скачать книгу бесплатно
– Я не к тому, что ты всякий слабый пол и тому подобное! Но всё-таки не давай Корьке сидеть у себя на шее! Ты ж того, не маленькая соплюха, чтоб тебя погоняли всякие.
– Спасибо, Аскольд Григорьевич, – еле слышно отозвалась девушка, так и не поднимая головы. – Я в норме… – Поколебавшись, она взяла из его ладони тюбик с мазью. Потом ещё раз почти невнятно поблагодарила и чуть не кувырком выскочила из машины.
Аскольд со вздохом откинулся головой на подголовник сиденья, положив могучие ручищи на рулевое колесо. Глядя на залитое дождем лобовое стекло, он в который раз дал себе зарок поговорить с Корнелией по поводу её деспотичного поведения. Хорошенечко так поговорить, можно сказать, по-мужски. Расставить все точки над «ёпть», как сказала бы покойная Сабина.
А заодно улучить случай и познакомить Рену с одним толковым парнишкой со своей основной работы. Бывший борец искренне переживал за не слишком общительную девушку, считая, что той давно пора налаживать личную жизнь. А не горевать об ушедших. Аскольд иногда воспринимал Рену как вторую родную дочь: тихую, закомплексованную и не умеющую дать сдачи. Его-то родная дочь Бронеслава давно могла за себя постоять в свои пятнадцать лет. И не зря в их квартире одна стена была заставлена чемпионскими наградами: среди отцовских бронькины занимали уже целую полку, а на её чёрном поясе по каратэ недавно появилась вторая полоска[8 - Это значит, что девочка Броня имеет уже второй дан!].
И ещё: Рена была старше Бронеславы почти вдвое, о чём Аскольд всё время забывал.
****
Дома Рена первым делом убрала тюбик с мазью в аптечку – к шести таким же, так и не вскрытым. Она немного виновато улыбнулась, закрывая дверцу шкафчика. Аскольду было и невдомёк, что её мышцы никогда не болели, даже после взятия максимального на её памяти веса в пять тонн.
Девушка пожала плечами, в который раз мысленно объясняя этот удивительный факт бородачу. Потом поспешила в ванную, забросила в стирку изгвазданную глиной одежду и приняла душ. После переодевшись в любимую плюшевую пижаму и поужинав бутербродами с чаем, она устроилась за компьютером и подсоединила к нему телефон. С замиранием сердца скопировала все отснятые сегодня фотографии. Торопливо пролистала те, что были сделаны в студии. Внутри у неё всё сжималось при мысли, что странная встреча у почтамта ей привиделась, и не осталось никаких свидетельств…
…и потому заворожено, по несколько минут рассматривала каждое фото странного парня. Её снова удивило качество снимков: словно она работала с хорошо выставленными фонами и фильтрами. Она знала возможности смартфона, но до профессиональной фотокамеры ему было далеко. Однако вот они – высококлассные художественные снимки, прямо у неё перед глазами!
– Видимо, надо почаще в дождь и прочую непогодь тебя использовать, – покосившись на мирно лежащий рядом телефон, пробормотала Рена.
Поразмышляв, она создала и в компьютере, и в смарте отдельную папку, куда бережно перенесла все фотографии парня. Подумав и хихикнув, дала название – «Майский принц». Продолжая посмеиваться, она выбрала три наиболее эффектные на её взгляд фотки, слегка обработала в фотошопе – и выложила в группу бжд-шников Вконтакте, подписав «Случайная встреча с Майским принцем». Она думала подшутить над завсегдатаями группы, мол, кто говорил, что нет таких красивых людей, похожих на куклы?
Рена отлучилась на кухню налить себе ещё чая. Вернувшись к компьютеру, она чуть не опрокинула кружку на клавиатуру, когда посмотрела, что творится в комментариях под её постом. Там была форменная «истерика капслоком»! Количество «сердечек» уже превысило количество участников группы, комментарии продолжали сыпаться, и там шли жаркие дискуссии на тему, чьей фирмы «Майский принц» или это – авторский эксклюзив. Кто-то вываливал кучу фотографий и находил сходство с красавцами «Филиппом» и «Луисом» от ДоллшеКрафт.
Тут Рена не могла не согласиться: сходство имело место быть! А вот и Лана не смогла остаться в стороне и попыталась влезть с «Адонисом». Сравнение было неудачным, на что ей указали сразу несколько пользователей. Комментарии просто «взорвало» от последующей перебранки.
