скачать книгу бесплатно
По буквам читай эсэмэски,
Молчи, как молчит «Телеграм».
Почти невозможно, но если —
Нас всех – отпусти до утра.
Этот город увековечен…
Этот город увековечен
В «Шаныраке» и «Акбулаке»,
В кетлинге и кибербуллинге,
В «Сулпаке» и реновации,
В исчезнувших трамваях,
Исчезающей мозаике,
В сгоревших памятниках
Советской архитектуры.
В январском тумане
Скрывается нечто ещё —
Если найдёшь какую-то связь,
Напиши петицию
В небесную канцелярию,
Чтобы было что рассказать
Следующему поколению.
По краешку, по досточке…
По краешку, по досточке,
По тоненькому льду
В пугающее до смерти
Из детства я иду.
Качается над буквами
Соломенный бычок.
Я сломанная куколка —
Чего же вам ещё?
Над пропастью, над каменной
Шагаю – раз и два.
А где-то там, за камерой,
Желтеет трын-трава.
Я выросла, я вынесла
Из дома сон и сор.
Всё остальное – вымыслы,
Фейсбучный разговор.
Кому нужна я, тонкий стебелёчек…
Кому нужна я, тонкий стебелёчек, —
Ни дудочки, ни музыки, ни-ни.
Качает ветер слово между строчек:
Бессонное дитя, усни, усни,
Ещё совсем мало? и неприметно,
Как гусеница в коконе своём,
Как шорох остаётся без ответа.
Но вырастешь – и мы тебя поймём.
Расти, расту, растрачивая, та?я —
Четыре, тридцать три и тишина.
Послушайте, как бабочка взлетает,
Хоть голоса и звука лишена.
Горит букет бессмертных хризантем…
Горит букет бессмертных хризантем,
А нам недостаёт часов и тем
Для краткого – хотя бы – разговора.
Мы промолчали новую волну,
Припев любимой песни про весну —
Теперь её услышим вряд ли скоро:
По радио всё больше – ни о чём.
Целуй меня как прежде – горячо,
Пока под снегом хризантемы тают,
Пока не завезли снеговиков
В бездетные дворы, а у часов
Садится батарейка из Китая.
На Рождество повесим на балкон —
Со всех его обшарпанных сторон —
Дешёвую гирлянду из «Комфорта»:
Мигай, стекляшка, красным маячком,
Зелёным, синим, лишь бы незнаком
Был жёлтый – из пустого натюрморта.
Оставив тёплую конуру…
Оставив тёплую конуру,
Он станет богу поводырём
И поведёт его к вечеру
Туда, где льётся под фонарём
Тягучий свет – на него летят
Почти прозрачные мотыльки.
Не обожгутся и не сгорят:
Они бессмертны и так легки,
Что бог не чувствует их вообще,
Не слышит трепета тишины
И как рождаются из ночей
Безмолвной смерти цветные сны.
Он видит их – и в ответ скулит
Тоскливо память о жизни той,
Где в миску свет до краёв налит
И Бог, наполненный добротой,
Ведёт смотреть поутру на снег,
На воскресение мотыльков —
И страха липкого больше нет,
И боли нет в глубине зрачков.
Лети, лети, мой мотылёк…
Лети, лети, мой мотылёк,
Пока не вышел срок.
Твой путь нелёгок и далёк.
Мерцает огонёк,
Как Вифлеемская звезда,
Как лунная вода.
Пока стремиться есть куда,
Не ведая стыда
За эту лёгкость, и печаль,
Что всё ещё с тобой,
И эту слабость – всё прощать,
Лети на свет любой.
Всё изменится в лучшую сторону…
Всё изменится в лучшую сторону:
Будут во?роны – просто во?роны
Над заснеженным пустырём.
Там у смерти ни сна, ни имени,
Можно тишь на молчание выменять,
Можно думать, что не умрём:
Мы бессмертны, как травы сорные,
Безнадёжности непокорные,
Где попадали – там сорвут.
Всё изменится – если слюбится,
Будет улица – просто улица,
А не выученный маршрут,
Где расходятся в разные стороны.
Может, стерпится, если поровну
Будет горя, любви, стыда.
По обочинам снежная кашица
Застывает к утру, и кажется —
Мы останемся навсегда.
Если это не смерть, то откуда тоска…
Если это не смерть, то откуда тоска,
Почему поводок отпускает рука?
И стоишь под дождём, уязвимый.
Проведи незаметно в невиданный рай —
Подсмотреть, а потом уходи, убегай,
Как бы ни было невыносимо.
Я запомню тебя навсегда, как сейчас:
Понимающий взгляд, бело-рыжий окрас
И шершавый язык – по ладони.
Если это не смерть, то откуда взялась
Под ногами противная, хлипкая грязь?
И октябрьский снег – непреклонен.
Переживём. Впервые нам, что ли, это…
Переживём. Впервые нам, что ли, это —
Выстрадано, оплакано и отпето.
И вспоминай, как звали и как любили,
Как выносили вместе, и выли, выли
Чёртовы псы соседские, наши тоже
Им подвывали, словно их вой поможет
Выдержать эту ношу и не свихнуться.
Переживаем и оставляем гнуться
Ветви ирги под тяжестью ягод сочных.
Время стекает с крыши, уходит в почву
И прорастает мёртвыми именами.
Мы пожинаем пустошь, переминаем
Каждое слово, сорванное до срока.
Переживём – осталось уже немного —
И соберём от горьких семян остатки.
Перенимаем опыт, вину, повадки,
Чтоб не забыть, как где-то недолюбили,
Как забивали вместе, а после – были.
