Три дракона для попаданки. Хозяйка заброшенной усадьбы

Теперь нужно развести навоз водой и полить капусту и морковь, они нуждались в подкормке. Я была удивлена тем, сколько всего я знаю об огороде.

Занялась растениями, потеряв счет времени, очнулась, когда спина стояла колом, и я едва смогла разогнуть ее. А ведь еще надо готовить что-то на обед…

Прошла по саду, разгадывая посаженные деревья. На ветках зрели яблоки, груши и даже нашлась мелкая вишня. Дальше шли полосы малины, которую уже можно было собирать, но я, соскучившись по ягоде, просто закидывала ее в рот, жмурясь от яркости вкуса. Она была крупной, сладкой и сочной. Вот бы варенья наварить с нее…

– Жрешь, гадина! Кто разрешал тебе ее есть? Почему мне не собрала? – визгливый крик сестры так ударил по ушам, что заставил закрыть их ладонями и присесть.

Она подскочила ко мне и замахнулась для пощечины, я не успела даже подумать о том, чтобы прикрыться. Ее слабая ладошка не причинила мне особой боли, скорее задела гордость. Только и мелькнула мысль: я же вон сколько сил имею, огород на мне, почему я терплю это? Могу ведь и сдачи дать. Почему она так уверена, что ей все можно? Если только из-за Генри… может, и так, эта глыба тоже будет наказана, когда я выберусь отсюда.

– Прости… – словно очнувшись, сделала вид, что испугалась. Мне сейчас нельзя выдавать то, что я уже не ее сестра…

– Быстро собрала мне ягод, и пусть Стивен несет обед! Сколько можно ждать? – Клэр, довольно улыбаясь, поспешила обратно в дом.

Я смотрела ей вслед, уже думая, что мое спасение именно в городе…

И я сделаю все, чтобы отсюда выбраться!

Глава 4

После обеда вернулся довольный Генри и отдал Стивену покупки.

– На ужин пожарь нам курицу! – приказал он, скользнув по мне мерзким взглядом, словно помоями окатил…

– Хорошо, лорд Генри, – мои ноги сами согнулись, и я смогла изобразить реверанс.

Он ушел, а я начала разбирать немногочисленные покупки. Корзина была скорее пуста, чем наполовину полна. Два каравая хлеба, тушка птички, пару мешочков с крупами.

– Остальное себе в комнаты унес… – понял мои сомнения Стивен. – Чтобы мы не видели, – покачал головой старик.

– Вот жмоты… – огорчилась я. – Курицу пожарим кусками…

– Нельзя! Только целую! – не на шутку испугался слуга.

– Я поняла, – вздохнула я.

Из вредности решила ничем не приправлять курицу, просто ополоснула ее и поставила печься. Пресное овощное рагу хозяевам, а себе решила сварить ароматный супчик с травками. Прихватила небольшую корзинку и небольшой инструмент, похожий на узкую лопатку.

Вышла в огород и решила пройти за малину, где я еще не была. Там были те самые «загубленные» грядки, но почему-то из упрямства шла дальше. Сгнившие овощи, которые даже не поддавались опознанию, были на каждом шагу.

Грядки явно были брошены, но на них даже трава почти не росла. А еще если посмотреть искоса, то под ногами клубился странный туман…

Внезапно странное поле закончилось, и появились светлые пятна. Я остановилась возле ближайшего и присела на корточки. Среди сорной травы были странные сухие стебли. Видения, возникшие у меня перед внутренним взором, рассказали, что это был эксперимент моей мамы. Она принесла странные клубни из леса, попробовала их сварить, и вкус ей понравился. Они с отцом накопали ведро и посадили в землю…

Узнать, получилось ли у них что-то, они и не успели. Да и никому не сказали.

– Картошка… – обрадовалась я. – Надо выкопать, просушить и посадить заново!

Всего два пятна с корнеплодами уцелели в этом странном тумане. Но я набрала полкорзинки плотных и достаточно крупных клубней. Они точно подойдут для посадки, а вот мелочь можно хорошо промыть и сварить.

Я потом поищу еще, дальше, или схожу вон в тот лесок, что виднеется на горизонте. Может, что новое найду.

Поторопилась обратно, крупные клубни высыпала в кладовке. Там тепло и сухо. Мелкие тщательно вымыла, и, высыпав чугунок, поставила в печь, оставив чуть-чуть для супа. Уже готовилась кура… пахла она вкусно, несмотря на то, что даже соли не было.

