Безымянная. Сборник стихов

Зов

Лунный свет меня зовёт,

Он поёт, с неба льёт,

Он свободу от забот

Мне несёт.

Подчинись, и ты поймёшь,

Почему, зачем живёшь,

Смысл в смерти обретёшь…

Ты поймёшь.

А за этой тонкой гранью

Силы Тьмы придут за данью,

Будешь ты лишь им служить,

Будешь жить…

Обретёшь свободу, силу –

Только сделай шаг в могилу,

Это просто и легко,

Так легко…

Диск Луны на небе мрачном

Обернулся в саван туч,

Светит тускло и невзрачно…

Там, где ляжет его луч,

Разверзаются гробницы,

Открывает двери Ад.

Род людской дрожит, – боится, –

Дьявол рад…

Лунный свет меня зовёт,

Он поёт, с неба льёт,

И могила меня ждёт –

Смерть идёт.

Подчинившись, я пойму,

Что мой путь ведёт во тьму.

Я пойду лишь по нему –

Я пойму.

Океан Звёзд

Я был на берегу у Океана,

На берегу у Океана Звёзд.

Я был в покое вечности – нирване,

В нирване слушал песни мёртвых звёзд.

Я перешёл чрез Мост Богов предвечный.

Оставив тело, шёл я не спеша,

С собою взяв один мешок заплечный,

В котором было лишь одно – Душа.

И вот пришёл на берег Океана,

Сел на песок и песни слушать стал.

Мне пели звёзды мёртвые в нирване.

О чём?! Не знаю – я не замечал…

Мечта

В дальние страны мечтой унесусь

По дорогам ясных небес.

Вряд ли когда-нибудь я отучусь

Верить в силу чудес.

В башню у самого края земли,

В тихий и мрачный покой,

Где, словно пешки, дрожат короли

Под сильной и властной рукой,

В край, где волшебная сила живёт

Магов и колдунов,

С дрожью мечта устремляет полёт

Сквозь толщу древних веков.

Вижу вампиров, чудовищ ночных –

Властителей жутких теней.

Сердце трепещет в стенаньях немых…

Дальше несусь я скорей

В светлое утро по залам дворца,

В комнату нежного сна,

Вижу весеннюю свежесть лица,

Слышу – вокруг тишина…

Только чернеет потом небосвод,

Звёзды, рассыпавшись в прах,

Падают вниз, расколов бездну вод.

Ужас в застывших глазах

Остекленел и навис каплей льда,

Скрыв за собой пустоту –

Так умирает любая мечта,

Сбитая вдруг налету.

В дальние страны она не летит –

Бьётся средь голых камней,

И затихает, недвижно лежит –

Больно и холодно ей.

Вот за минутой минута течёт,

Пеплом подёрнулся взор.

Миг… и уже только память живёт

В скалах заброшенных гор.

Молчи

Наполняя пустоту моей души,

Согревая сердце пламенем в ночи,

Растворяться в мути неба не спеши,

Ничего не говори, прошу, молчи.

За окном дождливый август, как стеной,

Окружил мой остров сна со всех сторон.

Слёзы ангелов текли по мне рекой…

На скитания в краях я обречён,

Где расправил крылья тени демон грёз,

Заключив свои видения во мне.

От миров людей он прочь меня унёс,

Образ радости воздвигнул в тишине.

Ветер правит парусами корабля,

Он плывёт к моим затихшим берегам.

Одинокая забытая земля

Будет рада человеческим ногам…

Отвернули боги от меня свой лик,

И корабль в мою гавань не зайдёт,

Ведь душа моя – лишь сгорбленный старик,

Моё сердце через пару дней умрёт.

Наполняя пустоту моих глубин,

Согревая тихим пламенем в ночи,

Дай подумать повод: «Я здесь не один!»

Только ничего не говори, молчи…

Полководец

Сигарета задумчиво тлеет

В моей бледной замёрзшей руке,

И над башней моей тихо реет

Белый флаг, отражаясь в реке.

В моём замке разрушены стены,

И распахнуты створки ворот.

В моём городе – полчища Тени

Кружат бешеный свой хоровод.

