Исповедь последней слезы

«Убей ее»

– Нет, – глотая ком, сказал Юлиан. – Ты не настоящий. Это все лишь плод моего воображения.

Закрыв глаза, трясущимися руками он оттолкнулся от кафеля и встал на ноги. На ощупь, ориентируясь по стене, он добрался до двери, схватился ледяной рукой за ручку и уже хотел посмотреть назад на зеркало, но что-то не дало ему этого сделать. Открыв дверь, он вышел в темный коридор и почувствовал, как прохладный воздух волной прошелся по лицу.

Идя к своему столику, он запнулся о стул пожилого мужчины, но не обратил на этот инцидент никакого внимания.

– Аккуратней, – высказал свое недовольство старик.

Вытирая пот со лба рукавом рубашки, Юлиан не сразу сообразил, за каким столиком он сидел с Ксенией. Яростно ища глазами по всему помещению ресторана, он пришел в еще больший ужас, осознавая, что его женщины нигде нет. Взгляд бегал по всем посетителям, но нужного ему человека на их радаре не было видно.

– Кого-то потерял?

Юлиан обернулся и увидел двух девушек, пьющих коктейли рядом с барной стойкой. На вид им было не больше двадцати пяти, в дешевых платьях, слегка перебравшие. Юлиан сразу и не понял, к нему ли обращен вопрос.

– Да-да, красавчик! – крикнула одна из них. – Я к тебе обращаюсь.

Он указал пальцем на себя и посмотрел на подруг с вопросительным взглядом.

– Именно, – сказала вторая.

Подойдя к девушкам, Юлиан не сказал ни слова, просто посмотрел им в глаза, придав своему лицу больше доброжелательности.

– Повторяю вопрос, ты что-то потерял?

– Возможно, – он подошел ближе и почувствовал, как в воздухе смешиваются запахи их духов.

– Твоя красавица убежала, – девушка сделала пару шагов навстречу и очутилась в полуметре от Юлиана. – Может, ну ее? Нам с подругой не повредит такой друг, как ты. Что скажешь?

– Давно? – дружелюбие на лице Юлиана сменилось менее приятной гримасой.

– Ну не знаю, – замялась одна из них. – А это важно?

Юлиан подошел к ней так близко, что кожей почувствовал ее дыхание. Плавно проведя рукой по талии, он обнял ее и наклонился губами к ее уху.

– Я спрашиваю, давно?

Незаметно для ее подруги, он напряг руку и крепко обхватил девушку, причиняя боль.

– Мне повторить вопрос?

Девушка ощутила на себе всю жестокость этого человека. Ласковые ноты голоса, танцующие возле ее уха и мертвая хватка, из которой не выбраться.

– Нет. Всего несколько минут назад.

– В какую сторону она пошла?

– Направо, в сторону парка, я смотрела ей в след.

Хватка Юлиана ослабла, и девушка отшатнулась от него, как от прокаженного. Схватив за руку свою подругу, она помчалась прочь, по дороге чуть не сбив официанта.

– Больной!

Выбежав на улицу, Юлиан посмотрел по сторонам, но Ксении уже не было видно. Быстрым шагом он направился в сторону парка, выдыхая пар изо рта. Звук каблуков отлетал от асфальта и растворялся в воздухе. Он смотрел по сторонам, ища глазами Ксению, но в душе все еще не мог в это поверить. Неужели все это было лишь ложью? Как она могла смотреть ему в глаза и говорить такие слова? Он вложил столько сил, терпения и любви в нее, а она бросила его, как только выдалась первая возможность. Неужели тот сумрачный двойник в зеркале, кем бы он ни был, оказался прав? Как это возможно?

Мелкие капли дождя превратились в ливень. Черные волосы, что еще минуту назад были уложены гелем, сейчас растрепано торчали в разные стороны. Капли разлетались по его плечам, падая на лицо и шею. Не сворачивая с намеченного пути, Юлиан продолжал идти вперед по лужам, в направлении центрального парка. Когда он завернул за угол дома и перед ним появились черные металлические ворота, он увидел фрагмент вечернего платья Ксении скрывшегося за деревьями.

Шаг перешел на бег, вода разлеталась под подошвой. Ветер дул в лицо, накачивая адреналином. Через несколько секунд, когда он забежал внутрь, оголенная спина прекрасной женщины, удаляющаяся в тень, предстала его взору. Сердце предательски защемило в груди. Дыхание стало прерывистым. Из носа шел пар, как у разъяренного быка.

