скачать книгу бесплатно
– Мне кажется, вы догадываетесь о том, что лучше не рассказывать о нашей встрече кому-нибудь ещё.
И ушёл.
Как только Когвил скрылся из виду, Джордж сказал Адамсу:
– Нам нужно срочно рассказать о случившемся сотрудникам полиции, не знаю насчёт тебя, но я не буду спокойно спать, зная, что у нас на счету будет лежать целая куча фальшивых денег, я считаю… Боб! Боб, ты меня слушаешь?
Но Боб его не слушал. Он очищал перочинным ножиком шайбу: чёрная краска отходила легко под напором металла. Но вот под слоями краски заблестело что-то жёлтое. Шайба стала полностью жёлтой и блестящей.
– Это золото, Джордж, чистое золото, – воскликнул Адамс.
Джордж взял из его рук шайбу, ставшую золотой, повертел ею из стороны в сторону и заметив на одной стороне небольшую впалую кнопочку, нажал на неё. Шайба тут же разверзлась в стороны, больно саданув палец.
От неожиданности Браун выронил из рук странную шайбу. Она упала в солому, подняв в воздух кучу пыли.
– Нет, это не шайба, – с задумчивым видом изрёк Адамс, поддевая вещицу носком сапога. – Это шестерёнка, причём золотая.
Боб поднял шестерёнку с земли и ещё раз осмотрел её.
– Интересно, что обозначают эти буквы, – сказал Адамс, показывая Джорджу две едва заметные буквы Б и Т, выгравированные на одной стороне шестерёнки, – похожи на инициалы.
Джордж посмотрел на буквы и сказал:
– Я не знаю, что это такое, Боб, но сейчас самое время позвонить в полицию.
Когвил подходил к небольшому старому дому, расположенному на утёсе. Здесь уже давно никто не жил. Абрахам привязал свинью к растущей неподалёку сосне и пошёл дальше. Подойдя поближе к дому, Когвил заметил, что единственное окно дома разбито и на траве рядом со стеной в куче осколков лежит стул.
«Рано начал бушевать, – подумал Абрахам, – плохо я его отремонтировал». И толкнул входную дверь.
– Пришёл, негодяй, – констатировал реальность стоявший на двух ногах огромный кабан, нога которого была соединена с одной из стен дома железной цепью.
– Это так ты встречаешь человека, приведшего тебя в порядок после твоих ночных похождений? – отозвался Когвил, снимая куртку и кладя её на стол.
– Каких ещё похождений, Когвил? – спросил кабан.
– Ну как же: нападение на человека, хищение свиньи… Правда потом ты её закинул к фермерам, что свидетельствует о наличии у тебя совести, которой, кстати говоря, быть не должно.
– У меня её и нет, – не стал возражать кабан, – я просто так её захватил…
– И спас от расстрела, – подытожил Когвил, усаживаясь на пол.
Кабан молчал.
– И потом ты полетел в морскую даль, но вышел из строя и непременно утонул бы, если бы я не втащил тебя на катер, – заметил Когвил, – и не хочешь ли ты мне сказать, почему ты вдруг стал летать, говорить и даже чувствовать?
– Ты же сам строил меня, Когвил, – откликнулся кабан, – это я должен спрашивать у тебя, что со мной.
– Да, но все чертежи мне дал Бенджамин Трейтор, он же их и составлял, а я всего лишь построил тебя, Брут. Я мог что-нибудь не учесть или пропустить.
– Трейтор, – произнёс Брут, – я был нормальным кабаном до того, как он забрал меня на «Рифинитуру».
«Непонятно, откуда он знает столько всего о своём прошлом, он ведёт себя не совсем как робот», – подумал Когвил. А вслух сказал:
– Ты не был нормальным. Трейтор рассказывал, что на том маленьком островке он встретился со свирепым кабаном, который хотел его разорвать на куски.
– Я бы посмотрел, каким бы ты был во время шторма, Абрахам, – рявкнул Брут и дёрнул ногой в цепи так, что треснула стена, к которой она крепилась.
– Я не знаю, что с тобой не так, – признался Когвил, – ты всего лишь робот, у тебя не должно быть чувств и памяти, весь твой механизм контролируется одним бронированным процессором, у тебя даже нет встроенной программы полёта.
– Зачем ты держишь меня здесь? – спросил Брут.
Тут только Когвил заметил две дыры в шкуре робота – след от выстрелов Джона.
