэшник» узнал, что я в полицейском участке»? И тут у парня возникло одно очень явное подозрение. Он повернулся к следователю и напрямую спросил:

– Это вы позвонили в ФСБ, и сказали, что я у вас?

– Что? – не понял следователь, а может, только делал вид, что не понял.

– Вы прекрасно слышали, что я сказал. Это ваших рук дело?

– Ты ошибаешься, я здесь ни при чём, – парировал следователь, но Макс ему не поверил, хотя по выражению лица, следователь был удивлён не меньше Макса.

– Мы следим за тобой – произнёс оперативник, тем самым давая Максу ответ на его вопрос.

– Зачем? Вы же обещали, что оставите меня в покое, если я дам вам прочесть письмо.

– Не волнуйся, я пришёл, чтобы предупредить тебя.

– О чём предупредить?

– У тебя есть сутки, чтобы покинуть город, а лучше вообще уехать из России.

Макс потёр пальцами виски. Происходящее походило на какое-то сумасшествие.

– Да что же происходит?

– Работайте, товарищ капитан, – берясь за дверную ручку, оперативник обратился к следователю Степанову и после этих слов покинул кабинет.

– Сука! – бросил Макс, когда за оперативником закрылась дверь. – Теперь верите, что конверт приносит несчастья? – с облегчением спросил он у следователя.

– Теперь – да, – ответил тот, кивая головой, и смерил Макса изучающим взглядом. – Слушай, Максим, я, конечно, не стану кидаться на тебя с кулаками, хотя признаюсь, с удовольствием бы тебе врезал. Вместо этого я хочу предложить тебе взять на себя грабёж, получишь лет восемь, – вот так просто предложил следак.

– Что?! – Макс выпучил глаза. – Взять на себя грабёж?! – переспросил он от дикого возмущения.

– Короче, пиши чистосердечное признание, – спокойным голосом проговорил следователь и подал Максу листок и ручку.

– Да вы с ума сошли? Вы вообще в своём уме?!

– А ты как думал! Да во времена Сталина, тебя бы за такое… – он пальцем постучал по лежащему на столе конверту. – Я даже боюсь представить, что с тобой было бы! – угрожающе проговорил капитан, а после, закурил сигарету. Он выпустил клуб густого дыма и заговорил более спокойным тоном: – Ты пойми, только так я смогу тебе помочь.

– Вы все сговорились, что ли? Да это вообще не моё письмо!

– Скажи спасибо, что убийство не предлагаю, – он пододвинул Максу конверт и сделал очередную затяжку.

– Да не буду я ничего на себя брать, – Макс сгрёб конверт и сунул его в привычное место. – Как ваша фамилия?

– Степанов.

– Я жалобу на вас напишу, – пригрозил Макс.

– Тогда я отвезу тебя в ФСБ, пусть там решают, что с тобой делать.

– О, чёрт! – Макс, схватился рукой за лоб, пытаясь найти решение. И тут ему в голову пришла одна обнадеживающая мысль: «дать следователю взятку». – Послушайте, у меня есть деньги, – он вытащил из бокового кармана пиджака портмоне, вынул из него несколько стодолларовых купюр и протянул следователю. Степанов смотрел на взятку, как лиса на сыр, но взять их не решался.

Заметив нерешительность следователя, Макс решил привести весьма весомый аргумент:

– Ну, подумайте сами, как вы меня посадите, если у меня есть всего двадцать четыре часа, чтобы покинуть страну?

Следователь на секунду задумался, а затем взял деньги, которые мигом исчезли в ящике стола:

– И то верно! – он стряхнул в пепельницу пепел.

– До свиданья! – сказал Макс и, поднявшись с места, спешно покинул кабинет.

Выйдя из здания полиции, парень прыгнул в свой автомобиль, повернул ключом зажигания, и был таков.

Возле новой высотки, где жил Макс, стоял чёрный «Гелендваген» в салоне которого сидели Лом и Батон. Вот уже как два часа, эти двое громил просиживали в машине, поджидая жертву. Они должны, во что бы то ни стало найти конверт с письмом и доставить его боссу. Сидевший за рулем Батон попивал сок из тетрапака, а Лом уплетал арахис. В салоне, как обычно, играл рэп.

Батон убавил громкость и обратился к приятелю:

– Хочешь, загадку загадаю специально для качков?

– Давай.

– Два инвалида идут в магазин за ботинками, у одного нет правой ноги, а у другого левой. У каждого по двенадцать рублей пятьдесят копеек. Они скидываются и покупают пару ботинок за двадцать пять рублей и уходят. Вдруг продавщица вспоминает, что им, как инвалидам, полагается скидка пять рублей. Она даёт грузчику пять рублей и просит догнать их и вернуть деньги. Грузчик догоняет инвалидов, но отдаёт им всего два рубля, а три забирает себе на пакет орехов.

– Но ведь орехи стоят дороже, ему не хватит, – удивился Лом.

– Да какая разница, Лом – это образно.

– Ну ладно, что там дальше?

– Инвалиды делят между собой бабки по рублю. Вопрос! Сколько каждый из них заплатил за пару ботинок?

– Двенадцать рублей пятьдесят копеек минус один рубль будет одиннадцать рублей пятьдесят копеек, – ответил Лом и закинул в рот несколько орешек.

– Правильно. А вместе?

– Одиннадцать пятьдесят плюс одиннадцать пятьдесят будет двадцать три рубля.

