Никаких поцелуев, господин профессор!

Страшное «у–у–у» нарастало, и спустя несколько секунд влетело в спальню, только теперь чудище приобрело совершенно отчётливые очертания— как у моего нового бального платья, в которое оно, собственно, и влезло.

Я с размаху плюхнулась на кровать, сестра опустилась рядом. К нашим ногам спланировало брошенное платье. С оторванными лентами, жирным пятном от мяса и дырой на подоле.

– Остальные бальные платья в городском доме,– тихо проговорила Лисбет.

– Наденешь моё!– решительно заявила мама, появляясь в дверях.– Ты не можешь пропустить вечер у Мелисанты.

– Но незамужним леди не положено носить яркие цвета.

– Незамужним леди не положено оставаться незамужними!– отрезала мамуля не терпящим возражений тоном.– Живо в гардеробную!

В глубине души я обрадовалась случившемуся казусу. Я терпеть не могла унылые платья без цвета и изюминки, но демонов этикет относился без уважения к моим чувствам.

Хотя… Я что–то совсем не подумала, что на балу наверняка будет профессор Равенмор, а после происшествия с каретой видеть его совсем не хочется. Может, лучше остаться дома?

– Пойду в красном!– заявила родителям, рассчитывая на конфликт, после которого меня запрут в спальне и уедут.

– Прекрасный цвет, очень тебе идёт,– невозмутимо одобрила мама.– Иволосы распусти. Если уж нарушать правила, только так, чтобы запомнил весь свет.

Мы с сестрой переглянулись, заподозрив неладное.

– Может, попросить кого–нибудь из зомби цапнуть тебя за ногу?– великодушно предложила начинающая некромантка, пока я переодевалась.– Маман явно вознамерилась выдать тебя замуж и, моли богов, чтобы не прямо сегодня.

– Что может случиться на балу у княгини?– отмахнулась я, впервые в жизни не послушав интуицию, которая от моего заявления рухнула в обморок и больше не отсвечивала.

– Всё, что угодно?– вкрадчиво уточнила Лисбет.

Глава 4

– Чёрные розы?– удивился отец украшению парадной лестницы в загородном доме (читай: «дворце») княгини Равенмор.

– Мелисанта считает их романтичными,– выступила в защиту светской дамы маменька. Она называла княгиню по имени только за глаза и совершенно точно не знала ни о каких её предпочтениях. Но как же не вставить свои две монеты?

– Внук княгини— некромант,– заметила я, выходя из кареты.– Думаю, она хотела угодить ему. Кайран Равенмор не любит светские мероприятия, это самое малое, что она могла для него сделать.

Мамуля недовольно поджала губы. Расстроилась, что сама не догадалась, ведь нужные сведения лежали на виду. Я без конца жаловалась на преподавателя с до боли знакомой фамилией.

После всех формальностей меня отпустили «погулять по залу, пострелять взглядом в холостых красавчиков», и я, конечно же, почти сразу наткнулась на «любимого» преподавателя.

Поспешила сбежать и скрыться в толпе, но не тут–то было.

– Аделин?– удивился профессор.– Вы в красном!

– Вы в синем!– втон ему ответила я.

– Ничья,– мягко рассмеялся Кайран Равенмор, и я от неожиданности сделала шаг назад.

Отчего вдруг так забилось сердце? Он ведь мне совсем не нравится. Ни капельки. Мои девичьи чувства давно под амбарным замком, ведь сперва нужно закончить академию, определиться с планами на будущее. Просто… просто… Это всё его непривычное поведение! Кто же знал, что он умеет смеяться и выглядеть потрясающе! Особенно, когда забудет в академии надменную маску и дурные манеры.

В общем, я от растерянности отступила. Не стоит себя винить.

– К слову, красный цвет с древнего языка мёртвых переводится, как «Я вызываю хаос». Вам подходит.

– Умеете вы делать комплименты, профессор.

– Кайран,– уточнил мужчина непривычно бархатным голосом, от которого по телу побежали мурашки.

Чего это он? Хочет сбить меня с толку?

– Обращение «ваша светлость» более уместно, учитывая наши с вами непростые отношения,– заметила чопорно.– Кстати, вы не подскажете тему бала? У нас дома столько всего произошло, некогда было уточнить.

– Без понятия. Мне велено было явиться и, как видите, изменить любимому чёрному цвету, чтобы не сливаться с розами.

