Диана и Царица Утренней Зари

Сколько раз ездили брат с сестричкой в дом Кристины, столько раз возвращалась Соня оттуда насупленной, одержимой своими мыслями. Нет, никто её не обижал. Даже наоборот, время с дочкой Ангелины Маратовны проходило очень хорошо. Эта девочка была обаятельна и остроумна, с ней никогда не было скучно. Она могла и подурачиться, и покувыркаться на надувном матрасе, и рассказать что-то интересное.

Но после общения с Кристиной к Соне стали приклеиваться её манеры, её словечки и образ мыслей.

Как-то раз мама сказала Соне, чтобы та прибрала игрушки перед тем, как идти со всеми на прогулку.

– А что, если не приберу в комнате, ты меня на прогулку не возьмешь? – спросила Соня.

– Доченька, в чем проблема? Хорошо, приберёшь после прогулки.

Но доченька не прибрала и после прогулки, и мама со вздохом разложила вещи по местам сама.

Ещё был случай, когда Соню пригласил на день рождения мальчик Егор из детского садика. Мама предложила в качестве подарка испечь своё фирменное печенье и раскрасить его красиво глазурью, но дочка в ответ заявила:

– Ой, нашли, чем удивить. Не хочу позориться.

С Сонечкой аккуратно беседовала мама, увещевала бабушка, даже братик объяснял, что так неправильно. Соня слушала, соглашалась, иногда даже извинялась. Но было заметно, что их милая девочка меняется, причем в худшую сторону.

Папа Миша видел, что дети подружились, и слышать ничего не хотел, чтобы как-то вмешаться в их общение. Ангелину Маратовну всё устраивало. Пока дети сами себя развлекали, они с Мишей получили кучу времени для общения. Иногда они выезжали вместе за продуктами, одеждой или другими покупками. Кристина выбирала что-то на витрине и просто говорила: «хочу это». Ангелина Маратовна кивала головой, и папа Миша шел на кассу оплачивать. Соня по привычке скромничала, но ей порой тоже доставалось кое-что от щедрот Ангелины Маратовны: заколки для волос, носочки.

В один день Кристина примеряла в магазине платье из строгой ткани в клетку и элегантной бархатной жилеткой и такой же бархатной сумочкой в придачу.

– Мамочка, оно такое солидное, я в нём с тобой в театр буду ходить, оно мне нужно.

– Мне тоже оно нужно, – сказала Соня, вопросительно глядя на папу.

Сонин размер нашёлся, и два платья оказались в тележке для покупок. Когда все уже подходили к кассе, Соня ухватила краешком взгляда детскую игрушечную кухню с набором посуды.

– Я хочу такую кухню, – сказала она.

Ангелина Маратовна улыбнулась, и папа положил коробку с кухней в тележку. «У меня тоже так получается», – подумала Сонечка с каким-то удовлетворением.

Но угнаться за разнообразием сокровищ, которыми обладала Кристина, было невозможно.

Летом, посреди самой жары, Соне случилось приболеть (её продуло под кондиционером). Она три недели не виделась со своей подругой и даже не смогла поздравить её с днем рождения. Когда Соня вновь оказалась в игрушечном домике Кристины, она увидела там полную «А-коллекцию». Все три куклы-близняшки томились в своих игрушечных апартаментах, среди игрушечных пианино, глобуса, книжных полок, зеркал, обоев в цветочек и клеток с канарейками.

Тут Соня вспомнила, что у неё есть козырь.

– А у меня зато есть кукла – волшебная. Царица Утренней Зари.

– Волшебных кукол не бывает. Все они сделаны из пластмассы, – отпарировала Кристина.

– Это другие из пластмассы. А моя кукла настоящая волшебная.

– Так не бывает.

– Ты увидишь её и сама узнаешь, что бывает.

– Тогда приноси в следующий раз, – велела Кристина.

Бассейн

В следующий раз, отправляясь с папой к тёте Ангелине и Кристине, Соня ничего не сказала маме и просто засунула Зарю в свой рюкзачок. Когда Кристина увидела Зарю, то ничего не сказала, только долго оценивающим взглядом рассматривала куклу…

Сад Ангелины Маратовны стоял в разноцветном убранстве. Цвели ароматные флоксы, раскрылись белоснежные лилии, ветки гортензий изогнулись дугой под тяжестью соцветий, похожих на шарики клубничного мороженого. Как было хорошо среди зелени и цветущих клумб!

