Подранки. Горечь желторотая

Лежа на полу, она больше не слышала маминой истерики. Ей стало удивительно спокойно, ведь сейчас она поняла раз и навсегда…

«Вот и все. Наверное, не стоило так над собой издеваться, чтобы мама меня пожалела. Она просто меня не любит и не хочет видеть. В этом все дело. Я ей не интересна, не нужна. Даже увидев меня в синяках, у нее не дрогнул ни один мускул от жалости. Только злоба и ненависть.

За что она меня так ненавидит? Что я ей плохого сделала? Ах, да. Она говорила много раз, что папа нас бросил из-за меня. Он меня не хотел. Он мечтал, чтобы родился мальчик. Я знаю. Господи! Зачем ты позволил мне появиться на свет? Я ведь была маленьким ангелочком и так хотела, чтобы меня любили.

Но меня здесь не любят, и я никому не нужна, Господи. Забери меня к себе!»

Она с трудом поднялась, не обращая внимания на мать, орущую и размахивающую руками, будто граблями, ощущая восхитительное чувство безмятежности, словно Боженька дал ей сил.

Обращаясь к матери, стиснула зубы и с трудом выдавила:

– Заткнись.

Наполнив ванную, с удовольствием забралась в теплую воду.

«Пусть же она смоет всю грязь, боль, стыд и унижения. Лишь ненависть матери вода смыть не сможет».

А еще Маринке было совершенно безразлично, какое было выражение лица у ее родительницы, оторопевшей от этого ее «заткнись». Не удивительно, ведь с этого момента у Маришки больше НЕ БЫЛО матери. С этого момента каждый сам по себе.

***

Едва-едва забрезжил рассвет. Мать все еще храпела в соседней комнате, а Маринка уже одевалась. Джинсы, свитер, кепчонка. Разложила вещи по своим местам. Любимую куклу, книжку с цветными закладками, журнал мод, дневник.

В дневнике сделала последнюю запись.

«Мне очень жаль, что все так получилось. Я не хотела появляться на этом свете. Но я родилась. И с этим надо что-то сделать…Ухожу, чтобы никому не мешать и не портить жизнь. Я очень-очень устала…»

В дверях обернулась, попрощавшись с комнатой и игрушками.

– Не грустите. Я знаю, сегодня мне станет очень хорошо.

***

В церкви было спокойно и умиротворяюще. Горящие свечи освещали иконы, священник читал молитвы, исполняя церковную службу.

Маришка не знала, какой иконе помолиться.

«Спрошу, пожалуй. А то пришла к Богу, а не знаю ничего».

Стесняясь своего невежества, никак не решалась спросить монашку в черном одеянии, копошившуюся в трудах праведных в церковной лавке.

– Простите. А как узнать, какой иконе помолиться?

– Да все по-разному, доченька. Каждый приходит в Дом Божий со своими просьбами. Смотрю, и ты пришла со своей болью. Поставь за здравие свечку и помолись. Можешь всем святым на аналой, а можешь своей иконе. Как звать тебя?

– Марина.

– Есть такая икона. Марине Антиохийской – христианской деве, почитаемой в лике великомучениц. Пойдем, покажу тебе, доченька. Возьми-ка свечку и поставь перед иконой. Помолись о здравии. А еще попроси святую Марину о помощи при несправедливости, чтобы оградила от злых людей, оберегла от вранья и одержимости бесами. Поможет, доченька.

«Красивая у тебя икона, святая Марина. Раньше надо было к тебе прийти. А сейчас не осуждай за то, что собираюсь сделать. Передай Боженьке, что не смогла я по-другому поступить. Пусть простит меня. И ты меня прости…»

«Ну вот, вроде все сделала. Можно и уходить…»

***

«Как же наверху красиво! Всегда хотела забраться так высоко. Даже не знаю, сколько здесь этажей. Четырнадцать или шестнадцать? Все-равно. Мне хватит, чтобы больше никогда не мучиться от боли, стыда, неразрешимых проблем. В следующем лучшем мире меня обязательно будут любить родители, и я стану самой счастливой девочкой на свете. Никому не придется меня оскорблять, унижать, бить, уничтожая каждый день, каждую минуту. Как же это хорошо! Все. Пока. Увидимся …»

«Кто-то умер от «передоза»,

Доведя до инфаркта мать.