Я едва не прыснула, до того несчастно звучал голос профессора. И восхитилась предусмотрительности Мелисанты, как ловко она заставила внука принарядиться!

– Сегодня не ваш день,– тоном оракула предсказала профессору и едва сдержала злорадный хохот, хотя он бы невероятно подошёл случаю.

– Не каркайте, Аделин. И, умоляю, хотя бы сегодня не превращайте мои тени в сердечки, иначе из зала мы с вами отправимся прямиком в храм богини любви,– пригрозил мужчина.

– Ах–ах, как страшно!– Приложив руку к груди, сделала испуганный вид, но тут же рассмеялась.– Асвоей любимой жене вы поставите экзамен автоматом?

Мой тон был легкомысленным, но глаза алмазными буравчиками сверлили нелюбимого преподавателя. Лишь он один мог испортить мои отметки, а заодно и диплом.

– Вы меня пугаете, Аделин.

– Так и задумано,– важно произнесла я и, кивнув мужчине, направилась в сторону столов с напитками и мороженым.

Однако сбежать от профессора не удалось. Он наполнил мой бокал вишнёвым морсом и остался стоять рядом.

– Не понимаю, отчего вы так боитесь брака, ваша светлость,– ярешила ещё немного поиздеваться над преподавателем.– Вы ведь совершенно очевидно соскучились по любимой студентке, шагу от неё ступить не можете.

– Вы— отличное прикрытие, Аделин. Вашу романтически–настроенную магию боится весь свет. Ни одна леди ко мне не приблизится без опасений за свою репутацию.

Сделала глоток кисло–сладкого напитка, скрывая довольную усмешку. Ещё бы! Мой первый выход в свет предсказуемо стал самым запоминающимся событием десятилетия. Защитные артефакты и мамины успокоительные зелья, пахнущие лавандой и отчаянием, не спасли: стоило мне чихнуть от нервов— ивуаля! Придворные превратилась в ходячие любовные открытки.

Особенно занятно выглядели платья и фраки любителей зверушек: «Я люблю мохнатую жопку», «Сердце отдано сладкой булочке», «Козюлька, скучаю по тебе» и прочие милые, но жутко неуместные надписи.

– Ах, как неловко! Но я как раз собралась обсудить с князем Тилишем предстоящее свидание. И что же теперь делать? Как быть? Боюсь, его светлость не поймёт, если столь личные темы придётся согласовывать в вашем присутствии.

Сохранять невинное выражение лицо с каждым словом становилось всё сложнее, но я держалась. Правда, пришлось в итоге закусить губу, но это куда лучше, чем неприличный гогот.

Профессор сверкнул синими молниями из глаз, я же продемонстрировала ему декольте, присев в глубоком реверансе, после чего неспешно направилась к князю Тилишу под крылышко, откуда с удовольствием наблюдала, как страшного–ужасного преподавателя некромантии и, по неудачному стечению обстоятельств, неприлично холостого князя Равенмора, окружают дамы.

– Ты безжалостна, Делия,– восхитился старшекурсник и мой наставник на одной из выездных практик, Анжей Тилиш.– Всвоём доме он не вправе использовать стандартные методы отпугивания и вынужден быть милым со всеми, даже с гарпиями в юбках.

– На то и расчёт. Кстати, я ему сказала, что иду обсудить с тобой свидание, так что пригласи меня на пару танцев для достоверности,– выдала я другу инструкцию.

– Слушаю и повинуюсь, госпожа Колючка. Только не смотри на меня влюблённо, дамы неверно поймут и оставят твоего доброго друга без внимания.

– Договорились.

Я давно так не веселилась. Музыка, танцы, угощения, напитки— всё было идеально. И компания подобралась замечательная. Не знаю, как княгине это удалось, но я не видела ни одной стервозной леди, хотя обычно злыдни не пропускали подобные мероприятия. Как же, столько сплетен и холостяков в одном месте!

– Дочь, ты с нами?– уточнила мама после того, как распорядитель бала объявил начало благотворительного аукциона и пригласил гостей выйти в украшенный фонарями и бледно–розовыми лентами сад.

– Займите мне место, я схожу за мороженым и подойду.

Слуги распахнули окна, проветривая бальный зал перед следующим танцевальным заходом, и я отлично слышала происходящее в саду. Леди традиционно пожертвовали вышивку, картины, керамику и прочие мелочи, мужчины— антиквариат и заграничные диковинки. Торговались лоты бойко, весело, распорядитель шутил и публика то и дело взрывалась смехом.

