Слишком живые звёзды

– Здесь ты как раз в точку попал. Той скотине не позавидуешь, даже если сам будешь по уши в дерьме. Я до сих пор иногда жалею, что не прикончила его сразу, а дала убежать.

– Ну… – Женя негромко рассмеялся и, увидев вопросительный взгляд Кати, тут же объяснил: – Хищники же тоже иногда не сразу убивают свою жертву. Они сначала ранят и пускают будущий обед на самотёк, пока он сам не упадёт в собственную лужу крови. И добро пожаловать на трапезу! Вся еда готова! Осталось только подойти и взять!

– То есть ты думаешь, что он сейчас мёртв?

– Не знаю. Может, мёртв, а может, живее всех живых. Ты сама-то как хочешь считать?

– Я надеюсь, его схватил сердечный приступ, когда он трахал эту суку Юлю, а потом у них у обоих на следующее утро вместо лиц были черепа, а вместо глаз – пустые глазницы.

На миг перед Женей предстала одетая в халат медсестра, что сидела за стойкой и наблюдала, как он пьёт воду из кувшина. Вспомнил две глубокие ямы на том месте, где должны были быть глаза. Вновь ощутил накативший тогда ужас, парализовавший всё тело. Ужас, вызванный тем, что из каждой чуть приоткрытой двери на него смотрели сотни и сотни глаз. Миллион голосов перешёптывались друг с другом и хихикали за спиной, пока чьё-то неровное дыхание щекотало волосы на самом загривке.

Женя улыбнулся и взял бутылку из-под вина. Долил его в уже опустевший бокал Кати и, пролив пару капель на землю, поднял свой перед грудью.

– Звучит противно, но за это всё равно стоит выпить.

– Согласна.

Они чокнулись и прильнули к бокалам.

Над их головами тёмным покрывалом простиралась ночь. На чистом небе замерцали звёзды, и каждая старалась сиять ярче другой. Воздух… такой приятный и невероятно свежий в этом парке, который был закрыт в ту роковую ночь. Десятки аллей и сотни тропинок пустовали в гордом одиночестве, и только сгрудившиеся вверху листья тихо переговаривались о чём-то с гуляющим повсюду ветром. Лучшее место для ночёвки, сна и отдыха. И, естественно, отыскал его именно Рэндж.

Он привел Женю с Катей к закрытым воротам парка и тут же пролез под ними, после чего один раз гавкнул и мотнул головой вверх.

– Это он имеет в виду, что нам нужно перелезть.

Уже через несколько секунд они стояли на газоне, табличка на котором гласила, что ПРОГУЛИВАЮЩИЕСЯ ПО ГАЗОНУ БУДУТ ОБЯЗАНЫ ВЫПЛАТИТЬ ШТРАФ В РАЗМЕРЕ 5000 РУБЛЕЙ.

Прочитав это, Катя прошлась по карманам своих джинсов.

– Чёрт, а я как раз кошелёк дома забыла. Похоже, придётся ублажать охранника.

Женя улыбнулся и зашагал по тропинке.

– Пошли, ублажательница.

Чуть позже они остановились по центру небольшой аллеи из стройных берёзок.

– Я же говорил, что не зря палатку взял. Тяжёлая, правда, но зато сейчас устроимся хорошо. – Он снял с плеча огромную сумку, что всё это время тащил на себе, и посмотрел на Катю. – Поможешь разложить?

Та кивнула, и по прошествии десяти минут пыхтений они устало сели у самого входа в их новое логово и вытащили из рюкзака всю еду, которую только успели понабирать в магазине. Каждый ел молча, любуясь простирающейся впереди тропой, очерченной зелёными кронами деревьев. Женя время от времени подкидывал Рэнджу различные вкусности, и тот буквально ловил их на лету, после чего почмокивал и просил добавки. На окутанной тишиной аллее, усевшись своеобразным треугольником, ужинали юный парень, чьё лицо можно было спутать с маской смерти в бледном сиянии тысячи звёзд, молодая девушка, на плечах которой теперь была серая толстовка, согревающая тело от ночного ветра, и крупный чёрный пёс, обнюхивающий каждую травинку и каждый кустик.