Опускаются стрелы и копья,

Смертоносные в ножнах мечи.

Невесомые белые хлопья

Укрывают коврами в ночи

Невысокие холмики трупов.

На стеклянных глазах, такой хрупкий,

Превращается снег в мутный лёд.

Недвижим, улыбается рот.

Они все были живы когда-то,

Наши близкие, наши друзья,

Они стали моими солдатами,

Но проиграна битва моя.

Я оставлю их здесь – дикий ветер

Пусть играет кудрями волос,

Сохранит пусть жестокий мороз

Неизменной торжественность Смерти.

А меня ждёт на Юге родная страна,

Где беснуется демон всесильный – Война,

Где сады расцветают крестами могил,

Где когда-то я тоже друзей хоронил.

Я остался один, я опять ухожу,

Но недолго без дела по миру брожу.

Меч волнуется мой, тихо стонет стрела,

Вот и снова я там, куда гибель пришла.

Срок

Кружится снег. Начинается ночь.

Небо затянуто мглою.

Звёзды потухли. Уносится прочь

Ветер – и воет с тоскою.

Сбыться мечтам моим не суждено –

Что ж, такова воля Рока!

Жажду теперь я лишь только одно –

Только б дождаться мне срока…

Моя память окутана сном

Моя память окутана сном,

Мои мысли на месте стоят.

Я мечтаю вновь о былом,

Возвращаюсь думой назад.

Я не сплю уж которую ночь,

Силюсь вспомнить, кто я такой,

И гоню свою жизнь прочь,

В этой жизни я – не живой.

Зимний ветер поет в окно

О бескрайних и мрачных снегах.

Остается мне только одно —

Потеряться в бредовых снах.

Может быть, я узнаю все там.

Может быть, там меня ждут.

За ответы я все отдам…

Ну а что у меня есть тут?

«Что же нужно Зиме от меня?

Если есть, что сказать, не молчи!» —

Так молил я вьюгу в ночи,

Но достоинство бога храня,

Не ответили демоны Тьмы…

Видно должен я сам понять,

Кем я был, и кем должен стать,

Когда рухнут стены тюрьмы.

Моя память окутана сном,

Мои мысли мертвы, как лёд.

Но руки помнят о том,

Как умерить времени ход.

Они плачут над белым листом,

И ждут, когда утро придет.

Странники

В пути к забытым городам,

Там, где горит рассвет,

И раскололась пополам

Звезда под грузом лет,

В пути к таинственной стране,

Где золото и прах,

Мы шли по морю и в огне,

И в ледяных горах.

По тропам пробирались мы,

Незримым для людей,

И крылья первозданной тьмы

Гасили свет огней.

В пещерах тёмных под землёй,

Где вьются корни гор,

Сверкал звездою молодой

Затейливый узор.

Тот путь прямой за грань миров,

К которому мы шли,

Освободившись от оков

Жестокости земли.

Лишь на обратной стороне

Найдём мы свой покой,

И Хаос в яростном огне

Укроет облик свой.

На берегу

Она выходила на берег морской -

Она так любила шептаться с волной,

И где над водою вздымалась скала,

Она свой корабль заветный ждала,

Что утром однажды за ней приплывёт,

От берега прочь навсегда унесёт,

Где принц ясноглазый стоит у руля,

Вдали исчезает грешная земля…

Во мгле предрассветной, в тумане морском

Надежды сбылись – перед тем кораблём

Волна расступилась, и под небеса

Вознёсся цвет алый – его паруса.

Забыв про свой дом и оставив друзей,

По трапу на борт пробежала скорей,

И принц ясноглазый ей что-то сказал…

Она не ответила. Он замолчал.

С ладоней на палубу капала кровь -

Так вот ты какая, земная любовь!

В свинцовых глазах – хлопья вечной зимы,

Наручники, цепи – наследство тюрьмы.

Она закричала и бросилась прочь.

Кто сможет спасти её, сможет помочь?

И чайкою белой вспорхнув над водой,

Вниз рухнула там, где плескался прибой.