Кто-то выйти не смог из наркоза.

Только мы продолжали дышать…

Кто-то верил, что люди-птицы,

И упал на асфальт из окна.

Чья-то плоть в зверских лапах убийцы

Была заживо сожжена.

Кто-то спал, но не смог проснуться,

Запятнавши в крови простыню.

Кто-то к Богу устал тянуться

И скрутил из веревки петлю.

Каждый миг чьи-то души взлетали

В поднебесную звездную гладь.

Люди медленно умирали,

Только мы продолжали дышать».

(Лилия Гринь-Райен, "Кто-то умер…")

Лирическое отступление о педофилах

Что ж. Поговорим? Об одном из самых неприятных и преступных видов издевательств взрослых над детьми – педофилии.

Все мы знаем сказку «Красная Шапочка».

«Красная Шапочка» (фр. Le Petit Chaperon rouge) – народная европейская сказка с сюжетом о девочке или девушке (возраст не упоминался в оригинальных текстах), повстречавшей волка-оборотня (с человеческими чертами). Литературно обработана Шарлем Перро, а позже – братьями Гримм.

В версии Перро сказка заканчивается гибелью и Красной Шапочки, и Бабушки в зубах Волка (позже братья Гримм поменяют страшный конец на хороший – Волк будет убит, люди спасены. ) Хотя в аналогичной народной сказке конец именно хороший, Перро настоял на его "плохом" варианте, чтобы сделать уместной мораль. Сказку он завершил стихотворением, где рекомендует детям и особенно девицам опасаться коварства, сохранять свою честь, не верить льстивым речам мужчин.

А могли ли Вы представить, что, оказывается, сказка эта про педофилов?

Так вот.

Мужчины по природе своей, как утверждает психология, – волки. Инстинкт побуждает их искать добычу, чтобы питаться и выжить в этом мире.

Нормальный, здоровый мужчина, содержит свои инстинкты в разумных рамках, не позволяя себе совершать ничего противоречащего представлению о приличиях в сфере нравственности, связанной с сексом: вожделеет только к взрослым, созревшим в физиологическом отношении женщинам, и занимается сексом только с ними, испытывая физическое влечение, наслаждение и удовлетворение (то бишь, половой акт).

Что касается иных мужчин…

В голове его постоянно, неизменно, мучительно присутствует мысль о наслаждении женским телом, но исключительно в девственном, непорочном, чистом его состоянии. В каком возрасте можно вкусить столь вожделенного состояния женского тела?

Ну конечно же, в возрасте маленькой девочки, непорочной, чистой, свежей. Её бутон ещё не распустился, мужские руки ещё не касались её. Будто волк свою добычу, он самым первым будет поглощать и пожирать её.

Её чистота – лекарство для больного зверя, источник его сил, энергии. Для него жизненно необходимо питаться столь вожделенной невинностью.

Его больное воображение рассуждает о следующем.

Где же найти столь восхитительное наслаждение, чтобы вкусить, испить блаженный нектар чистоты?

Жена?

Она уже далеко не невинна, уже рожала и считается нечистой.

Незамужняя девушка?

Она, если даже не замужем, скорее всего уже давно потеряла невинность и имела интимную связь с кучей сексуальных партнёров. Какая же она чистая?

Остаётся девочка. Чем младше, тем лучше. Уж она то точно непорочная и прекрасная, словно весенний цветочек.

И вот, идёт такое озабоченное чудовище-волк по лесу (по улице, в метро, в парке). А навстречу невинное создание, никем не охраняемое, беззащитное. У девочки на лбу написано, что взрослым до неё нет никакого дела. Ведь сообразила же глупая мамаша отправить малышку к бабушке совершенно одну. И папа в семье отсутствует. Значит, у девочки сто процентово неблагополучная семья, находящаяся в группе риска по отношению к домогательствам со стороны различных нездоровых представителей современного общества.

