Воробей – птаха смелая

Саша предприняла еще одну попытку вытащить свою руку, успокаивая себя тем, что стоящий перед ней парень совсем не страшный и бояться его не следует, хоть он и зеленый, с голым торсом и гривой темно-рыжих волос, в которых огоньками сверкали бусинки.

– Саша, – произнес Байса, делая ударение на последнем слоге, и снова замолчал. Он хотел задать вопрос или просто пытается запомнить ее имя? Похоже, поведение Грина удивило не только Сашу. Маруся хмыкнула и бросила взгляд на табло. До вылета было два с половиной часа. Дик перехватил ее взгляд.

– Может, пойдем пообедаем? Нам лететь до «Сидерай» несколько часов. Пока разместимся, еще время пройдет. А режим питания нарушать нельзя.

– Так Пончик говорил, – рассеянно произнесла Саня.

– Что? – переспросил Дик, но Маруся уже взяла его под руку и повела на фудкорт. Саша с Байсой двинулись следом. Сумки девушек, снабженные молекулярным анализатором запахов, пристроившись рядом, бежали, резво передвигая механическими ножками. От пренийца пахло странно: травой, каким-то цветами и даже – Саша принюхалась – свежими опилками. Девушка решила, что, когда они с подругой останутся наедине, обязательно расспросит Марусю о лесных львах. Та ведь все косморасы назубок знает, как сама Саша модели космолетов. Почему именно львов? Потому что Байса именно на такого земного зверя похож. А почему лесных, объяснять не надо.

Глава 3

Межгалактический космолет «Сидерай».

Поздний вечер по корабельному времени

За едой и разговорами два часа пролетели незаметно, поэтому, когда на Марусином запястье пискнул коммуникатор и девушка, бросив на него быстрый взгляд, сказала: «Пора», все засуетились. Быстро расплатившись, новые знакомые дружно направились к посадочной платформе. Саша несколько раз коснулась лежавшей в кармане рубиновой карты, поймала удивленный взгляд Байсы и поспешно отвернулась, сообразив, что этим неосознанным жестом выдала свое волнение.

Когда они добрались до платформы, там уже собралась толпа. Подруги услышали слово «Сидерай» и переглянулись. Неужели все собравшиеся здесь стажеры? Вспыхнули красные огни над аркой шлюза. Это означало, что чартер прибыл на станцию. Толпа отхлынула. Гоня воздух и мигая носовыми огнями, на станцию вкатился корабль. Саша поправила разлетевшиеся волосы и наклонилась за сумкой. Байса опередил ее, подхватив багаж. Девушка хотела возмутиться, но, взглянув в глаза-одуванчики, передумала. Ей не хотелось обижать парня. Да и сумка у нее была тяжелой. А ему, кажется, она такой не показалась. Вон как легко ее поднял, словно пушинку.

На борту чартера, обращенном к платформе, с характерным щелчком раскрылись двери, выпуская клубы пара. Выдвинулся широкий трап. Стажеры, стараясь вести себя солидно, по-взрослому, друг за другом поднимались в корабль. Посадка шла быстро. На чартерах, выполнявших прямые рейсы, при входе не нужно было предъявлять билеты. Впрочем, как таковых билетов давно уже не существовало. Их заменили браслеты, которые активировались, как только пассажир попадал внутрь корабля.

Устроившись по соседству, парни стали расспрашивать Сашу о месте, где им предстояло проходить стажировку, потому что Рысь во всеуслышание заявила, что Саня «все про «Сидерай» знает». И она была права. В тот год, когда Саня решила, что обязательно станет пилотом, отец на день рождения подарил ей постоянно пополняемую новой информацией энциклопедию космических судов. В ней были данные обо всех кораблях, существующих в настоящее время, а также тех, что были созданы давно, еще на заре космонавтики.

Энциклопедия состояла из нескольких электронных книг, наполненных трехмерными изображениями космических кораблей, объединенных в определенные группы: военные суда, пассажирские, исследовательские, торговые. Там же были сноски, с какому планетарному сообществу они относятся, и еще куча всякой важной информации. Саша рассматривала и изучала книгу так часто и подолгу, что в конце концов выучила наизусть. И теперь ее хоть среди ночи разбуди и спроси: «Саша, расскажи о «Сидерай!» – и она выдаст полную информацию о месте сборки корабля, его собственнике, внутреннем устройстве и всем остальном.