И через мгновенье – а может, века -

В местах, где встречается с морем река,

Построила дом одинокий она,

Которому горькая память – стена.

Сердца забывают былую мечту,

Подбитую меткой стрелой налету.

Она никого уже больше не ждёт,

Она понимает – корабль не придёт.

Теперь она знает – он умер давно,

В далёких краях опустился на дно.

Потерянный, брошенный дом у реки

Хранит ещё память касаний руки.

Предсказатель

В начале всех начал, когда Луна

С победою восстала в этом мире,

Была она бледна и холодна,

И с каждым мигом делалась всё шире.

Укрыв свой лик за дымкою огней,

Над странным тем путём, что ей лишь ведом,

Струила свет над пропастью теней,

Не знав ни Первых, ни Пришедших Следом.

Долины, реки, горы и леса

Несли в ночи снов безымянных бремя,

Что неподвластны силам Колеса,

Которое звать будут люди – Время.

Мне виделись картины страшных битв.

Кошмарная разверстая могила

Внимала воплям яростных молитв,

Но мёртвым путь на землю не открыла.

Когда разлился над землёй покой

И тьма явила сонм теней безликих,

Те призраки плясали предо мной,

Мне чудились в тиши безумства крики.

Но зримый образ не увидел я,

Мой слух был пуст, и чувства замолчали.

Сознание, видения тая,

Рыданиями сердце мне терзало.

Всё было только в голове моей -

Многоголосый гомон привидений:

«За нами следуй в темноту скорей,

И обретёшь свет истинных прозрений!»

Но вдруг я понял и прозрел до дна

Всё, что явилось внутреннему взору.

Открылась предо мною глубина,

Умолкли демонические хоры.

Те сны, что потревожили меня,

Лишь будущего мира отраженья!

То зеркало души, печаль храня,

Мне принесло полночное виденье…

А в небесах струился свет Луны,

Над странным тем путём, что ей лишь ведом,

Укрывшись в саван вечной тишины,

Ждала дни, что придут за ночью следом.

Долины, реки, горы, и леса

Несли в ночи снов безымянных бремя,

Что неподвластны силам Колеса,

Которое звать будут люди – Время.

Марианна

По-детски наивно и по-взрослому странно

Глядит на меня из окна Марианна.

Чужими губами, чужими глазами,

Ласкает беспечно чужими руками.

А тени в углу затаились и ждут.

Придёт царство ночи – они тоже придут.

Их дар – тишина, их удел – тяжкий сон,

Их облик во тьме предрассветной рождён.

Хранитель подземелий

На этом листике воспоминанья

Едва ль поместятся. Но всё ж

Приятно изливать переживанья

Перед самим собой. Похож

Я на хранителя пещер глубоких –

В них золото, алмазов пыль…

Я говорю сейчас про эти строки,

Описывающие быль.

И я, дитя в покойной колыбели,

Переворачиваю их,

Я нахожу такие, что мы пели,

А следом – белокрылый стих…

Я ворошу обломки грёз увядших,

И радостью наполнен сон.

Как будто ангел, проклятый и падший,

Средь них скитаться обречён.

И для меня нет ничего чудесней,

Чем в подземельях этих жить,

Внимать беспечно и легко тем песням,

Чей мрак я призван сторожить.

Я в этих подземельях, словно дома,

Хотя мой дом от них далёк,

И не могу, наверно, по-другому –

Таков мой Рок…

Птица

Давай погасим свечи и утонем в темноте…

Тоскливым зимним вечером парит на высоте

Чудесной птицы нежности пушистое крыло -

Среди тумана снежного её не замело.

Летит она, незримая, в замёрзших небесах,

К тебе, моя любимая, гнездится на руках

И тянется доверчиво ко мне, к моим плечам,

И прячется застенчиво, доступна только нам…

Трепещущая прелесть твоих тонких, слабых рук

И губы, исторгающие сладострастный звук -

Готов я их ласкать веками, тысячами лет,

Ведь для меня прекрасней ничего на свете нет.