И если волчара позорный решит-таки выбрать эту девочку в качестве своего лекарства и вкусной добычи, то никто в целом мире за неё не заступится. Бери – не хочу! Узнает волк всю подноготную о девчонке, и начинает свою, лично придуманную, театральную постановку.

Как там дальше в сказке? Прибежал волк к давненько не невинной и нечистой бабушке, быстренько избавился от неё, и стал дожидаться ребёнка. Во время первого антракта сразу её проглотил, к сожалению. Ну а как вы хотели? Девчонка же еще глупенькая и наивная. Плетет злодей свои сети и наслаждается тем, какой он хитроумный, что так удачно обманул глупышку, заманив ее в ловушку.

И кто же ей все же помог? Нашлись сильные и мужественные герои-дровосеки, которые не испугались педо-волка, расправились с ним и спасли ангелочка.

Какова же мораль сказки?

Просьба к умным, сильным, слишком занятым взрослым!

Повернитесь к своим детям лицом, ибо они обычно видят только лишь ваши задние точки. Обратите внимание на то, чем живёт ВАШ ребёнок, в каком он состоянии. Может быть, он грустный, замкнутый? Не хочет разговаривать ни с кем? Закрылся в своей комнате? Забросил секции, хотя до этого с удовольствием занимался спортом или танцами? Забросил учёбу, хотя раньше учился на «отлично»?

Возможно, в вашу с ребёнком жизнь вторгся враг, которого незамедлительно и срочно надо уничтожить, пока не стало слишком поздно. Пока ещё ребёнка вы не потеряли. Пока преступник педо-волк не уничтожил самое дорогое, что есть в вашей жизни. Не деньги, не имущество, не побрякушки и шубы, не шмотки и автомобили. Вашего РЕБЁНКА.

И еще. Как же интересно порой перечитывать сказки. Они написаны, как правило, очень умными писателями не просто так, для развлечения. Для мудрости человеческой.

Часть 3 Анастасия Глава 1 Кино

Когда директриса с многозначительным видом обошла все старшие классы и предупредила о приезде в школу съемочной группы, чтобы отобрать девчонок для киносъемки, все как с ума посходили. Ученицам стало не до уроков.

Почти каждая из них грезила и надеялась, что киношники выберут именно ее. В мечтах она уже видела, как снимется в кино, прекрасно сыграет доверенную ей роль и станет блистательной актрисой. Съемки непременно прославят ее и сделают знаменитой. Выходя из театра или со съемочной площадки, она благосклонно станет раздавать автографы и с удовольствием принимать слова благодарности и восхищения от поклонников.

Наутро все желающие, получившие разрешение от родителей, приперлись в школу, полные надежд. Девчонки позволили себе появиться на уроках в боевой красочно-макияжной раскраске и с офигенными прическами. У некоторых на головах были такие шедевры, что «мама не горюй» – а-ля «я упала с самосвала, тормозила головой». В общем, все девчули постарались выглядеть на все сто, так сказать, в соответствии со своими представлениями о красоте.

И вот, наступил час Х. В каждый класс по очереди заходили они – представители неизвестного доселе Мира Кино, внимательно созерцая учеников, будто в сувенирной лавке рассматривали расставленные на прилавках подарки.

Серьезная женщина в модном брючном костюме и стильных очках быстренько пробежалась глазами по головам детей, сидящих за партами, пока не остановила взгляд на Насте.

– А вот Вы, девушка. Можете встать? Как Вас зовут?

Та сначала не поняла, к ней ли обращаются. Но директриса поторопилась ее окликнуть.

– Настя, встань, пожалуйста.

– Как тебя зовут? – продолжила киношница.

– Настя. Анастасия.

– Подойди, пожалуйста, к нам.

Настя, еле-еле переборов дрожь в коленках, подошла. Окружившие ее люди закивали головами, о чем-то тихо переговариваясь.

Женщина в очках снова повернулась к ребятам, подведя итог встречи:

– Спасибо, друзья, что уделили нам время. До свидания. А Вы, Анастасия, пойдемте с нами.

