Ловушка. Фантастика

Большой, воротник, тоже черный, был из другой, нежно-воздушной ткани с шикарной ручной вышивкой. И толстая сеть из кожи животных, смешанная с шерстью, покрывала все платье до подола.

«Оригинально, – подумала Вика, – но сеть мне кажется лишней».

И взглянув на секунду в зеркало, застыла в шоке. Она смотрела на свое зеркальное отражение, одетое в это платье… Но платье лежало на сундуке.

– По-моему, тебе идет… – сиплый голос за спиной помог Вике очнуться.

– Ну да… – тихо ответила Вика. – Сеть только мне кажется лишней.

– С этой сетью тебя никакое зверье ни учует и не увидит, не то что люди. Так что она не лишняя, – ухмыльнулась женщина. Ты надевай давай и пошли в лес, мне колья подточить надо в яме. И, кстати, забыла сказать. Платок мне свяжи, а то этот старый уже у меня.

Вика удивленно посмотрела на женщину, у которой старый рваный пуховый платок был завязан на поясе и несмело спросила:

– А шерсть? Да я и вязать не умею…

– Уже умеешь. А шерсть, или из чего вы там вяжете, это твоя забота.

– Я не спросила, как вас зовут, – смелее произнесла Вика.

– Ловушка я, так можешь и называть… – засмеялась женщина и уселась за стол.

– Молодец, что зайцев пожарила, ты мне нравишься. Одевайся, пока я перекушу, – добавила она.

– Может, лучше в спортивном костюме в яме лазить? – деловито поинтересовалась Вика.

– Платье надевай, толку от тебя в этом твоем спортивном костюме, ты даже кабана не поднимешь, – скривившись, сказала Ловушка.

– Ну да, логично, как я еще кабана подниму, – улыбнулась Вика, приняв слова Ловушки за шутку.

– Какие шутки? – вдруг разозлилась Ловушка, отложив заячью ногу в сторону. – Ты на себя посмотри, ветром сдуть можно, ничего поднять-то не сможешь. А платье тебе силы выделит в любом количестве, какое потребуется. Это понятно, ученая ты моя?

– Отлично, – удивилась Вика. – Я иногда переживала, что сил маловато…

– Ну вот, можешь теперь не волноваться, медведя, если надо, уложишь легко. Ладно, одевайся и дай мне доесть, не люблю я много говорить. Могла бы сама все прочитать, книги тебе на что?

– Книги… – Вика шагнула в сторону и потерла больную руку, в которую ее клюнула птица.

– Так, вот тебе топор, смотри, он острый, и веревка. Там кабан свежий, домой его отнеси, а колья поправь и подточи топором. Вторая яма возле озера, там дерево упавшее, не ошибешься. Да смотри, сама не провались, я ветки убрала, но все равно смотри под ноги, – дала указания Вике Ловушка. – А я вернусь к ночи, у меня еще много дел.

Вика присела, всматриваясь в яму.

– Ловушка, кабана вижу, но, по-моему, там человек еще! Посмотри!

– Он нам без надобности, отодвинь его в угол.

– Ну как же! Может, похоронить? – Вика в растерянности смотрела на Ловушку.

– Ну, похорони, сердобольная моя, лопата на чердаке есть, вроде. А то и правда, что он мне яму портит, это ему не могила, – злобно оскалилась Ловушка, повернулась, и больше не проронив ни слова, растворилась между деревьями.

Вика долго в растерянности сидела рядом с ямой, иногда кидая в нее сухие травинки. С грустью смотрела на испорченный маникюр, покусывая кончики грязных своих волос, собранных в хвост.

– Я, конечно, понимаю, что моя жизнь за последние дни, скажем так, сильно, до невероятности, изменилась, и я сама в этом виновата… Голову я помою, можно нагреть в чугунке воды… Но как я сейчас должна закопать труп? А-а-а-а! – заплакала Вика и закрыла лицо руками.

