скачать книгу бесплатно
– Торопимся? – участливо интересуется он.
– Да, – с долей обреченности произношу в ответ.
На удивление водитель начинает делать то, чего я никак не ожидал: он разворачивается через две сплошные и заворачивает в гаражи. Грешным делом, я подумал, что водила догадался, что мне нужно отлить, поэтому и завез в гаражи, но я ошибался. Водитель и не думал останавливаться, он везет меня по гравию и ухабам, растрясывая содержимое моего мочевого пузыря. Я хватаюсь за ручку над дверью и сжимаю ее так сильно, что ожидаю отломать ее. Во мне разом возникло множество чувств: и злость, и огорчение, и ненависть, и грусть…
– Приехали, – довольно произносит водитель.
– Уже? – озираюсь по сторонам.
– Да, – улыбается он.
– Спасибо, – протягиваю ему купюры и выхожу из машины.
Передо мной стоит серый дом, ничем не примечательный, обычный муравейник, напротив которого стоит такой же серый муравейник. Я сразу отмечаю, что дом напротив стоит метров на тридцать дальше от дороги, нежели тот, в котором сдается студия.
Опять что ли ночами эти тачки слушать… Надо будет спросить.
Набираю номер из объявления.
– Вы подъехали?
– Да, стою у подъезда.
– Седьмой этаж, – говорит женщина и раздается звук домофона.
Захожу в подъезд и подхожу к лифту, отмечая, что здесь уныло все: старый лифт, потрескавшаяся краска на стенах и выломанные почтовые ящики.
Вот и андеграунд…
Захожу в лифт и пока он еле тащится на седьмой этаж я пытаюсь принять решение о нужности переезда сюда.
– Здравствуйте, – протягивает мне руку невысокая женщина в белом брючном костюме, как только открываются двери лифта.
– Здравствуйте, – жму ее руку.
Вот же ебнутая… Наверняка также мужа донимает, когда он в толчке задерживается.
Мы проходим два метра по общему коридору и наконец оказываемся в студии. Студия оказывается именно такой, как и на фото: справа от входа вешалка, слева дверь санузла, впереди у окна стоит кровать, застеленная белым покрывалом. Подхожу к окну и провожу рукой по широченному подоконнику, на котором лежит подушка.
– На нем очень удобно сидеть, – раздается голос позади меня, – или грустить. Хотя, мужчины не грустят, как девочки из фильмов для подростков.
Я поворачиваюсь лицом к ней.
– Грустят, еще как грустят, – достаточно грубо говорю и прохожу мимо нее, обходя диван, – только в эти моменты подоконник нужен для другого.
Я открываю холодильник, оценивая удобство расположения полок для хранения пива.
– Он рабочий, но сейчас отключен, – щебечет она.
Молча подхожу к вытяжке и включаю ее, проверяя насколько хорошо она затягивает, хотя готовить вовсе не планирую.
– Вытяжка новая, отлично работает, – волнуясь произносит женщина.
Главное, чтобы дым от сиги затягивала…
Возвращаюсь к входной двери, захожу в санузел и оцениваю обстановку.
Неплохо… Нахера тут светомузыка?
Подхожу к душевой кабине и распахиваю ее двери.
– Здесь режим массажа для спины, если сидеть вон там, – позади меня она жестикулирует, – еще тут есть подсветка, можно устроить релакс.
Или отеъбать какую-нибудь девку, сделав вид, что романтик устроил…
– Вы задумались? Что-то смущает? – прерывает мои мысли она.
– Ничего. Хотя, да, ремонт в подъезде, – смотрю прямо ей в глаза.
– Ну… – моментально она становится еще более неуверенной, чем минуту назад, – к сожалению, это вопрос к коммунальщикам…
Ее голос теряет все краски, она предчувствует, что я откажусь.
– Беру.
– Что?
– Говорю, что хочу заключить договор на аренду.
– На сколько Вас интересует аренда? – ее голос начинает оживать.
