скачать книгу бесплатно
– И это будет страшная тайна.
– Так, продолжай!
– Что ты можешь сказать о… – замялась я, в последний раз прокручивая в голове все возможные риски, – о нашем сегодняшнем утреннем официанте?
– Ха! О Максе?
То, что я не могла произнести его имя вслух, пугало еще больше. Я никогда не озвучиваю имена тех, в кого влюблена – блок, кажется, со старших классов школы. Все совпадает. Все очень плохо.
– Да, о нем.
– Так и знал, что он может тебе понравиться! – расхохотался Кирилл на весь Невский проспект.
– Тише, мы еще не так далеко ушли…
– Да мало что знаю, если честно, – сказал он чуть тише. – Скрытный, немного замкнутый, редко говорит о себе. Видно, что ему сложновато, но он явно очень старается.
– Эх, думала, ты знаешь чуть больше. У него закрытые профили во всех соцсетях, я уже всю голову сломала… Он у тебя не в друзьях случайно?
– Вроде нет. Так добавься, в чем сложность?
– О, ты, видимо, не понял, насколько у меня все плохо. Я посмотреть на него боюсь лишний раз. Мне кажется, он уже давно все понял…
– А… – поднял брови Кирилл. – Настолько? Ты когда успела?
– С первого взгляда, еще до отпуска.
– О, теперь я понял…
– Не знаешь, кстати, сколько ему лет?
– Думаю, примерно нашего возраста. Он ведь уже не в первый раз устраивается.
– Поможешь невзначай спросить? – продолжала я зажмуриваться от смущения.
– Без проблем, на следующей смене. Сейчас посмотрим расписание.
– Послезавтра мы стоим втроем, завтра увидимся только на пересменке, в понедельник работаем без тебя, а во вторник вы с ним без меня.
– Лааадно, Саша, все с тобой ясно! – снова не смог сдержать смех Кирилл.
– Умоляю, никому не говори, иначе мне сразу придется уволиться.
– Хорошо, хорошо, – сказал он тише. – Слушай, ну очки и замкнутость – это, конечно, твой типаж, но разве тебе когда-то нравились парни в черном?
– В том-то и дело! – взвыла я. – Я не понимаю, что со мной происходит. Он вечно в черном, у него карие глаза, он курит, пишет в чат с ошибками, обнимается со всеми нашими девочками, кроме меня. Он – целый список того, что не категорически не подходит, но… Это нечто. Я не могу это объяснить. Я чувствую себя подростком, который не понимает, что делать с этими вспышками чувств.
– Кстати, да, на удивление, он неплохо ладит с нашими девочками. Особенно с Ариной, они даже…
– Да, да, я заметила, – как можно скорее прервала я. – Но они пока не уходят вместе.
– Да, при мне он всегда уходил один.
– Вот не уехала бы тогда в отпуск – возможно, была бы уже одной из его подружек…
– Этого мы уже не узнаем, – вздохнул Кирилл. – Но я думаю, что у тебя еще есть все шансы.
– Думаешь?
– Ты же Саша – как ты можешь не понравиться? Общайся, будь собой, а там посмотрим!
– Спасибо тебе, – засияла я внутри. – Ты, как всегда, очень помог.
– Не за что. Кстати, не хочешь устроить пикник на Марсовом?
Так большая тайна вышла за пределы моей головы, в спину начал дышать бессонный нервный май, а чувства начали расцветать, как сирень на Марсовом поле летом: сначала едва заметно, а потом бескрайне и удушающе.
Второе только впереди.
05.05.22
Последний спокойный день и сон я помню в отпуске. Здравствуй, май, теперь я стабильно просыпаюсь в промежутке между 4 и 5 утра с учащенным сердцебиением и тревожными мыслями о том, чего не существует.
О, как мне это не нравится.
О, как мне это нравится.