– Ты неисправен, я не могу отпустить тебя, – сказал Абрахам, – а то натворишь ещё чего-нибудь.
Когвил поднялся с пола и пошёл к двери.
– Я купил украденную тобой свинью, – сообщил Абрахам перед выходом, – если что, она привязана к сосне. Ты можешь смотреть на неё через окно, которое ты так кстати разбил стулом.
– Подозрительный субъект с механической рукой, покупающий за огромную сумму денег свинью, причём свою собственную, украденную свинью, который искренне просит не связываться с полицией, я вас правильно понял? – спросил Норрингтон двух фермеров.
– Совершенно правильно, инспектор, – подтвердил Адамс, – когда свинье стало плохо, мистер Когвил собственноручно вытащил из неё вот эту шестерёнку.
Фермер положил на стол перед Норрингтоном золотую шестерёнку и нажал на кнопку. Лопасти шестерёнки тут же ушли внутрь неё, и она стала похожа на шайбу.
– Как это: «вытащили из неё»? – осведомился Норрингтон, с подозрением поглядывая на Адамса.
– Ну, просунул руку по пищеводу в желудок и вытащил, – пояснил Боб с видом человека, объясняющего элементарную жизненную ситуацию.
– Механическую руку просунул? – уточнил инспектор.
– Да, механическую.
– А сколько литров в день вы выпиваете, мистер Адамс? – осведомился Норрингтон, тщательно отводя глаза в сторону.
– Но инспектор, – Адамс не ожидал такого поворота событий, – я всё верно рассказываю.
– Проблема не в том, как вы рассказываете, проблема в том, что вы рассказываете, – пояснил инспектор, рисуя квадрат на близлежавшем листе, – а рассказываете вы какой-то бред.
Адамс посмотрел на Джорджа и не нашёлся, что ответить.
– Насколько я знаю, – продолжал Норрингтон, – вы предоставили фотографию той свиньи. Знаете, почему вас направили ко мне?
– Потому что вы разбираете дела о похищенных свиньях? – высказал гипотезу Джордж.
– Нет, – сказал инспектор, смерив Брауна с ног до головы холодным взглядом, – потому что свинья, купленная этим Когвилом, вовсе не его.
– Я так и думал! – сказали хором фермеры.
– Эта свинья была спасена от смерти неким злобным летающим существом, кабаном Брутом, после чего, вероятно, она была подкинута к вам на ферму, – докончил инспектор.
Воцарилось молчание. Пауза была использована Норрингтоном для приведения в порядок своего рабочего места.
– Признаться, я читал об этом в газете, – прервал тишину Адамс, – но я не верил, что это существо действительно есть…
– Пока что приходится в это верить, – мрачным голосом сообщил инспектор, – во всяком случае этот ваш Когвил – типичный шарлатан, непонятно, зачем ему нужна эта свинья. Хотя…
Инспектор обвёл нарисованный им квадрат, тем самым вписав его в окружность.
– Хотя, мне кажется, он просто боялся, что эта свинья – звено в цепи, будет находиться в чужих руках. Во всяком случае, он не делал ничего незаконного: просто пришёл и купил свинью. А вот почему вы её продали? Вы же знали, что это не ваша свинья?
Джордж с укором посмотрел на Адамса, Адамс внимательно изучал рисунок на своих ботинках.
– Мы не знали, что это была та свинья, которая… которую… И потом: мы просили предоставить доказательства, – стал оправдываться Браун, – а когда он вытащил шестерёнку…
– Да он её не вытаскивал, – перебил его инспектор, – она уже была у него в руке.
– Нет, мистер Норрингтон, – возразил Адамс, – я всё время смотрел на его руку и могу точно сказать, что в ней ничего не было.
Инспектор внимательнейшим образом рассмотрел шестерёнку сверху, не прикасаясь к ней, потом сказал:
– Интересная вещь, вы к ней прикасались?
– Конечно, инспектор, – ответил Адамс, – я расчистил её от краски, а Джордж нажал на кнопку…
– И ни один из вас даже не подумал о том, что на ней могут быть отпечатки пальцев, – докончил Норрингтоон драматическим тоном.
Немного подумав, инспектор спросил:
– Деньги были настоящими?
– Как ни странно, да, инспектор, – ответил Джордж.
