Коза – Дереза

Получив в руки блокнот, я с нетерпением ждала, когда не спеша смогу его прочитать. Но время выдалось только на поздний вечер. Закрывшись в своей комнате,  с сильным волнением раскрыла таинственный  серый блокнот.

Прочитав всё,  узнала не только об убийстве Ивана Степановича, но ещё больше шокирована тем, что было сказано о моей семье. Я поняла, что пришло время действовать…

В нашем клубе каждую субботу проводились вечера отдыха. Со всех других деревень к нам на танцы собиралась молодёжь. Экзамены в школе успешно сданы. И я решила позволить себе – отдохнуть. Кроме того хотела  кое-что уточнить по записям из блокнота дяди Пети.

 За неделю до этого, в комоде, среди всякого тряпья нашла  бабушкино крепдешиновое платье. Из него, соседка Тоня помогла сшить мне симпатичную обновку. Туфли дала тётя Нина. Мы с Тоней пошли на танцы. У неё был мальчик, встретившись в клубе с ним, она оставила меня одну. Но я не скучала.

Когда объявили дамское танго, то осмелилась и пригласила  высокого парня. Он из города, а в нашей деревне гостил у родственников. Парень красивый и всем девчонкам очень нравился. Я заметила, что Юра мной заинтересовался. После танцев  вызвался  проводить.

Стоял летний тёплый вечер. Мы вышли из клуба и направились в сторону моего дома. Остановились возле кустов сирени. И тут неожиданно, Юра схватил меня за плечи, притянул к себе и поцеловал. Я возмутилась. Это мой первый поцелуй с парнем и тем более без моего согласия. Оттолкнув его, я  побежала. Он меня догнал, схватил за руку и со злостью прошипел:

– Чего ломаешься, как сдобный пряник? Сама же этого хотела.

– Ничего не хотела, пусти,– и старалась выдернуть свою руку из его руки. Но он  крепко держал. Не успела опомниться, как  завалил меня на землю и стал рвать  моё единственное красивое платье.

 Меня охватила  неописуемая злость и обида. «За кого он меня принимает?» – и тут же  укусила его за ухо, да так сильно, что наверно, ещё чуть– чуть и откусила бы. От неожиданности и боли, он закричал и ослабил  руки. Этого стало достаточно, чтобы я смогла вырваться. Убегая, громко прокричала:

– Убийца! Тебя уже ищет милиция! Я специально спровоцировала его. От страха, что про него всё стало известно, он должен был испугаться и сделать глупость. Это был мой козырный ход.

Мне бы убежать домой и сообщить взрослым, но я приняла другое решение. Пробежав до поворота улицы и завернув за угол, спряталась за кучей кирпича. Погони не слышно.

Прождав где – то с полчаса,  отправилась к дому убитого Ивана Степановича.

Три больших окна, выходившие на улицу, темны. Фонарей в деревне мало и все в основном на центральной усадьбе.

 Но мне помогала  огромная луна. Со двора слышался жуткий собачий вой, в нём звучало столько боли и тоски, что становилось не по себе. На воротах висела табличка «Осторожно, злая собака».

 Почуяв меня, огромная собака, перестав выть, залаяла. Цепь удерживала её. По соседству находилась хата, в ней жила одинокая старушка и собаки у неё не было.

Я решила: через её двор, по огородам, проникнуть к дому Ивана Степановича с тылу. Окно кухни выходило во внутренний двор и ярко светилось. Собака находилась в первом дворе. Невысокий забор с калиткой разделял два двора. До окна высоко и что делается в комнате, не видно.

У стены дома стояли небольшие ящики из-под картошки. Поставив пять ящиков,  друг на друга, я взобралась на них и осторожно заглянула. Прозрачная  тюлевая занавеска позволяла увидеть, что творилось внутри.

Юра ходил  по комнате и  курил. Видно, что он волновался. На его лице  явно  был выражен страх. А собака, почуяв моё вторжение на их территорию, громко лая, старалась сорваться с цепи. Я поняла, что Юра после моих слов в его адрес сильно напуган и не знал что предпринять. Это и требовалось выяснить. И мне надо было, как можно скорей отсюда убегать, и я поспешила.

