Дыши!

Никто той страшной вещи в мире не поймёт.

В моей руке сталь – то нож в моей руке,

Я вижу жизнь – она смеётся вдалеке.

Я слышу голос, он зовёт меня к себе,

Я знаю – тайный свет горит в моей судьбе.

Жестокий, злобный мир приносит смерть в мой дом –

Спешу я к ней навстречу, убаюкан сном.

Трясутся руки – знают, что произойдёт,

Трепещет сердце – чувствует, что смерть идёт.

Её шаги так близко – слышен стук в окно,

Ночная тень смеётся – всё предрешено.

Я видел – этот мир, любя, ласкал рассвет…

Зачем я жив ещё? – на то ответа нет.

То, что осталось

Никому не нужный кусок человека,

Даже не целый, а так – половина, -

Всеми брошенный и забытый навеки,

Я привык смотреть не в лицо, а в спину.

Я привык видеть закрытые двери,

Смех и радость в чужих окнах.

Таким людям, как я, никто не верит,

Темнота и печаль живут в моих стёклах.

И ещё немного ненависти – так, чуть-чуть,

В самый раз, чтобы люди знали, кто я такой,

Немного одиночества, чтобы всех надуть,

Чтобы люди обходили меня стороной.

Ведь я – не нужный никому кусок,

От меня что-то отрезали и бросили псам,

А что осталось – то всем невдомёк,

А что осталось – никому и не отдам.

То, что осталось, – моё, родное,

Неинтересное, не нужное никому вокруг.

Оставьте его мне – оно умрёт, не скрою,

И не осквернит чистоту ваших рук…

Журавль

Журавль в небе лучше синицы в руках -

Я думаю так. А кто со мной не согласен,

Тому не понять красоты, живущей в мечтах,

Тому не понять, как сон может быть прекрасен.

Погнаться за ним в безоблачной выси небес,

Схватить и обнять, прижать к дрожащей груди -

Не это ли есть величайшее чудо чудес?

Надо только его разглядеть, найти…

Схватить эти мягкие крылья грубой рукой,

Сломать, разорвать их, и вместе на землю упасть,

В лабиринты улиц, затянутых мрачной мглой, -

Забыть, что такое огонь, желание, страсть…

Журавль в небе лучше синицы в руках -

Он принесёт нам смерть в своих когтях.

Пепел

Тусклый вечер тихо льёт свои слёзы,

И в садах моей мечты вянут розы.

Я сижу один, во мгле бесконечной,

Рядом кружит хоровод снов беспечных.

Слово молвить не могу – засмеются:

«Ты не сможешь никогда к нам вернуться!»

Я не верю, что я жив – гибель рядом,

Я ласкаю остриё жадным взглядом.

Пепел сердца моего уносит ветер,

Моя ночь ко мне придёт на рассвете.

День окрасит в чёрный цвет неба своды,

Пронесутся пред глазами жизни годы…

Чем я жил, о чём я грезил – не сбылось…

Пепел снов уносит вдаль ветер стылый.

Я не верю, что я жив – гибель рядом,

Я ласкаю остриё нежным взглядом.

Спрут

Реки времён так быстро текут…

Не успеешь моргнуть – омут уже.

Вода холодна. Тянет щупальца спрут

К душе твоей тёмной… На другом этаже,

Там, у самого дна, всё не так, как у нас –

Там слишком сильна горечь прожитых лет,

Там видны все ошибки, которых сейчас

Мы не можем заметить, как будто их нет.

Там «пусто и медленно», как друг говорил –

Он оставил нас много лет назад,

До этих омутов так не доплыл…

Слабости духа не застал его взгляд.

Чудовищный спрут живёт в глубине,

У каждого – свой, и каждому он

Покажет то, что на самом дне –

Застывшее время. Холод смерти. Сон.

На улице суицида

Маньяк, живущий в городе боли,

На улице страха, среди мертвецов…

Отсюда уехать ему не позволят –

Умрёт на руинах в конце концов.

Бессмысленно, глупо, жестоко, угрюмо

Он бродит среди опустевших квартир.

Истлевшие трупы, не слышно шума –

Устроила смерть в коридорах пир.

Он хочет вырваться на свободу

От безысходности этих картин,

Но мир не может принять урода,

И он обречён умирать один.

Никчёмный, слабый, жалкий, ничтожный,

Покинутый, проклятый всеми навек,

Живущий в мире иллюзий ложных,

Потерянный для любви человек…

И вот на улице суицида

Подходит к развязке трагедии он,

Один-единственный способ видит –

Окутан туманом, как будто сон,

Дрожащими пальцами держит бритву,

Тянется к бугоркам вспухших вен,

И пепел читает ему молитву,

Могильную песню бормочет тлен.

Проводит с нажимом – и льётся, льётся

Тёплая влага на камень плит –

На улице суицида смеётся

Маньяк, самим собою убит…

Инвалид

Мне отрезали крылья, я не могу летать,

Но мне оставили память, чтоб я мог вспоминать.

