Вопреки разуму

Ярослав стоял потрясенный.

–Желаю вам удачи, – напоследок сказала врач. – И лучше вам сейчас поехать домой.

–Нет, я останусь.

–Как знаете, как только ваша жена и девочка проснутся, вам сообщат. Всего хорошего.

Врач улыбнулась и пошла. Вот она – то точно сейчас доползет до кровати и упадет.

***

Вика открыла глаза к вечеру. За окном образовалась полутемная бездна. Палата тоже была погружена во тьму, только из коридора просачивался тонкий, в два пальца шириной луч электрического света. Никто не догадался войти в палату и зажечь свет. Может быть кто и приходил, но она не слышала. Вика ощутила тревогу, где все? Мама, Ярослав, дочка?! Она поднялась с кровати, нашарила на полу тапочки, всунула ноги, потом в темноте нашла халат, накинула и пошла в коридор, к людям. Яркий свет неприятно резанул по глазам, на посту никого не было. Странное дело. Где-то слышалась возня, плач детей. Вика пошла искать дочь. Она заглянула в две или три палаты, там новоявленные мамы игрались со своими с детьми. Вика шла дальше, в очередной палате она нашла сразу всех своих родственников, включая Екатерину Константиновну. Картина была поистине необычная. Все трое стояли в белых халатах, масках на лицах, и нагнувшись над кроваткой ребенка, весело обсуждали нового члена семьи, умиляясь каждому ее телодвижению, каждой волосинке на голове девочки, носику, губкам.

–Так, – Вика угрожающе встала в проеме палаты.

Все разом обернулись.

–Проснулась!– всплеснула руками Полина Михайловна, ее жест говорил о том, что неужели Вика соизволила проснуться?

–А почему не разбудили?!

–Вика, ты так крепко спала, что тебя не могли разбудить даже танки, – глаза Ярослава светились радостью и счастьем.

Вика перевела взгляд на дочку и сразу подобрела. Она подошла к девочке и наклонилась над ней. Девочка моргала глазками и смотрела на мать. Вика наклоняла голову и так и так, изучая ту, которой подарила жизнь.

–Как она вам? – немного с сомнением спросила она. Ей в одно мгновение вспомнились дети в детдомах, из которых она хотела взять ребенка. Дочка была с ними почти одно лицо. Но если кто осмелится произнести хоть слово против ее дочери, Вика за себя не ручается.

–Красивая, хорошенькая, – Полина Михайловна умилялась внучке.

Ярослав ответно улыбнулся. Улыбалась даже Екатерина Константиновна, избегая правда смотреть Вике в глаза. Она встречалась взглядом с сыном, даже с Полиной Михайловной они чувствовали себя единым целым.

–А на кого она похожа? – спросила Вика у матери,– на меня?

–Больше на Настю, – откровенно призналась Полина Михайловна, и спохватилась, прикусив язык.

–Настька такой была?– удивленно рассмеялась Вика. На какое – то время она забыла, что не хотела дочку, не хотела повторения ее судьбы с Настей, а то, что новорожденная напоминает Полине Михайловне Настю, воспринималось ею, как подтверждение, что девочка родилась в их семью, что для Вики сейчас была важно.

–А ты лучше была? – Полина Михайловна наклонила голову набок. Учительская привычка. – Почти такая же. Настя была складнее, чем ты. А ты такая непропорциональная родилась, нескладная. Моя внучка всех вас перещеголяла.– Полина Михайловна подтрунивала над взрослой дочерью, которая совсем не разбиралась в детях. Хотя кое-что из ее слов было правдой.

–Вика, а какое имя мы дадим дочери? – спросил Ярослав, устав слушать диалог, не затрагивающий его.

–Для девочки не думала. Я для сына придумывала. Например, Лев или Аркадий. А можно…

–Причем, тут мальчики? – разозлился Ярослав.

–Потому что я хотела мальчика, – огрызнулась Вика.