Но подвели ящики.  Пошатнувшись, потеряла равновесие и с грохотом  повалилась на землю. Сильно не ушиблась, но нога подвернулась, и я не смогла быстро встать. В какую – то минуту почувствовала,  что меня схватили за воротник платья  и приподняли. Это был Юра.

– Не ожидал, что обнаглеешь и придёшь. Ну, я с тобой ещё разберусь, тварь!– выразил свою злость и поволок меня к подвалу. Я упиралась ногами. Воротник трещал по швам, но я уже не думала о своём платье.

Главное – вырваться из рук Юры. Но мне неудобно, он находился сзади, и зацепить или укусить его  не могла. В это время  собака громко  лая, со всей силы  рвалась с цепи.  Казалось, что ещё чуть – чуть и сорвётся.

В деревнях для хранения  продуктов, заготовленных впрок, используют в основном  погреба. Только у зажиточных крестьян добротные подвалы со ступеньками. Вот в такой подвал Юра закрыл меня.

– Посиди до утра, а я подумаю, что с тобой сделать, – угрожающе произнёс он и подтолкнул меня в спину.

Я не плакала, но было очень страшно. Радовало то, что свет не выключил. Под потолком горели две лампочки. Потирая ушибленную ногу, осмотрелась. Вдоль стен висели  полки, на которых стояли банки с компотами, огурцами, помидорами и вареньем. Моё сознание работало чётко. Я понимала, что мне грозит большая опасность, может, даже смерть. Этот человек, заметая следы, способен на зло.

Терять ему уже нечего. Сна не было ни в одном глазу, я усиленно думала и придумала. Сняла с полки две банки с яблочным повидлом. В деревянной  кадушке  нашла камень, который обычно кладут для гнёта, чтобы сок прикрывал капусту.

Приноровилась и отбила  верхушки у  банок. Начиная сверху  и до самого низа,  разлила по всем ступенькам. В небольшом ящике был песок, чтобы  не бросалось в глаза, присыпала песком. И последнее, что сделала, камнем  разбила лампочки и принялась ждать.

Видно Юре не спалось. Ещё солнце не взошло, как он, грохоча цепочкой и замком, открыл дверь.

Свет от лампочки над входной дверью, создавал полумрак. Щёлкнув несколько раз выключателем, Юра стал спускаться. Где – то на второй ступеньки, его ноги поскользнулись на повидле и разъехались в стороны. Матерясь, «на чём свет стоит», он полетел вниз.

А мне этого и надо. Я бросилась по ступенькам вверх. Чтобы ноги не  скользили, старалась прижиматься ближе к стеночке.  Вылезла наружу, но радоваться не пришлось. Была схвачена Юрой за волосы и  от боли  громко вскрикнула. Но ещё страшней стало, когда увидела, что на меня бежала огромная овчарка. Ей всё– таки удалось сорваться с цепи.

 Когда она с разгона подлетела, где – то на полтора метра в высоту, я успела заметить на её животе соски кормящей самки. «У  неё щенки. Всё, мне конец! Она защищает своих детёнышей от меня», –  подумала я и,  закрыв лицо руками, приготовилась к худшему.

Но произошло непредвиденное.  Собака подпрыгнула не для того, чтобы разорвать меня, она хотела достать Юру. Овчарка пастью вцепилась ему  в лицо. Юра старался оторвать животное от себя. Но это бесполезно.

 Его безумные крики всполошили всю округу и разбудили соседей. Я отползла в сторону. От  страха не было сил встать на ноги, только с ужасом наблюдала, как овчарка расправлялась с Юрой. Кто – то из соседей вызвал милицию и «скорую помощь». Изрядно изуродовав Юры лицо, собака не стала ждать, когда соберётся  народ, она, почуяв свободу, метнулась в огород.

Меня усадили на скамейку, успокаивали и поили водой. Вот тут– то я дала волю слезам. Всхлипывая,  поведала присутствующим историю своего плена и спасения. А  кто-то  приводил в чувство Юру. Толпа собралась большая. К нам подошла соседская бабушка. Она и рассказала  интересную историю. Оказывается, собака очень умная, она служила на границе.

Прежний  хозяин познакомился с покойным  Иваном Степановичем в больнице.  Диагноз болезни у бывшего хозяина собаки  был, как приговор. Зная, что жить ему осталось мало, он пристроил свою любимицу в хорошие руки. Иван Степанович любил собаку, а вот его племянник после смерти дяди, сильно издевался над животным. Несмотря, что собака должна  в скором времени ощениться, Юра порой забывал, а может специально не хотел её кормить.