«Она тебя предаст»

«Убей ее»

Эти надписи всплыли перед глазами Юлиана. Откуда он знал?

Убить ее? Но он любит эту женщину! Как он может лишить ее жизни, ведь он не убийца? Может быть – он жесток, может резок, порой даже страшен. Но убить?

«Она тебя предаст»

А ведь и вправду, она предала его любовь. Стоя под проливным дождем, Юлиан сжал кулаки с такой силой, что послышался хруст пальцев. Она не хочет быть с ним. Ей плевать на то, что целый год он оберегал ее от других, что заботился о ней. Он подарил ей дом, в котором она чувствовала себя комфортно. В один миг, она выбросила его любовь в мусорное ведро и плюнула сверху.

«Убей ее»

Если она не будет с ним, то и ни с кем другим.

Вытащив из внутреннего кармана раскладной нож, Юлиан нажал на кнопку, и лезвие разрезало капли дождя, встретившиеся на его пути. Уверенным шагом, он пошел к своей цели с налитыми кровью глазами.

Она заплатит за свое предательство…

Глава 7

В момент, когда смерть подошла так близко, что я почти ощутил ее прикосновение на своих мокрых волосах, в момент, когда ее теплый поцелуй стал забирать в свой плен, в момент, когда я уже был готов сделать первый шаг навстречу и взять ее за руку… в этот момент послышался крик. Сквозь мое сонное состояние, с первого раза я даже не обратил на него внимания. Но когда он повторился снова, меня начало трясти от злости.

Этого просто не может быть…

Почему это проклятое человечество, которое я презираю всем сердцем, не может дать мне спокойно сдохнуть! Я ведь не так много прошу? Всего несколько минут покоя, пока глаза мирно не закроются, и всеми любимый Тихоня не затихнет навсегда. Всего пара минут, мне осталось-то чуть-чуть.

Но, нет…

Когда я решил отъехать, кому-то понадобилось обокрасть девушку в парке, где никого в такую погоду кроме меня – суецидника быть не должно. Я закрыл уши двумя руками, пытаясь не слышать ее криков. В конце концов, это абсолютно не мое дело, что там с ней происходит и из-за чего. Моя цель на сегодняшний вечер уже почти достигнута.

Но внезапно мне эта ситуация стала интересна.

Крик несчастной прекратился, а за ним последовало оглушающее рычание. Словно что-то свирепое и сильное было настолько раздражено, что не могло копить в себе эту ярость, и выплеснуло ее наружу, в надежде на то, что от этого станет чуточку легче.

Мои тяжелые веки поднялись, и в луже под ногами я увидел себя. Можно было и не помирать от малюток, что так уютно устроились в желудке. В отражении на меня уже смотрел покойник. Узкое бледное лицо, отросшие темные волосы, падающие на лоб из-под капюшона. А глаза… их уже и не было вовсе. Абсолютно пустой взгляд в бесцветных тонах, за который не сможет зацепиться ни один человек, прошедший мимо. От напряжения, на посиневших веках выступили вены. В этой луже я увидел человека, которого проще добить, чем продолжить операцию по спасению его жалкой ничтожной жизни.

Сделав глубокий вдох, я выпрямил спину и посмотрел по сторонам. Людей, отвлекающих меня от суицида, видно не было. Но затем я услышал еще один крик, а за ним последовал шлепок, очень четкий и громкий, словно кого-то ударили. Моя голова невольно повернулась вправо. За деревом, раскинувшим свои ветки по сторонам, я увидел женщину в вечернем платье и мужчину в пиджаке, державшегося ладонью за лицо. Видимо, пощечина предназначалась именно ему.

Наверное, больно.

Вот уж кого-кого, а пьяную парочку, так громко выясняющую отношения, я себе не представлял, особенно перед смертью. Не знаю, что они могли не поделить. В тени я не видел их лиц, но по одежде можно было заметить, что они весьма состоятельные люди. Вот так всегда… Человека постоянно будет что-то не устраивать. Даже не смотря на то, что они оба хороши собой, не из бедного сословия, всегда найдется то, из-за чего нужно устроить драму посреди парка, в котором я решил скоротать свой последний вечер.

Люди не могут дать мне спокойно уйти.

Но в следующую секунду случилось то, чего я никак не мог ожидать. Под желтым светом фонаря, освещающим их силуэты, среди капель дождя, в руке мужчины мелькнуло лезвие. Короткий отрезок времени. Только мгновение, всего доля секунды, но после этого страх, вперемешку с возбуждением, стали устраивать танцы внутри меня.