Екатерина Константиновна улыбнулась новорожденной.

–А мне нравится имя Юля. Юлия Ярославовна, – громко сказала она.

–Юля? – скривилась Вика.– Слишком простое. Неинтересное.

–Очень красивое имя, – заступилась за Екатерину Константиновну Полина Михайловна.

Вика в гневе повернулась к матери. Полина Михайловна многозначительно закивала дочери. Ее взгляд говорил: «Соглашайся, пока принимает внучку. Чужую внучку».

–Не хочу! – с вызовом ответила Вика. Она рассматривала дочь и пыталась понять, на кого похожа девочка. На Макса или Ярослава. Макс так и не появился!

–А мне тоже нравится имя Юля, – Ярослав принял сторону Екатерины Константиновны и Полины Михайловны.

Вика распрямилась от кроватки ребенка. Встала ровно. Потом неумело подняла дочь. Малышка запищала. Вика испуганно смотрела на дочь. Такая хрупкая! Как она с ней будет заниматься, растить?! Юля? Юлия! Юлия Ярославовна?! Ладно, не будет она сейчас спорить со свекровью. Сил нет! Пусть свекровь потешит самолюбие, может любить будет девочку?! Юля – слишком простое имя! – в душе простонала она.

–Хорошо, Юля! Пускай будет Юля!

Все улыбнулись. Бабушки кинулись к девочке.

–Вика, ты же не так ее держишь! – они бережно забрали внучку.

Ярослав подошел и обнял жену. У всех на губах блуждали неопределенные счастливые улыбки. Наверное, ради этого стоило родить эту малышку, подумала Вика.

***

После торжественной выписки из роддома, для Вики началась новая жизнь. Новые проблемы и хлопоты. Девочка была на удивление спокойной и послушной. Ярослав сдержал свое слово, он никогда не задавался вопросом, чья дочь Юля. Он любил ее только за то, что она была в их жизни. Баловал девочку, покупая ей большие мягкие игрушки, любое желание – оно тут же исполнялось. Он заходил в комнату девочки и подолгу сидел, наблюдая за ней. Его семья стала полной, настоящей. Не прибавилось только счастья. Вика была по – прежнему чужой. Он все так же искал в ее глазах хоть что-то похожее на любовь к нему. Хотел покорить это свободолюбивое сердце. И не получалось, Ярослав чувствовал.

Вика, наоборот, с каждый новым днем вглядывалась в лицо девочки, пытаясь найти сходство с Максом или Ярославом. Конечно, можно было бы сделать ДНК, но Вика все не решалась.

К трем годам Юля сформировалась. Стала настоящей красавицей. Высокий лоб, красивые серые глаза. Вика знала, чей это высокий своеобразный лоб, чьи это светлые волосы. В Макса. Потому что у Ярослава были темные волосы, овальное лицо, не такое круглое как у Макса, больше склонное к худобе. Вика тешила свое самолюбие, Юля родилась красивее, чем Света. Правда, не было тех волнистых волос, как у Светы, у Юли они были прямые. Зато в остальном такая красавица! В ней сплелись гены двух красивых людей: ее и Макса.

Однажды, в один из первых дней сентября, пока погода стояла теплая, они решили всей семьей поехать на дачу за городом. Ярослав специально купил этот участок земли для Юлечки. Построил большой красивый дом. На даче было сделано все для девочки. Детский городок, качели, песочница, даже сказочные персонажи вырезали из дерева. Недалеко от дачи был пруд. Иногда они с девочкой ходили смотреть на лебедей, которых тоже развели с распоряжения Ярослава.

Юлька очень любила этот дом. Она и стала зачинщиком этой поездки. Ей нравилось гулять по лесу, собирать осенью желтые листья и бегать по просторам полей. В отличие от Вики, Юлька любила бывать и жить за городом.

В один из воскресных дней, Ярослав, Вика и Юля выехали из города. Они отказались на этот день от услуг гувернантки. Решили, что с девочкой смогут сами погулять, побыть вместе.