Рена не знала, смеяться ей или удалить от греха подальше весь пост. Напиши она сейчас, что это – не кукла, а живой человек, встреченный этим днём, её просто тапками закидают. Поэтому, поколебавшись, а заодно желая со своей стороны щёлкнуть Лану по носу, отредактировала описание поста, добавив: «Кукла штучная, авторская. Встретила сегодня случайно в сквере. Хозяйка торопилась закончить фотосессию до дождя, координаты дать отказалась наотрез. Еле уговорила хотя бы это отснять». И добавила грустно вздыхающий смайлик.
Поток комментариев напоминал лавину в горах. Народ ахал, охал, слал тысячи сердечек и влюбленных гифок в адрес «куклы», и столько же какашек и сердитых смайликов – гипотетической хозяйке. Лана опять попыталась влезть с замечанием, мол, прекрасно понимает хозяйку «Принца», ведь и своего «Адониса» она бы не доверила всяким косоруким смертным.
У Рены после этого пассажа тут же испортилось настроение. Она вышла из соцсети, свернула окно интернета. Монитор тут же отразил так и не закрытый фоторедактор и те самые три снимка. Девушка как зачарованная смотрела на них, почти не мигая, а в сердце её зародилось странное чувство.
– Мой… ты будешь только для меня… – прошептала она с несвойственной себе решимостью и почувствовала, что краснеет. – То есть… я хочу сказать… – Она запустила пальцы в волосы, зажмурилась. – Господи, какая же я дура! О чём я думаю?! Этот парень даже не вспомнит меня!..
Она подняла взгляд на монитор. Не удержалась, протянула руку и кончиками пальцев, едва касаясь, провела по изображению одной из фотографий.
– Ты ведь не вспомнишь… Майский принц?.. Я надеюсь, ты всё-таки оклемался и добрался до дому. Да?..
Как и в попытках разговорить живого парня, ответа она не дождалась, и от этого на сердце стало тоскливо.
Рена сидела, слушая, как за окнами хлещет дождь и взвывает ветер. Потом выключила компьютер и заглянула во вторую комнату, чтобы пожелать доброй ночи чёрно-белой фотографии на полочке. В этот миг ей особенно остро не хватало тётки, её ехидного резковатого голоса, в котором появлялись особые тёплые интонации, когда она называла племянницу «Медвежонок». Одним этим словом Сабина умудрялась успокоить любую бурю в душе племянницы.
Девушка сглотнула подступившие слёзы, шмыгнула носом и поспешила в большую комнату. Расправила диван и торопливо нырнула под одеяло. Долго крутилась и ёрзала, пока не соорудила себе натуральный кокон. И только после этого провалилась в сон…
***
…что ей снилось, Рена обычно не запоминала. В этот раз она словно в стрелялку от первого лица играла: себя не видела, только свои руки. В ладонях, сложенных лодочкой она несла шарик света. Очень тёплый, нежный и беззащитный. Во сне было очень важно нести его и не оборачиваться. За спиной было что-то… нехорошее. Во сне Рена помнила, что это…
Но пробудившись, посчитала сон просто набором образов, нагромождение впечатлений прошедшего дня.
…хотя некоторое время ей чудилось тепло в ладонях. Как от кружки горячего чая. Или стакана кофе.
Рена не стала углубляться в анализ ощущений, спешно собираясь на работу, завтракая на ходу и торопливо собирая себе обед в ланчбокс. Когда она, захлопнув дверь квартиры, неслась к автобусной остановке, ощущение тепла почти сошло на нет. Только на кончиках пальцев и если бы девушка прислушалась к себе – на губах…
****
3.
В офисе Рену ждал сюрприз, причём в кои-то веки – приятный. Одна из «менеджеров от косметички», белокурая Оксана, цокая каблуками, подошла к столу девушки. Кашлянула, привлекая внимание, и поставила на угол стола крафт-коробочку с узнаваемым звездным логотипом.
–Вот, это маффины, – смущённо пояснила Оксана, убирая за ухо непослушный локон. – Ты ведь так и не подошла вчера. Мы с девочками решили взять коробочку тебе. Ты ведь здорово помогла нам с архивами на той неделе. Да и вообще всегда помогаешь. Поэтому это – от всех нас. Правда, мы тебя так и не дождались, чтобы сразу отдать, поэтому они… слегка вчерашние.