Ну вот как-то так Настюшу и пригласили сниматься в кино. Одну-единственную изо всей школы. Как тут не прыгать от счастья и не летать от ощущения восхитительной радости!

И пробы она прошла, и роль эту сыграла так классно и убедительно, что киношники вновь и вновь стали приглашать ее на съемки. Все бы ничего, но…

***

Последнее время Настя была очень счастлива. Настроение отличное, дела удавались с легкостью, а завтра она снова ехала на съемки. В кармане лежала и грела душу расписка от мамы для классной учителки, что в ближайшие две недели она снова пропустит уроки по причине съемок в новом фильме.

«Ничего страшного. В других классах учатся спортсмены, которые часто уезжают то на сборы, то на соревнования. Успевают же как-то проходить школьную программу. Ну и я все успею. Буду очень стараться».

Влетела в класс на последних минутах перед уроком. Помахала подружке Ленке, но удивилась, что та сделала вид, что не заметила ее, и отвернулась. Плюхнулась на стул, спешно разложив тетради, и только сейчас увидела лист бумаги, аккуратно пришпиленный к парте. Развернула, хотя чувствовала, что не надо читать. Сразу скомкать и выкинуть. Не надо. Но любопытство пересилило.

Отпечатанные на компе ровные строчки били, хлестали, истязали, убивали, не оставляя шансов на счастье.

«Вот интересно, как с такой страшной р…ей можно сниматься в кино? А если посмотреть на жирную з….цу и отсутствие талии, то можно усомниться в том, что выбрали ее в артистки совершенно случайно. Думается, что постаралась ее пи……..ая мамаша, чтобы пристроить свою неудачную бесталанную дочь – серую мышь в киноиндустрию.

Это ж надо умудриться и раздвинуть ноги для кого-то влиятельного, чтобы ее страшная, тупая и ограниченная доченька вдруг ни с того ни с сего стала актрисой! Даже смешно! Актриса из погорелого театра. Она хоть смотрится в зеркало иногда, эта актриса? Неужели не замечает, что похожа на отвратительную обезьяну? И роли так же играет. Без слез не взглянешь. Бесталанное серое существо. Смешно до коликов! А, может быть, она сама уже с режиссером совокупляется? Чего ей терять? Все актриски- ш…вы.

Не сочти за труд, девочка. Посмотри на себя в зеркало! Послушай тех, кто видел тебя на экране! Советуем тебе спрятаться в своей комнате, задернуть шторы и больше не показывать никому свою страшную об…..ну. И больше никогда не суй свою м.. ду в телевизор. Не позорься!».

***

«Страшная об…..а, страшная, страшная…..»

Она бежала домой, не замечая пешеходов, светофоров, автомобилей. Не видя ничего вокруг от застилавших ее глаза слез. С трудом сдерживая готовые выплеснуться из груди рыдания, старалась добраться до дома, а потом уже можно…

Можно, никого не стесняясь, выплакать свою обиду, рыдать и кричать в голос, пока никто не слышит и не видит боли в ее глазах, несчастья, постигшего ее.

«И то верно. Как они могли прийти в наш класс и сразу же выбрать меня? С чего вдруг? Значит, мама договорилась? Зачем? Чтобы меня – серую мышь пристроить в интересное и престижное место? Чтобы я занялась, наконец, каким-нибудь делом? Она все время сетовала на то, что я совершенно не занимаюсь творчеством. Вот и подсуетилась. Господи! Как стыдно! Как я могла подумать, что действительно талантлива, красива и хорошо играю роли? Но ведь все вокруг на съёмочной площадке так восхищались мной, говорили, что я умница. Они все мне врали? Так получается?»

«Все кончено. Я больше никогда не выйду из своей комнаты, не пойду ни на какие съемки, и в школу не пойду. И больше никогда не буду счастливой. Все кончено».

Глава 2 Взрослые

Папаша расплылся в довольной ухмылке, любуясь на радостную, светящуюся от счастья дочь.