– А теперь вишенка аукциона!

Я планировала немного отдохнуть от толпы, но распорядитель пять минут распинался, интригуя гостей последним лотом так, что пришлось выйти на свежий воздух. Может, все уже его видят, одна я не знаю, о чём речь?

– Хм, в этом платье вы весьма похожи на вишенку,– заметил профессор Равенмор. Он стоял, прислонившись к дереву и скрестив руки на груди. Только магические тени, которые сегодня весь вечер прятались от гостей, чтобы никого не смущать, выползли на травку понежиться.

Не стала проходить к первому ряду, где разместились родители, а то, не приведи боги, ехидный преподаватель прав и свидание со мной выставят следующим лотом. С мамули станется. Она спит и видит, как я выхожу замуж, а у меня даже парня нет.

Стоило, наверное, солгать, что жутко влюблена и скоро познакомлю с принцем своего сердца, но, как говорится, умная мысль спотыкается по дороге и вечно опаздывает.

Теперь вот, приходится отвечать на намёки.

– Подобное сравнение в высшей степени непристойно, ваша светлость,– произнесла с видом оскорблённой добродетели.

– Зато правдиво. Это платье непозволительно вам идёт.

Мужчина выглядел сбитым с толку, чего прежде за ним не водилось, но я не стала развивать эту мысль. Его дело. Я здесь совершенно не при чём.

– Смотрите не влюбитесь,– хмыкнула я и, сложив руки точь–в–точь, как профессор, уставилась на распорядителя. Щиколотки коснулась прохлада.– Итень свою приструните, она ко мне пристаёт. Ни стыда, ни совести, честное слово.

– Ита–а–ак! Главный лот этого вечера!– растягивая гласные от поместья до столицы, произнёс распорядитель.– Князь Кайран Равенмор готов исполнить любое желание дамы! Да–да, вы не ослышались! Любое!

Пока гости ошарашенно ахали–охали, а я недоверчиво таращила глаза, мне на ухо уже диктовали инструкции, притом отчего–то вдруг перейдя на ты.

– Аделин, нам нужна победа любой ценой! Я переведу за тебя деньги в благотворительный фонд, торгуйся насмерть!

– Не представляю, для чего мне это нужно. Или вы решили поставить мне экзамен автоматом?

– Даже не думай!

– Но мне от вас больше ничего не нужно,– произнесла тихонечко, да глазками хлопнула наивно–наивно. Затем вспомнила, что дома меня ждёт не только сестра, но и три десятка зомби, а также несколько призраков, скелетов и недооформленных сущностей, обожающих женские платья и ночные вопли.

– Обсудим нюансы позднее,– заверил князь.

– Ладно. Помогу вам из жалости. Помните, что я покупаю желание и вы сверху должны мне за участие ещё одно,– озвучила требования, после чего забрала у мужчины специальную табличку и первой сделала ставку.

Дамы очнулись, как только распорядитель объявил моё имя. Теперь со всех сторон то и дело слышались фразы: «Я мечтаю об ужине с ним», «Можно загадать хоть месяц свиданий», «Какие свидания? Сразу требуй руку и сердце»!

Князь выглядел по обыкновению сурово, но его тени вцепились в моё платье и нервно тянули его на себя, ну и меня заодно.

– Сто, двести, триста золотых…

– Тысяча!– уверенно произнесла я.

– Не думал, что так вам дорог,– севшим от шока голосом выдал его светлость, тем не менее вспомнив о правилах общения с леди.

– А я, знаете ли, люблю жертвовать на благотворительность чужие деньги,– ответила с милой улыбкой.

– Тысяча золотых монет— раз! Тысяча золотых монет— два! Тысяча золотых монет… Точно? Подумайте, леди, такой шанс бывает раз в жизни.

– Продано!– важно произнесла княгиня Мелисанта.

– Продано!– подтвердил распорядитель и стукнул молоточком, завершая процесс.

Я приосанилась, стойко выдерживая многочисленные ненавидящие взгляды, после чего приняла руку профессора и мы вместе с гостями пошли в зал. Начинался второй тур танцев.

– Может, пожелаете, чтобы я не танцевал ни с кем, кроме вас?– подсказал князь.

Улыбнулась слаще сахарной глазури.

– И не мечтайте. Подумываю заказать вам счастливый брак с леди…

– Аделин! Хорошо подумайте. Вы милая и нежная барышня. Быть может, я научу вас искусству поцелуев?