Рена с изумлением уставилась на фигуристую красавицу, одетую согласно дресс-коду в костюм с юбкой-карандашиком. В её присутствии, да и прочего «баб-совета» офиса, Рена всегда тушевалась и общалась односложно, никогда не рвалась в компанию и робела попросить о помощи. А тут такое чудо!
– Сп… спасибо, – растеряно кивнув, сдавленно пробормотала Рена и, вытянув шею, попыталась рассмотреть содержимое коробочки.
– Там один с вишней, другой с шоколадом, – с готовностью пояснила Оксана и снова убрала за ухо непокорную прядку. Жест этот у неё выходил таким очаровательным, что от него млел весь мужской коллектив офиса. – С орехами ты, кажется, не очень любишь. По крайней мере, из шоколада ты орехи всё время выковыриваешь.
Рена уставилась на неё совсем круглыми глазами, чувствуя, что начинают краснеть уши. Кто-то заметил её чудную привычку?! Она и правда не любила орехи, как составную часть чего бы то ни было. Но никак не ожидала, что кто-то это заметит.
Оксана покраснела быстрее самой Рены, обеими руками провела по вискам и, понизив голос, с укоризной и лёгкой обидой сказала:
– Неужели ты нас считаешь такими прожженными стервами, которые только и могут тебя использовать?! И что мы не в курсе хотя бы того, что тебе НЕ нравится?! Это наши мужики – простые как палки, им без разницы, что девчонкам дарить на любой праздник!
– Нет! Я и не думала!.. Я просто!.. – Как всегда у Рены не нашлось слов, и она обеими руками придвинула к себе коробочку, постаравшись изобразить на лице улыбку благодарности. Получилось, как обычно, не очень. – Это неожиданно… и п-приятно, чес-слово. Я не знаю… Как бы это…
– Слушай, Рена, тебе надо быть поближе к нам, – смягчившись, сказала Оксана, наклонилась и доверительно положила ладонь с наманикюренными пальчиками ей на плечо. – Ты у нас столько работаешь, столько всего умеешь – а до сих не пойми на какой должности! Так что… Нам – девочкам – надо держаться вместе. – И она заговорщически подмигнула, А Рена в конец стушевавалась. Блондинка и это заметила, вздохнула и мягко завершила: – Мы с девчатами вечером в кино идём по флаерам. Есть как раз ещё один свободный. Так что присоединяйся. Ладненько?
– Ага, – только и смогла выжать из себя совершенно обескураженная Рена.
Оксана снова вздохнула, покачала головой и, кивнув на прощание, поцокала на своё рабочее место. При этом она так крутила попой, что ей провожали масляными взглядами все мужские особи офиса.
Рена в оцепенении просидела несколько минут, не зная, как расценивать такое внимание со стороны «баб-совета». Утончённая издёвка? Или жест искренней симпатии? Девушка решила не ломать голову над этой вселенской загадкой, убрала коробочку в один из ящиков стола – до обеда, и ухнула в привычную рутину офисных дел.
Её должность, как верно заметила Оксана, была не пойми какая: Рена была на подхвате то тут, то там. От «добей, пожалуйста, вот эту таблицу» до грузчика. Все привыкли к «Золушке-на-все-руки», и сама девушка – за столько-то лет тоже… Но именно сегодня привычные дела казались скучными, а нахождение в помещении – тоскливым, почти невыносимым.
Поэтому на обеденный перерыв Рена рванула впереди всех, не забыв прихватить рюкзак и заветную коробочку. Сегодня она не пошла в облюбованный «офисным планктоном» фуд-корт, что располагался на втором этаже бывшего гастронома.
Погода взяла тайм-аут в своих дурных наклонностях и уже с утра радовала солнцем, освежённой листвой и тем особым запахом, что почему-то навевает мысли о море. Поэтому-то Рена выскочила в сквер и пробиралась в давно облюбованный его уголок, скрытый от посторонних глаз. Мысленно она перебирала составляющие обеда, включая и термос с кофе. Усмехнулась: на скорую руку пришлось заливать кипятком растворимый «тьфу-кафе», хотя обычно она уделяла варке кофе больше внимания. Но в совокупности с «немного вчерашними» маффинами выйдет очень приличный десерт. Девушка улыбнулась изящной формулировке, заменившей более обидное «не свежие», и ускорила шаг.