Легкая волна теплого воздуха дунула ей в лицо. Вика медленно открыла глаза, боясь пошевелиться. Огромный воротник на платье стал медленно переливаться волнами. Цветы на вышивке на глазах меняли цвет, из черных они менялись на светло-зеленые, потом на лиловые… По спине прокатилась волна успокоения и умиротворения. Хвост на голове распустился, и она почувствовала, как кто-то медленно расчесывает ее волосы…

– Это что еще такое? – прошептала Вика, рассматривая воротник с переливающимися цветами. – Ты что, меня успокаиваешь?

Слегка ощутимым ветром воротник поднялся и промокнул ей слезы на лице.

– Это перебор. Вы что, хотите, чтобы я с ума сошла?

Волны на воротнике слегка замедлили движение, цветы стали голубыми.

– Согласна, – тихо сказала Вика. – Я многого не знаю, может, и стоит почитать вашу библиотеку. Однако спасибо, мне действительно лучше, страх пропал, отчаяние тоже, вроде. Спасибо…

И она аккуратно погладила воротник, поправляя платье.

– Хорошо, будем считать, что я девушка смелая, – громко сказала Вика вслух и, привязав веревку к дереву, закинула другой конец в яму.

Аккуратно спустившись, она проворно связала веревкой кабана, стараясь не смотреть на человека, и быстро вылезла наружу. Легко вытянула его из ямы, уже не очень удивляясь своим новым возможностям, и стала его разглядывать.

Кабан явно провалился в яму недавно, на нем была свежая кровь от удара о кол и еще теплая шерсть, которую Вика тщательно ощупала.

– На платок совсем не хватит, – вздохнула она. – Но с чего-то надо начинать, а то я тут навечно застряну, – и, отвязав веревку от дерева, поволокла кабана в избу.

На чердаке лопата оказалась на виду, и еще Вика заметила в углу веретено с прялкой, бережно укрытое пыльной тканью.

Возвращаться к яме очень не хотелось, но она пошла.

Человек лежал страшно скрючено, обхватив руками кол. Вику всю трясло, но она, стараясь не запаниковать, туго перевязала его веревкой и мгновенно вылезла из ямы.

– Сначала надо выкопать ему могилу, – говорила она сама с собой, – не могу на него смотреть. А потом вытащу и быстро положу, вот, так и сделаю, – успокаивала она себя.

Легче всего ей далось в этот день наточить колья в ямах, сначала в одной, которую она освободила, потом во второй, у озера, которую нашла достаточно быстро… Уже стемнело, и Вика медленно шла к избушке. Усталости она почти не чувствовала, платье помогало, силы действительно пополняли утраченный запас, но было очень тоскливо на душе, и с этим она ничего поделать не могла. Первый раз в жизни ей пришлось хоронить человека, пусть и незнакомого…

Немного поднял настроение воротник. Цветы переливались и ярко освещали путь, как фонарем.

Вика вернулась позже Ловушки. Подойдя к избе, она заметила ее на поляне, где на костре та соорудила большой вертел и жарила кабана.

– Скоро будет готов, – подмигнула она Вике. – Ты опять сегодня молодец, поешь, да ложись.

– Спасибо, – Вика грустно улыбнулась и присела рядом. – Я, наверное, в деревню схожу, – тихо сказала Вика.

– Зачем? – повернулась к ней Ловушка.

– Шерсть – может, что найду.

– А ну да, у них там козы есть, видела. Сходи, можешь одну и привести, молоко не помешает. Иди на север, не заблудишься, платье подскажет, – дала добро Ловушка.

Кабан получился у Ловушки очень вкусный. Ловушка и Вика еще долго сидели на поляне и слушали щебетание птиц…

– Ей нравятся звезды… – подумала Вика, наблюдая за Ловушкой, как та задумчиво смотрела в ночное небо.

– Я спать тогда. Спасибо за ужин, – Вика поднялась с травы и медленно пошла в дом.