Изогнула бровь. Он что же, слышал, как я жаловалась подруге, что не умею целоваться? Иначе с чего бы ему делать такое предложение?

– Никаких поцелуев, господин профессор! У меня для вас будет другое задание.

Глава 5

Сказать, что я испытывала восторг из–за происходящего— скромно промолчать. Я буквально порхала от счастья.

А кто бы на моём месте не радовался, заполучив в должники преподавателя, который на дух тебя не выносит и бессовестно валит на каждом занятии?

Конечно, профессор утверждал, что он действует из благих побуждений. Несомненно, смысл в его словах был. Как маг–диагност я порой сталкивалась с опасными явлениями, в том числе с поднятыми погостами, где среди обычных зомби обязательно находилась пара–тройка увешанных артефактами древних воинов, бывало, даже с уникальным оружием, от которого нет спасения.

Но по большей части я помогала при естественных магических аномалиях или тем же следователям из полицейского управления, да молодым мамам, чьи дети не выказывали признаков дара и не реагировали на стандартные магические измерители, но магией точно обладали.

Поди объясни это некроманту, считающему, что смерть куда ближе, чем кажется, потому любое определение из столь любимого им учебника нужно знать наизусть, вдруг пригодится.

И я в общем и целом была с ним согласна. Но он ведь требовал с меня в пять раз больше, чем с одногруппников!

Так что я со спокойной совестью танцевала, пила вишнёвый морс, ела мороженное креманками, но на вопрос, чего же я от него хочу, князю Равенмору однозначно не отвечала. Или бессовестно сбегала.

– Аделин…

– Прошу извинить, профессор, меня ждёт Анжей Тилиш.

– Аделин?

– Секундочку, ваша светлость. Меня разыскивает матушка.

– Аделин!

– Я…

– Леди танцуеты со мной,– заявил Кайран Равенмор успевшему пригласить меня молодому человеку. Тот не рискнул спорить, а уж когда за спиной некроманта чёрными змеями выросли жуткие тени, и вовсе молча испарился, даже поклониться забыл.

– Как невежливо с вашей стороны,– заметила, принимая руку победителя.– Подаёте ученикам не самый хороший пример.

– Проявление силы, как и проявление ума, уместно лишь в определённых обстоятельствах,– парировал профессор.– Кроме того, это вы ведёте себя неподобающе, Аделин. Купили желание мужчины, а сами танцуете с кем угодно, кроме него.

– Ревнуете?– оживилась я.

– Хочу скорее выполнить ваше желание и спокойно заниматься своими делами.

– Ну что же, не стану вас томить,– проявила великодушие, не забывая изящно двигаться и периодически стрелять глазами в холостых красавчиков, как обещала маме. С каждым таким взглядом тени за спиной его светлости сгущались сильнее, а настроение моё становилось радостнее и беззаботнее.

– Буду премного вам благодарен.

«Очень сомневаюсь»,– хохотнула про себя.

Танец ненадолго разбил нашу пару, и я вежливо улыбнулась пожилому господину с огромным бантом на шее. К счастью, он оказался немногословным, и поддерживать вежливую беседу не пришлось. Зато появилась возможность обдумать, как преподнести свои желания и выжить.

– Выглядите так, словно волнуетесь за свою жизнь,– неожиданно проницательно оценил моё состояние Кайран Равенмор, принимая меня из рук временного партнёра по танцам.– Улыбаетесь и дерзите, но я ощущаю ваш страх.

Вот гад! Разве уместно делать подобные замечания леди?

– Переживаю за вас, господин профессор. Вам всё же не восемнадцать, вдруг сердечко не выдержит, когда я озвучу все свои желания,– съязвила, задетая правдивостью его слов.

– Вам двадцать три, мне тридцать. Не такая большая разница,– невозмутимо парировал некромант.

Состроила счастливую мордашку и похлопала ресницами, зная, как сильно его бесят легкомысленные особы.

– То есть вы всё–таки рассматриваете меня в роли жены!– обрадовалась так громко, что подслушивающая нашу беседу леди Мелисанта едва с балкона не выпала.– Вот и ответ, почему вы так хотели, чтобы именно я выиграла аукцион. Ах, до чего приятно! А матушка как обрадуется! Она спит и видит нашу свадьбу.

– Ёрничаете. Значит, я вас сильно задел. Ну что ж, продолжайте. Я толстошкурый, позволю вам выговориться и обрести спокойствие.

