Последователи

Я выскочила из машины, когда она уже скрылась внутри детского дома, и достаточно быстро добралась до большой деревянной двери, но остановилась прямо перед ней. Ладони почему-то вспотели.

Похоже, чего-то я всё-таки боялась.

Но чего? Будто насмотрюсь на сирот и решу, что из меня выйдет неплохая мать, но в итоге испорчу жизнь ребёнку, сохранив ему жизнь? Или наоборот: сделаю аборт и пойму, что это была ошибка?

Мне не хотелось думать ни о том, ни о другом.

Самый сложный выбор в моей жизни, который мне следовало сделать как можно скорее.

Отбросив навязчивые мысли, преследующие меня на протяжении последних нескольких дней, я резко выдохнула, распахнула дверь и зашла внутрь.

О… Здесь было немного не так, как я себе представляла.

Стены в коридоре заполняли фотографии с малышами. Это напомнило мне квартиру Де Сантис, только если бы на каждом из кадров присутствовала Аврора, но она с воспитателями была лишь на части из них. Всё равно много. У меня закружилась голова.

Я прошла дальше, внимательно рассматривая те фотографии, за которые цеплялся глаз. В груди разлилось что-то тёплое от вида улыбок, в особенности – беззубых. Этим детям определённо не повезло с родителями, однако это место… шанс на другую жизнь.

Откуда-то из глубины здания доносились шум, визги и крики малышей. Я шла на них, пока в меня… не врезался ребёнок, неожиданно выбежавший из-за угла, мимо которого я проходила.

Я едва успела схватить девочку за плечи, чтобы она не упала. Наконец-то заметив меня, она подняла голову и уставилась на меня широко распахнутыми глазами с таким видом, словно встретила приведение. Мне, конечно, не привыкать к подобной реакции, но всё же…

– Что? – бросила я.

Вместо того чтобы ответить мне, она прижала ладонь к груди со стороны сердца, закинула голову к потолку и опустила веки, будто молясь про себя. Э-э-э, ладно…

– Когда вырасту, хочу стать такой же красивой, как эта тётя, – прошептала малышка. – Аминь.

Я подавила смешок и улыбнулась.

– Ты уже очень красивая, – озвучила я правду.

Её щёчки украшали веснушки, а рыжие пушистые волосы, торчащие во все стороны, светились, словно солнечные лучи, и напоминали мне волосы Джулии. Что говорить о голубых глазах… Я словно смотрела в самый чистый океан. В силу возраста и отличия от других, она, наверное, ещё не понимала этого.

Девочка нахмурила брови, услышав меня, и открыла глаза.

– Но можно ведь стать ещё лучше?

Я кивнула в знак согласия.

– Всегда, только… нет ничего лучше, чем быть собой, – прохрипела я.

Кажется, она не поверила мне.

Сколько ей лет? На вид не больше пяти. Откуда у ребёнка в столь малом возрасте такие мысли?

Была у меня одна версия…

Впервые я попыталась стать лучшей версией себя, когда мне было примерно столько же. Кристиан тогда внезапно отвернулся от меня, а папа уже продолжительное время вёл себя странно, но я осознала это не сразу, поскольку была слишком мала.

Я решила, что срок безусловной любви истёк и теперь мне нужно стараться, чтобы они любили меня. Просто быть собой – недостаточно.

Но что-то пошло не так, и я нашла себя в своей худшей форме.

С тех пор мне стало плевать на то, что люди думают обо мне. Всё хорошее, что я делала, было лишь для меня самой. Не для них.

Я присела на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с девочкой и разглядеть её поближе. Она однозначно вырастет безумной красавицей. В этом не было никаких сомнений.

– Что тебе нравится во мне?

– Твои глаза.

Согласна, классные. Не знаю, от кого они достались мне, так как у родителей были на несколько тонов светлее. Их цвета передались моим братьям. Похоже, со мной изначально было что-то не так.

– У тебя тоже голубые глаза, – напомнила я.

– У тебя они другие голубые.

– И? Разве не в этом прелесть, что ты отличаешься от меня?

– Не знаю… – Она задумалась. – Это хорошо?

– Да, поверь мне.

Вновь выпрямившись, я мягко щёлкнула малышку по носу. Она поморщилась и не сдержала улыбки, а затем неожиданно обняла меня, обернув руки вокруг моего бедра. Я неловко положила ладонь ей на спину и потёрла её.

