Чудовище: Лезвие Тьмы

Невдалеке от копьевика я увидела густую сеть длинных и острых шипов, из которой к небу устремился тонкий стройный ствол, покрытый большими продолговатыми щитками и заканчивавшийся длинными раскидистыми ветвями с расширявшимися к основанию перистыми листовыми пластинками, или так называемыми предпобегами. Это возвышался трехлистник стройный – один из двух видов гигантских древовидных папоротников82 острова С***. Он представляет собой яркий пример модификационной изменчивости – разнообразия внешних признаков, или, выражаясь научным языком, фенотипов83, возникающего у организмов под воздействием определенных условий окружающей среды. В данном случае модификацией и разнообразием является форма и, следовательно, назначение листовых пластинок. У трехлистника, как уже ясно из названия, присутствуют три разновидности этих пластинок: прикорневые игловидные – предназначены для защиты корней и основания ствола от различных травоядных; стволовые щиткообразные – для прикрытия ствола папоротника; и верхние перистые споронесущие – для размножения. Такое разнообразие листьев у одного растения еще называют гетерофиллией. Встречается оно не только у трехлистника, но и у некоторых других представителей царства растений, как например, у стрелолиста84, имеющего подводные лентовидные, плавающие почковидные и надводные стреловидные листья.

Однако этот хитроумный «механизм» защиты трехлистника не всегда спасает его. Вот я заметила, как один из «щитков» зашевелился и, не спеша, пополз вверх по стволу. Это был клоп подкорник трехлистниковый из семейства подкорников85, наделенный природой еще одним способом защиты от врагов – маскировкой. Пока это насекомое, воткнув свой длинный и узкий хоботок в ствол папоротника, меланхолично высасывает соки растения, его тело, имеющее форму щиткообразной листовой пластинки и раскрашенное под нее, помогает подкорнику оставаться незамеченным для многих хищников.

Внезапно на ствол рядом с клопом села довольно крупная птица с большим темно-серым клювом и оперением с чередующимися черными и белыми полосами. Она внимательно осмотрела ствол трехлистника, схватила в клюв подкорника, а затем, взмахнув крыльями, поднялась в воздух и полетела над густыми зарослями травы, кустарников и папоротника. Что ж, природа позаботилась о том, чтобы каждое средство защиты или нападения не было абсолютно совершенным и имело свои ограничения – это и обеспечивает устойчивость экосистемы. Вот вам еще одно из неисчисляемых проявлений неоспоримой гениальности природы!

Птица, схватившая клопа, носит название снайпер зебровидный и принадлежит к широко распространенному и очень известному семейству голубей.86 Подобно настоящим зебрам87, снайпер зебровидный обладает покровительственной окраской – поперечными черными и белыми полосами, хорошо скрывающими животное в лесах с чередующимися местами света и тени, а также мешающими хищнику определить очертания и точное расстояние до жертвы, раскрашенной таким образом. Однако, в отличие от зебр, снайпер наделен еще одной формой приспособления к окружающей среде – предупреждающей, или угрожающей, окраской. Когда хищник застает эту птицу, высиживающую яйца или стерегущую птенцов, она распушает длинные перья на щеках, широко открывает клюв, имеющий яркий кроваво-красный цвет изнутри, выпячивает вперед грудь и расправляет крылья, окрашенные снизу также в ярко-красный цвет с большими черными пятнами. Так снайпер будто бы говорит: «Не приближайся ко мне, а не то тебе будет ой как неприятно!». Если наглец все же осмелится напасть, птица резко сожмет стенки своего желудка и выстрелит в нападающего сгустком липкой и отвратительно пахнущей полупереваренной кашицы. В следующий раз этот хищник лишний раз подумает, прежде чем пытаться полакомиться таким вооруженным голубем.

Способ самообороны снайпера зебровидного оказался настолько эффективным, что одно животное решило отчасти скопировать его. Летучий дракон-подражатель из рода летучих драконов88 с успехом пользуется ранее упомянутой мимикрией: его тело также окрашено в черные и белые поперечные полосы, а на груди и широких складках кожи между вытянутыми ребрами имеются ярко-красные и черные пятна. И хотя эта ящерица не имеет способности стрелять содержимым своего желудка, такой окраски вполне достаточно, чтобы дать агрессору пищу для размышлений.