На наш суп решила взять пару ложек с жира со сковороды с птицей. Уж это не посчитают, наверное…

А их рагу пусть остается таким, как приготовил старик. Кусками нарубленная капуста, морковь и брюква.

Нам же я сделала что-то наподобие щей: капустка, морковь, зелень петрушки и картошка. Поставив все вариться, я взяла корзинку и лопатку снова ушла на огород. Очень хотелось, чтобы хоть что-то еще сгодилось на продажу…

Приглядела несколько кочанов капусты, погладила их по листьям, надеясь, что моя магия на них повлияет. Брюква и морковь…

Мне не хватало лука, чеснока, зелени петрушки и корневищ сельдерея… И просто соли и банального черного перца. Но или здесь о них ничего не знали, или стоили они столь дорого, что мы не могли себе это позволить.

Нового я не нашла, но и далеко не уходила на этот раз. Вернулась на картофельное поле, обошла его еще раз в надежде найти еще что-то.

Поняла, что пятна из зеленых сорняков стали больше…

Странный туман расползался и обнажил еще кусты картофеля, но они были словно только посаженные. Зеленые ростки только пробили сухую землю. Выглядело это так, словно эти участки земли просто «спали», а я их своим присутствием здесь «разбудила».

Разрыхлила землю, разбивая сухую, сбегала и принесла воды, проливая клубни живительной влагой. Погладила каждый кустик, желая ему расти и не болеть.

Поспешила обратно в дом… По сути обеда у меня и не было, я доела остатки каши, разделив их со слугой, запила компотом. Суета и беготня по огороду, пустая еда давали постоянное чувство голода. А там у нас компот, супчик и картошка!

Пока я суету наводила на грядках, Стивен уже отнес ужин и вернул поднос с грязной посудой. Сейчас сев на лавку, прислонился к стене и дремал.

Нам достались только крупные кости от курицы, остальное было съедено…

Вот же жмоты…

Мой разум никак не мог понять этого разделения, ведь я же здесь хозяйка.

Я разлила суп по мискам, слила картошку и высыпала ее на стол, на полотенце. Компот настоялся и пах очень ароматно, яблоки и смородину выложила в тарелку и, накрыв тарелкой, унесла в кладовку: пригодится, чтобы сдобрить кашу завтра.

Нам от щедроты хозяев оставили по куску все того же серого хлеба…

– Стивен, идем поедим, – тихо сказала я, присаживаясь за стол.

– А я все хотел спросить, можно ли трогать, но не стал… Уже всего боишься, не зная, что можно, что нет.

– Перестань, все, что связано с едой, все можно! Ешь и ложись отдыхать, посуду вымою сама!

– А это что? – он посмотрел на картошку, которую я чистила и складывала к нему поближе.

– А ты попробуй, это очень сытно!

Он аккуратно взял клубень и откусил, покатал во рту, потом пожал плечами.

– Все, что способно набить желудок, съедобно, – и принялся за суп. – А вот жир в супе… Нельзя, но очень вкусно. Надо съесть все и вымыть посуду, чтобы хозяева не узнали, – он поежился.

Видимо, часто бьют…

– А суп весь, – понимающе кивнула. – Ешь, пожалуйста.

– Хозяин велел передать, что бы завтра к утру были еще овощи…

– Будут!

Мы съели все подчистую, Стивен, если сначала ел с жадностью, то уже к компоту успокоился и спокойно выпил его. Я, пожалев клевавшего носом старика, довела его до лавки.

Перемыла посуду, вынесла очистки в помойную яму. Присела на небольшой чурбачок во дворе и оглянулась…

Почему нет кур, поросят? Это же деревня, тут живность сама еду добывает…

Как-то день прошел очень быстро. Вроде и встала с рассветом, а кажется, что я и половины дел не выполнила…

Поплелась в дом, поставила в остывающую печь казанок с водой, хоть чуть-чуть обтереться. Платье мне менять просто не на что, в моей комнате не было сменной одежды…

Забрав воду и прихватив ветошь почище, я ушла к себе. Хозяева вроде спали, о чем свидетельствовал раздававшийся в доме басовитый храп.

Зря надеялась… Едва я вылила воду в таз и стянула с себя ветхое платье, как в комнату ворвалась сестрица.

– Бездельничаешь, гадина! – снова зашипела она, словно не умела говорить по-другому.

– Я все сделала… – тяжело вздохнула я. – Ночь на дворе!

– До полночи еще два часа, а кто будет полы мыть? – она подскочила и больно ущипнула за плечо.