***

Юлька поздоровалась с охранником на даче и, держась за Вику, прошла в сам дом. Они как раз приехали к обеду, на столе домработница уже приготовила все к их приезду.

Пообедали.

Потом каждый разошелся по комнатам. Вика осталась с Юлей. Они немного поиграли и дочка сказала:

–К папе хочу.

Вика посмотрела на дочь. Почему она так стремится к нему? Иногда Вика ревновала ее к мужу, чувствовала, что не настолько она необходима ей. Ярослав был ближе.

–Тебе со мной скучно? – спросила Вика.

Юля улыбнулась.

–Нет, мамочка,– Юля ласково обняла мать. Вика знала эту улыбку. Иногда ей казалось, что это Макс подтрунивает над ней. А Юля хитрит. Именно таким Вика знала Макса. – Там папа один сидит. Ему скучно без нас. Пойдем к папе!

Вика нахмурилась. Вот, ведь хитрая! Ей почему-то и в голову не могло придти, что девочка говорит честно, без какого-либо обмана.

–Нет, Юля! – Вика отодвинулась от девочки. – Иди к папе без меня.

Юля посмотрела маме в глаза. Иногда у нее мамы настроение менялось в одну секунду. Юля потопталась немного и выскользнула из комнаты Вики.

***

Маленькое существо остановилось около большой двери в кабинет отца. Юля оперлась на дверь, подтолкнула и просунула головку за дверь. Она стояла и наблюдала за Ярославом, сосредоточенно погруженного в работу. Дверь разделила ее личико пополам. Был виден только один глаз Юлечки. Она стояла, чуть дыша, и наблюдала за Ярославом. Юлька любила его, только редко получалось играть и общаться с ним, отец большую часть времени был занят работой. Она чувствовала, насколько он значим для других людей, его боялись, уважали и постоянно звонили. Юля гордилась им, ей нравилось смотреть на отца, не отрывая глаз. Ярослав оторвался от дел и посмотрел на прячущуюся девочку за дверью.

–Юля! – позвал он. Дочка рванула к нему на шею.

–Папочка! – она зарылась в его плечо, по-детски прижалась.

Ярослав обнял девочку, поцеловал в макушку. На днях Вика захотела отвести Юлю в салон – красоты, чтобы сделать дочери модную прическу, но он воспротивился. Ему нравились Юлькины светлые волосы, собранные в хвост. – Пойдем на пруд! – она мило поморщила носик, как делала это иногда Вика. Но Юля больше повторяла привычки матери, нежели кокетничала.– Будем кормить лебедей.

Ярослав засмеялся.

–Сейчас, сейчас, только кое-что закончу.

Юля ласково улыбнулась. В эту секунду затрещал телефон отца. Он машинально опустил девочку на пол и увлекся телефонным разговором с невидимым собеседником. Ярослав даже не заметил, когда дочка выскользнула из кабинета.

Юлька прыгая по ступеням, увидела открытую дверь в доме и решила посмотреть, кто открыл дверь. Выйдя на улицу она забыла обо всем на свете. Свобода ударила в лицо. Юля без кофточки, в одном платьице, побежала на пруд к лебедям. На улице было прохладно, но девочка почти этого не чувствовала. Юля выскочила со двора и через несколько минут была около пруда. В последние дни осени поселок стал немноголюдным, почти опустел. Девочку никто не заметил. Лебедей тоже убрали с пруда. Юля в растерянности остановилась и замерла. Потом ей в голову пришла мысль, что может быть, лебеди замерзли и спрятались? Юля решила разобраться с этим. Ветер трепал легкое нарядное платье, она начала замерзать, ручки посинели, губы тоже. Юля близко к воде пошла вокруг пруда. А вдруг лебеди тоже страдают от холода? Ей было жалко их. Она обхватила себя ручками, стараясь немного унять дрожь. Ножки Юли начали утопать в ряске. Она неуклюже упала, рука угодила в грязь. Юля начала карабкаться по берегу, рядом росло деревце, она протянула руки, чтобы уцепиться, но от неумелого рывка девочку отбросило назад, в холодный пруд. Юлька даже не успела испугаться, как она оказалась в воде. Вода, покрытая множеством опавших желтых листьев, покрыла в одну секунду ее. Девочка не успела закричать.

