скачать книгу бесплатно
– Вали отсюда, – грубо посоветовал Боксёр. – Дома разбираться будете.
– Дома? – Костров почувствовал, как напряглись (расслабься, расслабься ради Бога) мышцы. – За этим и пришёл.
– Ты не понял? – Боксёр покосился на посылающего какие-то знаки приятеля слева. Покосился и Дмитрий. – Ты кто такой?
– Брат, – спокойно, как ему казалось, ответил он.
Боксёр рассмеялся. Весело и заразительно.
– Неплохо… – произнёс он через несколько секунд. – А теперь исчезни, брат.
– Мне… – начал Костёр, но сестра снова перебила.
– Ты чего припёрся, спрашиваю?! – крикнула она, привлекла внимание ди-джея. Худенький парнишка, успевший проверить, есть ли у шатенки нижнее бельё, раздражённо повернул голову. Хотел возмутиться, но, встретившись взглядом с Боксёром, передумал. С растущей тревогой Костёр отметил, что на него «Магнитофон с руками» даже не взглянул. Возможно, устроился в клуб недавно и не был о Димке наслышан, а возможно, слышал, но в сравнении с Боксёром считал менее опасным.
– Поговорить надо, – ответил Дмитрий, теряя испаряющуюся куда-то разом уверенность.
Словно почувствовав сомнения брата, девушка выговорила:
– Говори здесь. Не пойду никуда.
Глядя на сестру и ухмыляющийся чайник лица Боксёра, Дмитрий впервые в жизни растерялся. Прикусил губу, не в силах вымолвить ни слова. Снова вспомнил о Мишке, жалея, что друга нет рядом. У Спирина язык болтался как надо (правильно, ввернул бы отец), да и батек, если подумать, никогда не лез в карман за словом. А вот он… привык больше полагаться на кулаки и интуицию, чем на прямую речь. Вот и сутулился сейчас под взглядами, чувствуя себя не в своей тарелке.
Придурок… какое тебе дело, с кем путается сестра? Она уже взрослая, опоздал с советами…
– Не поздновато? – услышал Костёр голос девушки и вздрогнул. – Раньше где был?
…раньше… лаве добывал, шмотье притаскивал, жизнью…
– Вспомнил, что старший брат? Может, лучше, как раньше? Денег отвалишь?
…своей рисковал.
– Домой иди! Макароны остынут… – Сестра поперхнулась и замолчала. Боксёр участливо похлопал по спине, но Лена отмахнулась от надоедливого помощника, худенькое плечико нервно дёрнулось.
– Иди ты. – И полезла в сумочку за платком. Диман увидел в глазах слёзы.
Всё правильно… не его дело.
Весь красный от досады и злой, начал медленно, словно в трансе, поворачиваться. Глаза в последний раз обежали застолье и остановились на Боксёре. Дмитрий напрягся. Понял, вдруг, какую неоценимую услугу оказал ему много лет назад Спирин.
Вглядываясь в спокойные, презирающие всё живое холодные глаза, Костёр осознал, в кого мог превратиться, если бы Михаил не помог уйти из банды. В такого вот отморозка, по вечерам тискающего малолеток, а днём выбивающего долги из проштрафившихся барыг. И понял, кем станет сестра, если он, как и раньше, трусливо смоется.
Громила непонимающе переглянулся с приятелями.
Но прежде чем принимать окончательное решение… нет, не так. Он всё равно сделает то, зачем пришёл (самого себя не обманешь). Просто сначала… сперва… убедится.
И сердце сбилось с ритма.
Вглядываясь в родные, тысячу раз вытираемые им от слёз, ждущие каждый вечер сказку, а годы спустя радостно распахивающиеся в ожидании очередного подарка сестрины глаза, он понял, что не всё потеряно.
– Никуда я не пойду, – сказал он, обводя взглядом враз насторожившихся, словно почувствовавших произошедшую с ним перемену, парней.
А Диман действительно изменился, внутреннее реле сработало, превращая в другого человека, опасного, как волк-одиночка.
Выдвинув свободный стул, Костёр сел между двумя бандитами, напротив застывшего у окна.
– Выпить, что ли? – Рука потянулась к рюмке сестры, но уцепила тарелку с закусками.
– Не понял? – Боксёр привстал. – Всё… – Отвлёкся на напарника слева, давно посылающего знаки. – Ну чего, Кастет?