Эти двое не знают, что рядом с ними есть еще один человек – свидетель их драмы. Тот, кто запечатлит их перед собственным забвением. Их семейная ссора станет моим последним фильмом.

Борясь с тяжестью в глазах, я сполз со скамейки и на корточках пробрался через густые кусты, чтобы лучше увидеть сцену. От воды вся листва намокла, да и сам дождь скрывал мои шаги, так что я без труда вышел на позицию, из которой мог воочию рассмотреть этих двух персонажей.

Мужчина держался хладнокровно и жестко, в его правой руке блестело лезвие ножа. Сейчас мне это даже показалось слегка комично. Если бы на его месте был кто-то другой, даже такой как я: в капюшоне, серых джинсах и с лицом наркомана, которому нужна доза, то я бы заволновался. Но человек, слегка за тридцать или около того, в дорогущем костюме, с ножом в руке, и женщина в изящном вечернем платье – это больше напоминало мелодраму. Сейчас они поругаются, ее кавалер покажет, что он здесь главный, помашет ножиком, она испугается, затем успокоится и это будет самой бурной сценой в их жизни, о которой через много лет они будут вспоминать с улыбкой.

Как же я ошибался…

Незаметно для меня, мужчина схватил свою спутницу за горло, с такой скоростью, что этого движения руки я почти не заметил. Даже под желтым светом фонаря я увидел, как покраснело и налилось кровью ее лицо. Она пыталась сопротивляться, но ее хрупкие женственные руки ничего не могли сделать против свирепой хватки монстра. Именно монстра. Как только женщина оказалась в его руке, внешний вид этого человека изменился. Создалось ощущение, что из его спины выросли крылья, и непонятно кому они принадлежат – ангелу или демону – так гордо он держался в этом положении. Сквозь свои заспанные глаза, я в буквальном смысле слова, смотрел на то, как женщину покидает жизнь.

Я увидел ноги бедняжки, оторвавшиеся от влажного асфальта. Лишь пара одиноких капель, упали с ее белых туфель запачканных грязью. Девушка хрипела и дергалась, пока пальцы зверя все сильнее сжимали ее горло. Я по-настоящему испугался и уже хотел вмешаться, выйдя из укрытия, но он поставил ее обратно на землю.

Невольно, я ощутил свою правую руку на груди.

И вот случилось то, от чего мое дыхание прекратило свое существование. Со всей своей жестокостью и яростью мужчина вонзил в ее тело блестящее лезвие. Сдавленный всхлип вырвался из моих губ, и я зажал рот руками. Не отпуская жертву, он вынул из нее нож, и кровь густой массой стала капать на землю. Увидев, как частичка ее жизни в виде красной жидкости смешивается с грязью, я застыл в одном положении, боясь сделать хоть одно неверное движение. Мужчина поднес свою добычу поближе к себе и что-то прошептал ей на ухо. Я был искренне счастлив, что не слышал его слов. Я хотел лишь одного, чтобы все это быстрее прекратилось.

Закончив свою финальную речь, он развернул ее спиной к себе и поцеловал в шею. Не просто в шею, он словно специально отодвинул прядь ее волос, в поисках определенного места.

В небе сверкнула молния, и я увидел эту женщину целиком. Без теней и мрака, без драпировки из дождя, которая скрывала некоторые из ее деталей. В этот момент она предстала передо мной, словно обнаженная. Вот оно – мгновение, которое скинуло с нее все маски. Сейчас она такая, какой является на самом деле. Ее красивое запоминающиеся лицо впечаталось в мою память навсегда.

В последний миг я рассмотрел в ее глазах то, что и она меня видит. Я не мог это ни с чем спутать. По изгибу ее губ я прочитал: «Умоляю».

Не знаю, что это могло значить, и правильно ли я все прочитал, но следующее, что я увидел – это то, как лезвие вонзилось ей в горло и кровь начала хлестать фонтаном из раны. Брызги разлетались в разные стороны под светом сверкающей молнии, словно неуклюжие движения танцора под стробоскопом. Как только нож прошелся по ее коже, будто паяльник по пластмассе, мужчина выпустил ее из рук, и женщина рухнула на асфальт.

После того, как веки пару раз смогли моргнуть, я увидел, что человека сотворившего такое зло с несчастной, уже нет. Не знаю зачем, но как больной инвалид я вылез из кустов на четвереньках, и подкрался к беззащитной девушке, лежавшей на земле.