Наконец он подошёл к Кате и улёгся ей на коленки, вытянув лапы и положив на них свою мордашку. Увидев это, Женя рассмеялся и потрепал Рэнджа за уши.

– Ах ты засранец! Подхалим-то какой! Хорошо устроился, я смотрю.

– Да ладно, я не против. – Её ладонь утонула в шерсти и стала медленно-медленно её поглаживать, попутно делая расслабляющий массаж. Яркие оранжевые глаза сначала слегка сощурились, потом превратились в узкие щёлочки, а позже и вовсе закрылись. Только тихое сопение Рэнджа разбавляло тишину и даже умиляло. – Засыпает, видишь? Всё-таки он хороший, зря я про него тогда наговорила.

– Да мы вообще много чего друг про друга наговорили, так что не бери в голову. Если бы я волновался каждый раз, когда оскорбил бы кого-то или послал куда подальше, то, скорее всего, я бы уже давно прокормил всех червей Санкт-Петербурга из своего гробика.

– Я бы тогда уже сто лет стучалась в ворота ада.

– Почему именно ада?

– Ну… – Катя ненадолго задумалась, и как только некий образ сверкнул в её голове, она искренне рассмеялась. – В раю мне точно не место, а в аду меня будут бояться, потому что я сама их всех там замучаю. Ты говорил, что вроде как дружишь с дьяволом. Что это значит?

– Что я не святой. Далеко не святой. Иногда совершал подлые поступки, да, было и такое. Но, как видишь, сейчас я стараюсь поступать правильно и…

– …именно так ты и делаешь. Спасибо тебе. – Она посмотрела на него, и при взгляде в её серые глаза Женя снова почувствовал, как невольно сжалась грудь. – Пока мы ходили по всем этим магазинам, я думала над тем, что ты говорил. И поняла кое-что. Что ты был прав. Меня, честно, задели твои слова про то, что Миша возненавидит меня, если я… если я покончу с собой. Господи, никогда не думала, что скажу это, но я, похоже, была не права. Ошибалась. И за это прошу простить меня.

После её слов наступило молчание. Оно длилось минуту, другую, и уже после третьей Катя не выдержала и спросила:

– Может, ты скажешь что-нибудь?

– Да скажу, скажу, – Женя наполнил лёгкие ночным воздухом и медленно выдохнул его. – Я просто слегка удивлён, что ты попросила прощения. Не похоже это на тебя.

– Ты меня плохо знаешь.

– Тоже верно. Но вот зато он знает. – Женя указал на спящего Рэнджа и отпил вина. – Он как-то чувствует всю эту ауру человека на энергетическом уровне и как раз почувствовал, что у тебя она хорошая. А я ему доверяю, так что не думаю, что здесь он ошибся.

– Спасибо. – Катя слегка улыбнулась и уже забыла, что искренняя, настоящая улыбка может приносить столько удовольствия. – А зачем ты взял гитару?

Он повернулся и увидел прислонившуюся к дереву гитару, аккуратно сложенную в чехол, забранную (ворованную) из магазина музыкальных инструментов. Она приглянулась ему ещё с улицы, соблазнительно подмигивая своими струнами через огромное стекло. И теперь она здесь, покорно ждала своего часа, чтобы красиво зазвучать и одарить мир прекрасной музыкой, скрасив его загробное молчание чем-то волшебным.

Чем-то человеческим.

– Я могу сыграть одну песню, если хочешь. По правде говоря, только её я играть и умею.

Серые глаза внезапно загорелись.

– Давай!

Женя встал, дошёл до чехла, вытащил гитару и вернулся обратно, усевшись на прежнее место. Он провёл рукой по её поверхности и прошёлся пальцами по струнам, несколько раз поморщившись. Рэндж резко поднял голову, но убедившись, что всё в порядке, сразу же положил её на ноги Кате и тяжело вздохнул.

– Надо только её настроить. Подождёшь?

– Конечно. У меня вон, есть тут работёнка, – она кивком указала на засыпающее чудо, весило которое, судя по ощущениям, целую тонну. – Когда мы с тобой познакомились, Рэнджа не было рядом.