Девочки играли у неглубокого детского бассейна. Ангелина Маратовна расстелила для них покрывало на траве. Кристина принесла маленькие кресла и столик, и на нём девочки разложили в миниатюрной посуде кисточки смородины и орешки. Валера расположился неподалеку, за кустом калины, и изучал жизнь пчёл, которые сновали над клумбой со скромными голубыми цветами.

У Кристины была игрушка Артур – молодой человек в джинсах и белом пиджаке, София держала в руках свою волшебную куклу.

– София, давай, как будто они будут в отеле. Как будто они на океане. Как на прошлый Новый год моя мама и твой папа.

– Давай, – ответила София спокойно, ведь мысль о том, что папа на Новый год где-то загорал и плавал, ей самой приходила в голову.

Кристина быстро стянула с Артура пиджак и пустила его плавать в бассейн.

– Что ты возишься? Снимай с неё платье.

Соня ощупывала Царицу, чтобы найти пуговички или кнопки. Маленькими пальчиками она бегала по голубому лифу с жемчужинами, уложенными в виде узоров из цветов и птиц. Легко мелькнула мысль, что лучше бы платье вообще не расстегнулось, и тогда Царицу не надо будет мочить в бассейне, но настойчивая Кристина уже взяла ситуацию под полный контроль.

– Наверное, у неё платье на липучке.

Кристина резко дернула лиф Царицы со спины. Ткань тихо затрещала, и платье разорвалось.

– Ой, это были крючки. Такие маленькие? Это кукла их что ли пришивала? У людей руки не такие. Ну, всё, пусть прыгает в бассейн, её Артур ждёт.

Сонечка опустила Царицу в нагретую на солнце, почти горячую воду.

– Сейчас мы закажем им коктейль, – сказала Кристина и крикнула, будто обращаясь к официанту: – Кок-тэ-э-эйль!

На крик девочки Валера оставил пчёл и подошёл к бассейну.

– Чего тут… Соня, что с твоей куклой?! – спросил он с испугом.

– Это не я… – прошептала Соня.

Через несколько мгновений Валера влетел в гостиную и закричал с обидой:

– Папа, папа, почему Кристина нашу куклу сломала?

Ангелина Маратовна вскочила с дивана. Вид у неё был очень рассерженный.

Папа тоже вскочил с дивана.

– Лера, пойдём разбираться.

– Чего разбираться! Наша игрушка… Царица Утренней Зари!

Мальчик с отчаянием махнул рукой и побежал снова в сад, к сестре.

Ангелина Маратовна сделала жест рукой папе, чтобы тот не бежал следом, а позвала с веранды:

– Кристи! Софи!

Валера увёл сестру за широкий куст калины и принялся отчитывать.

– София, зачем ты позволила Кристине распоряжаться твоей куклой? Зачем ты её всегда слушаешь? Ведь это твоя любимая игрушка была?

– Да, была… – сокрушалась бедная Сонечка. Из глаз лились слёзы, и она изо всех сил старалась не расплакаться навзрыд.

– Кристи! Софи! Валерий! – вновь позвали из дома.

Дети поднялись на веранду.

София стояла как тень, с погасшими глазами и скорбным выражением на лице. В руках у неё была кукла. Трудно было узнать в ней ту, кем она была ещё десять минут назад. От воды роскошные шёлковые локоны Зари развились, мокрые волосы торчали над плечами и спиной липкими, бесформенными клоками. В её наготе было что-то жалкое, беспомощное.

Кристина держала в руке голубое платье Царицы с дырой.

– Я думала, там липучка, – сказала Кристина и вручила платье Ангелине Маратовне.

– Да, надо же предупреждать, что там нет липучки, – подхватила Ангелина Маратовна таким тоном, будто София сама во всем виновата.

Лере хотелось заплакать. И жалко ему было красивую «нашу игрушку», и ещё больше жалко, что сестра так легко поддавалась на влияние противной Кристины.

– Платье твоей куклы мы зачиним. Давай пока дадим ей другую одежду.

Ангелина Маратовна, надо отдать ей должное, приняла участие в судьбе несчастной Зари. Она принесла из кладовки сумку, в которой был сложен какой-то хлам на выброс: использованные фломастеры, сломанная детская гитара, ставшие ненужными игрушки – и достала оттуда какую-то одежонку.

Стараниями Ангелины Маратовны на Зарю была натянута красная мини-юбка в обтяжку и лакированная, переливающаяся фиолетовым цветом жилетка, волосы высушены феном и затянуты в хвост.