Она все еще была жива.

Я не могу себе представить, как сильно эта женщина хотела жить, что после стольких ран, все еще оставалась в нашем мире. Если бы я мог, то, скорее всего, поменялся бы с ней местами. В почти беспамятном состоянии я посмотрел на нее и почувствовал, что мое сердце вновь колотится. Под проливным дождем, разгоняющим кровь на земле, я положил ладони на ее горло, в надежде остановить кровотечение. Но, когда густая струя темно-красной жидкости просочилась через пальцы, и тонкий фонтан брызнул с такой силой, что его капли попали мне на лицо, я не смог удержаться, и все, что было в моем желудке, вылетело на окровавленное платье жертвы.

Я убил свое самоубийство.

Хрип бедняжки стал утихать, а кровотечение замедлилось. В последние секунды своей жизни, эта женщина увидела молодого парня, которого вырвало на нее таблетками снотворного.

Ужасно…

По ее глазам было видно, что она хочет что-то сказать напоследок, что она не готова уйти из этого мира молча, но все, что она смогла – это выдавить одну единственную слезинку, прокатившуюся по щеке.

Поэзия…

Если бы я был поэтом и написал о том, что увидел, это произведение я бы назвал: «Исповедь последней слезы». Этим жестом, она выразила гораздо больше, чем тысячи мастеров слова смогли бы описать в строках.

Когда ее теплая кровь на моих руках остыла, а жизнь ушла из ее взгляда, я еще долгое время не мог прийти в себя. Я до сих пор думал, что нахожусь во сне, и что все это нереально. Но когда я отпустил ее тело и встал на ноги, то заметил, что у меня сильнейшая эрекция, которая только была в моей жизни.

Это последнее, что я запомнил в тот вечер. Дальше пустота.

Глава 8

– Ну что, девчонки? Как вам наш первый рабочий день?

Кира поправила ворот куртки и закрыла за собой дверь, ведущую в студию. Выключив свет в помещении, она повернулась к двум девушкам, стоящим за ее спиной. На ее вопрос ответа так и не последовало.

– Может, по бутылочке пива? – снова спросила она. – Давайте, нам еще работать вместе, не будьте такими буками.

– А что, я не против, – ответила девушка с короткой стрижкой под мальчика.

– Ну, а ты как, Катюха? С нами?

– Да пофиг, – она широко улыбнулась, оголив белые зубы. – От одной бутылочки ничего страшного не будет!

– Вот и я о чем! – воскликнула Кира.

Они спустились по лестнице пустого здания, сдающегося под офисы. На выходе отдали ключи охраннице в дутой куртке с логотипом ЧОПа на спине. Затем, вышли на улицу и, увидев настоящее наводнение, встали под козырьком.

– Наташ, у тебя есть зонтик? – спросила Катя.

Девушка с грустным выражением лица покрутила головой и застегнула свою кожаную куртку до подбородка.

– У меня есть!

Кира достала из большой сумки зонт, с улыбкой, в традиции лучших Диснеевских мультиков.

– Как-нибудь поместимся.

– Ага, – хихикнула Катя. – В тесноте, да не в обиде, как говорит мой папа.

Скучковавшись плотной компанией, они встали под один зонтик и шагнули на улицу. Дождь тут же начал отбивать ломаные ритмы, над их головами. Проходя сквозь небольшие облака пара из их рта, девушки пошли вниз по тротуару. Обходя лужи и пытаясь не выходить из укрытия, они смеялись, обняв друг друга за пояс. Катя и Наташа выглядели более эффектно, за счет обтягивающих джинсов, высоких каблуков и кожаных курток, подчеркивающих их формы. Почти каждый мужчина или парень, проходящий мимо, обязательно обернулся и рассмотрел их сзади. Некоторые даже свистнули. А Кира, в своих мешковатых штанах, намокших «Конверсах» и большой куртке, стоя посередине, была нужным контрастом, для подчеркивания сексапильности спутниц.

Справа донесся сигнал машины. Они повернулись на раздражающий клаксон и увидели, как к тротуару подъехала черная иномарка, дребезжащая от баса. Тонированное стекло со стороны водителя медленно открылось, и из него, плотным клубом повалил дым. Когда облако рассеялось, из окна высунулся парень лет девятнадцати, с модной прической и серьгой в ухе. Сделав глубокую затяжку, он кинул сигарету в лужу и с ног до головы осмотрел девушек.