 Когда его не было дома, старушка  приносила ей еду. Мало того, когда на свет появились щенята,  он их убил. Граблями, чтобы собака не достала его, отгрёб от неё щенков и прямо на её глазах вчера вечером, перед уходом на танцы, стукнул об стену дома.

Бедная собака с горя долго выла. Она затаила на Юру злобу. Покалечив ему лицо,  овчарка отомстила за своих щенят.

– Я  знаю, где сейчас собака,– произнесла  старушка, направляясь в огород. Несколько смельчаков и я, пошли за ней. В конце огорода  лежала собака, а возле неё трое мертвых щенков.

 Юра даже не закопал их, просто выбросил в кусты малины. Овчарка вылизывала своих детёнышей, пыталась  привести в чувство. Кроме старушки никто не осмелился подойти к собаке. Наклонившись к щенкам, женщина заметила, что самый маленький из них подаёт признаки жизни.

– Господи! Чудо! Один живой! После её слов,  позабыв страх перед «злой» собакой, все бросились к  старушке. А она, бережно держа маленькое существо в руках, обратилась к собаке:

– Джессика, пойдём со мной. Будешь жить, и воспитывать своего сыночка у меня. Произнеся эти слова, женщина спокойно направилась до своей хаты. Собака послушно побежала за ней, затем остановилась и повернулась к мёртвым щенкам. Бедная овчарка посчитала, что и этих двоих надо забрать с собой.

– Я сейчас попробую её обмануть, а вы быстро закопайте мёртвых, – сказала старушка. Не знаю, что сделала женщина, но щенок, находившийся в её руках, тихонько запищал.

Услышав голос своего детёныша, собака побежала за женщиной, а та, быстро пошла к себе домой. Зайдя в коридор и запустив собаку, старушка прикрыла дверь. Остальных мёртвых щенков сосед закопал.

В это время с района приехала милиция и «скорая помощь», Юру увезли в больницу. А я поехала в районное отделение милиции, чтобы показать блокнот дяди Пети и дать показания на счёт Юры. И попросила ещё пригласить с прокуратуры друга дяди Пети.

После этих событий  прошёл месяц. Юру в больнице подлечили. Раны на лице зажили, но на него было жутко смотреть. Свежие шрамы придавали его лицу звериный оскал. Для допросов, его из  больницы  привозили в милицию.

Меня с разрешения Ивана Ивановича допустили в специальную  комнату, где через стекло всё видно и слышно. Юра во всём сознался. Он племянник убитого  Ивана Степановича. Ему двадцать пять лет, нигде не работал. С института выгнали за прогулы. Родители бедные, обеспечить его не могли. Поэтому Юра часто приезжал к богатому дяди. Дядя баловал любимого племянника, давал ему  деньги. Парень проиграл в карты огромную сумму денег. Такую сумму дядя отказался ему дать.

В тот день к Ивану Степановичу приходил мой отец и просил занять сто рублей. Но тот был не в настроении, накричал и  выгнал его.  Находясь в соседней комнате, Юра всё слышал и решил пойти на преступление. Подстроил  всё так, как будто это мой отец убил.

Никто не знал, что Юра в то время был у дяди. Приехал поздно ночью на такси и из дома никуда ещё не выходил. Ему сделала алиби его подруга с города. Вроде бы он появился в тот момент, когда мой отец уходил от его дяди. Будто он застал дядю мёртвым и сам вызвал милицию. Ему поверили. Вот только участковый дядя Петя, зная про то, что Юра проиграл большие деньги, стал вести расследование.

 А когда моя мама сама пришла до Юры и прямо в глаза сказала, что он убийца и у неё есть доказательства, то он принял меры – убил мою маму и вывез в лесополосу.  И когда понял, что участковый «копает» под него, то и его убрал. Придя вечером в участок, он быстро набросился на участкового и сделал укол, от которого у дяди Пети остановилось сердце. Лекарство для укола ему дала его знакомая с города, она работала в аптеке. Всё стало ясно,  вот только осталось загадкой, как мама догадалась, что убийца Юра.