***

Ярослав привычно склонился над бумагами, но странное чувство полного счастья не покидало его. Бессознательно он чувствовал приятное ощущение. Это бывает, когда видишь или узнаешь что-то незначительное на первый взгляд, а потом оказывается очень значимым.

Он поднял голову и задумался. Юлька, только что здесь была Юлька! В душе он помнил о ней, именно это ощущение грело его душу несколько минут. А потом он занялся своими делами. Интересно, куда она ушла? Наверное, к Вике.

Ярослав снова углубился в бумаги. Но уже не думалось. Ему захотелось найти Юлю, снова усадить на колени, заглянуть в глаза. Серые.

Он вышел из кабинета. Заглянул в комнату Вики.

–А Юля у тебя?

–Юля к тебе пошла, – Вика зло вскинула бровями.

Юльки нигде не было. Вика испуганно смотрела на Ярослава. В доме началась паника. Охранники разбежались по поселку в поисках девочки.

–Пруд! Она хотела пойти на пруд! – Мысль, как комета, быстро пронеслась в мозгу.

Ярослав выскочил из дому. Побежал что было сил до пруда. За ним летели телохранители, но даже этим натренированным качкам не удавалось в этот день обогнать его. С пригорка, что находился в нескольких метрах от пруда, он заметил Юлю, упорно карабкающуюся по берегу, хватающуюся за маленькое деревце, растущее почти в воде. И через доли секунд дочку скрыла вода.

Ярослав в два прыжка оказался рядом с прудом. Он, не раздумывая, первым прыгнул в воду. Ледяная вода обдала, как будто резануло ножом. Дочери не было. Ярослав судорожно нырнул еще. В воду прыгнули охранники. Раздались планомерные всплески воды. Он нырнул еще, задержал дыхание и начал вглядываться в воду. Юлька шла на дно. Он на небольшую доли секунд обогнал своего подчиненного и первым ухватил девочку.

–Господи, помоги! – истошно пронеслось в мозгу. – Она же полностью нахлебалась воды!

Он вынес бездыханное тело девочки. Ее лицо было иссиня-черным. Голова и все конечности опали в хаотичном порядке. Она не дышала.

Ему стало страшно. Мысли путались, руки дрожали.

Он видел, что рядом стоит Вика. В ее глазах застыл ужас. Безмолвный и большой.

Кто-то выхватил Юльку из его рук, положили на песок и начали делать искусственное дыхание. Он опустился рядом на песок. Вода стекала, было холодно, но он ничего этого не чувствовал. Было страшно и пусто одновременно. Мозг работал как испорченный автомат, выдавая неправильные комбинации действий и мыслей. А в целом он ничего не понимал и не соображал.

Вика набросилась на Ярослава с кулаками. Она лупила его по лицу, плечам, отвешивала звонкие пощечины.

–Это ты во всем виноват! Ты не досмотрел за Юлей! Я тебя за это ненавижу! Ненавижу!

Ему было все равно. Как там в песне? Есть только миг: между прошлым и будущим. Миг остановился.

Вика всхлипывала. Ее никто не отводил от него, не сдерживал. Все были заняты только Юлей. Ее подхватили и побежали в дом.

Ярослав побежал за ними. Интуитивно. Вику уцепил за собой. Она билась в сильной истерике.

–Она жива?! Ярочка, она жива?! – то и дело спрашивала Вика.

Он не знал. И просчитывал, сколько девочка была под водой? Немного, совсем немного. Но ведь она еще такая маленькая! Слабая. Ей, наверное, хватило. И тогда он покрывался потом. Этого не может быть! Она жива! Она должна быть жива!