Острый кинжал во взгляде издалека и подозрительная легкость рядом. Две разные вселенные. Каждый поворот головы – новая надуманная пощечина. Пока горит одна сторона, подставляю другую. Зажмуриваюсь, улыбаюсь и снова удачно шучу. Я смешная. Я смешна?
О, как мне это нравится. Неизвестность, ты бываешь так прекрасна и невесома, столько всего в тебе можно додумать и дорисовать, что даже не хочется искать эту никчемную правду. С тех пор, как я стала взрослой, меня уже не проведешь: реальность окажется в разы мрачнее и скучнее, чем я успела раскрасить в голове. С тех пор, как я стала взрослой, я поняла, что невозможное случается. Часто. И даже со мной.
Первые майские праздники прошли ужасно. Ни одной совместной смены: он – всегда утро на летней террасе, я – всегда вечер в баре, но даже пяти минут пересменки оказывалось достаточно, чтобы умереть. Сердце стабильно начинало выпрыгивать из груди за час до встречи, а на подходе к кофейне традиционно темнело в глазах.
Три, два, один… Глубокий вдох.
«Привет» – невозмутимо махала я на ходу.
«Привет» – коротко улыбался он. Или не улыбался, не знаю.
Дурацкая традиция, к которой я так и не привыкла за год работы здесь: здороваться или прощаться, протягивая «пять». Я никогда не была инициатором чего-то подобного, но с ним все резко изменилось. Мне было важно коснуться его хотя бы на прощание. Единственная доза, которую я могла получить.
Все смены делились на черное и белое: те, когда он дежурно протягивал мне ладошку, и те, когда я не замечала его уход. Он никогда не ждал, пока я освобожусь. Видя, что я готовлю напитки, разговариваю с гостями или стою спиной, он исчезал молча. Я часами поворачивала голову, надеясь, что мне показалось, и он уходит только сейчас…
Каждый поворот – пощечина. Каждый день.
12:03.
Этот выходной должен был стать спасением. Мое состояние усугубилось настолько, что я едва вытащила себя на праздничный завтрак в панорамной кофейне с видом на Большую Невку.
Отпраздную свое выздоровление.
У меня есть сутки, чтобы прийти в себя.
– Скрембл с креветками и фильтр кофе, пожалуйста, – заказала я за лучшим столиком.
– Конечно, – кивнул идеальный официант. – А после советую обратить внимание на тарт со свежей клубникой или баскский чизкейк.
– Подумаю, спасибо, – откинулась я на спинку удобнейшего дизайнерского стула.
Наконец-то я оказалась в своей тарелке. Наконец-то на меня смотрели, оказывали знаки внимания, улыбались и предлагали лучшее. На мне было воздушное голубое платье почти в пол и ярко-лимонное худи сверху, но даже этот контраст едва кричал о том, сколько всего колотится внутри.
Сидеть на месте оказалось сложно. Отказавшись от десерта и искренне поблагодарив официантов, я пошла проветрить мысли в парк. По-прежнему голые деревья, суетливые голуби, холодный ветер, мелкая рябь на пруду. Два человека в куртках, шапках и, кажется, перчатках. Единственный весенний куст с набухшими почками. Очевидно, я оделась не по погоде, но сегодня мое тело хотя бы дрожит по понятным причинам…
14:56.
Я опоздала в кинотеатр на пять минут. Судя по всему, знакомство главных героев состоялось из-за непредсказуемого ливня, когда они забежали под одну и ту же арку. Любовь с первого взгляда. Кажется, в нее продолжают верить только режиссеры и я.
Следующий кадр – несколько лет спустя. Теперь они были парой, праздновавшей годовщину. Девушке изменили стрижку, а молодой человек превратился в статного мужчину с щетиной. В тех самых очках. Со взглядом, от которого я так старательно бежала с самого утра. С первой его смены…
Их схожесть с Максимом составляла 99.9%. Уверена, это подтвердил бы любой. И почему я заранее не посмотрела трейлер?!