Она уже почти пересекла сквер и готовилась нырнуть в густые заросли сирени. Там-то, в недрах бесконтрольно разросшегося куста, и скрывался тайный уголок – природный альков и кем-то притащенная древняя скамейка. Конечно, помимо Рены об этом местечке знали всякие любители уединиться вдвоём. Но сейчас, она это точно знала, там никого не должно было быть.
За пару-тройку шагов до цели она вдруг сбилась с ритма. Остановилась. И медленно посмотрела влево.
Он сидел на крайней в ряду других лавочке, почти на выходе из сквера. И если взять мысленную проекцию – то почти точно напротив того же самого места у почтамта, сейчас скрытого стеной высокого кустарника. И Рена неведомым чутьём понимала, что это – не случайность.
Он опять был в той жутковатой расслабленной позе, что вызывала ассоциации с брошенной куклой. Не развалившись, конечно, как накануне. Но иллюзия какой-то сломанности от этого не проходила. Как и вчера проходящие мимо люди старались обогнуть скамейку с сидящим парнем. Только в этот раз даже не косились с брезгливыми лицами, а просто отходили подальше. Пожалуй, даже не сознавая, зачем вдруг начинают забирать по дуге. Так обычно огибают некое неодушевленное препятствие, скажем, яму, огороженную пластиковым бордюром. Досадно, но тратить лишних эмоций не стоит, проще обойти.
Рену невольно передёрнуло, когда на её глазах уже пятый прохожий внезапно изменил траекторию, обходя скамейку подальше. Девушка закусила губу, лихорадочно соображая, что ей-то делать. Вчерашнему «безумному кофепитию» свидетелей не было, поэтому на Рену никто не оглядывался. Но вот подойти к парню сейчас при свете дня, да в обеденный перерыв…
– Не ссы, квакуха, – еле слышно пробормотала себе под нос девушка, упрямо тряхнула головой и решительно подошла к парню. – Эй, Юпитер – Ганджубасвиллу, приём!
Она ещё сама не представляла, что будет делать. Особенно если подтвердится, что он всё-таки под кайфом. Что тогда, вызывать полицию? Наорать на него? Треснуть по башке?! Вот этого последнего точно не стоит делать: после этого парня можно будет прямиком в реанимацию отправлять!
Когда она встала прямо перед ним, голова парня дёрнулась, словно он силился посмотреть на девушку. Рена замерла перед ним, разглядывая при дневном свете. Одежда сейчас не выглядела неопрятной и заношенной, а скорее соответствовала молодёжному «бомж-стилю». Даже пятен грязи не обнаружилось ни на джинсах, ни на толстовке. Парень снова дёрнул головой, словно силясь скинуть со лба капюшон. Из-под того выбился волнистый локон, который под ошарашенным взглядом Рены стал наливаться рыжим. Она поморгала, уверяя себя, что это игра света, потом уставилась в скрытую капюшоном макушку и, как можно более строго сказала:
–Ты что, опять обторчался до невменяемости?! Тебе не стыдно, а? Я надеюсь, хоть часть денег ты на еду потратил.
Ещё одно судорожное движение, словно парень сражался с собственными непослушными мышцами. Рена, закусив губу, положила ладонь ему на макушку, осторожно надавила, помогая ему наконец-то поднять лицо… Да так и застыла, хватая ртом воздух.
Списывать на игру солнца и тени то, как стремительно рыжели его волосы, теперь было бессмысленно. Обращенные к ней, широко распахнутые глаза, так же обрели цвет и глубину, заблестели живым блеском.
Девушка заворожено смотрела, как потемнели бесцветные секунду назад ресницы и брови, придав глазам ещё большую выразительность. Как на носу и щеках проступила россыпь веснушек, а к губам вернулась краска, придав им зашкаливающую привлекательность и чувственность.
С каждым вдохом с лица уходила отрешённость и безучастность. Взгляд парня окончательно прояснился и сфокусировался на ней. Он вдруг судорожно жадно вдохнул, словно вынырнул с глубины, и хриплым, непослушным ещё голосом произнёс:
– Ты вернулась!.. Это ты!
– Чего?! – ошарашено отозвалась Рена и сделал шаг назад.