Ловушка укуталась поуютнее в старый платок и одобрительно кивнула головой.

Вика переоделась и аккуратно положила платье на сундук, устроившись рядом на других сундуках, опять калачиком. Их жесткость, по сравнению с усталостью, которая нахлынула мгновенно, она уже не чувствовала, очень хотелось спать. Но сундуки вдруг медленно, прямо под ней, приняли форму мягкой кровати с подушками и одеялом.

– Спасибо, – слабо прошептала Вика, улыбнулась и провалилась в сон.

Утром Ловушки уже в избе не было, Вика умылась, переоделась и нашла на чердаке старые ножницы. Вышла на поляну и задумалась, глядя на огромные мохнатые ели вокруг себя…

– И где же здесь ближайшая деревня?

Несколько минут она разглядывала еловую ветку.

– Почему я раньше не чувствовала какие вы красивые? – она медленно погладила шершавый ствол дерева. Легкий ветер слегка поднял в сторону подол платья.

– Похоже, я скоро выучу язык ветра? Я ведь правильно поняла, это было направление?

Но ветер не ответил, только где-то глубоко внутри, робко, будто пытаясь познакомиться с ней, проснулась внутренняя уверенность в своих действиях:

– Ну вот, Вика, например, сейчас нам туда и надо… Это очень просто, – осмелела уверенность. – Ты слушай – и услышишь… Ты смотри – и увидишь. А я помогу.

– Хорошо, по рукам, – негромко вслух сказала Вика. – До деревни надо добраться, например. И если я правильно поняла, то сейчас нам прямо.

– Правильно, – шепнула уверенность.

«Еды в дорогу надо взять», – подумала Вика и, отрезав от кабана кусок мяса, завернула его в мешковину. Соорудила небольшой узелок и закинула его за спину.

«Теперь можно и в путь. Надо же, никто его за ночь не подъел, похоже, звери стороной избу обходят, чуют неладное… Да и мне пора лучше думать, как быстрей вернуться домой, и желательно целой и невредимой, и умом, и телом, – оглянувшись на избу подумала Вика. —

Один вопрос тебе, уверенность, на засыпку, про еду это подумала я, а про знаки – это подсказываешь ты? Не подумай ничего дурного, просто я не хочу никаких раздвоений и растроений личностей».

– И? – услышала она удивление от уверенности.

– Прости, платье, это ты?

– Я, – почувствовала смущение Вика. – Но мне так понравилось новое имя – «Уверенность». Давай ты так меня будешь называть?

– Нет проблем, – улыбнулась Вика. – Вот так-то лучше, а то и так много событий на мою голову…

– Понимаю… а ты мне нравишься: и подол поднимаешь вовремя, и слышишь меня отлично!

– Ты знаешь, я тоже очень рада, особенно, что и поговорить можно. Очень приятно познакомиться, еще вопрос, можно?

– Конечно, – платье слегка оживилось.

– Ты мои мысли слышишь, ну, о чем я думаю?

– Нет, только чувствую твое состояние, тебе было плохо вчера…

– Да, я рада, что могу поблагодарить тебя. Не то что плохо – страшно, и даже очень, если бы не ты… В общем, спасибо большое.

– Это мой долг – беречь тебя и помогать, – ответило платье.

До деревни Вика дошла только к вечеру: та оказалась совсем не близко. Но путешествие ей понравилось Она любовалась деревьями и травой, слушала птиц, подглядывала за лесными животными. Они действительно ее не видели – платье скрывало ее от любых глаз, лишь шорох хвои под ногами иногда мог ее выдать, хотя даже ее шаги звери принимали за ветер и не пугались, и Вику это очень удивляло.

Постоянная мысль о поиске шерсти толкнула ее на отчаянный эксперимент, который вполне удался: она умудрилась состричь кусок шерсти у спящего волка, аккуратно сложила добытый комочек себе в котомку и с детским восторгом искала другую возможность что-то еще найти, но больше такой удачи в лесу ей не выдалось.