– Да, я с ним встретился потом. После нашего расставания. Сейчас, погоди. – Первая струна громко зазвенела, и Женя тут же стал крутить колку, полностью сосредоточившись на звуке. Так он проделал со всеми струнами и после последней удовлетворённо сделал бой. – Вообще он сожрать меня хотел, представляешь? Сам нашёл меня и начал в темноте подкрадываться, пока я уже не сообразил включить свет и дать этому монстру чего-нибудь поесть.

– И вы подружились?

– Ну как видишь. Он умный, чертяга, так что от него мало что скроешь, но…

– Сыграй песню. – Катя осторожно перебила его и после небольшой паузы продолжила: – Я хочу услышать, как ты поёшь. Не думай, я не странная, просто я с детства почему-то получаю удовольствие, когда слушаю, как кто-то поёт. Причём только вживую.

– Ну, шампуни в ванной на моё пение не жаловались, поэтому надеюсь, что тебя не вырвет с первых аккордов.

И из-под его пальцев хлынула музыка. Это была песня «We shall Overcome» группы All Good Things. И когда он запел, вместе с начальными словами его душа отделилась от тела и улетела куда-то вверх, к звёздам. Его голос был полон решимости воина, но в то же время и нежности любовника. Покорные струны переливались волшебством и заставляли бледнеть окружающий мир, создавая новый – такой прекрасный и загадочный одновременно. Катя смотрела на звёзды, но не видела их. И пока её ладони поглаживали убаюканного Рэнджа, сама она находилась в другом месте, уходить из которого так не хотелось. Один раз Женя мельком взглянул на неё и с приятным удивлением заметил, как немножечко покраснели её щёчки.

На какое-то время все они втроём слились во что-то целое, во что-то единое. Каждый из них это почувствовал, но не проронил ни слова и продолжал наслаждаться моментом. Иногда самое ценное, что мы можем сделать в конкретный момент – это именно насладиться им.

Когда голос Жени смолк, а струны гитары затихли, ещё несколько секунд в воздухе витал опьяняющий аромат волшебства, и только потом он растворился, но всё же слегка осел прозрачной дымкой в сознании каждого. Катя открыла глаза и, не в силах сдерживать улыбку, сказала:

– Это было восхитительн…

– Тихо! – Он резко накрыл её плечо своей ладонью и сжал его, заставив замолчать. – Посмотри на небо.

Она посмотрела.

На тёмно-синем потолке мира сияли тысячи и тысячи звёзд, подобно белой гирлянде, которой кто-то укрыл купол над всей планетой. Но в оцепенение приводили не звёзды. В оцепенение приводило то, что находилось под ними.

Всё пространство над головой заняли светлячки. Они затмили своим сиянием небо и с каждой секундой преумножали его, прогоняя ночь и возвращая день. Они совершенно бесшумно висели в воздухе и смотрели вниз, на двух людей, что задрали головы вверх. Их строю не было конца. Жёлтые огоньки расстилались по всему горизонту, и казалось, будто огибали весь земной шар. Каждый из них плотно прижимался к другому, создавая прочную сетку, пробить которую не представлялось возможным. И каждый из них пожирал всю троицу своими маленькими чёрными глазками. На Женю мощной волной накатило ощущение, что за ним наблюдают сотни мертвецов из приоткрытых дверей, Катю обдало жаром, и перед её глазами возник окровавленный, еле дышащий и зовущий маму кулёк, а Рэндж жалобно заскулил, спрятав морду под лапами.

Через эти чёрные глазки на них смотрел сам Сатана и будто бы посмеивался, предвкушая начало весёлой игры.

– Мне страшно. – Катя еле сдерживала растущую внутри панику, и чтобы не дать ей вырваться на свободу, она нашла ладонь Жени и сцепила его пальцы со своими.

– Мне тоже. – Он сильнее сжал её ладонь и почувствовал окровавленные бинты.

И только когда светлячки стали разлетаться и очищать небо, они увидели на нём ярко-красную, огненную звезду.

Звезду, что родилась после апокалипсиса.

5 декабря 2019 года – 8 мая 2020 года

Даниил Реснянский