– И снова верно! – с выражением произнёс Батон. – А если они узнают, что им полагается скидка и что грузчик «крысанул» их бабки, то, сколько они будут трясти с него денег?

– Двадцать пять минус двадцать три получится два рубля. Будут трясти два рубля.

– Правильно. Грузчик отдает им два рубля и всё равно у него остается один рубль, за который ему никто ничего не предъявит. Получается рубль в плюсе.

– Ахренеть!!!

– А если бы он отдал три рубля, а два забрал себе, то инвалиды требовали бы с него три рубля, а он клялся, что взял всего два. При таком раскладе рубль теряется.

– Обалдеть!!! – Лом был потрясён услышанной историей. – Мне кажется, эта загадка не для качков, а для профессоров. А давай попробуем кого-нибудь кинуть по этой схеме.

– Надо посоветоваться с компетентным человеком, как всё это правильно замутить, – Батон сделал серьёзное лицо.

– С боссом?

– Нет, думаю, Монаху эта идея не понравится.

– Слушай, ты это сам придумал, или какой профессор подсказал?

– Мне эту «заморочку» племянник загадал.

– Он чё математик?

– Да нет, пятиклассник, – ответил Батон и, допив сок, выбросил пустую упаковку в окно.

Белая «Тойота», за рулём которой сидел Макс, на скорости спустилась с моста и покатила по дороге к площади Кирова. В голове крутились мысли и не давали покоя. «Что, чёрт возьми, написано в этом конверте?» – он в сотый раз задавал себе этот вопрос и не находил ответа. Любопытство разрывало мозг, но он так и не осмелился достать письмо и прочесть его.

Подъехав к дому, Макс через стекло увидел, что парковочная площадка, заставлена автомобилями и тогда он припарковался возле подъезда. Он вышел из машины, и, прежде чем зайти в подъезд, обратил внимание на чёрный «Гелендваген». Что-то необычное показалось ему в этом внедорожнике, но что – он не понял. Макс закрыл брелоком автомобиль и скрылся в подъезде.

Поднявшись на лифте к своей квартире, Макс ключом открыл дверь, зашёл домой и обомлел. В коридоре всё было перевернуто. Осматриваясь он прошёл в зал, где царил такой страшный бардак, будто в квартире повеселился полтергейст. Переступая через сваленные на пол вещи, Макс ходил из комнаты в комнату и ужасался. Кругом валялись разбросанные вещи и пустые ящики для одежды, а дверцы шкафов раскрыты настежь. Книжный шкаф был сдвинут с места, а книги горой лежали на полу, как будто здесь готовили аутодафе. Войдя в рабочий кабинет, он увидел, что всё, что стояло на полках и стеллажах, преступники сбросили на пол, а вмонтированный в стену сейф сумели, как-то открыть. По полу катались патроны от гладкоствольного ружья и автомата «Томпсон», но самого оружия не наблюдалось.

– Вот твари, они украли дробовик и мой любимый «Томпсон»! – Макс пнул ногой, лежащий на паркете патрон. – Я с таким трудом его нашёл!.. Мрази! – он сел на диван и отсутствующим взглядом осмотрел учинённый разгром. – Неужели это всё из-за конверта?

Макс поднял с пола патрон, несколько раз подбросил его в руке, затем встал и подошёл к окну, через которое увидел, как из «Гелендвагена» вылезли двое здоровых мужчин (это были Лом и Батон), и зашли в его подъезд. Внутреннее чутьё подсказывало, что сейчас с ним должно произойти что-то плохое. Он почувствовал, как тревожно забилось сердце, а вдоль позвоночника пробежали мурашки.

Оказавшись на площадке, Батон с помощью отмычки открыл дверь, и бандиты осторожно прокрались в квартиру. В прихожей стояла мёртвая тишина. Батон передёрнул дробовик, а Лом достал револьвер. Им нужен был Макс. Внимание Батона привлёк шкаф, он взялся за ручку, чтобы открыть его, но тут из комнаты послышался голос Макса:

– Идите сюда, ублюдки!..

Батон отпустил ручку.

– Ну, чего ждёте, в штаны наложили?!

Лом и Батон кошачьими шагами подкрались к двери спальни и прежде, чем ворваться в неё, они расстреляли дверь из своих стволов, а уже после пошли на штурм. К их большому удивлению в спальне было пусто, а на диване лежал подключенный к зарядному устройству смартфон, из которого звучал голос Макса: «Идите сюда, ублюдки!.. Ну чего ждёте, в штаны наложили?!».

– Ах ты, шкура хитровыделанная! – выругался Батон, держа дробовик.

Ничего не понимая, Лом в недоумении посмотрел по сторонам. Никого. Он был уверен, что их жертва спряталась где-то в комнате. Держа на изготовке «Револьвер», он заглянул за шторы. И там его тоже ожидало разочарованье!

– Я не понял, а где он?!

Глядя на приятеля, Батон закатил глаза, поражённый его тупостью.

Тяжело дыша после бега по ступенькам, Макс выскочил из подъезда и подбежал к своей машине. В груди колотило сердце, в ногах чувствовалась тяжесть и мучила одышка. Трясущейся рукой он залез в карман за ключом, но его там не оказалось. Он прохлопал карманы – пусто!

– О, чёрт! – В отчаянии закричал Макс и сломя голову понёсся прочь.

Ключ от машины преспокойно лежал на трельяже в прихожей. А дверца шкафа была уже открыта.