– Вот, держи. Теперь она современная девочка. Никто у неё ничего не сломал, – сказала Ангелина Маратовна, протягивая Зарю Софии и укоризненно поглядывая на Валеру. – А платье я обещаю починить.

Взять в руки куклу, которую было невыносимо жалко и перед которой Сонечка чувствовала себя виноватой, было тяжело. Соня спрятала руки за спину.

– Та-а-ак… – сказал папа и отвел Соню в сторону.

– Папа, почему эта Кристина всё время что-то нехорошее Софии советует? Почему тётя Ангелина Кристину даже не поругала? Что, разве можно просто так рвать на чужих игрушках платья? Почему ТЫ ей ничего не скажешь? – с воодушевлением принялся спрашивать Валера громким шёпотом.

– Лера, Соня, давайте решать этот вопрос. У нас ведь должно быть полное понимание? Давайте не будем устраивать по любому поводу ссоры и обиды. Мы с мамой много ссорились, и вот к чему это привело. Что сейчас произошло? Куклу только намочили, ничего ей не сломали. Ангелина Маратовна платье обещала зашить.

При этих словах Соня не сдержалась и наконец расплакалась навзрыд. Безупречная красота Царицы Утренней Зари навсегда испорчена. Никому не уложить на её головке такую сложную прическу, никому не починить сказочную птицу из крошечных жемчужин на голубом платье.

– Я не хочу, чтобы моя девочка так плакала из-за куклы. Ведь это только кукла, да? Просто кукла, – увещевал папа. – Я тебе куплю новую. Хочешь? Ещё лучше. С этой ты уже наигралась, а теперь будет новая, – повторял папа, обнимая плачущую дочку.

– Новая… – машинально повторяла Сонечка за папой и плакала.

Легче было поверить в папины слова, чем дождаться извинений Кристины. Тяжелее было винить себя за допущенное надругательство над беззащитной Зарей. Легче было поверить, что новая кукла будет лучше. Мало-помалу девочка примирялась с утратой, и слёзы у Сони наконец закончились.

– Всё, мы больше не расстраиваемся! Сегодня такой чудесный день, ничего его не должно омрачать! После обеда поедем покупать Соне новую куклу. Ещё красивее предыдущей! – провозгласил папа.

– И мне! – радостно закричала Кристина.

– Конечно! – улыбнулась Ангелина Маратовна.

Папа подтолкнул Соню к Кристине: «Идите играйте!»

– Но ведь это всё неправильно! – воскликнул Валера, но его никто не услышал.

Проклятие волшебника Янко

Вечером в воскресенье папа привез детей маме, позвонил в домофон, но сам подниматься не стал. Мама словно почувствовала что-то недоброе и ждала на лестничной площадке. Соня юркнула в свою комнату, достала из рюкзачка Зарю. Оглянувшись, будто делала что-то запретное, освободила место на нижней полке, посадила куклу в самый угол, чтобы не было видно, а впереди пристроила большого пушистого зайца.

Брат и мама были на кухне. Вошла и Соня. Похоже, Лера успел рассказать, что произошло у Ангелины Маратовны на даче. Соне было неприятно, что брат вроде как успел наябедничать, и что мама сейчас начнет говорить о Заре. Но Соня успела подготовиться. Пока папа вёз их домой в машине, она повторяла про себя его слова.

– Доченька, что произошло? – спросила мама, глядя на Соню грустными и удивлёнными глазами. – Бедная наша Царица Утренней Зари…

– Ничего не бедная, – ответила тихо Соня. – Я с ней уже наигралась, и теперь мне папа купит новую. Ещё красивее.

– А та разве некрасивая? – ахнула мама.

– Мама, ведь папа даже никакого замечания не сделал Кристине, они даже не извинились. И Соня ничего не сказала, когда та платье рвала, даже не защитила свою Зарю.

– Ты сама-то расстроилась… – начала мама, но Соня перебила её:

– Нечего тут расстраиваться. Это просто кукла. Что это размусоливать? – добавила она с нарочитым раздражением и сама удивилась, откуда вылезло это грубое слово.

Соня допила компот, умылась, ушла в свою комнату и по-быстрому легла спать, выключив свет.

Мама решила всё же продолжить разговор и присела на край её кроватки.