– За что ты так со мной? – посмотрела на нее, шарахнувшись и ударившись об стену.

– За что? – она подняла в удивлении свои тоненькие бровки. – А ты не знаешь?

– Нет… Мы же сестры!

– Ты мне не ровня, я пошла по крови отца, а вот ты… Вся в мать, дочь купца!

– Но рождены от одних родителей, – не понимала я.

– А вот это спорный вопрос! – фыркнула она с ненавистью.

Что она имеет в виду?..

– Одевайся и быстро вымой холл и наш этаж, но чтоб тихо, не разбуди Генри! В спальне уберешься завтра после обеда, как я проснусь.

Я начала надевать платье, понимая, что не могу ей позволить нажаловаться на себя. Кто знает, не попытается ли Генри убить меня снова…

Ветхая ткань под моими дрожащими руками просто затрещала и распалась…

Я так и осталась стоять с обрывками в руках.

– Да чтоб тебя! – замахнулась сестрица для пощечины. – С тобой вечно все не так! Жди тут, нечего шастать по дому в сорочке. Сейчас поищу, что еще не пошло на тряпки!

Она ушла так же бесшумно, как и пришла. Как ей удается так тихо ходить?

Уж не знаю, где она взяла то, что принесла, но у меня закрались сомнения, что это ее старые платья. Вот только где она их хранит? И почему прячет…

Почему я должна ходить в ветхом, когда есть еще вполне годная для носки одежда?

– Не радуйся сильно, – снова зашипела сестрица. – Все украшения, кружева, подъюбники отпороть! Вот нитки, – она швырнула в меня моток, в котором торчала игла.

Клэр точно метила в лицо, но я успела прикрыть его, опустив голову.

– И потом чтобы все вымыла!

– Хорошо… – вздохнула я, надеясь, что она все же уйдет наконец. – Но уже темно, и я не увижу шитье.

– Можешь сесть в холле, там всегда светло! – она кивнула сама себе. – Пользуйся моей добротой!

И ушла…

Я хотела было расплакаться, но почему-то не нашлось на это сил…

Глава 5

Рассмотрев платья, я поняла, что они действительно старые. Скорее всего, Клэр носила их до замужества. Но я сейчас такая худая, что, наверное, сойду за подростка, и платья будут мне в пору. Только коротки…

– Придется ходить так, – вздохнув я и, взяв платья, нитки, вышла из комнаты.

Все равно мне нечего было надеть, поэтому пришлось прикрываться одеждой. В кухне захватила небольшой нож для распаривания ткани.

Да и кого мне сейчас стесняться?

Генри и Стивен точно спали…

Моя кроткая, едва по колено сорочка, была явно с чужого плеча: слишком большая, лямки сползали с плеч, норовя оставить меня обнаженной. Конечно, не новая, но вполне сносная, целой, без латок. Нижнее белье представляли только панталончики. Лиф отсутствовал, как и чулки…

Села прямо на ковер, разглядывая простое платье и не понимая, что тут можно убрать. Кружева нашлись только на нижних юбках, пришитых прямо к талии.

Пуговиц не оказалось, только шнуровка по бокам…

Отпоров подъюбники, убрала их в сторону. Взялась за второе платье, на котором нашлись и пуговицы, я их аккуратно обрезала, но не могла придумать, чем их заменить, платье застегивалось на крошечные петельки на спине.

Недолго думая, просто зашила все: я такая худая, что платье будет на меня надеваться, как мешок. Скорее тут надо искать, чем утянуть плечи и лиф, чтобы я не потеряла его, просто двигаясь.

Подъюбники я распорола и убрала, оставив себе один, самый нижний. Он был из тонкого нежного материала и очень просился на белье. Этого хватило бы мне на новую сорочку, шортики и что-то виде маечки-топа. Моя грудь была слишком мала, чтобы шить для нее нечто специфичное в виде бюстгальтера.

Управилась я за час, успев сшить себе шортики и отложив остальное на завтра. Если оно, конечно, будет… Спать хотелось неимоверно.

Надела платье, которое утягивалось шнуровкой по бокам, а остальное отнесла в комнату, припрятав то, что собиралась шить, в матрас. Надеюсь, сестрица побрезгует ковыряться в гнилой соломе…

Остальное сложила и понесла на второй этаж, где меня встречала Клэр, сидевшая в кабинете отца.

– Положи сюда, – шикнула она на меня. – Идем, покажу, где убраться.