– Ничего, козы – они пушистые, наберу много, пусть простят меня местные жители, мне очень надо домой…

Она обошла несколько домов, но коз не увидела, села в растерянности на краю лавки возле колодца и думала, что же делать.

– Ну не собак же мне стричь. Хотя, возможно, их шерсть тоже подойдет… Не может быть, чтобы в деревне не было коз, надо обойти все дворы, – размышляла она, как вдруг заметила идущего с поля мальчишку, который подгонял с десяток, а то и больше коз с козлятами палочкой!

– Вот это удача! – воодушевилась Вика. – Еще неделю назад кто бы мне рассказал, что я так буду рада стаду козочек, мне бы никто не поверил, – улыбнулась она.

Проследив за пастушонком, она запомнила все дворы, куда он отвел своих подопечных и в последний, куда он завел аж пятерых, юркнула за ними во двор. Хотела уже приступить к стрижке, как вдруг поняла, – что хозяйка дома собирается их доить.

– Вот я глупая, – ругала себя Вика. – Она бы меня потом в этом сарае и закрыла с ними на ночь, – глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и отошла от сарая подальше.

Выждав всю вечернюю процедуру, Вика проскользнула в сарай. Там было темно, и она несколько минут думала стоит ли включить свет, но не решалась.

– Чувствую себя воровкой, противное ощущение, – нервничала Вика. – Но я так хочу домой, без этого платка она меня явно не отпустит… Простите меня, хозяева дома, у ваших козочек вырастет новая шерсть, а эта мне очень нужна на обратный билет…

Вика стояла в нерешительности.

– Я проделала такой путь – и что?

Но тут воротник засветился слегка желтоватым светом, который постепенно усилился.

– Спасибо, вот так видно, – с облегчением шепнула Вика и погладила козу. Та слегка дернулась, но потом успокоилась. Осторожно, чтобы не поранить животное, Вика медленно начала состригать шерсть. Сначала получалось с трудом, ножницы были неудобные, но вскоре она приноровилась, и дело пошло быстрее.

– Вот так и рождаются нелепые слухи, – думала Вика и вдруг остановилась, понимая, что за ней наблюдают.

Она медленно повернула голову и увидела большого пушистого кота, который не спускал с нее глаз и нервно дергал хвостом.

– Так ты что, меня видишь? – искренне удивилась Вика.

Кот прилег на солому, но глаз не отводил.

– Ты мне еще скажи давай что-нибудь. Надеюсь, тебе не жалко для меня шерсти твоих козочек? Молоко, наверное, охраняешь? Я ничего им плохого не сделаю, – ласково и медленно говорила она коту, тот внимательно слушал.

Вика обошла все дворы, шерсти уже было много, и она надеялась, что этого хватит на платок. Усталость все-таки появилась, и в последнем сарае она на минутку прилегла на сеновале. Очнулась под утро, от орущих петухов, нервно нащупала котомку с шерстью под головой и осмотрелась… В ногах у нее спал кот. Он лениво открыл один глаз и сладко потянулся. Вика аккуратно вытащила из-под него подол платья и тихо вышла на улицу прихватив за собой одну козу на веревке…

– Дойти бы еще с тобой, – похлопала она ее по боку. – Ты не волнуйся, я обязательно приведу тебя потом обратно…

– Мы с тобой прекрасно справились, – поправила она платье. – Пора обратно, я постараюсь связать красиво, хотя в жизни ничего не вязала…

Воротник отреагировал голубым цветом, Вика оглянулась… Да, кот сидел на колодце и провожал ее взглядом.

– Пока, пушистик, – улыбнулась Вика и помахала ему рукой.

Обратная дорога была сложнее… Коза иногда капризничала, явно боялась леса и постоянно озиралась, иногда пытаясь убежать. Сильно дернув в один момент Вику, сорвалась и все-таки умчалась. Через полчаса Вика нашла ее возле небольшой речки, мирно пьющей воду.