Парень тут же вскинул правую руку и вцепился ей в запястье, прохрипев:
– Только не уходи!.. – Он закашлялся аж до слёз, помотал головой, несколько раз сглотнул. Отдышавшись, снизу посмотрел на девушку и снова отчаянно затряс головой: – Прошу, не уходи…
Рена нервно заозиралась, ожидая, что на них уже весь сквер смотрит, да ещё и на телефоны снимает. По счастью, в людском потоке возникло затишье. Девушка вспомнила о своём секретном убежище и прикинула, что двое там точно поместятся. Тут же смутилась, потом посмотрела на парня, по чьим щекам катились вызванные кашлем – ну, не радостью же встречи! – слёзы. Быстро облизнула пересохшие губы и, неопределённо дёрнув плечом, пробормотала:
– Пойдем, тут место есть… Никто смотреть не будет…
– И так… не смотрят… – с трудом выжал он из себя и вымученно улыбнулся.
Рена потянула руку, надеясь освободить запястье, но он вцепился в неё намертво. Поэтому и последовал за её движением, чуть покачнувшись, когда выпрямился. На непослушных ногах поковылял за девушкой, ни о чём не спрашивая и не удивляясь, зачем она так уверенно идёт прямо на куст сирени.
Рена не сообразила его предупредить, когда привычно пригнулась и нырнула в довольно низкий проход, образованный ветками кустарника. Не выпустивший её запястья парень всем телом влетел заросли и чуть не упал. Девушка, невнятно ругаясь, высунулась обратно, дёрнула рукой, заставляя его наклониться, и буквально втащила за собой. Пока он продирался сквозь ветки, она быстро оглядела образованную ветвями нишу. В дальней части стояла дремучая скамейка, вся в чешуйках облупившейся краски. Но ни окурков, ни бутылочного стекла видно не было, что очень обрадовало Рену.
Она обернулась, чтобы указать спутнику сесть на скамью, раз его ноги всё ещё не держат, и опять утратила дар речи.
От столкновения с кустарником капюшон слетел с его головы, и грива роскошных, рыжих как лисий мех, волос рассыпалась по плечам. В прядях на виске запуталась кисть сирени белого цвета, так что образ у парня вышел просто сказочный. Прямо эльф, или дух самого мая! Ощущение усугублялось зеленым-зелёными глазами на его удлинённом, идеальном в своих чертах лице. А чуть приоткрывшиеся от удивления губы вызывали совсем уж непонятное томление…
– Вот же ты!.. – ахнула Рена, и сама не поняла, в какой момент выхватила смартфон. Сделав пару снимков, спохватилась, смутилась и обнаружила, что он всё ещё держит её запястье. – Эмм, пусти. Пожалуйста…
– Не уходи… – тихо сказал он, медленно разжимая пальцы, и снова сдавленно кашлянул. Потом, сглотнув, добавил громче: – Пожалуйста…
– Да пока и не собираюсь, – вертя в пальцах телефон, пробормотала Рена. – У меня как бы обед и прочее тра-ла-ла… – Она снова поймала себя на безудержном желании сделать несколько снимков.
Парень угадал это по её лицу или просто так совпало, что он кивнул. Он вообще с неё глаз не сводил, чуть склонив голову, пока она его фотографировала. Рена поняла, что от такого внимания скоро закипит. Поэтому спрятала телефон, быстро села на скамейку и с повышенным вниманием начала выставлять на неё содержимое рюкзака: двухъярусный ланчбокс, термос и коробочку с маффинами. Парень неподвижно стоял всё на том же месте, следя за каждым её движением.
Рена сделала рукой неуверенный жест и сказала:
– Ну, садись, что ли. Чем богаты, как-то так. Ты голоден?
– Очень! – сказал парень так искренне и восторженно, что она опять растерялась.
И до неё начало доходить, какая двусмысленная возникла ситуация: она в уединённом уголке с умопомрачительно красивым парнем. Совершенно незнакомым… И голодным.
Пока она пыталась разобраться в смешанных чувствах, рыжий плюхнулся с другой стороны импровизированного стола, потянул носом и с заблестевшими глазами спросил:
– Кофе? У тебя там кофе? Можно?!..
– Ээ, ну, да. – Рена потянулась к термосу и сообразила, что пить им придётся из одной крышки, поскольку дополнительную кружку девушка давным-давно потеряла.
К её облегчению, у парня нашлась своя посудина: до боли знакомый ярко-жёлтый стакан, слегка помятый и без крышки. Рыжий вытащил его из-за пазухи и, держа двумя руками, протянул Рене. Посмотрев на его просительно изогнувшиеся брови, девушка чуть весь кофе ему не вылила. Вовремя остановила дрогнувшую руку и остатки напитка сцедила себе в крышку. Мысленно поздравила себя с продолжением безумного кофепития и снова обо всём забыла, наблюдая за чудаковатым компаньоном.