Диман уселся удобнее, пальцы правой руки сильнее сжали тарелку.
– Это он, – услышал Костров громкий шёпот. – Он.
– Кто? – поморщился, раздражаясь ещё больше, Боксёр: ему хотелось встать и прогнать наглого козлину, а вместо этого приходилось слушать тупого приятеля, который почему-то не хотел говорить как все нормальные люди. Забыл, наверное, что в зале оглушающе гремела музыка. – Чего мямлишь?
– Костёр. – повторил бандюк громче. – Димка Костров.
– Костёр?
– Костёр. – сказал Диман, и прежде, чем ошарашенный вышибала пришёл в себя, бросил в него тарелку.
От неожиданности мордатый отшатнулся, вскрикнул, все его мысли оказались сосредоточены на имени незнакомца. Он даже к Ленке начал поворачиваться, собираясь, наверное, фамилией поинтересоваться. Не успел: салат из капусты помешал.
В следующий миг свободная рука Кострова метнулась влево, а правая нога вытянулась строго прямо. Послышался похожий на сирену взрёв сальноволосого: схватившись руками за изуродованные глаза, парень вместе со стулом опрокинулся на пол. Туда же последовал здоровяк у окна, удивлённо хрюкнув, он выронил нож, неизвестно когда появившийся в руке, и, хныча, как девчонка, студнем стёк со стула.
Секундная пауза, а затем громкий визг – и девчонки вспугнутыми голубями взметнулись со стульев.
Справа возникло движение.
Уклоняясь от удара, из грудной клетки с шумом вырвался воздух, Дмитрий наклонился вперёд. Рука противника, с зажатой свинчаткой, больно царапая шею, рассекла на затылке кожу. Сжав ладони вместе, Костёр винтом развернулся всем телом и, как кувалдой, ударом в грудь отбросил нападавшего под ноги ди-джею.
Послышался визг шатенки: запутавшись в приспущенных трусиках, девушка тоже свалилась на пол. Вскочивший ди-джей испуганно заморгал глазами, даже волосы на голове выражали растерянность. Не зная, что делать, посмотрел в сторону барной стойки, машинально (воспитание, чёрт возьми) помогая подружке встать, перевёл взгляд на Боксёра, и снова посмотрел на маячившего возле стойки служителя Бахуса. Напрасно… напарник тоже пребывал в замешательстве: крышевали заведение татары, и Боксёр работал на них. Так что по всему выходило, что крышу он уже вызвал. Здорово… можно, конечно, позвонить в милицию, только вряд ли это помогло бы. И потом, какое ему нахрен дело? – сами пусть разбираются. Он устал от пьянок, постоянных драк и «серьёзных разговоров». Если надо, прямо завтра подаст заявление об уходе.
К чёрту заявление, у него даже трудовой книжки нет.
Уйдёт прямо так…
Наступила короткая пауза. Не успевшие смыться посетители рванули к выходу. Кастет начал медленно подниматься, а Боксёр, привлекая внимание ди-джея, крутанул в воздухе пальцем, приказывая включить музыку. Другой рукой толкнул Ленку себе за спину.
Не давая прийти в себя, Диман схватил стул и с размаху (каменотёс, блин) опустил на голову Кастету. Хрясть! Во все стороны брызнули щепки и сломанные части, а одна из ножек отлетела под стол и врезалась в Шатенку.
Кастет откатился. Сумел в последний момент увернуться, а затем, изловчившись, оттянул Кострова носком ботинка по щиколотке.
Дмитрий сморщился от боли и отступил.
Кастет не спеша поднялся, рот открыт, в глазах что-то дикое, крепче сжал тускло блестевший в правой руке слиток металла и вдруг с какой-то обречённостью, танком попёр на Кострова. Митяй рванулся навстречу.
Удар – блок. Вдох – выдох. Зал кружился, мелькал превратившейся в декорации мебелью, сердце гулко билось в рёбра: дыхание… надо… беречь.
Пытаясь провести захват, Кастет вцепился в Димкину руку. Костёр освободился, поймал дубовым лбом нос противника. Хлесть… Кастет громко взвыл, теряя равновесие. Дык… Врезавшись в горло, ребро ладони с лёгкостью скосило здоровенного амбала.
Из динамиков зазвучала музыка. Белой нитью опалила молния бархатный прямоугольник открытого окна.