–Ну чего ты молчишь, Ярочка?! Она ведь жива?! – Вика плакала, растирая по лицу слезы.

–Жива, конечно, жива, – сказал Ярослав и отвел глаза.

Пока они добежали до дома, машина отъехала от двора. Это Юлю увозили в больницу. Ребята работали слажено. В следующую машину посадили их с Викой. Даже после его слов Вика все равно не успокоилась, она громко ревела.

На въезде в город их встретила машина реанимации, и тут ребята все делали быстро. Перепрыгивали, перекладывали девочку. Организовали «зеленую улицу» для реанимационной.

В реанимацию Ярослава с Викой не пустили.

–Что с моей дочерью? – Вика вцепилась в халат медсестры.

–Отек легких.

–Она будет жить? – спросил Ярослав.

– Она умрет, – сказала Вика, как приговор. Все обернулись к ней.

Ярослав, недолго думая, подхватил Вику за руки и повел домой. Она шла, поникнув и не сопротивляясь. Ему было холодно. Он так и не успел переодеться. Переодеваться пришлось в туалете больницы.

Ярослав привез Вику домой. Первым делом она открыла бутылку вина.

***

–Она умрет, – Вика подняла мокрое от слез лицо и посмотрела на Ярослава.

Ярослав резко развернулся и подошел к Вике.

–Ты что говоришь?!– он схватил ее за плечи и тряхнул. Больно.– Она же твоя дочь!– Он захлебывался в собственных словах и эмоциях.

Вика отхлебнула из горла вина и заглянула ему в глаза. Ее губы тряслись, слезы текли по лицу, но она пыталась улыбнуться. Сквозь слезы, получилась усмешка.

–Ты пьяна!– Ярослав страдал.

–Она умрет!– Вика закрыла лицо руками. Ярослав даже представить себе не мог насколько эта девочка ей дорога.– А я не хочу, чтобы она жила! Это только мой грех, моя ошибка! – Вика кричала ему в лицо, издеваясь над собой и ним, она хотела наказать его за любовь к ней, за то, что он принял ее.

Ярослав со всей силы ударил ее. Не сдержался. Раздалась звонкая пощечина. Голова Вики качнулась.

–Пожалуйста, я тебя очень прошу, возьми себя в руки,– он постарался ее обнять и сдержать.

–Я уйду от тебя,– Вика отстранилась от Ярослава.

–Нет, я тебя люблю!– его лицо исказили боль и страх.

Вика вновь отхлебнула из горла и рассмеялась. Истерично, растирая по лицу свои слезы.

–Я уйду от тебя!– вновь повторила она. Ее мысли стали четкими. В глазах появилась уверенность. Она гордо вскинула голову. Ее ноздри раздувались.– Меня никто никогда не ударял по лицу, никогда не бил, а ты позволил меня ударить?! Да оставайся ты со своей любимой мамашей!– Она кричала, не в силах остановиться. Ей было плохо. Душа рвалась, словно в клочья. Вика смотрела на него, и ей хотелось сделать ему также больно, как было ей. Она ненавидела Ярослава.

–Вика, пожалуйста, прекрати эту истерику! – Ярослав тоже перешел на крик.– Там, в больнице, в реанимации лежит наша дочь!

–Я не люблю тебя! И никогда не любила! Разве ты этого не знал! Юля – моя дочь! Запомни, моя дочь!

Вика смотрела ему в лицо, ее походка немного скривилась.

–Я уйду в тот день, когда умрет Юля!

–Вика, как же ты можешь?! Как ты можешь хоронить собственного ребенка?!– Ярослав кричал еще сильнее, чем Вика.