К слову сказать, в свое время «Сидерай» был одним из лучших военных судов, но время шло, и теперь его использовали в основном как тренировочную базу для выпускников различных космических центров. Размер и локации судна это позволяли. Конечно, и Саше, и Марусе, да и ребятам тоже хотелось бы стажироваться на каком-нибудь суперсовременном судне, но вышло так, как вышло. Саша о своем назначении не жалела и всех остальных смогла убедить, что это к лучшему. Поэтому, когда в иллюминаторе появился вытянутый сигарообразный корпус судна, Саша окликнула ребят, указав на корабль и чувствуя, как сердце испуганной птицей забилось в груди. Сейчас она увидит то, что разглядывала в энциклопедии, познакомится с экипажем и, конечно же, с капитаном. Хотя это вряд ли. Уже поздно. Скорее всего, их встреча состоится завтра утром.

«Сидерай» встретил новых, хоть и временных членов экипажа холодом и тишиной. В главном ангаре было пусто. На швартовочном причале стояло всего три члена экипажа. Один высокий, на голову выше остальных, крепкий и темнокожий. Иссиня-черные лохматые косички были связаны в пучок на затылке. «Индой», – уверенно определила не слишком сведущая в косморасах Саша, потому что индоев знали все. Они были сильными, в меру воинственными солдатами, умеющими беспрекословно подчиняться тому, кого считали лидером. У них до сих пор существовали касты. С древности все население Индойи, небольшой планеты в созвездии Льва, делилось на брахмов – жрецов и ученых, воинов – кшатров, торговцев и ремесленников – вайшов и обслугу – шудров. Пусть по мнению многих такое деление ущемляло права отдельных индойев, но позволяло этой расе воспитывать специалистов, отличающихся невероятным профессионализмом, закрепленным на генном уровне.

Кем был второй встречающий Саня тоже знала. И не только потому, что у представителей этой расы была характерная внешность: черные, лишенные белков глаза и трехпалые, покрытые чешуей руки, чем-то напоминавшие куриные лапы. Есть и такие, кто может похвастаться более оригинальной внешностью, тот же Байса, например. Но гатьяне – это всем известно – лучшие пилоты во всей галактике, и поэтому встретить на «Сидерай» одного из них огромная удача, по крайней мере, для космолетчиков, к которым относилась Саша.

Третий, по сравнению с первыми двумя, обладал обычной внешностью: коротко остриженные волосы, широкий лоб, густые прямые брови и чуть выступающий вперед подбородок, мощные плечи, руки, да и вся фигура в целом была эталоном мужской силы. «Землянин», – уверилась девушка и тут увидела его глаза: бирюзовые с вертикальным зрачком. Все мысли вылетели у нее из головы. Она узнала этого человека. Саша не помнила, как его зовут, потому что первый и единственный раз, когда они встречались, был очень давно. В тот самый день, когда отец впервые привел ее в космопорт на стартовую площадку. Этот человек тоже был там. Они с отцом общались как старые знакомые и даже смеялись вместе над чем-то. Его странные глаза тогда испугали Сашу, и, наверное, поэтому она его запомнила. В голове крутилось какое-то слово, но сколько Саша ни хмурила лоб, вспомнить, как зовут этого человека, у нее так ничего и не получилось.

Стажеры перестали глазеть в иллюминаторы, поспешили выйти из модуля, который сразу же улетел назад, на чартер, и кое-как выстроились в шеренгу на платформе, не зная, что делать дальше. Первым в себя пришел Дик. Десант, хоть в космосе, хоть на старом тренировочном судне – всегда впереди. Он сделал шаг вперед, вытянулся в струнку и отрапортовал:

– Дик Тори. Выпускник учебного космоцентра «Коперник». Десант. Направлен на «Сидерай» для прохождения стажировки!

Следом за другом вышел вперед Байса и, прижав раскрытую ладонь к зеленой груди, произнес:

– Байса. Выпускник учебного космоцентра «Коперник». Пилот.

– Маруся Николаева! Зеленоградская медицинская академия! Врач, – зазвенел в тишине голос Рыси.

– Александра Воробьева! Космический учебный центр «Королев». Пилот, – произнесла Саша, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно и уверено.

Бирюзовые, с вертикальным зрачком глаза посмотрели на девушку. Она проглотила застрявший в горле ком и попыталась успокоиться, что было ой как непросто. Взгляд был неприятным, холодным. Она словно в глаза змеи заглянула.