– Доченька моя. Так рад, когда ты такая довольная. А то в последнее время прямо сама не своя.

– Конечно, будешь тут печальная, когда такая несправедливость.

– А-а-а, ты все про это? Ну как, уделала твою подружку моя записочка?

– Вот еще, подружка. Скажешь тоже! Папочка, ты не представляешь! Она прочитала и сразу же выбежала из класса, как полоумная. Ты так все здорово написал! Я бы так не смогла. Опустил ее классно! Все одноклассники оценили.

– Я надеюсь, ты не сказала никому, что это мое сочинение?

– Ты что! Нет, конечно! Ты мне строго-настрого запретил.

– Видишь ли, это, вообще-то, подсудная статья. Она бумажку забрала с собой?

– Нет, она вскочила, как сумасшедшая, скомкала ее и бросила. А я подобрала.

Ленка вытащила из школьного рюкзака скомканную записку.

– Молодец, доченька. Вся в меня, умница. А теперь мы эту бумажку сожжем. Из компа на работе я уже все удалил.

Он развернул бумажку, пробежал глазами и поднес спичку.

– Вот и все. Никаких улик.

– Как ты думаешь, она перестанет сниматься?

Ленка завороженно смотрела на горящий клочок бумаги.

– Так. Давай теперь поговорим не об этом. Какая тебе разница? Сейчас ей точно не до того, чтобы сниматься и заучивать роли. Сидит дома и ревет белугой, точно тебе говорю. Давай поговорим о тебе.

– Папочка! Неужели ты договоришься, чтобы ее роли отдали мне?

– Я позвонил Петру Викентьевичу. Он, некоторым образом, должен мне за одну услугу. Ты точно решила, что хочешь стать актрисой?

– Да! Я тоже хочу, как она. Чтобы стать знаменитой, чтобы меня приглашали на съемки, как ее, чтобы показывали по телевизору и на большом экране. Она нисколечко не красивее меня. Почему ее выбрали? Почему не меня? Надо было тебе раньше договориться. Я тоже хочу, чтобы меня выбрали на глазах у всего класса. Чтобы все мне завидовали. Так же, как ей сейчас.

– И чтобы тебе приходили подобные записочки?

– Ну ты же не стал бы их писать своей любимой дочери?

– То есть, ты считаешь, что больше никто из целого класса не способен написать тебе гадкую записку?

– Таких умных папочек, как ты, больше не существует на всем белом свете. У всех остальных родители – ни то ни сё. Только ты меня защищаешь от несправедливости. Помнишь учительницу, которая ставила мне одни «тройки»? Ты заставил ее уволиться. Чей еще папа так смог бы? Только мой, любимый папочка, самый лучший на свете! Кстати, папа! А когда меня пригласят на съемки?

***

Андрей припарковался прямо у ее подъезда. Катюша посмотрела на него ласково, нежно. Протянула руку, погладив его теплую, небритую щеку.

– Любимый, ведешь себя, как ребенок. Ну зачем снова припарковался у подъезда? Вдруг Настюшка смотрит в окно? Увидит меня с мужчиной и расстроится.

– Катя. Я думаю, что пора уже меня представить твоей дочери. Я предложил тебе выйти за меня замуж. Я и так жду тебя сколько лет, не жалуюсь и молчу. То у тебя дочь еще маленькая, то у нее переходный возраст, то стала взрослая и не поймет тебя. А жить начнем, когда будем уже совсем старенькие?

– Андрюшенька. Ты ведь знаешь, я боюсь. Приведу тебя, познакомлю с ней, а она заартачится, будет против. Что тогда будем делать?

– Надо с ней поговорить. Она же хочет, чтобы ее мать была счастлива? Чтобы вышла замуж?

– Что ты! Даже не представляю, как это может быть.

– Я очень люблю тебя. С тобой я, наконец, стал мечтать о семье, о ребенке. И Настю твою я готов удочерить. Ну что мы с тобой, как неприкаянные, встречаемся у меня в квартире, а потом тебе срочно надо домой. И снова я остаюсь один-одинешенек. А так хочется просыпаться утром с тобой, обнимать тебя, целовать, чувствовать рядом твое дыхание и тепло! Давай организуем совместный дом. Я уже построил очень миленький коттеджик за городом. Там свежий воздух, будет очень удобно жить. И Настеньке понравится.