– Ну, пока у меня нет больше вопросов к вам, господа, если этот субъект ещё раз появится у вас на ферме, сразу же звоните в полицию. Насчёт денег обнадёживать вас не буду: могут и конфисковать, так что…
И инспектор дал своим видом понять, что разговор окончен.
Когда фермеры ушли, хлопнув на прощание дверью, Норрингтон привалился к спинке стула и стал раздумывать: «Что мы имеем на сегодняшний момент? Если совместить показания всех этих людей и поверить в тот бред, который они несут, получается следующее: Томпсон, этот конченый идиот, плывёт к берегам Исландии вместе с кабаном по кличке Брут, в связи со штормом Томпсону приходится оставить кабана на маленьком островке. И что же происходит потом? Кабан тонет, подыхает от голода, кончает жизнь самоубийством? Нет! Он каким-то образом выучивается летать по воздуху, прилетает в этот город ночным временем, нападает на Раймона, который стреляет в него из ружья два раза на близком расстоянии. Убит ли кабан? Нет! Он поднимает в воздух тяжеленную свинью, обхватив её ногами, и транспортирует на ферму, где её и оставляет. Налицо сверхспособности и сложное рассудочное поведение. Потом на ферме появляется какой-то фокусник, покупающий свинью за огромные деньги. Зачем? Видимо, не хочет рисковать. Он стоит рядом с этим Брутом. Итак, преступник пока только один, и это Брут. Когвил вряд ли в чём-то виновен на этот момент, купленную им свинью вообще хотел убить её собственник, не думаю, что он огорчился, узнав о переносе свиньи, слопавшей его шайбу, на ферму к чужим людям».
И тут до инспектора дошло, что необычная шайба-шестерёнка попала к Джеймсу Раймону явно не через кассу в магазине. Норрингтон решил сходить к дому этого почтенного человека и узнать у него, где он достал такую интересную вещь.
«Значит, на сегодняшний момент не решены три вопроса, – подытожил инспектор, – а именно: кто такой Брут, кто такой и чем занимается Когвил, как попала золотая шестерёнка в руки Джеймса Раймона».
Норрингтон повесил на дверь табличку «Не беспокоить» и пошёл решать последний из трёх насущных вопросов.
И вот на приморский город потихоньку начинает опускаться тьма, наступает вечер. Людей на улицах становится всё меньше и меньше, время близится к закату. В воздухе разносится запах моря и водорослей.
Когвил сидел на краю утёса и смотрел вниз на спокойные, мерно покачивающиеся волны океана. Спокойствие и тишина царили кругом, и лишь изредка эту тишину нарушало визжание привязанной неподалёку голодной свиньи.
Когвил ждал.
Солнце уже наполовину зашло за горизонт, когда из воды, незаметный для постороннего глаза, показался перископ. Медленно развернувшись на триста шестьдесят градусов, перископ скрылся под водой, вызвав небольшой всплеск.
Перед глазами Когвила, уже начинавшего дремать, открылась завораживающая картина: из воды медленно поднималась на поверхность огромная подводная лодка чёрного цвета. Вода стекала с неё, постепенно становилась заметной белая надпись – «Рифинитура». Та самая «Рифинитура», проплывшая семнадцать раз вокруг света и ни разу не попавшаяся береговой охране.
Входной люк открылся и из него показался человек. Когвилу было трудно разглядеть его на таком расстоянии. Но он и не пытался, ибо даже на таком расстоянии можно было узнать капитана Бена Трейтора – не считая Мэддока, он был единственным живым существом на «Рифинитуре».
Когвил махнул ему рукой и пошёл спускаться вниз, на берег. Он добрался до него по тропинке, что была справа от утёса. Здесь, внизу, подводная лодка казалась громадной.
Когвил опустил правую руку в воду. Она была холодной, почти ледяной. Он зашёл в воду.
Заходившее солнце в последний раз осветило одинокий утёс и человека, плывшего по волнам.
Норрингтон подошёл к калитке, за которой явственно виднелся дом Джеймса Раймона – большое одноэтажное здание с треугольной крышей и окнами прямоугольной формы. Бросался в глаза амбар, расположенный рядом с домом – вероятно, бывшее убежище той самой свиньи.
Норрингтон толкнул калитку. Она была закрыта, о чём свидетельствовал замок, соединявший её с оградой. Тогда инспектор стал выкрикивать имя хозяина дома и прыгать рядом с калиткой примерно таким же образом, как делают дети под Новый год.