Тем временем знакомство продолжалось. Стажеры представлялись один за другим. Они делали шаг вперед, говорили, как кого зовут и что закончили, и возвращались назад в строй. Как только отчитался последний, заговорил человек со змеиными глазами:

– Меня зовут Виктор Кох. Я капитан этого судна. Это Нунатак, – он повернулся к великану с косичками. – Мой старший помощник, который будет курировать вас на протяжении всей стажировки. – Голос капитана был бесстрастным. Стоящий рядом с ним смуглый индой кивнул.

– Это Кулдстайр. – Он повернулся к гатьянину. – Старший пилот. Летчики, я вижу, вас двое, поступают под его начало. Остальными займется Нунатак. Размещайтесь в каютах, получайте сухпаек и отдыхайте. Подъем ровно в шесть по корабельному времени. Соболезную.

Развернувшись, капитан пошел прочь. Ребята переглянулись. Почему капитан сказал: «Соболезную?» Нунатак подошел к основной группе стажеров, которые тут же окружили его, ожидая указаний. Кулдстайр остановился возле Саши и Байсы. Его взгляд оценивающие скользнул по ребятам:

– Стажеры! Прошу следовать за мной!

Ни улыбки, ни слов ободрения. Официально и сухо, словно они были бременем, нежданно свалившимся ему на плечи.

– Старший пилот… – попыталась задать вопрос Саша.

– Отставить разговоры! Обращайтесь ко мне и остальным «гхац», добавляя имя или должность. Все понятно?

Саша с Байсой одновременно кивнули. Куда уж понятнее.

Глава 4

Межгалактический космолет «Сидерай»

Следующим утром, устроившись в столовой за столиком и придвинувшись поближе, так что расстояние между ними сократилось до минимума, подруги стали делиться впечатлениями:

– Ты заметила, какие у капитана глаза? – сходу взяв инициативу в свои руки, поинтересовалась Маруся.

– Ага. – Саша думала, рассказать Рыси ли об их встрече с Кохом много лет назад и в конце концов решила, что говорить пока не будет. Наверняка тот ее не запомнил. Ведь маленькие девочки для взрослых мужчин все на одно лицо.

– Думаю, он фрайк, – приглушая голос говорила Маруся, – точнее, думала, а потом ребят расспросила и убедилась, что была права. Кох действительно фрайк, но лишь наполовину. На остальные пятьдесят процентов он землянин. Говорят, мама у него была с нашей планеты. Кличка капитана – «Одинец». Думаю, тебе не надо объяснять, что это означает. Говорят, Кох очень строг.

– Гхац Кох.

– Ага. Тут они все так к друг другу обращаются. Это типа нашего «сударь» или «господин». Когда-то давно экипаж «Сидерай» был сплошь фрайкийским. Отсюда и пошло это обращение, а потом, видимо, переросло в традицию.

Фрайкия… Сколько радости и боли связано с этим словом… Она была первой обитаемой планетой, куда смогли долететь межгалактические корабли, посланные с Земли. Тогда восторг охватил всех от мала до велика. Ведь теперь земляне больше не были одиноки во вселенной. Это потом, несколько столетий спустя, были открыты другие планеты с иноземной жизнью. Это потом были заключены договора, объединявшие разумных существ в федерации и сообщества. Это сейчас любой школьник относится к иномирцам, как к чему-то обыденному, а тогда… Тогда ликование охватило всех. Его можно было сравнить только с полетом первого человека в космос. Ведь перед человечеством открывались невиданные доселе перспективы. Фрайки были воинственным народом, но не безрассудным. Они смогли понять и принять землян. Выяснилось, что у двух рас одинаковый набор хромосом, да и внешне они были очень похожи. Несколько сотен лет длилась интеграция, заключались браки и строились взаимоотношения. Многие фрайки переселились на Землю, создав здесь семьи. Все оборвалось в один момент. Взорвалась звезда, вокруг которой вращалась Фрайкия. Планета погибла мгновенно. Выжили только те, кто находились в это время на Земле. Прошли годы. Горе от потери близких не забылось, но уже не было таким острым. Теперь о былом, некогда счастливом прошлом напоминали только глаза с вертикальным зрачком, периодически появляющиеся у земных детей, в чьих венах течет инопланетная кровь.

Тряхнув головой, чтобы избавиться от грустных воспоминаний, Саша спросила:

– А что говорят про индоя?