Я сложила все на стол и поспешила за ней. Она распахнула две двери на этаже. Их всего было восемь, кабинет, спальня, где сейчас храпел Генри, и остальные комнаты остались закрытыми.

– Вымыть все, белье перестирать… – прошипела она мне в лицо. – Я иду отдыхать, если услышу лишний звук…

– Я помню… Чем стирать? – вздохнула тяжело, понимая, что тут быстро не управишься.

Осмотрела ванную, вполне себе вместительную и даже с кранами. Много шкафчиков, забитых полотенцами, пузырьками. На полу в углу лежала огромная куча постельного белья и одежды. Она источала мерзкий запах гнили…

Вторая комната была спальней, видимо, для самой Клэр. Все из дорогого красного дерева, явно пуховая перина, куча подушек и мех вместо покрывала. Толстый ковер во всю комнату. Бархатные занавески на окне, как и балдахин над кроватью.

Пуфики перед трюмо, небольшой столик, кресло, обитое кожей.

– Начни со спальни! Мыло лежит на белье! – пихнула она меня в бок, приводя в себя. Развернулась и, сняв связку ключей с пояса, открыла одну из запертых комнат, скрываясь в ней.

Взяв из кухни метелку, ведро воды, тряпки, вернулась в комнаты. Было много пыли, и стоял затхлый запах, хотелось распахнуть окна. Мне нечем было дышать…

Но я побоялась, что ставни заскрипят, поэтому, обмотав лицо куском тряпки посвежее, принялась за работу. Вода быстро стала грязной.

Чтобы ее поменять, пришлось идти на улицу. Открывать краны в ванной не решилась. Все мои действия сводились к страху, что мне попадет…

А я так и не нашла времени, чтобы найти свиток…

В ванной было сложнее, здесь словно давно не убирались. Все заросло странной черной плесенью и пахло соответствующее. Сначала вытащила белье, найдя кусок мыла, похожего на хозяйственное. А потом начала скрести щеткой, которую нашла тут же, валяющейся на полу.

Без нее я бы не справилась, просто тряпкой такой ужас не убрать. Щетка не выглядела новой и уже потеряла половину щетинок.

Еще один час, и вуаля, все было вымыто. Остались еще коридор, кабинет, лестница и холл.

Мелочь…

Кабинет был самым чистым, его я убрала быстро. Ковер в коридоре и на лестнице потребовал усилий, его пришлось чистить вручную.

Воды ушло шесть ведер, которые мне приходилось носить с улицы. Часы в холле пробили сначала полночь, потом час, два… три…

А еще ведь стирка…

Руки я уже стерла до крови, чистя ванную…

Села на ступеньки лестницы, понимая, что сил у меня не осталось. Зачем она так меня изматывает, ведь это все можно сделать и днем.

– Что расселась. Стирай и можешь отдыхать! – подкравшаяся Клэр пихнула меня ногой. – Вот еще пара туфель, почисти их! – мне на колени упала обувь.

– Я могу это сделать утром? – у меня не было сил даже подняться.

– А утром у тебя огород! – сестрица внезапно поняла, что я не могу пошевелиться. – Генри останется недоволен, если я пожалуюсь на тебя!

– Иду, – поежилась я, вздохнула и, взяв обувь, ведро и веник, пошла к черному ходу.

Там оставив все возле кухни, подхватила кучу белья, направилась на задний двор, где была большая кадка и веревки для мокрого белья.

Натаскав воды в посудину, нашла древний инструмент для стирки, висевший тут же. Железный лист с ребрами был мне весьма полезен, руки просто не слушались. Как я все это перестираю, не знаю…

Но как говорится, глаза боятся, а руки делают. Через некоторое время на веревке висели пара очень красивых платьев, нижние рубашки, панталоны и летняя накидка в виде длинного жакета с рукавами. Нежные чулочки буквально не хотелось выпускать из рук, как и тонкие шелковые платки, на шею или голову, уж не знаю, как их здесь носят. Следом расположились мужская рубашка, штаны, несколько мотков сапожных портянок…

Я, конечно же, простирнула и свою сорочку, стащив ее с себя, и убогое бельишко. Только рядом повесить не решилась, отнеся это в сарай.

Вошла в кухню, поставила котелки и чайник в печь, подкинув туда дров, зажгла огарок свечи. Вернувшись в комнату, я поняла, что до рассвета осталось едва ли час. В мутном окошке дальний лес окрашивался в розовое.