Иногда, в минуты тоски по былому

Я понимаю – всё могло быть по-другому.

Бессмысленно, жестоко отделили мою часть,

Просто чтобы показать свою власть,

А потом оставили, потом забыли,

Вырвали глаза и погулять отпустили.

Никому не нужен, я брожу по землям,

А мои палачи спокойно дремлют,

Я для них – никто, они сильнее меня,

Зачем, зачем они изуродовали меня!?.

Мои глазницы пусты, в них нет даже слёз,

Я могу только чувствовать аромат роз,

Мои братья парят в небесах надо мной,

А я остался без крыльев, я немой и слепой!..

Мне оторвали язык, чтоб я не мог рассказать,

Как мне не хочется жить, как может кто-то страдать,

Мне отрезали крылья, я не могу летать,

Но самое страшное – я могу вспоминать.

Я слышу волшебную песню небес,

Я дрожу в предвкушении сладких чудес,

И обрубки корчатся, пытаясь поднять

Вверх моё тело, не умеющее летать…

Осколок

Я лежал в полумгле и смотрел в потолок,

Моё тело холодное снег укрывал.

Вот и время пришло, истекает мой срок,

Я вернусь в этот дом, сколько б ни убегал.

В этом доме нас много, но каждый один,

И все мы видим одинаковый сон –

Раздается во тьме грохот треснувших льдин,

Я лечу в пустоте, зная, что обречён.

Я хотел бы проснуться, но кошмар не уйдёт,

Мы будем падать, пока не умрём.

В этом доме рассвет никогда не придёт,

Мы будем падать, пока не умрём.

Я лежал в полумгле и смотрел свои сны,

Размышляя о тысяче разных вещей,

Моё тело окуталось в плащ тишины

От сознанья ненужности многих смертей.

Я лежал, остывая на зимнем ветру,

Превращаясь в осколок хрустального льда.

Я буду жить вечно, я никогда не умру,

Одного раза хватит с меня навсегда…

Раскопки

Откройте двери, я хочу уйти,

Я хочу убежать, изменить пути.

Умирая здесь, среди пыли и праха,

Я потерял свои прошлые страхи.

Распахните окна, я хочу упасть,

Просто лететь и чувствовать страсть,

Покинуть то, что уже давно оставил –

Мне так надоело жить без всяких правил…

Сломайте стены, я хочу без них.

Некоторые думают, что я просто псих.

По-доброму мягко, спокойно и нежно

Я умираю под покровом снежным.

Я ежедневно провожу раскопки,

Я нажимаю запретные кнопки.

Время превращает меня в дебила,

И куда-то сбежала та, кто меня лечила.

Мне всё до лампочки, на всё плевать,

Я ничего не хочу понимать.

Откройте двери, мне нужно уйти,

Я хочу убежать, изменить пути.

Интоксикоз

Погружение в бездну навстречу Луне…

Свет приветливых звёзд мир качает во сне.

Сумасшествие тихо стучит в мою дверь,

Я, забыв своё имя, лишь призрак теперь.

Паутины теней оплетают меня,

Растворяют сознание, память храня,

Капли вечных небес – реки серых дождей –

Плачут молча и горько над миром людей.

Угасает огонь, не оставив тепла,

И глаза застилает унылая мгла.

Прячут демоны злобу свою по углам,

Но бесплотные духи им не по зубам.

Прорываюсь сквозь дикий тяжёлый туман,

В нём улыбки людей – но всё это обман.

Лишь один только путь я предвижу себе.

Развернув свои крылья навстречу судьбе,

Дальше следую я по дороге ночной.

Звёзды песни поют и танцуют со мной,

Свет безглазой луны разрушает мой дом,

Проникает в мой мозг, овладев диким сном.

Лихорадочно пальцы бегут по столу,

Ищут бритву – прогнать безнадёжную мглу.

Смерть крадется ко мне по тропинке из роз –

Это галлюцинации, это психоз.

Подойди и узнай вкус изрезанных грёз,

Это интоксикоз, это интоксикоз…

Червяк

Я разбит и расплющен низким давлением,

Мутное небо опускает настроение.

Снег – это саван, укрывающий мой гроб,

Боль невыносимая ползёт ко мне под лоб.

Где-то там, внутри моей горячей головы

Рождаются фантазии под действием травы,

А снаружи – окна с вертикальными решётками

И глянцевые люди, так похожие на фотки.

Я убит и раздавлен небесным молотом,

Стены моей комнаты напоминают золото.

Общественное мнение: жёлтый – цвет смерти,

На этот раз общественному мнению поверьте!..

Внутри моего черепа – весёлые мысли:

Виселица – веселиться – виселица – веселиться.

А на лицевой части органы зрения

Опухли от хронического слёзовыделения.

Растёкся на стуле, как холодец,

Такое ощущение, что завтра мне конец.