 А на самом деле всё оказалось просто. Моя мама воспитывалась в детском доме. Её мама умерла, когда ей было десять лет. Отец жил  с другой семьёй. Когда она выросла, то   у них состоялся  серьёзный разговор. Мама не смогла его простить. Она даже скрывала от людей и моего отца, что мы родня. Как ни странно, ей это удавалась, но вот дядя Петя знал это. Потому что он с Иваном Степановичем дружил.

И как-то  Иван Степанович открыл ему душу. Выходит, Иван Степанович мой дед, а Юра оказался моим дядей. Дядя Петя всё старался помирить мою маму с  Иваном Степановичем. Он часто приглашал её к себе в кабинет и вёл разговоры о жизни. Стало ясно, мама знала, что Юра её брат. Она также от дяди Пети узнала, что Юра проиграл в карты большие деньги, и она сделала своё заключение на счёт Юры.

И  как написал в своём блокноте дядя Петя, мама уже готова была простить своего отца. Если бы Юра не убил Ивана Степановича, то у меня был бы дед. Жаль, очень жаль  маму, Ивана Степановича и дядю Петю. Пусть их души покоятся с миром, так  сказала тётя Нина. Но у меня появилась и радость. Отца освободили. Вернувшись, домой, он долго не мог поверить, что мамы больше нет. Он очень переживал  смерть мамы.

Что – то в его душе перевернулось и может, это стало толчком к лучшему. Отец сильно изменился – плакал и говорил, что мама ему постоянно снится. Один человек посоветовал отцу поехать в  монастырь и сказал куда. Там его три месяца  лечили. Стал другим человеком. Он бросил пить и нашёл работу. Конечно, в этом и я ему помогала. Сашу  с детдома  забрали домой. Мы семья и это замечательно!

Знаете, мне выпало в  жизни  рано понять – осмыслить одну истину, что главное, чтобы не случилось, надо верить в себя, в свои силы и стараться не падать духом. И всё будет хорошо!

    Часть 2.    Лошадиные хвосты.

Над Юрой состоялся суд. Народ  негодовал и желал  ему очень строгого наказания. Но его признали душевнобольным и поместили в психиатрическую больницу. Это конечно всех шокировало, особенно меня. Но, я думаю, он там останется надолго, если не навсегда.

 Его поместили в отдельную комнату с решёткой.  Вроде бы зло было наказано и всё стало на свои места, но в душе у меня жила рана – боль за родных и близких мне людей, которых уже не вернуть. Я часто ходила на кладбище. Приносила цветы и мысленно общалась с мамой.

Рассказывала ей про нашу жизнь. Не забывала проведать могилки дяди Пети и деда. Как бы не было грустно, печально за прошлое, жизнь в настоящем продолжалась. Надо было жить – радоваться всему хорошему, мечтать о будущем и думать, о живых.

Брата Сашу устроили  в детский садик. Он мальчик  добрый и общительный, ему нравилось там. И он с большим удовольствием ходил туда. Папу взяли на стройку мастером. Зарплата, правда, небольшая, но нам, привыкшим жить скромно, было достаточно, чтобы наладить свою жизнь. Я перешла в десятый класс. Решила: серьёзно взяться за учёбу и больше не пропускать уроки. А после окончания школы  поступать учиться в школу милиции.

Моё прозвище, данное дядей Петей: Коза – Дереза, так и осталось за мной. Меня так звали уже все. Я не обижалась, это даже мне нравилось. Всё лето  управлялась по дому. Наводила везде порядок. Во дворе, в доме выгребла весь мусор, старые вещи и на большом костре сожгла.

Это я уничтожила всё плохое, что было в прошлом. В свободное время ходила в гости  к  бабушке Фиме. Это та старушка, которая забрала собаку Джессику. Щенок уже подрос и  окреп. Бабушка назвала его Малышом. Он был толстым, неуклюжим и смешным. Я любила с ним играть.  Подружилась с Джессикой, и она сопровождала меня, когда я ходила купаться на речку.

 Бабушке Фиме восемьдесят лет, она  жила одна. Родных у неё не было. Муж умер года три назад, а детей Бог  не дал. Старушка очень добрая и общительная. Её домик всегда полон гостей. Могла  лечить от многих болезней, отовсюду за помощью к ней приезжал народ. Худенькая, невысокого роста и с приятной улыбкой на лице, она всегда приветливо встречала гостей. Я часто приходила до бабы Фимы, помогала ей по дому и в огороде.