– Сонечка, почему ты быстро ушла? Где сейчас Заря, покажи? Ты ведь так её любила…

– Это просто кукла. Я с ней уже наигралась, – повторила Соня, чтобы не поддаться на эмоции мамы. – Я уже наигралась, я больше не хочу. Я её больше не люблю. Не люблю.

Мама посмотрела на дочку с грустью в глазах. Она просто не нашла, что сказать, и вышла из комнаты.

Слова Софии слышали все. Никакая из игрушек не удостаивалась прежде такой участи. Даже те, кто впал в немилость, не слышали таких жестоких слов.

Диана была в ужасе. Вот оно, случилось! Сбылось проклятие злого волшебника Янко. Дважды – по глупости – Зарю предала сама Диана. А теперь, в третий раз, Зарю предала Сонечка – самый близкий, самый родной человек, хозяйка. Сонечка с огромными чёрными глазами, нежным голоском, та Сонечка, которая так искренне говорила «ты у меня самая любимая!»

У Козочки скребло на душе. Какой виноватой она себя чувствовала! «Но ведь третье проклятие – последнее? Больше не будет?», – рассуждала она. «Огонёк рассказывал: „Зависть и глупость отнимут всё, что есть“. Глупость – это про меня, так? А зависть – это про Кристину, да?..»

Разговаривая сама с собой, всю ночь Диана провела в тяжких раздумьях и заснула только под утро.

Проснувшись, Козочка услышала громкий рокот разговоров: все обсуждали происшествие.

– Всю ночь проплакала, бедняжка, – рассказывал Заяц.

– Что я могу больше для нее сделать? Погладила, помурчала, – словно оправдываясь, говорила Мурыся.

– Я любого загрызу за Зарю! Вот честное слово – любого! Кроме Сони и Леры, конечно. Я про чужих говорю – любого! – грозил Тимка.

Другие причитали и сетовали. Равнодушным не остался никто.

Выходило, что Козочка проснулась позже всех и, к своему стыду, оказалась последней среди сочувствующих. Она поспешила к Царице.

Перед Дианой открылось удручающее зрелище: Царица Утренней Зари сидела на том же месте, в углу шкафчика, обхватив руками голые ноги. Её колотила мелкая дрожь от холода, от стыда за свой неприглядный наряд, от горечи за свою беззащитность.

Диана кинулась к подружке.

– Зоренька, давай я тебя обниму, согрею…

Диана легла рядом, защищая свою подругу от взглядов, и почувствовала, что Заря горько плачет.

«Как спасти бедную Зарю, чем ей помочь? – стучали мысли в голове Козочки. – Кто знает историю Царицы? Если б знали, уже сказали бы, помогли бы. Ах, Огонёк, зачем же ты забыл, как перевернуть проклятие злого волшебника!»

– Подруженька моя, Зоренька! Прости меня, бедная, родная моя! Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы облегчить твою судьбу! – плача, говорила Диана, прижимаясь к подруге.

Заря вздрагивала от рыданий и даже не закрывала лица. Страдания её были ужасны.

Нелюбовь

Папа Миша выполнил своё обещание. Он купил Софии новую куклу. И не одну. На каждой встрече София знала, что папа приготовил большой, объемный пакет, в котором она находила игрушки всех видов и мастей. Тут были и куклы, и комплекты одежды для этих кукол, блестящие короны с поддельными драгоценностями, карнавальные маски. Множество было тех предметов, которые нужны куклам в быту: зеркальца, игрушечные украшения, телефоны, подушки, одеяла и ковры, кукольная мебель и посуда. Были также игрушки, в которые играли сами игрушки. Со временем папа купил кукольное пианино, кинотеатр для кукол с экраном, рядами стульев и проектором. Что говорить о том, что в числе первоочередных покупок были лошадки, автомобили и дома.

Игрушки прибавлялись и прибавлялись. Умножалось и кукольное хозяйство. Папа покупал головоломки, поделки, книжки, шарики, колечки, конструкторы.

Комната Софии становилась тесной для такого количества предметов.

Софии ничего не надо было делать, чтобы получить подарок. Всё она получала просто так.

Иногда папа покупал те вещи, которые уже были в коллекции Кристины. Иногда он вёл в магазин обеих девочек, и покупал всё, на что Кристина положила глаз. Кристина не останавливалась в своих желаниях, и папа Миша не мог ей сказать слово «нет». Он опасался сделать что-либо, что рассердит Ангелину Маратовну.

София даже не успевала поиграть с новой игрушкой, как появлялась следующая. Она не успевала придумывать для них имена и просто складывала их в шкаф.