Боксёр ногой оттолкнул стул (четырёхногий отлетел на несколько метров) и уверенно вышел из-за стола. Презрительно взглянув на мычавшего под столом подельника, демонстративно повёл громадными плечами, приземистая тень за спиной заняла полстены, и сунул руку в карман.
Щёлк – плотоядно блеснуло лезвие.
Боксёр шагнул вперёд, на виске заметно пульсировала жилка; не отрывая взгляда от Дмитрия, ловко крутанул клинок между пальцами. Сзади послышался сдавленный вздох – Ленка… маленькие кулачки прижаты к груди, растрепавшиеся волосы прячут мел лица, а глаза полны страха.
Медленно отступая, стараясь не выпускать из поля зрения блестевшее в застывших лучах светомузыки лезвие, Костёр вытянул перед собой руки и чуть согнул колени. Почувствовав холод животного страха, заставил взять себя в руки. Нож – не пистолет, страх перед ним впитывался человечеством веками. И осечек не даёт, особенно в руках профессионала.
Главное – не споткнуться…
Вскидывая руку, Боксёр плавно ускорился. Перед глазами сверкнул смертельный луч. Назад! Дмитрий очумело шарахнулся в сторону. Боксёр угадал, резко развернувшись, снова ударил по дуге.
Раздирая одежду (Костёр почувствовал, как рвётся ткань) в левое плечо что-то ткнулось и сразу бросило в жар. Но больно не стало… Разворот – и нож описал дугу слева направо, почти горизонтально полу. Взмахнув руками словно крыльями, Костёр метнулся в другую сторону, равнодушно, будто всё происходило не с ним, замечая, как до прозрачности заточенное лезвие с шумом рассекло воздух в сантиметре от груди.
Успел…
Оставляя на рубашке и коже длинный порез, клинок задел и сбил третью от воротника пуговицу.
Триста рублей, вспомнил Димка цену сорочки и улыбчивую физиономию нерусского продавца. «Сам не порвёшь – сносу не будет», – расхваливал азербайджанец товар.
А если порежешь?
Не останавливаясь, Боксёр развил наступление, ударяя теперь, справа налево.
Сейчас или никогда.
Рванувшись вперёд, Дмитрий встретил руку с ножом двойным блоком: левая рука обхватила кисть, а правая запястье. Разворачиваясь, ударил правым локтем в челюсть, одновременно пытаясь вытянуть парня на себя и сделать подсечку, но не учёл вес бывшего (надеялся: теперь сестра не будет с ним встречаться) Ленкиного ухаря и силу. Боксёр, несмотря на чувствительный удар, сумел удержать нож и сохранить равновесие. Теперь осталось крутануть кистью и стряхнуть захват Кострова… вместе с пальцами.
Дмитрий утёк, отделавшись ещё одним порезом.
Бандит ничего не сказал, улыбнулся лишь мерзко. Молчал и Дмитрий. Только надрывался в колонках хриплый голос рокера.
Костёр потрогал порезанное плечо, мышцы отозвались звонкой болью, с трудом заставил себя не смотреть на ручейки крови, сбегающие по руке к пальцам, и постарался успокоиться. Легко сказать, на лбу пузырился пот, а на полу появились маленькие чёрные лужицы.
– Зря ты так. – Боксёр разлепил фиолетовые губы, на нижней остались следы от зубов, запутывая, качнулся влево, затем вправо и резко, для своей комплекции, прыгнул вперёд.
Тебе шпагу надо, а не нож, мелькнула последняя связная мысль.
Уход в сторону, левая рука отталкивает кисть с ножом от себя. Пальцы намертво сжимают запястье, и, используя инерцию атаки, тянут дальше, навстречу правой руке, уже спешащей на помощь. Есть… руки соединились и крепко обхватывают кисть. Резкое вращательное движение и запястье Боксёра гнётся, хрустит, но звук заглушается криком и музыкой… выкидуха летит на пол.
Есть…
Но Боксёру снова удаётся вырваться: у Кострова порезаны плечо и рука – больно и скользят пальцы. Снова противник стряхивает с себя парня и заносит здоровую руку для удара.
Быт-дзынь!
С глухим пластмассовым звоном бутылка из-под водки бьётся об голову бандита, а из-за спины выглядывает вытянутое и белое сестрино лицо. Освещение, думает Костёр, глядя в огромные, никак не меньше компакт-дисков на столе ди-джея, Ленкины глаза.