А иногда оставалась с ночёвкой. Мы с бабушкой  разговаривали о жизни. Она была интересным собеседником, знала много всяких историй, которые любила  рассказывать. Общаясь со мной, бабушка не сидела без дела. Я  с восторгом смотрела, как её пальцы умело пряли пряжу. Веретено быстро вертелось в руках бабы Фимы. Из клочка овечьей шерсти выходила нить, из которой потом можно было что угодно связать. В один из таких вечеров, работая руками,  она рассказала мне легенду, зародившуюся в этих краях ещё в начале прошлого века.

« Когда – то очень давно, жил в этих краях  атаман. У него была единственная дочь. Выдав её замуж за богатого старого соседа, атаман мечтал наладить свои дела. Но девушка славилась не только красотой, но и своеволием. Она влюбилась в молодого  казака. Зная  намерения отца, решила вместе со своим возлюбленным сбежать из дома.

 Атаман как – то узнал об этом. Не успели молодые вскочить на коней, как были схвачены. Жестокий  атаман у всех на глазах казнил молодого казака, отрубил ему голову и  выбросил его тело в реку. Дочь же посадил на цепь и приставил старую казачку охранять.

Когда наступила ночь, девушка стала умолять:  отпустить её. Взамен предложила дорогой перстень. Казачка оказалась жадной, взяла перстень и, вспомнив ещё прошлую обиду на атамана, решила отомстить ему. Она  сняла цепи с ног пленницы.

 А девушка, долго не думая, с высокого берега реки бросилась в воду. С тех пор появилась легенда о не счастливой любви. И мало того, после этого все, кто ночью ловил рыбу в реке, часто видели молодую женщину, выходившую из воды. Утопленница  забирала с собой одиноких рыбаков.

Говорили, что это дочь атамана ищет своего любимого, поэтому забирает мужчин с собой».

Эта легенда дошла и до наших дней. Были случаи, что мужчины пропадали, а потом их находили  в заводи. Это такое место, где от реки отходит  небольшой  водоём. Вода там застойная, без движения.

Почему я вспомнила эту легенду? Потому что она коснётся дальнейших событий, произошедших в нашей деревне.

Время шло быстро, позади уже десятый класс. На место  дяди Пети к нам прислали нового участкового. Это  молодой парень Данила, он только что окончил школу милиции. Я с ним подружилась и часто приходила к нему в участок.

– Таня, хочу дать тебе задание, сходи в контору колхоза. У них произошло что – то необычное. Расспроси у директора подробно, а я пока съезжу в район.

Ты слышала новость? Прошлой  ночью был пожар в психиатрической больнице. Много людей погибло.  Всех участковых вызывают в отдел.

Я ничего про пожар не слышала.

– Данила, узнай про Юру, жив или погиб? Мне было очень интересно знать, ведь со дня его помещения в больницу, прошёл год.

Бывший колхоз «Путь коммунизма» после перестройки  был переименован в АОО «Светлый путь». Директором стала Анна Ивановна Маслова. Многие звали её просто Нюра. Она была молодой, но очень энергичной и деловой, поэтому её и выбрали на эту должность.

Я пошла в контору колхоза.  Анна Ивановна в кабинете отсутствовала, пришлось подождать. Когда она появилась, то прямо с порога ругаясь,  стала звонить в район:

– Да, какая теперь разница! Едрёна вошь, выставка – то сорвалась! Кобылки остались без хвостов! Да, пьяный сторож проспал, а какая – то сволочь состригла лошадкам хвосты! Вредительство и только, а может, какая месть! Конкуренты? Что теперь делать? Хрен его знает! Да, что вы на меня – то кричите? Где я возьму хвосты? Сейчас вот возьму рожу и приклею! К чёрту! Обойдётесь без моих лошадок! – и, бросив трубку телефона, достала сигарету.

Прикурив, посмотрела на меня.

– Таня, тебе чего надо?

– Меня прислал Данила. Что у вас произошло?

– Слышала разговор? Лучших лошадок изуродовали, обрезали хвосты. А мы готовили их на областную выставку.

– Анна Ивановна, я хочу сходить и поговорить со сторожем.

– Иди, потом расскажешь.

В конюшне  двое конюхов чистили помещение. Лошадки находились в летнем загоне. Сторож дед Михей наливал им воду. Конюшня небольшая, вмещала всего двадцать лошадок, десять жеребят и троих жеребцов. Рядом строили два больших корпуса.