Если бы её спросили, есть ли у неё любимая игрушка, она не нашлась бы, что ответить. Она не привязывалась ни к одной игрушке, и ни одна из них не была ей дорога. Но остановиться в соревновании с Кристиной Соня уже не могла.

Однажды в детском саду, собираясь вечером уходить, Соня не могла найти куклу, которую утром принесла из дома.

– Я нашел, Соня, держи, – сказал мальчик из её группы, протягивая ей куклу в одежде врача.

Мальчика звали Егор, и Сонечка ему очень нравилась. Он так обрадовался, что может быть полезен девочке, и смотрел на неё с добрым, радостным ожиданием.

Соня взяла куклу и бросила её на пол.

– Фу, какая уродина. Не было у меня такой куклы.

– Соня, ты что, уже не помнишь, с чем ты утром пришла? – подключилась к разговору воспитательница.

– Да как их всех упомнишь! – раздраженно ответила девочка.

Новенькие игрушки, оказавшись в семье, сперва радовались, что попали в большую и интересную компанию, но уже в течение одного дня их мечты рассеивались. Глядя на затёртую Мурысю, старенького Ёжика, лошадку с заклеенным бочком, они вздыхали с завистью: «Счастливые! С вами играли! Вас кормили игрушечной едой, мыли в стиральной машинке, брали с собой в рюкзачке на прогулку! Вам давали ИМЕНА!»

Ни на что из этого новые игрушки не могли рассчитывать. Их ждало одиночество и Сонина нелюбовь.

Полное безобразие в Магазине

Новые игрушки были куплены папой Мишей в разных местах. Но многие попали в Сонину семью из того самого Магазина. Они-то и поведали другим, что там творилось в последнее время. Вот что рассказала Жирафа Лидия:

«Управляющая только и думала, как продать больше игрушек, как заработать больше денег. И стала устраивать свои порядки, потому что наши традиции ей не нравились. Будто назло всё делала. Всё, как было принято в Магазине до неё, ей надо было шиворот-навыворот перевернуть. Лишь бы не по-старому!

У нас были огромные зеркала – так велела их завесить. Сказала: „зачем место пропадает пустое? Тут можно рекламу разместить“. Из-за зеркал магазин казался огромный, всё сверкало, отражалось. Зеркала завесили – зал будто съежился, стал тусклый. Витрины уплотнила, Дворцовую площадь застроила, Гвардейский бульвар перегородила. Да много ещё чего, что и говорить не хочется…» – грустно произнесла Жирафа и затихла.

Ропот пронёсся по рядам игрушек.

– Никогда не думала, что доживём до такого!

– Нет больше нашего любимого Магазина, одни воспоминания остались…

– По вечерам играете?

– Ни у кого настроения нет, – ответила Лидия. – Так, соберемся, поплачемся, пожалуемся и мечтаем скорее в семью попасть. Только людей всё меньше и меньше приходят…

Лидия сказала правду. Что ни делала новая Управляющая – намеченной цели она не достигала. Она злилась на продавцов и придумала штрафовать их, если игрушки подолгу задерживались.

Однажды произошла совсем некрасивая история.

В начале рабочего дня Управляющая сказала Верочке, что та оштрафована на тысячу рублей.

– За что же? – спросила Верочка.

– У вас залёживается товар. Это что такое, скажите на милость? – Управляющая наклонилась к Огоньку и схватила его за лапу. – Вы ничего не делаете, чтобы продать больше игрушек.

– Олеся Викторовна, что же делать, если мама с ребёнком приходят купить какую-то одну игрушку?

– Что делать? Вас не учили? Навязывать! Втюхивать! Делать что угодно, чтобы купили больше.

С каждым своим возгласом Управляющая хлестала Огнедышащим Драконом по воздуху, будто хотела кого-то высечь – старого Огонька или испуганную Верочку.

Верочка возмутилась не на шутку:

– Нельзя заставлять взять в дом игрушку без любви. Хватит издеваться над Драконом! Он хороший. Это настоящий русский Змей Горыныч.

Глядя прямо на Верочку, Управляющая спросила: «Сколько он может мне глаза мозолить?» и произнося каждое слово, она, как специально, продолжила махать Огоньком так, что его голова стукалась о прилавок.

Верочка достала из кармана деньги, положила их в кассу и пробила чек.

– Олеся Викторовна, теперь это моя игрушка. Вот чек, я его купила. Вы не смеете к нему прикасаться.