– Столовая в левом крыле, – прошептала девочка, подняв голову.

Столовая?

Пришло моё время хмуриться.

Это из-за моей худобы?

– Да, обед через полчаса! В меню макароны с сыром, – радостно сказала она. – Приходи!

– Макароны с сыром? – воодушевлённо переспросила я. – Обязательно приду!

– Правда?

– Да. Обожаю макароны с сыром!

– Ура! – Она оторвалась от меня и побежала по коридору, а затем прокричала, обернувшись за мгновение до того, как скрыться за углом: – Расскажу об этом мальчикам, может, это заставит их почистить зубы!

Я засмеялась.

Кажется, теперь я понимала, почему Аврора так рвалась сюда изо дня в день. Мне были неизвестны неприятные аспекты её работы, но я догадывалась о них. Вот только эта сторона… Мне хотелось, чтобы она задержалась и я встретила кого-нибудь ещё.

И обед!

Я не шутила и искренне надеялась, что мы останемся. Я жутко проголодалась, хоть в последнее время у меня появились проблемы с аппетитом. Моё тело слишком быстро теряло вес, а набрать его было чем-то на грани невозможного.

Разве я не должна хотеть есть всё подряд из-за…

Кто-то постучал по моему плечу, и я оторвала взгляд от угла, за которым скрылась девочка.

Аврора?

Сердце сделало кувырок, когда я повернулась и встретилась лицом к лицу с человеком, которому запрещалось ступать не то что на территорию этого детского дома…

Ему нельзя было пересекать даже границу Калифорнии.

Когда я произнесла в мыслях, что хотела встретить кого-нибудь ещё, прежде чем уехать, я имела в виду ребёнка, а не…

Дэниела.

Меня словно ударило током.

Я отшатнулась от него, потеряв дар речи.

– Как ты… Что ты здесь делаешь? – прошептала я не только потому, что не могла прокричать, но и потому, что не хотела привлекать лишнее внимание. Доминик тоже был где-то в здании.

Нахождение Ндрангеты и Каморры на одной территории не сулило ничего хорошего. Ему нужно убираться отсюда. Немедленно.

– Выполняю условие сотрудничества.

– Что?

– Дети, – объяснил он. – Мне не грозит опасность, не волнуйся.

– Я не волнуюсь за тебя!

Дэниел усмехнулся, и мне захотелось ударить его. Если продолжит в том же духе, именно так я и поступлю.

Должна ли я попытаться убежать от него? Наверное, да, если бы я боялась его или считала, что он может похитить меня прямо из-под носа Босса синдиката, которому я принадлежала. Но и то и другое было глупостью, поэтому я продолжала оставаться на месте.

Ко всему прочему, он здесь не из-за меня.

Договорённости. Я ему не нужна.

– Послушай, Талия…

– Не собираюсь! Твои мотивы и без того мне понятны.

Отчасти это было ложью. Я не понимала, зачем он так долго тянул, скрывая меня от Ндрангеты. Дэниел хотел жениться на мне, чтобы после тыкнуть этим в лицо моей семьи? Что?

У меня не было сил разбираться в этом. Его план в любом случае провалился.

– Ты не дала мне объясниться!

– Скажи спасибо, что я не зову на помощь, а даю тебе возможность уйти отсюда.

Доминик здесь. Может, у них и были какие-то договорённости, но встреча Дэниела со мной уж точно в них не входила. Если он сейчас же не покинет здание, его шанс вернуться на территорию Каморры будет утерян.

– Почему? – В чёрных глазах заблестел вызов. – Потому что всё ещё любишь меня?

– Да! – Я сорвалась на крик, и горло обожгло болью, что заставила меня поморщиться. – Наверное, я проклята, если все, кого я люблю, один за другим предают меня. Снова и снова.

– Только я не предавал тебя.

– Ты утверждал, что все мертвы! – напомнила я, дрожа от бурлящих в груди эмоций. – Хочешь сказать, этого не было? Даже не смей делать из меня дуру, Дэниел, я и так была ей для тебя долгие полгода.

– Разве это не так?

Из моей груди вырвался тяжёлый вздох. Я развернулась, чтобы уйти, раз он не собирается делать это, но не успела и шагу ступить, как тёплая ладонь обернулась вокруг моего предплечья, останавливая меня от побега.