У меня от его реакции аж в ушах зазвенело!

Что за бессовестное понимание ситуации?

Где скандал? Где выяснение отношений? Где сарказм и литры яда?

Где, я вас спрашиваю?!

Злость сменилась ледяной яростью.

– Хорошо, я озвучу свои желания. Точнее, одно желание,– проговаривая каждый слог, выдала я.– Второе приберегу до лета. Сдам экзамен— озвучу и его.

– Не люблю шантаж,– холодно сказал Кайран Равенмор.

– О шантаже не может быть и речи. Я оставляю желание про запас не с целью получить хорошую оценку, если завалю экзамен.

– Вам нужны рекомендации в королевскую службу безопасности,– без труда вычислил устремления амбициозной студентки чересчур наблюдательный мужчина.

– Нужны. Но я никогда не опущусь до того, чтобы просить их, не основываясь на хорошо сданном экзамене. Честно сданном!– ответила, задрав нос.– Так что попрошу без резких заявлений.

– Прошу извинить, Аделин. Я сделал неверные выводы, хотя отлично знаю, какая вы честная и…

Мужчина помешкал, серьёзно задумавшись.

– Неужели так сложно подарить девушке комплимент? Или вы совсем не видите во мне достоинств?– возмутилась я.– Значит, записывайте! Я добрая, умная, красивая, обладаю великолепными манерами и чувством такта…

– Но не пользуетесь,– вставил бесстыжий гад.

Смерила его недовольным взглядом, но аргументировать, как он не прав, не стала.

– У меня прекрасное чувство юмора, я обладаю внутренней уверенностью и…

– Самоуверенностью.

Зыркнула глазами в сторону дерзкого мужчины. Да что он себе вообще позволяет? Мою милую шутку перевёл в совершенно непотребный диалог!

Однако больше не позволила эмоциям управлять моими чувствами.

– Брала с вас пример, профессор. Во всей академии не сыскать лучшего образца для подражания,– мягко проговорила я и посмотрела на мужчину влюблёнными глазами.– Вы – мой кумир!

– Аделин, я совершенно уверен, что вы никогда не поставите меня в неловкое положение, потому и доверил вам свою судьбу.

– И как вы получили должность профессора, если так плохо разбираетесь в людях?– поразилась я до глубины души.

– Я хорошо разбираюсь в нежити,– сказал как отрезал Кайран Равенмор.

Кстати о нежити! Пора бы перестать бесить мужчину, а то как–то неправильно сперва его раздраконить, затем озвучивать просьбу.

Но не съехидничать я не могла.

– Ну, умирать досрочно ради нашего с вами взаимопонимания я не собираюсь, так что буду говорить прямо: мне нужно, чтобы вы упокоили разноформатную нежить в нашем поместье, желательно в ближайшие дни. У сестры обнаружился небольшой дар,– сильно приуменьшила я проблему.

Но не на того напала.

– Если бы у неё обнаружился небольшой дар, как вы утверждаете, Аделин, вы бы отлично справились с последствиями самостоятельно, все необходимые знания я вам дал. Кстати! А что, если вы под моим контролем…

– Благодарю, я лучше сдам экзамен,– перебила я поймавшего волну фаната своего дела.

– Трусите?– Кайран провокационно сверкнул глазами, и я на мгновение потеряла дар речи, до того он был хорош.

Но только на мгновение! Крошечное, почти незаметное.

– Не хочу ругаться с матушкой. Ей пришлись по душе бесплатные слуги,– призналась, тяжело вздохнув. Заодно избавляясь от странной слабости в теле. Кажется, в мороженое что–то подмешали, я сегодня сама не своя.

Честный ответ некроманту не понравился.

– То есть вы хотите, чтобы вашу матушку прогневил я?– Чёрные брови князя удивлённо изогнулись, одна и вовсе спряталась под чёлку, делая его невероятно привлекательным.

«Делия, совсем сбрендила? Дошутилась на тему свадьбы? Немедленно прекращай!»– встряхнула я излишне романтичную часть себя. У нас здесь важные переговоры, стоит сохранять концентрацию.

И остроумно подкалывать мужчину, конечно! Иначе жизнь будет слишком пресной.

– А вы боитесь вызвать немилость будущей тёщи?– спросила с самым невинным взглядом.

Мы сделали целый круг по залу, прежде чем его светлость обдумал мои слова и нашёлся с ответом. Лицо его при этом было не надменным и холодным, будто высеченным из глыбы мрамора, а непривычно мягким, человечным.