–А знаешь, я рада, что у меня больше никогда не будет детей. Юля – единственное чудо в моей жизни! Даже странно, как она родилась?! До сих пор не понимаю! Но это не важно! Важно что, не будет продолжения нашей несчастливой женской судьбы. Все началось с моей прабабки. Это она, будучи замужем, влюбилась в другого человека. Представляешь, какие тогда были порядки. Дальше больше, та девочка, от запретной любви, была моей бабушкой. Вот, в свое время, она бросила мою маму и своего мужа, и ушла к другому человеку. Ради любви! Через двадцать лет она вернулась к дочери. Мужа больше не было. Он умер, не дождавшись ее. Того человека тоже. Бабка сумела только попросить прощения перед смертью у моей мамы и умерла от тяжелой болезни. А моя мама не смогла быть счастливой, потому что один ее муж был пьяницей и дебоширом, а другой умер. Не суждено нам любить и приносить счастье мужчинам, что рядом с нами! Не суждено нам любить и приносить счастье мужчинам, что рядом с нами! Настя вообще повесилась от несчастной любви! И Юльку ждет такая судьба!– Вика зловеще рассмеялась.

–Господи, Вика, ты же с ума сходишь! Причем тут наша дочь и твои предки?!

Ярослав нервным шагом вышел из комнаты.

***

Он прошел в свой кабинет, достал из бара коньяк, налил трясущимися руками и выпил.

–Юля – не моя внучка? – Екатерина Константиновна стояла, поджав губы, и в упор смотрела на сына.

Ярослав повернулся к матери, он не слышал, когда она вошла в кабинет. Таким Екатерина Константиновна еще никогда не видела своего сына. Несчастным, полный невыносимой боли взгляд, голова немного втянута в плечи. От этого он показался ей значительно ниже ростом.

–Мама, и ты туда же?!

–Ярослав!

–Там умирает ребенок! Ей плохо! Я не знаю, кто отец Юли, но мне все равно! Это моя дочь! Это я растил ее! И я никому не отдам Юлю!

Екатерина Константиновна стояла бледная, не в силах сказать хоть что-то в ответ.

–Ярослав, во что ты превратил свою жизнь?! – чуть слышно выдавила Екатерина Константиновна.

Ярослав схватил пиджак и выскочил из квартиры.

***

В больнице только санпропускник горел ярким светом. В коридорах – тусклый свет. В реанимации было безлюдно. Закрытые двери и никого не было в коридоре. Ярослав постучал. Никто не отозвался. Потом еще. Тишина. Он постучал еще чуть громче. Наконец, он услышал чьи-то чуть слышные шаги.

–Кто?! – испуганно спросили за дверью.

Ярослав назвался.

–У меня там дочь лежит! Хочу ее увидеть! Пожалуйста! – он не любил говорить пожалуйста, потому что в этом слове ему казалась мольба. Все, что ему было нужно, он брал от жизни. А сейчас он не мог заплатить деньги, потому что они не могли помочь Ярославу.– Пожалуйста, пустите меня к дочери!

После некоторого молчания, дверь с шумом отворилась.

–Проходите.

Ярослав шел по длинному коридору, за ним женщина в белом халате. В ординаторской горел свет. Он толкнул дверь. За столом сидел главврач, что лечил его дочь.

–Ярослав Всеволодович? – крупный сильный врач. Он непроизвольно потер уставшие глаза. Откинулся в кресле, немного потянулся спиной.

–Прошу вас, спасите мою дочь! – Ярослав подошел к врачу, наклонился через стол.– Я сделаю все, о чем вы меня попросите. Новый ремонт, новое оборудование хоть за какие деньги! Я все сделаю, только спасите мою дочь!

–Да я делаю все, что от меня зависит! И не за ваши деньги, ни за новый ремонт! Думаете, у меня не были ваши ребята? Также как вы просили, обещали хороших денег. Все, что я попрошу! – главврач встал из-за стола, нервно прошелся по кабинету и остановился около Ярослава.– Если бы от этого зависело здоровье наших детей! Я бы вылечил почти всех, – он вздохнул, – но от этого не зависит жизнь человека!