– Ты не дура, – объяснил Дэниел и развернул меня обратно. – Я о другом. Разве твой отец не мёртв? А что насчёт твоей матери? Где она? Нужно ли мне упоминать о старших братьях, которые…

– Замолчи! – прорычала я, вырвав руку из его хватки. – Семья – не только кровные родственники, тебе ли не знать?

Его собственная семья состояла из людей, которые не были связаны кровью. Как и моя. Дэниел должен был понимать меня как никто другой. И самое главное – он знал, что Джулия важна для меня, но решил сделать по-своему.

Как однажды уже сделали мои братья.

Им просто нужно было сказать мне правду, а дальше всё зависело бы от моего выбора, однако никто из них не захотел столкнуться с тем, что бы произошло, совпади моё решение с их, так ведь?

Трусы.

– Ну извини, – выкинул Дэниел. – Кажется, мы неправильно друг друга поняли.

Извини?

Моя ладонь врезалась в его щёку быстрее, чем я успела подумать и взвесить все «за» и «против». Шлепок эхом прошёлся по пустому коридору. Руку обожгло болью, и я сжала её в кулак.

Не думала, что пощёчина получится такой сильной.

– Я это заслужил, – выдохнул он, потирая пострадавший участок кожи.

– Ты заслужил большего.

– Например? Пытки от твоего брата? Хорошо. Хорошо, если это будет значить, что ты вернешься ко мне. Что именно ты хочешь? – сорвался он, с каждым словом повышая голос. – Что мне нужно сделать, чтобы ты поняла?

Он издевается надо мной?

– Уйди! – прохрипела я. – Просто исчезни, Дэниел!

В глазах защипало, но я не собиралась плакать перед ним, поэтому сглотнула горечь в горле и продолжила держать невозмутимый взгляд.

– Зачем ты приехала? – прорычал он, тоже переходя на крик.

Теперь мне хотелось врезать ему.

– Извини, что свободно передвигаюсь по своей территории!

– Не сюда, – растолковал свои слова Дэниел. – В Рино.

Зачем? Он не помнил, что сказал мне в том подвале? Значит, я не могла ответить ему правдой. Это небезопасно.

Не для меня. Для неё.

– Теперь ты винишь во всём меня?

– Нет, Сирена, ты не понимаешь. Я благодарен тебе.

– Благодарен?

Голова шла кругом.

– Если бы ты не пересекла границу, я бы не решился встретиться с тобой вновь. Во всяком случае, не в ближайшие пару лет, – признался он. – Нас бы не существовало.

Я – та, кто создала нас?

Получается, я сама же и привела себя сюда.

– Зачем ты всё это говоришь? – Я сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Внутри всё ныло от боли.

– Потому что больше не представляю мир, в котором мы не вместе.

Пришлось напрячь челюсть, чтобы зубы не начали скрежетать друг о друга из-за переполняющих меня эмоций.

– Ты просто должна быть рядом со мной, чтобы я мог дышать, как и все остальные, а не задыхаться. Я не собирался использовать тебя в своих целях, Талия. Я…

Я отвернулась и прижала ладони к ушам, чтобы не слышать его. Руки дрожали. Зубы всё-таки забились друг о друга от злости. Это было выше моих сил – терпеть агонию, поражающую меня, как обжигающее пламя.

Я не верила Дэниелу. Ни единому его слову.

Не верю.

Обманщик.

– Выслушай же ты меня! – прорычал он, отдёргивая мои руки от ушей.

– Я беременна!

Время внезапно замедлилось, но моё сердце забилось чаще, когда я столкнусь с выражением его лица. Тёмные глаза отражали полную растерянность. Прямо как у меня, когда я узнала.

– Что? – тихо переспросил Дэниел, будто не расслышал.

Я не стала повторять.

– Не знаю, как это вышло. Уже где-то пять недель. Если мне не изменяет память, тогда мы…

Занялись нашим прощальным сексом.

Ну, таким он был только для меня: Дэниел ещё не знал, что я собираюсь сбежать от него спустя пару часов. Это, наверное, был первый раз, когда он уснул раньше меня. Он вымотался не меньше, но присматривал за мной, потому что я вела себя иначе чем до того, как наша машина съехала с моста.

Дэниел волновался за меня.

Было сложно поверить, что все его действия – фальшь.