– Давайте начнем с года.
5
Расторгнув контракт с арендодателем квартиры, в которой жил, я сразу же заселяюсь в новую. Поначалу суета с переездом меня отвлекала, и я практически забыл о своих проблемах, меня затянуло в раздумья о новой квартире, о том, как изменится досуг, но как только я развесил все вещи и разложил пиво по полкам холодильника, меня снова накрыла тоска.
Я сажусь с ногами на подоконник, кладу руки на колени, смотрю на свои коричневые ботинки с полу развязанными шнурками, на дырявые джинсы и на свои руки, покрытые татуировками.
Что если не было бы этих татуировок? Если бы не был панком? Был бы я другим? Был бы я более счастливым?
Внутри становится погано от своих мыслей, и я смотрю в окно. Напротив моего окна, на балконе стоит девушка, ее руки покоятся на подоконнике, а ее подбородок упирается в руки. Ее поза говорит мне о грусти, тоске и одиночестве.
Она тоже страдает… Может быть этот город создан для слез?
Девушка выпрямляется, и я вижу ее голую грудь, ее черные пышные волосы спадают с плеч, она разворачивается и уходит вглубь комнаты, показывая мне голое тело. Я не верю глазам, неосознанно упираюсь лбом в стекло и дышу, оставляя запотевшее пятно.
Это она.
Еще несколько минут я сижу не двигаясь.
Это ведь она? Я не сошел с ума? Она. Точно она. Я запомнил ее в деталях.
Пока я смотрю на балкон, на котором только что стояла она, в глубине зажигается свет и она проходит от одного угла комнаты до другого, но мне не видно, что именно она делает, как бы я ни силился разглядеть, мне это не удается.
Я не могу подглядывать, это неправильно. А что правильно? Она бы не ходила голой, если бы не хотела, чтобы на нее смотрели.
В последнее время меня все больше стало затягивать в споры с самим собой, в которых я будто разрываюсь на два человека.
Я еще раз попытался всмотреться в окно, увидеть ее, разглядеть что она делает, но это было нереально. Задумавшись на секунду, я нахожу решение проблемы, но она снова приводит меня к внутреннему диалогу.
Нужен бинокль. Мне нужен чертов бинокль.
Захожу на сайт магазина с товарами для туризма и выбираю средний по цене и по характеристикам бинокль, добавляю в корзину. Я прижимаю большой палец левой руки к губам и в волнение двигаю губами из стороны в сторону, неотрывно глядя в экран телефона.
Бинокль… Нет-нет-нет. Нет, я не псих, я не буду за ней следить. Тогда я ничего о ней не узнаю, а без информации я не смогу с ней познакомиться. Ха! Будто она обратит на меня внимание.
Провожу рукой по свалявшимся волосам.
– Начну с малого, – тихо произношу, глядя на ее балкон.
Слезаю с подоконника и иду в ванную. В ванной я смотрю на себя в зеркало: длинные спутанные волосы, худое тело, покрытое татуировками, потерянный взгляд.
– И как мы можем понравиться ей? – спрашиваю у своего отражения.
Убираю волосы назад, приглаживаю их, имитируя короткую стрижку и смотрю на себя.
– Бред. Какая разница какой длины у меня волосы? – залезаю в душ.
Теплые струи воды бьют мне в лицо, я подхожу ближе, и вода льется теперь на спину. В мыслях возникает она и я чувствую, как напрягается член. Я вспоминаю ее голую грудь, ее бедра, ее красивые стройные ноги красивой формы и не могу ничего с собой поделать. Упираюсь ладонью в стенку душевой кабины, сплевываю в другую руку и дрочу. Я представляю как держу ее за волосы, запрокидываю ее голову, оголяя ее шею. Представляю как пахнет ее кожа и от мысли, что она пахнет дикими ягодами и у меня срывает башню. Моя рука двигается так быстро, что я чувствую приближение конца.