Мои мысли прервал шум прибоя, доносившийся из-за деревьев и кустарника впереди. Одновременно я почувствовала запах водорослей и прохладу океана. А пройдя еще несколько десятков метров, мы вышли из леса на широкий песчаный берег. Перед нами простиралась бескрайняя гладь Тихого океана, освещенная золотистыми лучами вечернего солнца.

– Некоторое время мы пойдем вдоль берега, – сказал господин Мирандерик, – чуть дальше перейдем реку и снова углубимся в джунгли.

Мы согласно кивнули и последовали за директором. Ритмичный шум накатывавшихся на берег волн ласкал слух, а прохладный бриз89 с океана приятно играл моими волосами. Вдалеке, на созданной солнечными лучами сверкающей дорожке, показались блестящие лоснящиеся плавники и спины трех дельфинов, скорее всего из рода афалин90. Они плыли параллельно берегу, словно сопровождали нас. Порой какой-нибудь из них выпрыгивал из воды, разбрасывая мириады сверкавших на солнце брызг.

Засмотревшись на дельфинов, я чуть не налетела на остановившегося впереди Джека.

– Эй, придержи лошадей. Колобка вызывают, – шепнул он и указал на господина Мирандерика, который достал свой гудевший передатчик и приложил его к уху. Но он тут же отпрянул, так как из устройства донесся громкий и чрезвычайно взволнованный голос доктора Краймерса: «Лео! Лео, ты меня слышишь?! У нас тут ситуация Бета! Изменения… Мы не контролируем…».

Тут директор щелкнул переключателем на передатчике и, поднеся его ко рту, сказал: «Спокойно, Альфред. Не кричите так», после чего еле слышно прошептал: «Я не один…».

Мы многозначительно переглянулись. Пока Лео разговаривал с доктором Краймерсом, Джек придвинулся ко мне и, дымя сигаретой мне прямо в ухо, прошептал:

– Нутром чую, здесь какая-то каша заваривается, а Колобок и Доктор это скрывают от нас. Более того, они точно замешаны в приготовлении этой каши. Чтоб мне скунса под хвостом пощекотать, если я не прав!

– Насчет того, чтобы пощекотать, я не знаю – со скунсом сам договаривайся, – также тихо ответила я, – а вот что касается каши – тут я полностью согласна: Мирандерик с Краймерсом что-то темнят. Мне до сих пор не понятно, почему Сололеадас все еще живут на этом острове без какой-либо помощи… да и в истории с чудовищем есть некоторые темные пятна.

– Темнят-то ладно. Главное, чтобы мы в эту кашу не попали и потом крайними не оказались, – заметил охотник.

– Друзья, – обратился к нам Лео, выключая свой передатчик, – похоже, что возникли некоторые проблемки, которые мне необходимо срочно решить. Так что с вашего позволения я вернусь в лабораторию, а вы с охотниками Сололеадас и Фелипе продолжите поиски. Договорились?

– Валяйте, – ответил ему Джек, – решайте свои «проблемки».

На этом господин Мирандерик с одним из снайперов повернули в обратном направлении и углубились в джунгли, а остальные продолжили путь вдоль берега. Перейдя по деревянному мосту через узкую речку, впадавшую в океан, мы обыскали небольшой лесок на южной оконечности острова С***. Не обнаружив там ничего интересного, не говоря уже о чудовище, мы решили вернуться назад.

По пути сквозь джунгли мы заметили двух «Сенокосцев» и трех «Каракуртов», пробиравшихся на юг.

– Занимаем позиции, – сухо пояснил оставшийся с нами снайпер по имени Фелипе, – на случай, если в этом районе появится Лезвие Тьмы.

– Так вроде бы ваши пушки-игрушки оказались не очень эффективны против этой ловкой бестии, – ехидно заметил Джек.

Фелипе промолчал. Так, молча, мы добрались до поселения Сололеадас, где и расстались: снайпер направился в GEC, а мы с охотниками разошлись по своим хижинам.

Подойдя к дому Азула, мы заметили у входа записку, написанную красивым ровным почерком и прилепленную к стене сгустком древесной смолы: «Ужин на столе. Меня не ждите – буду поздно. Хорошего вечера! Азул С.».

– Куда он мог пойти? – взволнованно спросила я.