– Надеюсь, ты увиделась со всеми, с кем хотела, – произнёс он перед тем, как взять меня за руку и потащить по коридору. – Пора возвращаться домой.

Что? На мгновение я опешила, позволяя ему вести меня к выходу.

– Нет! – Я шагала вслед за ним, но упиралась пятками в пол, чтобы хоть как-то притормозить его.

– Это не обсуждается.

Он похитит меня? И что дальше? Пока я ещё любила Дэниела, однако не могла видеть и слышать его, а если он сделает это… Я буду ненавидеть его до конца своих дней.

Помню, однажды он сказал, что женщины Каморры вольны в своих действиях, но я не поверила ему. Получается, и правильно сделала. Хотя раньше рядом с ним я чувствовала себя кораблем, дрейфующим в открытом океане. Такой же свободной.

– Отцом моего ребёнка не будет наркоман!

Это заставило его остановиться.

Но не отпустить меня.

– Я уже его отец, – повернувшись ко мне, ответил Дэниел. Его ладонь продолжала сжимать мою. – Это то, чего тебе не изменить.

– Любой другой мужчина может заменить тебя, став фигурой отца для ребёнка, – парировала я. – Например, м-м-м, мои братья или Доминик. Он отлично ладит с детьми. Ты можешь никогда его не увидеть.

Мои слова вывели его из себя, и, наверное, впервые за всё время я заметила, как его бездонные чёрные глаза полыхают от злости.

– Я буду видеть этого ребёнка каждый отведённый мне день. – Дэниел наклонился, сократив расстояние между нами настолько, что его горячее дыхание обожгло мои губы. – Он будет просыпаться в нашем с тобой доме, и я буду готовить на завтрак долбанные макароны с сыром для вас обоих. Мы подарим ему первую машину и научим водить её. Вместе. Ты и я. По-другому не будет.

Едва я успела представить эту картину, как моё сердце сжалось от острой боли, которой я никогда не испытывала. А я очень хорошо знала, что это такое.

Когда я расслабилась, Дэниел решил, что эта реакция означает моё согласие, и снова повёл меня к выходу.

Но он ошибся.

– Я сказала «нет»!

Найдя в себе силы, выдернула руку из его стальной хватки.

Но и секунды ни прошло, как я снова почувствовала его тепло.

Он сжал моё лицо в ладонях и поцеловал. Я распахнула глаза, совершенно не ожидая этого. Позволив себе лишь на мгновение насладиться движениями знакомых губ, упёрлась ладонями в его грудь.

Однако он словно прилип ко мне, не собираясь отстраняться.

– Дэниел, – промычала я.

– Я знаю, ты ненавидишь меня сейчас, но не делай этого. Пожалуйста, Сирена.

– Не делать чего? – пробубнила я, потому что его рот плотно прилегал к моему.

Не отталкивать его? Что он имел в виду?

Я сделала рывок и всё-таки смогла отстранить от себя Дэниела, когда он вновь попытался что-то сказать мне, затем ещё раз ударила его и сделала шаг назад. Краснота от моих пощёчин не сходила с его лица.

– Я остаюсь в Ндрангете, – твёрдо заявила я. – Мы улетаем в Калабрию. Если появишься там, тебе не жить.

Сантьяго держал свою беременную жену подальше от всего дерьма Ндрангеты. Не стоило будить в нём ублюдка.

– Хорошо, – спокойно согласился со мной Дэниел, хотя было видно, как сильно ему не хочется этого делать. – Но будь готова к тому, что я ещё вернусь, Талия.

А затем он ушёл, оставив меня наедине с тем, что мы натворили.

Слёзы потекли по моим щекам. Я обняла себя за плечи и уселась на край скамьи, смотря на совершенно пустой коридор. Всё произошедшее в нём мгновениями ранее стало перематываться в голове, будто кадры киноплёнки. Я запомнила каждое его слово.

Ты просто должна быть рядом со мной, чтобы я мог дышать, как и все остальные, а не задыхаться.

Почему я должна верить ему?

Дэниелу Ардженто не за что любить меня.

Я не собирался использовать тебя, Талия.

Когда-то я пересекла границу Каморры именно для этого.

Я хотела обменять себя на другого человека. Но теперь одна мысль о том, что Дэниел притворялся моим только ради того, чтобы однажды воспользоваться моими чувствами, вызывала отвращение.

Проблема заключалась в том, что тогда я ещё не любила его.