– У… – звучно выдыхаю и кончаю на стенку душевой кабины.
Меня отпускает возбуждение и помешательство, но в ту же секунду накрывает чувство голода. Я быстро моюсь, дважды промываю волосы шампунем и выхожу из ванной, обернув вокруг бедер полотенце. Холодные мокрые волосы неприятно прилипли к лопаткам. Подхожу к шкафу и одеваюсь точно в такие же шмотки, что и были на мне, только чистые.
Как только высыхают волосы, выхожу из дома и захожу в ближайший супермаркет, беру корзинку и иду прямиком к отделу с алкоголем. Глаза разбегаются. Тянусь к водке, но замечаю J?germeister по сниженной цене и сразу же кладу его в корзину. Несколько секунду стою и тупо смотрю на полки с алкоголем.
Там всего тридцать пять градусов, маловато будет…
Тянусь все-таки за водкой, беру сразу две бутылки и колу. Внутри становится легче от предстоящего пьяного вечера, и я с улыбкой иду за мясными нарезками. Хватаю с полок по одной пачке разных закусок и поворачиваюсь в сторону отдела сладостей, как передо мной проходит Она. Я наблюдаю, как она, виляя бедрами идет на кассу со своими покупками и ничего не могу с собой поделать, я просто в открытую пялюсь, но она даже не замечает этого. На кассу идет какой-то мужик и я ускоряю шаг, чтобы встать перед ним, а точнее после нее.
Перед ней стоит всего один человек, но у него полная корзина и я расслабленно наблюдаю за ней, зная, что она не исчезнет через мгновение. В ее корзине лежит банка ананасов, джин и апельсиновый сок. Перевожу взгляд снова на нее: она что-то печатает в телефоне, стуча ногтями по экрану. Подходит ее очередь на кассе, и она выкладывает все из корзинки на ленту, ее движения не похожи на движения ни одной моей знакомой, она будто плывет в пространстве, ее мягкие и плавные движения меня заводят. Она мягко сгибает кисть и складывает все в пакет, я замечаю ее длинные искусственные ногти: они заостренные и достаточно длинные, а цвет их напоминает мне парафин.
Она поворачивается и смотрит на меня.
– Привет, – достаточно тихо говорю ей, встречаясь с ее взглядом.
В ответ она улыбается мне, разворачивается и выходит из магазина, а я все еще смотрю ей вслед.
– Пакет?
– Что?
– Пакет нужен? – спрашивает кассир.
– Да, – растерянно киваю я.
Выхожу из супермаркета и медленно иду домой.
Я был прав. Такая девушка, как она не посмотрит в мою сторону. Но посмотрела ведь? Да, посмотрела, а потом улыбнулась дежурной улыбкой. С чего ты взял, что дежурной? Может быть она застенчива? Хм… Потому что она явно привыкла отшивать таких как я.
Я глубоко вдыхаю и выдыхаю весь воздух из легких, представляя, что выдуваю из себя мысли. В глубине души меня пугает, что я веду сам с собой диалог, но я ничего с этим не делаю.
Дома я наливаю половину стакана водки и половину колы, чокаюсь с бутылкой водки и в голову приходит абсолютно дурная идея. Я перебираюсь на подоконник вместе с бутылками и закусками.
Ну вот, как будто мы пьем вместе.
Я пью стакан за стаканом и в течение часа я выпиваю половину бутылки и все еще смотрю на ее окна. Вдруг загорается свет в глубине, мелькает чернота и снова появляется свет. Я пытаюсь разглядеть, что там происходит, но у меня ничего не получается. В гневе я беру телефон и заказываю бинокль. Я понимаю как это ужасно, но и в то же время я понимаю, что я этого хочу, и ничего не хочу сильнее, чем увидеть ее.
Интересно, чем она занимается? Почему она пьет в одиночестве? Все это странно. Такой девушке стоит только щелкнуть пальцами, как толпа из парней окружит ее, да ей даже не нужно ничего делать, просто посмотреть на кого-то и все, он будет ей верен до конца жизни. Черт… До конца жизни? Что за дичь?