Кстати, шторы того же цвета, что стены.

Моё сознание пульсирует, как резаные вены.

Оно бредит, бредит, смеётся и плачет,

Оно знает, что в мире этом ничего не значит,

Ему так грустно, одиноко и холодно,

А иногда бывает жарко – но чаще холодно.

Разбит и расплющен туманом небесным,

Но я ещё живу каким-то образом чудесным.

Странно, почему бы это так бывает –

Я этого не понимаю, и никто не знает.

Бред, бред, дикий смех, горький плач,

Наверное, это полоса неудач,

А может быть, просто я тупой и дурак,

Я убит и раздавлен, как будто червяк.

Молитва

Да не упокоится душа моя,

Болью отравленная, светом оставленная.

Да не упокоится душа моя,

Тоскою истерзанная, смертью изрезанная.

Да не вознесётся в поднебесия

Дух мой покалеченный, разум изувеченный.

Да низринется в подземелия

Сердце моё гордое, сердце моё твёрдое.

Да не образуется судьба моя,

Одиночеством убитая, слезами облитая.

Да рассыплется в прах плоть моя,

Порчей разъеденная, безумием съеденная.

Да пожрут меня дьяволы,

Зажарят и сварят, удовольствие подарят.

Да разорвут меня демоны

Зубами кошмарными, когтями кошмарными.

Да не упокоится душа моя,

Да не успокоится боль моя,

Да не вознесётся в небо дух мой,

Да разрушится навеки разум мой,

Да придёт ко мне смерть моя,

Да отравится ядом плоть моя,

Да низринется в безумие жизнь моя,

Да рассыплется в пепел жизнь моя,

Да отправится в небеса любовь моя,

Да покинет землю грешную любовь моя,

Да оставит меня мёртвым любовь моя,

Да будет жить вечно любовь моя.

Славься во веки вечные, благословенна будь, мечта моя!..

Ничего страшного

Кто-то живёт, а кто-то – нет.

Кто-то уже видел в тоннеле свет,

А кто-то только хочет посмотреть,

Но для этого нужно умереть…

Тебе любопытно? Возьми пистолет,

Не стесняйся, ничего страшного нет.

Успокойся и поверь, что можешь лететь,

И ты полетишь – придёт смерть.

Тебя это волнует? Меня – нет.

Ночной ветер, дневной свет –

Всё это проходит, остаётся Она,

Красавица-хозяйка вечного сна.

Ты хочешь бежать? Беги, лети!

Если ты сильный, то сможешь уйти.

Тебя волнует жизнь? Меня – нет,

Я уже видел в тоннеле свет.

Он успокоил, принял меня

В свои объятья, от боли храня.

Ты хочешь так же? Возьми пистолет,

Не бойся, ничего страшного нет…

Висок

Сегодня – обычный день,

Но мне почему-то не хочется жить.

Приходит ночная тень,

Но нет во мне силы кого-то любить.

Один в комнатушке своей,

Сижу и смакую пули полёт.

Неважно будет ей,

Когда в мой висок она с хрустом войдёт.

Всё правильно – так должно быть.

Всё пофигу – это нормально вполне.

А мне никогда не забыть,

Кого звал я в сонной ночной тишине –

Мой демон, живущий внутри,

С прекрасным, одухотворённым лицом.

Я весь в твоей власти, смотри!

Мой мозг околдован чудовищным сном.

Зажатый в руке пистолет –

Чего же ещё хочешь ты от меня?

Бессмысленность прожитых лет,

Бессмысленность этого странного дня…

К виску поднимается ствол,

И палец назад тянет жёсткий курок.

И всё – наконец-то прошёл

Мой самый последний и нужный урок.

А в следующей жизни мечты

Конечно же сбудутся – это потом…

И тяжесть ночной темноты

Смягчится ещё неизведанным сном.

Дыши!

Мне очень больно видеть тебя такой –

Слабой, беспомощной и напуганной тьмой.

Я плачу, когда вижу тебя одну,

Я знаю – ты медленно катишься вниз, ко дну.

Я хотел бы тебе помочь, но не знаю – как.

Я здесь посижу, с тобой, подай мне знак,

Если захочешь – буду тебя целовать,

Всё, что угодно, чтобы тебя удержать.

Только не сдавайся, дыши!

Сердце, работай, стучи, стучи!

Сердце, работай, живи, живи!

Сердце, работай, люби, люби!

Только, пожалуйста, не сдавайся, дыши!

Держись, я прошу, пока не приедут врачи.

Спи, отдыхай, закрой глаза и молчи.

Я не отдам тебя демонам ночи и зла,

Не хочу, чтобы ты уходила, хочу, чтоб жила.

Держись, любимая, не оставляй меня,

Я без тебя не протяну ни дня.

Мне очень больно видеть тебя такой,

Я хочу видеть тебя весёлой, живой…

Только не сдавайся…