Да, я почувствовала между нами связь. То, что мы были похожи. Но я прекрасно осознавала, что это мимолётно. Он умрёт, или его отпустят, а я останусь в Ндрангете. Я даже не думала о будущем, в котором мы могли быть вместе. Это было бы глупо.

До него я никогда не влюблялась.

Однако это произошло уже после того, как я всё забыла.

Я не очаровалась тем парнем в камере пыток. Я могла бы, но он сразу дал понять, что я не интересую его. Бунтарь-зануда. От этого становилось ещё веселее.

Теперь мне было совсем не весело.

Слёзы омывали моё лицо.

Его отношение ко мне не могло быть притворством.

Он не настолько хороший лжец.

Или?..

Знала ли я его вообще?

Воспоминания в голове смешались. Две наши встречи до того, как я разбилась, время, проведенное в коме, и всё, что было после. Мы. Лучше бы я и дальше продолжала видеть сплошную темноту. Она была приятнее, чем всё это.

В коридоре послышались шаги. Ребёнка они не напоминали. По направлению ко мне бежал кто-то взрослый.

– Талия? – прокричала Аврора.

Возможно, она пересеклась с Дэниелом и испугалась, а теперь искала меня в надежде, что он не забрал меня с собой?

Мысли об этом приятно согревали.

Что кому-то не всё равно на меня.

Я ничего не ответила Авроре. Ком в горле не позволял произнести ни слова. Он буквально душил меня. Кислорода катастрофически не хватало, а бисеринки слёз не переставали скользить по лицу. Я не плакала так много даже от боли во время реабилитации.

Добежав до меня, Аврора остановилась и присела на корточки, как делала это с детьми, чтобы быть с ними на одном уровне. Я замерла с опущенной головой, поэтому её лицо оказалось в поле моего зрения.

– Кэти сказала, что красивая тётя плачет в коридоре. Что случилось?

Надеюсь, никто не видел нас с Дэниелом. Нужно было заставить его уйти и не доводить всё до предела. Или же выйти из детского дома. Хотя тогда бы, наверное, ситуация стала только хуже. Я не знала. Не знала!

– Талия?

Аврора поднялась и уселась на скамью прямо за мной. Она практически прижалась ко мне, из-за чего меня окутало исходящее от неё тепло.

– Ты знала, что он будет здесь? – прошептала я, глотая слёзы.

Но вместо ответа она только крепко обняла меня.

Знала?

Глава 11

Молчание ещё никогда не оказывало на меня такого давление. Я чувствовала себя так, будто какая-то невидимая сила давила на мою голову, пытаясь заставить её лопнуть, поскольку плач Талии, разносившийся по всему особняку Нери, причинял боль.

Она закрылась в своей спальне на втором этаже, однако стены не стали помехой для того, чтобы каждый, кто находился в здании, слышал её.

И самое пугающее в этом – то, что она не пряталась.

Талия всегда отличалась своей честностью, но существовала правда, в которой она не могла признаться самой себе. Её гиперчувствительность по отношению к братьям.

Только сейчас она плакала не из-за них.

А из-за мужчины, поступившего с ней так же, как когда-то они.

Если вообще можно было сравнивать то, что они натворили. Единственным общим в обеих ситуациях являлась ложь.

Я закрыла глаза, когда сверху донеслась новая волна звуков. Талия снова взвыла от боли. Это разрывало моё сердце, но я продолжала оставаться на месте. Когда человек говорит, что хочет побыть один, он на самом деле хочет побыть один.

Именно это она и прокричала, когда взбиралась по лестнице, едва держась на ногах. Доминик и Аврора, вошедшие в особняк следом за ней, тут же объяснили мне, что произошло, и я решила остаться внизу. Это показалось мне правильным решением, даже если я считала бездействие в какой-либо ситуации ошибкой.

Талия не должна была встретиться с Дэниелом. Аврора взяла её с собой, не согласовав это с Домиником, который не хотел видеть там ни одну из девушек – атмосфера между Ндрангетой и Каморрой накалилась.

Это было небезопасно, вопреки всем договорённостям между синдикатами и негласным уставам, которые были известны обеим сторонам.