Достала ежедневник отца и снова прочла ребус, внезапно догадываясь, о каком месте идет речь. Кладовка, там точно все ненужное… Но это только для всех. Больше все равно никаких подсказок не было…

Вздохнув, поднялась со стула и, взяв свечу, пошла к кладовке.

Если я не сделаю это сейчас, то потом, возможно, будет и не зачем. С таким планом работ я просто умру…

Дверь открылась тихо, я осмотрела полки, впрочем, практически пустые. Сломанная мебель, рваные ковры, какие-то мотки тряпок.

Едва не падая с ног от усталости, я все же вспомнила про магию. А глаза и прищуривать не нужно было, я едва могла держать их открытыми.

Тот самый странный блеск я увидела, только когда осмотрела все сверху донизу. Тайник обнаружился, конечно же, за самой нижней полкой и скорее всего за плинтусом.

Трогать не стала, вдруг Клэр решит обыскать комнату, да и неизвестно, поедет ли сегодня Генри на рынок.

Вышла из кладовки и пошла в кухню. Меня снова мучал голод. Кажется, была куплена какая-то крупа, сварю-ка я кашу.

Едва я начала готовку, как в коридоре послышались тяжелые шаги.

– Завтрак через полчаса и овощи в короб через час! – Генри стоял в дверях кухни, пригнув голову. Весь он не помещался…

– Да, лорд Генри, – за меня ответил вскочивший с лавки старик.

Гоблин ушел, а я присела на край лавки, не зная, что делать. Я всю ночь трудилась, у меня нет сил. Выручил Стивен.

– Если уж решила что делать, доводи все до конца! Не будет нам покоя, пока они в доме хозяева…

– Ты прав. Сейчас я все приготовлю, – поднялась с лавки, подхватила корзинку и поспешила в огород.

Капуста за ночь подросла, как впрочем, и тыквы, морковь. Быстро срезала выбранное, надергала овощей, стряхнув землю. Принесла все к уже стоявшей бричке, оставила на земле.

Снова вернулась в кладовку, отковырнув плинтус, обнаружила там свиток и несколько мешочков. Потрогав их, поняла, что это монеты и, возможно, драгоценные камни. Взять последние я не решилась, ограничилась тем, что вытащила несколько монеток и интересное украшение, которое буквально притягивало взгляд. Рука сама схватила его.

Кожаный ремешок был привязан к невзрачному на вид камушку. Обычная речная галька, словно обсыпанная золотыми вкраплениями.

Быстро надела его на шею, торопясь не успеть.

Выскочила во двор и замерла. Внезапно на ум пришло, что я выгляжу сейчас не очень. Из обуви только в сабо на голую ногу, платье да, вполне приличное, не считая, что оно мне даже икры не прикрывает.

Недолго думая, схватила с веревки уже подсохшее белье. Чулки, накидку, платок, перчатки, надо же спрятать свои грубые руки со стертой кожей на ладонях.

Подумав, взяла еще и туфли. Клэр проснется к обеду, надеюсь, она не успеет заметить пропажу.

Хотя, может, уже и ни к чему бояться?..

Найдет сразу, убьет, найдет позже, тоже убьет…

Глава 6

А ведь мне придется как-то остаться незаметной до конца поездки. А потом еще выбраться из короба. В сарае надела одежду сестры, обувь была чуть велика, но я напихала туда соломы.

Сложный план… И единственный… Самая я не выберусь из усадьбы, я не знаю дороги. Судя по времени, которое в прошлый раз потратил Генри, это почти семь часов. А он ехал на ослике…

– Давай быстрее, пока господин завтракает! – пока я терзала себя сомнениями, ко мне подошел Стивен.

Махнула рукой, была не была!

Залезла в короб, прижимая к себе свиток. Меня аккуратно закладывали овощами, не оставляя просвета, чтобы я была не заметна…

– Где это тощее недоразумение?! – прогудел злобно Генри.

– Так уже в огороде хлопочет! Позвать? – испугался Стивен.

– Нет… Позже!

Повозка натужно скрипнула, хлопнули вожжи, все дернулось и мы поехали. Трясло меня, конечно же, знатно, как бы не укачало…

Но благодаря этому, я нашла щель в коробе и смогла придвинуться к ней. Овощи смогла уложить так, чтобы не раздавить их, а то и вправду убьет…

Дорога была пустой, лес по ее краям иногда разделяли ответвления. Видимо, в другие усадьбы и деревни. Возможно, я правильно сделала, что поехала таким образом. Где бы я искала ту самую дорогу в город?..