Целый час я наблюдала, как он улыбается, грустит, хмурится, ест, пьет, просыпается и нежно касается женщины, которую любит. Последнее разрывало. Я не ожидала, что когда-либо увижу его так близко, таким открытым, смешным и уязвимым. Он никогда не посмотрит на меня так же. Мы никогда не сможем быть вместе.
Я зажмуривалась так часто, что пришлось покинуть кинотеатр раньше времени. Уходя, я бросила последний осторожный взгляд на афишу: нет, на фотографии этот актер выглядел совсем иначе.
Нет, я точно сошла с ума.
17:10.
Это произойдет сегодня. У меня больше нет сил тонуть в догадках и неизвестности.
Я забежала в супермаркет и схватила первую попавшуюся бутылку 0,375. Огромный фудкорт, пластмассовые стулья всех цветов радуги, блинчик со случайной начинкой и мини-бутылка вина, прятавшаяся под столом. Глупее и отчаяннее некуда, но я продолжу. Сколько можно прятаться? Сколько мне лет? А ему?
Четыре больших глотка ничего не исправили. Придется действовать самостоятельно, в здравом уме и сумасшедшем страхе. Самый большой риск моей весны.
Интересно, как долго мне придется ждать?
17:57.
«Добавить в друзья».
17:57.
«Максим принял вашу заявку в друзья».
Так просто?
06.05.22
Меня не существует в реальном времени. Не в этом мае. Не я сижу перед пустой чашкой больше часа, не замечая, что происходит вокруг, не я отбрасываю тень в парке, не я отражаюсь в вагоне метро, не я прихожу на работу улыбаться. Я – не тело, которое ловко реагирует на людей и обстоятельства, не голос, который всегда даст невозмутимый ответ, не смех, льющийся по инерции. Я – крохотная душа, которую легко раздавить между двумя ладошками.
Соприкоснутся ли наши ладошки сегодня?
– Где все? – ворчали уставшие утренники. – Кто сегодня в вечер? Саш, посмотришь?
Я сделала вид, что открыла табличку, пусть и знала расписание наизусть. Он опаздывал на восемь минут, но произнести его имя по-прежнему было смертельно страшно.
– А, сегодня же Макс! – спасли меня ребята.
– И где он? У кого есть его номер?
– Саш, у тебя есть? – повернулся ко мне Кирилл, еле сдерживая смех. – Позвонишь?
– Нет, – просверлила я его взглядом.
– Но в друзьях-то есть? – не унимался он.
Он забежал раньше, чем я успела придумать отговорку. Мы не поздоровались, и это было только началом семичасовой катастрофы.
– Ну, я пойду собираться, раз Макс уже переодевается, – похлопал меня по плечу Кирилл. – Удачи вам!
– Тише, – взмолилась я.
– А что я такого сказал?
Заказы полетели один за другим, и я почти смогла абстрагироваться. Меня спасли пять больших латте на разном молоке – целых пять минут спиной ко всему происходящему каламбуру.
– Рассчитаешь? – услышала я тот самый голос сзади, и меня затрясло с новой силой.
Один из стаканов чуть не выскользнул из рук. Сделав глубокий вдох, я повернулась к кассе. Ровно сто рублей сдачи. Мне повезло.
– Кстати, когда ты меня вчера в друзья добавила, – начал он, и у меня на мгновение потемнело в глазах, – я заметил, что у нас есть общий друг.
– А, да, я тоже заметила, – вполне невозмутимо кивнула я. – Работала с ним лет шесть назад.
– А у меня с ним сестра общалась.
– Классный парень, веселый…
– Ого! – ляпнул Кирилл уходя. – Саш, я вижу, тебе уже жарко?
Я в ужасе округлила глаза.
– Ну, в смысле… Пять напитков подряд!
– Еще и на разном молоке, – сморщилась я.
– Держись, Сашенька! И тебе пока, Макс!