– Да ладно, брось за него волноваться, – махнул рукой Джек, – Азул – взрослый парень. Небось, где-нибудь на вечеринке зажигает или на свидании свою красотку романтикой обрабатывает. Давай лучше есть – я голодный, как слон в засушливый сезон!

Я не стала возражать. Плотно поужинав жареной олениной (вероятно, это было мясо того оленя, которого охотники Сололеадас поймали утром) с различными экзотическими салатами, мы вымыли посуду и разбрелись по комнатам. Переодевшись, я камнем рухнула в свой гамак и тут же крепко заснула – так дала о себе знать усталость после еще одной долгой прогулки по острову.

Глава VIII. Дождь грядущих перемен.

Наутро разразился сильнейший ливень. Небо было сплошь затянуто густыми, тяжелыми, темно-серыми тучами, низвергавшими накопившуюся в них воду на землю. Сквозь плотную завесу дождя то здесь, то там сверкали яркие молнии и раздавались оглушительные раскаты грома. Почва вокруг тут же превратилась в непроходимое болото с огромными лужами, в которых отражались нависшие над островом тучи и вспышки молний.

Естественно, охота на сегодня была отменена.

Завтракали мы в комнате Азула. Это было небольшое помещение, в котором помимо гамака, шкафчика и стола со стульями находился еще большой деревянный книжный шкаф с тремя отделениями и стопками потрепанных книг в каждом из них. На стенах комнаты разнообразные амулеты чередовались с трехмерными фотографиями Великобритании до Великого Атлантического Катаклизма и каких-то людей, видимо, семьи Азула.

За едой мы ненавязчиво пытались выведать у парня, где он был вчера вечером, но тот всячески уклонялся от прямого ответа. Мы решили не давить на Азула, и поэтому нам пришлось довольствоваться лишь неопределенными «где-то здесь» и «где-то там».

После завтрака каждый вернулся в свою комнату. Джек занялся осмотром и чисткой оружия, насвистывая при этом какую-то веселую мелодию, а я решила изучить структуру и состав ДНК чудовища, используя в качестве материала подаренный вождем Сололеадас коготь. Я раскрыла свой ноутбук и складной ДНК-анализатор, соединила их кабелем и подключила к розетке аккумулятора. Затем я включила оба устройства, отпилила ножиком крохотный кусочек с когтя, осторожно положила его на предметный столик ДНК-анализатора и запустила нужную программу. На экране компьютера возникло сообщение «Идет анализ структуры. Пожалуйста, подождите…» и линия прогресса медленно поползла вперед. Ожидая завершение процесса, я с интересом рассматривала коготь Лезвия Тьмы. Он был около двух дюймов в длину и полдюйма в толщину у основания.91 В поперечном сечении коготь имел почти правильную округлую форму, лишь в нижней части сужался, образуя режущий край с крохотными зазубринами по всей его длине. Зазубринки были направлены от конца к основанию когтя и, видимо, помогали хозяину удерживать и разрывать добычу на части.

«Анализ структуры завершен», – оповестил меня компьютер. Я нажала на кнопку «ОК», и передо мной появилась красочная трехмерная модель ДНК чудовища с описанием ее отдельных компонентов.

«Что за чертовщина!» – воскликнула я про себя, рассматривая две спирали молекулы ДНК, соединенные между собой полинуклеотидными цепями азотистых оснований. Я глянула на ДНК-анализатор: «Может, он неисправен? Сейчас проверим».

Убрав кусочек когтя с предметного столика устройства, я достала спиртовой раствор, продезинфицировала острие ножика в нем, затем уколола себе большой палец и капнула немного крови на предметное стекло, которое положила на столик анализатора. После этого я снова запустила программу и стала ждать, нервно постукивая пальцами по столу и поглядывая на коготь. Наконец, появилось долгожданное сообщение о завершении анализа, и я всмотрелась в экран, где была изображена модель обычной человеческой ДНК с двойной спиралью и многочисленными цепями нуклеотидов.

«Ничего особенного, – думала я, – стандартная молекула. Значит, анализатор работает нормально. А, следовательно, …».

Я нажала пару клавиш и вывела на экран сохраненную модель ДНК Лезвия Тьмы. Сравнивая две молекулы, я почувствовала, как мое сердце начинает учащенно биться, а руки слегка дрожать от волнения.