Давай погасим свечи и закроем плотно дверь -

Чудесной птице нежности не улететь теперь, -

Оставим её здесь, пускай хранит наш тихий дом

От демонов несчастий, поджидающих кругом…

Пророк

Бесконечный холод

Безымянной грусти

Мои руки лижет,

Словно чёрный кот.

Безысходность смерти

Развернула крылья,

Тихо дышит в спину,

Затаилась, ждёт.

Безнадёжность пальцев

В сигаретном дыме

Ловит чьи-то мысли

На пустой листок.

Безграничность ночи

Поглощает землю,

Убивает разум,

Словно Тьмы пророк.

Подобный Богу

Гордыня к небу стены вознесла,

Хрустальных башен шпили, бастионы

Высокие, прямые, как стрела,

Покорные велениям короны.

К бессмертию, в душистые сады,

Где крики райских птиц разносит ветер,

Ведут по тропам в облаках следы –

На них взойдут лишь те, кто ходит в свете.

Но демон, что стремился в небеса,

Пропитан чёрной ненависти ядом,

Прельстил царя молвой о чудесах,

С высоким троном обретаясь рядом.

И тот, мечтам предавшись, повелел –

Рабы тесали камень, умирая,

Воздвиглась башня в грудах мёртвых тел,

Нацелясь прямиком к Воротам Рая.

Пропели трубы. Ангелов глаза

С печалью вниз, на землю посмотрели:

«Глупец! Теперь дороги нет назад,

И не дойти до вожделенной цели!

Гордыня губит не рабов – царей.

Кто возомнил себя подобным Богу?!

Твой трон высок, но тут, среди теней,

Ты жаждешь света – это слишком много!

Низринься ж вниз, где вспыхнет, как свеча,

Душа твоя в глубинах Преисподней!

Не в яде твоя смерть, не от меча –

Пределы есть у милости Господней…»

С тех пор прошли века. Пустыни зной

Царит в руинах города из пыли,

Песком заносит ветер неживой

Следы легенд, останки славной были.

Прошли тысячелетия. Заря

Разлилась на просторах небосклона,

Забыто имя древнего царя –

Владыки гордой башни Вавилона.

У колыбели

Я видел рождение этой Вселенной,

Качал её на руках,

Клал в колыбель, и слова утешенья

Жили в моих устах.

Я нежно баюкал юные звёзды,

Оберегая их сон,

Планеты, ютившиеся в своих гнёздах,

Смеющийся небосклон.

Я видел Весну, где цветы распускали

Розовые лепестки,

И тьма вечной Ночи робко дрожала

От прикосновений руки.

Я грелся в лучах самых первых восходов,

И пела земля мне вослед.

Закат уступал место на небосводе

Для тени – тысячи лет.

И так вереницей веков бесконечной

Смеялся и плакал над жизнью беспечной,

Пока мир был молод и чист, непорочен,

Любовь так крепка, узы дружбы так прочны.

Но Хаос, что был до начала времён,

Взрастил своё семя в сердцах,

И люди, оставшиеся без имён,

Сменили блаженство на страх.

Предавшись греху, искушенье вкусили,

И пасти кошмарных могил

Дороги небес мраком Зла затопили,

Убили сиянье светил.

Зачахли цветы, лепестков перезвоны

Подёрнулись пеплом снегов.

С тех пор лишь мучений безумные стоны

Тревожили землю снов.

И я удалился в обитель печали,

Предчувствуя гибель планет,

Закрылись глаза, и уста замолчали –

В них сострадания нет.

Теперь недостойным я шлю лишь виденья

Весны, что угасла давно, -

Погрязшим в зависти и презренье

Другим овладеть не дано.

Сказанья мои повествуют о главном –

О красоте и любви,

Но в них – и о ненависти строчки равно,

О землях, утопших в крови.

Я видел рождение этой Вселенной,

Баюкал её на руках…

Пуста колыбель, и слова утешенья

Теперь обратились в прах.

Песня

Продираясь сквозь пыль неземных миражей,

Я куда-то бегу, но нетвёрды шаги,

Я боюсь не успеть, и во тьме средь теней

Подгоняю себя постоянно: «Беги!»

Я пою свою песню, но голос хрипит.

Ну и что? Зато кто-то услышит меня.