Управляющая положила игрушку на прилавок, и Верочка прижала спасённого Огонька к груди.

Все красные линии были перейдены. Намечался такой скандал, после которого кому-то явно будет несдобровать. Все сотрудники побросали свою работу и столпились вокруг. Не выдержала продавец Танечка.

– Почему в Магазине продаются шоколад и конфеты? Вы хотите, чтобы мы сладкое детям навязывали, а от сладкого у детей зубы портятся.

– Если мне надо будет ради увеличения прибыли продавать в этом магазине тапочки и мухоловки, то я буду продавать здесь тапочки и мухоловки! – четко выговаривая каждое слово, отчеканила Управляющая.

– Вы всё тут ненавидите, вы уничтожаете наш Магазин!

– Татьяна, вы уволены. Вера, вы уволены. Кто ещё желает высказаться?

Управляющая торжествующе посмотрела на работников Магазина.

– Эх, ладно, найду новую работу, – сказал охранник и шагнул к продавцам.

– Невыносимо, – сказала бухгалтер и встала рядом с Танечкой.

– Нет сил смотреть на это безобразие, – сказала кладовщица Галя и подошла к Верочке.

… Управляющая осталась одна. Она действительно в тот же день уволила всех до одного. Два дня Магазин был полностью закрыт. В это время Олеся Викторовна принимала на работу новых продавцов.

Не за горами был Новый год – время, когда игрушки и подарки идут нарасхват. Времени оставалось мало, и Управляющая понимала, что в одиночку ей не успеть. И вдруг…

Старинные высокие зеркала Магазина были завешаны объявлениями различных детских услуг. Тут предлагались няни, домашние детские сады и тому подобное. Управляющая получала небольшие деньги от тех, кто здесь рекламировался. Одно объявление было явно не к месту в детском магазине. Там было написано: «Сделаем ваш образ притягательным, приворожим клиентов, с нами ваши дела пойдут в гору!»

«Это ведь то, что надо!» – воскликнула Управляющая и принялась звонить в эту фирму. По телефону ей что-то, очевидно, пытались объяснить, но Управляющая не допускающим возражения тоном объявила:

– Я понимаю, что вы сейчас завалены заказами, но у меня необыкновенный случай. Речь о счастье детей нашего города. Я жду вашего представителя сегодня, немедленно, срочно!

Через час пришел представитель – сам директор фирмы. Это был молодой, энергичный мужчина по имени Константин. В том, как он вошел в Магазин, как он оценил интерьер, чувствовался профессионализм и уверенность. При этом его манеры и голос выдавали человека творческого.

– Константин, устройте мне что-то феерическое, чтобы пришли толпы людей, чтобы про Магазин говорил весь город, чтобы во всех соцсетях про меня писали, чтобы по телевизору показывали! – поставила задачу Управляющая. – После этого моя карьера чтобы пошла в гору!

Константин предложил, что в Магазине под самый праздник – 31 декабря -надо устроить необыкновенный семейный конкурс. Нужно будет позвать ведущего, его помощников, обустроить места для участников, позаботиться об удобстве зрителей и – самое главное! – отрекламировать конкурс так, чтобы про него знали все родители.

Директор уверенно и толково объяснил, что конкретно нужно сделать: привезти стулья – это раз. Поставить экраны в зале, чтобы зрители из любого места в магазине видели ход конкурса, – это два. Один экран установить на улице – пусть прохожие тоже смотрят. Видеосъемку должен был обеспечить специально обученный человек. Пожалуй, одного мало: даже два специально обученных человека. Одновременно на городском телеканале должна идти прямая трансляция. Управляющей оставалось только выделить призы.

Глаза Управляющей разгорались. Это было реально круто!

– И речь, моя речь. Самое главное – моя речь. В будущем у меня планы побороться за высокую должность – не буду называть, какую – за очень высокую должность в нашем городе! Сами понимаете, я должна завоевать все сердца!

– Замыслы у вас очень серьезные! Я лично буду ведущим конкурса.

– Спасибо, очень вам признательна, Константин! А какая будет идея конкурса?

– Давайте устроим конкурс для пап. Поддержим тех мужчин, которые наравне с мамами занимаются воспитанием детишек.

Идея привела Управляющую в восторг. Она подписала с Константином договор на проведение конкурса и сразу же внесла в полном объеме оплату. Сумма была немалая, но что оставалось делать, заказ был срочный, предпраздничный.