– Джек! – позвала я своего напарника. – Иди сюда скорей!

Через несколько секунд я почувствовала запах пота и сигаретного дыма у себя за спиной.

– Знаешь, красотка, – сказал Джек, – в продаже уже давно появились голографические проекторы, которые гораздо лучше подходят для компьютерных игр.

– Это не игра, – ответила я, – а модель молекулы ДНК. Я использовала коготь чудовища, подаренный вождем, чтобы исследовать его генетический код и, возможно, выяснить происхождение этого животного. Слева – это его ДНК, а справа – человеческая. Замечаешь разницу?

Охотник наклонился к монитору и стал внимательно рассматривать структуру обеих молекул.

– Да вроде бы одни и те же завитушки, – сказал он через пару секунд, – только вот у этой слева разноцветных шариков и цепочек немного больше… да и знаки вопроса какие-то.

– Именно! – воскликнула я, еле сдерживая волнение. – В ДНК Лезвия Тьмы помимо стандартных азотистых оснований программа обнаружила дополнительные, неизвестные науке пуриновые и пиримидиновые основания и, соответственно, совершенно новые полинуклеотидные цепи. Это значит…

– Эй-эй-эй! – прервал меня Джек. – Ты сейчас это с кем разговаривала? Здесь не заседание профессоров-заучек. Объясни на нормальном человеческом языке.

–Хорошо, – вздохнула я. – Так, смотри. Одно из основных свойств генетического кода заключается в его универсальности. Иными словами, информация в любой ДНК, будь то бактерии, растения, насекомого или человека, шифруется одним и тем же механизмом. Этим механизмом являются вещества, входящие в состав молекулы ДНК и называемые азотистыми основаниями, так как в их состав входят атомы азота. Они делятся на пиримидиновые – тимин и цитозин, и пуриновые – аденин и гуанин. Каждое пиримидиновое основание связано полинуклеотидной цепью с пуриновым: тимин связан с аденином, а цитозин – с гуанином. Пара таких связанных между собой оснований вместе с остатками фосфорной кислоты образует химическое соединение нуклеотид. А три нуклеотида вместе формируют кодон, или триплет – единицу информации в генетическом коде. Каждый кодон шифрует определенную аминокислоту, которая, по сути, является одним из «кирпичиков жизни». Именно из аминокислот состоят органические вещества – белки, которые обеспечивают существование и функционирование клеток в организме. Все это характеризует любое живое существо на Земле. Любое, … кроме Лезвия Тьмы. В состав его молекулы ДНК входят какие-то новые вещества, которые компьютер не смог найти в базе данных. Следовательно, они могут шифровать новые, неизвестные до сих пор аминокислоты, которые в свою очередь могут образовывать новые белки, клеточные механизмы, клетки и, возможно, целые органы и их системы!

– Все равно мало что понял, – почесал затылок Джек, – слишком много заумных словечек. Ты конкретнее говори, что там такого необычного у нашего дружка.

– Да как ты не понимаешь?! – воскликнула я. – Это же уникальное научное открытие! Существование этого чудовища опровергает основные законы генетики! Лезвие Тьмы не похож ни на один организм на этой планете! Он уникален!

– Он – инопланетянин! – восторженно вставил мой напарник.

– Что за чушь! – фыркнула я. – К твоему сведению, ученые проанализировали все известные нам пригодные для жизни планеты, но, кроме микроорганизмов, никаких более развитых инопланетных существ не обнаружили. К тому же, на нашей родной планете еще с лихвой хватает чудес матушки Природы. Лезвие Тьмы просто одно из ее удивительных творений.

– Но ведь, … – попытался возразить Джек, но я резко отрезала: – Нет. Официально доказано, что высокоразвитые формы жизни существуют только на Земле. И точка.

– Да-а-а, … – протянул охотник и покачал головой. – С вами, учеными, спорить – это все равно, что биться головой об асфальт, пытаясь вызвать землетрясение: одна головная боль и никакого толку. У вас лишь одни голые факты и никакой фантазии.

С этими словами Джек удалился в свою комнату, а я, равнодушно пожав плечами, продолжила изучение ДНК.