Бу-бах! Словно размокший кусок глины, Боксёр медленно валится, по дороге к обмякшему туловищу цепляет стол и вместе они с грохотом падают. Из колонок звучит новая песня, на этот раз медленная, чуть ли не Hooters, на плечо и руку Кострова набрасывается огонь, проникает в раны, зажигая кровь. Боль разносится по телу, вызывая дрожь и заставляя качнуться.
Дмитрий споткнулся, ноги вдруг заплелись, но крепкие руки успели ухватиться за стол. Пытаясь справиться с головокружением, Костёр на несколько секунд закрыл глаза. Пол продолжал ходить ходуном. Выждал. А когда приступ миновал, открыл глаза и облизал сухие горячие губы (пить хотелось больше жизни), мутным взглядом выискивая бутылку минералки.
Разбито… всё стоявшее на столе, и даже салфетки, валялось на полу. Наткнувшись взглядом на пришедшего в себя бандита, того, кому раздавил мошонку, по глазам понял: драться не станет, покосился влево, выискивая третьего. Не нашёл – похоже, вообще из бара смылся. Кастет также предпочитал лежать на полу, имитируя потерю сознания.
Почувствовав тошноту, Костёр закашлялся. Нужно сматываться, а ноги не шли. В отчаянье посмотрел на сестру, но Лена пришла в себя, и, осторожно переступая через разбросанную еду и тарелки, двигалась навстречу.
– Больно? – Она остановилась перед ним – прежняя, какой знал с детства; ничего не осталось от циничной, равнодушной ко всему прожигательницы жизни. Кулачки крепко сжаты, губы дрожат, а в глазах слёзы, страх, тревога и… любовь.
– Теперь нет, – ответил Дмитрий, не сомневаясь, что девушка больше сюда не вернётся. – Прости… – Захотелось вдруг всё объяснить.
– Тихо, – сказала она и резко подняла вверх руку. Успокаиваясь прямо на глазах, стала быстро осматривать раны. Осторожно коснулась пальцами порезов, не смогла сдержаться и несколько раз громко всхлипнула. Продолжая шмыгать носом, на секунду задумалась, а затем решительно стянула с себя блузку. Прикладывая к кровоточащему плечу, заметила у него шкодливую улыбку.
– Что? – Посмотрела себе на грудь, на чёрный бюстгальтер. – Ну, ты и дурак. – Улыбнулась сама, догадавшись, что он не собирается возражать. Только не после того, как видел её выбор, и знает: он искренний и взрослый.
Сзади послышались лёгкие шаги.
– Помочь? – услышал Костёр знакомый голос, и по коже побежали мурашки, морщась от боли, обернулся, погружаясь в два зелёных омута.
– Помоги. – Перевёл глаза на выпирающие из-под блузки аппетитные полусферы.
– Размечтался. – Машка не смогла сдержать улыбки (какие красивые у неё губы), легко догадавшись о его мыслях. – Хватит и кофточки твоей сестры.
– Жалко… – Диман потерял равновесие, и девушка подставила плечо.
– Вот зараза! – машинально возмутилась она, почувствовав руку парня совсем не там, где ей полагалось быть. Но осталась рядом, не оттолкнула.
Лена быстро обматывала раненое плечо:
– Надо уходить.
– И поскорее, – поддакнул Дмитрий. – Чёрт! Больно!
– Терпи. – Девушка крепче затянула импровизированный бинт. – Всё, идём. – Подхватила с другой стороны.
Возмутителей спокойствия остановить не пытались. Ни в самом клубе, ни на пятачке перед входом. Да и некому было. Некому и незачем, по крайней мере, до тех пор, пока не очнётся Боксёр.
Спирин так и не появился, только в самый последний момент, когда Костров нырнул в спасительную темноту улицы, вдруг показалось, что из припаркованного напротив клуба джипа выглянуло знакомое лицо. Показалось? Дмитрий решил присмотреться, но новый приступ боли заглушил мысли. Ругаясь сквозь зубы, он двинулся дальше, не замечая, что сестра тоже заметила знакомое лицо и пристально смотрит в сторону автомобиля.
После короткого совещания решили домой пока не возвращаться. И не только из-за родителей: наверняка бандиты искать будут. А куда? К Спирину? Его не было. Тогда, может, к Маше?
Девушка предложила сама, Лена идею одобрила, а Диман, разумеется, не стал возражать. Даже заулыбался, надеясь на спасительную темноту.
Напрасно.