– Ты о Нунатаке, нашем старпоме? Прекрасно владеет любым оружием, как все представители его расы, бывший десантник, мало говорит, в основном по делу. Справедлив.

– Ты прям как агент безопасности ориентировками сыплешь… – не смогла удержаться от иронии Саша, прикрывая нижнюю часть лица стаканом с напитком.

– Нам здесь полгода жить, может, больше. Надо все узнать. Тебе с Кулдстайром удалось поговорить? – продолжала допытываться Маруся.

– Нет. Тут они, похоже, все молчуны. Он проводил нас до каюты, разместил, выдал паек и ушел, – вздохнув, ответила Саня.

– Так вы с Байсой в одной комнате живете? – На губах подруги появилась хитрая улыбка.

– Еще чего! – возмутилась Сашка. – В моей каюте кроме меня еще две девушки, остальные три койки пока пусты.

Маруся изобразила на лице вселенскую печаль:

– Жаль.

– Он ведь зеленый! – возмутилась Саша, в очередной раз забыв о любви подруги к провокациям и театральным эффектам.

– Ну и что? Вспомни, как он твою руку к груди прижимал. «Саша…» – добавила она с придыханием, делая, как и Байса, ударение на последнем слоге.

– Прекрати! – зашипела Сашка и пнула Рысь ногой под столом. Но ту было уже не остановить:

– Вы, кстати, друг другу подходите. Он рыжий, ты тоже.

– Я не рыжая! Сколько раз это повторять! Мама всегда говорила, что мои волосы цвета майского меда, а уж он никак не рыжий!

– Девочки!

Подруги разом замолчали и выпрямились. Так и есть: возле стола с подносами в руках стояли их вчерашние знакомые: Дик и Байса.

– Елки-моталки! – восхитилась Маруся. – Какие вы нарядные!

На ребятах действительно была новая форма. На Дике китель и черные брюки, а на пренийце только штаны. Ну и ботинки, конечно.

– Можно присесть за ваш столик? – поинтересовался Байса на своим идеальном межгалактическом языке. Саня еще вчера обратила внимание, что он виртуозно владеет космолингвой, лишь иногда ошибается с ударениями, как, например, в ее имени. Пока она размышляла, Рысь сдвинула в сторону свой поднос, освобождая на столе место для ребят.

– Присаживайтесь!

Ребята устроились за столиком, который к слову, был слишком мал для четверых. Саше и Марусе пришлось прижаться друг к другу.

– Как устроились? – Желтые глаза с интересом взглянули на Сашу.

– Хорошо, – буркнула та, все еще злясь на Марусю.

– Через час пробный вылет, – добавил Байса, откусывая от бутерброда.

Саша сразу же забыла о всех своих обидах:

– Через час? А мне никто об этом не сказал!

– Я тоже узнал об этом от ребят. Странно, правда? Я думал, Кулдстайр должен был нас об этом предупредить. Он ведь наш начальник. Так вот: через час по внутреннему корабельному времени всем пилотам-стажерам надо собраться в главном ангаре. Кулдстайр собирается лично проверить способности каждого из нас.

Саша автоматически поправила пренийца:

– Гхац Кулдстайр…

Она пыталась вспомнить, какими модулями оснащен «Сидерай». Дело в том, что экипаж здесь был многорасовый, следовательно, и модули должны быть такими, чтобы им могли управлять все без исключения стажеры: хоть огромный зеленокожий великан Байса, хоть она, маленькая и хрупкая Саша Воробьева.

Размышления девушки были прерваны появлением в столовой красивой лорсианки с электронным блокнотом в руке. Женщина была типичной представительницей своей расы: стройной блондинкой с кукольным личиком, безупречность которого портил нахмуренный лоб и темные круги под глазами. Взглянув в электронный блокнот, лорсианка поинтересовалась:

– Здесь есть Александра Воробьева?

– Это я! – ответила девушка, вскакивая со стула и лишь по счастливой случайности не уронив на пол свой поднос.

– Следуйте за мной.

Саша бросилась к выходу, скороговоркой выдав:

– Поднос с едой на мойку нес, – и скрылась в коридоре. Она была уверена, что Маруся ее поймет, а больше ей ничего и не нужно было.