Деревья поредели часа через два, появились ухоженные поля, где-то вдали показались дома. Потом тряска уменьшилась, словно дорога стала ровнее…

Судя по всему, мы с проселочной выехали на большую перед самим городом. Тут уже было много путешественников, и мы ехали не одни. Нас обгоняли большие грузовые телеги, запряженные тяжеловесными конями. Куда уж нашему ослику до них…

Ехали не спеша, вот уже и дома вдоль дороги стоят, и пешие путники появились. Затем все замедлились, и я по разговорам рядом поняла, что впереди что-то в виде пропускного пункта в город.

Едва миновав ворота, мы начали петлять по городу, но ехали быстро, не останавливаясь. Я боялась, что у меня не будет и шанса выскочить из короба…

Но вот Генри придержал бойко бежавшего ослика.

– Тпру! – тележка качнулась, я замерла, не зная, что делать.

Накатил страх, что сейчас меня обнаружат…

Но мужчина пошел дальше, его шаги отдалились, стукнула какая-то дверь.

Так быстро я еще не двигалась. Тело хоть и занемело, но адреналин подстегнул меня, и я буквально вывалилась из короба на землю. Ударилась коленками и ладонями о брусчатку, поднялась и, оглянувшись, поняла, что меня никто не видит. Улица была пуста…

Поднявшись, доковыляла до небольшого проулка между улицами. Там были навалены пустые ящики и корзины, вот за ними я и спряталась, пережидая, что будет дальше.

Снова хлопнула дверь.

– Заеду через два часа! – раздался голос зятя. – Посижу у старого друга!

– Да, господин Генри. Думаю, ваши овощи не залежатся! – ответил ему чей-то слащавый голос. – Эй, ты, шустрее забирай заказ! – услужливые интонации сменились на приказной тон. – Что-то мало этот раз…

– Как мало? – Генри почти зарычал, что заставило меня сжаться от страха. – Ну, сколько есть, значит!

Тележка скрипнула и укатилась. Я подождала, пока разговор затихнет и, поправив косынку и одернув платье, вышла из укрытия. Оглянулась, ища хоть кого-то, кто сможет мне указать путь в магистрат.

На улице потянулся народ, вернее служанки и слуги с корзинками. Видимо, чтобы купить продукты для хозяев, конечно же, самое свежее…

– Простите! Подскажите, как найти магистрат? – остановила я пару улыбчивых женщин.

– Так вон, башня виднеется! – указали они на черный острый шпиль, возвышающийся над городом.

– Благодарю, – склонила я голову и поспешила в том направлении.

У меня есть всего два часа на все. А вот что потом, я не знаю…

Быстрым шагом я добралась до конца улицы и оказалась на большой площади. Кареты и повозки ехали в таком количестве, словно это оживленная автострада…

Тут царил хаос…

– Куда вы все в такую рань? – пробурчала я, но уже наметила план перебега. Все же просветы были видны, был шанс быстро пересечь все это опасное пространство.

– Куда прешь, глаза разуй!

Едва я сделала шаг с мостовой, как меня чуть не сбил всадник, которого я все же прозевала. Отскочив назад, прижала руку к груди, сердце бешено билось от испуга.

Впереди раздалась ругань, я посмотрела туда, ища причину шума.

Между колес и копыт мелькал белый комок меха…

– Боги, его сейчас собьют и растопчут! – вскрикнула я и понеслась вперед, как маневренный поезд…

Ну и, конечно же, я не думала о том, что меня тоже сейчас раздавят. Подхватив замерший комок на руки буквально из-под огромного копыта, я услышала предупреждающий крик. Увидела, что на меня мчит карета, запряженная шестеркой лошадей…

– Леди! Где ваши опекуны? – меня зажмурившуюся буквально кто-то выдернул из этого хаоса. – Почему вы разгуливаете одна?

Слова говорившего, конечно, удивили: тут полно девушек, гуляющих в одиночестве. Как обладатель столь чарующего голоса определил, что именно меня должен кто-то сопровождать?..

– Дома, – пожала я плечами и смогла заставить себя открыть глаза. Меня везли на коне, прижав к широкой мужской груди. – Мне, пожалуйста, к ратуше! – я посмотрела вперед, обнаруживая искомое здание впереди себя.

– И что же вы здесь забыли? – не отставал голос. Я не могла себе позволить даже посмотреть, кто меня везет, мужчина был высоким, да и прижимал меня к себе весьма жестко. Развернуться я бы не смогла.