– Ты так больше не делай, – нервничала Вика. – Вот потеряешься и съедят тут тебя с удовольствием, держись, пожалуйста, рядом.

Вика тоже попила воды и умылась. Чуть дальше речка образовала небольшую запруду, Вика, немного подумав, огляделась, привязала козу к дереву и, аккуратно сняв платье, долго не думая, залезла в ледяную воду.

Сердце чуть не выскочила от резкого ощущения холода, она даже стала слегка задыхаться, но в какой-то момент организм будто переключил тумблер и растворился в этой прозрачной холодной воде. Вика погрузилась в нее полностью и закрыла глаза. Течение речушки мягко, словно водоросли, перебирало пряди длинных волос… Ощущение свежести проникало сквозь кожу и волнами мчалось по всему телу.

– Наверное, мне холодно, – Вика не хотела открывать глаза. – Но я должна как-то хоть на минуту понять, что все что со мной происходит – эти дни – просто вода, и все пройдет. Может, это сон, а если не сон, то как найти выход, вдруг я останусь здесь навсегда? Ведь она даже назвалась Ловушкой, я и так плохо разбираюсь в людях, а это все… Это же все…

Ее мысли прервал отчаянный крик козы, сквозь воду казалось, что он переходил в человеческий надрывный стон… Вика мгновенно вскочила и быстро оценив ситуацию бросилась к платью, не отводя взгляда, от волка, который, ошалев от радости, просто стоял и смотрел на козу, бившуюся возле дерева, окончательно запутавшись в веревке и отчаянно ревущую, зовущую на помощь.

Платье не получалось быстро надеть на мокрое тело, оно липло, путался подол. Наконец Вике все же удалось его накинуть, воротник как разноцветная гирлянда менял один цвет за другим, пытаясь настроиться на Вику, и все же, подобрав теплый рыжий цвет, успокоился. По телу девушки пронеслось тепло; холод отступил, появилось хладнокровное спокойствие. Эти минуты ей показались вечностью, и Вика бросилась к козе. Добежав до волка, понимая, что он ее не видит, слегка растерялась, что делать, и просто коснулась его головы.

– Не трогай мою козу, пожалуйста, – ласково сказала Вика. Волк резко шарахнулся от нее и, потеряв равновесие, Вика упала.

– Нет, так не пойдет, – она поднялась и толкнула его в сторону.

Волк отчаянно заскулил и завалился на бок.

– Я же слегка тебя толкнула, – мелькнула недобрая мысль, что сила, про которую говорила Ловушка, может быть реальностью. – Ему явно больно…

У Вики сжалось сердце: жалко напуганную козу; чуть не покалечила волка…

– Что не так? – затряслись руки… Волк скулил, коза продолжала орать, Вика, пытаясь успокоиться и принять какое-то решение растерянно оглядывалась по сторонам.

– Так ты волчица? – Вика заметила три маленьких серых комочка с хвостиками, которые уставились на свою маму, а очнувшись, кубарем кинулись к ней, громко и весело тявкая. – Так вот почему ты ее сразу не загрызла, – улыбнулась Вика. – Хотела преподать урок охоты малышне? Я ее поранила? – обратилась Вика к платью. – Мы можем что-то сделать? Я не хотела, я…

– Можем… – услышала она ответ. – Подойди к ней.

Волчица лежала на боку и тихо скулила, малышня кружилась рядом и тыкалась в нее носами.

– Может, я ребро ей сломала, – подумала Вика.

– Ей больно, погладь ее, – шепнуло платье, и воротник засверкал лиловым цветом.

– Помолчи же ты уже! – прикрикнула на козу Вика. – Тебе уже ничего не угрожает, сиди тихо.

Та мгновенно замолчала и прижалась к дереву.