Глава 5

Борт «Сидерай», главный ангар. Два часа спустя

Это был провал. Полный и очевидный для всех, в том числе и для Саши. А если по порядку… Лорсианку, которая не дала ей позавтракать, звали Свитель Фенгин, она была помощником Кулдстайра и отвечала за материальное обеспечение в подразделении пилотов. Оказывается, рано утром, как раз, когда ребята завтракали, на «Сидерай» прибыла последняя группа стажеров. Их разместили в каютах и отправили завтракать, но оставалась еще масса работы, которую надо было сделать. Фенгин, не спавшая уже вторые сутки, потребовала помощника. Выбор пал на Сашу Воробьеву, которая теперь с энтузиазмом таскала белье, пересчитывала комплекты формы и заносила в корабельную базу материалы о прибывших на «Сидерай» стажерах. Когда она опомнилась, то поняла, что час уже прошел. Получив разрешение Фенгин, девушка помчалась в ангар и, конечно же, опоздала.

Практически все модули уже покинули борт «Сидерай». Саша бросилась к последнему, нырнула в кабину, кое-как напялила шлем и … ужаснулась! Она на таком никогда не летала. Сенсорная панель отсутствовала, скорости переключались рычагами, монитор бортового компьютера мигал, готовый отключиться при малейших перегрузках, в наушниках был шум и помехи. Как же пилотировать такой древний хлам? Паника в Сашиной душе нарастала, в голове кружились любимые Марусины ругательства.

– Японский городовой… – с тоской выдохнула она, услышав приказ покинуть модуль.

Она простояла на причале почти час, ожидая, когда вернутся те, кто успешно стартовал. Такое вот наказание устроил ей старший пилот, который все это время делал вид, что не замечает огорченного выражения ее лица. Последним в ангар влетел Байса. Он радостно улыбался, покидая модуль, но, увидев Сашу, стоявшую возле модуля со шлемом в руке, нахмурился.

Стажеры выстроились в шеренгу, ожидая вердикта Кулдстайра. Оказалось, он ждал Фенгин. Как только лорсианка появилась, он прошелся туда-сюда вдоль выстроившихся стажеров и занял позицию в центре, лицом к ним. Саша не удивилась, услышав свою фамилию:

– Воробьева!

Она сделала шаг вперед.

– Я поставлю перед капитаном вопрос о вашей дисквалификации. Покиньте ангар.

Униженная и обескураженная, она молча пошла к выходу, стараясь держать себя в руках, чтобы не разреветься на глазах у остальных стажеров. Что еще сказал Кулдстайр, она не разобрала, зато последовавший за этим ответ Байсы услышала, он прозвучал очень громко.

– Я готов надеть китель, гхац старший пилот. Хотя вы, думаю, знаете, что пренийцы дышат не только легкими, но и кожей. В основном кожей. Я ношу брюки и ботинки. Дополнительная одежда приведет к тому, что я стану задыхаться. Но если вам угодно…

Старший пилот что-то ответил, но Байса продолжил говорить, правда, теперь уже о другом:

– Вы поступили несправедливо по отношению к стажеру Воробьевой. Я знаю, что она закончила космический учебный центр «Королев» с рубиновой картой, что говорит о ее высокой квалификации как пилота. Удивляюсь, почему молчит гхац Фенгин, которая забрала ее из столовой, не дав позавтракать, думаю, с целью поручить ей какое-то задание, из-за которого она, скорее всего, и опоздала на тренировочный вылет.

– Воробьева! – Саша обернулась. Кулдстайр смотрел на нее. – Вернитесь в строй.

Она поплелась назад. Встав на свое место, услышала:

– Хороший пилот должен уметь летать даже на старом ведре!

У гатьян слишком плотная кожа. Они не краснеют, у них отсутствует мимика. Саня взглянула в огромные черные глаза Кулдстайра и, мысленно махнув рукой: «Будь что будет», произнесла громко, чтобы все присутствующие в ангаре стажеры услышали:

– Полностью с вами согласна. Но вы не дали мне даже минуты, чтобы разобраться, где у этого ведра находится движок. – Она постукала пальцем по коммуникатору. – Я покинула модуль спустя десять секунд после того, как оказалась в нем.

Стажеры стали шептаться и переглядываться. Саша, не обращая внимания на нарастающий шум, смотрела только на старшего пилота. Пусть он хоть насквозь прожжет ее взглядом, она не отступит. Да и поздно уже идти на попятный. То, что произошло потом, стало для всех и в первую очередь для самой Саши неожиданностью.