– Я думаю, что она будет меня ревновать. До сих пор я была только ее мама. Вся моя жизнь – это она.

– Но это неправильно.

– Я понимаю.

Она посмотрела на него задумчиво, печально. Видела, как он переживает, молчит, держит все в себе.

– Ну хорошо, милый мой. Я постараюсь.

– Давай в этот выходной поедем в мой новый дом. Посмотришь, чего не хватает, что еще можно там улучшить по твоему вкусу. Хорошо? Буду на седьмом небе от счастья, когда вы обе будете у меня там хозяйничать. И Настенька быстрее привыкнет ко мне.

– Хорошо, любимый, я согласна.

Она потянулась к нему, а он, крепко прижав ее к себе, приник к ее жарким губам. Поцелуй любимого. Какой пылкий, нежный, страстный, неистовый!

***

Она стояла у окна и все увидела.

Открыв пассажирскую дверцу, он галантно предложил кому-то помощь. Из автомобиля вышла ее мать с огромным букетом алых роз. Мужчина поцеловал ей руку и проводил до подъезда.

«Так, значит, моя мать действительно раздвигает ноги? Ишь ты, на какой тачке ее привезли! Что ж, приходи домой, милая мамочка. Я за все с тебя сейчас спрошу. Ответишь за мои унижения, оскорбления, жизнь, которую ты разрушила. За все. Тебя ждет сюрприз, дорогая мамочка. Офигительный сюрприз».

Глава 3 Любовь

– Доча, ты дома? Отзовись, солнышко мое! Посмотри, какие мне цветы подарили. Просто чудо!

Катя прикоснулась губами к нежным лепесткам, вдохнула аромат.

– Ммммм, чудесные цветы. Доченька!

Налила в графин воды, любуясь и поглаживая лепестки, поставила цветы в воду. Улыбнулась.

«Как же он меня любит! И я его очень-очень люблю. Ну что же я, веду себя, как маленькая. Надо все рассказать Настюше. Она уже взрослая, умная, добрая девочка, и все поймет. Зря я переживаю. Где же она? В своей комнате?»

– Дочушка, малышка, где ты, моя восхитительная актриса?

Открыла дверь в комнату дочери…

Настя сидела на полу, прислонившись к стене, бледная, будто смерть…

Дочь шептала бессвязно, почти беззвучно.

– Мамочка, хотела тебя спросить. Сил уже нет… Я страшная… Прости….

Кинулась к ней, затрясла, что есть мочи, закричала, пытаясь разбудить кровинушку.

– Доченька, что с тобой? Что ты наделала? Нет, этого не может быть. Зачем? Почему?

Судорожно схватила телефон. Набрала номер, заголосила.

– Андрюшенька, вернись пожалуйста. Настя умирает! Я тоже умру без нее, Андрюша, вернись! Спаси ее. Прошу тебя.

Ползая вокруг ребенка, трясла ее, рыдая, умирая каждую минуту снова и снова, пока не почувствовала сильные руки любимого.

Он сразу все понял.

– Вызывай срочно «скорую», Катя. Быстро, любимая! Вызывай!

Схватил в охапку девочку, потащив ее в ванную.

– Давай, девочка моя, давай, милая, не сдавайся!

Нахлестал по щекам, чтобы очнулась, залил ей в рот воды, чтобы проглотила, засунув два пальца почти до горла, заставил ее вытошнить содержимое желудка и раз, и два, и три, пока не приехали медики.

***

Очнулась, с трудом разомкнув веки.

«Ну конечно же, я в больнице. Мама все-таки успела вытащить меня из той страшной темноты, куда я попала. Ничего не помню. Я бродила и бродила в жутком страшном месте и никак не могла найти дорогу домой. А какой-то мужчина разбудил меня и начал тормошить, словно погремушку, нещадно мучил, заставляя освободить желудок».