Вика медленно подошла к волчице и осторожно начала гладить ей бок, чувствуя, как теплая волна рекой помчалась по шерсти… Через несколько минут зверю явно стало лучше, и, озираясь по сторонам, схватив зубами одного из волчат и злобно сверкнув глазом в сторону козы, волчица быстро побежала в сторону реки. Остальная малышня помчалась вприпрыжку за ней.

– Слушай, спасибо… Я не хотела причинить никому боль, – прошептала Вика платью и села на траву. – Как это у тебя получилось, мы ее вылечили?

– Да, ей больше не больно… – услышала она в ответ.

– Я, кажется, уже хорошо отличаю твой голос в своей голове и не путаю его со своими мыслями! Браво, у нас улучшился контакт! И отдельное спасибо тебе, что согрело, а то вода и вправду холодная была, – улыбнулась Вика.

Платье не ответило, лишь слегка по воротнику пробежали разноцветные лучики.

К вечеру Вика с козой потихоньку пришли к избе. Привязав козу к перилам, Вика зашла в дом и выложила всю шерсть, добытую таким трудом, возле сундуков. Ловушки в доме не было. Прилегла на сундук – усталость брала свое…

– Что-то надо делать с козой, их же доят, я видела как… Иначе ей будет трудно, да и молоко, думаю, не помешает, не зря же я с ней мучилась, – задумчиво улыбнулась Вика. – Кадушка вполне подойдет.

Оглядев все возможные варианты куда деть молоко, Вика вышла из дома.

– На речку пошли, – ласково потрепав козу по голове, Вика ее отвязала. – Пошли, умоемся с дороги, попьешь заодно. Все получилось, как? Я в жизни себе представить себе не могла, что способна подоить козу, – удивленно восхищалась Вика, и, поймав явно смущенный перелив радужных цветов на воротнике, тихо поблагодарила платье. – Спасибо большое, я надеюсь, с платком ты мне тоже подскажешь, как? Не смогла бы я… Знаю, что ты мне помогаешь, нет у меня таких знаний, даже в теории.

– Ну, теперь есть, – услышала она твердый ответ.

– Хорошо! Правда, спасибо! – воодушевилась Вика.

Время шло… Вика из шерсти напряла нить и вязала платок. С удовольствием гуляла по лесу недалеко от избы и купалась в ручье, готовила еду. Полюбила козу и часто с ней разговаривала. Та гуляла рядом с домом и не убегала. Сначала Вика очень боялась за нее, но платье Вику успокоило, что никто ее не тронет… Звери действительно обходили территорию дома Ловушки стороной, и Вика это заметила.

Только сны… Вика мучилась тоской по дому, ей снилась мама, ее лаборатория, теплая ванна и странная птица, которая клевала ее, как только Вика пробовала взять книгу из сундука… Иногда она впадала в отчаяние, что выбраться из этого странного места у нее совсем нет шансов… А сколько еще ей придется жить в лесу, оставалось только догадываться. Вся надежда была на платок, который вязать ей удавалось очень медленно. Вике казалось, что как только она его закончит, Ловушка ее отпустит и вернет назад.

Вика часто пытала платье и просила рассказать ей больше, чем было понятно ей самой, но дальше бытовых вопросов ответы платья не заходили, хотя Вике казалось, что она с ним подружилась.

Ловушка приходила к ночи, приносила добычу и, почти не разговаривая с Викой, очень рано утром исчезала из дома.

Сквозь сон Вика почувствовала внимание к себе, медленно открыла глаза и резко вскочила.

Ловушка сидела рядом и разглядывала зеркало.

– Собирайся, – не поворачивая взгляда в сторону Вики задумчиво сказала она. – Пойдем к старому болоту сегодня. Эх, соскучилась, это мой любимый капкан, полюбуешься!

Стараясь ни о чем не думать, Вика быстро надела платье и молча смотрела на Ловушку.

– Хитра! Ай, хитра, а почему не спрашиваешь и даже не думаешь, зачем я тебя с собой беру? Платок-то довязала? – наклонилась она почти к лицу Вики.