Ну а те, кто на месте стоит и молчит,

После смерти своей не протянут и дня.

Я не знаю, зачем, и не знаю, когда,

Но хотелось бы тронуть хоть в ком-то струну.

Если тронешь, – то можно пропасть без следа,

Со спокойной душой опуститься ко дну.

Я пою свою песню без нот и без слов,

Но мой голос всё тише… Когда он умрёт,

Вместе с ним окажусь я в обители снов.

Для меня дверь открыта всегда – она ждёт.

Серые крепости

Звездная пропасть бездонных небес

На асфальт опрокинула море дождей,

Дол затаился, и спрятался лес,

Только небо смеялось над счастьем людей.

Серые крепости из высоты

Стрелы молний метали на нас,

Голос кричал – «Поджигайте мосты,

К вам приходит последний ваш час!»

Небо заплакало звездным дождем

И охрипло, крича, умоляя в слезах:

«Люди, очнитесь, давайте найдем!

Счастье спрятано здесь, где-то в ваших домах!»

Дождь не давал им его отыскать,

Оно спряталось так глубоко,

И в закоулках души ему спать

Было так хорошо и легко.

Они не могли заподозрить никак,

Где же мелочь такую возможно найти.

В тумане и ярости уличных драк

Потеряли начало спасенья пути.

Серые крепости древних богов

Все ворота закрыли на ключ.

И с тех пор каждый, бегущий от снов,

Над собой пелену видит туч.

97-й километр

Птицей белооперённой

Я на небо поднимусь,

Тихим светом озарённый,

Грустно вслед вам улыбнусь.

И в небесных я просторах

Буду вам звездой сиять,

Средь бессмысленных раздоров

Мудрость вам в сердца вселять.

Уходя, останусь с вами,

В ваших душах навсегда,

Пусть не гаснет это пламя,

Пусть не гаснет никогда.

Ложь и правду вижу с неба,

Но судить я не решусь.

Никогда судьёй я не был -

Просто грустно улыбнусь.

Вашей я судьбы не знаю,

Если знал бы – не сказал,

В небесах лишь я летаю,

Ангелом теперь я стал,

Ныне буду вам являться

Только призраком во сне,

Птицей белой подниматься

В ясной звёздной тишине.

Ирам

Мир мой – в руках твоих, свет мой – в глазах твоих.

Звёзды ведут меня к синим дверям.

Словно на празднике, локоны тёмные,

Прячусь застенчиво, но не отдам.

Слёзы осенние капают на руки,

Снег у подъезда следы сохранил.

Кнопки замка отпечатки подарят мне,

Больше, чем память, которой я жил.

Мир мой – в руках твоих, свет мой – в глазах твоих.

Я не забуду, и я не приду.

Сказку читал я, но сказки кончаются,

С ними уходит всё в тихом бреду.

Звёзды подскажут мне, звёзды помогут мне,

Стрелы вонзятся в мой лёгкий доспех.

Призрак, видение, локоны тёмные,

В сердце тоска, на губах звонкий смех…

Время, подобное рекам

Тянется, тянется время, подобное рекам,

Что протекают к седым океанским просторам,

Но никогда не понять их путей человеку,

Их глубину не измерить трепещущим взором.

Медленно, медленно воды бредут по равнинам,

Горы могучие им уступают дорогу,

А человек – как песчинка в их грозных пучинах,

Он – на коленях пред троном великого бога.

Молится, молится страстно, целуя ступени,

Остановить хоть на миг вечный бег колесницы,

Жаждет узнать своё тайное предназначенье,

Зная, что жизнь его в мире – всего лишь крупица.

Вечное время, тебе нет конца и начала,

Правишь ты мудро движением звёзд во Вселенной.

Мне отмеряя мгновения счастья – так мало! –

Эти минуты потом предаёшь ты забвенью.

Неумолимо сплетая судьбы паутину,

Вдаль утекай к океанским просторам туманным,

Грусть и тоску прошлых лет в необъятных глубинах

Скрой, чтобы вылечить сердца дрожащие раны…

Судья

В темноте, забыв о приличьях,

Я свою изможденную душу терзал.