В течение дня я обнаружила еще два отклонения от «нормы» в молекуле ДНК Лезвия Тьмы: большее, чем обычно, количество завитков спиралей в ней и, соответственно, большая длина самой молекулы. Это укрепило мое предположение о том, что в генетическом коде чудовища была зашифрована какая-то совершенно новая для всех известных живых организмов информация. Хотя с другой стороны, в любой ДНК, включая человеческую, существуют «пустые места» – участки молекулы, на которых ничего не «записано». Их назначение до сих пор не известно. И если эти «пробелы» присутствуют и у Лезвия Тьмы, то зачем тогда нужны дополнительные нуклеотиды, когда есть еще свободное место для хранения информации? И как они могли образоваться? Из каких соединений? И естественным ли путем это произошло, или, может, ксиволновой гиперакселератор GEC вызвал генную мутацию у зародыша Лезвия Тьмы? «Надо будет посмотреть документацию устройства и журнал этого эксперимента», – подумала я, просматривая структурный анализ кодонов ДНК.

Близился вечер. На улице стало довольно темно, а ливень все не прекращался, продолжая покрывать землю большими лужами и слоем липкой грязи. От практически непрерывной работы за компьютером у меня начали болеть глаза, а голова уже раскалывалась от всех этих нуклеотидов, кодонов, аминокислот и множества вопросов без ответов. Я решила, что на сегодня хватит, выключила ДНК-анализатор и ноутбук и легла в гамак, задумчиво вертя в руке коготь чудовища. Постепенно мои глаза сомкнулись, и я так и уснула вместе с ним.

Ночь прошла просто ужасно.

Сначала мне снилась очень красивая женщина с гладкой, нежной, розовой кожей и длинными белокурыми волосами, разбросанными по серебристого цвета простыне и подушке, на которых она лежала. Женщина была одета в нежно-голубое платье из тонкой полупрозрачной материи и укрыта одеялом из сочно-зеленых листьев и разнообразных цветов. Она глядела на меня своими большими влажными голубыми глазами и мило улыбалась, как улыбается мать, глядя на свою шаловливую малышку.

Но вдруг взгляд женщины затуманился, улыбка исчезла с ее лица, все тело напряглось. Она стала тяжело дышать, широко открыв рот, будто бы ей не хватало воздуха. И тут я увидела, как ее нежная кожа стала трескаться, гнить и прямо на глазах разрушаться. Затем кто-то словно переключил увеличение микроскопа, и я увидела, что творилось в клетках кожи женщины – они были заражены вирусом.92 Многочисленные вирусные частицы, или вирионы, с вытянутыми злобно усмехающимися лицами перебирались от одной клетки к другой, впиваясь в них своими длинными кривыми когтями и зубами и высасывая цитоплазму93, то есть все их содержимое, тем самым превращая каждую клетку в пыль. Их черные, тощие, скелетоподобные тела источали густой серый дым, разъедавший оболочку клеток и позволявший вирионам быстрее добираться до их внутренней жидкости. Из праха уничтоженных клеток вырастали новые вирионы и сразу же принимались за свое черное дело. Так вирус становился все сильнее и разрушительнее. Казалось, ничто уже не сможет его остановить.

Но тут сквозь весь этот хаос из вирионов, пыли и густого ядовитого дыма забрезжил яркий белый свет. Его лучи, словно стрелы, пронзали пелену серого дыма. Источник этого света медленно приближался, становясь все ярче и ослепительнее, и вот из дымовой завесы выполз гигантский лейкоцит94 – кровяная клетка, выполняющая функцию защитника иммунной системы организма. Он имел вид полупрозрачного скорпиона с длинным «хвостом» и клешнями, изнутри которого струился белый свет. Лейкоцит пробрался в самую гущу лакомящихся цитоплазмой вирионов, раскрыл широкую пасть, и из нее роем посыпались защитные белки-антитела.95 Они были ярко-зеленого цвета и имели ящероподобную форму с парой длинных рогов на голове, тем самым смахивая на многочисленные копии Лезвия Тьмы. Антитела нападали на вирионов, отгрызали им головы и разрывали их тощие тела на части. Вирусные частицы стали сопротивляться при помощи своих острых зубов и когтей, но антител становилось все больше, и враг вынужден был отступить. Вирионы бежали, активно источая серый дым и пытаясь этим помешать атакующим белкам в преследовании, но те быстро нагоняли беглецов и расправлялись с ними один за другим.