– Девчонки, вам не тесно? – он показал мизинцем с золотой печаткой на зонтик. – Так и заболеть можно?

– А что, есть предложения? – сказала Наташа.

– Да, давай, начинай, – поддержала ее Катя. – Сейчас ты скажешь, что можешь подвезти нас на своей дорогущей машине, – парень хотел что-то сказать, но Катя не дала ему такого шанса. – Ты, конечно, скажешь, что хочешь всего лишь подбросить нас до дома. Мы сядем к тебе в автомобиль, и ты будешь очень милым и клевым парнем, настолько, что мы захотим провести с тобой еще какое-то время. Ты предложишь нам выпить чего-нибудь дорогого, в каком-нибудь цивильном месте, а мы в три голоса скажем да!

– А ты смышле… – но он не успел договорить.

– Потом, мы случайно встретим двух твоих друзей или даже трех, и ты предложишь им присоединиться к нам. Мы – уже изрядно выпившие – будем не против. Затем, дружной компанией поедем в клуб или караоке! Петь мы будем хреново, но вы, конечно, скажете что у нас талант от Бога. А потом, у одного из твоих друзей окажется свободная квартира или дом, в который вы любезно нас пригласите. Пьяные в хлам, но желающие добавки, мы поедем к вам.

– Слушай.

Парень снова попытался вставить фразу, но Катя вышла из-под зонта и с серьезным взглядом посмотрела ему в глаза.

– К этому моменту, каждый из вас уже выбрал, кого будет драть этой ночью! Не знаю как! Может на чики-брики, может вы спички тянули у кого короче. Осталось дело за малым. Квартира будет роскошной, с большими окнами от пола до потолка, это произведет на нас впечатление, я уверена. Пара виски с колой и ты предложишь бутылочку или еще какую-нибудь игру сексуального характера, после которой мы все устроим качественную порнуху на ковре из шерсти заморского зверя.

От удивления парень не нашелся в ответе.

– Но и этого вам будет мало, в какой-то момент, вы решите поменяться, а нам пьяным курицам уже будет плевать на какой из членов садиться! – Катя плюнула рядом с машиной и потрепала парня по голове. – Пошел на..й отсюда, мальчик, со своей дорогой тачкой, золотым колечком и модной прической!

– Сама пошла! Шлюха! – крикнул парень и со скрипом резины умчался прочь.

Все это время, Кира так и стояла, раскрыв рот, не произнося ни звука.

– Ничего себе! – сказала она. – Да ты крутая! А с виду не скажешь.

– Просто не люблю маменьких сынков, которые строят из себя, не пойми кого.

Катя провела рукой по влажным волосам и вернулась под зонтик. Девушки двинулись дальше. Через пару метров, они наткнулись на маленький магазин и купили по бутылке пива. Встав под один из козырьков дома, девчонки открыли спиртное и с улыбками на лице чокнулись горлышками. К тротуару подъехала иномарка. Но еще до того момента, как лицо водителя появилось на свету, все три девушки, как одна, показали ему средний палец и машина уехала. С истерическим смехом они чокнулись еще раз и сделали по глотку.

– А вы классные, – сказала Кира. – Рада, что буду работать с вами.

– Ты тоже ничего, подруга, – Катя обняла ее в знак поддержки. – Сработаемся!

Когда пиво оставалось на дне, и Кира уже собиралась выкинуть бутылку, справа от себя, она увидела парня, идущего им навстречу. На нем был темный балахон, серые джинсы и грязные черные кроссовки. По его виду можно было подумать, что он пьяный или под кайфом. Ноги заплетались, взгляд бегал из стороны в сторону, но в этих неспокойных глазах Кира узнала его. Это был тот самый новоявленный тренер, с которым она познакомилась в спортзале, но его имя, как назло, вылетело из ее головы. Когда он подошел ближе, Кира увидела, что он весь промокший до нитки, трясся и ничего не соображал.

– Ладно, девчонки, – сказала Кира. – Мне пора!

Она обняла подруг на прощание и подбежала к своему знакомому. Схватив его за плечи, Кира на себе ощутила дрожь. Парня трясло, словно стиральную машинку во время отжима белья.

– Что случилось?