Я пугаюсь своих мыслей, я понимаю, куда все движется и мне становится не по себе. Решаю отменить заказ бинокля, но в статусе заказа написано «собран», и я оставляю все как есть.
Да просто не буду пользоваться и все.
6
Неделей позже.
Сижу на диване и выбиваю ритм по подлокотнику палочкой от суши. В голове заела песня. Открываю приложение с музыкой, вбиваю туда «Dannee – night» и включаю. Это совсем не то, что я слушаю обычно и первые пятнадцать секунд я не чувствую тех эмоций, которые были у меня в голове, но через секунду трек становится ритмичнее и я закрываю глаза, постукивая по подлокотнику теперь уже пальцами.
Я будто наяву вижу, как она под музыку раздевается передо мной, медленно, не торопясь, попадая в такт. Она смотрит на меня своим надменным взглядом и победно улыбается, она точно знает как она на меня влияет. Ее бедра двигаются из стороны в сторону, она соблазняет меня, ей хочется, чтобы я сходил по ней с ума. Она проводит своими длинными ногтями по коже бедер, и кожа под ногтями прогибается, показывая какое у нее упругое тело.
Я открываю глаза, у меня заболело в желудке, и тошнота подошла к горлу. Запрокидываю голову и сглатываю несколько раз прохладные слюни. Встаю с дивана, подхожу к холодильнику и беру банку пива. Я чувствую себя не в своей тарелке, что-то не так, мне что-то не дает покоя. Отпиваю прямо из банки, поворачиваюсь спиной к холодильнику и смотрю в окно. Секундный ступор, я ставлю банку на стол, и иду к гардеробу. Достаю коробку с биноклем, вытаскиваю его из коробки и смотрю на него. Он напоминает бинокль отца, который я в детстве видел у него в черном футляре. Снимаю пластиковые заглушки и смотрю в бинокль на комнату. Ничего не видно, все размазано. Подхожу к окну и подношу бинокль к глазам.
Несколько минут я кручу шестеренки, настраивая бинокль и пока смотрю в него тошнота снова подступает. Наконец у меня получается настроить его и я ищу ее окна, глядя в бинокль. Ее шторы в комнате открыты, я вижу, как она стоит в какой-то странной неестественной позе и не двигается. Я сажусь на подоконник и продолжаю наблюдать. Она меняет позу, и я вижу, что на ней ничего нет, я разглядываю ее грудь и неосознанно сглатываю слюну. Она поворачивается спиной ко мне и нагибается. Я не могу поверить тому, что я вижу: я детально разглядываю ее промежность. В этой позе она стоит долго и у нее все еще раздвинуты ноги.
Это самая развратная поза, что я видел…
Одной рукой я продолжаю держать бинокль у глаз, а второй расстегиваю свои джинсы. У меня не просто мимолетное желание, у меня четкое осознание того, что член не упадет, пока я не подрочу. Она меняет позу, и я застываю, наблюдая, что будет дальше. Она поднимает правую ногу вверх и мой мозг рисует самое развратное продолжение. Я сжимаю и тру член через трусы, глядя на нее, представляя как вхожу в нее и как она стонет от удовольствия. Она опускает ногу и еще больше прогибается в спине, чтобы я мог рассмотреть все ее дырочки лучше. Я засовываю руку в трусы и дрочу так яростно, будто я жестко трахаю ее в узкие дырочки, представляю, что я растягиваю ее и до меня у нее никого не было с таким большим членом.
Достаточно быстро кончаю в кулак. Кладу бинокль на подоконник и иду в ванную. Пока я мою член в раковине я мельком поглядываю на свое отражение.
– Мне нужно что-то менять. Такой, какой я сейчас – ей явно не нужен.
– Ты так уверен, что вообще ей будешь нужен?
– Я буду выглядеть так, как ей нравится.