Управление колхоза собиралось всерьёз развести  породистых лошадей. Гордостью всех были две лошадки – Мэрилин и Августа. Их за большие деньги купили за границей. Но на фоне других,  в данный момент, они выглядели куце. Шикарные хвосты  были отрезаны под самый зад. У кого только  поднялась рука на такую красоту?  Ясно одно, кто – то не хотел, чтобы они участвовали в выставке. Но кто? Это нам с Данилой предстояло выяснить.

Загон огорожен  деревянными столбами, соединёнными  жердями, которые были прибиты  в три ряда. Я поздоровалась с дедом Михеем и расспросила его о происшествии.

– Грешен я, выпил в то дежурство и уснул, как убитый. И странно, мне показалось после, когда очнулся, никогда я так быстро не засыпал после трёх стаканчиков. Сразу не мог вспомнить и понять, сколько пил и где я.

– А что пили?

– Как всегда, самогонку.

– А у кого брали?

– Постоянно беру у Пантелеевны, у неё водка без запаха и крепкая.

– Когда брали?

– Сам не ходил, посылал внука Ваньку.

Он в тот вечер помогал мне управляться с лошадками.

– А где сейчас ваш внук?

– Любит рыбачить, часто пропадает на речке, а иногда  помогает мне в конюшне.

– Вы передайте ему, что нужно с ним поговорить. Пусть вечерком придёт в кабинет участкового.

Я уже собиралась уходить, как увидела на столбе пучок из длинных конских волос, который зацепился за маленький сучок.

 Взяв его в руки, точно определила, что это конские волосы. Но откуда они тут оказались? Может, какая лошадка подошла и почесалась об столб.

«А вдруг!– Неожиданная мысль возникла в моей голове. – Это волосы от хвостов. Кто – то перелазил через ограждение и хвостами зацепился за столб».

– Дедушка, посмотри, чьи это волосы.

– Похоже от хвостов Мэрилин и Августы. Только у них одних кремовый цвет. Редкая порода.

– Выходит, воры  здесь перелазили.

– Да, дочка, получается, что так.

Но мне интересно стало: в чём воры несли отрезанные хвосты, не держали же их  в руках. Если судить по другим лошадкам, то хвосты  Мэрилин и Августы должны быть на много пышнее – иметь больший объём и просто так их не унести.

Пучок  волос  находился на столбе  напротив тропинки, ведущей к воде. Воры пришли со стороны  реки. Сделав соответствующий вывод, я  попрощалась с дедом и пошла по тропинке, она прямо от изгороди вела к реке. Пройдя по берегу к мостику, который выступал  на три метра, села на край, сняла шлёпки  и свесила ноги в воду.

 Вода мутная, прохладная, а течение реки быстрое.

Противоположный берег – высокий, глинистый, испещрённый норками, служил пристанищем птицам. Просидев на мостике с час и полюбовавшись на ласточек, стрижей и воробьёв, постоянно круживших над своими гнёздами, я  обратила внимание на длинный волос. Одним концом он зацепился за край мостика, а другой развивался на ветру.

 Мне стало ясно, что воры были здесь. Да, сомнения уходили прочь. Отсюда только на лодке можно уплыть. Но куда?

Я быстро побежала  в милицейский участок, но дверь была на замке.  Данила ещё не вернулся с района.

Я пошла к бабе Фиме и поделилась с ней новостью.

– Хочу тебе сказать, я часто с мужем плавала на лодке. Вверх по реке за высокими камышами есть остров. Незнающему человеку его практически не найти. Мы с моим Степаном часто там бывали, даже с ночёвками. Построили добротный шалаш, ловили рыбу, варили уху и отдыхали от суеты.

 И это было нашей тайной. Но много времени прошло с тех пор. Может, кто ещё из рыбаков знал про этот островок. Вы бы  сплавали туда и проверили. Эта мысль показалась мне заманчивой. Возле участка, сидя на скамейке и строя всякие предположения, я  с нетерпением ждала Данилу с района.

Уже солнышко совсем спряталось за горизонт, но мне уходить не хотелось. Было предчувствие, что – то неизбежное должно случиться, и оно оправдалось. Торопясь и сильно задыхаясь, к участку прибежал дед Михей.