Я узнала о том, что Дэниел всё-таки приехал, чтобы передать детей, уже по факту. Доминик скрыл это от всех, кроме своей жены. Я понимала, почему он так сделал. Кристиан не сдержал бы себя в руках, узнав, что тот, кто скрывал его сестру на протяжении двух с половиной лет, находится здесь. Это бы закончилось кровью. И то, как он вёл себя сейчас, служило тому подтверждением.

Напряжение в гостиной росло с каждой минутой. Истерика Талии не позволяла нам находиться в тишине. Кристиан старался не смотреть в сторону Авроры, потому что это было чревато дракой с Домиником. Кая, Себастьян и я сидели между ними.

Я не беспокоилась о разладе в нашей семье. Просто нужно было переждать бурю. Хорошо, что характер моего мужа отличался от характера его младшего брата, иначе не знаю, что бы мы делали. Удержать двух разъярённых Нери в узде – что-то на грани невозможного.

Моя ладонь крепко сжимала ладонь Себастьяна в знак поддержки. Понятия не имею, хотел ли он убить Дэниела так же сильно, как Кристиан, но то, что плач Талии проламывал оставшиеся стены, которые он когда-то возвёл, было абсолютно очевидно.

Мне нужно поговорить с ним.

Ему нужно поговорить с сестрой.

Всем нам банально требовался разговор. Долгий, эмоциональный, с криками и хлопаньями дверьми. Только к этому тоже нужно прийти. Я знала, как сложно говорить о том, что болит. Это кажется легко. Однако это совсем не так.

Признаться в том, что держишь в себе годами, сложнее, чем терпеть боль или, что ещё хуже, обиду. Особенно если Господь наделил тебя гордостью. Тяжелый случай.

– Займусь ужином, – поднявшись со своего места, предупредил Кристиан. Когда он прошёл мимо, показалось, что воздух вокруг него наэлектризовался от злости и ужалил меня. Сейчас всё было возможно.

В комнате стало на одного человека меньше, а плач Талии медленно начал стихать, что не могло не радовать. Значит, скоро я смогу подняться к ней, если никто другой не осмелится сделать это раньше меня. Не знаю, захочет ли она говорить со мной, но обнять её я могла и без слов.

– Лучше мне съехать отсюда, – вдруг сказала Аврора.

Я резко повернулась в её сторону и увидела, как девушка нервно перебирает пальцами низ своего платья, опустив голову.

– Что? – спросила Кая, вскочив со своего места и пересев так, чтобы быть ближе к ней.

– Кристиан…

– Он ничего тебе не сделает, – закончил за неё Доминик. То, как он это сказал, подсказало, что его самообладание трещит по швам.

– Я знаю. Конечно, я знаю. Но мне не хочется раздражать его своим присутствием лишний раз.

А вот это уже плохо. Никто из нас не должен чувствовать себя лишним или неправильным рядом с другим. Так никогда не было. И не будет. Конфликты случаются, и это нормально. Без них невозможно понять, готовы ли близкие друг другу люди бороться за то, что имеют.

– Ему нужно побыть одному. – Кая погладила Аврору по дрожащей руке. – Всё в порядке. Он не злится.

Девушка покачала головой, грустно усмехнувшись.

– Он в ярости.

К слову, это его обычное состояние. Просто раньше он никогда не гневался на кого-то из нас. Ну, не считая своего старшего брата.

Подруга решила больше не врать ей:

– Немного.

– Не зацикливайся на том, что чувствует Кристиан, – внезапно произнёс Себастьян. – Он злится не на тебя, а на себя, потому что не предотвратил это. Может казаться, что сейчас он ненавидит тебя, Аврора, но подсознательно он винит в случившемся только себя, хоть его вины в этом и нет. Поверь, я знаю, о чём говорю.

Игнорирование Талии – идея Себастьяна. Кристиан лишь послушался его, совершив ошибку. Он делал вид, будто считает единственным ответственным за случившееся своего брата, когда чувство вины уничтожало его изнутри.

– Не стоит уезжать, – напоследок добавил Себастьян, прежде чем отпустить мою руку, встать и выйти на улицу. – Ты нужна здесь.

Ещё минус один.

Я проводила его взглядом, а затем вернулась к Доминику, Авроре и Кае. Освободившееся место позволило мне придвинуться к ним, чтобы быть ещё ближе.

– Себастьян не стал бы лгать тебе, – пыталась уверить я Аврору. – Думаю, Кристиан остынет ближе к вечеру и тогда уже станет понятно, злился ли он на тебя вообще.