Сонмы демонов в разных обличьях

На свечу собирались, как мошки. Я знал,

Что случится, когда осмелеют, -

Разорвут мою чахлую плоть без следа.

Кровожадные мысли лелеют -

Ведь за этим с людьми они были всегда.

В темноте моей кельи убогой

Лишь пламя дрожало на грязном столе.

В его свете судил себя строго

Я за то, что не сделал на этой земле.

Обвинений ржавые гвозди

Забивал я в оковы страхов из сна,

И впивался метал в мои кости,

Открывая пропасть страданий без дна.

Я молил себя остановиться,

Сбросить морок унылый, глаза приоткрыть,

Но мечтаньям не всем дано сбыться -

Кто-то помнит, раз другие могут забыть.

Осень стылая в окна стучала,

Ветер плакал в трубе и декабрь сулил.

Опустела бутылка, и гитара молчала,

Лунный бог свои слезы на стекла пролил.

Я судьей сам себе был назначен -

В исполнение сам приведу приговор.

В мире яви ничего я не значил -

В мире грез от безумия очистится взор.

Старое кино

И снова те волшебные мгновенья,

Что я забыл уже давным-давно,

Всплывают из холодной мглы забвенья.

Я снова вижу старое кино.

Мне кажется здесь всё таким знакомым,

Таким родным и близким, как тогда.

И сердцем, жарким пламенем влекомым,

Я снова возвращаюсь в те года,

Когда я жил, покоем упоённый,

В садах златых на берегу реки;

Когда, мечтою сладостной вскормлённый,

Наивно думал – бури далеки!

Давно те годы погрузились в Лету.

Но и теперь мгновение одно

Я помню… Сидя в комнате без света,

Смотрю я снова старое кино.

Птица 2

Раненной птицей я в небо взлечу,

Взмахну перебитым крылом,

Что-то бессвязное там прокричу,

Упаду белоснежным комком.

Холодные камни жестокой земли

Вопьются в тело моё,

И в гавань мою не зайдут корабли,

И в сердце вонзится копьё.

Раненой, разочарованной птицей

Я поднимусь к облакам,

Чтобы оттуда упасть и разбиться,

Веря туманным мечтам.

Я буду петь непонятные песни,

Вниз направляя полёт.

Где упаду я – на том самом месте

Фиалка одна прорастёт…

Балдения

Я прижимаюсь лбом к холодному стеклу –

Фонарь пытается за ним развеять мглу,

И кто-то, точно так же, как и я, в окне

Напротив думает, похоже, обо мне.

Друг друга мы не знаем – кто же он такой?!.

А может быть, это – она, глядит с тоской

На грязный снег, машины, рамы и бетон,

И хочет, чтобы это был всего лишь сон…

Мечтая сбросить с глаз усталых пелену,

Я звоном струн гоню ночную тишину,

А ветер стонет, словно хочет мне подпеть…

Привет, братишка, будем вместе мы балдеть.

На сердце раны очень трудно излечить,

Быть может, время мне поможет всё забыть,

Как было много раз столетия назад.

Погибших грёз отныне не коснётся взгляд.

Проходит, словно ветер, улетает прочь…

Мои мечты глотает жадно злая ночь,

И время лечит – всё же лечит – сердца боль,

Но мир теперь похож на скорбную юдоль.

Он многогранен, непонятен и велик,

И с каждой стороны его – отдельный лик,

Всё дело в том, откуда на него смотреть…

Давай, братишка, будем вместе мы балдеть.

Имя

Я хотел бы узнать твоё имя,

Но его скрывает туман,

И Луна лучами своими

Навевает сладкий обман.

Улетаю. В неясном дыме

Сонмы призраков песни поют.

Я брожу путями иными,

И на них меня люди не ждут.

Но не могут они пересечься

Из тропинок твоих – ни с одной.

Где хожу я, нельзя уберечься

От вампиров под тусклой Луной.

Я хотел бы свернуть с той дороги,

Но туман держит меня,

Отвращает усталые ноги

Прочь от света чудесного дня.

И твоё имя я не узнаю