Не нравится мне это, ой, не нравится. Как говорит Лисбет: «Сейчас я услышу дичь».

– Аделин, я понимаю ваши чувства, но это всего лишь первая незрелая любовь ученицы к строгому преподавателю. Большинство девушек испытывают нечто подобное. Это… элемент взросления, если позволите провести такое сравнение,– непривычно увещевательным тоном выдал Кайран Равенмор.– Поверьте, стоит вам встретить своего человека, вы обо мне и думать забудете!

Хлопнула ресницами. Кукольно и как–то глупо.

Он серьёзно считает, что я по уши в него влюблена?

Нет, я, конечно, подозревала, что у него самооценка устремилась к вершине самой высокой горы, но надеялась на лучшее. Ан нет.

А эти его попытки успокоить «влюблённую студентку»! Ему зомби откусил способность сопереживать юным леди? Кто поднимает такие вопросы на людях? Хорошо, ему попалась невлюблённая я, а будь на моём месте нормальная девушка, он нанёс бы ей страшную травму, ещё бы выбил из колеи и, возможно, заставил рыдать прямо во время танца.

Некоторые мужчины столь же эмоциональны, как топор в нашем сарае! Которым лет триста не пользовались, потому он затупился и заржавел.

Однако… Что теперь делать?

Разочаровать его горькой правдой? Хотя, не ясно, он расстроится или обрадуется, если я сообщу, что просто поддразниваю его все эти годы. И, честно признаться, прекращать не хочется, он так мило бесится. В конце концов, у меня не так много развлечений в академии, по большей части сплошная учёба.

Покусала губы.

Профессор Равенмор побледнел, осознав, что молчу я неспроста, и, кажется, поняла всю «глубину глубин».

Так, теперь задача номер один— не рассмеяться, как чайка.

Ну почему, почему он столь уморителен, когда пытается быть деликатным?

– Вы очень красивая девушка, Аделин. Просто потрясающая! Восхитительная!– попытался утешить «расстроенную» молодую леди мужчина. Щёки мои покраснели от усердия, глаза наполнились слезами от с трудом сдерживаемого смеха.– Только не плачьте! Умоляю вас, не плачьте!

Кайран Равенмор воспользовался моментом и «утанцевал» меня в небольшую нишу с окном, где притянул к себе, позволяя «бедной девочке» выплакаться и успокоиться.

Плечи мои дрожали, я тихонько хныкала, давясь совершенно неприличным смехом, и прижималась лбом к мужской груди.

Предательские слёзы прорвали блокаду и хлынули по щекам. Я шмыгнула враз опухшим носом, не сразу сообразив, отчего мужские объятия стали нежными, бережными.

– Простите меня, Аделин,– приговаривал Кайран, аккуратно поглаживая мои волосы.– Я не должен был заводить такой разговор в столь неуместной обстановке. Не подумал.

Щиколоток коснулась знакомая прохлада, ласково провела до колена и обратно.

Подняла красное лицо, громко шмыгнула носом, свела брови.

– Ваши тени ведут себя неподобающим образом.

– Извините. Ваша романтично настроенная магия вечно заставляет их шалить,– смягкой улыбкой оправдал теневых помощников некромант.

– Моя магия?– удивилась я и отступила, заставляя мужчину разомкнуть объятия, после чего предъявила ему руку с тонким серебряным браслетом.– Вы лично его зачаровали для меня ещё на третьем курсе, господин профессор. И, представьте, я его иногда ношу. На важные мероприятия— всегда.

– Но…

– Так что повторю ещё раз: приструните теней, не то я раскрашу их во все цвета радуги и добавлю солнечного блеска. И не нужно вешать на меня ответственность за поведение ваших теней, в конце концов они демонстрируют не мои чувства.

Мою улыбку можно было вешать на стенд в качестве образца безжалостного женского садизма над эмоциональными инвалидами. Но по–другому просто не было шанса достучаться до совершенно непробиваемого мужчины. Уже сколько лет я ему талдычу, что дело не в моём неустойчивом даре, а он не слышит. Может, хотя бы сейчас докричусь.

– Подождите, Аделин. Дайте мне минуту.

Ты посмотри, неужели начало доходить?

– Не хочу! Сразу после бала мы с вами едем ко мне, как раз будет самое удачное время для…– За шторой кто–то кашлянул, и я закончила:– того, что мы с вами запланировали. Считайте, отделались малой кровью.