Но он ничего не ответил, а только еще сильнее затряс синими губами. Не растерявшись, она обшарила его карманы, на предмет удостоверения личности и места жительства. Первым ей в руки попалась связка ключей, а затем из внутреннего, достала документы. Прочитав его имя и фамилию, Кира посмотрела адрес прописки. Если он до сих пор живет там, то это совсем рядом, буквально через два три дома. Положив ключи и документы к себе в карман, Кира увидела, как его вырвало, прямо на тротуар. Люди, с гримасой отвращения обходили их стороной. Расправив зонт над головой, Кира обхватила парня за пояс, и они пошли по направлению его места жительства.

По дороге его еще несколько раз вывернуло. Когда девушка дотащила парня до подъезда, он изогнулся в желудочном спазме, но жидкости уже не было. Кира облокотила его на кирпичную стену рядом с домофоном, а сама стала рыться в карманах в поисках его ключей. Наконец, открыв дверь, она помогла ему зайти в подъезд и подняться на нужный этаж. Кира постучала в дверь, но никто не откликнулся, тогда она вставила ключи в замочную скважину и открыла дверь.

– Ау! Есть кто дома!

Поняв, что квартира пуста, девушка затащила его внутрь и, когда он вялым движением включил свет, Кира увидела кровь на его руках и лице. Упав на колени, он вновь изогнулся в спазме.

– Я звоню в скорую! Приедут врачи и тебе помогут!

– Нет, – тихо, почти беззвучно прошептал он.

– Я не хочу, чтобы ты помер у меня на руках. Я звоню!

– Нельзя! – из последних сил произнес парень. – Прошу… не звони никуда, – после этих слов, он еще раз скорчился в конвульсиях и потерял сознание.

Глава 9

Кровь, засохшая на лезвии ножа, создавала нерушимую гармонию в глазах Юлиана. Сидя в белом кресле, погруженный во мрак, где лишь тусклая свеча устраивала схватку с тьмой, он разглядывал орудие убийства, плавно проводя металлом над огнем. Каждый раз, когда лезвие касалось языка пламени, его руки тряслись. В голове пролетали мысли о содеянном. Легкая слабость в теле, кончики пальцев ощущали покалывания. Не отводя взгляда от свечи, Юлиан постепенно приводил дыхание в норму.

Как только он увидел фонтан крови из горла Ксении, его тело получило разряд тока. Это была незабываемая эмоция. В тот момент, он почувствовал себя чем-то большим, чем он является на самом деле.

Он почувствовал себя Богом.

Но, когда Юлиан примчался домой, по дороге вдавливая педаль автомобиля в пол, эти эмоции постепенно пропали. Словно тысячи людей, собравшиеся на площади и кричащие в унисон одни и те же слова, начали расходиться по домам. Юлиан хотел удержать эмоции, он не хотел их отпускать. Выход нашелся лишь после того, как он достал из своего пиджака нож, и стал рассматривать на нем остатки жизни Ксении. Засохшая, но еще немного липкая кровь, собрала всех этих людей обратно в толпу, а когда лезвие коснулось пламени свечи, они вновь закричали в голос.

Заходя в парк, приближаясь к своей жертве, он не был уверен, что способен на это, но пощечина наглой женщины активировала в его теле инстинкты, о которых он раньше и не догадывался.

– Это было незабываемо…

Произнеся эти слова, он потушил свечу и подошел к огромному зеркалу. В темноте, освещаемой лишь лунным светом, он провел ножом по лицу и впитал запах. Затем, скинул с себя пиджак и медленно расстегнул пуговицы белой рубашки. Оголив торс, Юлиан приставил острие ножа к животу и немного надавил. Металл вошел в кожу без каких-либо препятствий. Всего на пару миллиметров, и под лезвием, сразу же образовалась бусинка крови. Юлиан стиснул зубы и прокрутил нож на несколько градусов. Ручеек покатился по коже, устремившись вниз. Под лунным светом, кровь приобретала оттенок почти черного цвета. Страшное, но очень захватывающее зрелище. Остановив поток лезвием ножа, он смешал свою кровь с кровью Ксении.

На куске металла, что недавно стал концом для одного человека, сейчас смешались жизнь и смерть. Две генетические составляющие двух разных людей. Мужчины и женщины. Живого и мертвого. Любовь и ярость в одном флаконе, запах которого, Юлиан готов хранить вечно. Обнажившись догола, он провел лезвием по своему телу, оставив след в районе груди. Затем, достал из ящика черную лакированную шкатулку и положил в нее этот предмет, ставший для него реликвией.

Лунный свет сменился сверканием молнии, и Юлиан увидел себя в зеркале. В крови, с растрепанными волосами, но живым как никогда. Это было похоже на вспышку фотоаппарата.