А тот с благоговейным выражением на лице вдохнул запах растворимого кофе, прикрыл глаза и сделал первый глоток. Блаженство, какое отразилось не только на его лице, но и в позе, было таким, словно ему, по меньшей мере, венский кофе с вишней предложили. Рена не могла упустить такой кадр, отставила свою посудину и снова выхватила смарт, беря крупные планы.
– Счастье-то какое, – спустя несколько секунд, не открывая глаз, выдохнул рыжий, и на этот раз его голос был внятным и звучным. – Чувствовать вкус, запах, тепло!..
– Э-э, ну да, – торопливо пряча телефон за спину, кивнула Рена и осторожно уточнила: – Ты что, болел? Ну, вчера? Выглядел ты, кхм… Краше в гроб кладут! – Тут она смутилась и прикусила язык.
Рыжий помедлил, так и не открывая глаз и слегка раскачиваясь всем телом. Потом чуть растягивая гласные, сказал:
– Болел… Почти… я – не был…
– Гм-м, – только и смогла выдавить из себя Рена, сопроводив это глубокомысленное замечание кивком головы.
Совершенно забыв про кофе, она лихорадочно размышляла над тем, что её чудаковатый новый знакомец – вовсе никакой не наркоман. Просто с большим таким приветом и типичными сезонными обострениями. Возможно, на резкие скачки погоды реагирует тем, что впадает в подобие аутизма и попросту выпадает из реальности. Солнце там, дождь, цунами, звездопад – ему в таких случаях всё едино. А потом – вот так внезапно оживает и несёт типичную для «обострённых» околесицу.
Это предположение было вполне правдоподобным и вполне успокоило девушку. Ведь почти десять лет она прожила бок о бок с женщиной, которую большинство считало не от мира сего.
Парень вдруг встрепенулся, огляделся как в первый раз и уставился на Рену широко открытыми глазами. Словно пытался себя убедить, что ему не грезится очередное видение. Потом заметил, что она так и не прикоснулась к своей порции кофе и с улыбкой спросил:
– Я тебя смущаю? Мешаю покушать?
– Да? Да! То есть, нет! Ну, то есть… – Рена смутилась, схватила крышку и торопливо сделала приличный глоток. На её счастье, кофе уже достаточно остыл, чтобы она не обожглась.
Рыжий внезапно подался к ней, когда она отставила крышку, мягко взял ладонями за лицо. У Рены сердце понеслось вскачь, а в голове взвыло тревожное: а вдруг он буйный?! И сейчас ка-ак!..
Парень подался близко-близко, нарушая все мыслимые личные границы – и прижался щекой к её губам. Как будто всё ждал поцелуя, но в итоге пришлось брать инициативу в свои руки. Рена обомлела, чудом удержавшись от прыжка с места вверх и самое главное – от того, чтобы не отпихнуть его от себя. В голове у неё творился фейерверк из миллиона ощущений: кожа его щеки была гораздо теплее и мягче, чем когда она его сама вчера целовала; рыжие волнистые волосы щекотали ей лицо, а в нос ударил аромат сирени и ещё какой-то приятный запах, видимо, мужского парфюма. Ещё от рыжего пахло кофе, что в купе с другими запахами создавало причудливый головокружительный аромат. Его ладони, удерживающие её лицо, были сухими и приятно горячими…
От всего этого – непривычно-пьянящей близости, коктейля запахов и самой невероятности происходящего, – Рена ощущала себя, как на аттракционе: дыхание замирало, сердце ахало в бездну, в животе что-то скручивалось. В голове же колокольным звоном гремела мысль, что всё это крайне неприлично! Она же едва его знает!..
Наконец, парень спустя несколько секунд – минут? вечность?! – отстранился так, чтобы видеть её лицо и с тихой, непонятной радостью сказал:
– Да это ты – мой огонёк! Это была ты…
– Че…чего?! – кое-как справившись с языком, пролепетала Рена, поймав себя на том, что глаз не может отвести от его губ: таких красиво очерченных, поблескивающих…
– Ты – та, что заставила меня быть, – проникновенно и очень серьёзно сказал рыжий псих, всматриваясь в её лицо. – Если бы ты меня вчера не заметила, не разделила со мной своё тепло… Меня бы, в конце концов, не стало.
– Ты… о чём?! – Рена неимоверным усилием заставила себя отклониться назад, чтобы хоть как-то увеличить дистанцию между собой и парнем.