– Почти готов, – разобравшись с потерянным от страха дыханием, выдала Вика.

– Это хорошо, молодец… Собери еды в дорогу. Ты, кстати, вообще разумная… Ну это ладно, – махнула она рукой, встала и вышла из дома.

Вика быстро сложила жареное мясо в котомку, захватила спички, соль и выскочила из дома.

Ловушка сидела на пороге и любовалась звездами. Который час понять было трудно, она давно отвыкла от понятия времени… Просто вдохнув легкого свежего лесного тумана, поняла, что скоро рассвет.

Шли они долго, к ночи устроили привал на ночлег. Вика собрала хворост и соорудила костер. Разложила припасы и начала нарезать мясо к ужину.

– Почему книги не читаешь? Ты же любишь новые знания? Раз такой шанс у тебя есть… Не совсем тебя понимаю, – мягко спросила Ловушка. – И еще, что за птица, про которую ты все время думаешь? Вроде, нет такой рядом?

– Зачем вам мой бред в голове? – вздохнув устало спросила Вика. – Вы же в отпуске, отдыхайте…

– А вот дерзить не надо, – резко ответила Ловушка. – Если я задаю вопрос, на него надо просто отвечать, не забывайся.

– Ну не знаю, что это за птица, – честно ответила Вика. – Клюнула меня пару раз, кстати, когда я взяла книгу. Мне, между прочим, тоже интересно, что это было?

– А ну все понятно, мамаша твоя… Уф, как вы мне надоели, даже здесь отдохнуть нельзя, – и больше не сказав ни слова, спустилась в овраг к реке, оставив Вику в полной растерянности.

– А ужин? – тихо сказала ей Вика вслед, усиленно пытаясь понять ее слова. – Платье, милое, может, ты мне подскажешь, что она сказала про маму?

Платье слегка задумчиво сверкнуло.

– Ну что же ты, я знаю, что ты можешь мне сказать, твои переливы я не расшифрую, ну хоть пару слов, что с моей мамой, она у меня пропала, и я так переживаю… Ну хорошо, ты подумай про маму… Что ты знаешь про книги в сундуке?

Воротник вспыхнул ярким зеленым светом, и Вика услышала его радостные слова в голове:

«Ты почитаешь и будешь хорошей, настоящей ведьмой, и будешь всегда со мной, ты мне так нравишься!»

– А почему птица меня клюнула, если книги хорошие? – на одном дыхании продолжила Вика.

– Птицу мама твоя послала, она не хочет, чтобы ты была настоящей ведьмой… – пискнуло платье и резко замолчало.

– А ну, цыц, тряпка! – вдруг как из-под земли появилась Ловушка, зло сверкая глазами.

– Жучок, уникальный жучок, она все слышит! – подумала Вика, и мгновенно по спине пробежался холодок. – Мощная помощь и постоянный контроль на уровне подсознания – это новое слово в науке!

«Правильно, – услышала она тут же сиплый голос Ловушки в своей же голове. – Умная, и не смей заговаривать больше зубы платью, ему скучно, а тут ты такая… И ты тоже не расслабляйся, не видишь, нам настоящая ведьма попалась, раз уже тебя лукавить учит! На науку твою мне наплевать, а раз пришла ко мне, так и не забывай, что в гостях пока… И не порти мне отпуск, не зли».

Вика сидела на толстой упавшей ветке и молчала. Вот и поговорили…

– Ладно, – ухмыльнулась Ловушка. – Ужинать давай и спать, днем завтра будем уже на болоте, недалеко осталось…

– Мое болото! Моя трясинушка! Да что это такое? – психовала Ловушка.

– Что не так? – взволнованно спросила Вика.

– Все не так! Это просто лужица, а не болото мое любимое! Что от него осталось? Как? Почему? – бегала по берегу трясины Ловушка, гладила мокрую жижу и метала молнии зла.