Ярослав сжал кулаки. Реаниматолог подошел к шкафу и открыл одну из створок. Достал жидкость чайного цвета. Налил в стакан и протянул Ярославу.

–Выпейте, – сказал он ему.

–Что это? – Ярослав поднял голову.

–Выпейте, – повторил врач. – Коньяк. Подарил один благодарный пациент. Я лечил его сына. Пейте!

Ярослав послушно выпил. Коньяк на вкус оказался очень противным, но Ярослав промолчал.

– Я хочу увидеть дочку, – попросил Ярослав.

–Давайте утром. Сейчас поздно. Ходить по отделению.

–Я просто посижу рядом, очень тихо!

–Ярослав Всеволодович, вы же взрослый человек, у меня нет сил вас уговаривать. Лучше ложитесь на диван спать. Утро вечера мудренее.

–Я не хочу спать!

–Тогда пересаживайтесь на диван, а мне еще нужно работать.

Ярослав пересел на кушетку. Он не заметил, как его сморил сон. Он сидел на диване, запрокинув голову с чуть приоткрытым ртом.

***

-Ярослав Всеволодович, – кто-то слегка тряс за плечо.– Просыпайтесь. Юле стало лучше!

Ярослав проснулся в одно мгновение. Уснул все-таки! Перед ним стоял тот самый врач и тряс за плечо.

–Юле стало лучше?! – он соскочил с дивана. – Это правда?! – глаза Ярослава заискрились недоверчивым огоньком.

–Девочка пришла в себя, температура спала. Слабая очень, но это пройдет. Главное кризис миновал!

–Я могу увидеть дочь?!

–Можете! – разрешил врач.

Ярослав бросился в палату дочери. Юля лежала под капельницей. Худое почерневшее лицо девочки ввалилось в подушку. И казалось неестественным на белоснежной ткани больничной наволочки. Тельце дочери стало заостренным, меньше, чем было до болезни. Совсем маленькая. Она ровно лежала на кровати под объемным одеялом. Рука распухла от бесконечных капельниц. Вторая была перевязана.

–Юлька, – произнес Ярослав. Ноги подкосились.

–Папочка! – прошептала девочка и улыбнулась потрескаными губами. Едва заметно.

–Юлька! Юлечка! – ему было тяжело говорить, дыхание перехватывало. Он не знал, как рассказать маленькому ребенку, что с ним было, что с ним происходит, почему он лежит один беззащитный в огромной палате среди чужих людей. Он не знал, как рассказать, что он чувствовал все это время, когда дочь умирала. Вообще, знает ли она, эта маленькая девочка, что такое смерть?!

–Папочка, я по тебе соскучилась, – Юля положила свою маленькую ручку, больше похожую на обтянутые кожей косточки пальцев.

–Я тоже. А когда ты успела соскучиться?

–Все время, что не видела тебя с мамой, – серые глаза Юли с нежностью смотрели на него.

–Юлька, родная, – Ярослав погладил волосы дочери. Волосы были грязные, чуть влажные от выделения лекарств, от пота, от самой болезни, от воды в пруду.

–Не бойся, папа, я не умру! – сказала Юля и просунула свои пальчики между пальцев отца.

Слова застряли в горле у Ярослава. На глаза навернулись слезы. Он с трудом задышал, чтобы не показать Юле своих чувств.

–Откуда ты знаешь про смерть? – наконец, выдохнул он.

–Женщина в белом халате сказала, – доверчиво доложила Юля.– Она утром встала со мной рядом и сказала другой женщине, что я не умру. Буду жить.

–Конечно, ты будешь жить! – Ярослав прижал к себе тельце дочери, и редкая слеза скатилась по щеке.

–Папа, у меня капельница, – перепугано произнесла малышка.

–Прости меня! Только обещай, что больше никогда нас не заставишь так переживать!

–Я же тебе сказала, что не умру! Никогда! – Юлька немного рассмеялась. И некрасивая чернота с лица немного отступила. Сквозь нее начал просвечивать румянец.