– Забирайтесь в кабину, стажер, и попробуйте вывести модуль из ангара. Даю вам минуту.

Саня нырнула внутрь. Так, что у нас тут? Надо врубить все, а там посмотрим. Она защелкала тумблерами. Вспыхнул экран бортового монитора. Сашка решила, что концептуальное решение этого модуля похоже на устройство старинного автомобиля. Девушка любила ремонтировать старые механизмы, это умение досталось ей от отца, и, сравнивая допотопный модуль со старой машиной, она знала, что рассуждает верно. Только в машине были педали, а здесь два рычага. Если использовать аналогию, то один «газ», второй «тормоз». Саша плавно потянула на себя правый рычаг. Индикатор энергетического заряда двигателя рванул вверх. Это «газ». Хорошо. Она бросила взгляд на коммуникатор, переключив его в режим часов. Осталось двадцать секунд. Ну что ж, как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Она ткнула пальцем в самую большую кнопку, решив, что та запускает двигатель. И не ошиблась. Со стуком захлопнулся защитный колпак. Модуль завибрировал. Она рванула правый рычаг на себя, услышала, как взревел двигатель, и с возгласом «Поехали!» пробкой вылетела из ангара. Как сказал гхац Кулдстайр: «Хороший пилот должен уметь летать даже на старом ведре?» Да она даже на метле сможет если потребуется!

Глава 6

Тот же день, восемь часов вечера по корабельному времени.

Каюта капитана

Дом, в котором человек живет, многое может о нем рассказать. В данном случае каюта космического корабля. Но Саша только первую минуту рассматривала открывшуюся перед ней картину. Успела увидеть большой стол, кресло, огромный сенсорный экран, по всей видимости, заменявший капитану монитор. Даже странно: такая суперсовременная вещь на столь старом судне… Диван, несколько кресел, включенная лампа и лежащая рядом с ней на тумбочке раскрытая бумажная книга.

Больше она ничего увидеть не успела, потому что гхац Кох, взглянув на Сашу холодным взглядом, грозно произнес:

– Стажер Воробьева! Вы понимаете, что вели себя безрассудно?

– Да, гхац капитан, но…

Ей не дали договорить:

– Вы что, не цените собственную жизнь? Вам плевать на своих родителей? – и спустя паузу, уже с другой, холодно-вопросительной интонацией: – Вы что-то имеете лично против меня?

Саня попыталась ответить только на последний вопрос, так как первые два на ее взгляд были гипотетическими.

– Конечно же нет! Капитан…

– Гхац капитан…

– Позвольте мне все объяснить!

– Не позволю. – Глаза Коха были холодными, как кусочки льда. Вертикальный зрачок вытянулся в тонкую нить. – Если бы «Сидерай» был военным судном, вы бы пошли под трибунал, а так я перевожу вас на месяц в механики. Еще одно подобное нарушение, и отправитесь домой!

– Но гхац капитан! Я закончила Учебный центр «Королев» с отличием! Я пилот! Я хочу летать! Вы не можете отправить меня работать механиком… Не имеете права!

Саша чувствовала, как в горле образуется ком, мешая ей говорить. Глаза щипало. Нос стал сырым.

– На этом корабле мое слово – закон! Не хотите быть механиком – можете собирать вещи и убираться отсюда! – ответил капитан, ставя в их разговоре жирную точку.

Саша с трудом сдерживала слезы. Какой он все-таки злой и черствый человек. И лицо у него неприятное. Зря она думала, что он ее вспомнит. И не друг он ее отца. Просто случайный знакомый. Человек из прошлого.

Нос подвел девушку, и она громко шмыгнула, из последних сил стараясь не разреветься.

– Покиньте каюту!

Саня развернулась и вышла в коридор. Слезы словно только и ждали этого. Они ручьем потекли из глаз. Александра брела по коридору, надеясь, что ей повезет и она никого не встретит на своем пути. Какой стыд… Ее отчитали как ребенка и даже не дали слова сказать в свое оправдание. Двери в каюте капитана, как и все на этом корабле, были старыми. Они закрывались очень медленно. Поэтому она успела услышать, как тот же холодный властный голос произнес:

– Не ожидал от вас такого, Кулдстайр! Эта девчонка чуть не угробила модуль! Но это полбеды. Она могла погибнуть! Вы это понимаете? Давно не отправляли родственникам цинковые гробы? Я отстраняю вас от руководства. Передайте свои полномочия Фенгин.