Внезапно одно антитело остановилось и взглянуло прямо на меня. Большие желтые глаза его сверкнули, ноздри расширились, пасть злобно оскалилась, и белок ринулся на меня. Инстинктивно я попыталась закрыться от него рукой, и вдруг увидела свою кисть – угольно-черную, тощую, бугристую, с длинными загнутыми когтями и окутанную облаком серого дыма. «Я одна из них…» – мелькнула мысль. Над головой показалась широко раскрытая пасть антитела с крупными блестящими клыками. Я метнулась в сторону, пытаясь уйти от нападавшего, и оказалась…

… в объятиях Джека. Глаза мои буквально вылезали из орбит от пережитого ужаса, я тяжело и часто дышала, по всему телу струился пот, и я вся дрожала будто в лихорадке.

– Джек… Джек, спаси меня… не дай им меня убить, … – лепетала я, прижимаясь к могучему телу своего компаньона.

Тот в свою очередь нежно гладил меня по дрожащей спине, тихо приговаривая: «Спокойно, малышка. Все нормально. Это был всего лишь страшный сон. Он прошел, и теперь все хорошо». При этих словах я постепенно успокоилась и опустилась в гамак. Джек ласково гладил мою ладонь, не сводя с меня глаз. «Какие у него красивые и выразительные глаза, – тут пронеслось у меня в голове, – зрачки такие живые и глубокие… Как я раньше этого не замечала?». Я сладко зевнула.

– Похоже, ты уже пришла в себя, – заметил охотник. – Давай-ка засыпай, а то завтра от слабости и шагу не сможешь ступить.

– Джек, побудь со мной, пока я не усну, … – пробормотала я, снова зевая и медленно погружаясь в сон.

– Я здесь, я рядом, Джесси, – успокаивающим тоном ответил Джек.

Тут краем глаза я заметила, как в дверном проеме колыхнулась чья-то тень. «Азул», – догадалась я перед тем, как крепко заснуть.

Коготь Лезвия Тьмы лежал на полу.

Глава IX. Живительные капли дождя.

Я нехотя открыла глаза и оглядела помещение. Я была одна. Из соседней комнаты доносился уже знакомый мне размеренный храп Джека. За окном все также шел дождь, хоть и не столь сильный, как вчера. «К вечеру он, возможно, прекратится», – подумала я, затем глянула на часы. Было без десяти одиннадцатого утра. Да, долго я проспала.

Сладко зевнув, я села в гамаке, свесив ноги.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

“Genetical Enjoyment Company (GEC) / Дженетикал Энджоймент Компани (Джей-Эй-Си)” – буквально с англ. «Компания генетических наслаждений». Здесь и далее примечания автора.

2

Мачете (исп. “machete”) – длинный (обычно свыше 50 см), тонкий (до 3 мм) и широкий нож (тесак). Используется как сельскохозяйственное орудие, для прорубания троп в джунглях, а также в качестве боевого оружия.

3

Фут (англ. “foot” – ступня) – единица измерения длины и расстояния в разных странах. В тексте используется британский / американский фут, равный 0,304799472 метра. Таким образом, 5 футов равняется примерно полутора метрам.

4

Приблизительно 1 м 80 см.

5

Светодиодная лампа – лампа, работающая на основе светодиодов – полупроводниковых приборов, излучающих свет при пропускании через них электрического тока.

6

Квадратный фут – единица измерения площади в разных странах. Равен 0,09290304 квадратных метра. Так, 3000 квадратных футов здесь насчитывают около 278 квадратных метров.

7

Планктон (греч. “πλανκτον” – блуждающие) – совокупность различных мелких организмов (бактерий, водорослей, рачков, личинок рыб и т.д.), свободно дрейфующих в толще воды и не способных сопротивляться течению.

8

Плазменный, или газоразрядный экран – монитор, функционирующий на основе явления электрического разряда в газе и возбуждаемого им свечения вещества-люминофора.

9

Тектонические, или литосферные плиты – крупные, твердые участки (блоки), из которых состоит внешняя твердая оболочка Земли – земная кора. Плиты находятся в постоянном движении относительно друг друга, то раскалываясь на части, то соединяясь в более крупные плиты. Результатами этой динамики являются землетрясения, появление и извержение вулканов и формирование гор.